Мы прибыли на знаменитый пляж Малибу к северу от Лос-Анджелеса, и Эддингтоны тут же принялись доказывать друг другу свое превосходство.

Господи, почему мужчины такие примитивные? И почему эти двое постоянно соревнуются, у кого хвост длиннее? Мне это кажется диким. Я сижу на песке и с замиранием сердца наблюдаю, как братья лихо скачут по волнам, соперничая друг с другом, и мне становится не по себе. Я по природе своей трусиха, ненавижу экстрим, а серфинг представляется мне одним из самых опасных видов спорта, где ты запросто можешь распрощаться с жизнью, угодив под крутую волну.

– Держи. – Кристина протягивает мне банку колы, купленную в ближайшем баре, и устраивается рядом. – Любуешься видом?

– Скорее, трясусь от страха.

– Почему? Они отлично катаются, особенно Роберт.

Бросаю на нее косой взгляд и чувствую, как в груди разрастается знакомое ощущение. Я знаю, она мечтает забраться к Роберту в трусы, но ничего у нее не выйдет. Он мой. Мой!

– Майк тоже не плох, – говорю я, напоминая ей о существовании младшего, – но согласна, Роберта трудно превзойти.

– Ты так влюблена в него, – завистливо подмечает она. – Я поражаюсь, как такое вообще возможно. Да и он с ума по тебе сходит…

Я хмыкаю.

– Мы не единственные влюбленные в мире люди. Почему тебя это удивляет?

– Потому что в наши дни это редкость. Признаться, я и не подозревала, что подобные пары еще существуют. Берегите это чувство, – глубокомысленно заключает Кристина, надвинув на нос квадратные солнечные очки.

Надо же. Вот тебе и тупица…

Откупорив банку с газировкой, я снова гляжу вдаль на две крошечные точки, танцующие на волнах, и по моему телу проскальзывает дрожь.

– Сколько там натикало? – спрашиваю я взволнованно.

– Осталось пятнадцать минут. Нервничаешь?

Нет, идиотка, получаю неслыханное удовольствие!

– Не бойся, – смеется Кристина, – он справится.

– А ты разве не боишься за Майка? – едко выплевываю я, раздраженная ее наплевательским отношением.

– Не-а, я не из пугливых. К тому же он ведь не с парашютом пошел прыгать, – расслабленно тянет она. – Хотя даже в таком случае я бы не парилась. Люблю смелых мужчин. Они меня восхищают.

Отлично! Впрочем, чего можно ожидать от девки, пускающей слюни на брата своего парня?

– Девочки, как настроение? – мы одновременно поворачиваем шеи и таращимся на высокого мускулистого брюнета в серых спортивных штанах. – Меня зовут Дин, я представляю местную школу серфинга.

– Приятно познакомиться! – оживляется Кристина, беззастенчиво изучая его крепкий, обнаженный торс. – Я Кристина, а это моя подруга Кэтрин, – она протягивает ему руку, тот галантно целует ее и переводит внимание на меня.

– Мне тоже приятно, – сдержанно машу ему пальчиками.

– Как насчет серфинга? У нас отличные ребята, обучение легкое, доступное. Или вы обе профи?

– Вообще-то мы чайники. Но мы с радостью ознакомимся с вашей легкой, доступной программой.

«О боги! Эта беспринципная баба готова отдаться первому встречному», – думаю я, незаметно закатив глаза.

– Хм, в двух словах и не опишешь, – Дин медленно облизывает губы, затем садится возле меня на корточки и выуживает из кармана какую-то брошюру.

– Здесь изложен краткий курс занятий. У нас много мастеров, но если вы желаете индивидуального подхода, то я могу взяться за вас лично, – сально ухмыляется он, и – господи боже – накрывает ладонью мою коленку, – что скажете? С кого начнем?

– Спасибо, но я не люблю серф, – отказываюсь я, чуть отодвинувшись. Его лапа по-прежнему на моей ноге.

– Брось, к чему такой скепсис? Неужели, глядя на эти волны, можно спокойно торчать на берегу и пить колу?

– Выходит, что можно, – отвечаю я и встаю, чтобы он наконец отцепился от меня.

– Эй, погоди, я же не рассказал о…

– Ты что, глухой? – доносится откуда-то сзади, и я испуганно оборачиваюсь, едва не прикусив язык.

Кабздец.

– Вали отсюда, пока цел, – рычит катастрофически злой Роберт, воткнув свою доску в песок.

– Это что, угроза? – нарывается парень, вытянувшись во весь рост.

– Это факт.

О Иисус!

Только не мордобой!

– Стоп, ребята! – Протиснувшись между этими Тайсоном и Али, я неуклюже пытаюсь разрядить атмосферу, но Дин небрежно отодвигает меня в сторонку, уточнив у Роберта, куда именно он должен свалить.

– Не трогай ее, чучело.

– Чучело? Ты уверен, что не оговорился, приятель?

– Я уверен, что оторву тебе башку в течение пяти секунд, если ты не уберешься отсюда, – оскаливается Роберт, расстегнув молнию на своем гидрокостюме.

– Пяти секунд? Не маловато ли?

– Проверь.

– Воу-воу, пацаны, – издали показывается Майк. – Что здесь происходит?

– Этот тип решил, что вправе указывать мне на моем же пляже, прикинь? – жалуется качок, кивнув на пылающего гневом Роберта.

– А ты ваще кто? – Майк хмурится.

– Будущий инвалид, – отвечает за него Роберт.

Ой.

– Слышь, ты достал меня! – дергается Дин, намереваясь, по-видимому, врезать Роберту, однако Майк ловко перехватывает его руку и блокирует задиру.

– Хватит орать. Иди куда шел и не мешай людям отдыхать, ясно?

– Т…

– Свободен.

– Да пошли вы! – выругавшись себе под нос, парень резко разворачивается и удрученно шагает по направлению к пирсу.

– Придурок, – говорит Майк. – Чего он от вас хотел?

– Не от нас, – улыбается Кристина, – от Кэтрин.

Что? Вот сука!

Я бессознательно заливаюсь краской и испуганно кошусь на Роберта, который на меня даже не смотрит.

– Козлина. Ладно, нам нужно переодеться, я весь вспотел. Пошли, Роб.

Подобрав с песка свою одежду, братья быстро отдаляются к раздевалкам.

– Эй, а кто выиграл?

– Майк продул.

* * *

Меня будит настойчивый телефонный звонок.

В спальне задернуты шторы, не пойму, сколько я проспала?

На дисплее мигает «мама».

– Алло…

– Кэти? Ты спишь?

Нет, что ты? Тренирую голосовые связки.

– Прилегла ненадолго.

– Ой, прости, милая. У тебя все в порядке?

Я вздыхаю.

– Да, а что?

– Ты не ответила на мою эсэмэску, и я забеспокоилась.

Веская причина разбудить кого-либо. В этом вся моя мать!

– Я не видела ее, мам. Давай я попозже тебе перезвоню?

– Конечно, доченька. Отдыхай.

Швыряю айфон на тумбочку и обхватываю подушку руками. Голова тяжелая. Еще этот дурацкий инцидент на пляже…

Неужели мы возвращаемся к прошлому? К Ричарду Спенсеру, племяннику Рамона, к Джейсону? Это тупик. Может, я опять совершила серьезный проступок и, сама того не сознавая, раздразнила тигра?

Устало закрываю глаза и слышу тихие приближающиеся шаги, после чего матрас подо мной прогибается.

– Где ты был?

– Я думал, ты спишь, – он осторожно обнимает меня сзади и зарывается носом в мои волосы. – Не хотел тебе мешать, смотрел с Майком бокс.

– Бокс?

– Угу. Только он опять проиграл, поставив сто баксов на слабака из Техаса.

Усмехнувшись, я перекатываюсь на другой бок и заглядываю в его лицо.

Странно, но Роберт выглядит подавленным и даже немного виноватым, словно проступок совершила не я, а он, и словно это ему теперь предстоит исправлять ситуацию.

– Насчет того урода на пляже… я бы и сама влепила ему пощечину.

– Марать твои нежные ручки об его вонючую морду? Ни за что, – он берет мою ладонь, бережно целует пальцы и прикладывает к своей заросшей щетиной щеке. – Для этого есть я.

– Я не хочу, чтобы ты злился.

– Я не злюсь. Вернее, я злюсь, но не на тебя.

– А на кого?

– Ну, во-первых, на этого дерьмовоза, посмевшего прикоснуться к тебе, а во-вторых, на себя. Знаешь, я и впрямь надеялся, что мне удастся держать все под контролем, но всякий раз этот сумасшедший внутри меня рвется наружу. Порой я не могу его обуздать, Кэтрин. И если бы не Майк, сегодня тебе вновь пришлось бы его увидеть.

У меня сжимается сердце. Господи, он действительно сожалеет. Но как же нам справиться с этим? Как усмирить этого сумасшедшего, лишающего моего чуткого, безупречного мужчину рассудка?

– Ты расстроилась?

– Да, – неохотно признаюсь я. – Но больше из-за того, что поведение этого парня спровоцирует между нами ссору. Или, не дай бог, направит твой гнев на меня.

– На тебя? Но, Кэтрин, ты не сделала ничего плохого.

Моя нижняя губа предательски дрожит.

– Кэтрин, – он захватывает мой подбородок и заставляет заглянуть в его карие, искрящиеся нежностью глаза. – Ты все делаешь правильно. Я люблю тебя.

И тут меня пробирает.

– О, детка, прости… – крепко меня обняв, Роберт гладит меня по позвоночнику, целует в макушку. – Прости меня, пожалуйста.

Слезы скатываются и скатываются, я всхлипываю и не могу остановиться. Черт, откуда эта истерика? Наверное, я просто устала.

– Я тоже люблю тебя, – бормочу я, заикаясь от переизбытка эмоций. – Очень сильно. Не забывай об этом, прошу тебя.

Он смеется.

– Как я могу забыть? Твоя любовь – это единственное, что держит меня на плаву, дорогая. Единственное.

* * *

Поскольку Майк продул Роберту в серфинг, приготовление ужина легло на его широкие мужественные плечи.

Кристина разлеглась в гостиной, Роберт стоит на террасе, беседует по телефону с очередным партнером, а я с ужасом представляю, как через мгновенье нашу светлую просторную кухню охватит синим пламенем.

Впрочем, почему бы мне не вмешаться? Исключительно из соображений безопасности. К тому же в правилах не прописано, что проигравшему запрещено помогать.

Я прохожу на кухню. Майк стоит перед столешницей и сосредоточенно пялится в айпад.

– Что тут у тебя? – спрашиваю я, заглянув ему через плечо.

– Пытаюсь при помощи «Ютуба» научиться жарить креветки в остром томатном соусе и варить спагетти, – хмуро отвечает он, не сводя голубых глаз с экрана.

– Помочь?

– Было бы неплохо. Я, кроме салата, ничего не умею…

– Ясно, подвинься.

Завязываю волосы в пучок и внимательно исследую продукты. Креветки, помидоры, перец, лук – все в сборе.

Ну-с, приступим!

– Налей воду в кастрюлю и поставь на средний огонь.

– Понял, шеф! – весело откликается Майк, открыв подвесной шкафчик. – А какую кастрюлю достать? Эта сойдет?

– Да, вполне.

Он наполняет кастрюлю водой, и к нам неожиданно присоединяется Кристина.

– Обалдеть, Кэт. Ты помогаешь этому проигравшему выпендрежнику? – смеется она, подойдя ближе.

– Помогаю. Между прочим, могла бы тоже поучаствовать. Ты ведь не хочешь, чтобы у нас началось несварение после его стряпни?

Она корчится от отвращения.

– Фу, упаси бог! Что нужно делать?

– Нарежь овощи. Я займусь креветками, а Майк сварит спагетти.

– Что?! Я думал, ты поможешь мне! – ошеломленно восклицает парень, застыв с пачкой макарон в руке.

– Помогу. Но это не означает, что ты будешь прохлаждаться в сторонке.

– А как насчет твоего любовника? Вечно он выходит чистеньким!

Я смеюсь.

– Мой, как ты выразился, любовник – победитель. А победителей не судят, слышал о таком?

– Ну разумеется, – ворчит Майк, – два сапога пара. Я вскрыл пачку, что дальше?

– Когда вода закипит, бросишь в кастрюлю.

– Господи, милый, я и не предполагала, что ты такой растяпа! – посмеивается над ним Кристина, умело орудуя ножом.

– Не зарывайся, крошка. Или мне напомнить, как ты стонала подо мной прошлой ночью, когда я этими пальцами…

– Стоп, хватит, – вмешиваюсь я, оборвав его на полуслове, – избавьте меня от ваших порнографических подробностей, я этого не вынесу.

– Чего не вынесешь? – на пороге появляется Роберт. – Почему вы помогаете этому засранцу? Он проиграл и обязан расплатиться.

– Размечтался, старый зануда! – вскидывается на него Майк, несмело погружая спагетти в кипящую воду. – В отличие от тебя, гребаного диктатора, у этих двух дам имеется сострадание. Они понимают, что готовка и я – вещи несовместимые.

– Зачем ты тогда поспорил на нее, баран?

– Затем, что рассчитывал на твой провал, придурок.

– А с чего это ты взял, что я могу провалиться? Если память мне не изменяет, ты обыгрывал меня только в «Денди», и то потому что постоянно подсовывал мне заедающий джойстик.

– Правда? – мое лицо расплывается в широченной улыбке.

– Неправда, он врет! – Майк подходит к холодильнику и, когда возвращается назад, получает легкий пинок от Роберта.

– Не паясничай. Следи лучше за своей плитой, там все булькает.

Чертыхнувшись, Майк с опаской заглядывает в кастрюлю, Кристина продолжает издеваться над ним, критикуя каждое его движение, а мы с Робертом обмениваемся теплыми взглядами, и я невольно сияю.

Мне нравится, когда он такой. Веселый, беззаботный, молодой… и чертовски очаровательный.

* * *

Сытые и довольные, мы заняли гостиную.

Роберт развалился вместе со мной вдоль дивана, а Майк принялся исполнять роль диджея, прокручивая для нас пластинки легендарных групп.

– Гиллан неподражаем! Я недавно переслушал «Child in time»… с ума сойти просто.

– Согласен. А «Speed king»? Весь альбом вообще чумовой, – с упоением добавляет Майк. – А вы, девочки, что скажете?

– Я выросла на Nirvana, поэтому не воспринимаю эту вашу древность, – недовольно бормочет Кристина.

– Древность? Майк, своди ее в Раймунд-театр на «Иисус Христос – суперзвезда», – советует ему Роберт. – Впрочем, не вижу смысла.

– На что это ты намекаешь, а? – спрашивает Кристина, не отрываясь от своего глянцевого журнала. – Что я недостаточно умна?

– Забей, крошка. Он пошутил, – отмахивается Майк. – Я пойду за выпивкой.

Он топает на кухню, напевая что-то из последнего, а проигрыватель тем временем перескакивает на другую песню.

Украдкой гляжу на Роберта, он отрешенно смотрит в окно на потемневшее ночное небо и медленно перебирает мои пальцы.

В комнату возвращается Майк.

– Крис, ты в курсе, что Роберт играет на гитаре?

– Не-а, – она забирает у него пиво, – сыграй!

– Отстаньте, – фыркает Роберт, поцеловав меня в висок.

– Пожалуйста, я обожаю гитары! Мой брат в юности играл на басу, но потом поступил в колледж и углубился в финансы.

– Твой брат молодец.

– Да ладно тебе, Роб. Чего ты ломаешься? Сыграй. Девушка просит.

– Сам сыграй.

– На чем? Я клавишник среднего уровня, а у тебя в доме нет синтезатора. Так что поднимай свою ленивую задницу и марш в студию.

– Отвали, Майк, – сердито повторяет Роберт, отняв от меня руки.

Мы трое непонимающе мигаем, когда он встает с дивана и тяжелой походкой спускается на первый этаж.

– Что это с ним? – недоумевает Майк.

– Пойду выясню.

Я нахожу Роберта на крыльце.

– Почему ты ушел?

– Надоел этот клоун, он слишком назойлив. Еще эта дылда… с трудом выношу ее тупость.

– Ты погрустнел раньше, чем Майк прицепился с гитарой. Я видела, Роберт, – говорю я, присев на ступеньку подле него.

– Тебе показалось. С чего мне грустить?

– Не знаю, расскажи мне, – я обнимаю его за талию.

Он поворачивает голову и смотрит на меня, кажется, целую вечность, прежде чем выложить мне все как на духу.

– Я не хочу, чтобы ты становилась актрисой.

Черт.

– Прости, что притворялся паинькой, но я больше не могу.

Отлично. Что теперь?

О’кей, милый, я откажусь от своих планов в угоду твоему альтер эго?

Это несправедливо.

– Причина? – шепчу я, глядя в его наполненные печалью глаза.

– Банальная. Я хренов трус и паникер, – признается он без тени смущения. – И я боюсь потерять тебя.

Господи, ну сколько можно?

Я удрученно вздыхаю.

– Роберт…

– Нет, послушай меня, – он берет мое лицо в ладони. – Я сказал, что я против, но это вовсе не означает, что ты обязана идти у меня на поводу.

Что?

– Я не понимаю.

– Кэтрин…

– Я не понимаю, Роберт! Что ты от меня хочешь? Как мне поступить? – с нажимом повторяю я, охваченная вспышкой ярости.

Он кидает на меня беглый растерянный взгляд, берет за руку и неуверенно пожимает плечами.

– Никак. Ничего. Я… – он колеблется, – я попробую поддержать тебя. Только прошу, не жди от меня всего и сразу, хорошо? Я должен привыкнуть.

Привыкнуть!

Звучит так, будто я вынуждаю его пойти на огромную жертву.

А что же произойдет, когда он узнает про Мексику? Нет, об этом я пока промолчу, иначе он точно сдвинется.

– А ты привыкнешь?

– Я постараюсь.