Гвардейцы дрогнули от такого неожиданного происшествия и в нерешительности стали переглядываться между собой.

– Чего вы стоите, как черти?! – возмутился экзарх и указал на шевелящегося Ламбранта. – Добейте его, снесите ему башку, оторвите ему ноги! Пусть он сдохнет!!!

Солдаты покрепче сжали свои палки и направились к живучему люцифериту. Возможно, они и боялись, но ослушаться приказа не могли. Ламбрант не видел их, продолжая трогать дрожащими руками своё лицо.

– Что вы сделали со мной? – всё тем же страшным голосом спросил он. – Где мои глаза? Я ничего не вижу!..

Один из бесов со всего размаху стукнул его палкой по плечу, отчего Павлов покачнулся и повис над пропастью. Цепи на его ногах опасливо заскрипели и в следующий момент порвались. Люциферит с проколотыми глазами повалился дальше. Полы его золотистого кафтана зацепились за острые края колонны и тут же затрещали по швам. Он летел вниз, к окровавленной воде, и кричал.

Нечисть в пещере с одобрительным гулом восприняла действия смелого гвардейца. Громкий всплеск возвестил о падении Ламбранта. Ярусы взорвались бурными аплодисментами, а экзарх облегчённо улыбнулся. Лавра прижалась к щели, всё ещё мучаясь болью в груди. Она не хотела терять Павлова из виду. Русалка не сомневалась – тот был жив!

– Мой мальчик, – тревожно воскликнул Коливин, стремясь к краю столба, – он живой… живой…

Кривовцов не стал удерживать наставника и обернулся к Лавре. Русалка испуганно уставилась на тёмную воду. Ламбранта на поверхности нигде не было, и это показалось странным. Но в следующую секунду колонна, на которой стояли экзарх и его гвардейцы, сотряслась от резкого толчка. Несколько бесов сразу упали в пропасть, остальные же потеряли равновесие и повалились на пол.

– Ваше Высочество, скорее сюда! – закричал растерянному экзарху солдат, который до этого сдерживал Лавру.

Тот поправил съехавшую набок корону и сделал шаг в их сторону, однако его площадка снова сотряслась, точно от взрыва, и накренилась в сторону дальних ярусов. Послышался треск камня, шипение волн, и столб с экзархом в одно мгновенье врезался в зрителей. Балконы и окна разлетелись на куски вместе с бесами, которые в них находились. Большинство попадали в бурлящую воду, а кто-то просто превратился в кровавое месиво. От экзарха остался лишь лоскут его красно-золотой накидки.

Следующей пришла в движение соседняя колонна. Коливин и Кривовцов вовремя перепрыгнули с неё к Лавре, после чего столб повторил участь предыдущего. Он разрушил несколько зрительских ярусов, пока падал, и разлетелся на отдельные валуны, с грохотом погружаясь в пещерное озеро.

– Что происходит?! – истерично завизжал единственно уцелевший гвардеец, размахивая пистолетом. – Люциферит не сдох??? Ты не убил его, паскуда!

Он нацелил оружие на Ивана Пантелеевича и, не задумываясь, выстрелил. Пуля угодила мужчине в левое плечо, и он упал у края колонны. Кривовцов с ошеломлением уставился на отчаянного солдата, не в силах что-либо предпринять.

– И ты с ним заодно! – догадался бес, перезаряжая пистолет. – Ты знал, что люциферит не сдохнет! Ты участвуешь в заговоре, жалкий интриган!

Он приготовился уже совершить второй выстрел, но отвлёкся на очередной громкий всплеск внизу.

Что-то огромное и чёрное пронеслось возле нижних ярусов пещеры, а потом запрыгнуло на разрушенную стену и поползло наверх. Лавра вновь припала к щели в полу, которая от последних сотрясений сделалась намного шире. Она прекрасно помнила этого здоровенного крылатого монстра. Именно с ним она столкнулась в реке Смоленке в ночь убийства Викентьевны. Это он скрывался вместе с ней от ангрилотов в Исаакиевском соборе и пытался её несколько раз убить. Правда, сейчас у него не горели красные глаза. Вместо них торчали бронзовые семиконечные звёзды.

Монстр добрался до ближайшего целого яруса и принялся уничтожать суетящихся там чертей. Один за другим волосатые существа лишались то головы, то рук и летели в воду к своим погибшим товарищам. Гвардейцы, патрулировавшие зрительские этажи, пытались стрелять в Ламбранта, но никаких успехов это не приносило. От случайных выстрелов люциферит делался только злее и перекидывался на соседние ярусы, круша всё на своём пути.

Роман, воспользовавшись всеобщей суматохой, пинком выбил пистолет из рук гвардейца и врезал ему в нос. Тот поскользнулся и упал, растеряв всю свою решимость.

– Профессор, Вы можете двигаться? – с трепетом спросил Кривовцов у раненного Коливина и осмотрел его окровавленное плечо.

Иван Пантелеевич плохо соображал от болевого шока и потому непонимающе оглядывался по сторонам.

– Вот видишь, чего вы добились, – окликнула Лавра Романа, одновременно поглядывая на хаос, творящийся внизу.

Ламбрант уже разворотил все нижние ярусы и перед тем, как наброситься на очередных зрителей, обернулся на русалку. Сердце опять больно дёрнулось в груди.

– Я вынесу Вас отсюда, профессор, – продолжал Кривовцов, не обращая на Гербер никакого внимания. – Сейчас, потерпите немного…

Он аккуратно взял его на руки и поднял. Каким образом Роман собирался уйти из пещеры с раненным человеком, Лавра не могла себе представить. Единственный выход из скалы располагался под водой, а лезть туда в эти минуты было небезопасно. Обломки ярусов и тела бесов летели в воду подобно граду. Люциферит не щадил никого, продвигаясь постепенно к вершинам уцелевших колонн. Рано или поздно он окажется здесь, и, естественно, в таком состоянии Павлов не упустит шанса поквитаться с неугомонной русалкой.

– Всё будет хорошо, рана не слишком серьёзная, – приговаривал Роман, осторожно направляясь к проёму в стене.

– Уходите? – поинтересовалась Лавра, преграждая им путь. – Наломали дров и убегаете? А кто будет отвечать за свои поступки?

– Сгинь! – прошипел Кривовцов и попытался пнуть её, но русалка сама схватилась за его копыто и чуть было не опрокинула беса вместе с научным руководителем.

– Я не дам вам покинуть пещеру, – заявила нимфа, размахивая когтистой рукой. – Если всем суждено погибнуть сегодня в схватке с люциферитом, то вы тоже войдёте в их число.

– Не зли меня, Гербер!.. – Роман попробовал обойти её, однако она снова закрыла собой выход.

– Нет, это ты не зли меня, – парировала брюнетка и сделала предупреждающий выпад в его сторону. – Неужели ты думаешь, что я отпущу вас просто так? И это после того, как вы меня нагло обманули?!

– Если ты дура, то обманывать тебя велел сам Дьявол, – съязвил бес, с опаской оглядываясь на шум за своей спиной. Ламбрант был уже где-то поблизости, убивая очередную порцию нечисти.

– Ты меня плохо знаешь, Рома, – констатировала Лавра и без предупреждений ударила его тяжёлым хвостом.

Кривовцов покачнулся, выронил наставника и следом за ним упал прямо перед обрывом. На этот раз Лавра решила не тянуть и сама накинулась на предателя. Она пару раз стукнула его головой об пол, стараясь повредить рога. Только так можно было одолеть беса, и она убедилась в этом, когда Роман застонал.

Иван Пантелеевич, очнувшись от падения, пополз в сторону. Выяснять отношения с разгневанной русалкой ему не позволяла рана, да и Павлов был уже на подходе. Края его чёрных кожистых крыльев доставали до соседних ярусов, которые, впрочем, оказались к данному моменту пустыми. Видимо, бесы и черти успели скрыться.

– Я убью тебя, тварь! – хрипел Кривовцов, отбиваясь от Лавры.

Резкая пощёчина заткнула поток его бесполезных угроз, и Гербер вновь ударила парня рогами о каменный пол. От этого он вскрикнул и перестал сопротивляться. Добивать его она не собиралась, но обездвижить не помешало бы. Теперь главное не встретиться лицом к лицу с Павловым, который, обнаружив, что зрители разбежались кто куда, с яростью завыл и перебросился на колонны. Из его пронзённых глаз продолжала сочиться кровь. Золотой кафтан порвался в нескольких местах, но по-прежнему скрывал литое тело демона.

– Не вижу! – прокричал он, заметив суетящихся на столбе Романа и Лавру, и стал раскачивать каменное сооружение.

Коливин не удержался и повис на краешке обрыва. Кривовцов был бы рад помочь ему, да сам находился в беспомощном состоянии после поединка с русалкой. Лавра между тем подобрала каменный обломок и запустила его в голову Ламбранта. Тот на мгновенье сорвался с колонны, но взмахнул крыльями и поднялся к зелёному потолку.

– Моя жертва, – проревел он, нависая над русалкой. – Пришёл твой черёд отправиться в преисподнюю!

Павлов ударил крыльями по столбу, рассекая его на две части. Трещина между колонной и стеной достигла своего апогея, отчего каменная постройка повалилась вбок. Лавра попыталась включить «ДМ-14», но аппарат уже не реагировал на приказы хозяйки. Он издал протяжный умирающий звук и тут же заглох.

– Чёрт, – только и успела прошептать Гербер, а потом вместе с колонной полетела на дно пещеры.

Куда делись Коливин и Кривовцов, её уже не заботило. После стольких разрушений водоём в главном зале заполнился обломками ярусов и столбов, так что падать в него было небезопасно. Лавра изогнулась в полёте, дабы не задеть головой неровную стену, и устремилась в свободное пространство перед грудой зелёных камней. Она не прогадала. В этом месте озеро ещё было глубоким, что и спасло ей жизнь. Однако расслабляться пока рано.

После обрушения люциферит не успокоился. Он опустился к основаниям разрушенных колонн, выискивая в грязной воде окаянную русалку. Лавра видела его чудовищный силуэт, спрятавшись за большим фрагментом столба. Путь к каналу, через который она попала в пещеру Дорта, был сейчас завален камнями. Тут и там торчали обломки стен. Кое-где плавали мёртвые тела бесов и чертей. Кто-то ещё был жив, пытаясь выбраться на берег. Однако Ламбрант быстро находил уцелевших и доводил дело до конца, окрашивая воду очередной порцией крови. Деваться было некуда, он контролировал весь полуразрушенный зал.

Находиться в пещерном озере теперь было неприятно. Пыль и донный мусор заметно ухудшили видимость. Более того, дышать в такой воде стало затруднительно. Лавра вновь схватилась за грудь, в которой не переставало дёргаться сердце. Она понимала, что так её организм реагирует на присутствие люциферита. Иван Пантелеевич перед выстрелом тоже чувствовал себя плохо. Скорее всего, подобные симптомы возникали у любого, кто не являлся бесом или чёртом. Ламбрант оказывал самое дурное влияние, а теперь, преобразившись в крылатого монстра с пронзёнными глазами, он был просто неуправляем.

Пытаться убить его бесполезно. Если уж длинные шумерские экспонаты не смогли лишить его жизни, то Лавра тем более не добьется в этом никаких успехов. Вместе с тем дожидаться, пока Павлов сам разыщет её и уничтожит, она тоже не собиралась. Надо было выбираться из пещеры и бежать куда подальше от озлобленного люциферита. А для этого, как ни крути, предстояло столкнуться с ним.

Обогнув падающие камни, Лавра поплыла к остальным колоннам, у которых распрощалась с катранами. Там было намного темнее и свободнее. Ламбрант, заметив движение под водой, ринулся следом за русалкой и попытался подцепить её когтистой лапой. Нимфа опустилась поглубже к основаниям столбов и замерла, разглядывая Павлова. Тот покружил над поверхностью и приземлился на вершину ближайшей колонны. Его хриплый голос разнёсся по всей пещере. Он был взбешён прыткостью Гербер и судорожно замахал могучими крыльями. Каким образом он мог видеть её, Лавра смела лишь предполагать. Возможно, «Глаза Дьявола» усилили его чувства. Если так, то рассчитывать на слепоту демона не стоило. Правда, в голову Лавры закралась одна дельная мысль. А что, если выдернуть шумерские звёзды из повреждённых глаз Ламбранта? Сможет ли он тогда так же безропотно нападать на всё и вся?

Идея была просто замечательная. Сложность же вызывало её воплощение. Как добраться до лица люциферита да так, чтобы вырвать «Глаза Дьявола»? Он уж точно не подпустит к себе никого и на пушечный выстрел.

Внезапно что-то огромное погрузилось в воду, угрожая задавить Лавру. Она едва успела увернуться от столкновения, как следом на голову повалился второй снаряд. Огромные острые камни летели в неё один за другим. Русалка переплывала от столба к столбу, чувствуя, что и Ламбрант прыгает по ним следом за ней.

– Умри! – верещал он на всю пещеру, круша оставшиеся колонны.

Прижавшись к одной из них, Лавра опять попыталась включить «ДМ-14». Но аппарат лишь издал рокочущий звук и не желал двигаться. Ламбрант скинул в озеро очередной здоровенный камень, из-за чего Лавре пришлось вновь плыть дальше. До угла пещеры оставались три колонны. Где она будет прятаться потом, Гербер даже боялась представить. Выхода отсюда не было. Вокруг торчали груды булыжников и окровавленные тела. Если не дать демону отпор, ей грозила такая же незавидная участь. Вдобавок ко всему продолжало беспокоить сердце. Уж лучше бы оно разорвалось внутри неё. Это куда проще, чем перспектива быть разодранной на мелкие кусочки лапами Павлова.

Улучив момент, русалка всплыла на поверхность и забросила в люциферита обломок зрительского балкона. Ламбрант прикрылся правым крылом, что позволило Лавре отплыть к следующей колонне. Монстр в ту же секунду перелетел следом за ней и кинул очередной большой камень. Волны грязной воды омыли ближайшие стены.

Прячась от нового снаряда, нимфа вспомнила про растущие на потолке каменные сосульки. Вот бы пронзить ими тело кровожадного монстра! Вернувшись на дно, она стянула с плеч «ДМ-14» и принялась тормошить его. Недовольный рокот вылетал из трёх его трубок и быстро исчезал. Лавра попеременно нажимала на треснувшие пульты, попутно посматривая на Ламбранта, которые метался над озером. С каждым разом аппарат хрипел всё больше, что давало надежду на его работу.

– Ну же, давай! – прорычала русалка, плывя к последней колонне. Дальше скрываться было просто некуда.

И в этот самый момент рука с чёрными когтями подцепила Лавру за волосы и вытянула из воды. Люциферит жадно раскрыл клыкастый рот, рассчитывая откусить от неё хвост. Лавра встретилась взглядом с его окровавленными металлическими глазами и отчаянно схватилась за бронзовую звёздочку. Правый бок что-то сильно обожгло. Рука дрогнула, но не отпустила шумерский артефакт, крепко сидящий в глазнице Ламбранта. Одно мгновенье, и «Глаз Дьявола» вырвался из развороченного века Павлова.

Демон истошно закричал, отбросив Лавру обратно в воду. Спина ударилась об острый камень, лежащий почти у самой поверхности. Позвонки громко хрустнули, погружая русалку в невыносимую боль. Кровь потоком хлынула с лица Ламбранта. Лавра только успела заметить, насколько оно обезображено после казни, и лихорадочно запустила в чудовище неработающий «ДМ-14». Аппарат со звоном ударился в грудь люциферита и вдруг издал протяжный гул. Огонь вырвался из его погнутых трубок, и Ламбрант понёсся куда-то вверх.

Возникла яркая вспышка, и потолок озарился сиреневым пламенем. Сверху посыпалась порция мелких камней, а пещера опасливо задрожала. Лавра увидела, что Ламбрант висит на двух толстых сталактитах, пронзённый ими насквозь, и в следующую секунду всё вокруг стало рушиться. Потолок разом обвалился, накрывая оставшиеся колонны. Несколько камней задели хвост Гербер, и она, насколько могла, помчалась навстречу дну. Пусть до канала ей не добраться, однако она хотя бы не будет задавлена градом скальных обломков.

«Глаз Дьявола» обжигающе пульсировал в её руке. Русалка не собиралась выбрасывать его, крепко сжимая в онемевшей ладони. Убила ли она демона, проверять было бессмысленно. Пещера складывалась, подобно карточному домику, заполняясь камнями. Если Лавра не погибнет в этом хаосе, то это будет самым настоящим чудом.

Только сейчас она заметила, что её бок разодран. Наверное, люциферит успел-таки ранить её перед поражением. К тому же спину жгла острая боль. Что случилось с её позвонками, она пока не знала. Судя по тому хрусту, который раздался при падении, надеяться на обычную травму не стоило. Впрочем, какое это теперь имеет значение, если с минуты на минуту русалку задавит осыпающийся пещерный потолок?..

Зелёный свет погас. Лавра выпрыгнула на груду камней перед раскуроченным нижним ярусом и в одно мгновенье нырнула в его тёмный коридор. Пыль и волны захлестнули её с обеих сторон, сбивая с пути. Двигаться по неровному полу с большим хвостом и так было накладно, а тут ещё и тряска. Всё вокруг сыпалось и грохотало, угрожая ударить по голове или вовсе придавить.

Трупы чертей валялись практически повсюду. Они первыми приняли атаку казнённого люциферита, поэтому и не успели никуда спрятаться. Лавра перелезала через них, пробираясь к очередному проходу. Она помнила, что канал пролегал через множество всяких помещений. Одно из них должно было скрываться за стеной первого яруса, иначе как ещё сюда могли попасть беспечные зрители. И судьба в который раз смилостивилась над раненной русалкой. За проходом оказалась та самая комната, где было слишком грязно и плавали разбитые деревяшки. Последние метры Лавра преодолела в длинном прыжке и плюхнулась в долгожданную воду. Хвост болезненно засаднил от царапин, но это было сущей ерундой после стольких испытаний. Теперь осталось вырваться в Финский залив.

Течение в канале стремительно понесло уставшую Лавру к выходу. Свалившиеся в пещерное озеро камни выпирали воду наружу, что грозило новыми неприятностями. На пути могла возникнуть любая преграда, а с таким течением разбиться об неё не составляло особого труда. Маневрируя между редкими кусками стены, Лавра достигла сломанного винта и протиснулась в узкий лаз.

Вода огромным напором выносила из пещеры все подвижные предметы, и первой среди них оказалась русалка. Она подобно пуле вылетела в тёмное пространство залива и по инерции проплыла несколько десятков метров на высокой скорости. Но самое страшное уже осталось позади, в заваленных пещерах Дорта. Теперь можно осмотреть полученные ранения и прийти в себя.

Из-за темноты Лавра не сразу заметила то, что происходит в заливе. Сначала она почувствовала движение за спиной, а потом её окружили три волосатые фигуры. Это были черти – таким резким болотным запахом больше не владел никто из числа подводных жителей. Они накинулись на русалку и потащили к поверхности. Лавра пыталась сопротивляться, но поединок с Ламбрантом отнял у неё все силы. К тому же ужасно болели спина и разодранный бок.

В порыве борьбы она заметила, что всё пространство вокруг скалы кишит рогатыми существами, которые дрались с серыми рыбинами. Видимо, нечисть, успевшая сбежать из пещеры, решила потягаться с армией катранов, которые дожидались свою хозяйку. Один из них налетел на противников госпожи и принялся отбивать её из лап чертей. Болотники махали тяжёлыми дубинками, лягались мощными копытами и норовили пронзить врага острыми рогами. К тому же они превосходили численностью. Но и катраны не оставались в долгу, откусывая назойливым рогачам то руки, то ноги, а то и половину туловища. Рыбы нападали стаей и за счёт этого добивались успеха. Однако среди них тоже наблюдались потери: несколько катранов плавали на поверхности кверху пузом и не шевелились.

– Что вам нужно? – спросила Лавра, вырвав свою руку из грубых лап приставучего чёрта. – Мы же не сделали вам ничего плохого. Я хотела всего лишь помочь…

Но вместо ответа нечисть ударила её копытом в лицо и продолжила тащить наверх. Катран, устранивший одного из нападавших, вновь протаранил их и заставил разойтись в разные стороны. Лавра поплыла к ближайшей стайке своих хвостатых солдат, держась за кровоточащий нос. Столкновение с чертями стало для неё полной неожиданностью.

Невдалеке рыбины пытались отобрать у двух бесов их дубинки, но пока проигрывали. Нечисть весьма умело увёртывалась от их атак, успевая при этом бить катранов по самым больным местам – по плавникам. Таким образом они нейтрализовали дюжину рыб, которые, получив серьёзную травму, спешили ретироваться. В этой схватке им всем суждено было погибнуть. Лавра поняла это, как только увидела плывущих на подмогу бесов. Целый отряд приближался к месту столкновения со стороны берега, причём бесы были отлично вооружены. У каждого имелся гарпун, которым вполне удачно начали убивать бедных катранов.

– Нам нужно уходить, – промолвила Лавра спасшему её существу и указала на свободное пространство впереди. Там залив расширялся и сливался с морем, да и шансов скрыться в его тёмных водах от боевой дружины экзархата было намного больше.

Растерзав ещё несколько бесов, катраны послушно поплыли во мглу залива. Они и сами успели заметить приближающихся гарпунщиков. Перспектива стать уловом бесов не нравилась никому из них. К тому же бойцов в стае осталось довольно мало.

Несколько стрел просвистели над головами рыб, едва не задев их. Лавра подталкивала своих солдат, невзирая на боль в ранах. Надлежало во что бы то ни стало спасти остатки смелой армии и самой унести отсюда хвост. Она не имела права погибнуть от каких-то вонючих чертей после победы в смертельном поединке с люциферитом.

Бесы, очевидно, распознали затею рыб и бросились им наперерез. Однако по скорости они явно отставали от катранов. Отсутствие хвостов и плавников давало о себе знать, чем и воспользовалась Лавра. Покинув опасную зону, она направила свою стаю к скалистым берегам. В конце концов, на суше её должна была ждать Веста, так что покидать Выборг вместе с отважной армией русалка не собиралась.

– Я очень благодарна вам, – произнесла она катранам, озираясь на отставших гвардейцев экзархата. – Вы помогли мне в трудную минуту, и я больше не могу рисковать вашими жизнями.

Рыбы уставились на неё круглыми чёрными глазами, радуясь одному лишь общению со своей предводительницей. Казалось, что они были готовы продолжить бой и обуздать гарпунщиков, если синеволосая нимфа попросит их об этом. Но Лавра не желала больше терять ни одного из катранов и поэтому отправила их на свободу, пока бесы не вернулись с новыми силами. Рыбины странным воплем позвали её с собой, однако она жестом отказалась от их предложения. В любой другой момент она бы с радостью поплыла за ними залечивать свои раны, а сейчас ей нужно вернуться к Весте.

Дождавшись, пока серые хвостатые фигуры исчезнут во мгле залива, русалка повернула обратно. Бесов уже не было заметно. Скорее всего, они отказались от мысли преследовать шустрых рыбин в ночном заливе, хотя и могли позволить себе такое развлечение. Их было гораздо больше и у них имелось отличное оружие. А может, они решили, что в открытом море не сумеют нагнать беглецов. Так или иначе, Лавре было всё равно. Она выждала несколько минут, осторожно трогая кровоточащий бок, и задумалась над другой проблемой. Её раны опять не хотели заживать. Конечно, они не были лёгкими, но целительное свойство организма уже должно проявить себя. Вдобавок, оставалось неизвестным, насколько сильно повреждена спина.

Прислушавшись, Лавра поняла, что бесы не собираются обследовать залив. Им сегодня тоже порядком досталось, так что они наверняка пожелают заняться подсчётом убитых и раненных, нежели выискивать ненавистную русалку, которая, по сути, спасла их от грозного люциферита. Зажав рану холодной рукой, она выбралась из своего укрытия и поплыла к берегу. Пора было заканчивать приключения. Ей требовалась помощь. Собственными силами справиться с болью она уже не могла, что, впрочем, и не удивительно, учитывая сегодняшние потрясения. А Веста поймёт. Она её любит, она примет её такой как есть – с рыбьим хвостом, с чудесными способностями и быстро меняющимся настроением. Надо только доплыть до суши, лишь бы не потерять сознание здесь, в холодной и тёмной воде.

На прибрежные камни Лавра выбралась в полубреду. Поднялся жар, голова начала кружиться, а плечи и хвост изрядно отяжелели. Единственное, что сейчас ей требовалось, это покой. Упасть бы где-нибудь в мягкой траве, закутаться опавшими листьями и забыться в долгом безмятежном сне. Хотя до дамбы, на которой она рассталась с любимой, было не так уж далеко. Странно, что берег до сих пор не кишит спасателями и милицией. Ведь Рогова обещала выждать ровно час, а потом поднять на уши все экстренные службы. Или, может, час ещё не прошёл?

Лавра шла по каменистой тропинке, сама не замечая, что её хвост уже сменился ногами. Она думала только об одном – о Весте, о том, как они теперь счастливо заживут после всех невзгод, как будут вместе работать и наслаждаться прелестями любви. От таких мыслей на мгновенье даже сделалось хорошо. Боль прошла, а слабость растворилась в ночи. Вот уже сверкает чёрный «БМВ», припаркованный на краю дамбы. Значит, Веста всё ещё ждёт её. Как же она обрадуется, когда Лавра явится к ней живой.

Приободрившись предстоящей встречей с Роговой, Лавра из последних сил принялась взбираться на склон. Он, конечно, был слишком крутым и временами скользким, но девушка не жалела себя, лишь бы поскорее попасть в объятия тёплой Весты.

Наконец, Лавра добралась до вершины дамбы и обернулась на дьявольскую скалу. Та по-прежнему возвышалась над заливом, словно внутри неё и не происходило никаких баталий. Впрочем, Лавру могло подводить зрение. Сейчас она плохо воспринимала реальность, тем более её начало знобить.

Брюнетка кинулась к притихшей машине и дёрнула дверную ручку, однако та не поддалась. Лавра перешла к соседней двери, но и та оказалась заперта. Интересно, куда подевались подруга и Медакс? Гербер повернулась к дороге и заметила там чьё-то тело. Нехорошие мысли сразу же взбудоражили её сознание. Неужели бесы нашли Весту и причинили ей зло? Неужели они посмели напасть на человека?..

Лавра склонилась к лежащему поперёк дороги туловищу и с ужасом обнаружила, что это Медакс. Чёрт был мёртв, застыв в обороняющейся позе. На его шее кто-то завязал колючую проволоку, а левый рог валялся неподалёку, что и убило несчастного. Но кто мог это совершить? Вряд ли его сородичи, они не должны нападать на себе подобных. Это противоречит их правилам. Тогда выходило, что проводника прикончил кто-то другой…

– Ну вот и всё, Лавра, – провозгласил знакомый мужской голос из-за спины, и Гербер испуганно обернулась.

Как же она не учуяла присутствие постороннего? Ведь ещё секунду назад поблизости никого не было, кроме задушенного Медакса.

– Тебе лучше даже не начинать сопротивление, – предупредил другой голос, который тоже был хорошо известен брюнетке. Он принадлежал Весте.

Лавра недоумённо уставилась на окружающие её фигуры в синих костюмах, пытаясь понять, что здесь происходит.

– Ты изрядно истощена после схватки с Ламбрантом, – сообщил Николай Бережной. – Мы на это и рассчитывали. Теперь никакая сила не способна будет помочь тебе.

– Веста, – прошептала шокированная брюнетка, обнимая замёрзшие плечи. – Что случилось, дорогая? Они напали на тебя? Немедленно отпустите мою подругу, она здесь ни при чём!

– Успокойся, Лавра, – потребовала Рогова – единственная, кто пребывал в обычной одежде. – На меня никто не нападал… Это мои друзья и они тут, потому что я их позвала.

Лавра непонимающе уставилась на любовницу, хотя зрение её и подводило. Без очков теперь все образы казались нечёткими, да к тому же в ночном мраке. Наверное, это всё галлюцинации или она ослышалась. Возможно, она по-прежнему находится в полусознательном состоянии и видит мираж. Возможно даже, что она и не взбиралась на дамбу, а лежит где-нибудь на берегу, замерзая от студёного ветра.

– Пора раскрыть карты, – продолжила Веста, выходя к ней из-за спин ангрилотов. – Я больше не вижу смысла обманывать тебя, тем более все мы и так уже добились того, чего хотели.

Лавра пошатнулась и чуть не упала рядом с Медаксом. В руке у неё по-прежнему был зажат «Глаз Дьявола», который она вырвала из Ламбранта. Что-то немыслимое творилось сейчас с ней. Ей вдруг показалось, что подруга заодно с ангрилотами. Привидится же такое!

– Ты зря тратишь время, Вестуль, – сказал Бережной, помахивая рукой, вооружённой пистолетом. – Меньше разговоров, больше дела.

– Нам ничто не помешает, – огрызнулась Рогова, приблизившись к растерянной брюнетке. – Лавра имеет право знать.

– Ну конечно, – злобно хихикнул художник и сорвался с места. – С каких это пор у нечисти появились права? В каком кодексе это записано? Или ты теперь стала жалеть своих жертв?!

– Закрой рот!.. – прошипела подруга. – Ты уже провалил одну операцию, едва не разгласив общественности о нашем существовании. Так что стой смирно и помалкивай.

На последнем слове Лавра вновь пришла в себя. Галлюцинации, если они и были, выдавали слишком извращённые вещи. Теперь-то она окончательно убедилась, что бредит. Подумать только, её любовница – ангрилот! Нарочно такое точно не сочинишь, и Лавра нервно засмеялась. Истребители нечисти вопросительно уставились на неё, явно не понимая причин столь неадекватной реакции. Наверное, это смотрелось весьма забавно: обнажённая девица, вся мокрая и исцарапанная, хохочет в окружении странных людей, облачённых в синие рясы. Иначе, как безумием, назвать такую картину невозможно.

– Взгляни на меня, – остановила её смех Веста, схватив за лицо. – Ты в курсе, что мы хотим от тебя? Мы собираемся наконец-то обезвредить тебя и зло, которое затаилось в твоём чреве.

– Ты не поверишь, дорогая, но мне послышалось, будто ты ангрилот и будто ты меня хочешь прикончить, – веселилась опьяневшая Лавра, озираясь на растерянных людей. – И все эти божьи воины – твои друзья, хотя их на самом деле нет. Ведь их же нет, правда? Я просто брежу от переутомления, скажи…

– Ты не бредишь, – строго сказала Рогова, совсем не разделяя её юмора. – Всё это происходит на самом деле, здесь и сейчас. И я, действительно, помогаю ангрилотам, причём далеко не первый год. Все те молоденькие аспирантки, что преподавали до тебя историю… они погибли, потому что были нечистью.

– И ты убила их? – догадалась Гербер, окончательно убеждаясь, что видит вовсе не галлюцинации, а находится в окружении своих заклятых врагов, одна из которых держит её за лицо.

– Я никого не убивала, – мотнула головой Веста. – Они уходили из жизни сами. Разве ты забыла, всех аспиранток Коливина убили их братья. Так получалось, и я не прилагала к этому никаких особенных усилий. Я только влюбляла их в себя, не более.

– Я не верю в это. – Лавра отстранилась от неё на шаг, и ангрилоты напряжённо сплотились. – Ты не можешь быть причастна к этому.

– Увы, они подпадали под действие моего фамильного проклятья, – оспорила девушка, морщась от холодного ветра, который внезапно налетел на дамбу. – Я и сама не сразу поняла это. Ты уже знаешь, что мой брат погиб, желая отобрать мою жизнь. Так вот тогда это произошло не спроста. Я узнала, что он финансирует подростковые организации скинхедов, и пригрозила ему, что всё расскажу родителям. А он не стал долго раздумывать… и напал на меня.

– И после того случая все, кто побывал в твоей постели, умирали от рук собственных братьев, – закончил вместо неё Николай, демонстративно хлопая ладонями. – Как трагично, не правда ли?

– Почему мы медлим? – спросил его приятель по оружию и указал на Лавру длинноствольным ружьём. – Ночь близится к завершению, а на рассвете нам уже нужно быть на кладбище.

– Ты всё знала, – прошептала брюнетка, не обращая внимания на пересуды ангрилотов. – Ты знала, что я русалка… с самого начала, да? Ты знала всё о Ламбранте и Коливине. Поэтому ты столь быстро смирилась с существованием Медакса и позволила нам приехать сюда…

– Мне нужно было, чтобы ты присутствовала на казни люциферита, – подтвердила Веста с прежним холодным выражением лица. – Все эти дни я склоняла тебя на открытый конфликт с ним. Сначала я настроила тебя против скинхедов, которыми заправлял Ламбрант. Это было очень легко, ведь его подчинённые учились в моём институте. А потом я подбила их подстеречь тебя после работы. Да, это я организовала нападение на тебя, Лавра, потому что я знала, что ты выберешься из этой передряги и покалечишь Ламбрантовых деток. Именно так и случилось. Я вывела тебя на открытый конфликт с бритоголовыми, потому что только так я могла столкнуть лбами люциферита и бессмертную русалку. Мы знали, что кто-то из вас проиграет в этой опасной схватке. Если бы люциферит убил тебя, то нам бы осталось лишь расправиться с ним. И наоборот. Таким образом мы бы избавили землю от двух величайших исчадий зла без всяких потерь с нашей стороны.

– Но вы просчитались, правда? – усмехнулась Лавра, всё крепче сжимая «Глаз Дьявола». Пока его никто не успел заметить, поскольку она спрятала замёрзшие руки в длинных волосах.

– Да, – признала Рогова, отпустив её лицо. – Коля не поверил в успешность наших планов и не вытерпел. Он на пару со Страдальцевым решил воспользоваться твоими давними страхами и загнать тебя в ловушку с помощью мифа о вернувшемся князе Бальваровском. Всю информацию о твоих передвижениях он получал от Охтина, нашего главы, а Охтину о тебе ежечасно сообщала я, не зная при этом о задумке Николая.

Бережной на этот раз предпочёл воздержаться от комментариев. Вчерашний провал его замысла был позорным пятном на репутации петербургских ангрилотов, от которого теперь не скоро удастся избавиться. Лавра представляла, насколько сильно желал поквитаться с ней невезучий художник и оттого постоянно перебивал свою напарницу.

– Но глупая выходка Коли ничуть не помешала нашим планам, – продолжила Веста, обходя Лавру и поглаживая её по лохматой голове. – Мы добились своего. Ты вполне удачно сцепилась с люциферитом и оказалась этой ночью в пещерах Дорта, чтобы вступить с ним в смертельный поединок. Я была уверена, что у тебя всё получится и что ты выиграешь эту битву. И вот теперь ты перед нами – слабая, раненная, еле держишься на ногах и дрожишь, словно осиновый лист. – Веста дотронулась до её замёрзшей спины и неосторожно задела повреждённый позвоночник. – Я бы на твоём месте тоже дрожала. Ты ведь ещё не знаешь, что раны, причинённые люциферитом, не заживают?.. Твоя кровь уже не справляется со своими целительными способностями, а это неминуемо приведёт к твоей гибели.

– Да, ты хорошо продумала свой план, – качнула головой Гербер, опустив вооружённую руку. – Ты предусмотрела каждую деталь, это достойно настоящего ангрилота.

– План разработала не я, а Охтин. Я лишь исполнила его, – улыбнулась Рогова, жестом указывая на свою машину. – Думаю, я сообщила тебе все секреты. Пора ехать на кладбище, там тебя заждался твой дьявольский блондинчик.

От упоминания о Рудольфе Лавра оживилась, и в животе у неё что-то перевернулось.

– Что вы хотите с ним сделать? – с трепетом уточнила она и невольно приметила, что любовница остановилась возле двух ангрилотов, за которыми темнел обрыв дамбы.

– А всё то же самое! – рявкнул несдержанный Николай. – Зароем тебя, дрянь сатанинская, в глубокой-преглубокой могиле, а покой твой будет охранять орф. И так ты пролежишь вечность вместе со своим злом, пока орфа кто-нибудь не выманит с кладбища.

– Поверь, случится это очень не скоро, – пообещала Веста. – Орфы преданные существа и хорошо выполняют свои охранные функции. Ты должна радоваться хотя бы тому, что мы не убьём тебя. Согласись, жизнь под землёй всё-таки жизнь, и ты, как нечисть, её вполне заслуживаешь.

Ангрилоты повелись на шутку своей предводительницы и разразились смехом. Их очень забавляла беспомощность Лавры. Но она уже не думала об этих угрозах, сделав стремительный выпад острым «Глазом Дьявола». Бронзовый кол на миг сверкнул в полумраке и впился в левую грудь Роговой. Она даже не успела ничего сообразить, как Лавра навалилась на неё и ангрилотов, стоящих позади, и вырвалась в пропасть, увлекая их за собой.

Раздались бесполезные выстрелы, озаряя прибрежную мглу, однако русалку это не остановило. Она катилась по склону на пару с истекающей кровью подругой, набирая скорость. Двое ангрилотов, которые случайно угодили в её ловушку, ударялись о землю и прикрикивали от боли. Лавре тоже было больно от очередного падения, но боль эта казалась приятной при мысли, что она отомстила за себя. Оставшиеся наверху люди в синих мантиях бессмысленно метались по дамбе, раздумывая, как же поступить в такой неожиданной ситуации. Несколько из них ринулись следом за Лаврой, однако не рассчитали свои возможности и быстро поскользнулись на обледенелых камнях.

Веста упала в холодную воду Финского залива вместе с Лаврой. «Глаз Дьявола» вошёл в её тело ровно на половину. Лавра именно так и хотела, чтобы не убивать девушку сразу. Нет, такая лёгкая смерть ни за что бы не устроила русалку. После стольких интриг, после такого предательства злодейку надлежало наказать как следует, и Лавра уже придумала, каким образом. Едва очутившись в воде, она потащила подругу подальше от каменистого берега. Ангрилоты по-прежнему суетились где-то наверху, нарушая ночную тишину выстрелами. Лавра лишь ухмыльнулась от их наивности, погружая шокированную Весту на глубину. Раз заход, два заход – и любовница захрипела от нехватки воздуха. А дна под ногами уже не было, как не было ни малейшей надежды на спасение.

Рогова что-то прокричала, беспомощно махая руками. Кровь продолжала выбиваться из-под её сиреневой блузки, испорченной бронзовым шумерским артефактом. Лавра позволила сделать ей последний вздох и утянула под воду, на этот раз насовсем. С минуту Веста ещё брыкалась и пробовала вырваться, но затем сопротивление сменилось слабыми толчками и булькающими звуками. Это жидкость заполняла её внутренности, вытесняя жизнь. О, Лавра отлично понимала девушку, поскольку знала на личном опыте, как неприятно умирать в воде, не имея ни шанса глотнуть свежего воздуха. И чем болезненнее Веста воспринимала приближение смерти, тем легче становилось русалке. Когда попытки высвободиться прекратились, она заглянула злодейке в лицо. Глаза Роговой ещё моргали, но кожа стала бледнеть. Лавра вынула из её груди бронзовый кол и расслабилась. Начиналась самая интересная часть казни.

Девушка потеряла сознание, и её потянуло на глубину. Русалка решила не удерживать тело. Там, в кромешном холодном мраке, интриганка и познает все ошибки своих злодеяний. Она поймёт раз и навсегда, что значит иметь дело с Лаврой Гербер. Её приятели ангрилоты не помогут утопленнице. Никто из них не отважится нырять следом за Роговой, прекрасно зная, что синеволосая нимфа утопит любого. Ах, какая сладкая эта вещь – месть! Так хорошо Лавра не чувствовала себя давно. Возможно, сейчас она впервые за всю осень сбросила с себя балласт проблем и недомоганий. И уже никакие схватки с люциферитом и бой с бесами не напоминали о себе. Усталость растворилась, а сознание сделалось ясным.

«Зло ради зла», – прозвучал в её голове голос Ливадии, и она вдруг поняла причину улучшения самочувствия. Она же только что совершила зло. Конечно, ведь это и есть путь к её спасению – делиться собственным злом с окружающими. И даже секс не способен был настолько облегчить её состояние, как одно приятное убийство. Вот он, её принцип ясного сознания – творить зло на этой земле! Как же долго Лавра шла к нему, сколько переживала и мучалась, когда можно было расслабить себя простым преступлением. Ну, теперь-то уж она не забудет о столь чудодейственном лекарстве.

Весту уже не было видно. Её поглотил донный мрак. Пусть отныне он будет для неё роднее жизни, ведь при жизни она так старательно боролась с ним и с его детьми. Лавра растянулась, любуясь красотами ночного залива. И не сказать сразу, что сегодня здесь происходило столько ужасных событий. Впрочем, при ясном сознании не стоило предаваться забвению.

Кажется, ангрилоты говорили про какое-то кладбище и про Орфина, который дожидается там появления Лавры. Что ж, пришло время освободить его из лап коварных врагов, покуда те не опомнились и не порешили его. Но для этого Лавре нужно было узнать, о каком кладбище шла речь. Она посмотрела вниз и нырнула за своей бывшей приятельницей. Пора бессовестной интриганке просыпаться и вкушать прелести новой жизни – жизни после смерти.

Девушка нашлась на самом дне. Она лежала на камнях, поросших илом, и не двигалась. Перевоплощение уже произошло. Одежда Роговой была изорвана, а вместо ног сиял жемчужный рыбий хвост. В отличие от Лавриного, он был светлым и не таким большим. Однако любовница смотрелась с ним гораздо лучше, нежели в своём прежнем человеческом облике. Изменения придали ей больше шарма, отчего Лавра на миг забыла о предательстве подруги и пожелала обнять её.

Прикосновения к её нежной коже всегда приносили столько удовольствия. Лавра подняла Весту с холодных камней и заключила в объятия. Тело ещё не успело как следует остыть, так что держать его было вдвойне приятнее. Откинув с лица утопленницы шелковистые волосы, Гербер полюбовалась собственным творением и отважилась поцеловать в сверкающие губы. Спящая красавица должна уже очнуться и испытать всю боль от Лавриной мести.

Веки Роговой дрогнули и раскрылись. Страх до сих пор наполнял её глаза, и это в очередной раз порадовало Лавру. Веста испуганно отстранилась от неё, ещё не понимая, что произошло. Возможно, она посчитала, будто по-прежнему жива и способна бороться за свою жизнь. Именно этим и объяснялись её попытки сбежать от враждебной русалки. В конце концов, она сориентировалась и направилась к поверхности. Единственное, что ей сейчас хотелось, это поскорее глотнуть свежего воздуха. Но она не знала, что воздух ей теперь абсолютно не нужен. Лавру забавляла реакция любовницы. Она смотрела на неё с усмешкой, ничуть не боясь, что та может куда-нибудь удрать. Отныне Веста принадлежит ей, хочет она того или нет.

Вынырнув на воздух, обманщица принялась барахтаться и кричать. Её пока не удивил тот факт, что после долгого пребывания в воде ни нос, ни горло не саднили. Она продолжала верить, что спасла себя от смерти и сейчас успешно вернётся к друзьям-ангрилотам. Однако первая проблема, с которой она столкнулась, это кромешная тьма. Где здесь берег, а где залив, было совершенно непонятно. В панике Веста ринулась к чему-то светлому в нескольких метрах от себя, однако с ужасом обнаружила, что это убитый катран, который плавал кверху брюхом. Тут же нашлась откусанная рука беса и чья-то изорванная одежда. Веста попробовала ещё раз крикнуть, но Лавра зажала её рот ладонью и потянула куда-то вбок. Возможно, Рогова и была бы рада избавиться от демонической подруги, да только у той в руке оказался знакомый бронзовый кол, которым она уже успела её ранить.

– Что тебе нужно? – тревожно поинтересовалась любовница. – Ты хочешь убить меня?

– Нет, – спокойно ответила Лавра.

– Тогда отпусти, я лишь выполняла свой долг…

– Тебе лучше не привлекать внимание своих приятелей, – посоветовала брюнетка и ухмыльнулась. – Роли поменялись: теперь ты для них жертва, а не коллега.

– Что ты болтаешь?! – со злостью переспросила Веста. – Это тебе несдобровать, когда мои ребята поймают тебя! Обещаю, если ты что-нибудь сделаешь со мной, тебе будет очень плохо… Ты слышишь?!

– Я не глухая. А ты не слепая. Полюбуйся-ка вот этим…

Лавра указала на её переливающийся в воде светлый хвост и злорадно засмеялась. Веста выглядела крайне забавно. Она с ошеломлением уставилась на своё новое тело, очевидно, не веря собственным глазам.

– Ну как? Нравится? – издевательски поинтересовалась Лавра и покрепче сжала её шею, на этот раз переходя на яростное шипение – Мне кажется, что теперь мы с тобой квиты. Ты строила козни против меня, завладела моим доверием и сделала удар в спину. А теперь сама поживи в шкуре своего врага! Ведь жизнь нечисти это всё-таки жизнь, согласись?..

Веста затряслась, не в силах принять свою демоническую суть. Слёзы заструились по её мертвенно белым щекам, придавая Лавре ещё больше бодрости.

– Как ты могла?.. – прошептала подруга, уже не сопротивляясь и не пытаясь сбежать.

– А ты? – парировала оскаленная Гербер. – Всё это время ты обманывала меня, играла на моих чувствах, а сама готовилась вместе с моими врагами убить меня!!!

– Тебе тоже надо было убить меня! – взревела расстроенная Рогова. – Это было бы справедливо, чем…

Она не договорила и коснулась трясущимися руками своего обретённого хвоста.

– Мы были близки с тобой, делили друг с другом постель, – с улыбкой промолвила Лавра. – И вот результат. Или ты не знала, что спать с русалками чревато последствиями?..

Любовница ничего не ответила, лишь сильнее сотрясаясь от рыданий и едва удерживаясь на плаву.

– Впрочем, сейчас меня интересует другое, – сжалилась Лавра над несчастной, услышав непонятные раскаты со стороны дьявольской скалы. – Ангрилоты пленили моего хорошего знакомого. А сегодня вы собирались похоронить меня на каком-то кладбище. Где это?

Веста перестала ныть и недоумённо посмотрела на свою мучительницу.

– Я ничего тебе не скажу, – нервно проговорила она и со страхом покосилась на скалу, на которой что-то трещало.

– Скажешь, – кивнула Гербер и снова улыбнулась, показывая ей бронзовый кол. – Ты же не хочешь, чтобы я снова сделала тебе больно…