Я выныриваю из подземки и ежусь от пронизывающего январского ветра.
В наушниках Алишия поет: «Любовь к тебе, дорогой, ставит меня в тупик», и я уныло признаю свое очередное поражение.
Стоило Роберту предложить мне полететь в Эл-Эй, как я тут же принялась обдумывать план по прогулу важной репетиции. Разве это по-взрослому? Разумеется, нет. Да и кому нужна бездарная женщина? Еще года три, и я надоем ему. Мужчинам нравятся личности, а не безмозглые, пускающие на них слюни собачки.
С другой стороны, эта поездка помогла бы нам встряхнуться, отвлечься от рабочей рутины…
Я плотнее закутываюсь в шарф и выбираю следующую песню. В голове сущий хаос, в подсознании постоянно всплывают картинки вчерашнего вечера, и путаница. Сплошная путаница!
Кажется, Роберт не в восторге от моих проб. Однако, несмотря на свою заносчивость, он не устроил мне сцену ревности, не набросился на меня с упреками, а даже наоборот – попытался меня понять.
«Черт, он действительно старается. Старается стать лучше», – оптимистично заключаю я, и на экране вдруг всплывает шкодливая физиономия Селест Гранди.
– Привет, Сэл, – я улыбаюсь.
– Крошка, ну ты даешь! Я чуть не поперхнулась латте, когда увидела!
Увидела?
– Ты это о чем?
– П-ф-ф, она еще спрашивает! Хэллоу, о заметке в газете!
Едва не угодив под колеса желтого замызганного такси, я застываю у светофора и хмурю брови.
– В какой на фиг газете, Сэл?
– В «Нью-Йорк пост», дурочка! Ты и заглатывающий тебя, точно королевская кобра, «мистер Щедрая Зарплата»!
«О нет. Показ Тома Форда», – обреченно вздыхаю я, по инерции ступая за плывущей по перекрестку толпой.
– Почему ты не сказала мне про помолвку?! – продолжает надрываться она.
– Потому что ее не было. Он просто подарил мне кольцо на Рождество, вот и все.
– Не ври, гнусная обманщица! Боже, вы женитесь, а я узнаю об этом из какой-то газеты!
– Сэл…
– О’кей, допустим, ты не хотела придавать это огласке, но я ведь твоя лучшая подруга!
– Гранди! – рявкаю я, устав от ее бесконечного жужжания.
– Что?
– Мы не помолвлены, ясно?! Остынь.
Селест разочарованно цокает языком.
– Честно?
– Честно, – смеюсь я, ощутив слабый укор совести. – Прости, я совсем забыла про показ и папарацци. Черт, я вообще не ожидала…
– Не ожидала! – она прыскает со смеху. – Этим тараканам давно не терпится поймать его с какой-нибудь телкой. Кэт, я в шоке, что он засосал тебя при камерах.
– Признаюсь, я и сама в шоке.
Поднимаюсь по лестнице и вижу, как мне навстречу галопом бегут Лиза и Хоуп – местное сарафанное радио.
– Кэтрин! Ты выходишь замуж?!
– Ты встречаешься с Робертом Эддингтоном?!
– Покажи!
– Говори!
– Не томи!
О Иисус!
Закатив глаза, я обреченно ковыляю к аудитории, сплетницы увязываются за мной.
– Сэл, я перезвоню тебе, хорошо? Здесь намечается крупная пресс-конференция с моим непосредственным участием.
Она хохочет.
– Хорошо, миссис Эддингтон. Удачи!
– Вот сучка, – повесив трубку, я прочищаю горло и оборачиваюсь к этим назойливым курицам. – Итак, давайте по порядку.
* * *
Мне пришлось распинаться почти перед каждым, кто попадался на моем пути. Таким образом, примерно на второй перемене я уже подумывала прилепить на лоб стикер с надписью «я не помолвлена!», но, к счастью, ближе к середине дня ажиотаж утих, и ровно в 15.00 мы с Марком благополучно отправились пообедать в «The House» – небольшой ресторан, расположенный в трехстах футах от академии.
– Заранее прости, что я лезу не в свое дело, но ты действительно выходишь замуж за Роберта Эддингтона? – спрашивает Лестрейд, поставив локти на стол.
– Нет, – бормочу я, проводив взглядом удаляющуюся с нашим заказом официантку. – Но мы встречаемся.
– В «Пост» написали другое. А кольцо?
– Это подарок. Кажется, сегодня я успела повторить эту фразу раз сто, не меньше.
– Ничего удивительного, – улыбается Марк. – Видишь ли, здешние студентки не привыкли светиться в светской хронике, к тому же с такой фотографией…
– По-моему, ерунда.
– Возможно, – он пожимает плечами. – Для девушки одного из самых богатых молодых бизнесменов Нью-Йорка.
Мне не нравится его замечание, как, впрочем, и тон. Ехидный, с подковыркой. Абсолютно не тот, каким он обычно беседует со мной.
– Надеюсь, это открытие никак не отразится на наших с вами взаимоотношениях?
Марк вмиг становится серьезным.
– Нет, что ты? Я рад направлять тебя. Плюс, твоя популярность может пойти тебе на пользу.
Поднимаю на него полные недоумения глаза и чувствую, как мои щеки вспыхивают алым.
Он что, насмехается надо мной?
Выпускаю свои колючки.
– Я не стремлюсь к такого рода популярности, и уж тем более не собираюсь выезжать на славе своего парня, – сухо выплевываю я, удрученно разглаживая скатерть.
– Кэтрин, я не это имел в виду, – смекнув, что атмосфера между нами накаляется, Марк спешит исправить положение. – Извини, если тебе показалось… – он проводит рукой по своим кудрям и пытается подобрать слова. – Я очень хочу помочь тебе с ролью. Но сегодня утром, когда я увидел газету, то подумал, а надо ли? Люди вроде Эддингтона не жалуют независимых женщин.
«А тебе-то откуда знать, умник?» – думаю я, метнув в него укоризненный взгляд.
Он продолжает:
– Разумеется, я с ним не знаком, но, насколько мне известно, его компания лидирует на рынке девелопмента как самая успешная и ее огромный капитал увеличивается ежечасно.
Мои брови взлетают вверх.
Неужели?
– Да, я периодически читаю «The Wall Street Journal», – улыбается он на мой невысказанный вопрос. – Пойми меня правильно, я не пытаюсь приравнять его к какому-то стереотипу, но…
– Вот именно, к стереотипу, – перебиваю его я. – Богатство и власть вовсе не повод предполагать, что он готов запереть меня в чулане и помешать моей самореализации, понимаете? – говорю я, а у самой возникают сомнения.
Взаперти-то я уже побывала…
– Он не такой.
– Я понимаю, Кэтрин, – соглашается Марк. – И я с удовольствием продолжу работать с тобой, договорились?
– Договорились.
* * *
В половине шестого я встречаюсь с Фабио Монте.
– Куколка, где тебя носит? Я весь замерз! – ворчит он, вручив мне высокий стакан из «Старбакса».
– Нужно одеваться по погоде, – ехидничаю я, следуя за ним в «Bloomingdale’s».
– Ой, я тебя умоляю! Мне что, теперь в мешок запаковаться? Эта зима и так довела меня до ручки. Выгляжу как Квазимодо!
Оглядываю его снизу доверху и прихожу к выводу, что не у меня одной, оказывается, комплексы.
– Ладно, рассказывай.
– О чем?
– О главном.
– Например? Что я ела на завтрак, или…
– «Или», несносная врушка! – он по-дружески пихает меня в бок. – Как поживает он? Его?
Я весело смеюсь.
– Отлично, спасибо! С последним тоже все замечательно, жив-здоров, весьма энергичен.
– Серьезно? Кстати, я недавно вычитал в «Космо», что англичане самые пылкие любовники.
– Ты читаешь «Космо»?
– Да, не переводи тему, – сварливо проговаривает Монте, взяв меня за руку.
– Вообще-то англичанин он только наполовину, так что…
– Без разницы. Я прав?
– Отстань.
– Ну куколка, не темни! Какая у него любимая поза? Что он говорит, когда кончает?!
– Фаби! – зашипев, я испуганно озираюсь по сторонам. Не хватало еще, чтобы в «Пост» напечатали и про это.
– О, не прикидывайся паинькой! Теперь, когда ты официально спишь с этим мужиком, притворяться невинной овечкой бессмысленно и даже немного бестактно.
– Невинной овечкой? Знаешь, я не обязана делиться с тобой подобными… нюансами! Это личное!
– Личное?! – взвинчивается стилист, вылупив на меня свои черные, чуть раскосые глаза. – Знаешь, а я не забавы ради провожу с тобой по четыре часа в неделю! Прошвырнуться по магазинам можно и за тридцать минут, между прочим.
– Ах вот как? Выходит, ты коварно выпытываешь у меня сугубо конфиденциальную информацию?
– Ой, чего у тебя там выпытывать? Проще заглянуть в газетный киоск.
О господи. Он тоже читал статью.
– Правда, Риз уверяет, что никакой помолвки не было, – осведомленно добавляет он, и у меня вытягивается челюсть.
– Ты обсуждал это с Риз?!
– Угу, вчера. Она жутко переживает!
– Представляю, – у меня портится настроение. – Я ей не нравлюсь.
– Брось, Кэтрин, она обожает тебя. Просто… отдельно от своего сына.
– В этом-то и проблема. Что, если это никогда не изменится? Если она не смирится?
– То есть ты все-таки намереваешься выйти за него замуж? Впрочем, кто бы отказался от такого классного, наполовину английского члена…
– Фабио!
– Что? – он невинно хлопает ресницами.
– Можно мы закроем тему секса, членов и моей предполагаемой свекрови? Пожалуйста! Я и так не выспалась.
– Почему? Всю ночь пахала как проклятая?
Тяжело вздохнув, я обиженно поджимаю губы, не в состоянии пререкаться с этим озабоченным эротоманом.
– Прости, не удержался. В чем дело?
– В моем преподавателе Марке Лестрейде и во внезапном визите Эвана Рейнольдса.
– Поподробнее, я не Нострадамус.
Рассказав ему про все свои злоключения, я жду, кажется, целую вечность, когда он закончит крутиться возле полки с галстуками и обратит на меня свое бесценное внимание.
– Дорогая, у Роберта сдвиг насчет шоу-бизнеса. Мануэла неплохо над ним поработала, превратив беднягу в одержимого шизофреника.
– Что ты имеешь в виду – поработала?
– Что она намеренно заставляла его ревновать и, сама того не подозревая, случайно создала монстра.
Намеренно?
– Ты преувеличиваешь…
– Преувеличиваю? – фыркает Фабио. – Ты вообще видела ее портфолио? Она постоянно позировала в нижнем белье, тусовалась в ночных клубах, флиртовала с мужчинами… Не знаю, изменяла она ему или нет, но нервы она ему точно потрепала. Не пойму только, зачем он ее терпел.
– Затем, что любил, – выдернув свою руку из его, я окончательно мрачнею и начинаю жалеть, что завела этот неприятный разговор.
– Слушай, не накручивай себя, ладно? Любил – не любил… это в прошлом. Сейчас он любит тебя. Тебя, а не какую-то тщеславную вертихвостку с идеальными параметрами.
– Откуда ты знаешь?
Черт. Только не вздумай разреветься!
– Оттуда, что я прекрасно разбираюсь в мужской психологии, – Фабио бережно убирает мои волосы назад и целует в лоб. – Поэтому не спорь, дочь моя.
– О’кей, Зигмунд Фрейд, что ты предлагаешь?
– Расслабиться и полететь с красавчиком в Эл-Эй. Твои дурацкие пробы никуда не денутся.
Дурацкие?
– Но это непрофессионально.
– Непрофессионально? Дорогуша, ты обычная студентка, а не федеральный судья. Успеешь еще посещать сортир по расписанию.
– Боже, какой ты несносный!
– Наконец-то комплимент, – он щелкает меня по носу. – Все, хватит ныть. Пойдем лучше в «Агент провокатор».
– К-куда?
– В магазин нижнего белья, дурочка, – кокетливо поясняет он. – Самого сексуального, пошлого, безобразно красивого нижнего белья.
– Господи, можно хотя бы минуту не говорить о сексе?
– Конечно, нет! В конце концов, секс – это одно из трех чудес света.
Из трех?
– А другие два?
– Шоколад и сон. Идем.
* * *
Фабио уговорил меня на три комплекта, как он сам выразился, сексуального, пошлого, безобразно красивого нижнего белья.
Ну и на кой мне столько?
Захожу в лифт и придирчиво смотрюсь в зеркало: волосы торчком, на сером шерстяном пальто ворсинки от шарфа, ботинки испачканы грязью…
Дерьмо, ну и страх!
Впору рекламировать ершик для унитаза.
Не успеваю привести себя в порядок, лифт приезжает на двадцать пятый этаж, и мне приходится смиренно выйти в светлый просторный холл.
– Кэтрин, добрый вечер!
– Привет, Элисон. Роберт у себя? – да, отныне я буду называть его так и никак иначе. И пусть хоть задохнется от зависти!
– Да, у него только что закончилось совещание. Сообщить ему о твоем визите?
Еще чего!
– Нет, не нужно, – самодовольно заявляю я, гордо продефилировав до третьей двери слева. Я заглядываю в кабинет.
– О-о-о, какие люди, – улыбается Роберт, покручиваясь в своем огромном директорском кресле. – Чем обязан?
– Страстным поцелуем, ну а там – посмотрим.
– М-м-м, даже так, – он задумчиво скребет по подбородку и захлопывает крышку ноутбука. – Ну хорошо, входи. Запри дверь.
Ого.
Полагаю, это намек?
Быстро поворачиваю ключ, пересекаю комнату и, обогнув длинный прямоугольный стол, подхожу к Его Величеству.
Роберт нетерпеливо тянет ко мне руки, усаживает меня к себе на колени.
– Зачем, говоришь, пришла? Я немного запамятовал, – дразнится он, стягивая с меня пальто.
– За этим, – я наклоняю голову и присасываюсь к его приоткрытым губам.
Он яростно целует меня, опускает ладони на мой зад, обтянутый узкими джинсами, и стонет.
– Хочу в тебя, – шепчет он, грубо сжав мои ягодицы.
– Валяй.
Хищно ухмыльнувшись, Роберт встает во весь рост, удерживая меня на весу, приближается к широкому двухместному дивану и укладывает меня на спину.
– Секс в моем кабинете уже смахивает на естественный рацион, тебе не кажется? – Он сбрасывает с себя пиджак, туфли, его похотливый взгляд путешествует по моей груди и проглядывающему из-под задравшейся трикотажной кофточки животу.
– Кажется, – я хихикаю. – А теперь заткнитесь, мистер Эддингтон, и приступайте к своим прямым обязанностям.
Оторопев от моей наглости, он сперва делано изумляется, затем, расплывшись в злорадной усмешке, избавляется от своей белой рубашки.
– Что ты себе позволяешь, дерзкая девчонка? – Встав коленом на диван, Роберт расстегивает свои черные брюки и спускает их вместе с трусами.
Я охаю от такого зрелища.
– Молчишь? По-моему, твой ротик напрашивается на прелюдию, – взяв член в руку, он демонстративно проводит по нему вверх-вниз, показывая мне степень своего желания.
– Сделай это, немедленно, – хриплю я, пожирая его глазами.
– Немедленно?
Мои щеки пунцовеют, а сердце пускается вскачь от бурлящего в крови адреналина.
Я дрожу.
– Да.
– Это приказ?
– Да.
Он останавливается.
– Тогда прикажи мне как следует.
– Издеваешься? – я скоро взорвусь от возбуждения, а этот наглец вздумал поиграть?
Заерзав, я умоляюще гляжу на его член.
– Кэтрин, – настаивает Роберт, и я перемещаю взгляд на его лицо. – Произнеси это.
– Трахни меня в рот.
В его темных зрачках загорается вожделение, я знаю, он едва сдерживается.
– С удовольствием, детка.
Подобравшись ко мне вплотную, Роберт прикладывает член к моим губам, неторопливо скользит головкой сперва по нижней, потом по верхней губе, мягко очерчивая контур, и я жадно высовываю язык.
– У тебя очень красивые губы… и там тоже, – он указывает вниз.
О господи.
– Открой рот, Кэтрин. Шире.
Я выполняю.
Он аккуратно проникает внутрь, сантиметр за сантиметром, утыкается в мое небо, и я чувствую его неповторимый вкус. Смыкаю губы, Роберт начинает размеренно двигаться, придерживая меня за затылок.
– Нормально?
Согласно мычу.
Он плавно шевелит бедрами, его сбившееся дыхание и неразборчивый шепот вперемешку с восторженными фразами убеждают меня в том, что это я так на него действую. Это меня он жаждет до такой степени, что готов предаться страсти прямо здесь, в своем кабинете.
Почувствовав себя великой жрицей любви, я беру член в кулак, смело заглатываю глубже и сильнее сжимаю губы вокруг его каменно-твердого ствола.
– О, дерьмо, – он стискивает зубы. – Сними джинсы, быстро!
Неуклюже снимаю с себя ботинки, джинсы и трусики.
Он отстраняется.
– Встань на четвереньки перед диваном.
Послушно сползаю на пол, валюсь на колени и опираюсь руками о диван.
– Разведи ноги, – командует Роберт, пристроившись ко мне сзади. – Выгни спину и оттопырь попку.
Ох!
Меня уже всю трясет, как от лихорадки. Боюсь, если он сейчас войдет в меня, то я точно завизжу от экстаза.
– Господи, Кэтрин… она истекает просто, – с восхищением произносит Роберт, вонзив палец в мою вагину. – Боже, как же я хочу в нее, – он вкруговую шевелит пальцем, добавив второй, растягивает набухшие стенки, и я едва не хнычу.
– Пожалуйста, я больше не могу…
– Не можешь? – выдыхает он, полностью погружаясь в меня.
– Дьявол… – он медленно проталкивается внутрь и выскальзывает обратно, распаляя и без того раскаленную лаву.
Мучительно долго, невыносимо глубоко, снова и снова.
Я жалобно скулю.
– Шикарный вид, – хрипит Роберт, массируя мою поясницу. – Выпрямись.
Выпрямляюсь, и его член ощутимо задевает мою сверхчувствительную точку.
– А-а-а, – застонав, я прижимаюсь спиной к его груди. Роберт обвивается вокруг меня, словно осьминог, и осыпает поцелуями мои щеки, скулы, горло.
– Ты уже готова… хочешь кончить?
Боже мой, да… Да!
Задохнувшись, я шепчу, что готова, с трудом удерживаясь на ногах.
Роберт стукается об меня бедрами и замирает. Стукается и замирает. Опускает руку и давит на мой клитор.
Господи!
Беззвучно разеваю рот, и тогда он возобновляет быстрые, мощные толчки, увеличивает давление на клитор, и я сдаюсь.
Упав на диван, я утыкаюсь лицом в обивку, чтобы заглушить стоны – свидетельство моего яркого оргазма, и, находясь на пике блаженства, закрываю глаза.
– Черт, Кэтрин… – он резво насаживает меня на себя, так что моя голова безвольно скользит по обивке, и кончает вслед за мной.
* * *
– Это был второй раз, когда я занимался любовью у себя в кабинете.
Мы сидим на полу, потные и измотанные, за окном уже стемнело. Я прикрываюсь его белой, изрядно помятой рубашкой, он развалился рядом в натянутых наспех брюках.
– Да? – в моем голосе звучит недоверие. – Ты уверен?
– Конечно, а что?
– Полтора года назад, когда я работала в отделе кадров, я слышала, что вы с Жаклин… э-м-м… ну, тут.
Роберт фыркает.
– Чушь какая.
– Чушь? Странно…
– Странно? Эй, ты чего, мне не веришь? – ошеломленно спрашивает он.
Решаю помучить его. Пусть тоже начнет оправдываться! Может, тогда до него дойдет, насколько это больно и унизительно.
– Как знать, как знать, – веселюсь я, танцуя на острие ножа. Шутить с этим мужчиной – занятие не из безопасных.
– Кэтрин, неужели ты превращаешься в такую же ревнивую задницу, как я?
Я смеюсь.
– Почему бы и нет? Ты ведь не отвечаешь на мои вопросы, и иногда мне приходится додумывать самой.
– Какие вопросы, например?
Например?
Хм, а что, если я спрошу его сейчас, сразу после секса? Напряжение спало, он удовлетворен… чем не подходящий момент?
– Про Мануэлу.
– Кэтрин…
– Вот видишь? – принимаю атакующую позицию. – Ты всегда так!
– Как – так?
– Уклоняешься от темы!
– Я не уклоняюсь… – в замешательстве говорит он. Похоже, я застала его врасплох и впервые он не знает, что возразить. – Я просто не хочу портить настроение ни тебе ни себе.
– Это всего лишь вопрос.
Закатив глаза, Роберт угрюмо скрещивает руки на груди, источая вселенское недовольство.
– О’кей, спрашивай. Тебя ведь так и разрывает от любопытства!
Уф, была не была.
– Она когда-нибудь изменяла тебе?
Он шумно вздыхает.
– Вряд ли… не думаю. Зачем тебе знать?
– Ну вдруг она была неверна тебе, и…
– И что? Заслуживала смерти? – бросает он с таким видом, будто это я находилась за рулем той горе-машины и врезалась в столб.
– Я не это хотела сказать…
– Разве? – ядовито цедит он.
Поняв, что я совершила ошибку, ввязавшись в заранее проигрышный поединок, я неуклюже поднимаюсь с пола и судорожно подбираю свою одежду.
– Прости, Кэт. Я ляпнул не подумав.
– Ничего, – наспех застегиваю джинсы. – Порой я действительно ловлю себя на мысли, что ненавижу ее. Ненавижу за то, что из-за нее ты вечно будешь упиваться горем.
– Перестань, – он тянется ко мне за поцелуем, но я отступаю назад и надеваю кофту, увеличивая между нами расстояние.
– Ты злишься на меня? – он накидывает на себя рубашку, затягивает ремень, а я стою и отрешенно слежу, как он методично застегивает пуговицы, надевает пиджак и в считаные минуты облачается в генерального директора Eddington Development Group. В высокого, загадочного и невероятно прекрасного мужчину, перед которым я, увы, безоружна.
– Злюсь. Но не на тебя.
– А на кого? Если на нее, то ты слегка припозднилась, – на его лице мелькает печаль.
– Я хочу задать тебе еще один вопрос. Последний, обещаю.
– Какой?
– Если бы ты вдруг узнал, что она изменяла… стало бы тебе легче?
– Легче? Кэтрин, легче уже не станет, – он нагибается и зашнуровывает свои туфли, – впрочем, это означало бы, что я оказался прав.
– Прав в чем?
– В своих подозрениях. Пойдем.
Роберт отпирает дверь и, прежде чем открыть ее, притягивает меня к себе за талию.
– Мне понравилось сегодня, – шепчет он, напоминая мне о нашем недавнем буйстве. – Кажется, я снова тебя хочу, – он проводит пальцем по линии моего подбородка и прикусывает мою губу. – Мне всегда тебя мало, не могу насытиться.
– Правда? – удивляюсь я, пораженная его признанием. – Тогда я просто обязана продемонстрировать тебе свое новое нижнее белье.
– Белье? – он щурится. – Какое?
– Которое у меня в рюкзаке. «Агент провокатор» называется.
Роберт на секунду прикрывает глаза, и, когда открывает их, я вижу пляшущих в темной поволоке чертенят.
– Марш домой, Бэйли! Я должен досконально изучить твоего «провокатора». В противном случае мне придется взять тебя прямо в лифте. А поскольку служба безопасности курирует абсолютно все камеры, за исключением моего кабинета, то…
– То мы можем запросто стать объектами для массового онанизма.
– Дерзкая хулиганка, – улыбнувшись, он выводит меня в холл. – Уверен, ты умираешь от желания быть застуканной.
– Разве что чуть-чуть.
– Чуть-чуть? – он отвешивает мне звонкий шлепок по заду. Я подпрыгиваю и оглядываюсь на сидящую за столом секретаршу – она еле сдерживает улыбку.
– До свидания, сэр.
– Да-да, – брякает Роберт, заталкивая меня в лифт.