Стрелка на каминных часах близилась к девяти. Задорный шансон приутих, и многие переместились на диваны. Екатерина Львовна ушла на кухню помогать с организацией чая, Анжела попросила Марину сводить её в дамскую комнату, и Лавра снова осталась одна в колоритном мужском обществе. Глеб Валентинович увлёкся беседой с Алексеем и Андреем, а Рудольф решил вернуться к незавершённому разговору со скучающей брюнеткой.

– Ты прекрасно танцуешь, – похвалил он её недавние изящные движения, во время которых не сводил с девушки глаз. – Скажи, ты случайно не выступаешь вместе с Анжелой в одной группе?

– Выступаю??? – не поняла Лавра, перебирая руками цветы, торчащие из изогнутой вазы. – Это Вы про группу «Гранда» говорите?

– Можешь не отвечать, стоило бы самому догадаться.

– Нет-нет, я совсем не пою и не принимаю никакого участия в этом коллективе. Просто у нас с Анжелой общий знакомый – Женя.

– А… Я почему-то подумал, что такая девушка, как ты, непременно должна быть моделью.

– Да я вообще несколько дней только с новой причёской, – зашептала Гербер, – и то из-за Маринки. Это её подарок ко дню рождения.

– Должно быть, вы с ней давние подруги, – предположил Рудольф.

– Тоже не угадали. Мы знакомы с ней примерно полгода, причём сначала совсем не дружили. Но нам вместе пришлось столкнуться с кое-какими проблемами, вот и общаемся с тех пор.

– Глеб что-то такое рассказывал, – кивнул парень, придвигаясь к ней поближе. – Он говорил, что ты спасла Марину от смерти, это правда?

– Ну, не совсем, – вздохнула Лавра. – Давайте не будем об этом, не хочу вспоминать те события.

– Как скажешь. – Он упорно разговаривал с ней на «ты», а затем посмотрел на вернувшуюся госпожу Холодову, которая запела: «Happybirthdaytoyou…» Остальные разом подключились к этой серенаде, и Лавра поняла причину. Горничная несла на широком подносе здоровенный торт, усыпанный свечками. К ним подключились Марина и Анжела. Причём Холодова слегка удивилась тому, что Рудольф стоит рядом с её подругой. Лавра заметила это по её сверкнувшим глазам и приподнятым бровям.

– Ну же, Лавра, задуй их все! – потребовал Глеб Валентинович, и остальные поддержали его просьбу.

Склонившись к массивному торту, пахнущему душистой черникой, Гербер набрала в лёгкие побольше воздуха и подула на свои прожитые годы. Но чуда не произошло, свечки лишь задрожали, моргнули и не погасли. Напевавшие всё это время гости расхохотались. Лавра с непониманием уставилась на них.

– Давай, милая, попробуй ещё раз, – очнулась Екатерина Львовна и жестом подозвала всех ближе к торту. – Поможем нашей девочке, ну-ка, все вместе…

На этот раз окаянные свечи погасли. Торт в две минуты был разрезан и переложен на тарелки. Гости расселись по местам и принялись чаёвничать.

Рудольф продолжал изучать именинницу подозрительным взглядом, время от времени отвлекаясь на какую-нибудь реплику Глеба Валентиновича. Марина тоже о чём-то живо беседовала с Анжелой, восхищаясь чудесным праздничным угощением. Все выглядели веселыми, только Лавру упорно не покидало какое-то дурное предчувствие.

– Что-то не так? – спросила она у подруги, когда они поднялись на второй этаж.

– Ты о чём? – не поняла Холодова.

– Зачем ты рассказала им про вчерашнее?

– Да так, к слову пришлось, – ухмыльнулась Марина. – Пойдём, лучше посмотрим твои подарки.

– А куда их, кстати, унесли?

– Так в комнату, – обрадовалась рыжеволосая девушка и указала на тёмный коридор. – Любопытно, что тебе там положили парни…

Комната, которую предоставили Лавре, находилась в самом конце коридора второго этажа. Огромная кровать с навесом занимала основную площадь комнаты, оставив немного места для туалетного столика, комода и небольшой тумбочки, на которой лежали многочисленные коробки. Включив низенький торшер и задёрнув плотные шторы, девушки переместили подарки на постель. Лавра перво-наперво предпочла открыть коробочку с огромной надписью «Paris», которую ей презентовала Екатерина Львовна. Внутри оказалась роскошная синяя шляпа из фетра с чудной бабочкой на боку.

– Ах, мама отдала тебе любимую вещь из своей коллекции! – восторженно сообщила Марина и с завистью посмотрела, как Лавра примеряет шляпу.

– Ну зачем она это сделала? – с досадой воскликнула Гербер. – Мало того, что устроили в собственном доме мой праздник, как какой-то близкой родственнице…

– Слушай, не привередничай, это же от чистого сердца. А тебе, между прочим, очень идёт, прямо как по твоим меркам делали.

– Делали?

– Это же не какая-нибудь там шляпа, она же выполнена по заказу!.. Мама приобрела её в прошлом году на пасху у парижских кутюрье. Кажется, работа Антуана Сабэ, а может, я путаю…

Следующей была коробка Анжелы. В ней оказалась фарфоровая кукла, разодетая в воздушное клетчатое платьице. Девушки с умилением оценили подарок Бриловой и приступили к дальнейшему разбору. Женя решил, что для Лавры будет счастьем получить на день рождения объёмистый томик «Современных проблем исторической науки» под редакцией Зуева. Но ведь он же сразу ей сказал, что выбрал подарок для другой Лавры, для той девочки-любознайки, которую надеялся встретить этим вечером. Поскольку Андрей, Кирилл и Алексей не знали о сегодняшнем торжестве, то и подарок их выражался в конвертике с деньгами.

А вот следующая коробочка в чёрной обёрточной бумаге показалась девушкам странной. Лавра долго пыталась открыть её, чтобы не повредить упаковку, но Марина нетерпеливо порвала картон и достала совсем непонятный предмет. В её руках чернело металлическое распятие с необычными символами на грифе и по краям. Крест смотрелся как-то слишком странно в такой обстановке.

– О, вот это красотища! – застонала Марина, вертя раритет перед носом. – Всё же Рýдольф есть Рýдольф, знает, какие подарки дарить.

– Подожди, – возразила Лавра, косясь на распятие, – ведь он же мне ничего не дарил.

– Как не дарил? – не поняла Холодова. – Чей же это тогда презент?

– Не знаю. – Гербер пожала плечами и выхватила крест из её рук. – Твоя мама дала мне коробку за столом. Анжела была после неё. Женька, ещё как пришёл, меня сразу поздравил, а Алексей уж потом ко мне подошёл и вручил конверт как бы от всех, и от Рудольфа в том числе. Эту коробку я не помню, чёрная ещё какая…

Марина распотрошила упаковку и вытащила из неё мятую кальку и верёвочки. Вдруг оттуда вылезла красная бумажка и, подобно малюсенькой бабочке, запорхала в направлении пола.

– Что это? – склонилась Холодова и подобрала листочек. – Кажется, записка…

Она спешно развернула её и принялась читать.

– Молись перед казнью… – Марина вдруг нахмурилась, замалчивая остальные слова и таинственно шевеля губами. Дочитав фразу до конца, она бегло взглянула на подругу, затем на распятье, и лицо её сделалось пунцовым.

– Что, что там? – потребовала Лавра, нервно сжимая декоративный подарок.

Но Холодова не стала читать послание вслух, а передала бумажку той, кому она была адресована.

Двустишье было ей знакомо и по рифме, и по мрачному содержанию. Бесспорно, его написал тот же, кто оставил в квартире открытку и украсил мёртвую Лику Лаврентьеву угрожающей листовкой.

Лавра испуганно отбросила крест в сторону, схватилась руками за голову и попятилась к стене. Острая боль внезапно застучала в висках, не давая ей спокойно оценить ситуацию.

– Он здесь, – прошептала Гербер, глядя на подругу. – Это он оставил, его работа!..

Марина обернулась на окно, заметив какой-то посторонний шум. Штора зашевелилась от ледяного ветра, который ворвался в комнату. Холодова тут же прикрыла форточку и оглядела тёмный двор.

– Что нам делать??? – задрожала Лавра. – Он где-то поблизости, он в доме…

Подруга поправила штору и подлетела к ней. Её лицо не выражало никакого волнения. Наоборот, она была какой-то разозлённой.

– Хватит нести чушь! – вскричала девушка. – Как этот ублюдок может сюда пробраться?! Дом под охраной да и гостей здесь куча! Или он, по-твоему, умеет летать???

Гербер стала потирать руки, покрывшиеся гусиной кожей.

– О, Лавра, перестань трястись! – не на шутку взбесилась Марина, поднимая опрокинутое распятье. – Это чей-то глупый прикол, не более! Сюда, кроме меня и мамы, никто не заходил. Уверена, это Женька или Кирилл, они ведь любители потрепать нервы, тупицы…

Однако Лавру такая версия не устроила. Подтверждением этому стал очередной ветер, влетевший в спальню. Теперь и Марина с подозрением уставилась на форточку, ведь ещё минуту назад она лично закрывала её. Вне себя, она хотела вернуться к окну, но Гербер придержала её за локоть.

– Не ходи, – прошептала Лавра, устремляя беспокойный взгляд на колышущуюся занавеску. – У меня в сумочке твой шокер, надо достать его.

Рыжая подруга угрюмо вздохнула. Из коридора тем временем послышались шаги, и сердце Лавры от этого сжалось в комок. Там был Андрей Дмитриевич, в этом девушка уже не сомневалась, отчего юркнула к вооружённой подруге и замерла за её спиной, всё ещё стараясь совладать с паникой. Шаги за дверью усиливались. Даже Марина, нацелив шокер на дверной проём, напряглась. И она непременно бы напала первой, если бы не знакомый голос:

– Вот куда они попрятались!..

На пороге появилась Екатерина Львовна, а позади неё мелькнула светловолосая Анжела.

– Уф, мама!!! – заголосила Холодова, опустив шокер, и возмущённо обернулась на Лавру.

– И ты тоже, трусиха, меня напугала до смерти! – Марина толкнула её в бок и бросила оружие на широкую кровать.

– Что у вас здесь происходит? – поморщилась Екатерина Львовна. – А дует-то как, вам что, жарко?..

Марина подбежала к окну и со всего размаху захлопнула окаянную форточку, так что даже задрожали стёкла.

– Нет, Лавра, тебе однозначно пора записываться на приём к психиатру, – пробурчала она, собирая с пола разбросанные бумажки от странной упаковки.

– Да что с вами такое, я не пойму! – не унималась госпожа Холодова, пройдя в комнату вместе с заинтригованной Бриловой.

– Ничего, не обращай внимания, на Лавру нашло временное помрачение, не более, – всё в том же недовольном тоне отвечала рыжая подруга.

– Ясно, это я виновата, – опечаленно вздохнула её мать. – Не следовало разрешать вам пить столько вина…

– Да причём здесь вино вообще! – яростно замахала руками Марина. – Просто она чересчур близко воспринимает чьи-то дурные выходки. Вот, полюбуйтесь, кто-то удумал подарить ей крест. Правда, очень забавно?..

В её голосе звучал сарказм, хотя Лавра до сих пор сомневалась насчёт этого «подарка».

– Боже, какая чудесная вещица! – засияла Анжела, взяв распятие. – Да и дорогущая, наверное. Гляньте, буковки уж больно на золото похожи…

Её реакцию можно было понять. Для чего бы ни предназначался этот крест, со стороны он казался, действительно, красивым. Однако его очарование оставалось мрачным. Лавра замотала головой и выхватила свой «подарок» у умиляющейся Анжелы.

– Понимаете, – пыталась объяснить девушка, – это угроза, прочтите сами, что мне написал Андрей Дмитриевич!.. Он хочет моей смерти, это он его сюда положил!

– Смерти? – растерялась госпожа Холодова. – Лавра, что с тобой?

– Да она про того ненормального археолога говорит, – пояснила Марина. – Думает, что он здесь.

– На нашей даче?.. – усмехнулась женщина. – О, деточка, успокойся, такого никак не может произойти.

– Нет, может. Ведь он как-то подложил мне этот подарок, – настаивала Гербер, ощущая, что ненавистное распятье начинает обжигать ей ладонь. – Или это сделал кто-то из гостей, раз ему сюда, по-вашему, не суждено попасть.

Присутствующие обменялись вопросительными взглядами и недовольно вздохнули, давая понять взволнованной имениннице, что их терпению приходит конец.

– Так, – командным голосом заговорила Екатерина Львовна, – я вообще-то пришла за вами. Наши мужчины решили устроить гонки на машинах и требуют Лавру. Давайте оставим вопросы с подарками на потом, иначе Глеб начнёт ругаться.

Марина тут же оживилась. Казалось, гонки на машинах её сильно заинтриговали.

– По-моему, отличная идея! – добавила Анжела. – Рудольф и Алексей пообещали крутые виражи вокруг вашего зимнего леса.

– Точно, – подхватила её мысль Холодова, забрав злосчастное распятье из рук Лавры, – я люблю гонки. Пошли, подышим свежим воздухом…

Гербер никто и не спросил, чего желает она. А ей совсем не хотелось сейчас куда-либо уходить. Она всё ещё ощущала дрожь в теле, не зная, что и подумать над очередным двустишьем и этим нелепым крестом, который для других оказался весьма подходящим антикварным подарком. А Марина тоже хороша, неужели она не узнала рифму очередной угрозы?! Ведь буквально сегодня утром она сама строила версии после случившегося с Агнией Лесофовной! Ведь бедная мама говорила, что злодей пообещал положить сегодня голову Лавры в какой-то там кубок. Что-что, а в глупую шутку Гербер верила меньше всего. Сегодня её день рождения, а Андрей Дмитриевич будет не Андреем Дмитриевичем, если не сделает в этот праздник какую-нибудь пакость. Хорошо, если дело ограничится диковинным «подарком». Только Лавра так не считала, и чувство страха продолжало терзать её.

Обуреваемая подозрениями, именинница поддалась уговорам. Она уже шла по заснеженному двору к заведённым машинам, на ходу застёгивая шубу, которую ей одолжила Екатерина Львовна. Сама госпожа Холодова осталась в доме вместе с мужем и прислугой. Гонки вокруг ночного Расково их, похоже, не интересовали.

Ночь на улице стояла просто сказочная. Сверкали многочисленные звёзды, возвещая на горизонте восход круглой луны. Под стать такой погоде усилился и мороз, который обещал к утру одеть все окрестные деревья в пушистый иней. Но на этот зверский холод Лавра как-то не обращала внимания. Она всё думала о странном распятии и об очередной угрозе.

Подвыпившие гости уместились в двух машинах. Причём Лавре, как назло, досталась красный «Лексус» Рудольфа. Она, конечно, не отказалась бы прокатиться вместе с Мариной на давно знакомой белой «Ауди», только все места в ней уже заняли Женя, Анжела и Кирилл. У них там было весело, молодёжь прихватила с собой пару бутылок шампанского и пела под грохочущую музыку. В «Лексусе» же стояла тишина, поэтому Гербер недолго сожалела, что попала сюда.

Алексей на пару с Данилой раскуривали толстую сигару и обсуждали что-то из области политики. Вино им развязало языки, отчего они казались слишком болтливыми. Рудольф же молча дожидался старта. Лавра и не заметила, как Марина умчалась вперёд них и уже разгоняла снежную пыль далеко впереди на фоне открытого пространства заледенелой Волги. Хотя и они не остались в долгу, довольно скоро нагнав лихачку.

Гонка началась. Данила и Алексей тут же принялись давать указания своему другу, как лучше всего обскакать шуструю «Ауди». Они наперебой выкрикивали команды «влево», «вперёд», «поджимай», вызывая у встревоженной Лавры (которая сидела, кстати, на переднем кресле) желание ударить одного из них. Но Рудольф и так никого не слушал, пытаясь обогнать Марину своими методами.

Хитрая Холодова не давала ему приблизиться к себе. Она то начинала устраивать зигзаги, то намеренно притормаживала, грозя столкновением. И без очков Лавра разглядела показания спидометра, ужаснувшись дикой скорости, с которой возлюбленный подруги старался обойти её.

От гонки поднялся снег, и дорогу стало видно плохо. Они уже миновали посёлок, встревожив местных жителей рёвом двигателей. На мгновение из мчащейся впереди машины высунулась чья-то рука, показывая преследователям непристойный жест. Рудольф лишь хмыкнул и пошёл в обход, свернув в ближайший закоулок.

Теперь они двигались мимо поля и постепенно спускались к огромной заледенелой реке. Пейзаж был восхитителен даже в темноте, отчего Лавра на пару секунд позабыла о гонке и увлеклась чернеющими на фоне неба лесистыми берегами.

– Держись! – предупредил парень, и их встряхнуло, после чего «Лексус» с воем вылетел на трассу, как раз промелькнув перед носом белой иномарки.

Теперь гонщики поменялись местами. Обозлённая проигрышем Марина стала сигналить обогнавшим её приятелям, требуя освободить путь. Однако на этот раз неприличный жест решил показать им смеющийся Данила. Этот поступок вывел Холодову из себя, и она принялась подступать к бамперу мешающего ей автомобиля, вынуждая Рудольфа уклониться в сторону. И это принесло свои плоды. «Ауди», подобно ветру, проскочила мимо них и скрылась за снежным пригорком. Мужчины, сидящие сзади, разочарованно загудели, прежде чем их вновь хорошенько встряхнуло. «Лексус» наехал на выпирающую из колеи глыбу. Рудольф не жалел своего железного коня, вновь настигая шуструю иномарку.

Лавра же перестала следить за ходом этой безумной гонки и отвлеклась на пейзаж перед собой. Река была превосходна, покрытая льдом и окружённая с двух сторон чёрными деревьями. А луна над ней и вовсе напоминала огромный прожектор. Дорога шла вдоль реки и была достаточно широкой, поэтому гонщики поравнялись друг с другом. Ни Рудольф, ни Марина не торопились прибавлять скорость, словно делая передышку.

– Открой окно, – попросил парень, указывая Лавре на кнопочку возле дверной ручки.

Она послушно нажала на неё, запуская внутрь морозный ветер. Её волосы вмиг разметались. Гербер посмотрела на точно так же раскрытое окошко «Ауди».

– Как настроение? – выкрикнула Холодова, придерживая правой рукой руль, а левой убирая с разгорячённого лица рыжие локоны.

– Отлично, – улыбнулась Лавра.

– Взбирайся в гору, а там обратно к посёлку! – приказала Марина и внезапно рванула вперёд, оставив «Лексус» далеко позади себя.

– Шустрая, – ухмыльнулся Рудольф и тоже прибавил скорость, однако настичь лихую иномарку у него не получилось.

Дорога начала уходить круто вверх, и движение их автомобиля изрядно замедлилось. Между тем «Ауди» уже взобралась на вершину холма и исчезла. Алексей нервно ударил кулаком по спинке Лавриного сидения и откинулся назад, потеряв всякий интерес к гонке. Данила тоже притих, щипая свои усики и сонливо моргая.

То, что происходит нечто странное, Лавра поняла не сразу. «Лексус» слишком долго не мог одолеть пустяшный холм, съезжая обратно вниз к реке. Рудольф недовольно кусал нижнюю губу, пытаясь заставить автомобиль двигаться вперёд. Он переключал рычаг коробки скоростей, пробовал вертеть руль, нажимал на педаль газа, но всё тщетно. Особенно ему стало не по себе, когда двигатель резко заглох, и машина окончательно покатилась назад.

«Лексус» с силой ударился о снежную кучу, развернулся, цепляя правым крылом какой-то ледяной булыжник, и поехал в кювет. Данила с Алексеем, не понимая, что происходит, растерянно оглядывались назад, а затем оба ударились затылками об потолок, когда автомобиль наехал на очередное препятствие.

Лавре стало больно, когда ремень безопасности прижал её к креслу. Но она хотя бы избежала удара о переднюю панель, чего не скажешь о Рудольфе. Парень ударился об руль, и из носа потекла кровь.

Тем временем машина остановилась, погрязнув в сугробе. Ей не хватило совсем немного, чтобы грохнуться с обрыва на лёд Волги.

Отстегнув ремень, Лавра первым делом приоткрыла дверцу, потому что в салоне сильно запахло бензином. Ветер обдал её горячее лицо, снова растрепав волосы. Она пыталась понять, куда их занесло. С задних сидений донеслось приглушённое ворчание. Кажется, Данила лежал на Алексее, отчего тот стал ругаться. Рудольф был в сознании, зажав нос ладонью, и тоже пытался выйти. Правда, ему мешали сугробы, которых с его стороны было гораздо больше. Лавра запахнула шубу и опёрлась на холодную крышу иномарки. На мгновенье ей показалось, что над головой пронеслось что-то большое и тёмное.

Вокруг свистел ветер, поднимая снежную пыль. Лавра убрала с лица спутавшиеся волосы и посмотрела на звёздное небо, упорно убеждая себя, что тень ей всего-навсего померещилась. Но надежды не оправдались. Что-то чёрное мелькало в нескольких метрах от земли, размахивая чем-то блестящим. Можно было сразу догадаться, что это не птица и уж точно не самолёт. Нечто кружилось из стороны в сторону и приближалось прямо к девушке. А когда она заметила развевающуюся ткань, было поздно. Некто в мантии вцепился в воротник её чернобурки и понес с собой в воздух. Лавра даже не успела пикнуть, как ноги оторвались от сугроба.

Ветер ударил в лицо заметно больнее. Мантия затрясла свою жертву. Лавра заметила в руке противника длинный меч и принялась ещё сильнее отбиваться от него. Вспомнив про недавно отделанный маникюр, она вцепилась в запястье негодяя и вызвала у того отчаянный вопль. Правда, она как-то не подумала, что из-за этого начнёт падать. Рука мантии отпустила проворную девицу, а сам злопыхатель исчез в темноте небосклона.

Готовясь к жёсткому приземлению, Гербер поджала руки и ноги, но упасть так и не успела. Чьи-то руки вновь подхватили её за воротник и подкинули вверх, словно мячик для игры в баскетбол. Перелетев несколько метров, она попала в объятья другой мантии и схватилась за её свисающий капюшон. Та ударила девушку по лицу и занесла над ней острое лезвие. Правда, пронзить им жертву тоже не получилось, поскольку Лавра вцепилась ободранными ноготками в плечи врага. Её опять оттолкнули вниз, и на этот раз падение оказалось быстрым. Она шмякнулась в пелену мягкого снега и покатилась по склону, как на санях. Девушка слышала позади себя чьи-то возгласы, а вскоре над головой засвистели стальные лезвия, едва не сняв с неё скальп.

Спуск завершился быстро и больно. Под ногами затрещал лёд. Она упала на поверхность реки.

– Лавра! Лавра!! – раздалось с пригорка, и она узнала встревоженный голос Рудольфа.

Гербер с радостью бы откликнулась на его зов, если бы не появление коварных теней в красных одеяниях. Теперь она видела их воочию и могла, наконец-то, сосчитать. Пять мантий надвигались на неё, выставив острые клинки. Она попятилась по неровному льду. Проклятые волосы то и дело мешали глазам. Между тем, мантии образовали в воздухе кольцо и приготовились дружно напасть.

– Лавра!!! – вновь прокричал Рудольф, и его крошечная фигурка мелькнула на склоне заснеженного берега.

Поскользнувшись на очередном выступе, Лавра затаила дыхание, готовая распрощаться с жизнью. Мантии стали налетать на неё, размахивая стальными клинками. Гербер едва успевала увернуться. Она покатилась в сторону и больно ударилась об очередной ледяной камень. Со стороны летающих существ донеслись вполне человеческие голоса. Они не особо старались поймать её или убить, словно просто забавлялись. По крайней мере, у них было много возможностей, чтобы пронзить девушку одной из своих сабель. Понимая это, Лавра перекувыркнулась и вновь уставилась на них. Лёд в метре от неё зловеще треснул, и между жертвой и её охотниками брызнула студёная вода.

– Ведьма, ведьма, ведьма!!! – зашипели мантии, размахивая саблями.

Лавра не собиралась ждать, пока они нападут снова, и, быстро поднявшись, побежала к берегу. Круг разлетелся. Мантии решили переменить тактику и теперь начали нападать на девушку поодиночке. Они проносились мимо неё, словно птицы, пытаясь задеть рассекающими воздух клинками. Один лишь Бог знает, каким образом ей удавалось вовремя пригнуться к земле или отскочить в сторону, когда сабля ударяла по льду.

Где-то далеко раздались автомобильные гудки, и на берегу зажглись яркие фары. Вероятно, Рудольфу удалось развернуть «Лексус» к реке. А может, к нему присоединилась Марина. Думать об этом Лавра не могла, поскольку мантии летели за ней со всех сторон.

Неведомые охотники не унимались. Не чувствуя больше ног, девушка еле успевала увёртываться от свистящих лезвий. Но долго скрываться от неугомонных злодеев ей не удалось. Цепкие руки ухватили за её за плечи и вздёрнули вверх.

Лавру вывернуло вниз головой. Она едва не задела ею лёд, и дальше её вновь обнял морозный ветер. Одна из мантий тащила жертву на высоту, размахивая ею из стороны в сторону. Лавра кричала, но её отчаянные вопли обрывал снежный вихрь. Вокруг была абсолютная темнота.

Мантия остановилась, продолжая трясти пойманную жертву. К ней присоединились ещё два летающих существа, которые ткнули Лавру саблями в живот и в спину. Однако они проделали это без силы, и никаких ранений она не получила, в очередной раз не на шутку перепугавшись.

– Ведьма! – прошипели злопыхатели, всё ещё размахивая над собой саблями.

– Оставьте меня!!! – закричала Гербер и тут же полетела вниз.

Очевидно, таким образом её просьба была выполнена. Теперь она падала навстречу заледенелой реке, чтобы разбиться насмерть.

Вся жизнь промелькнула перед глазами, и Лавра уже была готова удариться головой об лёд, когда сильные руки вновь подхватили её и бережно опустили на ближайший пригорок. Красная мантия отлетела вверх, собирая остальных в новый круг. Но девушке было уже всё равно, что они задумали на этот раз. Она повалилась на спину и запрокинула гудящую голову. От такого полёта и многочисленных падений именинница потеряла все силы и сопротивляться теперь не могла.

Прошло сколько-то минут, когда Лавра услышала голоса Данилы и Алексея. Она словно очнулась ото сна и приподнялась со снежной кучи. Мантии куда-то исчезли. Небо по-прежнему сказочно искрилось звёздами, а к ней по сугробам бежали два человеческих силуэта. Схватка с таинственными охотниками унесла её довольно далеко от места аварии.

Лежать на пригорке было неудобно, да и холод вконец одолел Лавру. До того, как к ней добрались мужчины, она уже поднялась и даже сумела стряхнуть с себя снег. Алексей выглядел, правда, ничуть не лучше, словно накатавшийся на горках ребёнок.

– Ты цела? – первым делом спросил он. – Что ты, чёрт возьми, вытворяешь?!

– Как ты сюда попала? – присоединился к нему Данила.

Она бы сказала, да не смогла. От шока у неё онемел язык, а лицо сильно обветрилось и болело. Перед глазами застыли мантии и их острые клинки, которые всего мгновенье назад едва не порубили её на мелкие кусочки. А больше всего её волновал совсем уж странный вопрос – почему они не покончили с ней? Или их что-то спугнуло??? Уж не Алексей ли с Данилой…