Задумка Лавры не имела особой оригинальности. Способ, которым она решила одурачить охранную систему Музея Истории Религии, применялся довольно часто при кражах. И коварность его заключалась в том, что о пропаже раритета вообще могли не узнать. Для этого надо было лишь заменить заветный экспонат подделкой.
– Принёс? – перво-наперво спросила Гербер, когда встретилась в условный час с хмурым Романом Кривовцовым.
– Что за глупый вопрос! – сразу ощетинился парень, поправив на голове кепку. – Вот, по внешним параметрам похож на оригинал. – Он протянул ей блестящий металлический колышек с семиконечной звездой на конце. – Нам пришлось сильно постараться, чтобы успеть выточить эту штуку максимально под «Глаз Дьявола». Плюс ко всему Иван Пантелеевич выложил кучу наличности за твой летательный костюм.
– Знаешь, мне тоже сегодня пришлось многим пожертвовать, – огрызнулась брюнетка, пряча подделку в карман.
Ради вечернего визита в музей она сменила наряд на менее броский, ведь официальной её целью оставалось собрание единомышленников Сони Смирновой. На теле сидел летательный аппарат «ДМ-14», купленный несколько часов назад у Гугневича. Без него замышлять сегодняшнее дело было просто безумием.
– Давай сохранять спокойствие, – усмехнулся Роман, сидя за рулём Коливинского автомобиля. – Мы все работаем в команде во имя спасения наших душ.
– Наших душ?.. А чего, интересно, тебе-то бояться? Я вообще не понимаю, как ты оказался замешан в эти дела? Как ты узнал об экзархате и Ламбранте? И почему Коливин, который призван следить за нечистью, покровительствует тебе?
– Много будешь знать, быстро состаришься, – прогудел студент и остановил взгляд на парочке девиц, которые спускались по улице к зданию музея. – Бедные дети, – ухмыльнулся он, – страдают из-за собственных предрассудков. Как говорится, дурная голова ногам покоя не даёт. Ну и кто просил этих дружинников бросаться на скинхедов?..
– Боюсь, тебе этого никогда не понять, – ответила Лавра, собираясь выйти из машины.
– Не забудь о ловушках, – с издёвкой напомнил парень. – Я, конечно, буду на стрёме, придержу охрану в случае чего. Но если поймают, будет сложно вытащить тебя из этой истории. Иван Пантелеевич вложил в тебя все свои надежды, так что не подведи его.
– Я помогаю вовсе не Ивану Пантелеевичу, – возразила Гербер. – Я здесь только для того, чтобы Павлов не завладел очередной опасной игрушкой… Кстати, мне казалось, что Коливин тоже будет сегодня с нами. Где он?
– У Ивана Пантелеевича срочное дело, – с гордостью сообщил Кривовцов. – Он, в отличие от нас, великий учёный и пользуется большим спросом.
– Что может быть сейчас важнее, чем «Глаз Дьявола»?!
– Не бойся, он присоединится… позже.
Вечер сегодня был гораздо холоднее. С неба изредка падал мелкий снег. Чувствовалось, что очень скоро зима, наконец, вступит в свои владения и окутает всё вокруг белыми сугробами. Однако пока она только бродила где-то поблизости, словно не решаясь захватить мрачный город. Лавра поборола нарастающую в теле дрожь, взглянула на тёмные окна верхних этажей музея и поднялась на крыльцо.
Внутри было ненамного теплее. При входе стояла угрюмая Зина, которая проверяла, кто явился на собрание. Под правым глазом у неё темнел налитый синяк. При виде брюнетки она неприязненно поморщила нос, но промолчала. Так же поступила и Лавра. Подумаешь, какая привередливая особа!
На первом этаже горел свет, а в коридоре негромко разговаривали товарищи погибшей Смирновой. В зале, где и в прошлый раз проводилось собрание, сидело немного народа – в основном те, кто добровольно записался в студенческую дружину, и ещё несколько темнокожих девушек. Сказать, что по Соне скорбело большинство студентов университета, было нельзя. Смирнова явно не подозревала, что её старания окажутся никому не нужными.
Наконец, когда пришла Зина вместе с последним активистом движения, двери в зале прикрыли, а присутствующие учтиво смолкли.
– Добрый вечер всем, кто сегодня рядом с нами, – заговорил длинноволосый юноша в помятом пиджаке. – Обычно мы собирались в этом месте, чтобы обсудить общественные проблемы, найти пути их решения, организовать акции протеста или митинги. Но в этот трудный час нас сплотило общее горе…
Многие с печальным видом кивнули, уткнувшись взглядом в пол. Лавра сидела почти у самого выхода, с любопытством посматривая на фотографии, которые Зина на пару с незнакомой девушкой раскладывала на столе. Кажется, на них были запечатлены вчерашние события.
– Накануне, борясь со злом, пострадали наши единомышленники, – заливался соловьём паренёк, то и дело откидывая назад свои неряшливые космы. – Но мы оказали достойный отпор националистам. С потерями мы отстояли свои идеи и принципы и положили скинхедам конец…
– Да что ты мелешь тут, дебил! – перебила его Зина, сверля злым взглядом. – Хватит фантазировать! Так и скажи, что эта Гербер была права с самого начала!..
Лавра нахмурилась, очутившись теперь в центре их перебранки. Многие уставились на неё, а мальчишка-оратор растерялся.
– Пораскидали нас всех вчера, как плюшевых игрушек, – продолжала возмущённая Зинаида. – Нам не стоило лезть к этим отморозкам. Если бы мы были поумнее, то сейчас бы не оплакивали бедную Соньку.
– Раз уж пошла такая беседа, то и меня выслушайте! – поднялся с крайнего стула бородатый толстяк. – Не надо всю вину на нас валить. Смирнова сама набросилась на бритоголовых. Она рвалась в бой как ошалелая…
– Да, она по жизни такой была, – поддержал его парнишка с серьгой в правом ухе. – Чуть что, везде свой нос совала – надо ей было или не надо.
– Как вы смеете так говорить о Соне! – вскричала Зина и топнула ногой. – Это благодаря ей вы все состоите в нашей организации! Это она всё устроила. Она была инициативной, смелой девушкой, которая боролась за справедливость! И ведь никто из вас не пострадал, только она отдала свою жизнь!..
– Нам всем досталось, – вмешался звонкий голос с конца зала.
– Четверо в больнице! – вторили ему остальные.
– Славке голову пробили!
– Товарищи, попрошу тишины, – прогудел косматый мальчик и постучал рукой по трибуне. – Эти взаимные обвинения нас ни к чему не приведут…
– Вот, посмотрите, это мы вчера успели сделать! – вопила вспыльчивая Зина, показывая всем фотографии. – Меня и Соньку били! Ей челюсть сломали, а наши мужчины, трусы, убежали!!!
– Не надо, мы пошли за помощью! – воскликнули несколько парней из середины зала.
Галдёж продолжался дальше. Две девицы присоединились к Зинаиде, гневно размахивая руками. Лавра поняла, что это хороший шанс улизнуть с никчемного собрания. Тем более сидеть и слушать белиберду своенравной молодёжи не входило в её планы. Под общий шум она выбралась в коридор и мигом оценила обстановку.
Проход к лестнице, которая вела на другие этажи, был прегражден решёткой. Отсюда можно лишь попасть в общий вестибюль, где сидели двое охранников. Лавра осторожно подёргала преграду и убедилась, что та никого не пропустит в заветные музейные залы.
– Что, поругались? – усмехнулся мужчина в серой рубашке и с нашивкой «Служба охраны» на груди.
В кабинке секьюрити перебирал какие-то бумаги мрачный Роман. Он с опаской обернулся на Гербер, но сделал вид, будто не знает её, и продолжил заниматься своим делом.
– Наши вечно спорят, даже о покойниках, – кивнула девушка и повернулась к главному коридору, в котором горел тусклый свет. – Извините, я здесь ещё не освоилась, не подскажете, где можно помыть руки?
– Туалеты закрыты уже, – повысил голос охранник, обмениваясь со своим коллегой насмешливым взглядом. – Что, до дома никак не дотерпеть?
– Женщинам вредно терпеть, – сообщила брюнетка и поиграла сверкающими губками. – А на улице туалета поблизости тоже нигде нет?..
– Эх, ладно, – поднялся с дивана рослый секьюрити. – Пойдём, отведу в служебный…
Он важно зашагал вдоль стендов, на которых мелким текстом была изложена история музея с фотографиями. Лавра поплелась следом. Со стороны зала, в котором заседали приятели Смирновой, не переставала доноситься ругань. Ни Зина, ни её оппоненты не желали сдавать позиции, раздувая скандал буквально из ничего. Оставалось только удивляться их поведению. Впрочем, такая ситуация была Лавре только на руку.
– Меня всегда удивляло, почему такие красивые девушки увлекаются всякой подобной ерундой? – принялся рассуждать мужчина, покручивая на указательном пальце колечко с ключами. – Или вас заставляют ходить на все эти собрания?
– Можно и так сказать, – кивнула брюнетка, говоря при этом чистую правду. Если б не просьба Коливина, она бы сюда ни за что не вернулась.
– Нас в своё время тоже гоняли по всяким комсомолам, – продолжил беседу секьюрити. – Хотя в наше время красивые девушки занимались другими делами…
– Да я, собственно, этим самым другим тоже люблю побаловаться, – кокетливо улыбнулась Гербер, глядя, как он открывает небольшую дверку в конце коридора.
– А я так и подумал, – признался охранник, приглашая её в тёмный туалет. – Вам там помочь или сами управитесь?
– В каком смысле? – приподняла брови аспирантка, проскальзывая внутрь. Чары обольщения уже вовсю подействовали на мужчину, и теперь им можно было управлять, как ей вздумается.
Не говоря ни слова, он зашёл следом за ней и прикрыл дверь. Лавра усмехнулась и поманила его к одинокому унитазу. Видимо, такое рандеву происходило с ним не впервые. Едва охранник начал расстёгивать свою рубашку, Гербер размахнулась и ударила его по уху фальшивым «Глазом Дьявола», что вполне хватило, чтобы лишить мужчину чувств.
Оставив любвеобильного секьюрити валяться перед унитазом, Лавра вернулась в коридор и осмотрелась. Надо же, никакого волнения даже не ощущалось, словно такие приключения стали для неё нормой. Она и сама удивилась своей хладнокровности. Если интуиция её не подводила, в запасе имелось минут двадцать. Именно столько заняла бы возня с охранником. Его коллега явно знал, с какой целью тот отправился за девушкой в туалет, поэтому ожидать от того каких-либо лишних действий не стоило. Конечно, в здании есть и другие охранники. Вот с ними-то надлежало быть осторожнее.
Лавра взглянула на тёмную лестницу, прислушалась к тишине и аккуратно направилась на второй этаж. Сердце отстукивало в груди быстрый ритм, а ладони сделались влажными. Вот и заявил о себе долгожданный страх. Зажатый в кулаке кусок бронзы до боли впивался в кожу, но Лавра не торопилась ослабить хватку. Кто знает, вдруг ей опять придётся бить им по чьей-нибудь голове. С таким возбуждением она достигла последней ступеньки и заглянула в пустынный коридор второго этажа. Один из секьюрити патрулировал его, попутно рассматривая висящие на стенах картины. Он шёл в обратную сторону, поэтому не мог заметить притаившуюся за дверным косяком девушку.
Выставочные залы утопали во тьме. Даже свет уличных фонарей не доставал досюда. Подождав, пока охранник дойдёт до конца коридора и исчезнет в последней комнате, брюнетка прошмыгнула к первому залу. Помещение, в котором хранился «Глаз Дьявола», располагалось где-то здесь, и вход в него был внутренним, то есть проникнуть туда можно только из зала. Но в темноте отыскать сразу нужное место оказалось не так-то просто.
Между тем охранник выбрался обратно в коридор, напевая что-то на украинском. Лавра успела к этому моменту перейти во второй зал и убедиться, что комнаты с шумерским раритетом здесь тоже нет. Луч от фонаря секьюрити замер на полу коридора, будто мужчина остановился. Время же, выкроенное для похищения, неумолимо уменьшалось, а до «Глаза Дьявола» брюнетка пока даже не добралась. Но через пару секунд луч исчез, а голос охранника приглушился. Значит, тот зашёл в соседний зал, давая Лавре возможность перебраться в новое помещение.
На этот раз соваться наобум куда-либо она не стала. Пораскинув мозгами, девушка представила этот коридор в дневное время и по памяти нашла в нём путь к коллекции древне-шумерских ритуальных предметов.
Вход в заветную комнату прятался в пятом зале. Лавра как раз заскочила в него, когда секьюрити вернулся в коридор и вновь скользнул лучом света по полу. Окно отсюда выводило на дорогу. Весьма неосмотрительно было оставлять его без решётки. Не удивительно, что крылатый Ламбрант мог с лёгкостью проникнуть в музей.
Лавра припала к дверному проёму, сквозь который просматривался стеклянный шкафчик с дьявольским экспонатом, и обернулась на тёмный зал. Возле каменного африканского тотема стоял низенький табурет с резными ножками. Гербер приметила его ещё днём, когда поняла, как обойти главную музейную ловушку. Конструкция, встроенная в дверной косяк, была далеко не совершенна. Она плотно запирала вора в комнате с «Глазом Дьявола», но если на её пути оказывался барьер, то мигом теряла все свои охранные свойства. Лавра читала о таких механизмах когда-то и знала о некоторых их недостатках.
Дальше пришлось развязать шейный платок и набросить его на объектив камеры, которая торчала из стены. Ещё одна такая «игрушка» висела на потолке. Лавра не стала мудрить с ней, ведь Роман пообещал отключить её. Итак, с этого момента времени у неё оставалось ещё меньше. Когда секьюрити поймут, что камеры барахлят и не показывают главную комнату с ценностями, они сбегутся сюда и расстреляют непрошенную гостью, как зайца на охоте. Поэтому она тут же принялась за витрину: сняла с верхушки две пластмассовые дощечки, нащупала соединительную линию стекла и металла и ударила по ней бронзовым колом. Конструкция в дверном проёме мигом ожила и прижала табурет к косяку. На этом действие ловушки закончилось. Однако внутри шкафчика блеснули длинные шипы, готовые проколоть руку любому, кто посмеет прикоснуться к «Глазу Дьявола». За стеной уже раздавались встревоженные голоса секьюрити. Мужчины отреагировали на взлом витрины гораздо быстрее, чем ожидала Гербер.
Трещина стремительно поползла вниз по стеклянной стеночке. Лавра достала из кармана пальто щипцы и просунула их к экспонату. Шипы внутри шкафчика тут же сцепились меж собой. Несколько из них даже погнулись от Лавриного инструмента. Обрадованная таким эффектом, она хотела разомкнуть их, но не смогла даже сдвинуть с места. Шипы оказались намного сильнее и ни в какую не желали раздвигаться. Осознав эту роковую ошибку, Гербер услышала топот за своей спиной и щелчок затвора на пистолете.
– Ни с места! – скомандовал охранник, держа её на мушке.
Лавра в ошеломлении раскрыла рот и медленно подняла руки. В комнате зажглась одна малюсенькая лампочка, которая осветила треснутый шкафчик. «Глаз Дьявола» сверкнул краями семиконечной звезды, словно с насмешкой.
– Лицом ко мне! – рявкнул мужчина, держа пистолет. – И без глупостей, понятно?! Не то продырявлю тебе башку…
Договорить он не успел. Кто-то шарахнул его сзади по затылку и отбросил в сторону. Табурет опасливо скрипнул под тяжестью металлической ловушки, отчего у Лавры перехватило дыхание. Но стульчик выдержал, не позволив конструкции окончательно закрыть комнату.
– Не стой, дура, бери «Глаз»! – прошипел голос Романа, однако из проёма показалась вовсе не его физиономия.
Лампочка, что горела где-то над витриной, была маломощной, но её света хватило, чтобы разглядеть чудовищный образ Кривовцова. Теперь, когда его голову не скрывала кепка, в каштановых волосах отчётливо проглядывались рога. Уши парня тоже удивляли своей причудливой продолговатой формой, а лицо исказила злобная гримаса.
– Я не смогу сдерживать охрану долго! – прикрикнул он, заставляя Лавру вспомнить о цели своего визита.
Гербер вернулась к застрявшим в витрине щипцам и попыталась раздвинуть шипы. Из зала доносился грохот, ругань, выстрелы, но она отключила слух, сосредоточившись на «Глазе Дьявола». Таким образом она его явно не достанет, даже разбив все стёкла витрины. Шумерский артефакт располагался в центре, защищённый со всех сторон чёрными шипастыми пластинами. Если вытащить щипцы, эти пластины начнут крутиться по часовой стрелке и тогда достать экспонат вообще не получится.
Где-то вдалеке завыла сирена. С момента взлома витрины прошло гораздо больше одной минуты, и сейчас к музею спешат обеспокоенные стражи порядка. Как же Лавра возненавидела их этой осенью. Они появлялись всегда некстати и вечно портили ей все планы. Но злиться сейчас на оперативно работающих людей не было времени. Девушка пыталась сообразить, как извлечь «Глаз Дьявола» из хитроумного защитного механизма, который вот-вот начнёт крутиться.
Лавра присела на корточки и заглянула под шипы. Там дрожали шестерёнки, которые приводили в движение опасные пластины. Именно они прижали шипы к артефакту. Лавра просунула туда поддельный «Глаз Дьявола», надавила на него, услышала нарастающий механический звук, а потом уткнулась носом в крайний шип. Капелька крови мгновенно проступила на его кончике, зато щипцы наконец-то освободились и рухнули на пол. Значит, пластины удалось нейтрализовать.
Табурет в дверном проёме издавал опасный треск. Между косяком и металлической конструкцией оставалась весьма незначительная щель, в которую едва ли можно было сейчас протиснуться. Если музейный стульчик не выдержит и расколется пополам, Лавра окажется запертой здесь, как птичка в клетке. И даже Роман не сумеет помочь ей в такой ситуации.
– Что ты там копошишься?! – недовольно прорычал он.
– Я почти добралась до него! – радостно воскликнула Лавра и достала, наконец, «Глаз Дьявола» из-под ослабевших шипастых пластин.
С кончика её носа капала кровь, но на это она уже не обращала внимания. Взгляд был прикован к сверкающему шумерскому предмету. Он не шёл ни в какое сравнение с подделкой и источал холод, словно его вынули не из витрины, а изо льда. Такой же холод Лавра наблюдала в монастыре Хеста, когда археологи нашли гроб Бальваровского. Интересно, почему она подумала вдруг именно об этом?
– Сюда, скорее! – не утихал Роман, и в этот самый момент табурет скрипнул и разломился.
Металлическая плита поехала дальше и уже почти захлопнулась, но парень просунул между ней и дверным косяком свою руку. Он болезненно закричал, кости в его ладони хрустнули, а на пол закапала маслянистая кровь. Лавра припала к ловушке, пытаясь вставить в узенький проём носок своего ботинка. Кривовцов завыл. Где была охрана и почему никто до сих пор не задержал грабителей, Лавра не знала. У неё оставались самые мизерные шансы выбраться отсюда, да и те таяли с каждой новой секундой.
– «Глаз»! – проревел бедный Роман. – Отдай его!..
– Сначала я должна вылезти отсюда! – крикнула в ответ Лавра, упорно просовывая ногу в щель.
– Нет, всё кончено!!! – орал Кривовцов, и из его глаз ручьями потекли слёзы боли. – Отдай!
Гербер стиснула зубы и со всей силы надавила ботинком на тяжёлую конструкцию. Та неохотно отодвинулась на несколько сантиметров, освободив кровоточащую ладонь парнишки. Рука задрожала в конвульсии, но это не помешало ему ухватиться за горло брюнетки.
– Отдай, – шипел неузнаваемый Роман, – придушу ведь!.. Отдай!
Лавра оттянула свою руку с зажатым в ладони экспонатом подальше от двери и строго уставилась на бывшего приятеля.
– Если я не выйду отсюда, «Глаз» останется со мной, – прохрипела девушка, и хватка на её шее тут же ослабилась.
Теперь Кривовцову приходилось играть по её правилам, как бы он этого не хотел.
– Я так и знала, что вы используете меня, – продолжила Лавра, переводя дыхание. – Я была нужна вам лишь до той поры, пока «Глаз Дьявола» не окажется у вас…
Роман не слушал её. Он навалился на металлическую плиту, которая пыталась закрыть музейную комнату, и с рёвом принялся толкать её в обратную сторону. Лавра присоединилась к нему. Вдвоём они смогли отодвинуть тяжёлую конструкцию почти на середину дверного проёма, а потом, когда Лавра выскользнула в тёмный зал, отпустили и дали ей захлопнуться.
Возле входа валялся оглушённый охранник. Роман, тяжело дыша, потирал свою искалеченную руку и пока не спешил нападать на Гербер. Лавра увидела, что выход в главный коридор заблокирован дверью и приваленным к ней сундуком. Очевидно, Кривовцов сделал это почти сразу, как обездвижил секьюрити, не дав его коллегам ворваться сюда. Впрочем, оттуда не переставали доноситься возбуждённые голоса и стуки. Охранники не желали сдаваться и постепенно ломали баррикаду.
– Замечательно, – нервно засмеялась девушка, кивая на проход. – Как же мы теперь будем вылезать отсюда?
– Мы выберемся через окно, – осипшим голосом сообщил Роман. – Забыла, у тебя же есть замечательное устройство…
Лавра и в самом деле забыла о летательном изобретении Гугневича. Пока она пыхтела над витриной с «Глазом Дьявола», туловище перестало чувствовать металлические доспехи, тем более они были такими лёгкими. Но брюнетка совершенно не умела пользоваться этим замечательным средством. Когда она на пару с Коливиным заявилась к предприимчивому профессору и приобрела «ДМ-14», времени на практику полётов оставалось мало. Да и в голове до последнего момента не угасала надежда, что летать сегодня вообще не придётся. Теперь же выходило, что без изобретения Гугневича иного выхода нет.
– Я не смогу поднять тебя в воздух, – воскликнула Гербер, и взгляд сам собой уткнулся в милицейские машины, которые мигали красно-синими лампочками внизу на дороге. Их было по меньшей мере три, а вокруг суетились люди в форме.
– Не боись, я неплохо лазаю по стенам, – заверил Кривовцов, протянув раненную ладонь. – Ну, отдай же мне его, я ведь вытащил тебя из той ловушки…
– Нет! – грозно произнесла Лавра, покрепче сжав «Глаз Дьявола». – Ты получишь экспонат только когда мы выберемся из музея. А пока делай всё, чтобы нас не застрелили!..
Он злорадно улыбнулся, но спорить не стал. Выбив стекло из оконной рамы, Роман дождался Лавру и жестом указал ей на каменный ободок, который тянулся вдоль всего второго этажа.
– Я должна удержаться на этом выступе?! – опешила Гербер, и на них тут же уставились несколько прожекторов.
– Тебе не привыкать, – подталкивал сзади бес, понимая, что через мгновенье в зал ворвутся разъярённые стражники. – Вспомни Речные Ворота…
– Я не простою тут и пяти секунд!
– У тебя же летательный костюм. Если не можешь ничего делать, тогда отдай «Глаз» мне! – завопил Роман и схватил девушку за волосы.
Осколки стекла продолжали сыпаться вниз. Лавра точно упала бы следом за ними от резких нападок Кривовцова, если б не выстрелы, которые раздались со стороны бело-синих машин. Роману пришлось прекратить драку и поплотнее прижаться к разбитому окну.
– Хорошо, хорошо, – твердил он, осознавая степень опасности. – Нам нужно лишь добраться до пожарной лестницы и залезть на крышу…
– Я не сдвинусь с места! – визжала Гербер, точно так же прижавшись от пуль к оконной раме.
– Прекрати истерику! Мы же нечисть, нас не могут убить простым оружием. Шагай за мной…
Луч прожекторов пополз за ними. Лавра старалась не смотреть на мостовую, с которой периодически раздавались громкие выстрелы. Она медленно двигалась за Романом, держа «Глаз Дьявола» подальше от парня, дабы тот не выхватил его. Надо было бы взлететь и унестись в облака, однако брюнетку пробирал страх от одной только мысли об этом. А вдруг она упадёт или врежется в преграду…
– Предлагаю вам немедленно сдаться! – прогудел откуда-то снизу механический голос через мегафон, сменив звуки выстрелов. – Вам не скрыться, здание оцеплено. Во избежание ненужных смертей прекратите сопротивление.
– Размечтался, мусорок! – прошипел Роман, косо поглядывая на перепуганную Лавру.
– Давно ты сделался чёртом? – спросила она, перебирая ногами по узкому выступу.
– Я стал бесом в ту же ночь, когда Стреглов сбросил меня с моста… Я ударился головой при падении и умер, – с прежней коварной ухмылкой ответил Кривовцов и протянул к ней окровавленную руку. – Не мучай нас, отдай мне «Глаз». Менты ни за что не поймают меня, а ты улетишь на своём чудо-свитере.
– Ну да, конечно, – иронично подметила Лавра. – Черти никогда не любили русалок. Вы только и ждёте, чтобы подложить нам свинью…
Их нелепый диалог прервали очередные выстрелы, которые оставили в стене несколько глубоких дырок.
– Не дури, Гербер, – настаивал на своём Роман. – Вдвоём нас быстро скрутят, и «Глаз» снова окажется в музее. Ты же не хочешь, чтобы Ламбрант завладел им после стольких жертв?
– Лезь на лестницу! – приказала брюнетка, огибая угол здания и прячась от ослепляющего луча прожектора.
Бес послушно запрыгнул на ржавую пожарную лесенку, которая тут же заскрипела. Под ней уже сновали двое легавых, пытаясь ухватиться за нижнюю перекладину и нагнать грабителей. Однако им мешала высота – лестница не дотягивала до земли каких-то два метра.
– Коливин не зря приспособил меня для кражи экспоната, – приговаривала Лавра, тоже перепрыгнув на ржавую конструкцию. – Всё это вполне успешно мог проделать и ты один без лишнего шума, верно?
– Ты дура, Гербер, – повторил рогатый Кривовцов, спешно взбираясь на крышу.
– Вы использовали меня, – не унималась аспирантка и, тем не менее, всё равно следовала за ним. – Этот чёртов «Глаз» я похитила вовсе не ради того, чтобы досадить Павлову… Может, вы с Коливиным по-прежнему помогаете ему?
Очередная порция выстрелов сотрясла воздух, но опять не смогла задеть беглецов, лишь звякнув по лестнице и создав сноп искр.
– Ты была дурой, дурой и помрёшь, – захохотал Роман и со всей внезапностью обрушился на неё.
Она не успела ничего сделать, как парень вцепился в её пальцы и отобрал «Глаз Дьявола». Он просто выдернул его из рук, которые сжимали холодную металлическую перекладину. Лавра не удержалась, и её потянуло вниз. Она случайно сжала руки, в подмышках что-то щёлкнуло, и девушка воспарила в воздухе. Прибор Гугневича спас ей жизнь. Ликующий Роман повис на уровне третьего этажа, словно паук на паутине. «Глаз Дьявола» прощально блеснул в его руках семиконечной звездой, а потом исчез в рукаве.
– Ты угадала, Гербер, – пропел довольный Кривовцов, – мы тебя использовали. Эта реликвия предназначена для Ламбранта, но не ради того, о чём ты думаешь. «Глаз Дьявола» нужен нам, чтобы казнить Павлова за его многочисленные преступления.
Лавра непонимающе уставилась на обманщика, чувствуя в груди ледяной ком. Выстрелы уже не страшили её, хотя некоторые пули и задевали ржавую лестницу, порождая новые искры.
– Этой ночью подданные экзархата расправятся с люциферитом, – продолжил бес. – А Ламбрант до сих пор не знает, что сам идёт на верную гибель.
– Значит, первый «Глаз Дьявола» тоже похитил не Ламбрант, а вы? – констатировала Гербер, наконец-то осознавая масштабы бесовского заговора.
– Эта казнь будет судьбоносной для нашего мира. Для такого великого события мы созвали в пещеры Дорта всю нечисть, всю до самого последнего чёрта.
– Но, Роман, ты же должен понимать, к чему приведёт этот карательный ритуал! – возразила брюнетка, щурясь от холодного ветра. – Этим вы не избавитесь от Ламбранта, а сделаете его только сильнее. Ты забыл о магических свойствах «Глаз Дьявола»…
– Чушь, – мотнул парень рогатой головой. – Эти артефакты – единственное доступное нам средство, которым можно убить зазнавшегося люциферита и не дать ему воскреснуть. Ты сейчас его главный враг, поэтому нужно было, чтобы именно ты первая прикоснулась к «Глазу Дьявола».
– Нет, Роман! – закричала Лавра, быстро взбираясь к нему. – Ты недооцениваешь способности «Глаз Дьявола». Подожди…
Но Кривовцов уже испарился, словно его тут и не было. Лавра продолжала карабкаться наверх, когда свет милицейского прожектора вновь озарил её. Сине-белая машина с мигалками остановилась аккурат возле пожарной лестницы. По перекладинам следом за девушкой уже взбирались двое легавых. Выстрелы сотрясли округу с новой силой. Одна пуля едва не угодила Лавре в плечо, заставив двигаться быстрее.
На крыше было пусто. Роман давно покинул её и скрылся в неизвестном направлении. Сейчас же сюда сбегутся все музейные охранники и стражи порядка. Ей-богу, Лавра ощущала себя так же скверно, как и ночью в залах Исаакиевского собора, когда столкнулась с проклятым Ламбрантом и ангрилотами. Поэтому теперь надо было как можно скорее удирать из музея. Попасться в лапы милиции – ещё полбеды. Гораздо хуже будет, если не помешать Кривовцову и Коливину в осуществлении их жуткого плана. От мысли, что может случиться, если Ламбранта казнят по древне-шумерскому обряду, у Лавры волосы встали дыбом. Но как же предотвратить эту беду, если сама она окружена легавыми да вдобавок упустила из виду поганца-Романа?
Отбежав от пожарной лестницы, Лавра принялась искать выход. Вокруг темнели крыши соседних зданий с кирпичными трубами, антеннами и натянутыми проводами. Внизу не переставали голосить милиционеры, по-прежнему мигали синие лампочки и горели мощные прожекторы. Но даже в таком хаосе Гербер сообразила воспользоваться изобретением Гугневича.
Пока легавые забирались на крышу, Лавра сняла с себя пальто, поправила выхлопные трубки на летательном аппарате и взмыла в тёмное небо. Жужжащий звук огласил пространство под ней, привлекая внимание суетящихся людей. Они нацелились на парящую брюнетку и стали по ней палить. Но у них это получалось без особого успеха – то ли сказывалась высота, то ли вечерняя ноябрьская темень, то ли быстро движущаяся мишень. Впрочем, через мгновенье чья-то шальная пуля угодила в спину и продырявила одну из трёх трубок. Дым стал вырываться наружу, мешая свободно лететь над музейной площадью. Однако аппарат не заглох, и это позволило скрыться от обстрела.
Ощущение полёта было самым захватывающим, намного интереснее чувства, которое испытывала Лавра при погружении на глубину Невы. Ветер трепал синие локоны, обжигал лицо, но всё это казалось мелочью на фоне озарённого мелкими фонарями Петербурга. Город с высоты птичьего полёта смотрелся совершенно по-иному. Он уже не был таким мрачным и ужасным. Сейчас он напоминал звёздное небо – тысячи огоньков мигали на карте дорог и домов.
Совладав с чувствами страха и восторга, Гербер постепенно снизилась и принялась искать на ближайших крышах мерзавца Романа. Он не мог уйти далеко. В конце концов, он не люциферит и не может летать. Единственное его преимущество – это способность ловко лазать по стенам. Но и здесь предатель не учёл одного маленького обстоятельства. Если он приехал в музей на Коливинской машине, то и уехать отсюда он явно сможет лишь на ней. Осознав это, Лавра свернула в переулок, облетела угол здания и приметила чёрную «Волгу».
Она тоже просчиталась. Как Кривовцов уедет на этом автомобиле, если вокруг столько легавых?! Они наверняка перекрыли все отступы от музея и патрулировали сейчас каждый закоулок. Поэтому если Роман и должен был бежать, то только через крыши. Снова взмыв в небо, Лавра принялась лихорадочно искать среди тёмных вершин домов хоть малейшее движение. Кое-где мелькали кошки и голуби, но ни намёка на рогатого беса.
Деваться было некуда. Лавра не знала, что делать дальше. Роман мог убежать куда угодно, заполучив оружие против Ламбранта. Тем более прошло уже столько времени. Он наверняка должен был доставить «Глаз Дьявола» Коливину или передать другим бесам из экзархата. Парнишка говорил, что казнь состоится этой ночью. Но вот где и когда – оставалось загадкой, которую знали лишь подданные экзархата. Что случилось с Павловым за последние сутки, тоже неизвестно. Роман сказал, что тот до сих пор не подозревает об организованной против него интриге и что она станет для него полной неожиданностью.
И тут Лавру осенило. Если кто и мог располагать хоть малейшей информацией о намеченной казни, так это черти. Ведь они же находились под контролем официальных бесовских властей. А Роман заявил, что при убийстве Ламбранта должны присутствовать все до единого, включая и чертей.
– Вартемяги, – прошептала Лавра название посёлка и схватилась за голову.
Надо срочно ехать в Вартемяги и узнать у местных изгнанников, где состоится казнь Павлова. Но как туда добраться? Не лететь же через такое расстояние на сломанном «ДМ-14». Ассистент Гугневича говорил, что долго эксплуатировать аппарат нельзя, так как быстро изнашиваются трубки и внутренние детали. Время позднее, ловить попутные машины нет смысла. К тому же у Лавры совсем не осталось денег. Красть чужой автомобиль тоже неразумно – Лавра не умеет им управлять. Обращаться к Марку Франковичу бесполезно, он обязательно вызверится, если узнает, что его подопечная ввязалась во всю эту авантюру, несмотря на последние предупреждения. Не идти же в Вартемяги пешком! Так и до утра туда не попадёшь, а с Ламбрантом меж тем уже успеют провести губительный шумерский обряд.
Оставалось только одно – просить о помощи Весту. Рогова, конечно, была зла на Лавру, они расстались вчера днём не самым лучшим образом. Но ведь та любит её, хоть и беспричинно ревнует. Да и сама Лавра рвать с ней отношения пока не собиралась. Веста всё поймёт, она выручит свою любовницу, как выручала уже не раз за этот месяц. Решено – надо двигаться к ней домой в Купчино.
Спальный район Северной Пальмиры в десятом часу вечера уже представлял собой тихий уголок с блочными многоэтажками и почти опустевшими улицами. Кое-где ещё мелькали автомобили и припозднившиеся прохожие, но в целом Купчино накрыло сонное спокойствие. Не мудрено, что Веста поселилась тут в уютном доме, окружённом забором и деревьями.
Охрана пропустила Гербер в элитный дом без долгих разговоров. Она уже бывала тут пару раз, к тому же у неё имелись собственные ключи от квартиры Роговой, которыми она и воспользовалась. Правда, вид у брюнетки был далёк от совершенства: юбка грязная и порвана, волосы взлохмачены от полёта, руки в ржавчине, а на лице по-прежнему темнели пятна крови. Нос зажил практически сразу, ещё когда Лавра пыталась выбраться из комнаты с коллекцией шумерских побрякушек. Но вот следы её неосторожного ранения так и остались на белом взмокшем личике.
– Веста, ты дома? – спросила Лавра прямо с порога, включив в прихожей свет. – Это я, у меня к тебе очень важное дело…
Любовница выглянула из спальни, удивлённая столь внезапным появлением брюнетки. Смотрелась она как-то нарядно – то ли только пришла с работы, то ли наоборот куда-то собиралась пойти. На Весте красовалась сиреневая блузка и коротенькая юбка. Такой костюм очень подходил к её пленительным синим глазам. К тому же макияж девушка подобрала соответствующий: тени, помада, подводка для глаз были фиолетовыми. Единственное, что портило внешность приятельницы – это ювелирный крестик на шее, который поблёскивал четырьмя драгоценными камушками. Не то, чтобы Лавра боялась крестов и прочей христианской атрибутики. Просто теперь такие вещи вызывали у неё какое-то необъяснимое отвращение.
– Привет, – спохватилась Лавра после недолгой паузы. – Я, наверно, не вовремя, но идти мне сейчас больше не к кому.
– Что случилось? – нахмурилась Веста и приблизилась к ней. – У тебя кровь на лице… Ты ранена???
– Нет, со мной всё в порядке, – заторопилась Гербер, оттирая нос рукавом своей потрёпанной рубашки. – Можно я объясню всё по дороге? Важна каждая минута…
– Да что произошло-то? – недоумевала Рогова, оглядывая странный наряд любовницы. – Что это на тебе такое?
– Умоляю, отвези меня опять в Вартемяги, – запричитала брюнетка. – Если я опоздаю, то Ламбранта казнят, и тогда…
От таких слов Веста удивилась ещё сильнее.
– Ламбрант? – уточнила она, на ходу забирая с вешалки кожаный плащ и спешно обуваясь. – Ты говоришь о сыне Кирилла Константиновича?
– Да-да! Пожалуйста, поскорее! – подгоняла Лавра. – Я только что совершила ужасную вещь. Я отдала его убийцам оружие. Они использовали меня. Ну же, побежали!..
Веста явно не понимала сбивчивых фраз подруги. Пока они спустились в гараж, пока выехали на вечернюю улицу, Лавра успела поведать о краже «Глаза Дьявола», о Коливине и Кривовцове, об их коварном замысле казнить Павлова по древне-шумерскому ритуалу. Естественно, говорить о том, что в действительности Ламбрант является люциферитом, а Охтин ангрилотом, она побоялась. Если Рогова будет посвящена в эту мрачную тайну, её жизнь станет куда опаснее. А Лавра не желала такой участи своей возлюбленной.
– Но зачем Ивану Пантелеевичу делать такое с Павловым? – негодовала девушка, прибавляя скорость. – И почему мы едем в Вартемяги?
– В том-то и дело, что я не знаю, где всё это произойдёт, – нервничала Гербер, следя за пустынной дорогой. Ей на мгновенье показалось, будто подруга везёт её не в том направлении.
– Но что тогда мы будем делать в Вартемягах? – продолжала расспросы Рогова.
– В Вартемягах есть человек, который знает это наверняка. – Лавра чуть не проболталась, что об этом известно чёртям. – Надо как можно скорее добраться дотуда.
«БМВ» свернул на другую улицу и помчался на бешеной скорости.
– Если сегодня придётся вытаскивать Павлова из рук чокнутых придурков, то нам понадобится дополнительная помощь, – проговорила Рогова, гоня машину в направлении морской академии.
– Куда ты меня везёшь? – спохватилась Лавра. – Почему мы повернули обратно?!
– Заберём Родиона, – пояснила подруга, с опаской поглядывая в обзорное зеркало. – Чувствую, что этой ночью будет жарко…
– Нет-нет, – запротестовала брюнетка, махая руками. – Веста, ты не понимаешь! Важна каждая секунда, а лишние свидетели мне не нужны.
– Нет, это ты не понимаешь, Лавра! – парировала девушка, поглядывая то на дорогу, то на свою растрёпанную пассажирку. – Мы с тобой не солдаты. Как ты собираешься спасать Ламбранта? У тебя хоть оружие какое-то есть? Или ты надеешься обойтись голыми руками?..
Вопросы Роговой были вполне логичными. Действительно, каким образом можно помешать планам Коливина? Ведь если на казнь Павлова соберутся все представители окрестной нежити, то одна единственная русалка вряд ли сумеет противостоять такой армаде. Тем более у петербургского экзархата наверняка имеются свои силы для поддержания порядка на намеченном мероприятии.
На мгновенье Лавра задумалась над этими вещами, непроизвольно трогая на себе сломанный аппарат «ДМ-14». Стоило его наконец-то снять и освободить тело, но рука поднялась к волнительно вздымающейся груди и нащупала висящий на шее амулет Ливадии. Ну конечно, как же можно было забыть про такой щедрый подарок! У Лавры под носом все эти дни находилось весьма грозное оружие, которое сейчас как раз могло бы очень понадобиться. Однако пока Гербер сообразила насчёт этого, «БМВ» уже подкатил к воротам военного вуза.
Веста схватила свой мобильник, набирая номер Медведева. Сегодня возле морской академии было много машин. Люди в форме прохаживались перед въездом в охраняемый двор и с интересом посматривали на чёрную иномарку, которая нарушила местный покой.
– Пожалуйста, не ввязывай в это Родиона, – продолжала просить Лавра, достав рожок Ливадии. – Главное, надо узнать, где Коливин и Ламбрант, а там я справлюсь…
– Да, срочное дело, – закивала Веста, но не подруге, а уже разговаривая по сотовому телефону. – Мне плевать, что у тебя важный вечер! Мне нужна твоя помощь, слышишь?
Видимо, Родион не очень-то горел желанием присоединяться к намечающейся авантюре. Лавра застыла в замешательстве. Времени у неё оставалось совсем мало. Кривовцов явно уже успел добраться до своего наставника и передать ему недостающий «Глаз Дьявола». Если не поторопиться, то они доберутся до Ламбранта быстрее неудачливой аспирантки.
– Хватит, у нас нет времени! – озлобленно закричала Лавра и попыталась отобрать телефон у непонимающей любовницы.
– Подожди, – шепнула та и продолжила разговор с Родионом. – Так ты где сейчас находишься? Что?! Как??? – Лицо Весты исказилось гримасой крайнего удивления. – Почему я об этом не знаю?!
Она бы и дальше допрашивала несговорчивого Медведева, да только тот повесил трубку.
– Чёрт! – прошипела разгневанная Рогова, едва не разбив мобильник об руль. – Ты представляешь, он за городом!.. Нет, я просто в бешенстве!
– Теперь ты видишь, что мы зря тратим драгоценные минуты, – укорила её Лавра, сжимая в руке заветный свисток из ракушки.
– Ты права, – кивнула Веста, вновь заводя машину. – Нужно торопиться…
После недолгого общения с ухажёром Рогова сделалась странной. Она начала по-настоящему нервничать: кусала губы, взволнованно дышала, несколько раз едва не врезалась во встречные машины, когда пыталась обогнать медлительных попутчиков. Лавра заметила это, но ничего не сказала. В конце концов, любую барышню выведет из себя равнодушие возлюбленного, к тому же в столь напряжённой обстановке. По крайней мере, Веста мчалась по ночной трассе как закоренелый гонщик «Формулы-1», словно соревнуется с кем-то в скорости. В любой другой бы день Лавра запаниковала от таких крутых виражей, однако сейчас её обуревали совсем иные мысли. А что, если чертей не окажется в их болоте? Что, если они уже отправились на казнь Ламбранта? Или они не захотят говорить с ненавистной русалкой – что делать тогда?
Вартемяги встретили городских гостей прежней темнотой и глушью. Что в день похорон Аскара, что сейчас – посёлок казался словно вымершим. Лавра попыталась сообразить, где здесь расположена окаянная река. Пока она думала, Веста выбралась к полям перед фермой Махмуда и поколесила в сторону лесной опушки.
– Ты уверена, что твой человек живёт здесь? – усомнилась Рогова, рассеивая местный мрак фарами «БМВ». – И вообще, с чего ты решила, что ему известно, где казнят Павлова?
– Здесь направо, – указала Гербер в сторону очередного луга, игнорируя вопросы любовницы. Выдумывать специально для неё глупые отговорки она не могла – голова была занята более серьёзными вещами.
Водоём оказался прямо за поворотом. К нему вела широкая тропинка аккурат от фермы Луизиного дяди. Наверняка сюда и ходила несчастная подруга на пару с Махмудом, чтобы обговорить план мести скинхедам.
– Сиди здесь и за мной не ходи, – предупредила Лавра, снимая с себя летательный аппарат.
– Это ещё почему? – взбунтовалась Веста, явно намереваясь последовать за ней.
– Так надо! – строго сказала брюнетка и вышла на холод.
Ночь обещала заморозить пригород Петербурга. С неба уже падали редкие снежинки, а под ногами хрустела заледенелая трава. Гербер быстро замёрзла в своей лёгкой одежонке и усилила шаг.
У реки ветер стихал, разрезаемый высокими деревьями. Вода здесь ещё не покрылась ледяной корочкой, что немного взбодрило Лавру. Она спустилась на знакомый дикий пляж и осмотрелась. В прошлый раз именно тут её поймали грубые черти.
– Медакс, – прохрипела она, клацая зубами. – Кто-нибудь, отзовитесь!..
Несколько камней с бульканьем упали на середину реки, порождая волны. Их должны были заметить, Лавра очень старалась. В страхе никого не найти она направилась по берегу к следующему омуту, попеременно бросая в воду камешки и зовя знакомого чёрта. Но тот не отзывался.
На глазах уже начали наворачиваться обидные слёзы. Не может быть, чтобы в эту ночь ей так не повезло! Прошло столько времени, потрачено столько сил и нервов, чтобы в итоге получить нулевой результат. Хотелось завыть, как подраненная волчица, или вцепиться в ближайшее несчастное деревце, чтобы выместить на нём всю свою злость. Но вскоре Лавра услышала детские голоса.
Несколько ребятишек радостно распевали песенку на немецком языке. Получалось у них весьма грамотно и с интонацией. Лавра прибавила шаг и приметила впереди отсветы пламени. Там весело горел костёр и потрескивали поленья. Шесть низкорослых тёмных фигур скакали вокруг него, продолжая петь. Несомненно, это чертенята: острые рожки, волосатые тельца и звонкие копытца. Они резвились возле огня в отсутствии взрослых, невзирая на холод.
– Здравствуйте, – поспешила к ним Гербер, махая руками. – Простите, что прерываю вас, но мне нужен Медакс.
Несколько рогатых детишек остановились, с любопытством посмотрев на незнакомку. Другие же продолжили прыгать, не замечая никого вокруг.
– Фу, как завоняло рыбой, – воскликнул один из них, махая ладошкой перед сморщенным носом. – Уходи, уходи!
– Погодите, – попыталась вразумить их Лавра. – Я не желаю вам зла. Я хочу только поговорить с кем-нибудь из взрослых…
– Вот паскуда, – выругался другой чертёнок. – Какие тебе ещё взрослые! Мы по-твоему кто, мелочь пузатая?!
– Извините… А разве взрослые – это не ваши родители?
– Конечно нет! Ещё не хватало, чтобы эти кретины были нашими предками. Фу!
Чертенята вновь заскакали возле костра, напевая: «Фу-фу-фу, фу-фу-фу…».
Лавра растерялась. Кто же они тогда такие, если не дети той коварной нечисти? Решил проблему вышедший из прибрежных зарослей Медакс. Он ещё не видел Гербер, неся связку хвороста. Вид у него был унылый. Свои обязанности он явно исполнял без всякой охоты.
– А-ну заткнитесь, уроды! – прикрикнул он на молодняк, складывая ветки возле костра. – Доорётесь сейчас, услышит вас кто-нибудь из смертных. Вот потом разборки начнутся.
– Гляди-гляди, Медовый ты наш, уже притопала одна рыбина, – указал пальцем в Лавру один из норовистых детишек. – Ты ей тресни по башке поленом, чтоб глупых вопросов нам не задавала.
Медакс с удивлением посмотрел на брюнетку и засмущался. Чертенята же продолжали водить хоровод и напевать своё излюбленное «Фу-фу-фу».
– Извини, что я так не вовремя к тебе заявилась, – промолвила Гербер, потирая озябшие плечи. – Но мне очень нужно попасть на казнь люциферита и желательно поскорее.
– И ты туда же!.. – разочарованно воскликнул Медакс, уже не обращая на детей внимания. – Тоже хочешь поглазеть, как будут рубить этого ублюдка?
Детишки мигом притихли, навострив остроконечные ушки.
– Тебе известно, где это произойдёт? – задала Лавра главный свой вопрос.
– А как же! Мне и самому хотелось бы побывать там сегодня, но меня не взяли. Сказали, что я ещё слишком молод и что надо кому-то приглядывать за карапузами.
– Сам ты карапуз, понял, Медовуха прокисшая! – возмутились ребятишки.
– Я возьму тебя с собой, – пообещала брюнетка, стараясь не замечать неотёсанных чертенят.
Медакс вновь удивлённо расширил глаза.
– Но ведь пещеры Дорта далеко на севере, – предупредил он. – Туда не добраться пешком.
– Я на машине, не беспокойся. А насколько далеко на севере?
Чёрт наконец-то решился подойти к ней, отряхивая мохнатые руки.
– На машине-то оно поближе будет, – радостно заговорил он. – В Выборг нужно ехать, знаешь о таком?
– Что? – опешила Лавра. – Выборг???
– Ага, там мощи великого Дорта и хранятся. Люциферит хочет их потревожить, но экзархат ему не даст.
– Тогда едем, покажешь дорогу! – потребовала девушка.
– А куда этих оболтусов девать? – Медакс указал на подслушивающих их деток.
Те ковыряли копытцами холодный песок и перешёптывались между собой.
– Они вполне смогут сами за себя постоять, – решила Лавра, чем заслужила горделивые улыбки малышей.
– Езжай, Медовуха, чё с нами будет-то?.. – сказал один из чертенят, пряча лукавые глазки.
– Да, иди-иди, хоть отдохнём тут без тебя по-нормальному, – поддержали его остальные.
Рогатый Медакс ещё подумал с минуту, беспокойно оглядываясь по сторонам.
– Ладно, вы здесь больно не шалите, а я быстро, – дал он указание демоническим ребятишкам и обернулся к Лавре. – Ну так что, где твоя машина?..
Возвращаясь к «БМВ», Гербер всё переживала, как объяснить Весте присутствие Медакса. Будь он простым бродягой или инвалидом, подруга и слова бы не сказала. Но ведь Лаврин проводник являлся чёртом. Это вам не какая-нибудь волосатая обезьяна или медведь, которых запросто можно показать людям. Конечно, Медакса следовало замаскировать: накинуть широкий плащ, чтобы скрыть слишком волосатое тело, нацепить на голову огромную шляпу, дабы спрятать рога, а на лицо надеть крупные солнечные очки. Тогда бы тайну его происхождения удалось сохранить. Однако сейчас у Лавры для этого не было никаких возможностей.
Чёрная иномарка пустовала. Внутри горел свет, но Весты там не было. Лавра покрутилась, ища её где-нибудь поблизости, и, ничего не обнаружив, открыла чёрту заднюю дверцу.
– Ты пока располагайся, – указала она на кожаные сидения, а сама вновь завертела головой в поисках любовницы. – Я только свою подругу позову, и поедем.
Медакс с любопытством залез в салон «БМВ» и устроился в комфортном кресле. Для него было в новинку находиться в таком шикарном автомобиле. Лавра же отправилась искать Рогову. Куда она могла запропаститься?
Девушка нашлась совсем быстро. Она стояла возле облетевших кустов и разговаривала с кем-то по телефону. Видимо, Веста не услышала, как пришли Лавра и Медакс, отчего продолжала самозабвенно ругаться с неведомым абонентом. Голос её был напряжённым, недовольным, а фразы угрожающими.
– Вы можете себе вообразить, к каким последствиям приведут эти ваши очередные необдуманные действия? – вопрошала она, ковыряя носком сапога промёрзлую землю. – Их там всех положат, как игрушечных солдатиков!.. Что? О, естественно, я взбешена! Как ещё мне реагировать на то, что меня не поставили в известность о таких вещах?.. Мы же с вами договаривались – не торопить события, не мешать в одну кучу несовместимые элементы.
Лавра хотела было прервать подругу, но уж больно яростно та общалась с неизвестным человеком. Тем более смысл их беседы пока оставался неясен.
– Я не знаю, что мне теперь делать!.. – нервно замахала рукой Рогова. – Вы опять спутали мне все карты. Такая блестящая задумка теперь грозит попасть коту под хвост и, как обычно, по вашей вине!.. Нет, я не поддерживаю ваших устремлений… Потому что это очень рискованно и не даёт гарантий хорошего результата. Вам недостаточно было прошлых оплошностей?.. Ну что вы говорите! Я-то как раз всегда довожу до конца свои дела, в этом никто не смеет меня упрекнуть, даже вы. А вот ваши успехи в последнее время на нуле, и теперь я понимаю, по какой причине. Что? Да вы же вечно торопите события. О каком успехе вообще может идти речь?..
Веста поправила прядь светлых волос и с тяжестью вздохнула, слушая своего собеседника. Лицо её искажала злобная гримаса. Казалось, она готова разорвать своего оппонента, окажись тот сейчас перед ней.
– Я спокойна, я очень спокойна, – заговорила любовница дальше. – У меня как камень с плеч упал, потому что с этого вечера я больше ни за что не отвечаю. Вы сами испортили мою работу, вот вы теперь и разбирайтесь… Ах, так? Вы мне ещё пытаетесь угрожать??? Да, я хорошо подумала, не надо держать меня за маленькую девочку. Что за глупая привычка! Как-как? Как вы сказали?
На мгновенье Веста замерла, перестав нервничать, а потом понизила голос.
– Это меняет дело, – промолвила она и, судя по тону, начала сожалеть о недавнем приступе негодования. – Я в Вартемягах… Я не знаю… И что дальше?.. И всё? Ну, если вы меня не обманываете, тогда, конечно, сделаю. Только я сильно сомневаюсь, что из этого что-нибудь выйдет. Хорошо, посмотрим. Всё, до связи.
Рогова захлопнула крышечку своего мобильника и взглянула на чёрное облачное небо. Лавру она до сих пор не замечала, поэтому Гербер решила больше не скрываться.
– С кем ты разговаривала? – спросила брюнетка, выходя к подруге.
Та резко обернулась, явно не ожидая, что кто-то слышал её недавнюю яростную речь. Веста смутилась и потупила взор.
– Да так, – неопределённо отмахнулась девушка и снова волнительно вздохнула. – Ты нашла своего знакомого? Он сказал, где Ламбрант?
– Он поедет с нами, – кивнула Лавра, с подозрением глядя на любовницу. – С тобой всё в порядке? Ты какая-то взвинченная…
– Не обращай внимания, просто всё так сразу навалилось, – заверила её Рогова. – Нам нужно торопиться, иначе опоздаем…
Веста направилась к «БМВ», пряча сотовый телефон в карман своего плаща. Волосы развевались на холодном ветру, делая её ещё красивее. Как же она нравилась Лавре. Даже в эти минуты, когда решалась судьба Павлова, она пленяла собой. Впрочем, через мгновенье послышался крик. Это Веста обнаружила в своей иномарке вонючего болотного чёрта. Лавра попросила помощи у всех сил природы и тоже поспешила к машине. Предстояло объяснить, откуда взялся рогатый Медакс.