Вертолет полетел прочь, и рев пропеллера вскоре ослабел до тихого отдаленного рокота. Скай протянула к плечу Джарры свободную руку.

— Ты поранился…

И вдруг ее рука согнулась: Джарра, схватив жену за плечи, рывком притянул к себе, прижимаясь к ее губам с почти оскорбительным ожесточением. Ее голова закинулась назад, груди буквально впечатались в его тяжело вздымающуюся мускулистую грудь.

Этот варварский поцелуй длился всего несколько мгновений, и, когда он поднял голову, по-прежнему стискивая ее плечи, словно клещами, она внутренне съежилась под его свирепым взглядом.

— Не смей больше так делать! Никогда! — гортанно прорычал он.

— Извини, — прошептала Скай.

Но Джарра уже смотрел поверх ее плеча на сестру.

— А с тобой я разберусь, когда домой вернемся.

— Келли невиновата, — вступилась за золовку Скай.

— Виновата, — жалким голосом отозвалась та. — Нельзя было выпускать тебя из машины.

Скай, сбросив с себя руки Джарры, повернулась к Келли.

— Ты же не могла знать…

— Она чертовски хорошо знает, — мрачно перебил жену Джарра, — что опасно разгуливать пешком, когда идет отлов быков.

— Я пыталась докричаться до нее, когда она отошла от машины, — оправдывалась Келли, — но вертолет…

— Прости, — извинилась перед ней Скай. — Я ничего не слышала.

— Конечно, не слышала, — согласилась Келли. — Думаю, Ли там тоже чуть с ума не сошла. Она ведь видела сверху, что происходит, и, наверное, пыталась как-то отвлечь его, но не смогла. Я ни о чем не догадывалась, пока эта одичавшая скотина не выскочила из рощи и, промчавшись мимо меня, понеслась на тебя. А ребята были так увлечены позированием, что тоже заметили его лишь, когда он пронесся мимо них. — Келли понурилась. — Джарра прав. Это моя вина. Я не должна была выпускать тебя из автомобиля. — Взглянув на брата, она добавила: — Скай спросила разрешения, и я подумала, что вреда от этого не будет. Она хотела только сфотографировать бычаров. И мне казалось, что рядом с ними опасность ей не грозит.

— Это был один шанс из тысячи, — настаивала Скай. — Мне просто немного не повезло. Ты не должен винить Келли ни в чем.

— Ладно, — сурово отрезал Джарра, ничуть не смягчившись. — Но теперь, ради Бога, делай так, как тебе говорят, Келли. Отвези мою жену домой!

— У тебя рука… — Скай вновь попыталась ухватить его за рукав, чтобы взглянуть на рану, но Джарра нетерпеливо отмахнулся.

— Царапина. Я больше за тебя обеспокоен. — Положив ладонь ей на талию, он решительно повел ее к машине. Келли села за руль. — Ты точно хорошо себя чувствуешь?

— Со мной же ничего не случилось, — ответила Скай. — Благодаря тебе. Отделалась сильным испугом. Прости, что доставила вам столько неприятностей.

— Постарайся в дальнейшем не лезть под ноги скотине. — Джарра положил руку на дверцу машины и, помолчав, добавил: — Не ты одна испугалась. — Он тронул ее губы большим пальцем. — Я причинил тебе боль?

Плечи у нее, скорей всего, в синяках, но этого Скай ему не сказала. Она лишь улыбнулась дрожащими губами и мотнула головой.

— Ничего страшного. Главное, удалось избежать бычьих рогов.

Он приподнял ее лицо за подбородок и коснулся поцелуем губ, молча извиняясь за грубость, затем посадил в машину и решительно захлопнул дверцу.

— Поезжай осторожно, — бросил он Келли в открытое окно и отступил в сторону.

Затарахтел грузовик с бычарами. Мужчины радостно свистели и махали им руками. Келли завела мотор, и «нисан», кренясь из стороны в сторону, покатил по неровной дороге.

— Пожалуй, лучше тебя поскорей доставить домой. С экскурсиями покончено. — Она робко улыбнулась Скай.

— Потому что Джарра так сказал?

— На ферме он главный. — Келли махнула рукой одному из проезжавших мимо мотоциклистов. — Спасибо, что вступилась за меня. Хотя Джарра, конечно, прав. Я не должна была пренебрегать правилами.

— Трудно работать, когда начальник твой старший брат?

— Вообще-то нет. Джарра старается при посторонних не мешать семейные дела с производственными. — Келли объехала торчащий в красной пыли камень и вновь покатила по прямой. Бросив взгляд на Скай, она продолжала: — Джарра хороший мужик, но дай ему волю, он все станет решать за тебя. Меня, например, он хотел отправить в университет. Уж как мы с ним скандалили, прежде чем мне удалось убедить его, что я не создана для карьеры ученого и буду гораздо счастливее в «Опаловом плесе», постигая науку управления скотоводческим хозяйством.

— Выходит, ты настояла на своем?

— А куда ж деваться? С ним иначе нельзя. — Келли вновь искоса глянула на невестку. — Джарра считает, что на нем лежит ответственность за благополучие всей семьи.

— У вас мама очень энергичная, деятельная женщина.

— Да, она глава семьи и ведет домашнее хозяйство. Но на ферме главный Джарра. Мама много помогала, когда была моложе, но решения по управлению фермой всегда принимал отец, и он готовил Джарру занять впоследствии его место. Хотя, конечно, никто не ожидал, что это произойдет так скоро. Тебе известно, что Джарре было всего двадцать, когда умер отец?

— Да… Как это случилось?

— Джарра тебе не рассказывал? На ферме строили запруду. Он опрокинул трактор, и тот раздавил его.

— Ужасная смерть.

— Это было ужасно. Мы постепенно привыкли, что его больше нет с нами. Но мама до сих пор… Думаю, она все еще скорбит о нем. Наверное, когда любишь кого-то на протяжении многих лет, трудно смириться с его смертью. Бедняге Джарре пришлось срочно повзрослеть. Я тогда была еще совсем ребенком, толком не понимала, как ему тяжело. Он казался мне таким большим, взрослым. И он не подвел отца.

— А ты сама? Тоже мечтаешь управлять фермой? — Скай с любопытством смотрела на девушку.

— Пожалуй. Правда, «Опаловый плес» мне не светит: Джарра женат на нашей ферме. Но, возможно, когда-нибудь мне удастся получить должность управляющего в каком-то другом скотоводческом хозяйстве.

— Мне кажется, — задумчиво проговорила Скай, — глубинные районы — это все же вотчина мужчин.

— Верно. Тем не менее здесь встречаются фермы, возглавляемые женщинами. Думаю, я смогу убедить кого-нибудь доверить мне свое хозяйство. И Джарре нужно отдать должное: смирившись с моим планом, он уже потом не стал мне мешать.

Когда животных пригнали в приусадебные загоны, Скай со свекровью отправилась в фургоне на скотный двор.

Заметив Джарру у центрального круга, она, расправив плечи, направилась к мужу. Тот, поставив ногу на нижнюю перекладину ограждения и держа на коленке папку, вел учет животных.

Джарра не мог слышать ее шагов, глохнувших в пыли, но, когда она сократила разделявшее их расстояние до нескольких ярдов, он поднял голову и выпрямился, сдвинув брови в единую линию.

— Возвращайся в машину, Скай.

— Я не буду путаться под ногами. Просто мне хочется сделать несколько снимков…

— Фотографируй сколько душе угодно, но только из фургона.

Взглянув на мужа, Скай поняла, что спорить бесполезно. Если она останется стоять на месте, он наверняка подхватит ее на руки и сам отнесет в машину.

— Жарко очень, — пролепетала она.

По губам Джарры скользнула улыбка.

— В машине прохладнее. По крайней мере, там есть крыша над головой. — Он шагнул к ней и быстро поцеловал. Шляпа, которую она взяла в подсобном помещении, от соприкосновения с полями его шляпы слетела с головы и повисла за плечами на тесемке, обвивавшей ее шею.

Кто-то свистнул, и Скай отступила на шаг. Ладонь Джарры, скользнув по спине, легла ей на талию. Его взгляд заблестел.

— А теперь будь умницей и делай, как тебе говорят.

Скай сердито сверкнула глазами и, поджав губы, зашагала к фургону, понимая, что скотный двор не место для выяснения супружеских отношений.

Тем не менее она оставалась на скотном дворе, пока скотину не устроили на ночь в загонах. Джарра, управившись с делами, передал своего коня Келли, а сам, сев за руль, повез жену с матерью домой.

Элла прямиком отправилась на кухню. Джарра, обнимая Скай за плечи, открыл дверь в подсобное помещение. Скай прошла следом и взяла с пола ведро.

— Что ты делаешь? — поинтересовался Джарра, увидев, что она открывает емкость с сухим молоком.

— Теленка нужно покормить.

— Теленка?

— А ты разве ничего не заметил? — виновато спросила она. — Мы… с Келли забрали его домой. Того малыша, что отстал от стада во время бешеной скачки. Он был в клетке, когда… когда… гм… случился инцидент с быком.

— Мне некогда было смотреть по сторонам. Меня больше занимало то, как бы тебя не унесли домой на носилках.

Наверное, теленок лежал в клетке, зарывшись в сено, потому Джарра его и не увидел. Или же он просто слишком остро переживал происходящее и оттого ничего не замечал вокруг.

— Я подумала, что на его мать не стоит рассчитывать. Вы могли не найти ее, или она вдруг не нашла бы его… Я просто не могла бросить его на произвол судьбы.

— И, значит, ты его выкармливаешь? — Джарра посмотрел на жену.

— Кормлю каждый день утром и вечером. И он растет, поправляется, — с гордостью сказала она.

Джарра наблюдал, как Скай разводит молоко, и, когда она подняла ведро, он забрал посудину у нее из рук и понес на улицу, к небольшому загону, который они с Келли соорудили между двумя надворными постройками.

Джарра недобро взглянул на теленка, но не стал открыто возражать против того, чтобы Скай ухаживала за ним.

— Не вздумай приручать его. Он не всегда будет очаровательным малышом, а в усадьбе здоровый набалованный бык ни к чему, — предупредил он жену.

Скай больше не просилась на пастбища, а Джарра ко всему прочему дал ей ясно понять, что на приусадебном скотном дворе также не желает ее видеть. Он сказал ей это по возвращении домой, когда они готовились ко сну. Она, уже облачившись в ночную рубашку, как раз закрывала шторы, отгораживаясь от темноты за окном, когда он вышел из ванной, голый, с прилизанными мокрыми волосами, заявив с ходу:

— На скотный двор больше не лезь. — Она повернулась, собираясь возразить, но он поспешно добавил: — Там тебе нечего делать.

— Но я хотела бы пофотографировать. — Скай с вызовом вскинула подбородок. — Клянусь, я не буду путаться под ногами. И в обморок не упаду. В последнее время я чувствую себя гораздо лучше. Тошнота прошла…

— Нет.

— Нет? — возмутилась она. — Послушай, я знаю, что ты здесь хозяин и господин, но…

— Вот именно, — спокойно подтвердил он. Скай чуть не задохнулась от негодования. — И потому я запрещаю тебе приближаться к скотному двору. «Сюрпризы» мне больше не нужны.

— Но ведь это была чистая случайность, один шанс из тысячи. В стаде, которое вы пригнали, наверняка одичавших быков считанные единицы. Разве нет?

— Дело не в этом. Если бы ребята не дурачились перед объективом, они заметили бы того выродка сразу же, как он выскочил из зарослей и понесся на тебя. И здесь то же самое: только начни вертеть перед ребятами фотоаппаратом, они забудут про работу и станут рисоваться, думая только о том, как бы произвести на тебя впечатление. Я не могу позволить, чтобы они отвлекались.

— Я уверена, они не будут…

Джарра насмешливо фыркнул.

— Ты их не знаешь. Многие из них, если поблизости женщина, вообще перестают соображать — выкидывают всякие глупости, кривляются, красуются, лишь бы их заметили. Природный инстинкт самцов.

— Которого ты, судя по всему, лишен, — отпарировала Скай.

— А чем, думаешь, я руководствовался, — ухмыльнулся Джарра, — когда прыгал на быка? И вот что тебе скажу: я ни на секунду не желаю пережить подобное еще раз.

Джарра не рисовался — он спасал ей жизнь. При этом воспоминании Скай расхотелось ругаться.

— Возле дома и в саду можешь щелкать сколько угодно, — милостиво разрешил Джарра. — Но от скотного двора держись подальше. — Он вдруг порывисто привлек ее к себе и пробормотал: — Я пережил тысячу смертей, увидев, как ты стоишь, беспомощно ожидая, когда разъяренный бык уничтожит тебя. Я не хочу, чтобы ты или наш малыш пострадали. — Он провел ладонями по ее фигуре и, оставив одну покоиться на животе, нагнулся к лицу и поцеловал. Щемящая нежность, вызванная тревогой за ее благополучие, мгновенно обратилась в страсть, и через несколько минут он уже шептал ей: — Пойдем в постель.

Скай фотографировала грохотавшие мимо усадьбы автопоезда — огромные грузовики с двумя, тремя и даже четырьмя двухэтажными трейлерами, увозившие скот на продажу. Водители с улыбкой махали ей рукой, а один даже замедлил ход, чтобы его запечатлели на пленку.

Она также снимала мужчин, куривших и игравших в карты на крыльце старого дома, и поднималась на рассвете, чтобы сфотографировать скотоводов, которые, призвав собак, отправлялись на лошадях и автомобилях в загоны, где работа, казалось, никогда не кончится.

Некоторые из них из кожи вон лезли перед объективом, позируя ей с чисто мужским бахвальством, пока Джарра не усмирял их пыл, требуя, чтобы они прекратили корчить из себя кинозвезд и занялись делами. Возможно, он был прав, думала Скай, когда говорил, что в ее присутствии работники будут отвлекаться от своих обязанностей по погрузке скота на автотранспорт, требующих особой сноровки и умения и зачастую связанных с риском для жизни.

Готовые снимки Скай раздавала запечатленным на них скотоводам, а Джарре на день рождения подарила увеличенную фотографию в рамке, на которой был заснят водоем с ибисом, летящим навстречу восходящему солнцу.

Джарра выразил ей признательность за подарок и повесил фотографию в столовой.

Теленок подрастал, тучнел и спустя два месяца уже благополучно обходился одной травой: его пускали пастись в загон для племенных кобыл. А еще через некоторое время найденыша клеймили, кастрировали и вместе со стадом, пригнанным в приусадебные загоны, выпустили на большое открытое «дикое пастбище». Скай, наблюдая, как он бегает по лугу вместе с другими отъемышами, испытывала одновременно гордость и грусть. Помня наказ Джарры, она даже не дала имени своему питомцу.

В августе «Опаловый плес» принимал гостей, которых разместили в жилых помещениях для работников. Усадьба превратилась в огромный людской муравейник. Всюду стояли трейлеры с лошадьми, прибывшими со своими владельцами аж из Нового Южного Уэльса и западных районов Австралии.

Скай уже имела представление о том, что такое состязания скотоводов, и горела желанием собственными глазами понаблюдать за ходом соревнований.

Джарра попросил ее надеть что-нибудь красивое, и она, следуя его желанию, нарядилась в платье собственного пошива из тонкой хлопчатобумажной ткани в цветочек неброских фиолетово-синих тонов. Во время своего последнего визита к врачу она приобрела в Маунт-Айзе простенькую широкополую соломенную шляпку, которую теперь украсила засушенными цветами и лентой из той же ткани, что и платье.

Некоторые из приехавших женщин были разодеты, как на бал, другие щеголяли в джинсах или молескиновых брюках. Кое-кого из гостей Скай помнила по прежнему торжеству, а Миган Пойнтер привезла с собой гостивших у нее в ту пору франкоговорящих туристов из Новой Каледонии, которые с удивлением и радостью отреагировали на умение Скай объясняться на их родном языке и стали засыпать ее комплиментами с чисто галльской учтивостью.

Джарра, наблюдая за беседой жены с французами, выразительно вскинул бровь и, уводя Скай к другой группе гостей, поинтересовался:

— Что они говорили?

— Ничего особенного, — с притворной сдержанностью ответила она. — В основном комплименты.

— Вот как? Надеюсь, ты посоветовала им делать комплименты исключительно в словесной форме. Иначе ведь могут и по носу схлопотать.

— Не будь таким варваром, — урезонила мужа Скай. — Они просто проявляли учтивость.

— Они просто пожирали тебя глазами, — сухо заметил Джарра.

— Французы высоко ценят женщин.

— Вот и пусть ценят, но только других.

Скай рассмеялась. Ревность Джарры граничила с гордостью. Ему нравилось похваляться своей женой, что особенно ярко проявлялось в его стремлении представлять ее всем и каждому.

— В моем положении можно только радоваться, что со мной разговаривают и смотрят на меня так, будто я все еще… привлекательная женщина.

— А ты в этом сомневаешься? — спросил Джарра. — Конечно, ты по-прежнему привлекательная. Восхитительная. Разве я редко тебе это говорю?

— Но ведь ты мой муж.

— И потому я не в счет, да? — на губах его заиграла улыбка, глаза вспыхнули.

— Дело в том, — стала терпеливо объяснять Скай, поглаживая выпирающий из-под платья живот, — что своим положением я обязана тебе, и значит, ты вынужден постоянно убеждать меня, что это ничуть не портит моей внешности.

Джарра накрыл ее руки своими теплыми сильными ладонями.

— Я рад, что именно мне ты обязана своим положением. И если эти французы дают тебе повод думать, что я не единственный, кто считает тебя самой красивой женщиной на свете, тогда я, так и быть, готов смириться с тем, что они флиртуют с тобой.

— Они не флиртуют! Для этого они слишком хорошо воспитаны!

— Гм. — Джарра оторвал от живота ее руки и, поднося по очереди к своим губам, поцеловал с преувеличенной напыщенностью. — Видишь? Не только они умеют очаровывать женщин.

— Знаю, — сухо отозвалась Скай, вновь кладя ладонь на живот. — Иначе как могло подобное случиться со мной?

В числе гостей был один внештатный журналист, всюду расхаживавший с фотоаппаратом. Заметив у Скай «пентакс», он дал ей несколько полезных советов по технике фотографии, а затем стал рассказывать о том, с какими журналами ему приходилось сотрудничать. Вскоре выяснилось, что у них есть общие знакомые среди художественных редакторов и фотографов-профессионалов. Завязалась живая беседа.

— Я, конечно, сразу узнал вас, — признался журналист. — Как раз на днях слышал от кого-то, что вы просто исчезли из поля зрения, но встретить вас здесь никак не ожидал.

Спортивную программу дня открыли соревнования для детей, выступавших на пони самых разных размеров. Взрослые подбадривали своих чад, утешая проигравших и тех, кто не справился с лошадьми. А затем начался серьезный турнир.

Джарра посадил мать и Скай под зонтиком на складных стульях, а сам встал рядом, привалившись к ограждению.

Взрослый турнир состоял из отдельных заездов среди женщин и мужчин. Проводились также смешанные соревнования, в которых могли принять участие все желающие. В основе состязаний скотоводов лежали навыки повседневной работы по отбору скота, и сам турнир служил официальной ареной для демонстрации мастерства всадника и его коня, когда они отделяют животных от стада и отгоняют на предназначенные для них участки.

— Насколько я понимаю, это нечто вроде родео? — спросила Скай у свекрови.

— Не совсем. Здесь тоже используются лошади и крупный рогатый скот, но сами состязания носят несколько иной характер. Прежде всего, степень риска меньше, при условии, конечно, что всадники знают свое дело. Раньше в свободное от работы время чемпионы организовывали собственные турниры, но Джарра положил этому конец. Врачи службы санитарной авиации отказывались вылетать на подобные соревнования, чтобы залечивать увечья заскучавших скотоводов, вздумавших поизображать из себя ковбоев. Да и мы в результате начинали испытывать недостаток в работниках.

В одной из секций находилось целое стадо коров и быков, чтобы участникам состязаний было на ком продемонстрировать свое умение управляться со скотом. Каждый старался как можно быстрее отделить выбранное животное от стада и препроводить его в соответствующий загон на манеже.

Эрик занял третье место, Келли выиграла заезд среди женщин. Затем распорядитель, в прошлом неоднократно побеждавший в скотоводческих состязаниях, объявил выход участников соревнований за Переходящий Кубок. Джарра, покинув Скай, через несколько минут появился на своем любимом коне, Мунфлите, в конце шеренги претендентов.

Когда он подъехал на коне к загону за манежем, где кружило по пыли стадо, его место у ограждения заняла Келли.

— Хорош, правда? — весело произнесла она.

— Я даже не подозревала, что он собирается выступать, — призналась Скай. Она поднялась со стула и встала рядом с Келли, рукой прикрывая глаза от слепящего солнца.

Келли недоуменно глянула на невестку.

— Джарра всегда выступает. Он чемпион округи. Неужели он тебе ничего не сказал? Он завоевывал кубок четыре раза кряду.

В том-то и дело, что не сказал. Сообщил только — и то лишь после того, как она спросила, — что кубок, стоявший на полке в столовой, был преподнесен его отцу за победу в одном из ежегодных состязаний скотоводов. Как и остальные участники турнира, Джарра был одет в рубашку на пуговицах с длинными рукавами и галстуком, в молескиновые брюки и кожаные сапоги; на голове красовалась фермерская шляпа.

— Все, пошел, — прокомментировала Келли, когда Джарра по сигналу начал свое выступление.

Конь и человек, слившись в единое целое, ловко отделили отобранное животное от взбудораженного стада и галопом погнали вдоль ограждения, не позволяя бычку изменить направление. По утрамбованной земле стучали копыта, вздымая облачка пыли. Конь, повинуясь твердой руке Джарры, гнал бычка по проторенной тропе к воротам. Джарра приказал открыть ворота и вслед за бычком влетел на манеж.

— Молодец! — тихо воскликнула Келли. — Теперь, братец, за дело.

Скай стиснула пальцами верхнюю перекладину ограждения.

Скаковая дорожка на манеже имела форму восьмерки. Под лоснящейся шкурой коня перекатывались мускулы. Фигура наездника гнулась и выпрямлялась в такт движению лошади; руками и ногами он заставлял ее держаться рядом с бычком. Конь, казалось, извивался всем телом, почти вплотную придвигаясь к бычку, непреклонно направляя его в заветный двойной круг. Он скакал грациозно, каждым движением излучая поразительную мощь и силу. И всадник словно сросся с ним, столь гармонично было их совместное выступление.

Лошадь, седок и резвый бычок практически без малейших отклонений повторили контуры скаковой дорожки. Бычка после этого отпустили с манежа, и тот рысцой кинулся к своим товарищам по несчастью, раздраженно взбрыкивая задними ногами. Джарра резко натянул поводья, и Мунфлит застыл на месте как вкопанный. Чуть склонившись вперед, Джарра потрепал коня по лоснящейся шее и, пустив его спокойным шагом, покинул манеж.

Скай только тогда осознала, что в течение всего представления стояла, вцепившись в поручень, напрочь позабыв про свой фотоаппарат.

— Он ведь хорошо выступил? — спросила она.

Келли восторженно хмыкнула.

— Почти идеально.

На следующем этапе состязаний претенденты на переходящий кубок показывали сложные упражнения по выездке, демонстрируя стать своих коней и их способность повиноваться командам седока. Джарра с Мунфлитом великолепно справились с возложенной на них задачей, покорив зрителей слаженностью и щегольской отточенностью движений.

— Он опять победил! — вскричала Келли, обнимая Скай. — Кубок остается в «Опаловом плесе».

— Замечательный результат для «Опалового плеса», — сказал Джарра, проводив последних гостей после позднего завтрака на следующий день по окончании состязаний. Он довольно потянулся, потирая затылок.

Скай, наблюдая за мужем, восхищалась его красотой, вновь вспоминая его безупречное выступление на манеже.

— А ты даже не сказал мне, что собираешься участвовать в состязаниях.

— Я всегда участвую. Мне вовсе не хочется лишать семью кубка. — Он посмотрел на Келли и Эрика. — Мы все хорошо постарались.

— Да, вы молодцы. Поздравляю, — проговорила Скай. — Прославили «Опаловый плес».

— Ты тоже, — отозвалась Келли. — Французы от тебя без ума.

— А, ее дружки из Новой Каледонии, — уточнил Джарра. — Я заметил.

Скай недовольно покачала головой.

— Да я с ними всего-то парой слов перемолвилась по-французски.

— У тебя много дарований, — торжественно провозгласила Келли. — И ты, братец, просто везучая свинья.

— Знаю, — заверил сестру Джарра, ленивым взглядом лаская жену.

— Миган сказала, что ты ей очень помогла с уроками японского, — сообщила Келли. — Я слышала, как вы обе балакали.

— Она очень целеустремленная женщина, — сказала Скай. Миган звонила ей раз в неделю, оттачивая с помощью Скай свое произношение, а состязания предоставили ей дополнительную возможность попрактиковаться. — И мне прямая выгода от ее уроков: позволяет не утратить навыки разговорной речи.

— Ты прежде была знакома с журналистом? — поинтересовался Эрик. — Я видел, ты показывала ему свои фотографии.

— Он сказал, — вмешалась Келли, — что Скай нужно попытаться продать свои фотографии журналам.

— Каким журналам? — спросил Джарра.

— Он упомянул парочку, которые, по его мнению, могут поместить на своих страницах фотографии со сценами из жизни глубинных районов, — ответила Скай.

Джарра вопросительно взглянул на жену.

— Тебя это заинтересовало?

— Но… я не уверена, что мои снимки понравятся.

— Если он считает, что тебе следует попробовать, — настаивала Келли, — то почему бы не попытаться? По-моему, он очень высокого мнения о твоих работах. И разве он не говорил, что у тебя все шансы добиться успеха?

— Он сказал только, что художественный редактор, с которым я некогда работала, теперь штатный сотрудник журнала, публикующего материал о путешествиях.

— Какая-никакая, а все-таки зацепка, — заметила Келли. — Отправь ему свои снимки.

— Конечно, попробуй, — подбодрил жену Джарра. — Почему бы нет?

Позже, когда они лежали в постели, Джарра привлек ее к себе на грудь и спросил:

— Ты раньше знала этого журналиста?

— Нет, мы прежде не встречались, но он тоже занят в модельном бизнесе и видел мои фотографии. У нас есть общие знакомые.

— Скучаешь? — поинтересовался Джарра.

— По чему?

— По своей работе. По роскоши, всеобщему восхищению… волнующим впечатлениям?

— Нет! — решительно ответила Скай. — Да и какой в этом смысл? Ты только посмотри на меня! — Она тронула ладонью свой округлившийся живот.

— Я никогда не устаю смотреть на тебя. Только меня все время гложет совесть за то, что я сотворил с тобой, — удрученно проговорил он, накрывая ее ладонь своей.

— Напрасно, — возразила Скай. Большинство мужчин просто умыли бы руки, оставив ее самостоятельно решать все проблемы. Джарра не отказался от ответственности. — Тебе не в чем винить себя. Я… счастлива.

Он приподнялся на локте, целуя ее. Она обняла его и откинулась на подушку, сладостно замирая в предвкушении скорого блаженства.