– Интересно, что же еще сказала «любовь всей моей жизни»? – вновь спросила Молли, когда по дороге к дому Джулиана они сделали небольшую остановку, чтобы купить еды.

Джулиан всегда был голоден. Он занимался всеми видами спорта сразу – футболом, баскетболом, плавал на байдарках и прочее. Да и каким другим способом можно стать обладателем таких твердых мускулов? Подобный золотистый цвет кожи явно невозможно получить, просиживая целыми днями в офисе. Джулиан был таким спортивным, что мог принимать участие в десятиборье, не говоря уже о том, чтобы укладывать женщин в постель…

– Жди здесь! – бросил он, припарковав машину напротив кафе.

– Эй, возьми мне молочный коктейль с шоколадной…

– Шоколадной крошкой и тремя вишенками – одну съесть сразу, другую разжевать, третью оставить на потом?

Молли кивнула и улыбнулась. Даже когда дверца захлопнулась, она все еще слышала его самодовольный смех.

Он вернулся через несколько минут, и Молли помрачнела, рассматривая свой молочный коктейль:

– Почему на моем стакане записан чей-то номер телефона?

– Я не просил этого, Молли. – Он умоляюще воздел руки к небу.

Девушка с отвращением покачала головой. С другой стороны, не могла же она винить незнакомку на кассе, решившую попытать счастья с ее стаканом. Джулиан всегда был в равной мере одарен внешностью и манерами, заставлявшими учащенно биться женские сердца.

Молли покачала головой:

– Даже представить не могу, какая девушка в здравом уме станет с тобой встречаться.

– Очевидно, ты.

Молли рассмеялась и принялась за первую вишенку.

– Ты так и не сказал, что еще тебе поведала «любовь всей моей жизни» по поводу наших с тобой отношений?

– Не помню. – Джулиан развернул машину и увеличил скорость. – Что-то вроде – мне предоставляется выбор оружия, и на рассвете он пришлет своих секундантов.

– Ради всего святого! – Молли терзала зубами вторую вишенку. – Не сделай меня вдовой, хотя бы пока мы не поженимся.

– Свадьба? Ничего себе. Громкое слово.

– Что не так с этим словом?

– Ничего.

Молли прекратила экзекуцию вишни и с подозрением уставилась на Джулиана. Он улыбался, словно знал что-то, чего не знала она. Или словно видел ее обнаженной…

«Боже, откуда эти мысли…»

По телу пробежала дрожь, стало зябко. Когда они грузили ее чемодан в машину, начался дождь, и теперь вся одежда на ней была влажная и противно липла к телу. Жаль, ведь перед поездкой она переоделась в то, что Джулиан мог назвать сексуальным и утонченным. Нет, ее не волновало его мнение. Просто надо было доказать – у Молли Дивейни были собственные деньги, было признание.

За рулем Джулиан всегда становился задумчивым и неразговорчивым, но это ее устраивало. Она упоенно щебетала о том, как завоюет Гаррета, справлялась, возможно ли будет рисовать в одной из свободных спален дома Джулиана? Она чувствовала, как вдохновение накрывает ее волной… В самом деле, на носу была ее выставка, и в течение следующего месяца предстояло завершить работу над двумя картинами.

Когда они наконец-то прибыли, Джулиан предложил Молли взглянуть на кое-что интересное. Ее чемодан забрал один из швейцаров, позаботившись о том, чтобы вещи доставили на двенадцатый этаж. Джулиан же сопроводил ее к другому лифту и нажал кнопку «П». Они поднялись в пентхаус – огромное, светлое, ослепляющее пространство, пахнущее недавним ремонтом.

– Ничего себе! – присвистнула Молли. – Что это за место?

– Здесь будет мой новый офис.

Молли была очарована блеском в его глазах, слышала нотки гордости в голосе.

– Ты хочешь сказать, редакция переезжает?

Семья Гейдж обладала самой процветающей газетной компанией во всем Техасе. Она включала несколько печатных изданий, новостной интернет-портал и несколько кабельных телевизионных каналов. И все это выросло из маленького газетного бизнеса. Дело, взращиваемое на протяжении трех поколений, давало ее семье богатство, власть и вес в обществе. Их офисы занимали целый квартал в деловом центре города, Молли не могла себе представить, как можно осуществить такой стремительный переезд.

– Нет, Молли, переезжаю лишь я.

В ней поднялась волна тревоги. Перемены такого рода не могут положительно сказаться на семье…

– Твой брат знает об этом? – осторожно спросила она.

– Они все узнают в свое время.

Итак, в ее семье может разыграться очередная драма, касающаяся Джулиана и его вечного неповиновения. Она прекрасно помнила каждую причину, по которой его отсылали из дома. В те времена Молли страшно тосковала, ей не хватало Джулиана так, словно у нее отнимали часть ее самой. Девушка помнила себя рыдающей в подушку месяцами…

Теперь же она наблюдала за тем, как Джулиан легко ступает по своему новому офису, словно не замечая брезент на полу, как рассматривает проводку, торчащую из развороченных колонн. Почему он решился отказаться от процветающего семейного бизнеса? Ведь, являясь главой отдела по связям с общественностью и главой рекламного отдела, Джулиан обладал львиным куском этого пирога. У него был такой же внушительный оклад, как у его старшего брата, но сравнительно меньше обязанностей. Свободного времени хватало на развлечения с дамами, на любимые хобби. Полеты на личном самолете, занятия спортом… Так почему он хочет оставить бизнес?

– Представить не могу, что тебя не устраивает, – наконец произнесла она, поймав на себе его испытующий взгляд.

Джулиан посмотрел в распахнутое окно. Солнце заглянуло ему в лицо, осветив карие крапинки в его зеленых глазах.

– Я не доволен своей жизнью. Настало время перемен.

А Молли казалось, что она хорошо знает Джулиана! Думала, он бы не стал скрывать от нее столь важную информацию.

– Итак… – Она шла за ним, рассматривая новый письменный стол, ожидавший своего хозяина. – Как долго ты это планировал?

Хотелось знать больше, но Джулиану страшно не нравилось, когда на него пытались давить.

– Пару лет… А на самом деле – всю жизнь. – Он посмотрел на нее и улыбнулся.

Завороженная, Молли не могла противиться его обаянию. Всю свою жизнь Молли во всем и всегда соглашалась с Джулианом. Однако сейчас ее разрывали противоречия. Потому что две недели назад она отдала свое сердце Гаррету, и вряд ли ей удастся получить его обратно…

Двигаясь за Джулианом подобно сомнамбуле, Молли чуть не ударилась о белоснежную стену.

– Знаешь, все это пространство нужно как-то использовать…

Джулиан лишь усмехнулся:

– Почему-то я знал – именно это ты и скажешь…

Молли улыбнулась:

– Наверное, потому, что ты знаешь – я не люблю белые стены.

Остановившись на расстоянии вытянутой руки, он легонько нажал на кончик ее носа.

– В таком случае можешь расписать всю стену, как тебе захочется.

Девушка выдержала его проникновенный взгляд. Наброски буквально завертелись в ее голове, а муза уже принялась смешивать краски…

– Сможешь ли ты себе это позволить? За мои картины уже просят цены с пятью цифрами. Фреска будет стоить минимум сто пятьдесят тысяч, да и работа над ней займет не меньше месяца. Мне нужно будет переговорить с моим галеристом. – А ее галерист когда-то работал с самим Уорхолом! И он был приятелем Джулиана.

– Оставь Блэкстоуна в покое! Пусть будет сто пятьдесят тысяч.

– Джулиан, об этом не может быть и речи! – Молли с трудом ловила воздух ртом. – Ты не можешь столько заплатить!

– Молли, я лишь хочу, чтобы работа была так же безупречна, как ты сама.

Он очаровательно улыбнулся, и ее обдало волной радостного возбуждения.

– Конечно, Джулиан! – Она схватила его за отвороты пиджака и, подпрыгнув, поцеловала в щеку. – Спасибо! Когда я могу начинать?

– Завтра. Если хочешь.

* * *

Молли остановила свой выбор на гостевой спальне слева от комнаты Джулиана. Расставив в ванной свои личные вещички, Молли наконец избавилась от влажной одежды и натянула ночную рубашку. Собственно, это была не рубашка, а всего лишь одна из старых футболок Джулиана. Ее, как и другие вещи Джулиана, его мама упаковала для передачи в фонд благотворительности. Никто не знал, что Молли незаметно выловила футболку из мешка…

Закончив приготовления ко сну, Молли вышла в холл в поисках Джулиана. Она хотела предложить ему посмотреть кино, но нигде не нашла. Дверь в спальню была плотно прикрыта. Расстроившись, она вернулась к себе, легла в постель и рассматривала стены и шторы. Сон все не шел, мысли то и дело возвращались к Гаррету. Его темные волосы, глаза с черными ресницами, то, как он целовал ее…

* * *

– Мне кажется, я останусь старой девой, – сказала Молли.

Они с Кейт тем вечером стояли на террасе, наслаждаясь зрелищем пестрой толпы, наряженной в маскарадные костюмы.

Та лишь рассмеялась:

– Молли, откуда такие мысли? – Она ласково провела рукой по волосам сестры. – Ты милая, красивая, любой мужчина был бы рад быть с тобой!

– Да, но ни один мужчина не отвечает моим требованиям.

С трагичным вздохом Молли нашла в своем телефоне фото троих братьев Гейдж и показала его Кейт. На ней были запечатлены сероглазый, ответственный Лендон, темноволосый, благородный Гаррет и конечно же бог во плоти – Джулиан.

– Понимаю тебя, – мягко сказала Кейт, рассматривая фото.

Для нее, вероятно, было очень трудно заменять для Молли обоих родителей. Несмотря на то что Элеонор Гейдж взяла на себя заботу о сестрах, она вела себя с ними очень строго. Девочки всегда старались во всем угодить женщине, давшей им кров над головой. Но когда они оставались наедине, Молли всегда тянулась за нежностью и поддержкой своей старшей сестры. Иногда Молли думала, что она и есть причина не сложившейся личной жизни Кейт. У нее до сих пор не было ни мужа, ни детей.

– Ты тоже заслуживаешь быть с кем-то, – прошептала Молли.

Кейт ослепительно улыбнулась:

– Тогда давай пойдем и найдем кого-нибудь. – Она поманила сестру за собой и устремилась к двойным дверям.

Молли лишь фыркнула и попятилась. За этот вечер она возненавидела свой маскарадный костюм. Проспорив Джулиану желание, Молли была вынуждена облачиться в платье Девушки из таверны. Узкий наряд едва позволял дышать и в то же время выставлял напоказ ее пышную грудь. Молли казалось – она выглядит как порнозвезда с обложки сомнительного журнала. Еще никогда в жизни она не чувствовала себя в одежде настолько раздетой. Как только она найдет в толпе Джулиана, несомненно переодетого в Красную Смерть или Дьявола, она выскажет ему все!

– Я присоединюсь к тебе через минуту! – прокричала она сестре.

Вместо того чтобы последовать за ней, Молли лишь забилась подальше в угол террасы, где было темно, тянуло свежестью из сада и где никто не смог бы ее обнаружить. Однако неожиданно ее внимание привлек силуэт человека у перил. Кто-то приближался к ней. Костюм незнакомца напоминал Зорро или Призрака Оперы. Или же это был Уэстли – герой ее любимого приключенческого фильма? Плащ, маска, скрывающая волосы и глаза, черные ботинки и невероятная улыбка. Должно быть, это Джулиан, ведь только он обладал такой улыбкой: словно волчий оскал, заставляющий трепетать. Интересно, как ему это удавалось? Молли заметила, как его взгляд устремился к глубокой ложбинке между ее грудей.

– Ну и ну… – произнес он, неспешно приближаясь.

Молли почувствовала, как ее голова пошла кругом. В его руке был бокал, но когда он поднес его к губам, не сводя с нее взгляда, Молли заметила, что он был пуст. Негромко выругавшись, он покачал головой и уже было обернулся, чтобы уйти, бормоча что-то невнятное, но Молли позвала его.

– Ты оставишь меня здесь одну? – произнесла она игриво.

На мгновение он замер, затем обернулся, отставил бокал в сторону и решительно устремился к ней. С каждым его шагом Молли отступала все глубже в тенистый угол террасы. Он уже не улыбался. Что-то в его походке, в напряженной линии плеч заставило ее сердце учащенно биться. Это просто не мог быть Джулиан!

– Что…

В следующую секунду он прижал ее к себе. Его лицо склонилось к ее лицу так близко, что они почти соприкасались масками. Молли казалось – она вовсе перестала дышать. Вокруг было слишком темно, чтобы разобрать цвет его глаз, но она чувствовала, как этот взгляд проникает в нее все глубже. А потом она услышала низкий, почти неслышимый стон, такой страстный и такой зовущий… Их губы легко соприкоснулись, чуть задев друг друга, подобно маленькой искорке, перерастающей в пожар на сухих ветках. Молли обожгло сильное желание. Тело словно обратилось в мягкий, теплый податливый воск. Ему это понравилось, и его губы накрыли ее рот.

Ее целовали так властно… По венам словно пронесся поток удовольствия, сердце взметнулось куда-то к верхним слоям стратосферы. Ее прижимали все крепче, все ближе и ближе… От него пахло вином, и Молли словно сама опьянела. В голове смешались множество ощущений. Их губы жадно целовались, все ее естество кричало в сладкой агонии. Никогда еще она не чувствовала себя такой живой, так тесно связанной с другим человеком, словно ее собственное тело было ничем иным, как продолжением другого, более сильного. Это было похоже на то, как если бы ты попал под теплый летний дождь. Желание обволакивало ее со всех сторон. Утопая в эмоциях, она почувствовала прикосновение чего-то металлического на своей коже, там, где его руки касались ее плеч. Глаза Молли распахнулись, когда она поняла, что мужчина, целовавший ее…

Гаррет? Возможно ли это?

Едва ли он когда-либо касался ее. Он всегда старался защитить Молли, был чрезмерно предупредителен, хотел оградить от всех опасностей. Теперь же Гаррет целовал ее так, словно хотел съесть живьем. Он жадно гладил ее плечи, шею, ключицы, касался нежных изгибов груди, словно хотел везде оставить свое клеймо. Он невнятно говорил что-то, но Молли едва могла разобрать это из-за неистового биения собственного сердца. Пораженная, Молли осознала – этот человек, всю жизнь державшийся от нее как можно дальше, согласно правилам семейства Гейдж, бросил все предосторожности на ветер, целовал ее так, словно от нее зависела вся его жизнь. Почувствовав слабость в коленях, девушка невольно прижалась к нему еще крепче.

Она нащупала кольцо на его руке. Платиновый отблеск мелькал в темноте, когда его руки ласкали ее грудь. Это было то самое кольцо с голубым бриллиантом, то самое, которое Гаррет никогда не снимал.

Именно Гаррет сейчас бесстыдно ласкал ее! И это было так приятно, его прикосновения так возбуждали… Он застонал от разочарования, когда она застыла. «Тсс… – услышала она его шепот. – Тсс…»

Затем он просунул свое колено между ее ног, отчего ее юбка задралась. Он мастерски направил свою руку между многочисленными слоями материи. Сквозь тонкую ткань нижнего белья Молли почувствовала жар его ладони, и весь мир вокруг обратился в удовольствие. Она судорожно выдохнула, тело напряглось, когда его пальцы стали описывать медленные круги, все ее чувства взрывались от возбуждения, посылая по всему телу разряды тока. Его прикосновения подчиняли, поглощали ее. Он касался женского тела так, словно был его хозяином, словно знал и любил в нем все.

Она всегда старалась избегать каких-либо романтических чувств по отношению к какому-либо мужчине из семьи Гейдж. Они всегда были их с Кейт защитниками, но оставались недоступными как любовники. Но этот… Гаррет явно хотел ее, и его не интересовало, что по этому поводу может думать Кейт или кто-нибудь другой.

Ее тело было похоже на марионетку, умело управляемую руками кукловода. Подавшись к ней ближе, мужчина застонал, принялся ласкать мочку ее уха. Затем его жадный рот начал бродить по шее, оставляя цепочку влажных поцелуев. Молли больше не могла сдерживать себя.

В ее памяти все еще было свежо воспоминание тех прикосновений, того, как ей хотелось плакать, ведь тогда случился ее первый оргазм… Смущенная, девушка оттолкнула Гаррета, как только смогла твердо стоять на ногах:

– Не трогай меня! Не смей говорить со мной! И запомни – этого никогда не было, никогда!

На следующий день, как и было сказано, Гаррет притворялся, что ничего не произошло. А ей хотелось поговорить об этом с Джулианом! Но тем утром он мучился диким похмельем и находился в ужасном расположении духа.

Так что Молли оставалось лишь держать все случившееся в себе…

* * *

Джулиан не ставил под сомнение причину своей бессонницы. Почему он чувствовал себя таким разбитым и почему все в последнее время не складывалось так, как нужно. Причиной всему была Молли Дивейни. Эта девушка сводила его с ума. Сначала эта история с Гарретом. Теперь же сама мысль о том, что она преспокойно спит в соседней комнате, заставляла ворочаться в постели без сна. Сегодня, когда они укладывали ее чемодан в машину, пошел дождь. Когда они наконец-то добрались до его квартиры, одежда Молли промокла насквозь. Господь знает, как он старался не обращать внимания на влажную одежду, облипшую ее тело! Самообладания едва хватало…

Оказавшись в кровати, Джулиан изо всех сил пытался успокоиться, но каждый раз, когда он смыкал веки, перед его внутренним взором возникало ее тело… Когда наверху Молли поцеловала его, благодаря за возможность расписать стену в его будущем офисе, он едва сдержался, чтобы не поймать тот поцелуй губами. Целовать ее долго и страстно, чтобы она снова выглядела, как тогда на кухне… Чтобы ловила ртом воздух, раскрасневшаяся после того шлепка, которым он наградил ее. Все его тело содрогнулось от воспоминания о том, как мучительно медленно Молли поедала те вишни… Джулиану было непонятно, как он смог сохранить самообладание и не впиться губами в ее дерзкий рот…

Годами Джулиан рос в согласии с правилами, которым с переменным успехом он и пытался следовать. Единственная девушка, которую Джулиан уважал и которой восхищался, оказалась недоступна. Молли была всем лучшим и чистым, что было в нем самом, и он хотел, чтобы все так и оставалось. Взрослея, он мечтал, что в один прекрасный день они все-таки будут вместе!

И вот она захотела Гаррета! Гаррета Гейджа…

Джулиан почувствовал прилив тошноты. Было невозможно представить подобный исход событий. Сначала он вообще подумал, что это был какой-то розыгрыш. Ведь в глубине души он думал: если Молли и суждено влюбиться в одного из Гейджев, это мог быть лишь он, Джулиан. Черт побери, только он! Молли никогда не смотрела в сторону. Даже его семья думала, что Молли хочет быть с ним! Вот почему каждый раз, когда они сближались, разверзались хляби небесные. Все: мама, Лендон, Гаррет и даже Кейт – синхронно выпускали когти… Джулиану приходилось выслушивать многочасовые лекции – о том, что он чрезмерно внимателен к Молли, что ему следует держаться подальше от Молли, уважать Молли. Чаще всего он слушал их. Но не всегда.

Теперь Молли хотела быть с его братом, и это изменило все правила игры. Джулиан слишком долго утешался сказочкой о том, что между ними может возникнуть пресловутая химия, а отношения могут стать чем-то больше, чем та нежная дружба, которая тянулась между ними годами. Но в тот момент, когда его словно парализовало ниже пояса от всех ее улыбочек и прочего, это были не дружеские чувства. Едва ли такое мог испытывать брат…

Теперь Джулиан приготовился правильно разыграть партию. Терпения ему было не занимать, но что касается дел, связанных с Молли, никогда нельзя было ничего предсказать.

Если когда-либо Молли выйдет замуж, то только за него, Джулиана! Нравится это его родственникам или нет. Что касается самой Молли…

Ему нужно показать ей, что он, и только он всегда был ее единственным мужчиной. Необходимо довести до конца то, что они начали в ту ночь, когда встретились на террасе во время маскарада.