Эльвира Павловна была непривычно взволнованна. Ее желание отдать свою нерастраченную материнскую ласку приемному ребенку воплотилось в жизнь. Сама Эльвира, оказавшись в кабинете директора Детского дома № 6 и кратко рассказав ему о своих намерениях, была уверена если не в категорическом отказе, то в обязательных долгих и трудных «хождениях по мукам» в различные инстанции за документами и справками. Но, к ее удивлению, вопрос о передаче ей ребенка на две недели решился в течение получаса. Ей всего-навсего пришлось написать заявление с просьбой передать ей ребенка на указанный срок с целью оздоровления и с возложением на себя ответственности за сохранение его физического и морального здоровья. Еще пришлось оставить в залог собственный паспорт и получить в бухгалтерии счет на небольшую сумму, которую необходимо оплатить в течение ближайших трех дней как материальную помощь детскому учреждению. Когда все формальности были соблюдены, директор привел в кабинет смущенного мальчугана.

— Вот и наш герой, — сказал он. — Знакомься, Роман. Это Эльвира Павловна. Эльвира Павловна, это Роман.

Мальчишка посмотрел исподлобья на не знакомую ему женщину, но из вежливости процедил сквозь зубы:

— Здрасьте.

— Здравствуй, Рома, — улыбнулась Эльвира. — Я бы хотела познакомиться с тобой поближе.

— Это еще зачем? — хмуро спросил мальчик.

— Видела тебя по телевизору, ты мне очень понравился.

В глазах ребенка на секунду мелькнул огонек заинтересованности и тут же погас.

— Я слышала, что ты хочешь стать летчиком?

— Ну. И что?

— Знаешь, мой отец тоже был летчиком. Правда, он уже умер, но у меня остался его летный шлем.

— Настоящий? — глаза Ромки загорелись.

— Конечно, настоящий! И очки летные настоящие! И планшет! И карта! Я просто мечтаю отдать все это богатство тебе.

— Правда? Не обманываете?

— Рома! С чего ты взял, что Эльвира Павловна тебя обманывает? — вмешался директор, но Эльвира остановила его взглядом.

— Нет, конечно, не обманываю, — продолжила она. — Если ты согласишься, то мы с тобой пойдем ко мне в гости, и я тебе все эти вещи подарю. Как ты на это смотришь?

— Нормально, — кивнул мальчуган. — Только… — поднял он глаза на директора, все еще стоявшего рядом с ним.

— Никаких возражений, — торопливо произнес директор. — Эльвира Павловна приглашает тебя в гости на целых две недели. Соглашайся. Я уверен, тебе понравится. Только ты обязательно должен будешь вернуться к назначенному сроку. Начинается учебный год, и тебе нужно учиться. И учиться усердно, чтобы догнать своих сверстников. Неграмотных молодых людей в летные школы не принимают.

— Я знаю, — согласно кивнул мальчуган. — Я хочу учиться!

— Вот и умница! — одобрил директор. — Эльвира Павловна обещала с тобой усиленно позаниматься. Ты уж не ленись! Хорошо?

— Хорошо. Я буду стараться.

— Я не сомневаюсь, — улыбнулся директор. — Тогда не смею вас задерживать. Жду тебя, Рома, через две недели. Беги надевай куртку и возвращайся.

Когда Ромка выскочил из кабинета, директор улыбнулся своей посетительнице:

— Я вижу, что контакт установлен. Ловко это у вас получилось. А у вас правда есть все эти летные вещи? А то знаете, обманывать ребенка…

— Все эти вещи, на мое счастье, у меня есть. У меня отец действительно был летчиком. Я бы не стала обманывать ребенка. Это глупо.

— Да-да, простите. Это был некорректный вопрос.

— Ничего страшного. Я вас понимаю.

— Кстати, на всякий случай, если у вас с Романом что-то не сложится в отношениях, то вы можете его привести обратно в любой момент.

— Я надеюсь, у нас все будет хорошо.

— И я надеюсь.

В дверь вошел Ромка. Глаза его светились:

— Я готов.

— Прекрасно! — улыбнулась Эльвира Павловна. — Мы можем идти?

Директор встал с места, прощаясь:

— Да, конечно! До скорой встречи!

— Всего доброго, — сказала Эльвира Павловна.

— Всего доброго, — как эхо, повторил Ромка.

На улице Эльвира Павловна протянула Ромке руку:

— Держись!

— Я не маленький, — воспротивился Рома.

— А кто тебе сказал, что я считаю тебя маленьким? Наоборот, я хочу, чтобы ты держал меня за руку для моей пущей уверенности. Видишь, при моем весе у меня совсем не летящая походка, — Эльвира Павловна засмеялась. — С твоей рукой я буду чувствовать себя уверенней.

— Тогда держитесь. У меня сильные руки.

Ромка робко переступил порог квартиры Ковардов.

— Здорово у вас тут! — восхищенно выдохнул он.

— Ты же еще ничего не увидел, — улыбнулась Эльвира Павловна, принимая из рук Ромки куртку и вешая ее в гардеробный шкаф. — Проходи! Тапочек твоего размера, увы, у меня нет. Но ничего, это поправимо.

Ромка прошел в комнату.

— Хорошо живете, — значительно произнес он. — Богато!

— Я рада, что тебе нравится. Кушать хочешь?

— Ну… — замялся Ромка.

— Понятно. Значит идем мыть руки. Я сейчас тебя накормлю обедом.

— А шлем?

— Шлем потом!

Ромка ел с аппетитом, как говорится, за обе щеки, и Эльвира Павловна с умилением глядела на него.

«Ребенок не умеет прилично есть. Конечно, кто его учил?» — подумала она и спросила:

— С вилкой и ножом управляться умеешь?

— В каком смысле? — не понял Ромка.

— Понятно, — улыбнулась Эльвира Павловна. — Понимаешь, есть определенные правила, как нужно вести себя за столом. Тебе, я вижу, никто о них не рассказывал. Если не возражаешь, то это сделаю я.

— А это обязательно? — поморщился Ромка.

— Ты же хочешь стать летчиком! А летчики — высококультурные люди. Кстати, об учебе. Ты читать-то умеешь?

— Да. Я сам научился!

— Это ты молодец! Я не сомневаюсь в том, что ты очень способный человек!

Ромка смутился:

— Я скоро пойду в школу. Я об этом мечтал очень долго. Я буду хорошо учиться!

— Да я уверена! Скоро придет с работы мой муж, тебе будет интересно с ним познакомиться. Он ученый.

— Ученый? Настоящий ученый?

— Да. Биолог.

— Ух ты!

Эльвира Павловна ласково посмотрела на Ромку:

— Пойдем я тебе шлем покажу. Только давай договоримся так: поел — убери за собой посуду.

Шлем привел Ромку в восторг. Он тут же его примерил и побежал к зеркалу.

— Да. Вещь что надо! Я похож на летчика?

— Спрашиваешь! Конечно!

— А очки?

— Сейчас достану. Только они тебе будут великоваты.

— Ничего. Я вырасту.

— Это уж всенепременно!

Когда Ковард пришел с работы, Эльвира Павловна и Ромка с интересом рассматривали семейный альбом.

— Ну здравствуй, друг! — Ковард протянул Ромке руку. — Тебе очень идет этот шлем. Давай знакомиться!

— Ромка, — мальчишка пожал Коварду руку.

— А я — дядя Аркадий. Очень приятно.

— Я знаю, вы ученый. А вы физику знаете?

— Тебя интересует физика?

— Да! Летчики должны хорошо знать физику.

— Летчики должны знать не только физику, а еще очень много всяких других наук. Хочешь, я тебе помогу?

— Конечно хочу!

— Похвально. А еще летчики должны быть физически подготовлены. Ты физкультуру любишь?

— Не знаю. Но я сильный! О, смотри! — и Ромка согнул в локте руку, показывая чуть вздувшуюся мышцу.

— Да, вижу. Молодец. Но все занятия мы отложим на завтра, а сегодня идем в гости.

— В гости? — удивилась Эльвира Павловна. — Ты меня удивляешь, Аркадий! Какие гости? К кому?

Ковард загадочно улыбнулся:

— Все меняется, Эличка! Вот теперь ребенок у нас в доме, и в гости теперь мы ходим. Идем в гости к моему коллеге — Даниилу Стриганову. Он сегодня окончательно покончил с холостой жизнью.

— На свадьбу? — удивилась Эльвира Павловна.

— На званый ужин в честь бракосочетания.

— А подарок?

— Купим цветы, положим деньги в конверт. А что еще?

— Хорошо. А что я надену?

— Ну надень ты что-нибудь! Шкаф барахлом уже забит!

— Вот именно! Шкаф забит, а надеть нечего!

— Эльвира! Давай-ка ты быстрее! Нас же ждут к восьми.

— А я с вами пойду? — поднял голову Ромка, пытаясь взглянуть на Коварда из-под шлема.

— Конечно!

— Ух ты! Я никогда не был на свадьбе!

— Вот и прекрасно! Сегодня будешь!

— Это платье хорошо? — Эльвира Павловна вышла из спальни в лиловом свободном платье из легкой шерсти.

— Замечательно! — одобрил Аркадий Францевич. — Это новое платье?

— Здравствуйте! Этому платью сто лет!

— А выглядит как новое.

— Я к нему еще черные бусы надену.

— Смотри, чтобы жених тебя с невестой не перепутал! Все! Выходим!

— А можно я пойду в шлеме? — воскликнул Ромка.

— Может, не нужно? — попробовала мягко возразить Эльвира Павловна.

— Не лишай ребенка радости. Пусть идет в шлеме, — сказал Аркадий Францевич, и вся троица вышла из дома.