Пятница, 26 марта

Кромер прибыл в офис в 8.30. В его распоряжении оставался только один час, чтобы сформулировать основные положения, из которых следовало исходить при подготовке текста двух важных писем. Предстояло послать по существу формальные, но важные в плане тактики по отношению к эфиопам телексы в Нью-Йорк и Цюрих и запросить перечни всех вкладов императора. Ответы должны быть доставлены в Лондон не позднее пятницы. Но основным он считал подготовку письма, адресованного Селассие, которое смогло бы убедить императора подписать документы о передаче всех принадлежащих ему вкладов. Он мельком взглянул на свои, сделанные днем раньше заметки. Что ж, их вполне можно использовать, чтобы продиктовать Валери Ятс первый набросок письма.

Как обычно, Валери появилась в офисе в 9.15. К двадцати девяти годам у нее уже выработались соответствующий внешний вид и манеры, характерные для личного помощника высшей квалификации – нарочитая самоуверенность, невозмутимый взгляд глаз во всех без исключения случаях жизни и умение скрыть свой настоящий возраст. На ней был костюм – Валери никогда не надевала брюки, – светлые волнистые волосы свободно спадали почти до плеч, губы слегка тронуты помадой – она подкрашивала их несколько раз в день. Если попытаться охарактеризовать Валери одним словом, она была безупречна во всех отношениях. Она знала свою роль и играла ее блестяще.

Присутствие босса в кабинете в столь раннее время лишь слегка смутило ее. Обычно, когда он был в отъезде или приезжал на работу позже, она успевала за несколько предоставленных в ее распоряжение минут привести себя в порядок, разобрать документы и приготовить все на своем столе для работы на целый день. Наведение внешнего лоска на всю обстановку в приемной – еще один штрих, который, по ее мнению, должен свидетельствовать о ее исключительной эффективности и полезности – было одной из важных черт профессиональной карьеры Валери Ятс. И эта сторона ее существования резко отличалась от другого мира – частной жизни.

В общении с другими сотрудниками банка она никогда не проявляла ни малейшего всплеска эмоций.

Валери приготовила кофе, поставила на поднос приборы и вошла в кабинет Кромера.

– Пожалуйста, если можно, минут через десять, мисс Ятс, – произнес сэр Чарльз, почти не отрывая глаз от своих заметок.

Валери была довольна, у нее появилось несколько минут личного времени. Приведя себя в порядок, она получила у курьера свежую почту, мельком ее проглядела и положила в определенном порядке все документы внутрь толстой кожаной папки с изображением печати банка. Затем разложила на столе свои канцелярские принадлежности и снова постучала в дверь кабинета Кромера.

Он заговорил сразу, как только она вошла и села в кресло.

– Мисс Ятс, на этой неделе мне потребуется ваша помощь как никогда раньше. Дело, как вы сами в этом убедитесь, весьма и весьма деликатное. Если о нем что-то станет известно даже в пределах банка, мы все сильно пострадаем. А теперь за работу. Я думаю, что нам потребуется отдельный ящик для новых файлов и корреспонденции.

– Хорошо, сэр Чарльз.

– Вы схватите суть всей проблемы по мере того, как мы будем продвигаться с подготовкой документов. Первое, что мы должны сделать, составить письмо к Хайле Селассие.

Валери удивленными глазами посмотрела на босса.

– Да-да, это так, мисс Ятс. Император не умер. Он жив и, можно сказать, здоров. Этим письмом мы должны убедить его подписать документы о передаче большей части состояния нынешнему правительству Эфиопии. Именно этим и объясняются визиты мистера Юфру в наш офис.

Первая проблема – сам император. После того, как я продиктую письмо, посмотрите все формальные адреса и титулы, которые мы использовали в нашей прежней переписке, как мы его в них называли: Лев – покровитель Иудеи, Божий Избранник, Король всех Королей, ну и так далее. Ведь он все еще остается нашим клиентом, хотя уже и не правит страной.

Кромер подождал, пока Валери усядется поудобнее, и начал диктовать текст, который подготовил заранее.

"Ваше Высочество!

С глубоким удовлетворением я узнал о том, что Вашему Высочеству удалось выстоять и с честью пройти через испытания последних нескольких месяцев. Я понимаю, что обстановка, в которой Вы находитесь, резко изменилась, и в этой связи хочу выразить Вам мое сочувствие. С уважением, которое мы всегда проявляли в отношении Вашего Высочества, я хотел бы сделать одно предложение, касающееся Ваших дел. Как Вы, без сомнения, информированы, Временный военный административный совет заявляет, что все Ваше состояние в настоящее время перешло в его собственность. Мы должны еще раз подтвердить, что в соответствии с законодательством стран, в которых сделаны Ваши вклады, никакие их переводы невозможны без свободного, выраженного в письменном виде Вашего согласия. До сих пор Вы благоразумно отказывались сделать это.

Однако хотел бы обратить Ваше внимание на следующие соображения. Большое число членов Вашей семьи, проживающих за границей, были бы счастливы унаследовать, при благоприятном стечении обстоятельств, определенную долю Вашего состояния. В случае, если Вы умрете, не оставив завещания, которое мы могли бы рассматривать как подлинное и имеющее силу, Ваша семья, по Вашей же воле, не получит ровным счетом ничего.

Я не хочу верить, что это соответствует Вашим истинным намерениям.

По этой причине, принимая во внимание:

– что в будущем Ваши вклады могут быть навечно заблокированы, если Вы не примете никаких действий, чтобы воспользоваться ими;

– что в этом случае Ваша семья останется без средств к существованию;

– что нынешнее правительство страны, которое я должен воспринимать как обладающее властью де-факто, не санкционирует перевода состояния членам Вашей семьи.

Я выдвигаю следующее предложение. Я и мои коллеги составляем необходимые документы, чтобы передать согласованную сумму Вашей семье и согласованную сумму нынешнему правительству.

Подготовив эти документы, которые будут одобрены Вашим Высочеством и правительством Эфиопии, я наделяю полномочиями небольшую делегацию с тем, чтобы она могла присутствовать при их подписании на нейтральной территории – конкретное место должно быть еще выбрано – и в условиях, исключающих оказание на Вас какого-либо давления.

Ради Вашей семьи и Вашей страны, прошу Вас принять во внимание те многочисленные блага, которые последуют за этой акцией, еще раз подтверждающей благородство Вашего рода.

Если Ваше Высочество в принципе соглашается с этим предложением, я смогу в самое ближайшее время разработать соответствующие документы".

Кромер сделал паузу. Ему нравился текст. Он был почти уверен, что этот, последний в практике его деловых отношений с императором, акт будет щедрым и подтвердит добрую репутацию Селассие в той же степени, насколько он дискредитирует в глазах мировой общественности «серого кардинала» Менгис-ту. Тот факт, что эти витиеватые, высокопарно звучащие фразы были им специально подобраны с тем, чтобы привести к результату, совершенно противоположному содержавшимся в них намерениям, доставлял Кромеру истинное удовлетворение.

Затем он продиктовал текст, выдержанный в сухом, чисто бюрократическом духе, который должен быть передан по телексу в Нью-Йорк и Цюрих. Его копию он решил направить и Юфру.

«Джентльмены, в качестве агента, действующего в интересах нашего клиента, который известен вам под именем Лев, и в соответствии с правилами банка, прошу подготовить и направить мне перечень всех вкладов, сделанных Львом в ваших филиалах. Сведения должны быть разделены на две категории: „плавающие“ активы (баланс наличных денег, вклады золотом, ценные бумаги) и фиксированные активы (компании и фирмы, которые находятся в собственности Льва полностью или частично). Необходимо, чтобы эта информация была доставлена в Лондон с курьером не позднее четверга следующей недели».

Определенно, Лодж и Купфербах удивятся, получив такой, составленный помпезным языком телекс. Но Юфру и его хозяева наверняка будут довольны. Он попросил Валери немедленно отпечатать и направить эти телексы адресатам, принимая все меры к тому, чтобы никто их не видел. Она сама должна все отпечатать, пропустить через аппарат и сразу принести ему наверх оригиналы. Этого требовала строгая секретность всего мероприятия. Конечно, не в его власти осуществить надлежащий контроль за тем, что могло произойти с отпечатками на другом конце линии связи. Но Кромер почему-то был уверен, что они вряд ли попадут в чужие руки и никто в Лондоне не будет знать об их отправке.

На подготовку обоих документов ушло более тридцати минут. Часы показывали 10.15. Скоро должен пожаловать Юфру.

– Спасибо, мисс Ятс. Пожалуйста, принесите мне еще чашечку кофе.

* * *

Прибыл Юфру. Теперь они оба могли отставить в сторону интеллектуальные перестрелки, которые были характерны для их предыдущих встреч. Валери закрыла за собой дверь кабинета, и Юфру сразу же уселся в свое обычное кресло. Кромер сидел напротив.

– Сэр Чарльз, – начал Юфру, наливая себе кофе, – могу сообщить, что ваши предложения были приняты. Временный военный административный совет согласился с тем, что подписание императором документов должно произойти на нейтральной территории в Аддис-Абебе в присутствии делегации банкиров. Ваша рекомендация в отношении посольства Швейцарии также получила поддержку. С нашей точки зрения, идеальным было бы советское посольство, но русские вряд ли примут условие удалить охрану в момент нахождения в нем императора. Ни британское, ни американское посольства для нас по понятным причинам неприемлемы; кроме того, у них очень большая территория и обеспечение безопасности потребует чрезмерных затрат. Африканские страны... Несмотря на то, что мы все еще являемся принимающей стороной для Организации африканского единства, боюсь, что некоторые из наших соседей уже больше не являются друзьями.

Юфру продолжил перечисление преимуществ, которые предоставляет посольство Швейцарии. Оно, как и посольства крупных стран, имело собственную территорию и располагалось не в центре города. Нахождение значительной части императорского состояния в швейцарских банках являлось еще одним поводом провести встречу именно в посольстве этой страны.

– Прекрасно, – отреагировал Кромер. – Я думаю, что мои швейцарские коллеги могут легко установить хорошие контакты с посольством в Аддис-Абебе. Теперь я хотел бы выслушать ваши требования, мистер Юфру.

– У нас их три. Во-первых, во время пребывания в посольстве императора должны быть отключены все телефоны и телексы. Причина этого вполне понятна; в противном случае у императора появится уникальная возможность установить связь с внешним миром.

Два других предусматривают более тесное сотрудничество с нами самого посольства. Прежде всего мы хотели бы, чтобы подписание документов состоялось в воскресенье, когда в посольстве практически никого не будет. Желательно также каким-то образом обеспечить присутствие любого представителя официальной власти, который бы мог следить за точным соблюдением императором предусмотренной для него программы. Всякая его попытка скрыться от нас в помещениях посольства будет рассматриваться как серьезное нарушение международных норм и может привести к нежелательным последствиям. Это все, хотя, мне кажется, у вас есть и другие вопросы для обсуждения.

– Вы правы. Состав делегаций, мистер Юфру. Я думаю, что по количеству обе группы должны быть одинаковы. Я предполагаю направить троих: моего старшего помощника и двух сотрудников, поскольку уверен, что одни только бюрократические процедуры с документами потребуют много внимания. Старший помощник – эксперт по ликвидным активам императора, конкретно по его золотым вкладам. Один из двух сотрудников будет решать юридические вопросы, которые могут возникнуть в связи с нашим меморандумом, а другой – отвечать за правильность представления многочисленных документов. Руководствуясь положениями дипломатического протокола, мы рассчитываем, что напротив нас вместе с императором будут находиться еще двое ваших представителей. Как сейчас часто говорят, это отразило бы баланс сил.

– Не совсем так, сэр Чарльз. Императора вряд ли можно рассматривать в качестве нашего сторонника. Поэтому мы хотели бы также иметь троих сотрудников, помимо императора.

– Хорошо, согласен, – произнес Кромер с видом, который должен был означать, что это – шаг великодушия, определенная уступка с его стороны.

– Конечно, – продолжал Юфру, – мы предусматриваем также охрану территории посольства. Все калитки и ворота должны быть закрыты на ключ. Два пилота нашего вертолета возьмут на себя заботу, чтобы в этом отношении соблюдался строгий порядок.

Задача Кромера состояла в том, чтобы постановкой вопросов получить как можно больше информации о плане действий, предусматриваемых эфиопской стороной, заставить Юфру сказать больше, чем это требовалось. Но делать это надо было так, чтобы не вызвать никаких подозрений, поэтому он мобилизовал все свои дипломатические способности.

– Итак, мистер Юфру, – начал Кромер издалека, – если я вас правильно понял, нам следует ожидать прибытия вашей делегации, состоящей из... шести человек, включая императора, на одном вертолете? И все они летят из Харара?

– Нет-нет, сэр Чарльз. Те трое, что будут сопровождать императора, являются государственными чиновниками. К моменту прилета Селассие они уже будут ждать его в Аддис-Абебе. Один из них переводчик. Это что, так важно?

– Думаю, нет, – без всяких эмоций произнес Кромер. – Хотя вы можете получить некоторое преимущество. Давайте возьмем самый неблагоприятный вариант. Что, если император вдруг заупрямится и начнет выдвигать неприемлемые требования? Понимая, что сделка может быть сорвана, вы прибегнете к крайним мерам... Какие гарантии дипломатического иммунитета, которые нормально обеспечивались бы посольством, но в данной ситуации это еще под вопросом, какие гарантии мы будем иметь в таком случае? Мне кажется, у нас должно быть больше...

– Пожалуйста, перестаньте, сэр Чарльз. Неужели вы можете воображать, что мы собираемся захватить ваших людей или даже убить их? Это абсурд. Моему правительству нужны только деньги, и это самое важное. Конечно, если возникнут неожиданные проблемы, вы сможете воспользоваться связью. Вы даже заранее можете проинформировать британское посольство о вашем приезде в Аддис-Абебу, хотя я не вижу никаких причин вам самому быть там. Наши интересы связаны исключительно с созданием условий в максимальной степени благоприятных для успешного завершения нашей миссии, быстрого возвращения всех нас домой и... – он на мгновение замолчал, видимо, затрудняясь подобрать нужное слово, – водворения на место императора.

Кромер медленно кивал головой. Условия казались ему вполне приемлемыми и не выходили за рамки того, что они вчетвером так тщательно обсуждали накануне вечером. Распорядок мероприятий по времени, транспорт, процедура встречи и участвующий в ней персонал – все интересовавшие его проблемы в целом были решены.

Юфру сообщил, что доложит о всех деталях разговора в Аддис-Абебу. В этот момент в кабинет вошла Валери и вручила Кромеру проект его письма императору и оригиналы двух писем, направленных телексом в Нью-Йорк и Цюрих. Он поблагодарил мисс Ятс, и она вышла из кабинета.

Кромер быстро пробежал глазами письмо к Селассие.

– Очень хорошо, – с довольным лицом произнес он, передавая его Юфру, – может быть, не совсем совершенно, но вполне прилично. Мистер Юфру, вы могли бы в самые ближайшие часы уделить внимание этому письму и сразу же позвонить мне, если у вас появятся какие-либо замечания? Тогда я приступил бы к подготовке официального варианта письма для передачи императору, конечно, с вашей любезной помощью.

– Оно будет в его руках в тот же день, – сказал Юфру, вставая с кресла и направляясь к выходу. – Мы позже еще поговорим с вами, сэр Чарльз.

После ухода Юфру Кромер сразу же вспомнил произнесенные эфиопом слова в отношений «водворения» императора. Пауза, которую он сделал перед тем, как произнести их, была достаточно долгой, чтобы сказать о многом. Вне всякого сомнения, император был обречен. Чем дольше он оставался жив, тем больше забот и неприятностей доставлял военному режиму. Если эфиопы и сохраняли ему жизнь, то только с одной целью: получить подпись. Теперь они могут свободно убить его и похоронить без всяких почестей в анонимной могиле. Ему уготована точно такая же смерть, о какой было сообщено в официальном заявлении правительства девять месяцев назад.

После ленча Кромеру предстояло сделать три телефонных звонка. Первый был в Цюрих. Он переговорил с Купфербахом, поручив ему прежде всего решить вопрос об использовании посольства в Аддис-Абебе. Он упомянул о требованиях эфиопов отключить всю связь с посольством в день проведения встречи, которая должна состояться в одно из воскресений.

– Нужно договариваться с людьми на высоком уровне, Освальд, – сказал Кромер. – Ты уверен, что можешь добраться до самого верха?

– Чарльз, я рассчитываю на встречи с министром иностранных дел и с министром финансов. Мы не можем допустить, чтобы это дело провалилось. Поэтому я вынужден рассказать им всю правду о Селассие. Это единственная возможность, которая поможет нам открыть двери и гарантировать секретность и быстроту достижения благоприятного решения.

– Я об этом уже думал, Освальд. Хорошо, согласен. Но есть еще кое-что. Чтобы организовать операцию как надо, мне необходимы планы этажей здания посольства. Нам нужно знать, с точностью до фута, расположение дверей, коридоров и комнат, размеры территории и самой ограды. Скажи им, что эта информация нужна нам для того, чтобы обеспечить собственную безопасность. И как можно быстрее, еще до того, как я согласую окончательно все условия. Скажи также, что это единственная возможность предупредить передачу швейцарскими банками огромной суммы денег в руки эфиопов.

* * *

Понедельник, 29 марта

Кромер приехал в офис рано утром. В связи с тем, что в последнее время он был занят исключительно проблемой Селассие, постепенно начала страдать хорошо организованная и отлаженная работа его собственного банка. Его одобрения и подписи ждали несколько писем к клиентам, неоднократно переносились заседания комитета по золоту и встречи с Джереми Сквайерсом и молодым Саквиль-Джоунсом, на которых они регулярно проводили анализ тенденций на бирже. Все это не терпело дальнейшего отлагательства.

Он уже успел заметить, что все, кто приходил к нему в кабинет, обращали внимание на ящик для файлов, стоящий на его рабочем столе, и стопки документов; он чувствовал даже определенное любопытство в связи с необычным прохладным отношением, которое проявлялось с его стороны к делам банка. Кромер понял, что должен как можно быстрее вернуть ситуацию в привычное русло.

Когда появилась Валери, как всегда изящно одетая – темно-зеленая юбка, в тон ей жакет и белая блузка, – Кромер сказал ей, что намерен провести две обычные их встречи – одна в 11.30, другая в три часа дня – с тем чтобы привести в порядок файлы, с которыми он работал в последнее время, и возвратить их назад в сейф хранилища, а также подготовить все необходимое для ленча с Джереми.

Вот уже почти пять лет, как Сквайерс сделался его заместителем. Будучи на пятнадцать лет моложе Кромера, Сквайерс тем не менее был исключительно опытным и добросовестным сотрудником. Сейчас он нужен был Кромеру для того, чтобы помочь наверстать упущенное время и вернуть банку прежний ритм работы.

* * *

Юфру звонил дважды: в 11.45 пять, когда Кромер проводил первую встречу, и в 14.30 – как раз в момент, когда она заканчивалась.

– Сэр Чарльз, – раздался его голос в трубке, – ваше письмо верх совершенства. Самый убедительный документ, который я когда-либо встречал. Я хотел бы немедленно переслать его Селассие. Когда вы можете подготовить официальный вариант?

* * *

В этот день Коллинз, Рорк и Халлоран планировали начать разработку деталей предстоящей операции. Утром Рорк сел в «рейнджровер», съездил в Оксфорд и купил все необходимые карты в магазине «Паркер» на Брод-стрит. По пути домой он заскочил в «Блэквеллс» и, быстро осмотрев прилавок, отобрал несколько изданий по вооружениям, включая справочник Джейнса по авиации всех стран мира.

Коллинз должен был заниматься своим обычным бизнесом и отсутствовал все утро.

Изнывая от скуки, Халлоран взял одно из ружей и направился в весенний лес. Около полудня он возвращался домой, медленно шагая по мягкому полю. В одной руке он нес пару подстреленных фазанов, на другой, согнутой в локте, покоилось переломленное пополам ружье.

– У нас будет отличный ужин, – сказал он, обращаясь к Коллинзу, который мыл руки в кухонной раковине.

К его удивлению, Коллинз неожиданно взорвался.

– Тупой ублюдок! – прошипел он сквозь зубы, резким движением руки сорвав с крючка полотенце. – Тебя видел кто-нибудь? Сэм? Молли?

– Нет, не думаю... Но в чем дело, объясни мне?

– Видно сразу, что ты никогда раньше не охотился на фазанов, – еще не остыв, злобно произнес Коллинз.

– Ну и что?

– Потому ты и не знаешь, что существуют правила охоты на них. Это – охраняемые птицы. Ты не можешь просто вот так пойти и стрелять их в любое время, когда тебе заблагорассудится.

– Бедные маленькие птички, – с иронией сказал Халлоран, пытаясь этим оправдаться. – Ты удивляешь меня, майор. Мы планируем схватить самого императора, а ты беспокоишься о каком-то жалком фазане.

Коллинз глубоко вздохнул, чтобы запастись терпением.

– Послушай, сейчас не сезон охоты. Ты можешь охотиться на фазанов с конца сентября по январь включительно. Здесь все об этом знают. Если кто-нибудь видел тебя с этими птицами, он может навести стражей порядка. Птиц разводят специально, понимаешь? Ты им испортишь весь будущий сезон. А у тебя даже не было лицензии. Имей в виду, Питер, полиция может нагрянуть внезапно, и тогда ты пропал. И мы вместе с тобой, понял?

Халлоран облизал губы.

– Бог ты мой.

Коллинз тряхнул головой, повесил на место полотенце и, видя, что его слова дошли до Халлорана, несколько смягчился.

– Ладно, думаю, все обойдется, – сказал он. – Но я не хочу, чтобы Молли нашла хоть одну пушинку с этих птиц. Поэтому никакого ужина у нас не будет.

Он открыл дверку шкафа под мойкой и вытащил пластиковый мешок для мусора.

– Вот, держи. Положишь в них птиц и закопаешь в лесу. Лопату найдешь под навесом... Когда вернешься, тебя будет ждать пиво.

Во второй половине дня все трое провели пару часов за просмотром справочников и карт. Карты помогли им выбрать направление ухода из посольства. На севере находилась Эритрея, там были повстанцы; с одной стороны, хорошо, так как они боролись за отделение от Эфиопии, но и опасно в то же время. К тому же до нее было далеко. В западном направлении – Судан, сплошная пустыня, политически нестабильное государство, и еще дальше от дома. На востоке – такая же пустыня, которую, правда, пересекала ветка железной дороги. Но ничего другого, кроме разбросанных на большом расстоянии загонов для овец. В этом случае граница была совсем близко от Аддис-Абебы, всего около трехсот миль. Здесь, в труднодоступной части Эфиопии, вряд ли можно будет организовать тайные склады с топливом. Оставался только один, более или менее подходящий путь – на юг, в Кению.

Джейнс, напичканный сведениями по авиации, выдал массу полезной информации, но Коллинз предпочел воспользоваться своим старым контактом в армии, чтобы перепроверить данные.

Он представился от имени своей компании, объяснив, что ему нужно подготовить доклад по перспективам организации в Африке рынка подержанных самолетов. Один контакт помог выйти на другой, и он, действуя словно журналист, через министерство иностранных дел, Армию и ВВС, попал в конце концов на офицера, который в начале семидесятых годов был советником в вооруженных силах Селассие. Естественно, он знал все используемые эфиопами типы самолетов и вертолетов и их количество.

Эфиопия имела в то время под ружьем около 70 000 человек в регулярной армии и планировала в качестве резерва организовать Народную милицию в количестве еще 150 000 человек. У руководства страной были высокие цели, и оно было готово платить.

На вооружении ВВС, наряду со старыми самолетами, такими, как бомбардировщики «Канберра-В2» и транспортные самолеты времен второй мировой войны «Дакота», находились и более современные: несколько эскадрилий сверхзвуковых истребителей «Hopтроп-5F». Имелось два типа вертолетов: пятнадцать единиц «Белл UH-1H» американского производства и почти аналогичные им «Агуста АВ-205», которые выпускались в Италии по лицензии фирмы Белл. Это были вертолеты самого широкого назначения, которые могли перевозить до десяти человек на расстояние триста миль. Кроме них, было несколько французских вертолетов «Алуэтт III Астазус», рассчитанных на шесть человек и дальность полета в триста семьдесят пять миль.

Следующий важный шаг состоял в том, чтобы найти конкретные пути доступа к этим вертолетам или фирмам, которые их производили. Коллинз прекрасно знал о существовании региональных и мирового рынков вооружений со всей необходимой инфраструктурой: продавцов, покупателей и посредников. Компания Коллинза могла служить идеальным прикрытием в этом случае. Благодаря информации, распространяемой министерством внутренних дел, Коллинз был известен организаторам многих аукционов военной техники как дилер и имел соответствующий документ. Это обстоятельство должно было способствовать решению их проблемы.

Коллинз считал, что установить контакт с французской фирмой не представит особого труда хотя бы потому, что это было рядом, в Европе. Исходя из этих же соображений, добраться до американцев будет не так-то просто. Возможно, что им придется действовать через американских дилеров, которые работали в европейских странах. Однако на это могли потребоваться значительные финансовые затраты.

В этот же вечер, незадолго до девяти, Коллинз приехал в городскую квартиру Кромера. Он удобно уселся в кресле и, разбалтывая «Курвуазье» в высоком стакане, принялся объяснять свой план.

– Итак, Чарли, чтобы выбраться оттуда, мы воспользуемся вертолетом наших партнеров по переговорам. Но проблема заключается в том, что мы не знаем его типа. Вернее, знаем, что их может быть два, поскольку эфиопы в настоящее время располагают двумя типами вертолетов. Вопрос в том – какой из них? Хотя я почти уверен, что они воспользуются американским «Белл UH-1H». Эти вертолеты составили часть сделки с США по закупке военного снаряжения, имевшей место четыре года назад. Но нельзя полностью исключать вариант, при котором они решат лететь на французском вертолете «Алуэтт». Мы не можем надеяться на одну только удачу. Двое из нас – Рорк и я – имеем удостоверения на управление вертолетом, но это не значит, что без труда поднимем в воздух любой тип. Это не так просто сделать, поскольку расположение приборов, кнопок и отдельных систем управления может бьпъ самым различным. И мне не хотелось бы лихорадочно искать, например, кнопку стартера, когда в моем распоряжении будут считанные секунды. А эфиопы постараются сделать все возможное, чтобы помешать нашему отлету. Поэтому считаю необходимым получить небольшую практику в пилотировании обоих типов вертолетов. Во всех случаях мы можем использовать нашу компанию как прикрытие. Думаю обратиться в Королевские воздушные силы, американские ВВС и к отдельным производителям авиационного снаряжения. Дай мне несколько дней, я уверен, что мне удастся организовать для нас летную практику.

В этой связи потребуются деньги, и притом значительные, потому что придется платить сверх ставок, чтобы ускорить решение всех проблем. Я прошу твоего согласия на расходы в пределах 50 000 фунтов. Ты хорошо знаешь, что таких денег я в нашей компании не найду. Возможно, предварительных платежей и не потребуется, но я должен иметь определенную свободу в этом отношении.

Кромер мелкими глотками пил бренди и покачивал головой в знак согласия. Стоимость затеянного им мероприятия увеличивалась: 300 000 фунтов на оплату услуг Коллинза и его приятелей, 5000 – разные мелкие расходы и вот теперь еще 50 000 на вертолеты. Общая сумма приближается к половине миллиона и это наверняка еще не конец. Он никогда не шел на крупные расходы, если чувствовал, что может обойтись и без них. Но сейчас он ни за что не скажет «нет», это вне всякого сомнения. Коллинз, Рорк и Халлоран должны быть полностью уверены в том, что возвратятся домой, по крайней мере теоретически, в противном случае они откажутся от всей затеи и никуда не поедут.

– О'кей, Дикки, я согласен, – сказал Кромер. – Продолжай.

– Следующая проблема. Мы планируем возвращаться через Кению. Во-первых, это англоговорящая страна и, во-вторых, поддерживает тесные контакты с Великобританией. Оба фактора будут играть важную роль, как только мы пересечем границу. Думаю, что запаса топлива в вертолете, который доставит императора в Аддис-Абебу, не хватит, чтобы достичь кенийской границы. Поэтому необходимо организовать на территории Эфиопии тайный склад горючего. На практике это можно решить, наняв в Найроби самолет или вертолет, который бы доставил топливо в подходящее место, где-нибудь в 100 километрах от границы. Эта операция может на несколько дней отвлечь Рорка от выполнения других дел и стоить, по моим расчетам, еще 3000 фунтов. Наличные он должен получить в Найроби.

– Хорошо.

Коллинз понимал, что, упоминая о всех этих проблемах и расходах, он несколько рисковал: Кромер вполне мог отказать в прохождении ими летной подготовки. Но по мере того как продвигалась их беседа, в нем все больше крепла уверенность, что этого не произойдет. Слишком далеко зашел Кромер в этом деле. Но ему хотелось, чтобы Кромер обдумал все принципиальные вопросы сейчас, когда на это есть время, и не был шокирован позже неожиданными сюрпризами.

Как оказалось, Кромер гораздо полнее и глубже, чем Коллинз, проанализировал все детали, касающиеся этой операции, поэтому отчетливо представлял возможность появления любых, казалось бы, совершенно нелогичных и несвязанных с ней непосредственно проблем и даже препятствий. Но ему нужно было знать о согласии Коллинза участвовать в этом деле, прежде чем идти дальше в разработке своего собственного плана. И он согласился.

– Только одному Богу известно, что могут сделать эфиопы, когда узнают о том, что случилось, – сказал Коллинз, заканчивая свой доклад. – Не хотел бы оказаться на твоем месте, Чарли.

Кромер некоторое время молчал.

– Все будет в порядке, Дикки. У меня есть все основания думать, что они проглотят эту горькую пилюлю. Между прочим, в их собственных интересах поступить именно так. В конце концов, при таком исходе мы будем в очень благоприятном финансовом положении и сможем предложить эфиопам щедрый подарок – предоставить заем на исключительно выгодных для них условиях.

Коллинз улыбнулся.

– Ты всегда был дьявольски хитер, Чарльз.

* * *

Вторник, 30 марта

Коллинз с самого утра начал поиск путей, которые бы предоставили возможность получить необходимую практику пилотирования обоих типов вертолетов.

Его первый звонок в Воздушный корпус Армии в Миддл Уоллоп, графство Уилтшир, был в одинаковой степени и удачным, и обескураживающим. Хорошая новость состояла в том, что каждый курсант подразделения, который в настоящее время проходит летную подготовку, может сесть за штурвал вертолета «Алуэтт», если в этом возникнет необходимость.

Между прочим, сообщили Коллинзу, в Воздушном корпусе в основном используются вертолеты «Газель», также французского производства.

Плохой новостью было известие о том, что его бывшая служба в САС не давала ему никаких привилегий. Извини нас, парень, сказали ему в трубку, но времена изменились, все научились хорошо считать. А эти машины очень дорогие, и мы не можем ими рисковать. Чтобы включить человека со стороны в группу переподготовки, потребуется заплатить огромные деньги. Что? За неделю? Бог ты мой, да минимальный срок программы составляет два месяца.

– Кроме того, – с ехидной веселостью говорил голос в трубке, – существует еще и возрастной фактор. Готов спорить, что вы, парни, даже не пройдете медицинскую комиссию. А если у вас и был опыт летной службы, вы должны быть наполовину глухими. Конечно, каким-то чудом вы можете быть приняты, но и в этом случае потребуется набрать шестьдесят часов налета, чтобы получить удостоверение.

Коллинз решил изменить тактику.

– Может быть, у вас есть что-нибудь для продажи?

– И не надейся, парень. Сегодня цены настолько высоки, что мы должны все ремонтировать своими руками. Поэтому наш парк состоит из старых машин, некоторым из них двадцать – двадцать пять лет. Тебя вряд ли устроят такие. Советую покупать новые, непосредственно во Франции.

Расстроенный Коллинз решил попытаться найти пути к американским вертолетам. Однако военный атташе в посольстве США переправил его снова в Воздушный корпус Армии.

Ему назвали имя американского офицера, работающего по обменному контракту. Вертолет «Белл», сообщил он Коллинзу, демонстрируя образец услужливости, интенсивно использовался во Вьетнаме для переброски военнослужащих. Он не мог брать на борт много людей – из-за высокой температуры и низкой плотности воздуха снижалась грузоподъемность, – обычно отделение, то есть не более дюжины. Ну и что? Зато при цене 250 000 долларов они намного дешевле, чем «Чинук», который поднимает тридцать три человека. Знаешь, парень, если бы во Вьетнаме вместо вертолетов «Белл» сбивали «Чинуки», наше правительство вылетело бы в трубу. Вертолеты «Белл» были очень эффективны для переброски небольших количеств войск, пищи, эвакуации раненых и всякое такое. Но чаще всего их использовали для обнаружения и уничтожения живой силы противника: пара пилотов, старший группы солдат, он же стрелок у одного люка, еще один стрелок у второго люка. Маленькая и маневренная машина. Ее еще до сих пор используют в США для смены персонала на боевых позициях ракет «Минитмэн».

– Здесь, в Англии? – переспросил американский офицер. – Ну что вы, здесь их нет. Просто никто не интересовался приобретением лицензий на их использование в этой стране. Вам надо связаться с изготовителем непосредственно в США, чтобы заполучить одного из этих малышей. Вы хотите пройти переподготовку? Думаю, что это возможно. Обратитесь в Форт Рукер, штат Алабама. Но вам надо набрать двадцать пять летных часов. На это потребуется... минимум двадцать дней. Это без изучения приборов и оборудования. У меня ушло девять месяцев, чтобы закончить полный курс. Что? Купить? Конечно, покупка была бы лучшим вариантом. Свяжитесь с фирмой «Белл-Текстрон», у них есть тренировочная база в Форт Уорсе, штат Техас. Они продают все: вертолеты, программы тренировок, оборудование. Да-да, иранцы как раз больше всего охотятся за этим... Да, конечно, сэр, рад был вам помочь.

К сожалению, обе попытки не увенчались успехом. А как насчет гражданских авиационных школ? Они ведь тоже располагают вертолетами. Он снова позвонил в Воздушный корпус Армии.

– Вполне возможно, – сказал майор, с которым он разговаривал несколько минут назад. – Попытайтесь найти Марка Уинтертона в Кидлингтоне. Он связан с вертолетами. Может быть, он окажется полезным.

Как же он сразу не догадался. Всегда так случается: обзваниваешь целый мир, а затем находишь то, что тебе надо, на пороге собственного дома. В данном случае заманчивым было и то, что речь шла о человеке, а не организации – это уже лучше.

Уинтертон занимался сдачей вертолетов в аренду: кинокомпании, экипажи танкеров, даже ипподромы, сказал он Коллинзу, все они нуждаются в вертолетах. Коллинз объяснил свою проблему, и Уинтертон с большим желанием и азартом взялся за дело.

Вертолеты «Алуэтт»? Конечно, они широко используются в гражданском секторе, например, при съемке фильмов. Вы видели «Самый длинный день», «Голубой Макс» или «Битва за Британию»? Помните эпизод в «Самом длинном дне», когда, после высадки на французский берег, наши парни с боем продвигаются вдоль канала? Вся эта сцена была снята как раз с вертолета «Алуэтт». В конце разговора Коллинз, наконец, услышал долгожданные слова.

– Да-да, я могу предоставить вам такой вертолет.

Коллинз более подробно изложил проблему и в конце разговора сказал:

– Я знаю правила. Но разве они такие уж строгие?

– Конечно, нет, – ответил Уинтертон. – Двадцать пять часов будет как раз то, что надо для переподготовки. Но ведь деньги ваши. Если вы хотите иметь ускоренную программу, можно кое-что сократить, и вы уложитесь в несколько дней. Это подходит вам? Прекрасно. Предоставьте все это мне. Я вам перезвоню. Ах да, цена в этом случае, естественно, будет выше и может шокировать вас: двести фунтов в час.

Оставалась проблема с вертолетом «Белл».

– Вам что-нибудь известно по этому поводу, – спросил он Уинтертона.

– Забавная история приключилась однажды с этими машинами, – начал рассказывать Уинтертон, явно получая удовольствие от демонстрации своих познаний. – В разгар войны во Вьетнаме их производили по лицензии на Тайване. Надо сказать, качество сборки было довольно низкое. Когда янки стали возвращаться домой, они сбросили несколько сотен этих вертолетов в океан. В буквальном смысле слова, прямо опрокидывали через борт кораблей. Но китайцы тем не менее еще некоторое время продолжали выпускать их, в результате чего многие из этих машин оказались разбросанными по всему свету. В частности, в Родезии. Тем не менее вам, видимо, придется поехать в Штаты, если вы не найдете кого-нибудь, кто продает их на континенте.

Что ж, все-таки какой-то прогресс. После обеда он постарается дозвониться непосредственно до компании «Белл».

* * *

В пять часов, когда деловой день в Техасе только набирал силу, Коллинз позвонил в компанию «Белл» в Форт Уорсе. К его удовольствию, выяснилось, что нет никакого смысла в его поездке через океан. Сотрудник отдела программ тренировок сообщил, растягивая слова, словно старался пропеть их, что компания осуществляет летную подготовку персонала только в тех случаях, когда закупки вертолетов осуществлены непосредственно у них. Да, конечно, военные готовят пилотов сами, но гражданскому лицу вряд ли удастся попасть в число курсантов. Такое положение существует везде, и нет смысла ехать, например, в Германию, хотя бундесвер, люфтваффе и служба охраны границы – все располагают военными модификациями вертолетов «Белл».

– Вы знаете, – продолжал этот сотрудник, – у нас есть и гражданские модификации. Их обозначение 205 А-1; но если вам попадется 205 или 206, это тоже хорошо. Освоив любой из них, вы без проблем справитесь с военным вариантом... Да-да, мы экспортируем их, это наш бизнес... Да, книга у меня под рукой. К сожалению, этих вертолетов нет в Англии, но имеется более полдюжины компаний в других странах Европы, которые работают с вертолетом «Белл 205».

Коллинз быстро записал перечень адресов и имен в Норвегии, Швеции, Голландии и Австрии. Скорее всего его устроит Голландия.

Когда он закончил последний разговор, было около шести. Значит, в Голландии около семи, возможно, они уже закрылись.

Через несколько минут раздался звонок: Уинтертон подтвердил, что может предложить ускоренный курс подготовки на «Алуэтте» в Кидлинггоне, начиная с двенадцатого апреля. Да, он может уплотнить расписание таким образом, чтобы за два дня налет составил двадцать часов. Немного изнурительно, но вполне возможно, если Коллинза устроит цена: семь тысяч фунтов, включая оплату инструктора, аренду вертолета и страховку. За топливо – плата отдельно, это примерно еще пятьсот фунтов.

* * *

Голландская компания «Шрейвер Эр уэйз» восприняла особые требования Коллинза также благосклонно, как и Уинтертон. Они располагались в Гааге, имели несколько машин типа 205 и были бы рады предложить однодневную программу, разумеется, за двойную цену. Им нужно направить по телексу письменное подтверждение и десять процентов в виде задатка. И ничего больше.