Речка была не чета той, по которой вечность назад Яна и два тогда еще незнакомых разведчика сплавлялись на бревне. Эта скорее напоминала проточный, но сильно замусоренный ручей, несущий в своих водах песок, глину, ветки и кто знает, что еще. Шириной эта естественная водная преграда достигала максимум шагов двадцати пяти, однако глубина ее все равно оставалась под вопросом. А даже если бы там было гарантировано по щиколотку, лезть в эту мутную грязь тяжело груженым людям не хотелось. Поэтому приросший отряд предпочёл прогуляться вдоль берегов. И, все-таки, найти ржавый металлический настил на сваях, должно быть, предполагавший, что по нему на ту сторону могли бы переправляться автомобили.

День постепенно приближался к своей середине. Этот день стал третьим с того памятного утра, когда разведчики вместе с подопечными выступили в поход в сторону некого загадочного аграрного стаба Светлое. Где, по уверениям братьев, при везении можно сесть в вертолет и уже м комфортом добраться до безопасного места.

Впрочем, привлекательность Архипелага оставалась для Яны той информацией, которая подспудно вызывала смутные подозрения. Яна не могла взять в толк, в чем тут дело. Но, несмотря на то, что разведчики явно не врали, они чего-то и не договаривали, девушка чувствовала это на интуитивном уровне.

Логически тоже можно было найти несостыковки. Братья утверждали, что, в общем, на всех «островах» их стабного объединения проживало несколько десятков тысяч человек, включая женщин и детей. Однако прирост населения осуществлялся исключительно за счет редких новорожденных и тех иммунных, которых отлавливали и приводили разведчики. Добровольные переселенцы в стабы Архипелага не рвались, и Яна не была уверена, что причина этому заключалась только в тяжелой дороге и жестких порядках.

Впрочем, особенного выбора у нее не было тоже. Ее дорога вела в Архипелаг, и со всем сопутствующим можно было начать разбираться уже на месте.

Последние несколько часов пути разведчики заметно нервничали. Вместо лесов вокруг тянулись степные кластеры, которые просматривались, насколько хватало глаз. В какой-то степени это было удобно — зараженных удавалось разглядеть на большом расстоянии. Однако зараженные тоже хорошо видели потенциальную добычу. И могли среагировать до нее гораздо быстрее, чем люди — на них.

Зараженных, по сравнению с Пустырем, здесь действительно шастало больше. Огромных чудищ пока не попадалось, очевидно, из-за отсутствия кормежки. Но среднеразвитых пришлось положить четверых, причем последний едва не добрался до некстати завизжавшей маленькой Лены. Вадим осторожничал, как мог. Но с тем оружием, которым они располагали, и при наличии двух детей и собаки, люди постоянно ходили по краю пропасти. Это понимали все, даже не по-детски серьезный Лёха. Время от времени бросавшей на него взгляды Яне невольно думалось о том, что парень, если ему удастся добраться до безопасного места и там подрасти, действительно обещал стать хорошим охотником. Все задатки для этого у него были видны уже сейчас.

А вот внучка Егорыча являлась полной противоположностью брату. Маленькая девочка оказалась плаксивой и капризной. Очнувшись на утро следующего дня, первое, что она сделала — закатила истерику. И с тех пор ныла почти беспрерывно. Серега, на плечах которого она ехала большую часть дороги, проявлял чудеса выдержки и терпения в обращении с беспокойной пассажиркой. Наблюдая за ними, Яна понимала, что на его месте давно бы уже устроила ребенку разбор полетов, не делая скидки даже на то, что на глазах у этой девочки совсем недавно разорвали на части ее мать.

… Меж тем Вадим осторожно ступил на край настила, и тот угрожающе заскрипел, прогибаясь под его весом. Выдержал. Кваз осторожно, шаг за шагом, перешел по ненадежному, шаткому мосту и добрался до противоположного берега.

С высоты своего роста он некоторое время напряженно обозревал степь и кучковавшиеся то там, то тут редкие заросли. Потом призывно махнул рукой.

Найда, порыскав, первой перебежала вслед за тем, кого безоговорочно в первый же день назначила для себя вожаком стаи. За ней, подтянув шлейки рюкзака, и придерживая округлые детские колени напротив своих ушей, двинулся Серега.

Егорыч, уже давно выглядевший то хмурым, то потерянным, кивнул внуку, который замер возле Яны, словно к чему-то прислушиваясь.

— Ну? Идешь?

— Деда, — Лёха, наконец, определившись, обернулся в сторону пройденной степи. Несколько секунд он напряженно всматривался в горизонт, который из-за расстояния или чего другого казался теперь размытым. — И вы, дядь Вадик… Вы ничего не слышите?

Взрослые прислушались. Егорыч, подняв бинокль, недоверчиво оглядел заросли бурьяна, мимо которых они сегодня прошагали столько часов. Так ничего и не увидев, он уже хотел было высказать внуку всю глубину его заблуждений, когда в последний миг оптика выхватила на горизонте несколько стремительно приближавшихся с запада темных точек.

— Тю ты… Вадим, там машины! Колонна! Едут прям сюда!

Мигом позже слуха действительно достиг пока еще едва слышный гул двигателей. Оставшиеся на «этом» берегу люди переглянулись.

— Давайте быстрее! — резко скомандовал кваз, хватая за ошейник овчарку. — Переходите и вон туда, в сторону, под куст. Серега, смотри чтоб девчонка — ни звука!

— Ну да, — еле слышно пробормотал младший разведчик, бегом перебегая по загрохотавшему железом настилу. — А то я ее сильно контролирую…

Они едва успели скрыться, когда уже хорошо слышимые транспортные средства показались в зоне видимости. Крепко прижавшиеся друг к другу, укрытые «маскировкой» люди и собака рассматривали стремительно подъезжавшие к переправе легковые машины.

Напрягшись, Яна узнала марку — внедорожники Субару «Форестеры», матово-серые и, с учетом реалий Улья, на удивление легковые. Девушка хорошо помнила тяжелые, неповоротливые машины-крепости работорговцев. В противоположность им легкие, лишенные всяческой дополнительной брони и обвесов «Форестеры» изрядно удивляли.

Судя по лицам разведчиков — те тоже были озадачены. Очевидно, вся колонна состояла из новичков, которые только недавно чудом вырвались из какого-нибудь перезагрузившегося кластера. И знать не знали, что такой разъезд способен разве только привлечь излишнее внимание стремительных монстров…

Подъезжавшие по одной машины тормозили перед переправой, но все водители оставались за рулем. Только из двух внедорожников — переднего и замыкающего, выбралось по вооруженному мужику. Перекинувшись о чем-то парой слов, мужики двинулись к мосту, внимательно оглядывая окрестности. Яне показалось, что дольше всего они задерживали внимание именно на тех кустах, под которыми залегли разведчики и их команда.

Осматривали небыстро и по очереди — пока смотрел один, другой страховал товарища с оружием в руках. Мужиков можно было понять — переправа едва выдержала пеших, а провезти тут четыре машины, пусть даже не грузовые, мог кто-то совсем отчаянный. Очевидно, мужики в этом плане являли полную солидарность со здравым смыслом. Закончив осмотр, они вновь принялись совещаться.

Противоположный берег ручья находился совсем близко к кустам, поэтому с их места мужики просматривались совсем хорошо. Внешность обоих не отличалась особыми приметами или выразительностью. Но зато теперь было видно абсолютно точно — начинающими эти двое не выглядели.

Причем дело было даже не в одежде. Как раз их одежда могла сбить с толку всех, как старожилов притаившегося под кустом отряда, так и самых зеленых, включая Лёху, который уже имел представление о том, что нужно носить, чтобы меньше попадаться на глаза.

Пришлые же мужики полностью игнорировали суровые преимущества камуфляжа, бывшего негласной модой аборигенов Улья. Один из них, невысокий, темноволосый и худощавый, носил почти новый джинсовый костюм. Второй, белобрысый и долговязый — и вовсе видавший виды светлый «адидас», делавший его похожим на выбравшегося на пробежку ботаника. Но что-то неуловимое в их манере держаться, в том, как они сжимали оружие — без излишней нервозности, и уверенно, говорило о профессионализме. Пусть и довольно необычном, с учетом реалий этого мира.

— … не знаю, — донеслось тем временем с противоположного берега. Мужики разговаривали негромко, но сильный степной ветер, который дул от них в сторону кустов, играл залегшим разведчикам на руку, донося обрывки фраз. — Не пойму. Вроде и есть. А вроде и нет.

Бросив взгляд на машины, Яна вдруг осознала, отчего эти двое с кажущейся беспечностью стоят у переправы и ведут разговор в отдалении от своего отряда.

Те, кто оставался в салонах, не просто ждали возвращения товарищей. Обитатели «Форестеров» тщательно страховали авангард из довольно внушительного вида стволов. Причем хорошо видимые дула смотрели аккурат в сторону прибрежных кустов.

— Элита?

— Элитник… такой, — долговязый выделил это слово, — элитник давно бы уже напал. Сам знаешь. Да и… вот не знаю, честно. Я не уверен.

«Джинсовый» на миг отвлекся от сканирования окрестностей, бросив на долговязого короткий взгляд.

— Не смешно.

— Не смешно, — подтвердил собеседник. — Давно такого со мной не случалось. Но я действительно не уверен. Если кто-то и засел с той стороны — он матерый… Блокирует даже эманации сознания. Даже эмоции. Всё.

Он запнулся.

— Ну, или там никого нет. И мне померещилось. Такое тоже может быть.

«Джинсовый» прицыкнул щекой и досадливо потер прическу.

— Ладно, — он обернулся к своим людям и приглашающе махнул рукой. — Давайте потихоньку.

Водила первого внедорожника кивнул и убрался из окна, вновь берясь за баранку.

Однако за миг до того, как мотор машины взревел, анонсируя начало опасной переправы, с противоположного берега ручья донесся громкий и абсолютно отчетливый не то женский, не то детский взвизг.

Темноволосый и худощавый мужик резко вскинул руку. Его напарник прицелился в подозрительные кусты. Окна «Форестеров» снова ощетинились стволами, целясь в сторону, откуда пришел звук. Тот было довольно громким, и слышали его все.

— Эй! Кто там! А ну, выходи!

Ответом худощавому, понятное дело, было молчание. Выждав миг или два тот переглянулся с «адидасом» и выдвинул новый расклад ситуации. Голос его звучал уверенно — и зло.

— Как хочешь. Тогда ты, наверное, не против, если мы перепашем кусты из АГСа. До трех считаю… Раз… два…

— Стойте! На надо лупить! Я… выхожу!

Кусты, довольно жидкие, просматривались довольно хорошо, и спрятаться под ними мог разве что какой-нибудь голливудский ниндзя, мастер игры теней и света. Тем более появление невысокой, но объемной молодой женщины, с собранными в хвост абсолютно белыми волосами и тяжелым рюкзаком на первый взгляд вызвало у застывших на другом берегу мужиков настоящую оторопь. Впрочем, зависали они недолго.

— Нда, старик, — не глядя на «адидаса», пробормотал худощавый, едва заметно расслабляя лицо. — Тоже мне, сенс нашелся. Расти тебе еще и расти… на гороховой диете.

— Эй, — он обратился уже к женщине, которая выбралась из-под кустов, и теперь стояла у края переправы. Сама поза плотной белесой незнакомки выдавала заметную и вполне объяснимую напряженность, но оружия при ней заметно не было. — Это ты кричала? Зачем?

Та, насколько это было видно, смерила его взглядом и сложила едва заметно подрагивающие руки на плотной груди.

— Лежала носом в траве, — медленно, словно нехотя пояснила белесая. И нельзя было толком понять то ли она боится, то ли зачем-то тянет время. — А тут лягушка возьми и прыгни. Прямо на глаза. Ну, я и взвизгнула. А ты бы смолчал?

— Голос был детский, — не отставал худощавый. Оружия он не опускал, хотя смотрело оно теперь не на женщину, а немного в сторону. Тем не менее, вернуть его обратно было делом доли секунды.

Собеседница в ответ дернула плечами.

— Я очень сильно напугалась.

— Ну ладно, — худощавый выступил вперед, опуская оружие. — Давай прямо, потому что нам ехать надо. Кричала не ты. Кричал ребенок. И маскировку наводила не ты. Кто-то другой. И этот кто-то остался в кустах, и держит сейчас меня на прицеле. Угадал?

Женщина переступила с ноги на ногу — и усмехнулась.

— Чего вы хотите?

— Того же, чего и вы, — собеседница мотнула головой в сторону дороги. — Разъехаться без лишних неприятностей. Хотя…

Она помедлила.

— С нами действительно двое детей. Мы ведем их в Светлое. Вы сами не туда, случайно, направляетесь? Может быть, подбросите нас?

Худощавый и «адидас» обменялись короткими взглядами. Последний вопрос поставил их в явный тупик.

— Показывайтесь, — после долгой паузы приказал худощавый. — Сколько вас всего?

Белесая собеседница приобернула голову.

— Вадим, — негромко позвала она.

Секунды две-три ничего не происходило. Потом у края моста, очевидно, чтобы при перестрелке можно было сразу нырнуть под железный настил, как из неоткуда возникла самая разношерстая группа людей, которых только доводилось видеть изумленно приподнявшему брови худощавому.

Двое из группы — высокий, крепкий молодой мужик и жилистый дед, действительно держали в руках оружие, из которого целились в переговорщиков. Присевший рядом рыжий пацан со злым лицом решительно зажимал рот заплаканной девочке лет четырех — по всем признакам, сестре. У их ног вывалила из пасти язык старая, линялая овчарка.

И над всеми больше, чем на голову возвышался навьюченный огромным рюкзаком здоровенный кваз — уродливый, как все его собратья. Впрочем, наметанным чутьем худощавый сходу безошибочно определил именно этого последнего кадра за главного. Значит, с мозгами у урода пока все оставалось в порядке.

— День добрый, — не стал разочаровывать кваз, и сходу взял быка за рога. — Уберите оружие. Поговорим нормально.

Худощавый смерил нового собеседника взглядом. Потом, видимо, прикинув за и против, обернулся к машинам и едва заметно кивнул.

Дождавшись, когда оружие с обеих сторон будет убрано, кваз пересек мост и остановился напротив худощавого.

— Хоробрый, — протянув лапу, представился он. — Разведка РССС. Подобрали гражданских, ведем их в стаб. А о вашей группе я слышал. Правда, не очень верил, пока не увидел сам. Вы больше похожи на байку.

Худощавый усмехнулся, пожимая протянутую лапу.

— Канат, — он оглядел разведчика и мотнул головой в сторону его отряда. — Давно ведете?

— Нашли третьего дня в кластере у озера, — Вадим обернулся тоже. — Уже задолбались с малой. Так что, подбросите в сторону Светлого? Если вам по пути?

Тот, кто назвался Канатом, переглянулся со своим напарником. Потом оценивающе посмотрел на замурзанных детей и их собаку.

— Мы не собирались сразу в Светлое, — взвешивая каждое слово, проронил он, наконец. — У нас дела километрах в тридцати в стороне. Но потом было в планах нагрянуть и туда.

Он пожевал губами, что-то прикидывая.

— Подбросим, — к немалому облегчению собеседника, решил он, наконец.. — Малых вы спасли. Но шансов у вас с ними немного, даже здесь, на Пустыре. Нам не принципиально, куда ехать в первую очередь. Можно сначала в стаб.

— Спасибо.

Худощавый Канат, обернувшись, сделал знак своим.

— Только все в одну машину не влезете. Рассажу вас, как сам посчитаю нужным.

— Не вопрос, — Вадим, не скрывая радости, еще раз пожал человеческую, в два раза меньше его собственной, крепкую ладонь. — Командуй. Ты здесь начальник.