... Сегодня, наконец, подул восточный ветер.

Я стоял на дворцовой террасе и слышал его вдохновляющие напевы,

которые твердили о переменах к лучшему.

Рядом стояла Тсеритса; на ней был купленный мною на рынке плащ из светлюнок.

Мы счастливы.

 

 

Последняя запись из дневника Тадеуша Мендрагуса, последнего Драконьего Короля, сделанная накануне его убийства,

1025 год от создания Триединой Церкви.

 

 

 

Медленно распалялся огонь нового дня, окрашивая в медный белые верхушки Керберских Гор. Над крепостью Кербергунд стояла сонная тишина. Мирно посапывали на своих постах стражники, храпели в конюшнях лошади, нежилась в постелях многочисленная прислуга, не желая входить в новый день, с его заботами. Спала в своей подземной комнате и герцогиня Керберская.

На винтовой лестнице одной из двух башен, буквально вросших в скалу, раздался лёгкий шорох. Светловолосая девочка медленно, поддерживая тяжёлые полы мехового плаща, поднялась на третий ярус башни, где находилась дверь, ведущая к галерее крепостной стены. Здесь же находилось помещение для стражников. Двое мужчин в серых одеждах с гербом дома Мендрагусов - красным драконом, извергавшим пламя - лежали на столе лицом вниз. Рядом лежали раскинутыми игральные карты, деревянные кружки были опрокинуты, и тёмная жидкость медленно сочилась между щелями в столе.

Девочка с легкомысленной улыбкой прошла мимо них к двери. В галерее было тихо и светло. Бойницы смотрели на юго-восток, в сторону полуострова Западный Клык и залива Ваэльвос. Солнечные лучи осторожно заглядывали в них, заставив девочку поморщиться от ослепляющего оранжевого света.

Но Крину интересовал не горизонт, а узкая горная дорога, которая змеёй вилась внизу и оканчивалась у серой крепостной стены Кербергунда, плода рук множества искусных камнетёсов. По правую сторону от дороги отвесно вверх уходили чёрные скалы. По левую сторону, далеко внизу, несла воды могучая Лиара. Широкая змеящаяся лента реки блестела в утреннем тумане, который окутал подножья гор.

Последние несколько дней девочка ждала, когда уже, наконец, прибудет её жених. Конечно, мама не разделяла её нетерпения, но так не мама же собирается выходить замуж. Да и потом, она сама первой предложила Крине кандидатуру Кая Лейсера. Подружки тотчас нашли о молодом человеке много интересных слухов. Он был сыном одного из богатейших торговцев в королевстве, чьё имение находилось западнее от Керберских гор, где-то в Пенсьероле. Он был Преломляющим. А ещё он был занудой. Впрочем, наверняка последнее было враньём. Просто подружки обзавидовались, что она станет ещё богаче, чем есть.

Тем временем внизу раздался мерных перестук лошадиных копыт, ступавших по ухабистой дороге. Из-за отрога, закрывавшего вид на часть дороги, выехало шесть всадников во главе с невысоким кряжистым мужчиной со знатными чёрными усами. Все они были одеты в те же одежды, что и спящие стражники.

Крина разочарованно фыркнула. Это были не Лейсеры. Это был дядька Венбер, начальник стражи и личный телохранитель матушки. Безумный человек, из тех, что много пьют, шутят и ругаются. Ей он был неприятен, хотя и служил маме уже много лет. Зато старший братик его любит. И не удивительно - Цеппеуш сам был не прочь выпить или устроить потасовку.

Всадники подъехали к двум сторожевым башням, соединённым между собой монолитной стеной с высеченным в ней проёмом ворот. Крина стояла прямо над ними. На верхушках башен располагались обзорные площадки, окружённые мощными зубцами.

Венбер поднёс ко рту ладони.

- Эй, вы там совсем обнаглели?! Живо просыпайтесь! - он понизил голос и добавил. - Бараны.

Крина спохватилась. Сейчас здесь начнут сновать перепуганные стражники, а она ещё должна была быть в кровати. Ох, и разозлится же матушка. Девочка что есть духу рванулась к двери, ведущей в башню, прошмыгнула мимо зашевелившихся стражников, и понеслась вниз по лестнице.

И наткнулась на крепкую руку Венбера.

- Больно! - взвизгнула она и злобно посмотрела на него. - Матушке расскажу!

- Хорошо, - на лице Венбера не дрогнуло ни жилки, он не отпускал её плеча. - Но сначала мы расскажем о твоей утренней прогулке. Меня моя госпожа немного пожурит, а тебя... Ты ведь не хочешь пропустить сегодняшний пир? На нём будут много гостей. Всякие Лейсеры...

Крина попыталась сохранить безразличный вид, но её губы дрогнули. Усы Венбера приподнялись, когда он улыбнулся.

- Да ладно, малышка, прости, если сделал тебе больно. Я, наверное, не рассчитал силы. Ты не знаешь, где Цеппи?

- Конечно, знаю, - злорадно ответила Крина. - Вечером он ходил в Драконий Язык к Зорине.

Венбер почесал затылок.

- Понятно. Ну, иди, иди уже, а то Миранда даст тебе нагоняя.

И Крина, довольная тем, как держалась, упорхнула.

 

Венбер, оставив в покое Крину Мендрагус, пошёл устраивать взбучку страже. Звуки его рёва, подкреплённые звонкими ударами кулаком по столу, раздавались над вымощенным базальтовыми плитами внутренним двориком, заставляя всякого, кто услышал их, опасливо съёживаться.

Выйдя из башни, он некоторое время стоял, поглаживая усы. Наконец, определившись, мужчина быстрым шагом направился к узкому входу в тоннель, зиявшему в отвесной стене из тёмной породы. Пересекая дворик, Венбер любовался солнечными бликами, игравшими на ней, словно на зеркале. За этим чёрным зеркалом скрывались огромные каверны, связанные между собой множеством коридоров и подъёмных площадок. Тоннель вёл под и сквозь гору, выходя на обратную сторону, за которой расстилалась зелёная долина и город с говорящим названием Драконий Язык.

Под землёй уже кипела работа. Вокруг сновали слуги. Катили бочки с вином и пивом из глубоких погребов, тащили телеги, груженные зеленью и мясом, выносили в главный зал столы и скамьи для гостей. Кербергунд готовился к празднеству.

По дороге Венбер проверил охранные посты, перекинулся парой словечек с Витальтом, герцогским сенешалем, насчёт предстоявшего пира и выбрался на земную поверхность, когда солнце уже поднялось над белыми шапками Кербер. Встав на уступе, он несколько минут любовался пейзажем. Впереди расстилалась Кербергундская долина с её гладким, покрытым луговой травой и цветочными лоскутами дном, которую окружали могучие серые горы с сахарно-белыми верхушками. Посреди долины маковым цветом алели черепичные крыши Драконьего Языка. Это был небольшой городок, состоявший из беспорядочно разбросанных домов. Вытянутая форма в сочетании с цветом черепицы и белыми клыками гор и послужили причиной для причудливого названия.

Вынырнув из пучин сентиментальных мыслей, мужчина вздохнул и зашагал вниз по широкой тропинке. Он вышел к главной улице имени Тадеуша Мендрагуса и направился по мощёной дороге в сторону центра, поглядывая на вывески торговых лавок, цирюлен и мастерских. Городок был необычайно тихим. Не текли по уложенной брусчатке улиц людские толпы, не гомонил расположенный на центральной площади рынок, пустовали питейные заведения и немногочисленные бордели. Местные жители словно самоустранились в пределе созданного ими уютного мирка, живя негромко и неторопливо. Вот и сейчас, когда в Кербергунде кипела работа, в Драконьем Языке многие ещё видели сны. Немногие прохожие, завидев на поясе Венбера Преломитель, приветствовали мужчину почтительным кивком. Он привык к этому и сдержанно поднимал ладонь, отвечая на приветствие. "Серая роза" верно служила ему больше десятка лет, с тех пор как он добыл её в битве на реке Кебее.

Наконец, мужчина остановился напротив опрятного двухэтажного дома, в котором располагался оружейный магазин.

- Ага, - протянул он и толкнул незапертую дверь, войдя внутрь.

В лавке стоял полумрак. За прилавком скучающе сидел невысокий подросток и читал книжку. Услышав стук двери, он поднял глаза на вошедшего мужчину.

- Подождите полчаса. Мы пока закрыты.

- В доме ещё кто-нибудь есть? - спросил Венбер, разглядывая оружие, развешанное на стене позади паренька. - Я пришёл за своим оболтусом.

- Я вас не понял, господин.

- Да всё ты понял, - махнул рукой Венбер. - Ты ведь братец Зорины? Папаню я твоего знаю, и сестру тоже. Так что повторю - мой оболтус всё ещё здесь?

При этом он пошевелил усами и как бы невзначай положил руку на рукоятку жезла, болтавшегося в кожаном чехле у пояса. Это произвело должный эффект. Подросток часто закивал и указал на лестницу слева от прилавка.

- Спасибо, - подмигнул ему Венбер и взбежал по лестнице, очутившись в коротком коридоре с тремя дверями. Он толкнул первую и присвистнул.

В маленькой комнатке стояли сшибавший с ног запах пота и затхлость. На кровати, в смятых одеялах и перекрученных простынях лежали трое - молодой мужчина и две девушки. Руки мужчины свободно лежали на голых спинах девушек, голова была повёрнута в сторону вошедшего. Наконец, он приоткрыл один глаз и неуклюже махнул рукой, словно пытаясь разогнать морок в виде Венбера.

- Моё терпение лопнуло, Цеппеуш, - произнёс тот, разглаживая усы. - Вставай, возвращаемся домой.

Мужчина застонал и открыл второй глаз.

- Кебею в зад, неужели я протрезвел? - прохрипел он. - Я решил, что у меня галлюцинация.

- Замечательно, - процедил Венбер, встал одной ногой в пыльном сапоге на край кровати и, крепко ухватив молодого человека за руку, стащил его на пол. Девушки даже не шевельнулись.

- Матушке расскажу, - сонным голосом пообещал Цеппеуш, прикрыв ладонью своё мужское достоинство.

Венбер раздосадовано сплюнул и швырнул ему одежду.

- Подожди, мне нужно отлить, - буркнул тот и вышел в коридор.

- И чтобы быстро закончил, - сумрачно сказал Венбер.

- О! - донеслось из уборной. - Мигом не получится, папочка.

Дверь магазинчика с громким треском распахнулась, и Цеппеуш вылетел на улицу.

- Передавай привет папане, - сказал Венбер пареньку за прилавком, прежде чем выйти следом.

До самого тоннеля в горе они шли молча. Лишь там Венбер остановился и строго посмотрел на молодого мужчину.

- Надеюсь, ты понимаешь, чем рискуешь, кувыркаясь с малознакомыми бабами?

Цеппеуш кивнул.

- Я ничего не скажу Миранде, - продолжил мужчина. - Но я устал тебя покрывать. У тебя родилось уже три бастарда. Три. Надеюсь, пиво ещё не скукожило твой мозг до размера ореха, и ты понимаешь, что чем меньше ты делаешь потенциальных Преломляющих, тем лучше. Чем больше чудотворцев появляются из простого народа, тем меньше этот народ нас боится. А там и до бунтов рукой подать. Понимаешь, чем чреваты подобные глупости?

- Понимаю.

- Надеюсь, - сухо произнёс Венбер. - Куда ты сейчас пойдёшь?

- В ванную. Я умоюсь и приведу себя в порядок, чтобы быть готовым к приезду гостей.

- Вот это правильно, - кивнул мужчина и добавил жёстким тоном. - Подумай о том, как восприняли бы твои выходки в столице. Изре такой король не нужен.

Цеппеуш обиженно посмотрел на него. Венбер хмыкнул и направился к входу в тоннель.

- Я всё сказал. Увидимся вечером.

 

Миранда Мендрагус писала письмо, склонившись над кремниевой поверхностью стола. Движения её руки, в которой лежало перо, были твёрдыми и уверенными. На листе жёлтого пергамента быстро возникали плавные линии и штрихи. Рядом потрескивал маленький огонёк лампадки, едва разгоняя мрак комнаты-пещеры и навевая сон. Миранда убрала упавшую прямо на пергамент прядь чёрных волос, посмотрела на тумбочку рядом со столом. На ней стояла маленькая иконка, изображавшая лики трёх богов. За последние несколько дней женщина провела в молитвах больше времени, чем за все предыдущие годы. Вот и сейчас она прошептала короткий заговор:

- Великие, если вы меня слышите, прошу, оберегите моих детей. Защитите маленькую ромашку Крину, он скоро свяжет семьи Лейсеров и Мендрагусов. Наставьте на верный путь сына, ибо ему предстоят тяжкие испытания. Я отобью вам сколько угодно поклонов, только помогите им.

Прошептав эти слова, Миранда вздохнула. "Молитвы облегчают груз на душе", - говорил ей покойный Налавир Герцалис, настоятель храма в Алеппо. Тогда она была ещё юной девушкой и любимой дочкой Кархария Велантиса.

И, конечно, тогда она пропустила эти слова мимо ушей и вспомнила лишь недавно, после письма от братца. Вглядываясь в размашистый куртуазный почерк Коппли, она чувствовала, как уходит из-под ног земля. Она так мечтала о смерти короля Кнеллика, что не могла понять, отчего сердце наполняется таким страхом. Миранде пришлось через силу изобразить радость для сына, который стоял тогда рядом с ней. Слишком часто она говорила ему о его высокой судьбе. Когда Цеппи родился, в руках старой служанки она видела не крепкого тяжёлого младенца, а будущего короля. А теперь Миранда со страхом думала, что будет с сыном, когда он отправится в столицу, ведь там царит совсем другая жизнь, отличная от той, что в Кербергунде или родном Алеппо.

Миранда поёжилась от холода, несмотря на привычку. Всю жизнь она провела в горах. Сперва Алеманы, край её детства, а после, когда она взяла фамилию мужа, уже Керберы. Здесь ей нравилось больше, здесь она чувствовала себя уверенней, спокойней. До недавних дней она могла справиться с грузом ответственности. Сейчас же давление стало почти невыносимым, стачивая её волю как волны камень.

Белоснежных плеч женщины, с которых сползла шерстяная накидка, коснулись тёплые и шершавые руки. Её тело отозвалось на прикосновение, как в первый раз.

- Устала? - Венбер всегда говорил с ней не так, как с другими. Даже хриплый голос становился мягче. - Тебе помочь?

Миранда зажмурилась глаза, купаясь в волнах удовольствия от ласковых прикосновений его рук, больших и сильных. Так было и в первый раз, после того, как Миклавуш снова бросил её.

Муж, глава семейства, стал всё чаще исчезать из Кербергунда, да и из Драконьего Языка тоже. Иногда он не бывал дома неделями, а потом неизвестно откуда левитировал в свою опочивальню и засыпал в одиночестве. Даже спать они стали раздельно. Она винила во всём проклятые ноги, которые потерял Миклавуш, она плакала, словно маленькая девчонка, но затем успокоилась и собралась. Отец часто говорил, что Велантисы должны прямо держать спину, не позволяя ничему её согнуть.

Миранда пообещала себе, что возьмёт вожжи судьбы в свои руки, ведь от неё зависели две маленькие жизни, её лучики света, её дети. А однажды, когда Миклавуш вновь исчез, она случайно осталась наедине с её верным телохранителем, Венбером. С самым верным ей мужчиной, поняла вдруг она тогда. Страсть вспыхнула между ними как пожар, а теперь, спустя почти десять лет Миранда уже не понимала, кто её настоящий муж. И что самое обидное - Миклавуш даже не замечал того, что она ему изменяла. А если и замечал, то не подавал виду, что было вдвойне обидно.

Через некоторое время пламя страсти пришлось притушить - на тридцатилетнюю женщину свалились вся работа, что должен был выполнять муж. Вместо него она следила за тем, исправно ли крестьяне платят подати, в каком состоянии находится Кербергунд и Драконий Язык. Приходилось краснеть, продавая земли разбогатевшим торговцам с запада - у некогда богатого и знатного рода оскудела казна. На этот раз ей пришлось заплатить слишком большую цену - обручить Крину с Каем Лейсером, молодым сыном одного из богатейших купцов королевства. Процесс обручения происходил на расстоянии - кольцо жениха она отправила посылкой в Пенсероль, а оттуда пришло кольцо невесты - серебряное с огромным аквамарином нежно-голубого цвета. Уже сегодня Лейсеры приедут, чтобы посмотреть на Крину и увезти её к себе.

- Нет, только не сейчас, - наконец ответила Миранда, гладя Венбера по руке. - Предстоит ещё столько сделать.

Венбер присел на краешек стола и посмотрел на женщину.

- Если ты волнуешься за малышку, то зачем выдавать её замуж за этого дрыща Лейсера? В чём проблема?

Миранда хлопнула ладонью по столу.

- В том, что мы слишком бедны, чтобы показать сына в выгодном свете. Жених не должен выглядеть как третьесортный баронет, иначе принцесса на него даже не взглянет. Я предложила Лейсерам купить землю и у восточных склонов Кербер, но они отказались. Мне пришлось идти на уступки.

Венбер недоуменно пожал плечами.

- У Цеппи и без дорогих одежд найдётся, чем зацепить королевскую бабу. Он не трус, и голова варит достаточно неплохо, да и на лицо он хорош. Другой вопрос - так уж ли ты хочешь, чтобы он стал королём? Столица - это огромный нужник, только позолоченный. Кстати, у меня возник ещё один вопрос - а с чего мы взяли, что другие претенденты будут бездействовать? Все эти Дастейны, Дунфунали и Нурвины могут здорово напакостить нашему парню.

Миранде понравилось, что Венбер назвал её сына "их". Это грело душу, которую после измены мужа едва не сковали ледяные доспехи. Такое к ней отношение Миклавуша иначе как изменой женщина назвать не могла

- Трон предназначен только для Мендрагуса. Да и потом, ты видел этих претендентов? У Хунфильда Дунфуналя рыбий жир вместо мозгов, у Бавалора Дастейна, по слухам, повадки мужеложца. А этот ужасный горбун? Говорят, что он однажды одним своим видом отправил в обморок хор Канстельского храма.

- А знаешь, чего хочу я? - Венбер мечтательно запрокинул голову и посмотрел на низкий потолок. - Я хочу, чтобы он вступил в королевскую армию. У него есть все задатки, чтобы стать хорошим солдатом. Он познает такую славу, что не захочет быть королём.

Миранда фыркнула.

- Преломляющему идти в солдаты? Вот уж какой судьбы я бы ему не пожелала. К тому же, он иногда бывает таким глупым, упрямым и заносчивым.

- Ты слишком невысокого мнения о нём.

- А если ты знаешь его лучше, чем я, то тем более понимаешь, что за ним нужен глаз да глаз... Ему не хватает отца.

- Ты меня обижаешь, - тихо сказал Венбер.

Миранда ошеломлённо замерла, понимая, что сказала глупость.

- Прости, - она приложила ладонь к его щеке. - Просто приди ко мне завтра ночью, ладно? А сейчас отпусти, я должна отправить послание Коппли, чтобы приготовил всё к нашему приезду. А ещё этот пир...

- Кстати о пире, - Венбер слез со стола. - Ты не против, если мы с ребятами немного пошалим?

Миранда погрозила ему кулаком.

- Ни в коем случае. От этого пира зависит слишком много судеб.

- Значит, мы пошалим так, что никто и не заметит, - подмигнул мужчина, и разгладил усы. - Я пошёл.

 

 

Почти вся прислуга крепости собралась во внутреннем дворе, встречая гостей. Стража в воротах расступилась, пропуская конных, а за ними богато украшенную карету и телегу с провиантом и доспехами. Телохранители Лейсеров были в жёлто-синих туниках. Неспешно шагали коренастые гнедые, широкие спины были покрыты попонами той же жёлто-синей расцветки. Ветер теребил флажки с гербом дома Лейсеров - длань, держащая виноградную лозу.

Цеппеуш стоял в первом ряду, рядом с матерью и сестрёнкой. Сзади покачивался на пятках Венбер, изредка перешучиваясь со своими подчинёнными. Мысленно проклиная его, молодой Мендрагус массировал затылок. Мало того, что пиво всё ещё шумело в голове, так ещё и дядька, будь он не ладен, умудрился отыскать его в городе. Тумак вышел знатным - Цепеуш с позором упал на четвереньки и едва не скатился по ступенькам. Другому человеку он бы такого бы не позволил, но это был Венбер, почти отец. Ему молодой человек был готов простить многое.

Тем временем, ехавший во главе отряда толстый мужчина средних лет жестом приказал слуге подать длинный посох. Он обхватил небольшой ладонью с толстыми пальцами отполированное чёрное древко и кристалл полыхнул зелёным. Повинуясь этому жесту, несколько булыжников мостовой возле коня смялись, принимая форму ступенек. Мужчина не торопясь сошёл по ступенькам, одарил собравшихся широкой улыбкой и устремился к Миранде. Цеппеуш нахмурился и повернул голову к Венберу.

- Этот ублюдок испортил кладку...

Венбер дал ему лёгкий подзатыльник и вытаращил глаза, призывая закрыть рот. Цеппеуш отвернулся и презрительно скривил губы, надеясь, что толстяк увидит это. Посохи в королевстве предпочитали носить женщины, а тратить кристаллы сциллитума для того, чтобы просто слезть с лошади - только совершенно зажравшиеся дураки. Впрочем, подумал он следом, если этих Лейсеров столько денег, как говорит матушка, то почему бы и не позволить себе такую роскошь. Он и сам был бы не прочь так поступить, имей он такие богатства.

Мужчина подошёл к Миранде и с неожиданной лёгкостью преклонил колено, сжав в обеих руках её белоснежную ладонь.

- Реган Лейсер, почтенная герцогиня, всегда к вашим услугам.

- Прекрасно помню ваше имя, дорогой сэр Реган. Встаньте, встаньте с колена, я всё же не королевская особа, - матушка замахала руками.

- Пока что, - мужчина хитро улыбнулся в коротко остриженную коричневую бороду. - Пока что, моя герцогиня. О, а вот и дети! Какое лицо, какая осанка. И плечи широкие. У вас прекрасный сын!

Он окинул молодого человека взглядом работорговца, отчего тому стало не по себе. Цеппеуш невольно прикрыл сестру телом, словно защищая её от цепких глаз старшего Лейсера. Тот на мгновение прищурился, а потом повернулся к собравшимся позади него слугам и солдатам.

- Кстати, куда подевалась моя несносная дочурка? Что? Ушла в опочивальню? О боги, ну какой отец станет мучить дитя после долгой дороги? Ладно, вы ещё увидите Мири сегодняшней ночкой.

Настала очередь Крины, которая с любопытством разглядывала толстяка, выйдя из-за спины брата.

- Привет, милашка. Я клянусь, тебе совершенно нечего пугаться. Моя семья примет тебя со всем уважением и почётом. Ну-ка, где мой дуралей? Кай!

От толпы охранников, с опаской озирающихся по сторонам, отделился невысокий, но стройный, как деревце, парень, младше Цеппеуша, но старше Крины. В отличие от простоватого и прямолинейного на вид отца, юноша показался Цеппеушу холёным слизняком. Поцеловав воздух у белоснежной руки герцогини, Кай сделал то же самое с воздухом у руки Крины.

- Вы прекрасны, - коротко произнёс Кай, преклонив колено перед девочкой. - Со мной вы не уроните ни вашу честь, ни честь наших домов.

Крина потупилась и зарумянилась от смущения. Миранда, которой, как показалось Цеппеушу, понравились слова паренька, нарушила воцарившееся молчание.

- Хорошо, раз мы все поприветствовали друг друга, предлагаю пройти в трапезную и отдать должное нашим кушаньям. Прошу вас, господа - сюда.

Проходя мимо Цеппеуша, Кай похлопал его по плечу и влился во тьму тоннеля. С хрустом поведя плечами, Цеппеуш пошёл за ним.

 

 

В зале было светло, шумно и людно. Люди, собравшиеся вокруг длинных столов, звякали кубками и тарелками, делились последними новостями и много шутили. Смеху не давали потухнуть - как только за одним столом гогот и ржание начинали угасать, за другим раздавались новые. Слуги бегали между столов с вытаращенными глазами, точно лягушки, которых бросили в кувшин с молоком, суетливо подливая гостям вино и раскладывая еду.

Миранда села за длинный главный стол. К нему пригласили Лейсеров и около десятка самых уважаемых вассалов герцога Кербергундского. Реган поспешил занять место по правую руку от герцогини.

"Никак, этот тюфяк намерился замучить матушку лестью", - подумал Цеппеуш, хмуря брови.

Ему показалось, что Миранда что-то прошептала, обращаясь к самой себе. На какой-то миг тень упала на её лицо, и он вдруг понял, какой уставшей она выглядит. Тогда он решительно направился к пустовавшему месту по правую руку от старшего Лейсера. Когда их взгляды встретились, молодой человек фальшиво улыбнулся Регану. "Тюфяк" ответил тем же, но, как показалось Цеппеушу, более искренне.

Знать медленно подтягивалась, толкаясь и посмеиваясь над чужой неуклюжестью. Один за другим они подходили к Миранде, кланялись и занимали своё место за столами. Кое-кто кивал и Венберу, который тёмной статуей стоял позади стула герцогини.

Некоторые здоровались с Цеппеушем. Вот ему подмигнул Эдмунд Далвенгир, молодой русоволосый мужчина, известный модник и прожигатель состояния своего грозного отца. Вместе с ним Мендрагус-младший охотился в лесах Кербер в прошлом году. А вот поднятой рукой поприветствовал его Кэлин Кроитору, приходящийся ему то ли двоюродным, то ли троюродным дядей - в родословную семьи Цеппеуш заглядывал крайне редко. Говорят, что никто и никогда не видел улыбки Кэлина. Цеппеуш гостил несколько дней в его имении в Драконьем Языке и даже имел связь с дочкой по имени Белла. Там же он заработал несколько шишек, когда Кэлин узнал о том, насколько эта связь была близкой.

Одним из самых заметных гостей был сэр Даргайб по прозвищу Зверь. Если собравшихся вельмож можно было сравнить с разноцветными драгоценными камешками, то Даргайб был громадным валуном. Чёрная туника с изображением белого клыка на красном фоне была ему явно мала и лишь подчёркивала мускулистые спину, руки и грудь, на которой лежали длинные тёмные космы. Настоящий медведь, подумалось Цеппеушу. Венбер шевельнулся, и Даргайб на мгновение задержал взгляд на нём, после чего занял своё место. Эта маленькая сценка заинтриговала Цеппеуша. Он любил подмечать подобные мелочи и гордился своей наблюдательностью. Надо будет как-нибудь расспросить дядьку об этом темногривом великане.

Эта мысль напомнила ему о скором отплытии в столицу, и он почувствовал, как внутри всё съёживается от страха. Через день-другой его будут заботить совсем другие вещи.

Заиграла музыка, запел менестрель, но его чистый голос не мог прорваться сквозь шум, стоявший в зале. Это раздражало Цеппеуша. Залихватский голос Мигдана, сплетавшийся с игривой мелодией лютни, навевал мысли о Руксанде, которой Ссесуш Мендрагус посвятил часть своих поэм. Золотоволосая зеленоглазая Руксанда считалась символом и воплощением летнего тепла, цветочных ароматов и зелени лугов. Прабабушка Кархария Велантиса, весёлая, сильная и добросердечная, - она была примером для подражания всем девушкам Изры.

- Можно мне сесть рядом с вами? - спросили его справа. Цеппеуш повернулся на голос и увидел невысокую девушку в голубом платье, с васильковыми глазами и симпатичным личиком, обрамлённым снежно белыми волосами. На лице отражалось искреннее волнение. Вспомнив о приличиях, Цеппеуш вскочил со своего стула и помог незнакомке усесться. Видимо, это и есть дочка Лейсера, раз уж она имела смелость сесть рядом с ним.

- Мириам, дочка, голова уже не болит? Может, не стоило сюда приходить?

- Всё в порядке, папа, - девушка говорила спокойно, но её бледное лицо и глаза говорили об обратном.

Реган усмехнулся и хлопнул рукой по колену.

- Видите, какая у меня дочка? Ей больно, но отец важнее боли. Ох уж эти цзин-хай.

- Ваша дочь - цзин-хай? - удивилась Миранда. - Разве они не... как бы сказать... сказка?

- Нет, вы что, госпожа моя. Империя Цзин-Хай может быть и исчезла давным-давно, но её народ ещё жив, хоть и мал числом.

- И где же они живут? - настаивала герцогиня.

Реган улыбнулся.

- Простите, но ради их же безопасности я не стану раскрывать этот секрет.

Миранда поджала губы и обратилась к сидящему напротив них Каю, чьё место и занял Цеппеуш.

- Я слышала, что вам нравятся оружие, сэр Кай.

Молодой человек засунул в рот слишком большой кусок оленины и пытался его проглотить.

- Раззява, где твои глаза, - зашипела на пажа Крина и вырвала из его рук кувшин с вином, ловко наполнив чашу Кая. Цеппеуш оглядел стол и заметил, что некоторые из лордов перестали разговаривать и просто наблюдали за действом. Кое-кто при этом неодобрительно хмурился. Кай сглотнул, с благодарностью посмотрел на Крину и повернул голову к Миранде.

- Это правда. Я коллекционирую оружие. Что-то в нашем арсенале обладает божественными свойствами, что-то просто имеет историческую ценность, а что-то действительно окружено ореолом легендарности. И раз уж мы заговорили о легендарности, то я слышал, что где-то здесь находится Алый Клык. Это правда?

- Да, Скипетр Королей действительно существует, - кивнула Миранда.

Кай опустил на стол руку с зажатой в ней куриной ножкой и взволнованно посмотрел на женщину.

- Я могу взглянуть на него?

- Кай, где твои манеры? - Реган недовольно покачал головой. - Алый Клык наверняка находится там, где и должен находиться - в руках у Миклавуша Мендрагуса. Очень жаль, что герцог не смог присутствовать здесь, а ведь я так хотел его увидеть.

Лицо герцогини окаменело.

- Миклавуш постоянно в разъездах, - отчеканила она. - А на Алый Клык вы можете посмотреть хоть сегодня - он находится в фамильном арсенале. Обратитесь к нашему кузнецу и мастеру созидания Штруду - он вам всё покажет.

Матушка ещё долго рассказывала о достопримечательностях Кербергунда, а Цеппеуш косился на Мириам. Девушка смотрела в свою тарелку пустым взглядом, словно вычеркнула себя из пиршественного хаоса. Только сейчас молодой человек обратил внимание на то, что её глаза были более раскосые, чем у других девушек и женщин, которых он видел.

Цзин-Хай. Из сказок Цеппеуш знал, что это была древняя империя, простиравшаяся на месте Изры и Алсалона. Но к тому моменту, как на континент пришли люди с запада и юга, она таинственно исчезла, оставив после себя лишь руины и другие редкие свидетельства своего существования.

- Ты, наверное, устала с дороги, - шепнул он девушке, и та испуганно подняла на него взгляд. - Может, проводить тебя в твои покои?

- Нет, я должна быть с отцом, - ответила та. - Благодарю за любезность.

Цеппеуш удивлённо отвернулся. Мириам была стойкой и преданной. Более того, она не пыталась с ним заигрывать, как это делали другие девушки, с коими ему довелось общаться. Он даже не был уверен, поняла ли она его интерес. Чувствуя странную неловкость, он выпил ещё вина. В зале было душно.

"Этот василёк в снегу нуждался в нежности", - подумал он.

Мигдан тем временем отложил в сторону лютню и взял в руки арфу. В негромкий мелодичный голос менестреля на сей раз вплелись звуки весенней капели. Звуки музыки звонко срывались вниз подобно каплям воды, подрагивавшим на тонкой паутинке. Сначала грустный мотив, знаменовавший мрачную лютость февральских вьюг, превратился в бодрый гимн весне. Заслушавшись, Цеппеуш осознал, что в зале стихли смех и голоса. Игра Мигдана заворожила всех. И лишь когда менестрель с торжествующей улыбкой поставил жизнеутверждающую точку в своём произведении, аплодисменты вперемешку с хором весёлых голосов вновь заполнили зал.

Цеппеуш вновь повернулся к Мириам.

- Тебе нравится здесь?

- Здесь всё такое тёмное. И древнее. Иногда становится страшно.

- Тогда тебе нужно побывать в Драконьем Языке, - он ухватился за спасительную соломинку.

- Что это?

- Это город в долине, недалеко отсюда, формой похожий на язык дракона. Вечером на улицах зажигаются газовые фонари и люди выходят из домов и дышат горным воздухом, а когда устают - то накрывают большие столы и зовут гостей. Там чувствуешь себя действительно тепло и уютно.

Цеппеуш и сам поразился собственному красноречию. Обычно он был способен на такое лишь после несколько кубков вина. Сейчас же он наоборот - почти не притронулся к питью, побуждаемый утренними словами дядьки Венбера.

- Я бы хотела там побывать, - Мириам легонько улыбнулась, и всё существо Цеппеуша затрепетало.

- Если хочешь, мы можем пойти туда утром.

- Не знаю, разрешит ли отец, - Мириам с опаской посмотрела на Регана, который перешучивался с Эдмундом Далвенгиром.

- Разрешит, - уверенно кивнул Цеппеуш.

Девушка неожиданно вздохнула.

- Если бы мы могли полететь на драконе, то увидели бы город сверху.

- Это невозможно, - виновато произнёс Цеппеуш. - Последние драконы исчезли давным-давно. И хотя ходят слухи о том, что, мол, их видели летающими над тучами, а гром во время грозы - вовсе не гром, а драконий рык, во всё это я не верю.

Потом он рассказывал Мириам о драконах, с удовольствием разглядывая её лицо, на котором играли тени и оранжевый свет. Матушка встала из-за стола и, сославшись на плохое самочувствие, удалилась в уборную. Тем временем гости уже наелись и теперь лишь пили. Играла музыка, и многие пустились в пляс. За одним из столов затянули песню про покойного короля. Венбер предложил Каю познакомиться с его товарищами, выпить и может быть даже повеселиться с местными девчонками. Крина отнеслась к этому с явным неудовольствием и ушла куда-то со злым лицом, что удивило Цеппеуша. Сестрёнка посчитала несчастного Лейсера своей собственностью неожиданно быстро.

Тут мужчина услышал покашливание слева. Реган доброжелательно улыбнулся и придвинулся ближе.

- Дочка, иди погуляй немного, хорошо? Побеседуй с юной леди Мендрагус или попроси стражников показать тебе красоты этой крепости.

Мириам покорно поднялась из-за стола, и для неё тут же нашёлся партнёр в виде Эдмунда Далвенгира. Цеппеуш бросил злобный взгляд на пару, кружившуюся в танце.

- Вы слушаете меня, мой друг? - голос Регана оторвал его от созерцания танца.

- Да-да, слушаю, - недовольно отозвался Цеппеуш. - Весь внимание.

Реган начал говорить осторожно, тщательно подбирая слова.

- Я буду для вас открытой книгой, сэр Цеппеуш. Доверие для меня прежде всего. Вы ведь знаете условия, на которых я предоставляю вашей семье некоторую сумму денег.

Дождавшись кивка Цеппеуша, толстяк продолжил.

- Итак, взамен на деньги, большие деньги, ваша семья отдаёт нам надел у подножия Кербер, и соглашается на свадьбу юной леди Крины и моего сына. Это одна сделка. Она заключена между мной и вашей матерью. Но есть ещё кое-что, что я хотел бы обсудить лично с вами.

Цеппеуш слушал вполуха, его мысли занимал василёк, кружащийся в объятиях Эдмунда.

- Продолжайте.

- Так вот, речь идёт о вашем будущем, и о будущем Лейсеров тоже. Вы ведь хотите стать королём? А для этого нужны не только деньги, но и связи. У меня есть и то, и другое. А что это значит? Это значит, что и то, и другое может оказаться у вас. Понимаете?

- Прекрасно.

- Прекрасно? - Реган сощурился. - Тогда вы захотите узнать условия.

- Условия? А, будут ещё и условия.

Реган коротко хохотнул.

- Взамен я бы хотел место для Кая в королевском круге. Членство в Круге может иметь лишь один человек от семьи. Я его уже имею, а вот мой сын нет. А Круг - это почёт и престиж, и кое-какие привилегии. Я хочу устроить Каю и его будущей жене спокойную жизнь. Вы ведь хотите, чтобы ваша сестра была ещё счастливее? Я тоже. Кроме того, было бы очень неплохо понизить для нас налоги, - на столе появился пергамент договора, выуженный из-за пазухи с невероятной ловкостью. - Вашей подписи на соответствующей бумаге будет достаточно, чтобы наши товары облагались меньшим налогом. Вы же знаете, как тяжела жизнь торговца.

Цеппеуш краем сознания отметил, что тяжёлая жизнь не мешает Регану тратить драгоценный сциллитум на то, чтобы просто слезть с лошади.

- Ну что? Как вам мои условия? Они не накладывают на вас никаких забот. Достаточно одной подписи и всё будет хорошо.

- А что если я не стану королём? Как я буду с вами расплачиваться? - поморщился Цеппеуш, пожирая глазами гибкую, как стебель подснежника, фигурку Мириам.

- О, ну мы ведь такого даже не допускаем, - замахал рукой Реган. - Если заранее думать о поражении, тогда точно ничего не получится. Вы крепкий и симпатичный молодой человек из самой знатной семьи королевства. Жаль, что Мириам уже помолвлена, да...

- Помолвлена? На ком?

- О, вы его не знаете. Он южанин, из Канстеля, и его имя вам ничего не скажет.

- Я дам ответ завтра, - сейчас Цеппеуш ни о чём не хотел думать. Он был переполнен разочарованием, как кувшин горьким вином.

- Хорошо, завтра значит завтра, - Реган спрятал пергамент и пожал плечами. - Но не опоздайте - вечером мы отправимся домой.

Цеппеуш вышел из-за стола и двинулся сквозь толпу вельмож, слуг и стражников. От многих разило вином и пивом, от некоторых ещё и мочой. Кое-кто из гостей уже спал, уткнувшись лицом в стол, других под руки уводили в их спальни.

Где-то сбоку раздался особенно громкий шум, ругань и затем оглушительный грохот. Раздался женский визг. Люди сгрудились возле одного из крайних столов. Цеппеуш, всё больше волнуясь, побежал к ним. Он чувствовал - наверное, благодаря той связи, что всегда существует между матерью и её ребёнком - что-то случилось с матушкой.

Миранда безмолвно лежала на каменном полу. Венбер склонился над ней, стоя на коленях и держа её руки в своих, словно величайшую драгоценность. Цеппеуша охватила паника.

- Что произошло?! - вскричал он.

- Герцогиня шла к столу, когда её толкнул этот парень, - оказавшийся неподалёку Даргайб ткнул пальцем в грудь Каю.

- Ты это сделал?! - громко спросил Цеппеуш в наступившей тишине.

- Я не специально, - нетвёрдо ответил Кай, скрестив на груди руки. Цеппеуш тем не менее заметил, что, благодаря стараниям Венбера, взгляд сопляка был далёк от трезвого. Он обвёл взглядом столпившихся вокруг мужчин и женщин.

- Это вышло случайно?

- Нет, - нахмурился Даргайб, зло глядя на бледного Кая. - Он не задел герцогиню случайно. Он толкнул её рукой.

Кровавая пелена застила глаза Цеппеушу, но он сохранил остатки самообладания.

- Кто ещё видел, что случилось?

Эдмунд Далвенгир поднял руку.

- Я видел.

- Специально толкнул?

- Специально.

Цеппеуш медленно кивнул.

- Кто ещё?

Он с сумрачным видом смотрел, как одна за другой поднимаются руки. Почти десять.

- Это безумие, - сквозь толпу протиснулся Реган. - Где доказательства того, что он сделал это специально? Вы же видите - он упился как матросня с Навустрозы! Шёл, не заметил, что это герцогиня, и оттолкнул её, расчищая дорогу. Да, он виноват, но ни о каком смертельном приговоре речи быть не может!

- А никто пока не собирается выносить ему смертный приговор, - сказал Цеппеуш, с облегчением нащупав на руке матери пульс. - Где Витальт?

Вперёд выступил и поклонился невысокий грузный сенешаль в фиолетовых одеждах и с ниспадавшими вниз роскошными локонами.

- Какое наказание за умышленное причинение травм?

- А ты уверен, что она жива? - спросил Даргайб.

Цеппеуш кивнул.

- Пульс есть.

Сенешаль откашлялся, стёр со лба пот и произнёс:

- Двадцать пять ударов плетью.

- Где доказательства?! - сорвался на рёв Реган.

- Это видели множество известных и уважаемых людей, - жёстким тоном ответил Даргайб. - Мы бы не стали лгать, только ради того, чтобы увидеть казнь вашего сына. Мы, жители Кербер, честные люди.

Реган с гневным прищуром уставился на косматого силача.

- Что ж, поскольку все, кто видел этот инцидент, считают действие Кая Лейсера намеренным, мы должны наказать его, - сказал Цеппеуш.

- Стойте! - звонкий голос Крины был словно отрезвляющим холодным душем. Девчонка выбралась из толпы и села рядом с Мирандой. - Где слуги?! Где лекари?! Что вы все столпились здесь и не помогаете?! Нужно перенести маму в её спальню!

Лорды и сэры пристыженно забурчали и разомкнули круг, впуская прислугу с невесть где найденными носилками. Один из слуг осторожно пощупал ноги женщины и посмотрел на сидевшего рядом Венбера.

- Удивительно, она сломала ноги... Также небольшая шишка у виска. Промахнись она на несколько миллиметров, и всё могло кончиться ещё плачевнее. Мы отнесём её в опочивальню и сделаем всё, чтобы она пришла в себя. Думаю, она скоро очнётся.

Герцогиню положили на носилки и унесли.

После чего всё внимание толпы перенеслось на Крину.

- Что-то ещё? - спросил Цеппеуш, опустив привычное "сестрёнка".

- Я видела инцидент, - девочка посмотрела на него честными пречестными глазами. - Кто-то из прислуги его задел, он оступился и в свою очередь зацепил маму. Ни о каком недобром намерении речи не идёт.

- Вы ведь знаете фразу про уста ребёнка и истину? - с довольной улыбкой Реган примирительно положил руки на плечи Цеппеуша и Кая.

- Витальт, какое наказание за неумышленное причинение вреда человеку? - спросил Цеппеуш у сенешаля.

- Минимальное взыскание в размере одного процента от годового дохода обвиняемого. Учитывая серьёзность травмы, сорок процентов.

Улыбка на лице Регана померкла. Он посмотрел на Кая и грустно вздохнул.

- Согласен.

- Ещё чего, - возмутился кто-то из лордов. - Леди Крина своим заявлением выставляет нас лжецами!

- У меня есть предложение, - Венбер обвёл собравшихся хмурым взглядом. - Пусть решение примут боги.

Лорды зашептались.

- Сэр Даргайб, - Цеппеуш посмотрел на гиганта. - Вы первым выдвинули обвинения против сэра Кая. Не хотите ли отстоять свои слова?

- Я... - начал Даргайб, но его перебил Венбер.

- Я сражусь с ним.

Усы телохранителя грозно стремились вниз. То, что он был в ярости, Цеппеуш понял сразу. Было в его взгляде и что-то ещё, похожее на страх. Молодой человек медленно склонил голову.

- Ну, раз так, значит...

- Постойте! - вскрик Регана заставил вздрогнуть всех присутствующих. - Может вы заколете моего сына прямо здесь, не дожидаясь поединка? Посмотрите на него. Он же на ногах едва держится. Я прошу вас, сэр Цеппеуш, устроить справедливый суд. Весь этот фарс меня...

- Хорошо, - громко произнёс Цеппеуш, глядя на мужчину. Отказать ему значило скорее всего разорвать помолвку сестры и нанести оскорбление его семье. А за этим могло последовать всё, что угодно, вплоть до войны. Он не перечеркнёт все усилия матушки. - Поединок состоится сегодня утром. Слуги покажут вам ваши покои и путь к ристалищу. А теперь давайте-ка на время забудем это происшествие и вернёмся к пиру.

Толпа рассосалась не сразу. Лорды ввернулись за столы и продолжили трапезу. С тревогой Цеппеуш слушал, что они продолжают обсуждать поступок Кая, и тщетно пытался избавиться от навязчивой мысли, что добром всё это дело не кончится.

 

На утро Венбер и Цеппеуш находились в одном из арсеналов крепости. Дядька терпеливо ожидал, расставив руки в стороны, пока сновавшие вокруг слуги наденут на него тяжёлые пластинчатые доспехи.

Это были старая фамильная броня чёрного цвета, с декоративными чешуйками на кирасе и доходящей до колен юбке. Наплечники украшали драконьи головы с загнутыми книзу рогами. На отполированной поверхности играли оранжевые отсветы горящих факелов. В полном доспехе мужчина стал чуть ли не вдвое шире и напоминал чугунный шкаф.

Цеппеуш ходил туда-сюда, сложив на груди руки. Наконец, не выдержал и выпалил то, что просилось быть сказанным ещё ночью.

- Напоить Кая, чтобы выставить его дураком, было абсолютно идиотской идеей! Точнее, идея неплохая, но посмотри, к чему она привела?!

Венбер не обратил на эти слова никакого внимания. Он принял из рук оружейника шлем, похожий на перевёрнутое ведро, с нашлемником в виде распахнувшего крылья дракона, и надел его, после чего проверил расположение жезла в кожаном чехле у пояса, и взял в левую руку тяжёлый щит с круглой выемкой на верхнем ребре. Не сказав ни слова, он вышел из арсенала. Цеппеуш поспешил за ним.

Миновав несколько тоннелей, они вышли на овальную площадку арены. В длину она составляла больше сотни метров, в ширину около шестидесяти. За толстыми и прочными стенами собрались зрители, все как один припав к тонким прорезям в прочном камне.

Цеппеуш хлопнул Венбера по наплечнику и покинул площадку, присоединившись к людям за стенами. Более молодой Кай Лейсер ждал Венбера на противоположной стороне арены, слегка покачиваясь вперёд-назад. Его облегчённые серебристые доспехи были более тонкой работы с множеством гибких частей.

Между ними встал Витальт.

- Все помнят условия? Дуэль длится, пока один из вас не признает себя побежденным, либо от усталости или нанесенных повреждений не сможет продолжать бой. Господа, условьтесь, сколько кристаллов вы можете сменить.

- Незачем сорить деньгами, - раздался глухой голос Венбера. - По три?

- По три, - согласился Кай. Он не выглядел испуганным, скорее нервничающим в предвкушении предстоящего поединка. Опустив забрало, он отступил назад.

Витальт убежал к зрителям, а дуэлянты одновременно громыхнули щитами о плиты арены и присели, спрятавшись за ними, словно за крепостными стенами, и выставив поверх жезлы.

 

 

Венбер атаковал первым. Серая Роза воссияла подобно голубому солнцу, а противник согнулся под давлением невидимого пресса. Лишь серебряные доспехи позволили ему не быть раздавленным чудовищным молотом из ветра.

Зрители дружно охнули. Цеппеуш знал Слово, которым воспользовался дядька. Ваэро, Молот Воздуха. Оно, как и два десятка других слов, хранилось в тайной библиотеке семьи, и стало известно Венберу лишь после того, как его назначили телохранителем матушки.

Молот пригибал Кая всё ниже, пока, наконец, серебристые доспехи молодого человека не покрылись вязью светящихся зелёных рун. Символы вспыхнули, поглотив энергию удара. Кай выпрямился и отскочил в сторону, сбивая Венберу прицел. Структура доспехов позволяла его движениям быть лёгкими и стремительными. По сравнению с ним, закованный в чёрную броню Венбер казался неповоротливой черепахой. Мужчина стоял на месте, а вокруг его жезла бешено раскручивался конус невидимого копья. На сей раз это было Слово Ваэрдис. С низким протяжным гулом Копьё Воздуха угодило в щит Кая. Серебряный щит отозвался мелодичным звоном, поглотив удар, но не силу инерции. Юношу отбросило назад, однако он ухитрился взмахнуть жезлом, прежде чем упасть на спину. Каменные плиты между ним и Венбером раскололись, и, окатив того градом осколков, спрессовались в одну вертикальную. Следующее копьё разбило преграду на множество кусочков.

Кай откатился в сторону и поднялся на ноги. Вокруг него взметнулось кольцо булыжников, каждый размером с человеческую голову. Резкий взмах Преломителем - и камни забарабанили по щиту Венбера, оставив на нём несколько вмятин. Из-под шлема мужчины донёсся стон, давая понять, какой ценой он удержал щит на месте.

Невзирая на боль в повреждённой руке, Венбер сделал несколько шагов к сопернику, делая броски булыжниками менее сильными. Жезл коренастого мужчины ярился, разбрызгивая во все стороны сгустки синей плазмы, словно имел собственный характер.

Наблюдая из укрытия, Цеппеуш видел, что дядя проигрывает. Кай двигался быстрее, причём не пятился, а заходил с флангов, заставляя Венбера крутиться на месте и медленно выдыхаться. Несмотря на это, Цеппеуш, тренировавшийся с ним уже десять лет, был уверен в том, что дядька имеет в запасе какие-то козыри.

Тем временем Венбер замахнулся Серой Розой, намереваясь нанести очередной удар, но Кай снова оказался быстрее.

Расколотые плиты под ногами мужчины расплескались в сторону, словно были водой, - и Венбер упал на колено. Одна нога угодила в образовавшуюся яму, лишив его равновесия. Цеппеуш сжал мокрые от пота кулаки. О таком приёме он не знал. Но почему же тогда Кай не вырыл под дядей яму побольше? Ведь так мог закончить бой сразу после его начала. Лишь спустя некоторое время Цеппеуш понял, что Кай решил поберечь заряд сциллитума. Похоже, он надеялся одержать победу без единой смены кристалла.

Венбер лязгнул щитом, уперев его в землю, и с рычанием попытался высвободить ногу. Но Кай уже приготовил следующее чудо.

Поверхность площади рядом с мужчиной вспучилась, из разлома между вздыбившимися плитами показалась тёмная рука с могучей дланью. Она замахнулась и всей пятернёй ударила сверху. У толпы вырвался дружный вздох, кто-то из девиц лишился чувств.

Венбер ткнул жезлом перед собой, и каменная ладонь разлетелась на тысячи осколков. Земля рядом вновь начала вспучиваться, но Венбер таки успел выбраться из ямы и раскрошил показавшиеся на свет каменные пальцы. Кай наседал, пол вокруг него был весь в рытвинах, словно вспаханный плугом. Каменные осколки с барабанной дробью били в тяжёлый щит Венбера, который тот вновь выставил перед собой.

Цеппеуш, как и остальные зрители, судорожно пытался понять, что задумал Венбер. И задумал ли он вообще что-нибудь? Что, если его рассудку мешает чувство вины перед матушкой? Ведь он её телохранитель. Да и как он сумеет контратаковать, будучи таким медленным, таким неповоротливым...

Венбер швырнул щит к ногам Кая, заставив его отскочить назад. Дядька прыгнул вслед, словно тигр, и в несколько широких шагов оказался перед юношей.

Засвистело, завыло, в воздух поднялась пыль. Ветер порывами мчался к кристаллу-фокусатору Серой Розы, формируя копьё. Кай запоздало поднял щит, когда мужчина с замахом всадил в него Ваэрдис. Щит вырвало из руки молодого человека. Венбер нанёс ещё один удар копьём - и молодого Лейсера снесло с ристалища. Его шмякнуло о стену, и из-за серебряного шлема донёсся глухой крик боли.

И только сейчас до Цеппеуша дошло, что дядька сменил тактику сразу после того, как понял, что Кай обороняется слишком хорошо, чтобы сломить его простым напором. В той ситуации он бы израсходовал сциллитум раньше, чем юноша. Интенсивная атака всегда сильнее отражается на сопротивляемости сциллитума, чем защита.

И, предвидя неблагополучный исход, Венбер всеми своими действиями начал демонстрировать свою беззащитность. Он попросту сыграл на молодости Кая, заставив того увлечься атакой. Надо отдать должное мальчишке - поначалу он пытался сохранить голову холодной. Но потом горячая кровь взяла верх, и он вошёл в раж. И тогда вся медлительность и неповоротливость дядьки куда-то делась. Контратака ошеломила юношу, и тот не успел вновь уйти в защиту.

Молодой человек с самого начала был обречён в сражении с опытным и разгневанным Венбером.

Кай сидел, привалившись к стене арены и держась рукой за бок. Венбер грозно надвигался на него, медленно занося над собой Серую Розу.

И тут раздался голос матушки, тихий, но отчётливо слышимый.

- Остановите это безумие. Здесь не из-за чего биться. Возвращайтесь в зал и продолжайте пиршествовать, а если кто устал - милости прошу в приготовленные для вас опочивальни.

Миранда сидела на носилках и глядела на зрителей усталыми глазами.

- Я плохо себя чувствовала, вот и споткнулась о первого попавшегося мне человека. По несчастливому стечению обстоятельств, им оказался наш дорогой гость. Вина целиком лежит на мне.

Кто-то из слуг, кажется, Витальт, выбежал на площадку и окликнул Венбера. Тот опустил оружие и помог подняться Каю. Цеппеуш почувствовал, как тяжесть исчезла с его плеч. Вид пришедшей в сознание матушки наполнил его тёплом и силой. Он пошёл к ней, но его опередил Кай, на лице которого читалось явное облегчение. Молодой человек прогромыхал к носилкам герцогини и, преклонив колено, горячо попросил прощения. Матушка величественным жестом простила его и приказала слугам отнести себя в её комнату, напоследок слабо улыбнувшись Цеппеушу.

Венбер как верный пёс побежал за носилками. А Цеппеуш, который стал никому не нужен, пошёл искать Мириам. Она должна была принадлежать ему.

Интерлюдия 1. Карранс Мирандис.

 

 

Не следует придавать много важности смерти человека, который показывает такое расположение к еретику и компрометирует своими писаниями честь Триединой Церкви. Последняя многое выиграла бы, если бы такой архиепископ умер.

 

 

Из тайного письма епископа Парде Тирога убийцам архиепископа Серрата Лети,

934 год от создания Триединой Церкви.

 

 

 

Карранс Мирандис стоял на балконе своего трёхэтажного особняка и смотрел на бело-голубые крыши зданий, из-за которых столица и получила название "Льдина". Разгорался новый день, и аккуратно уложенная черепица приобрела оранжевый оттенок. В том и была прелесть окраски городской архитектуры - ночью она отражала молочно-алый свет луны, а днём блестела подобно солнцу.

С балкона открывался вид на ухоженный парк. Карранс лениво провёл взглядом по ухоженным дорожкам, на которых неторопливо прогуливалась пожилая парочка в дорогих одеждах. Поверх густых кленовых крон, окрасившихся в ржу, виднелась величественная арка Лазурных Ворот, за которой располагались кварталы среднего и низшего классов, а ещё дальше, подёрнутая лёгкой дымкой, виднелась серая речная гладь Англерса.

Льдина стояла на острове, поднятом со дна первыми чудотворцами ещё тысячу лет назад. Порт окружал город практически со всех сторон, и при этом никогда не пустовал. Галеи, каравеллы, нефы, коги и другие корабли порой забивали всё водное пространство между островом и большой землёй, так что между ними можно было передвигаться лишь на лодках и буксирах. С них в город рекой текли товары, привезённые со всех уголков королевства, оседая в многочисленных магазинах, лавках, пяти главных рынках города и, конечно же, домах местной аристократии.

Карранс поднял с небольшого деревянного столика на резных ножках кружку с дымящимся чаем. Кипяток, наконец, остыл достаточно, чтобы его можно было пить. Отхлебнув тёмной терпкой жидкости, Карранс унёсся в прошлое. Точно такой же чай он пил перед нападением Алсалона на Серый Валун. Он словно наяву увидел чёрные столбы дыма, танец огней, распростёртое на траве тело Эктара Ректа, и услышал леденящий кровь вой демонов.

Двадцать с лишним лет прошло с того дня. Случалось всякое - и хорошее, и плохое. Но как расценивать неожиданное посвящение в сан архиепископа, он ещё не определился. Созвав конклав, глава Триединой Церкви своим решением огорошил в первую очередь самого Карранса. Епископ Канстельский, вопреки сплетням коллег, считал, что делает свою работу только из добрых побуждений, не рассчитывая стать преемником Марзена. Но старик сказал иначе и, не спрашивая мнения епископов, передал свой сан именно ему.

Архиепископ Карранс Мирандис. Самый молодой архиепископ в истории. Первый уроженец Алеман, удостоенный этого сана. Этим можно было гордиться, хотя Карранс почему-то не чувствовал особого энтузиазма. Забот хватало и в старом-добром Канстеле. Забот ещё на двадцать лет вперёд. А теперь - "на тебе, епископ, всё королевство на плечи". Карранс считал себя трудолюбивым человеком, но в какой-то момент понял, что всю работу не переделать. Всех еретиков на дыбу не перетаскать, всех ведьм и ведунов не переловить. И с возрастом он научился выискивать в своём рабочем графике часы для отдыха. Как, например, эти.

Он допил чай и поставил кружку обратно на столик. Прямые лучи солнца ударили в глаза и залили балкон тёплым светом. Поморщившись, Карранс затянул пояс на своём любимом фиолетовом халате и вернулся в комнату. Посреди неё стояло любимое кресло-качалка, рядом высился ещё один столик, на котором лежала раскрытая книга. Карранс было сел в кресло, когда в коридоре послышались вежливые шаги.

- Господин, простите меня, - в дверном проёме показался слуга. - Пришёл сэр Кархарий. Он просит аудиенции.

- О! - неприятно удивился Карранс. - Пусть входит.

- Позволите дать совет, господин?

- Конечно, Томас, - улыбнулся Карранс, всё ещё сидя в кресле.

- Уберите со стола вашу рукопись. Боюсь, её содержание сэр Кархарий не оценит по достоинству.

- Верное замечание, - кивнул Карранс. - Можешь идти. И да, Томас - чай замечательный.

- Он заварен, как вы любите, - гордо ответил слуга и ушёл.

Карранс тут же вскочил с кресла, снял с себя халат, швырнув его на заправленную постель, и, достав из шкафа свою обычную бело-зелёную сутану, стремительно переоделся. Золотую с драгоценными каменьями он одел лишь раз - когда его посвящали в сан архиепископа на Королевской Площади.

Затем он бросился к лежащей на столике книге, пробежался взглядом по последней строчке "... таким образом, существование сущности, рекомой "Хнумом", нельзя исключать...", написанной вчера, и захлопнул её, спрятав на шкафной полке среди множества фолиантов.

С лестницы донеслись голоса и шаги.

- Как твоя коллекция перьев? Нашёл перо хладо-птицы?

- Пока нет, сэр.

- Ну, раз нет, то я тебе подскажу - эта пташка обитает в Каседрумских Горах. Попытай счастья там, если хозяин позволит, конечно.

- Спасибо за подсказку, сэр. Господин вас ждёт.

В комнату вошёл Кархарий Велантис, первый советник короля и королевский регент. Карранс, успевший к этому времени развернуть кресло в сторону двери, медленно поднялся на ноги и протянул руку.

- Здравствуйте.

Кархарий пожал руку и поморщился.

- Тьфу! Мы можем говорить на "ты" хотя бы во время неофициальной беседы?

Королевский советник, одетый в шелка, без спросу сел на постель. Карранс опустился обратно в кресло и посмотрел на своего визави.

- Хорошо, Кархарий, - с каменным лицом произнёс он. - Я тебя ждал.

- Разумеется, ты ждал, - отмахнулся первый советник. - Я пришёл к тебе от лица Марзена. Старик почему-то постеснялся передавать тебе это лично... В-общем, ты знаешь, что в Первом Храме есть небольшая дверь позади Триединого Алтаря?

Карранс утвердительно кивнул. Кархарий по старинке пригладил зализанные назад волосы и достал из кармана смарагдовый ключ, висящий на металлической цепочке. Карранс протянул руку, взял ключ и поднял его перед глазами. Солнечные лучи сделали его рдяным. Цепочка отливала серебром.

- В ту дверь ты никогда не входил, - пояснил Кархарий. - Она была постоянно заперта.

- Никто из епископов там не был, - произнёс Карранс, разглядывая ключ. - Только Марзен. А я удивлялся, почему вместе с новым саном мне не разрешили увидеть то, что скрыто за этой дверью.

- Теперь тебе разрешено. Естественно, о том, что в этой комнате, ты не скажешь никому ни слова.

- А ты, выходит, знаешь, что там.

- Знаю, - Кархарий встал. - Всё, мне пора - дела.

Карранс тоже поднялся на ноги и проводил советника до выхода.

- Не хочешь позавтракать у меня? - спросил он из вежливости.

Кархарий повернулся, посмотрел на него, задрав бровь.

- Нет.

Но спустившись с крыльца, добавил:

- Спасибо.

Карранс закрыл дверь и подошёл к шкафу с обувью. Надев мягкие туфли и отряхнув сутану, он крикнул:

- Томас, я ушёл!

Слуга выглянул из двери в другом конце коридора.

- Позвольте напомнить, что у вас вечером запланирован ужин с той очаровательной особой из семьи Велль. Как же её имя...

- Ланита, Томас, Ланита.

- Ваша память крепка, как никогда, господин.

- О, дорогой, Ланиту не забудет даже умственно-отсталый.

- Я сделаю вид, что не заметил оскорбления, господин.

- Извини, друг - мне пора! - воскликнул Карранс, закрыв дверь и выбежав на парковую дорожку. С облегчением увидев, что Кархария впереди нет, он трусцой побежал к восточному выходу из парка, за которым находилась дорога, ведущая к Чешуистым Воротам.

Прошло не меньше получаса, прежде чем он, миновав громадную каменную арку ворот, ряды административных зданий, и немало напугав утренних прохожих, оказался возле Первого Храма. Это сооружение, возведённое первыми чудотворцами, размерам превосходило всё, что Карранс видел в своей жизни. Ко входу вели сотни ступенек, белоснежные стены попирали огромные статуи Трёх Богов. Золотые шпили блестели в лучах солнца, видимые по ту сторону Англерса.

Карранс, будучи мужчиной в расцвете сил, с лёгкостью взбежал по ступеням и обернулся, ещё раз полюбовавшись видом на Королевскую Площадь, которая представляла собой огромный прямоугольник небесного цвета, от которого отходило множество улиц. В центре этого прямоугольника располагался чудесный бассейн с фонтанами. Вода в нём была бирюзового оттенка, а на поверхности плавали голубые, фиолетовые и алые лепестки ирисов. Солнце уже взошло на городом, одаривая всё вокруг тёплыми прикосновениями своих лучей.

- Ах, как я люблю этот город, - с наслаждением сказал Карранс мягкому ветру и двинулся дальше.

Прихожане расступились перед ним, осеняя себя благословляющими жестами. Карранс улыбался каждому и поднимал руку с зажатым в ней ключом.

Пройдя через весь зал, в котором мог целиком уместиться Канстельский Храм, Карранс зашёл за Алтарь, посвящённый богу земли Ориду. В серой рельефной стене были прочерчены линии, обозначающие дверь. Разглядев в сочленении мозаичных плиток отверстие, архиепископ снял с шеи ключ и с гулко бьющимся сердцем вставил его. После нескольких поворотов ключа дверь бесшумно распахнулась. Достав смарагдовый символ из дверной скважины, Карранс шагнул внутрь. Дверь за ним закрылась тоже без шума.