Стены широкого, просторного и светлого кабинета были увешенные портретами физиков. В основном, черно-белыми или же рисованными. Но были и цветные фотографии, как например, портрет британского ученого — Стивена Хокинга. А также, ради смеха, был портрет компьютерного персонажа, Гордона Фримена, физика-теоретика и к слову, не менее известного, особенно среди молодого поколения, чем все остальные физики изображенные здесь.

Кабинет был завидно оборудован современной техникой. Была, например, интерактивная доска, то есть большой, подвесной экран и естественно, проектор с компьютером, к нему.

Адам, будучи основным преподавателем в этой аудитории, не брезговал пользоваться доской и часто, для разжигания интереса к физике в молодых умах, включал различного рода видеоматериалы. Раньше, это были даже научные телеканалы, но теперь, ученый перестал их включать. И с искренним огорчением, объясняет студентам свой поступок тем, что каналы заметно испортились, и теперь, кроме рекламы и глупых псевдонаучных, даже скорее, просто, развлекательных шоу, ничего не показывают. Вместо этого, он включает видеоролики зарубежных и отечественных научных компаний, университетов, а также правительственных организаций и лабораторий. О космосе, о частицах, о будущих и теперешних проектах, о великих исследованиях и не менее великих ученых. Об истории науки и самого человечества. Также, видеозаписи лекций других знаменитых преподавателей. Любил активно комментировать ролики и подключать к процессу студентов. За что, пользовался у них немалой популярностью. Но, к великому сожалению, преподавал уже редко. Поэтому лекции Адама, больше напоминали выступление приглашенного специалиста, чем учебный процесс. С одной стороны так и было. Потому, он давно уже не принимал тестов и не ставил оценок, а в свою аудиторию собирал по несколько групп студентов одновременно. Кстати говоря, часто с ними приходили и их преподаватели, с удовольствием прослушивая увлекательный курс.

А сегодня ученый был в ударе, что сразу бросалось в глаза. Его распирало изнутри немеркнущее чувство победы. И даже тот факт, что ему нужно молчать о своем открытии и не привлекать лишнего внимания с вопросами, не мог перекрыть нарастающее чувство. Адам вспоминал глаза своей Виктории, он вспоминал успех, он вспоминал черную сферу невиданную ранее ни одним живым человеком. Это состояние, как ему казалось, переживали и Нил Армстронг, ступая на поверхность Луны, и Алексей Леонов, первым выйдя в открытый космос. Также он думал о будущем проекта и к тому перелому в науке и технике, который он принесет с собой. Даже изобретение электричества не сравнится с масштабами камеры суперполя.

Все, о чем хотелось говорить Адаму, это были фотоны. Переполненный, каким-то непонятным чувством личной победы над несчастными частицами, ученый постоянно к ним возвращался и гордо описывал тех своей аудитории. Он даже ловко выкручивался из нависшей ситуации, что сейчас должен был вести вводные лекции курса о теории физики элементарных частиц. Дабы потом преподаватели смогли углубиться отдельно для каждой группы, тем самым сэкономив время. И Адам, воспользовавшись начальным этапом курса и вводным характером лекций, быстро переключился на квантовую теорию поля, а далее, на сами кванты, они же фотоны.

Адам с сияющим видом и переполненный энтузиазмом, которого его коллеги уже давно не наблюдали, ходил быстрым шагом, вдоль широкой доски с изображенной на ней схемой различных свойств элементарных и составных частиц. И не снимая улыбки, громко ее описывал.

— Многие из вас, я надеюсь, — говорил он с завидно приподнятым настроением, — слышали про опыт Юнга. Слышали?

По аудитории прокатилось неровное — да, молодых людей, что совсем недавно еще лежали на пляже и ни о какой физике не думали.

— Вот и хорошо. Давайте его немного рассмотрим. Фотоны пропускаются через щели, образуют следы волн, ну, в общем, вам все понятно и так, — по залу пробежал смех. — Давайте лучше его свяжем с другим экспериментом. Более новым его продолжением. Когда через похожие щели в твердой материи из электронной пушки выпускали свободные электроны. Для тех, кто не в курсе, я подскажу. Сначала электроны, эти частички материи, предполагаемо, даже шарики, вдруг стали вести себя как волны. Ученые предположили, что это они бьются друг о друга и стали выпускать тех поодиночке. Эффект был тот же. Через время, чувствительный экран за ширмой со щелями показывал след как от волн, похожий на предыдущий опыт Юнга. И только, когда были установлены соответствующие следящие приборы и начато активное наблюдение за щелью, эти коварные электроны стали вести себя иначе. А именно, как частицы материи. Наблюдатель, невольно и главное неожиданно, нарушил волновую вибрацию. Но как? Кто-то подскажет?

Руку под общий смех поднял Михаил, друг Адама, который все это время сидел со своими студентами и так же как они, слушал лекцию. Но Адам лишь улыбнулся и отрицательно махнул ему головой. Потом он осмотрел оставшуюся часть аудитории и с облегчением заметил держащую руку девушку. Он, молча, указал на нее пальцем и та, сразу же, встала.

— Я слышала об этом эксперименте, но это еще, конечно, доказано только косвенно.

— Я тоже слышал, — шутливо подхватил ее преподаватель, — черные дыры, тоже еще доказаны только косвенно. Но принято их учитывать как существующие. Говорите, что думаете. Света.

Девушка заметно покраснела, когда Адам ее узнал.

— Во всем винят кванты.

— И как же?

— Без наблюдения, эксперимент протекал в темноте и кванты не влияли на электроны, а потом включили свет. И кванты стали бомбардировать электроны. Замедляя их вибрацию.

Адам улыбнулся еще шире.

— Совершенно верно. Так и говорят. Садись, пусть Михаил Юрьевич тебе это зачтет. В хорошем смысле, я надеюсь, — снова пробежал смех.

Потом лектор подошел к доске и через компьютер выбрал изображения данного опыта. Затем, он поставил их на автоматическую перемотку, слайд-шоу, и продолжил заключительную речь, уже более серьезным голосом, что даже заставило заметно приутихнуть аудиторию.

— Видите ли, свет — это волна. И как звучит между строк в опыте Юнга, она непоколебима. Поэтому, в эксперименте с фотонами, все шло стабильно. Но электроны, не кванты. И могут, как оказалось, существовать в виде волн лишь тогда, когда им ничего не мешает. А мешают им, как раз, те самые кванты. Но вот насчет бомбардировки…. Я крайне несогласен. Волна не может бомбардировать. Волна может лишь волновать, колебать или, как в этом случае, закручивать.

Аудитория по-прежнему молчала и даже оба присутствующих преподавателя, в том числе. Они слушали Адама, одновременно, пытаясь проанализировать все его выступление и подстроить под свою программу, походу, подготавливая вопросы для студентов по данной лекции. Конца лекции они ждали, но не для того, чтобы уйти, а совершенно по другой причине. Преподаватели знали, что именно в конце он выскажет очередную гипотезу, предположение, что как обычно, заставит задуматься и заинтересует студентов. А это значит: чтобы сами преподаватели не ударили в грязь лицом, нужно понимать, о чем спрашивать лектора, чтобы потом задавать правильные вопросы студентам.

— Все мы знаем, что ничто ничего не касается. Молекулы, как и частицы, отталкиваются друг от друга. Потому волна фотонов, встречаясь с колебанием электрона, вступает с ним в некий танец и успокаивает его. Словно Луна неожиданно наткнулась на вибрирующую Землю и стала вращаться вокруг нее, пока та, окончательно не уснет и снова превратится в частичку материи, — потом Адам глубоко вздохнул и продолжил. — Нам пока рано судить, почему так происходит, ведь мы плохо себе представляем элементарные частицы и только начинаем их понимать. Вам же, дорогие студенты, придется их познать намного больше, чем нам. К вашему времени и технологии шагнут вперед, да и станут намного доступней.

Заканчивал он фразу уже со звенящим звонком, и потом заметно веселее, добавил.

— А те, кому интересен сам эксперимент с электронами и не может дождаться его разбор на лекциях, пусть ознакомится с ним в сети. И тогда, вы сможете составить свое собственное мнение на этот счет и, возможно дополнить меня. А возможно, и опровергнуть. У меня все. Спасибо.

Пара закончилась, и присутствующие стали неспешно расходиться. Впереди был большой перерыв, и можно было пообедать, потому некоторые студенты со своим преподавателем облепили Адама и стали засыпать того расспросами. Сам же Адам охотно на них отвечал.

Миша, скромно стоял в стороне и не без удовольствия наблюдал за реакцией друга. Потом, поток пытливых учеников спал, и мужчина смог подойти.

— У тебя что, был наконец-то секс? — спросил сходу Михаил, ехидно улыбаясь.

— Понравилось? — специально проигнорировав плоскую шутку, ответил Адам, и не поднимая глаз, стал собирать свой ноутбук в сумку.

Миша осмотрел уже почти пустую аудиторию и с легким восхищением, которое к слову, пытался скрыть, добавил.

— Ну, ты был в ударе. От тебя прямо свет шел. Пообедаешь со мной или сразу домой уйдешь?

У Адама пар больше не было, да и в рабочей лаборатории на сегодня ничего не запланировано. Поэтому он мог распоряжаться своим временем, вольно. А в его планах, как раз был разговор с другом, так как тот знал, что Миша вполне мог бы подкинуть идею с проектом. Но в эти планы Адама, не входило его посвящать полностью и удачно оживленное выступление перед аудиторией, могло помочь начать нужный, но неловкий разговор.

— Да, Вики все равно нет и к ней сейчас мне не попасть, там очередная десорбция каких-то нужных газов идет, все закрыто. Так что я, пожалуй, с тобой перекушу, да и хотелось бы поговорить.

Конспиратор из Адама был никакой, но на удачу, конечно же, Михаил не мог бы заподозрить, для чего нужен этот разговор. И тот, сразу же, согласился.

Так, за разговорами ни о чем, они и прошли в просторное кафе, на втором этаже, для преподавателей. Заказав себе плотный обед, на тоненьких пластиковых тарелках, сели за стол. И там Миша вопросительно посмотрел на друга.

— И о чем, ты хотел поговорить?

Адам, немного засмущался, пытаясь придумать с чего начать.

— Вот скажи мне. Волны фотонов….

Миша сразу, прожевывая пищу, скривился, всем видом показывая, что ожидал услышать какое-то откровение, или хотя бы, любовную историю, но совершенно не науку.

— Те, что мало? — спросил он, но заметив все такое же, сосредоточенное лицо Адама, решил ретироваться. — Извини, продолжай.

— Та, ты же меня знаешь, я сам себя уже накрутил, и пока сам и не остыну, не успокоюсь.

Они вместе засмеялись.

— Так вот. Волна влияет на магнитное поле, это я знаю точно, не могу понять, как?

Миша сделал озадаченный вид и крайне неуверенно ответил.

— Ну, это ты спросил. Если восприимчивое, почему бы и нет. Все зависит от его природы, мощности. Ну, как-то, так, очень мало информации.

— Не заморачивайся, все только теоретически. Может, докторскую, напишу про поля.

Эти слова заметно оживили собеседника.

— Давно пора. А то ты после своего проекта, зачах. Зато, какие были времена!

Потом он, закачав головой, улыбнулся.

— Так, ты о нем и говоришь. О своем суперполе?

— И да, и нет, — попытался увильнуть Адам, — но больше, да. Хотя, как сам понимаешь, теперь все только теоретически.

— Все равно было классно. А денег убили, — он даже засмеялся. — Я сам лично несколько тыщенок валюты отдал! Правда, курс был слегка другой, но все равно немало.

— Та, я тоже. Жаль, в никуда.

— А я не жалею. И никто не жалеет. Мы много другого сделали. Да и все знали, на что шли. Рискнуть стоило, правда?

Так, за воспоминаниями, прошла половина обеда и времени почти не осталось. Об этом, задумался и сам Миша.

— Что же с твоим полем-то?

— Скажем так, фотоны его глушат.

— Машина дребезжит?

— Допустим да. Еще гудит. Это важно?

Доев, Михаил взялся за свой кофе и уже с более знающим видом, добавил.

— У тебя был старый холодильник, который постоянно дребезжал? Так что тебе сразу хотелось, ну кроме, вмазать ногой?

— Придержать? Это почти всегда помогало. Пока я его держал…. А! Я понял. Ты имеешь в виду, что волны расшатывают поле и потому оно рушится. И если его зафиксировать, то оно будет стабильным. Но как это сделать? ЭМИ?

— О, старушка ЭМИ, взглянуть бы на нее! Та, нет. Она только хуже сделает. Тут нужен не импульс, а другая волна. Более стабильная и предсказуемая. Световая, скорее всего. Но мощная и точно подобранная, чтобы перекрыть вредящую. Возможно высокочастотная, ближе к ультрафиолету.

Адам ушел в свои мысли и стал представлять себе, как можно внести новые коррективы в машину.

— И это какой же прожектор нужен?

— Ну, ты как первокурсник. Зачем тебе обнимать холодильник? Придержи его пальцем. Эффект-то, будет такой же.

Адам расплылся в улыбке и сразу вспомнил про свой лазер. Это многое меняло и упрощало. Мало того, эксперимент можно было продолжить прямо сегодня, ведь лазер абсолютно в рабочем состоянии. И ученый в мыслях даже расцеловал друга и поклялся сам себе, что в случае успеха, впишет его имя в научный труд, по камере.

Всю информацию, что ему была нужна, Адам получил, потому он, весь оставшийся разговор, быстро перевел в шутку, а затем вообще сменил тему, делая акцент на старые деньки, и даже придумал историю, как он и Вика продали ЭМИ, назад японцам.

***

Близился вечер, и Адам уже был дома. Он знал, что Виктория придет только через несколько часов, и конечно же, мечтал успеть к ее возвращению, хотя бы проверить теорию Михаила. И в то же время, он почему-то боялся. Даже сам не зная, чего именно. Возможно, неудачи, которая загонит его обратно в тупик, да такой, что хуже предыдущего. В старом тупике у него не было ничего, а в новом, будет полторы секунды бесконтрольного поля. Которое, спустя столетия разгадает какой-то молодой физик и получит всю славу себе. А Адам будет затерян между строк учебников истории. Хотя, если учесть характер ученого, скорее, его больше пугал успех и все те перемены, что он с собой принесет.

Адам сидел на кухне, попивая кофе. Он неспешно делал глубокие глотки обжигающего напитка, задумчиво и напряженно смотря при этом, на свою морскую свинку. Клетка Пики, находилась на кухне, за занавеской, плюс, в самом незаметном углу, и то, до тех пор, пока в лаборатории не понадобится напарник или компаньон.

— Пора, — коротко произнес Адам, и собрав некоторые вещи, с клеткой в том числе, торопливо направился к выходу.

По дороге в лабораторию он уже составил себе подробный план действий и едва спустившись, начал ему следовать. Ученый подключил лазер в сеть, потом к компьютеру управления машиной и включил его. В том компьютере-пульте, нашел программное обеспечение и установил в настройках луча частоту нанометров максимально приближенную к рентгеновской, так как решил действовать от обратного. И в случае неудачи, снижать частоту, вплоть до видимых лучей, но, а потом, попробовать тот же прием только в инфракрасном спектре.

Ученый установил на объектив лазера специальный чехол, чтобы защитить себя от вредного излучения, включил все сопутствующие приборы, генератор, и выключил свет. Потом, провел включение машины, и та послушно завелась, а когда Адам направил на нее луч и нажал пуск, то генерация поля прошла совершенно иначе.

После нажатия на запуск, машина не гудела и дребезжала, вместо этого, она начала сразу светиться. Свет был не яркий и напоминал то первое сияние, которое Адам получил уже давно. Но в этот раз его мерцание было быстрым и хаотичным. При том, машина мерцала намного дольше, чем полторы секунды, где-то с минуту, а потом, на миг ярко вспыхнула и как всегда, погасла, образовала ту самую черную сферу.

— Невероятно…, - шептал Адам, не веря такому легкому успеху. — Работает. Миша был прав. Луч. Но….

Ученый обернулся и поднял глаза. Он забыл закрыть люк.

— Но как?…

Тогда Адам, машинально потянулся к выключателю и включил свет. Свет зажегся, но черный шар никуда не делся.

Этот поступок моментально заставил ученого вспотеть. И не из-за шара, а из-за возможных последствий. Резко включенный свет мог бы разрушить обволакивающее защитное поле и высвободить содержимое шара, если таковое имеется, а последствия могли бы быть непредсказуемыми. От черной дыры, до коллапса материи во всей вселенной. Но ничего не произошло.

— Фух…, - отдышался Адам. — Нужно быть поосторожней.

Выключив машину, ученый встал с кресла и растерянно, от неожиданных положительных результатов, стал осматривать полки в поисках часов. Наконец, ему удалось их найти, и мужчина поместил одни — снова во внутреннюю сферу, а другие — оставил у пульта.

Свет, Адам, решил не выключать и сразу начал процедуру запуска машины. И успешно. На этот раз без минутного предварительного свечения, появился черный шар и ученый с немалым любопытством, стал его рассматривать, при этом понимая, что он работает стабильно и выключится только тогда, когда его выключит сам Адам. Напоминая черное, плотное стекло, шар неподвижной массой был заперт внутри внешней сетки. Ничего подобного ученый не видел и мало того, он даже не смог бы назвать черный шар веществом или хотя бы, материей, несмотря на визуально-ощутимую плотность. Это был участок темного, замершего пространства, лишенного времени. Внутри, движений или каких либо бликов не наблюдалось, даже при таком ярком освещении. Да и само освещение не проникало ни на долю миллиметра, будто огибая сферу. Потому шар и приобретал зеркальное очертание своего контура, переливаясь от смены угла зрения. Что же это было на самом деле, и почему все сработало, для ученого оставалось загадкой? Адам чувствовал себя средневековым кузнецом, случайно собравшим, вполне полноценное, рабочее лазерное ружье. Поэтому он даже не пытался вникнуть в суть происходящего, а сразу направил свое внимание на изучение механики и освоение методики.

Установленный на пять минут таймер истек, и машина автоматически выключилась. Адам, дрожащей рукой достал часы, и конечно же, время на них отличалось, и отличалось на все те пять минут, работы камеры суперполя. Мужчина сел снова в кресло и замер.

— Так значит, я не сумасшедший, — тихо бормотал он, смотря на часы. — И временем можно манипулировать. Поехали-ка дальше.

Успехи придавали уверенность и силу. Адам быстро подскочил, и выбежав на кухню, стал выискивать глазами претендента на первую в мире консервацию вне времени. Первым делом мужчина полез в холодильник, но тут же, от идеи отказался. Ведь, чтобы заметить изменения, придется долго ждать, да и вдобавок, тяжело будет подобрать два одинаковых предмета для сравнения. Была мысль сбегать в магазин за мороженым, но терять время, тоже не хотелось. Потому на ум пришел кипяток.

— Это то, что нужно, — весело, с детской игривостью в голосе, произнес мужчина! — Но если кипяток и будет первооткрывателем, так пусть это будет хороший кофеек.

Адам, вскипятил чайник и налил две одинаковые, маленькие чашки. Потом он, так же быстро, спустился назад в лабораторию и аккуратно установил одну чашку в сферу. Такие крохотные чашки, он выбрал не просто так, они и быстрее остынут и конечно, их без труда можно выпить одновременно, для сравнения вкуса.

— Думаю, десяти минут вполне хватит.

После этих слов, он начал процедуру включения и незамедлительно нажал на пуск.

Черный шар поглотил чашку и даже исходящий от нее пар. Адам же, с нетерпением следил за часами и посматривал на сферу. И так, спустя почти десять минут, он проверил второй кофе, и убедившись, что тот практически холодный, вручную отключил машину. Сцена была ожидаемой. Как только исчез черный шар, тоненькой струйкой стал подниматься пар от чашки. Ученый пригубил холодный кофе, все время эксперимента ждущий своей очереди на столе. А потом, с умилением и искренней радостью в глазах, но все же, с легкой опаской, Адам сделал глоток самого вкусного, самого горячего и самого вневременного кофе, на белом свете.

— Ой-ей-ей, — вздохнул он. — Мне уже не терпится увидеть Викины глаза.

Он уже начал представлять себе Викторию, как снова показывает ей эти часы, и как они вместе планируют дальнейшие действия. Звонят в Женеву, где еще остались знакомые Адама, собирают консилиум и демонстрируют машину. Также он подумал, что ее не следует так сразу, разбирать. Ведь сотни проводов, ведущих к платам или же к корпусам сфер, были припаяны скорее, интуитивно и повторить может не получится, даже у самого автора. Тем более в сборке много кто помогал и некоторых из тех людей, уже нет и в живых.

Неожиданно Адама, от глубоких, но счастливых мыслей отвлек звук его ноутбука. Это пришло электронное письмо. Мужчина с интересом открыл его и увидел, что оно от Миши, и там была ссылка на видео файл, с комментарием, мол, это твой студент. Возможно что-то важное? Подумал он и перешел по ссылке.

На мониторе появилось изображение молодого парня, что непринужденно стоял около металлических ворот и что-то искал в своем телефоне. Затем, он громко и продолжительно испустил газ, при этом, не выражая новых эмоций. Парень покрутил головой и заметил за собой табличку с надписью: "при запахе газа, звонить 104". Он принюхался, и убедительно махнув головой, набрал 104.

— Алле, — сказал он в трубку. — Тут газом пахнет. — Затем принюхался еще раз и добавил. — А нет. Уже проветрилось.

Повесив трубку, парень опять вернулся к своим делам в телефоне. А лицо его за все видео так и ни разу не потеряло беззаботной окраски.

— Что?! — возмущенно воскликнул Адам и откинулся назад.

Такой неожиданный поворот принес не менее неожиданную пользу. Адам смог отвлечься. Его мысли, как будто, ждали свободы и мгновенно побежали в совершенно ином направлении. Сначала, ученый безуспешно попытался вспомнить этого студента, но так и не смог. Потом он подумал, что видеоролик сам плохо пахнет. Дальше вспомнил, что последнее время и его любимые жанры в кинематографе тоже стали плохо пахнуть. Он также вспомнил, то огромное разочарования от любительского фильма, который ему рекомендовали, как хорошо продуманный научно-фантастический фильм. Название, Адам, так и не вспомнил, но сюжет еще раз пробежал в голове. Там были два молодых парня, слишком уж молодые для такого рода занятий, которые пытались изобрести, сами не зная что, лишь бы это продать и заработать. Но, в конце концов, сделали машину времени. Очень глупую, как и сам сюжет фильма.

Адам снова собрался, но на этот раз он не хотел больше тонуть в фантазиях о своем будущем, а продолжить изучать машину. Повернувшись к пульту, мужчина с ужасом заметил, что не сохранил настройки луча. Но поздно не было, и тот все быстро исправил. Потом, уже более спокойно, он стал вспоминать, как выглядит амплитуда всего светового спектра и как от частых волн фиолетового переходит на редкие красные. Это стало вызывать у него ассоциации с работой суперполя, и ученый пришел к неожиданному и крайне рискованному решению.

Адам, чувствуя стыд и одновременно азарт, будто школьник меняющий реактивы на уроке химии, чтобы вызвать хлопок у учителя в руках, сменил частоту луча на несколько долей нанометра вниз. Затем установил таймер, на короткие полминуты, положив в сферу часы, включил их и запустил машину. Адам сам не понимал, зачем он корректирует уже рабочую частоту, но ему хотелось все-таки убедиться, слепая ли случайность помогла ему с первого раза угадать тип светового излучения или же, полю все равно. И если, все-таки, частота играет роль, то что будет с темным шаром? Как он себя поведет, при другом типе суперполя?

И как только ученый собрался нажать на пуск, абсолютно самостоятельно сфера сама засияла и вспыхнула, а затем погасла. Растерянный Адам, посмотрел на часы и побледнел. Часы показывали невозможное, на полторы минуту больше, чем до вспышки.

— Что это значит…?

Затем, спустя ровно полминуты, снова была вспышка, и когда та погасла, часы уже показывали на минуту меньше, и шли в такт с теми, что все время лежали около монитора. В полной прострации и как будто во сне, Адам, простоял ровно минуту, отсчитав ее по таймеру и практически бессознательно, нажал на пуск. Сфера вспыхнула и погасла. И не было никакого черного шара, просто внутренняя сетка обрамленная легким сиянием, а внутри часы, показывают почти ноль, как будто их только что включили.

Ученый стоял как вкопанный, без единой мысли в голове. Как вдруг, раздалась еще одна вспышка, спустя те же полминуты, вернув часы на место, и те уже шли синхронно с часами у монитора. Таймер истек и камера отключилась.

Адаму было даже страшно предполагать, что только что произошло. Но его сознание уже барабаном било ответ внутри головы. Это было самое настоящее перемещение во времени, над которым он только что смеялся.

Дрожа, как лист на ветру, и дергаясь от любого шороха, Адам из-за всех сил, пытался вернуть себе дар речи. Даже думая, что сошел с ума или как минимум, у него галлюцинации, от перевозбуждения, вызванного успехом и воспоминаниями о фильме. А возможно это психопатическое излучение неизвестного поля. А может, так и выглядит реакция разума на непостижимое?

И только спустя десять минут полного хаоса, голова стала проясняться. Тогда он и начал понимать суть происшествия. Ученый сразу разобрался, что причина была не просто в смене частоты луча, а в том, что он изначально использовал именно максимальную частоту, а потом снизил.

— Какого хрена…, - только и смог вырвать из горла Адам. Но чуть собравшись, произнес уже ровнее. — Что мне делать? Что делать? Это все меняет. Какая камера хранения? Какие астронавты? Это все меняет!

Едва пересиливая истерику, ученый вернулся к пульту. Взяв блокнот и карандаш, он стал чертить схему, как все это могло произойти. В ней он записал обе полуминутные вспышки, а также промежуток времени между ними в минуту. Себя получающего в прошлом, и себя отправляющего в будущем. И добавив цифры на таймере, которые он видел в начале каждой вспышки. Так, ученый пришел к выводу, что на самом деле, никаких двух вспышек не было, она была одна, но в разное время. И он, таким образом, сам себе отправил свои же часы, потому как таймер на них сошелся до секунды. И вся сложная запутанная паутина со вспышками и показаниями на секундомерах, вдруг стала очевидной.

Но, на этом все. Адама сковал страх и тот, замерши, смотрел на машину, боясь до нее даже дотронуться. Для того, чтобы хоть немного отвлечься, ученый проверил электрический счетчик, висящий в гараже и убедившись, что электричества особо не намотало, дрожащим голосом произнес:

— Машина времени энергосберегающая. Со скидкой, все выходные.

***

Прошло несколько часов. Вика быстро шла домой, с цветастым пакетом в руке. Там была большая коробка шоколадных конфет и бутылка шампанского. Все это она купила, чтобы отметить прорыв в проекте и подбодрить мужа на его развитие. Пройдя во двор, Виктория лишь издали заглянула в гараж, и убедившись, что из лаборатории доносится шум, улыбнулась и направилась в дом. Она также заметила, что в лаборатории горит свет и пришла к выводу, что возможно, Адаму удалось стабилизировать поле, а это ли не повод для шампанского?

В доме, Вика быстро переоделась в домашнюю, но нарядную одежду и спустилась на кухню. Там, девушка, приготовила поднос, высокие бокалы, а шампанское поместила в ведерко со льдом. Сделала несколько бутербродов, и прихватив конфеты, направилась к мужу.

— Милый, — сказала она, с опаской спускаясь по ступенькам. — А у меня сюрприз.

— А у меня тоже.

В ответ услышала Вика, веселым голосом мужа.

— Ох, кто бы сомневался.

Но, когда она спустилась и увидела сюрприз, то нахмурила брови. На своем кресле, расплывшись в улыбке, сидел Адам и держал на руках Пику, но точно такая же, персиковая морская свинка, сидела в клетке и жевала свое любимое очищенное яблоко. Он поднял на Викторию глаза, и увидев поднос, положил зверька на кресло, а сам принял ведерко с бутылкой шампанского и отправил его на стол.

— Здравствуй, Монамур. Шампанское, как нельзя, кстати.

— Адам! — начала она серьезно. — Ты же знаешь, как я отношусь к животным. Зачем тебе еще одна морская свинка? Пожалуйста, отнеси ее пока не поздно.

Адам же, будто не слушал, он поставил поднос и стал открывать бутылку. Но спустя минуту, как раздался хлопок вылетающей пробки, все-таки ответил, таким же веселым голосом.

— Не могу, это одна и та же. Да ты не переживай, скоро я ее назад отправлю.

Вика замерла. Она понимала, что подобные шутки не в духе ее мужа и такие слова могут быть последствием двух сценариев. Либо излучение поля повредило его рассудок, что не обязательно безвозвратно, либо он не шутит. И тогда девушка поймала себя на мысли, что полностью запуталась.

Глубоко вздохнув, Виктория переспросила, как можно сильнее сдерживая эмоции.

— Объясни, пожалуйста.

На это, Адам улыбнувшись, ответил очередной загадкой.

— Ты исключительно вовремя. Сейчас сама все увидишь.

После этих слов, он посмотрел на таймер, и взяв морскую свинку с кресла, бережно опустил во внутреннюю сферу своей машины.

— Но это опасно! — вскликнула ему жена, — не делай этого!

Адам не остановился.

— Опасно не сделать этого! А делать, как раз безопасно. Потерпи минуту, я все тебе объясню.

Он, не нажимая на пуск, отошел на несколько шагов назад от работающей машины. Но буквально в ту же минуту, она сама запустилась и вмиг вспыхнувшая сфера поглотила Пикачу. Затем Адам, как ни в чем не бывало, под переполненный ужасом взгляд Виктории, вернулся в кресло, и взяв один бокал себе, другой протянул жене.

— Да ладно тебе, у меня их целый ящик, — сказал Адам, но потом, осознав последствия такой грубой шутки, резко изменился в лице. — Прости, пожалуйста. Я сейчас все объясню. С Пикой все в порядке.

— Это я вижу, — нервно возмутилась Виктория и указала на клетку, — но вот вторая, испарилась. Или ты хочешь сказать, что это был клон?

— Нет, это не был клон. Это была наша Пикачу, только через пятнадцать минут, от сего момента.

В конце фразы Адам демонстративно посмотрел на тикающий таймер часов. Но, а Виктория, будучи не глупой женщиной, сразу приплюсовала то, что увидела, то, что из себя представляла машина, и то, на что способен ее муж, и в итоге пришла к ужасающему выводу.

— Нет…, - неровно выдала она. — Только не говори мне это вслух…. Это невозможно!

— Ладно, буду молчать, — почему-то, даже без улыбки и как-то холодно, ответил ей мужчина, но потом более мягко добавил. — Монамур, послушай, я сам до сих пор в полном шоке, но уже успел успокоиться. Да, это мать его, машина времени. Самая, что ни на есть, настоящая. И она, как видишь, исправно работает. Я гоняю беднягу, взад-вперед уже не первый час и хочешь, верь, хочешь, нет, каждый, подчеркиваю, каждый запуск прошел строго по плану.

— А сам…?

— Нет, сам никуда я не лазил.

На Вике не было лица, но она все-таки взяла шампанское и даже одну конфету. Они звонко коснулись бокалами и без тоста сделали по большому глотку. После чего, девушка уселась на свой пуфик, сделала еще пару глотков, потом глубокий вздох, и первая начала, уже заметно спокойней.

— Как машина, останавливающая на полторы секунды время, могла отправить нашу Пику на пятнадцать минут назад?

Адам снова улыбнулся.

— А ты четко уловила суть. Именно так и было, а точнее сейчас произойдет.

После этих слов, он положил свой бокал и достал Пику из клетки. Затем, точно также, как и предыдущую, аккуратно поместил в сферу.

Ученый сел в кресло, сосредоточенно и молча, пробежался по настройкам и нажал на пуск. Машина заработала и сияние поглотило напуганную морскую свинку. Адам же, машину не отключил, а просто поставил таймер на пятнадцать минут. После этого взглянул на часы, повернулся к Вике и с той же интонацией в голосе, с которой преподает своим студентам, начал объяснять.

— Я сегодня поговорил с Мишей. Конечно, ничего ему не рассказал, но под хорошим предлогом вывел на нужную мне тему, и он подкинул отличную идею, как использовать лазер. И я сегодня все опробовал. Возможно, просто повезло, и я провел первое и как мне кажется, самое главное включение, правильно. Теперь, если я выключу лазер, то мне придется отключить свет, вызвать поле и направить лазер на него, потом только я смогу включить свет и манипулировать с частотой.

Вика сосредоточенно слушала, но все же, переспросила.

— А что с частотой?

Адам очередной раз взглянул на часы, затем налил им еще по бокалу, взял конфету и вернулся к разговору.

— Изначально, я выставил частоту практически к рентгену, и все заработало, поле стабилизировалось. Но потом, я ради интереса, ее уменьшил и случился настоящий цирк, с прыгающими туда-сюда часами. Я был в таком шоке, что час переваривал происшедшее. Но позже собрался и стал экспериментировать.

— Ты ненормальный!

— Я ученый. Я должен знать. — Адам сделал пару глотков, съел конфету и продолжил. — Изменяя доли нанометров, я пришел к выводу, что могу перемещать предметы в прошлое. Почему? Сказать трудно. Могу лишь предположить, что амплитуда суперполя очень близка к изначальной амплитуде световой волны луча, и потому без труда сливается с ним при образовании стабилизации. А когда я меняю частоту, то оно, как бы опомнится и подстраивается, образуя что-то типа телепорта, когда внутренняя сфера находится в одном времени, а внешняя, в другом. Но, а то, что ты сейчас видела с морской свинкой, очень трудно объяснить, тем более — я сам не понимаю всего до конца. Это что-то вроде подготовки реальности. В общем, сама реальность предугадывает мой шаг и делает так, чтобы он был связан с моими дальнейшими действиями, связанными с перемещением внутри луча. Я что-то планирую, и это происходит, а потом я подыгрываю сам себе, и круг замыкается. Это трудно себе даже представить, тем более связать. Но в таком случае, тот, будущий я, и существует, и не существует, одновременно. Хотя, еще предстоит выяснить, мы с ним одно и то же, или мы все-таки разные люди.

Вика невольно вставила.

— Перемещение внутри луча? Это же телепортация!

— А все это, по-твоему, нет? Многие ошибочно предполагают, что телепортация, это как поезд, ты сел тут, а вышел там. Вовсе нет, телепортация, это когда тебя как ножницами вырезают из твоего пространства, из твоей реальности, а затем делают надрез в другом месте, в которое тебя впоследствии и вставляют. И это вовсе не означает, один и тот же промежуток времени. Да и реальность вовсе не обязана быть твоей.

Потом Адам, под шампанское, немного расслабился и стал, более мягко объяснять своей супруге, ситуацию. Он рассказал, что также выяснил, как луч выступает в роли портала и что, так сказать, вернуться в это время, можно только когда он работает и обязательно с включенной машиной, но не на пуске, естественно. И при этом, они оба должны, все время путешествия, ждать в рабочем состоянии. Объяснил Адам этот феномен тем, что сферы, как раз меняются местами в момент путешествия. А на вопрос, о путешествии до сферы, высказал предположение, что вместо нее тут появится просто участок воздуха, соизмеримый по размерам со сферой и который, естественно, был на ее месте в то время. Так же он рассказал, что теоретически, нет преград с отправкой в прошлое, можно хоть на момент большого взрыва, частоты амплитуды лазера вполне хватит.

— Но почему нельзя ее повернуть вверх. Ведь там еще целый спектр рентгеновских волн?

Ученый вздохнул.

— Признаюсь, я раз попробовал. Но луч, просто прошел сквозь поле и никак на него не воздействовал. С включенным светом было просто сияние, а без света, был полторы секундный шар. Мне даже пришлось перезапускать машину. Думаю, просто поле уже не в состоянии его задержать.

— Так значит, в будущее у нас нет шансов попасть?

Адам кивнул.

— Если только мы сами из будущего не пришлем что-то себе в прошлое.

— И такое может быть?

Вспыхнула сфера и появилась морская свинка. Ученый встал, взял ее на руки и понес к клетке.

— Ну откуда-то вторая появилась, — сказал он загадочным голосом, рассматривая Пику.

А Вика, на это, только вздохнула и тоже встала.

— И если они нам еще не переслали лекарства, то значит, его нет.

Адам сразу понял, о чем идет речь и тоже помрачнел. А Вика, не спеша, и чуть пошатываясь от шампанского, стала подниматься по лестнице.

— Я, наверное, сразу спать. Ты если хочешь, там, в холодильнике найди себе что-то.

— Ничего, я тоже уже выключаюсь. Тем более, тут есть бутерброды.

Ответил ей муж, подбадривая улыбкой. Вика, улыбнулась в ответ и поднялась в гараж.