Сегодня я опять опоздала в академию.

Похоже, это мой побочный эффект после каждой бурно проведенной ночи с Робертом.

Может, нам следует установить какой-нибудь график? К примеру, заниматься этим по выходным, а в будни ограничиваться чем-то попроще?

Улыбнувшись собственным мыслям, я спускаюсь вниз, чтобы перехватить сэндвич в кафетерии, но по пути внезапно натыкаюсь на Марка.

– Кэтрин, ты занята? – он выглядит взволнованным.

– Э-э, нет, а что?

– Можно тебя на минуту? Надо поговорить.

– Хорошо, – я киваю и следую за ним в ближайшую свободную аудиторию.

Пропустив меня вперед, Лестрейд прикрывает за нами дверь и прочищает горло.

– Завтра Эван Рейнольдс приезжает в Нью-Йорк, – с ходу сообщает он, даже не предложив мне присесть.

– Завтра? Я думала, через неделю…

– Я тоже так думал, но суть не в этом, – в его голосе проскальзывает раздражение, и вид у него такой, словно вот-вот грянет буря.

– А в чем?

Он шумно втягивает воздух.

– Видишь ли, по приезде его команда устраивает встречу в «Ритц-Карлтоне» на Бэттери-Парк. В полночь, – осторожно добавляет он. – Я уже предупредил остальных девушек, чтобы они были готовы, но…

– Готовы к чему? – нетерпеливо спрашиваю я, хотя интуиция подсказывает мне, что я не хочу знать ответа.

– Ладно, скажу прямо. Эта встреча что-то вроде… – он неоднозначно шевелит пальцами, – смотрин.

– Смотрин? – я пробую это слово на вкус, но увы – оно мне не нравится.

– Да, – бормочет он совсем тихо. – Этакая альтернатива обычному кастингу, – расплывчато поясняет он.

Боже мой, к чему он клонит?

Я стою и гоню от себя очевидные выводы, в то время как Марк внимательно изучает мое лицо, пытаясь предугадать мою дальнейшую реакцию.

– Кэтрин, я понимаю, ты немного сконфужена, но что, если этот визит станет для тебя билетом в…

– Билетом куда? – я дерзко обрываю его. – В постель к крутому голливудскому режиссеру?

Марк на мгновение опускает глаза в пол, и теперь у меня нет никаких сомнений, что под «альтернативой кастингу» завуалирован совершенно иной смысл.

– Я не это имел в виду, – вяло оправдывается он.

– А что тогда? – я пожимаю плечами. – Послушайте, мистер Лестрейд, возможно Дженни Брук с радостью согласится на подобную работенку, но со мной вы слегка промахнулись.

– Кэтрин, позволь объяснить тебе…

– Не утруждайтесь, все и так ясно, – категорично заявляю я, стремительно направляясь к выходу.

– Я ничего не знал про отель. Это выяснилось сегодня утром, клянусь!

– Охотно верю, – я оборачиваюсь. – О, и вот еще что. Вычеркните меня из списка потенциальных проституток, я остаюсь на режиссерском. Надеюсь, там мне не придется ни под кого ложиться!

Окинув его презрительным взглядом, я пулей вылетаю из аудитории, в спешке надеваю пальто и выбегаю на улицу.

Ну все, finita la commedia!

Охваченная яростью, я достаю из кармана айфон, намереваясь наябедничать Роберту, но вскоре прихожу к разумному выводу, что это плохая идея. Если я пожалуюсь ему на Марка, он примчится сюда на всех парах и придушит его.

Мороз бьет по коже, я обнимаю себя руками и гляжу в серое, затянутое дымчатыми облаками небо. А чего ты ожидала, идиотка? «Золотого глобуса»? Нечего было воображать из себя новую Мэрилин Монро.

Потоптавшись у светофора, я накидываю на голову капюшон и понуро плетусь в сторону Парк-авеню.

Роберт был прав – шоу-бизнес не для меня. Мне следовало прислушаться к его мнению, а не вести себя как маленький, капризный ребенок. Проклятие, вот я влипла! И с Марком отношения испортила, черт…

Я набираю номер Селест – она не берет трубку. Пробую дозвониться до Джейсона, но и тот недоступен. Дерьмо! Куда подевались эти засранцы? Мне необходимо выговориться.

Прокрутив на повторе «I fucked my way up to the top», я каким-то образом умудряюсь доковылять до Пятьдесят седьмой улицы, прямиком к «Four Seasons», где мы с Робертом провели прошлую ночь.

Мило.

Ладно, мне нужно поесть, иначе я точно упаду в голодный обморок. Наугад выбираю маршрут и, прежде чем свернуть за угол, замечаю вдалеке знакомую фигуру.

Вот черт. Снова она…

Облаченная в черную, сливающуюся с цветом ее волос одежду, женщина аккуратно выбирается из лимузина, здоровается с портье и скрывается внутри здания.

– Эй, чего встала?! – рявкает на меня высунувшийся из окна таксист. – Шевелись давай!

Козел.

Перебежав через дорогу, я застываю у высоких стеклянных дверей и, не раздумывая, ныряю в отель вслед за Мартой.

Сперва я судорожно осматриваю фойе, однако ее нигде не видно. Наверное, она уже успела подняться в свой номер, предполагаю я, нервно потирая ладони.

Господи, какая муха меня укусила? Зачем я здесь?

– Добрый день, добро пожаловать в «Four Seasons»! – приветствует меня симпатичный брюнет в сером костюме. – Я могу вам помочь?

– Мне? – я ошеломленно округляю глаза, застигнутая врасплох. По закону подлости на ум ничего путного не приходит.

– Мисс?

Я вздрагиваю.

Ну же, Бэйли, не тупи.

– Да, простите. Моя знакомая недавно поселилась у вас, – начинаю лепетать я, – мы планировали повидаться, но я забыла уточнить, где именно.

Парень недоверчиво хмурится. Не верит? Конечно, нет.

С тех пор как человечество изобрело сотовую связь, люди перестали теряться.

– Ее телефон заблокирован и я не могу с ней связаться, – на ходу сочиняю я, пылая от смущения.

Так-то лучше.

– Хорошо. Как зовут вашу знакомую, мисс?..

– Бэйли, – представляюсь я, воспользовавшись его заинтересованностью. – Кэтрин Бэйли.

– Очень приятно. Я – Пол Гриффин, менеджер отеля. Сейчас мы попробуем отыскать вашу знакомую. Назовите, пожалуйста, ее имя.

– Марта Гарсиа, – отвечаю я, шагнув за ним к стойке ресепшена. Он вбивает данные в компьютер и озаряется широкой улыбкой.

– Все верно, она остановилась у нас в номере 3301. Это на тридцать первом.

Радость-то какая! Только мне пора уносить ноги…

Поблагодарив Пола за помощь, я собираюсь незаметно выскользнуть из отеля, но ситуация резко меняется, когда парень прикладывает телефон к уху и, глядя на меня в упор, произносит следующее:

– Алло, миссис Гарсиа? К вам посетитель, мисс Кэтрин Бэйли.

О. МОЙ. БОГ.

Побледнев, я в ужасе разеваю рот и съеживаюсь точно яблоко в микроволновке.

Мне кранты.

Пол вешает трубку.

– Пожалуйста, мисс Бэйли, поднимайтесь.

– Э-э, что? – я мигаю.

– Миссис Гарсиа просила вас подняться, – терпеливо повторяет он.

Просила?

– Проводить вас?

– Нет-нет, все в порядке, – на автомате проговариваю я, отцепившись наконец от ресепшена. – Спасибо огромное!

Неуклюже метнувшись к лифту, я нажимаю на кнопку и быстро забираюсь в пустую кабину. Забавно, но инцидент с Марком неожиданно отходит на второй план, и теперь меня гораздо больше беспокоит встреча с матерью девушки, чье место я заняла. На панели мигает «31», я отклеиваюсь от стены и неохотно вышагиваю в холл.

Меня мутит. Колени подкашиваются и давление стучит в висках. Что я ей скажу? Почему вы возненавидели человека, спровоцировавшего смерть вашей единственной дочери? Бред. Она как минимум выставит меня вон и будет права.

Я проплываю мимо табличек с четырехзначными цифрами, и моя паника постепенно перерастает в липкий страх.

Очнись, Кэтрин! Что ты творишь? Не ходи к ней.

Крутанувшись на пятках, я судорожно решаю немедленно покинуть «Four Seasons», но от судьбы, как говорится, не убежишь.

– Кэтрин? – окликает меня низкий прокуренный голос с сильным испанским акцентом.

Черт!

Испуганно заглядываю через плечо и ловлю на себе ее острый пронзительный взгляд, от которого кровь стынет в жилах.

– Извините. Я, кажется, обозналась, – шепчу я.

– Разве? – она сардонически усмехается. – Проходи, не стесняйся.

Распахнув для меня дверь, Марта спокойно возвращается в свой номер, а я обреченно увязываюсь за ней, не имея ни малейшего понятия, как себя вести. Инстинкты подсказывают мне, что я совершаю огромную ошибку, но теперь слишком поздно искать пожарную лестницу. Я сама подписалась на эту авантюру и будь я проклята, если уйду отсюда ни с чем.

– Присаживайся, – сухо предлагает она, продвигаясь в глубь комнаты.

Я рассеянно плюхаюсь в кресло, замерев в напряженной позе, а она непринужденно устраивается напротив меня, и мы погружаемся в неловкое молчание.

Что дальше? Меня запытают до смерти или сразу прибьют? – думаю я, изучающе глядя на нее.

Она похожа на Мануэлу. Такие же темные волосы, большие выразительные глаза, смуглая кожа… и отпечаток скорби на лице.

– Итак, зачем ты пришла? – интересуется Марта, устремив на меня свой пристальный взор.

– Поговорить о Мануэле.

– Что ты хочешь узнать? – невозмутимо спрашивает она.

– Об их с Робертом отношениях.

При упоминании о Роберте ее губы сжимаются в тонкую линию, а некогда надменный взгляд наполняется горечью.

– Отношениях? – брезгливо выплевывает она. – Я бы назвала это кошмаром. Ублюдок погубил мою дочь.

Ублюдок?

– Прошло уже столько лет, а ваша ненависть к нему до сих пор не иссякла?

– Шесть. В июне будет шесть лет. И да, я по-прежнему ненавижу его всем сердцем, – ожесточается она, потрясая меня своим признанием.

Прикусив язык, я молча, с видом загнанного в угол зверька, наблюдаю, как она неторопливо встает с дивана, подходит к столу и, потянувшись к хрустальному графину, наливает себе воды.

– Мануэле было всего девятнадцать, когда она повстречала Эддингтона, – рассказывает Марта, – и она моментально потеряла от него голову. Что ж, я ее не виню. Красивый, умный, богатый… какая молоденькая девушка не мечтает о принце из сказки? – она делает короткий глоток. – Их связь завертелась настолько стремительно, что через месяц она уже собрала свои вещи и переехала к нему.

– В Сохо? – уточняю я.

– Да. Раньше он делил эту квартиру со своим братом, но с появлением Мануэлы между ними разразилась вражда, и вскоре он попросил Майкла съехать оттуда. Моя девочка, – с грустью продолжает Марта, – она была красавицей! Мужчины толпами увивались за ней, заваливали ее подарками, но она не обращала на них никакого внимания. Из-за него. Этот тип околдовал ее, как чертов дьявол!

Залпом осушив стакан, Марта бросает на меня долгий пытливый взгляд и усмехается.

– Я видела статью в «Пост», – заговаривает она вновь, обманчиво мягким тоном. – Видела, как вы оба позировали перед камерами, изображая пылких любовников. Как ты считаешь, Кэтрин, каково было мне читать заголовок «Роберт Эддингтон женится»? Каково было сознавать, что убийца моей дочери счастлив?

– Он не счастлив, – угнетенно бормочу я. – Он очень переживает.

– Переживает? – фыркает испанка. – Не смеши меня, девочка. Этот эгоистичный монстр заботится лишь о своей собственной шкуре! – прикрикивает на меня она, выплеснув наконец всю свою злобу.

Да что эта истеричка вообще знает о его «шкуре»? Что она знает о нем?

У меня заканчивается терпение.

– Он не монстр, – хриплю я, глянув на нее исподлобья. – И ему тоже тяжело, поверьте.

– Неужели? – Марта открывает рот, чтобы добавить еще что-то, но осекается. – Сколько тебе лет?

– Девятнадцать.

– Юная и наивная… – она сочувственно качает головой. – Он уничтожит тебя, глупенькая. Разжует и выплюнет.

– Нет, никогда.

– Он ничтожество, Кэтрин, пойми! – в ее черных глазах бушует огненное пламя. – Будь моя воля, я бы давным-давно засадила этого негодяя за решетку, чтобы он не разгуливал на свободе в обличье добропорядочного гражданина! Он обязан поплатиться!

– Да он и так расплачивается, Марта! – в отчаянии реву я. – Вот уже шесть гребаных лет он ни на минуту не забывает ни о ней, ни о своем неродившемся ребенке!

– Своем? – прыскает женщина, заставляя мои внутренности содрогнуться. – Подонок льстит себе.

Что?

Я вскакиваю с места и вопросительно смотрю на нее.

– Что вы сказали?

– Это был не его ребенок, – хладнокровно сообщает она.

Не его?

Мои мысли лихорадочно скачут, в горле колотится пульс, и ощущение такое, будто меня накрыло цунами.

– Она изменяла ему?

– Не неси чушь! – вспыхивает Марта. – Мануэла была самый чистой, самой порядочной девушкой на свете!

– Которая изменяла ему, – настаиваю я, закипая от бешенства.

– Она не изменяла! – огрызается женщина, залившись багровой краской. – Эддингтон превратился в настоящее чудовище! Мучил ее, подозревал! Что ей оставалось делать? Тот парень, Дилан, он стал для нее отдушиной, спасением от той демонической страсти, которая превращала ее жизнь в ад!

Господи Иисусе, как драматично!

Я с трудом удерживаюсь от ехидного смешка.

– И что же помешало ей выбраться из этого ада?

– Эддингтон сделал ей предложение.

Я морщусь.

– И она приняла его?

– Да.

– Почему?

– Потому что любила!

– Любила и спала с другим?

Абсурд.

– Она запуталась, – виляет Марта. – Забеременела и не успела разорвать помолвку.

Офигеть. Нет, это невероятно!

То, с какой легкостью эта лицемерка оправдывает поступок своей вероломной дочери и топит обманутого ею человека, просто поражает меня. Вот уж двойные стандарты.

– Мануэла приняла от Роберта кольцо, согласилась выйти за него замуж и, будучи его официальной невестой, продолжала спать с неким Диланом? И вы называете это порядочностью, чистотой? – меня передергивает.

– Не смей упрекать ее! Кому, как не тебе, знать, что…

– Что? – я развожу руками. – Все эти годы вы носили в себе эту жестокую правду и ни разу, ни разу не удосужились рассказать ему!

– А чего ты хотела? Чтобы я нарядилась в костюм матери Терезы и помчалась облегчать его участь? Этого больного сукиного сына, лишившего меня моей единственной дочери?! Да будь он проклят! – орет она, сотрясая стены вокруг.

Все, с меня хватит.

Закинув на плечо сумку, я быстро, насколько позволяет мое подавленное состояние, пересекаю комнату и буквально вываливаюсь в холл.

– Ты пожалеешь, что связалась с ним! Не будь дурой!

Я зажмуриваюсь.

Мне нужно на воздух… мне нужно уйти.

* * *

На улице я пытаюсь разложить все по полочкам.

Минусы: Роберт сойдет с ума, когда я поведаю ему о визите к Марте.

Плюсы: возможно, правда о ребенке поможет ему избавиться от гнетущего чувства вины, которое так сильно отравляет его жизнь. Нашу жизнь…

Я застегиваю пальто и обхватываю живот руками. Нет, только не сейчас. Я не выдержу второго раунда, к тому же я голодна и мне необходимо успокоиться. Взглянув на часы, я задумчиво плетусь по тротуару и слышу, как в кармане пищит телефон.

Дерьмо, это Роберт.

И он наверняка подсчитал, что теоретически у меня недавно закончилась лекция и я пошла на ланч. Не отвертеться…

Я беру трубку.

– Алло.

– Привет, детка! – бодро отзывается он, наполняя мою душу трепетом.

– Привет.

– Ты в порядке?

Нет.

– Да. Просто утомилась немного.

– Хочешь, я приеду и пообедаем где-нибудь вместе? Я соскучился.

– Уже?

Он смеется.

– Конечно. Я постоянно скучаю по тебе. А ты по мне нет?

– Тоже, – я улыбаюсь. – Но у меня всего двадцать минут, ты не успеешь, – лгу я.

– Прогуляй, какие проблемы? – беззаботно предлагает он.

Знал бы он, какую глупость я учудила.

– Не могу. Вопреки твоим упорным попыткам вырастить из меня неуча, я бы хотела получить диплом и обзавестись профессией.

– Звучит серьезно.

– А то.

– О’кей, тогда я не стану препятствовать твоим грандиозным планам. Увидимся дома? Я закончу часов в семь.

– Отлично. Я закажу пиццу.

– Что, стряпня миссис Кларк больше не впечатляет тебя? Смотри, я ведь могу уволить эту растяпу.

Я цокаю языком.

– Перестань! Я в восторге от миссис Кларк, а ее кассуле на редкость восхитительное, но порой девушке требуется фастфуд.

Роберт хмыкает.

– Ладно, уговорила, – он на секунду откладывает трубку в сторону и раздает кому-то распоряжения. – Прости, детка, мне пора. Жду не дождусь, когда увижу тебя голой, – добавляет он шепотом.

– Взаимно, – вторю ему я. – Я люблю тебя.

– Я тебя тоже, малышка. Пока.

– Пока.

* * *

Мы с Робертом обосновались в гостиной перед телевизором. Он сидит на диване, поставив ступни на журнальный столик, а я лежу у него под боком, подтянув колени к груди.

На экране Ченнинг Татум исполняет роль Марка Шульца в «Охотнике на лис», но сдается мне, что кто-то не в восторге от выбранного мною репертуара.

– Терпеть не могу борьбу, – ворчливо проговаривает Роберт, вытерев рот салфеткой.

– Почему?

– Не знаю, – он пожимает плечами и отхлебывает пива из банки, – не мое.

Обняв меня за талию, он наклоняется и с беспокойством заглядывает мне в глаза.

– Ты точно в порядке? Ты какая-то тихая, – он бережно отводит прядь с моего лба и трется носом о мою щеку.

– Точно. Я просто устала. Кстати, Мексика отпадает.

– Отпадает? – он подозрительно щурится.

– Да, – подтверждаю я, – и не прикидывайся, будто не рад! – я шутливо стукаю его по ребрам, он растерянно улыбается.

– Я безумно рад, Кэтрин, но объясни хотя бы причину. Ты передумала?

– Вроде того, – интересно, если я раскрою ему все подробности, он взбесится? – Сегодня я случайно узнала, что Рейнольдс, ну тот злополучный режиссер, пригласил всех наших девчонок на вечеринку в отель. Кхм, в полночь…

– Ты шутишь? – на его прекрасном лице отражается ужас.

– Нет, – шепчу я.

– Кэтрин, я ведь предупреждал тебя. Рейнольдс и ему подобные…

– Я знаю, знаю, – отрывисто говорю я, приложив палец к его губам. – Прости, ты был прав. Я идиотка и впредь буду всегда советоваться с тобой. Не злись на меня, ладно? Пожалуйста!

Он хмурится.

– Я не злюсь, но…

– Обещаю, больше никакой самодеятельности, – заверяю его я, и это срабатывает.

Пораженный моей покладистостью, Роберт заключает меня в свои крепкие, собственнические объятия и, уложив меня на спину, наваливается сверху.

– Что ты делаешь? – хихикаю я, когда он перебрасывает через меня ногу и встает надо мной на колени.

– Хочу взять тебя на диване, – рычит он, расстегивая свои джинсы.

Я прикладываю ладонь к его выпуклой ширинке, стискиваю твердый восставший член, и в этот момент к нам заявляется незваный гость.

– Проклятие! – сокрушается Роберт, запрокинув голову назад. – Кого черт принес?

– Может, Риз?

Он быстро застегивает штаны и слезает с меня.

– Не дай бог! Пойду проверю.

Проводив его влюбленным взглядом, я подбираю с пола пульт и выключаю ди-ви-ди.

Из коридора доносятся приглушенные голоса – это явно не тетя. Я выпрямляюсь и, закутавшись в белый махровый халат, иду на разведку.

– Привет, кузина, – здоровается со мной мрачный как туча Майк.

– Привет! Дай угадаю, ты поссорился с Кристиной и приперся искать утешения в логове двух скучных амеб?

– Не совсем так, – они с Робертом переглядываются. – Нам надо поговорить, бро. Наедине.

Почувствовав себя лишней, я тактично киваю.

– Пойду приберусь там, – буркаю я, указав на захламленный столик в гостиной.

Роберт уводит Майкла в свой кабинет, и сердце мое пускается вскачь.

Что это значит?

Я чую беду.