Амазонская тема делится на две категории. Мифическими следует признать упоминания о наличии матриархального государства со специфическим семейным укладом. Реалистическим является наличие женщин-воительниц, что было характерным для сако-скифского общества. Амазонок как в мифах, так и в реальной жизни в той или иной форме связывают с сако-скифами. Аполодор сообщает, что амазонки считались дочерьми бога войны Ареса и наяды Гармонии [Apoll. Rod. II, 990] и поклонялись Артемиде — богине охоты [Diod, II, 46] и Аресу, которому также поклонялись скифы. Кроме того, согласно Геродоту, амазонки были женами скифов [Hdt. IV, 59; IV, 110–115].

Амазонская тема применительно к Кавказу имела широкое распространение как в греческих мифах, так и исторических сообщениях.

Эсхил в трагедии «Прикованный Прометей» помещает Прометея «в Скифии у Кавказской горы», где осужденный титан прикован к «скалистоверхим кручам». Здесь же Эсхил упоминает некое «племя девушек-наездниц», которые плачут над участью Прометея. В одной из бесед Прометей сообщает, что если направить свой шаг «к полудню», т. е. к югу от Кавказского хребта, «амазонок войско встретится, враждебное мужчинам». Роберт Грейвз, описывая девятое деяние Геракла, касающееся приобретения пояса Ипполиты, сообщает, что «амазонок всё ещё можно встретить в Албании, той, что находится рядом с Колхидой, куда их изгнали из Темискиры одновременно с их соседями — гаргаренцами. Когда оба народа благополучно достигли Албанских гор, они разделились — амазонки осели у подножия Кавказских гор над рекой Мермодой» [Грейвз, 1992].

Страбон локализирует амазонок в регионе Кавказских гор: «…как говорят, в горах над Албанией обитают амазонки». Помпоний Мела пишет: «У Каспийского залива живут скифы и амазонки». Феофан, который сопровождал Помпея в походе и посетил страну албанцев, рассказывает, что скифские племена гелов и легов живут между амазонками и албанцами и что в этой стране, посредине между этими племенами и амазонками, протекает река Мермадалида. Другие писатели, тоже прекрасно знакомые с этими местами (среди них Метродор Скепсий-ский и Гипсикрат), утверждают, однако, что амазонки живут в соседстве с гаргарейцами в северных предгорьях тех частей Кавказских гор, которые называются Керавнийскими» [Strabo, XI, V, 1–3].

Обращаясь к теме амазонок и Александра, следует отметить, что мы располагаем сообщениями о двух его встречах с ними во время пребывания в регионах, близлежащих к Кавказу. Это встречи Александра с «амазонками Атропата» в Нисейских полях и «амазонской царицей Талестрией/Фалестрией» в Гиркании.

Во время пребывания Александра на Нисейских полях Атропат «привел к нему сотню женщин; это были, по его словам, амазонки. Одеты они были как мужчины-всадники, только вместо копий держали секиры и легонькие щиты вместо тяжелых» [Arr. An., VII, 13, 2]. (Для удобства далее мы будем их называть «амазонки Атропата»).

В историчности встречи Александра с «амазонками Агропата» в Нисейских полях мало кто сомневается. Арриан, сообщая о встрече Александра с «амазонками Атропата», допускает реальность существования амазонок: «Что вообще не существовало племени этих женщин, этого я не допускаю: столько и таких поэтов их воспевало», он всего лишь сомневается, что они сохранились вплоть до периода Александра Македонского. Арриан, пытаясь представить реалистичность женщин-наездниц, отмечает: «А если Атропат показал Александру женщин-наездниц, то, думаю, показал он ему каких-то варварок, умевших ездить верхом и одетых в одежду, которая считалась одеждой амазонок» [Arr. An., VII, 13, 2–4; Berve,1985. Р. 419. N.6; Badian, 1985. P. 484. N.2; Heckel, 2006. P. 61].

В части мотивов встречи Александра с «амазонками Атропата» Марта Мундинг, имея в виду воинственных женщин, представленных Атропатом Александру, считает безосновательным их мифологизацию и вслед за Гельмутом Берве, Эрнстом Бадианом, В. Хеккелем не исключает их историческую реалию. В мифологизации амазонской темы Марта Мундинг, имея в виду «амазонок Атропата», обвиняет сопровождавшего Александра Онесикрита, который, по ее словам, «был первым, который определил, что эти женщины были амазонками. Многочисленные авторы последовали ему и позже развили описание Онесикрита» [Munding, 2011. Р. 2, 133].

Элизабет Байнхам считает, что если все же факт встречи Александра с «амазонками Атропата» был на самом деле, то его инсценировал мидийский сатрап Атропат или с целью заслужить благосклонность Александра, или это было осуществлено как часть праздничной атмосферы, которая ждала Александра в Экбатане. Некоторые исследователи появление амазонок объясняют желанием Атропата снять напряженность, созданную в связи с резким уменьшением нисейских лошадей и недовольством Александра в связи с этим, что совершенно безосновательно. Источники по этому или любому другому поводу ни о каком недовольстве со стороны Александра в части действий Атропата не сообщают. Интересна и мысль Босворт, который допускает, что идея представить Александру в Нисейских полях амазонок была результатом желания его приближенных сознательно способствовать Александру превзойти в чём-либо своих героических предшественников. Суть стремления окружающих Александра лиц заключалась в том, что если героические предшественники Александра Геракл и Ахилл имели встречи с амазонками, подобную встречу должен был иметь и Александр [Baynham, 2001. Р. 121, 115–126, 122].

В подтверждение подлинности этого сообщения приводится откровенная дифференциация между греческими мифами и дружественными действиями Александра с варварскими воинствующими женщинами. В архаических греческих мифах контакты греческих героев с амазонками носят характер противостояния и завершаются гибелью варварских женщин. Ахилл убил прибывшую на помощь троянцам царицу амазонок Пентесилею и влюбился в её мертвое тело. Амазонская царица Антиопа вступила в кровавый бой со своим возлюбленным Тесеем за отвергнутую любовь и в результате была убита Тесеем [Гигин, 2000]. Внук Персея, Эврисфей, приказал Гераклу достать пояс амазонской царицы Ипполиты. После того как это не удалось решить мирным путем, в бою Геракл убил Ипполиту, завладев поясом [Псевдо-Аполлодор, II, 5, 9; Нонн Панополитанский, XXV, 247]. В случаях встреч Александра с амазонской царицей Талестрис и «амазонками Атропата» сценарий далек от каких-либо насильственных действий, а поведение Александра характеризуется как взаимное уважение.

Что касается реалистичности второй встречи Александра в Гиркании с «амазонской царицей Талестрией» или «Минитией» (как ее называет Юстин) [Just. Epit, II, 4, 32–33], она обсуждалась еще в древности и продолжалась в течение длительного времени, поэтому вошла в сознание в качестве легенды. В любом случае продолжающиеся дискуссии о реальности Талестрис с древнейших времен показывают, насколько глубоким, увлекательным и заманчивым была для греков идея об амазонках, женщинах-воинах [Adrienne, 2015. Р. 17]. Диодор не высказывает сомнений в реалистичности событий и пишет, что когда Александр «вернулся в Гирканию, к нему явилась царица амазонок по имени Фалестрида» [Diod, XVII, LXXVII, 1–3]. Юстин говорит, что после того, как Александр «покорил Гирканию и мардов, здесь его встретила Талестрис или Минития, царица амазонок» [Just. Epit.XII, 3, 1–7]. Курций Руф, видя в этом вполне реалистичное событие, пишет: «Встретившись с Александром, Талестрис без всякого страха смотрела на царя» [Curt, VI, 5, 24–32]. Роберт Грейвз, говоря о встрече Александра с амазонской царицей, отмечает, что она стремилась к этому: «… в одержимости как Гирканская тигрица» [Грейвз, 1992]. Древние и современные историки, как правило, представляют Талестрис как лидера лишь женского общества. Но если, как сообщают Диодор и Курций Руф, Талестрис «оставила большую часть своей армии на границе с Гирканией», то не означает ли это, что в ее распоряжении могли быть и воины-мужчины? [Adrienne, 2015. Р. 14; Just. Epit. XII, 3, 1–7].

Исследователь Стэнфордского университета Адрианна Майор является автором целого ряда ценных работ по амазонской теме, концептуальный итог которых заключается в том, что проблему амазонок она трансформировала из мифической плоскости в реалистическую и сделала убедительную идентификацию сообщений греческих авторов об амазонках с рассказом, изложенным азербайджанским поэтом-философом XII в. Низами Гянджеви в эпической поэме «Искандар-наме» (1194 г.), составленной на основе древних местных сообщений [Adrienne, 2015. Р. 17], а также греческих источников.

Проведенное исследование дает основание Адрианне Майор утверждать, что равноправие, о котором говорится в греческих первоисточниках об Александре и Талестрис, является отличительной чертой и легенды об Искендере/Александре и царице Нушабе, напоминающей Талестрис. С ее точки зрения, эта легенда, рассказанная на примере Нушабы, по-видимому, отражает не греческую традицию об Александре, а местную [Adrienne, 2015. Р. 14]. А. Майор, исследуя два параллельно упоминаемых имени амазонской царицы — «Thallestris» и «Minythyia», приходит к справедливому выводу, что они не оригинальны, а всего лишь греческие версии. Иными словами, амазонская царица имела свое исконное имя, которое не исключает, что ее звали Нушаба (как об этом говорит Низами).

Адрианна Майор полагает, что литературный образ Нушабы был смоделирован на основе образа сака-скифского женского лидера страны, расположенной в Центральном Азербайджане и известной под названием Sakasena (Страна саков) со столицей в городе Барда. Босворт также считает, что сообщение о встрече Талестрис с Александром вполне могло возникнуть от посещения Александра местной сакской принцессой, предводительствовавшей группой женщин, которые привыкли ездить и стрелять, имели при себе оружие [Bosworth, 1996. Р. 81]. Как отмечает Адрианна Майор, если кавалерии вооруженных женщин (как об этом свидетельствует Арриан) на самом деле были представлены сатрапом Мидии Атропатом Александру Македонскому, они могли бы быть не амазонками в полном смысле этого слова, а подлинными женщинами-воинами из сакского племени, находящегося под правлением сатрапа Мидии [Adrienne, 2015. Р. 17]. О стране Сакасена, которую упоминает Адрианна Майор, сообщают Страбон и Плиний Старший. Она занимала большую часть государства, в частности, территорию между Кавказским хребтом и рекой Аракс, в границах современного Азербайджана, и в античный период была известна под названием «Албания», эта территория входила в состав сатрапии Мидия, которой правил Атропат. Судя по Арриану, Атропат в Гавгамельской битве против Александра возглавлял объединенный отряд, в который входили сакесины/саки [Arr. An., III, 8, 4].

Греческие историки, возможно, просто предполагают, что «царица амазонок» должна была жить именно в регионе Thermodom, Понта или Колхиды, т. е. в местах, входящих в систему греческого мифотворчества. Другой возможностью существования Талестрис (как считает Адрианна Майор) было проживание ее народа к западу от Каспийского моря, к северо-западу от Гиркании, на юге современной Азербайджанской Республики, в Кура-Аракском междуречье [Adrienne, 2015. Р. 13–14], т. е. там, где Низами Гянджеви локализирует свою героиню Нушабу и описывает ее встречи с Искендером/Александром [Низами, 1983. С. 188–209].

Местом выезда Талестрис Адрианна Майор, не конкретизируя, указывает «юго-восточную часть Черного моря на Южном Кавказе», который также ориентирует нас на регион, где Низами размещает столицу Нушабы — город Барда. Далее А. Майор отмечает, что Талестрис знала, что Александр идет на восток по главной караванной дороге, но не знала о его точном местонахождении. Поэтому она решила пройти «через горный хребет Эльбурс», а вблизи Rhaga (регион современного города Тегерана) она вышла на основной караванный путь и прошла через Каспийские ворота (примерно в 50 милях к востоку от Rhaga). Отсюда она могла легко проследить путь огромной македонской армии Александра. Далее Талестрис, проходя через земли, недавно покоренные Александром, встречалась с людьми, которые могли бы подсказать ей о его дальнейшем передвижении. Юстин дает очень важную деталь: «Талестрис путешествовала 35 дней», а Страбон утверждал, что путь представлял собой «более 6000 стадий от Thermodon к Гиркании». А. Майор, полагаясь на эти данные, приводит свои расчеты: «Расстояние вышеописанного похода будет около 600–700 миль (1 миля = 8,7 стадиона, греческая стадия = 178 м, 6000 тыс. стадий — это 1068 км (расчеты. — А. М.). В зависимости от местности, погоды, воды, пастбищ, количества запасных лошадей, обходов и враждебных столкновений можно оценить, что Талестрис и ее отряд могли в среднем пройти от 20 до 30 миль в день. Опытные всадники могли легко пройти 700—1000 миль в течение 35 дней» [Adrienne, 2015. Р. 15–16].

С нашей точки зрения, Талестрия/Нушаба, царствовавшая в Сакасене, в течение 35 дней (Юстин) могла пройти путь от своей столицы Барды, одолев его через Каспийские ворота Эльбурса. Встретиться она могла с Александром в регионе современного города Семнан (Иран), не доезжая до города Дамган, где, предположительно, Александр встретил умирающего Дария. По современным путям дорога от Барды, столицы Нушабы, до Семнана составляет 1027 км, т. е. достаточно близко к расстоянию, которое указывает Страбон — 6000 тысяч миль и 1068 км, как рассчитывает А. Майор.

Мы со своей стороны постараемся лишь кое-что дополнить, описав картину встречи Искендера с Нушабой.

Последовательность событий у Низами такова. Вначале Нушаба, узнав о пришествии в ее края Искендера, направляет к нему своих представительниц, которые, по всей вероятности, лицезреют Искендера и добывают его портрет, который по возвращении вручают царице Нушабе. Услышав о местной царице, Искендер приходит к Нушабе, но не в качестве царя, а царского посланника. Когда он посещает столицу царства Нушабы, город Барду, они разговаривают на равных, в окружении женщин-воинов. Согласно Низами, во дворце им прислуживали лишь девушки. Нушаба, наблюдая за гостем, чувствует его царские манеры и говорит ему об этом. Когда он отрицает, Нушаба демонстрирует имеющийся у нее портрет Искендера. К месту будет сказано, что Элиан сообщает, что еще при его жизни Апеллес нарисовал портрет Александра, который и он сам видел [Claudius Aelianus, II, 3]. Увидев у Нушабы свой портрет, Искендер вынужден признаться, что он и есть царь Искендер. Символична и поучительна сцена пира, устроенного Нушабой в честь Искендера. Вместо еды она приказала подать драгоценные камни. Изумленный Искендер просит разъяснить почему. Нушаба отвечает: «Если в рот не берешь драгоценные зерна, то зачем ради благ, что тебе не нужны, ты всечасно желаешь ненужной войны?» Нушаба принимает его со всеми почестями и через короткое время уже Нушаба осуществляет ответный визит в военный лагерь Искендера. Находясь под впечатлением ее мужества и мудрости, Александр решает не атаковать ее страну. Завязав дружбу с Нушабой, Искендер направляется в Индию.

Последовательность событий, согласно греческим источникам, выглядит следующим образом: амазонки лицезреют Александра, будучи представленные Атропатом, и передают просьбу амазонской царицы о желании встретиться с Александром. Он не желает эту встречу осуществить на территории военного лагеря, поэтому велит «убрать их из войска, чтобы македонцы или варвары не придумали чего-либо в издевку над ними», но в то же время просит «передать их царице, что он сам придет к ней» [Arr. An., VII, 13, 2–4; VII, 13, 3]. По возвращении амазонки описывают Александра своей царице. О последующем развитии событий Курций Руф сообщает, что, желая видеть царя, царица амазонок выступила за пределы своего царства и состоялась ее встреча с Александром [Curt, VI, 5, 25–26]. Об этом же событии сообщили также Страбон, Юстин, Диодор.

У Курция, как и у Низами, описываются два этапа их контактов: первый — на уровне послов, а второй — в виде личной встречи. Курций Руф сообщает: «Желая видеть царя, она выступила за пределы своего царства и с недалекого уже расстояния послала Александру известие, что прибыла царица, страстно желающая видеть его и познакомиться с ним». Далее: «…она сейчас же получила позволение прибыть» и «царица приблизилась в сопровождении 300 женщин; увидев царя, она соскочила с коня, держа в правой руке 2 пики». После встречи с амазонской царицей Александр уезжает в дальний поход: у Курция — в сатрапию Парфия [Curt, VI, 5, 24–32], а у Низами — в Индию.

Адрианна Майор завершает свое исследование мыслью, что «.такая сенсационная тема, как история Талестрис/Нушаба, которой мы располагаем, простая, согласованная и неприукрашенная. Кроме того, эпизод Талестрис встроен в последовательность событий, историческая достоверность которых, как правило, принимается древними и современными учеными. Мы никогда не сможем доказать или опровергнуть правдивость встречи Талестрис и Александра, которая состоялась более чем 2300 лет назад, но мы можем проанализировать детали сохранившихся древних повествований на подлинность и достоверность в плане того, что могло бы быть в то время и в том месте, с учетом литературных, исторических, этнографических и археологических доказательств» [Adrienne, 2015. Р. 11–17].

* * *

Задумываясь над реалистичностью встречи Александра как с «амазонками Атропата», так и с «амазонской царицей Талестрией» и истоками этих сообщений, следует определиться, кого могли иметь в виду источники, сообщающие об амазонках, локализованных в регионе древнего Азербайджана во времена Александра.

В древности регион, охватывающий Черное и Каспийское моря, а также соединяющий их южнокавказский регион, был заселен племенами сако-скифов и родственных с ними кочевых и полукочевых групп конных лучников. Эти группировки всадников, состоящие из мужчин, мужчин и женщин или только женщин, в зависимости от обстоятельств, формировались для охоты, военной разведки, переговоров, сражения, грабежа, приключений, торговли. Специальные женские группы могли формироваться или расформировываться на разовой основе, по различным причинам. Они могли формироваться из числа сако-скифских женщин, например, тогда, когда появлялись сильные женщины-лидеры, или тогда, когда большинство мужчин были далеко на войне либо убиты в бою. Талестрис могла принадлежать к одной из этих групп [Adrienne, 2015, Р. 14, 15; Baynham, 2001. Р. 115–126].

С нашей точки зрения, к периоду жизни Александра, в классическом смысле этого понятия, амазонок уже действительно не было в этом регионе, но была некая властная царица, располагавшая женским боевым отрядом. З. Гасанов в рамках исследования скифской темы приходит к выводу, что воинский статус тюркских женщин (правопреемниц скифов) заканчивался в момент, когда они выходили замуж, и мог вновь возродиться в случае смерти мужа [Гасанов З., 2002. C. 56–61]. Исследователи считают, что Талестрис, возможно, была одной из тех могучих женщин-лидеров, которые появлялись в силу исторической необходимости среди сака-скифского этноса как воины-царицы, в числе которых — царица массагетов Томирис и предводительница саков Зарина, которые привели свои народы к победе [Adrienne, 2015. Р. 14].

Приведенные выше аргументы, основанные на параллелях, дают основание утверждать, что, возможно, все же встреча Александра с Талестрис была описана в каких-то греческих или негреческих источниках, о которых не знал Арриан, но их знал и воспользовался ими Низами. В целом работа Низами «Искендер-наме» насыщена большим числом фактов по древнегреческой истории, что дает основание не сомневаться в его источниковедческом аппарате.

Наличие среди воинов албан женщин-воительниц подтверждается и историческими сообщениями. Аппиан, говоря о войне Помпея с Митридатом, сообщает: «…одни племена, которые были соседними с царством Митридата, пропускали его; но Ороз, албанский царь и Арток, царь Иберии, с 70000 воинов подстерегли его около реки Курна, которая двенадцатью судоходными устьями впадает в Каспийское море после того, как в него впадает много рек и самая большая из них — Аракс. Заметив эту засаду, Помпей соединил оба берега реки мостом и, прогнав варваров в густые заросли (они очень искусны вести лесную войну, скрываясь и появляясь незаметно), поставил войско вокруг этих зарослей и поджег их; тех, которые оттуда выбегали, он преследовал, пока все они не прислали заложников и не принесли даров. В Риме он обнаружил, что среди этих албанских заложников и пленных было много женщин, имевших не меньшие раны, чем мужчины. Считалось, что это амазонки — то ли потому, что амазонки были отдельным племенем, соседним с ними, призванным тогда на помощь, то ли потому, что вообще воинственных женщин здешние варвары называют именем амазонок» [App. Mith., Римская история, 103].

Еще одним убедительным фактом пребывания амазонок на территории древнего Азербайджана, наряду с наблюдениями Помпея, является то, что в азербайджанском городе Барда, где размещает Низами царицу Нушабу, а Адрианна Майор идентифицирует ее с амазонской царицей Талестрией греческих источников, была найдена монета, чеканенная от имени Александра Македонского в анатолийском городе Кима [Дадашева, 1976. С. 79], основанном, по Страбону, амазонками и названного в честь их предводительницы [Strabo, XI, 5, 4]. В этом же аспекте важным является сообщение Хамдаллаха Казвини о том, что азербайджанский город Барда был «возведен Александром Македонским» [Хамдаллах Казвини, 1983. С. 53], это «большой город с огромными богатствами, здесь множество великолепных зданий».

Приведенное выше дает основание признать историческую основу сообщений древнегреческих авторов о встречах Александра с «амазонками Атропата» и «амазонской царицей Талестрией», а также идентичность с этими сообщениями рассказа Низами об Искендере/Александре и царице Нушабе, правившей в азербайджанском городе Барда. Имеются также основания (оставив в стороне надуманные мифические, особенно в части их социального статуса, особенности амазонок) признать, что реалистичность темы «амазонки» вполне укладывается в сако-скифские традиции привлечения женщин к военным действиям по мере исторической необходимости.