1

 В машине я получил от Семена Никитича листок с новой ролью и обычное наставление. Но, до того как отвезти меня во дворец, «линкольн» остановился у известного ресторана, где, по преданию, купцы и фабриканты в стародавние времена пропивали целые состояния и уходили в одних подштанниках.

 Сейчас, правда, людей в подштанниках здесь не было, но состояния явно были. Вон у того, с бриллиантовыми зубами, наверняка присутствует капиталец или у того, в цилиндре а-ля Онегин.

-Чудак вы, Сергей Леопольдович,- сказал Олег Власыч, чудесным образом прочтя мои мысли. Он, кстати, разгрызал устрицу своими желтыми изъеденными зубами.- Богатей он никогда не выпячивает свое хмм – богатство. Вы смотрите – бомж бомжом, а у него три счета в Швейцарии! Правда, Семен Никитич?

 Семен Никитич нехотя кивнул, кушая салат, названный в меню «Нежное ушко амазонки».

-Вот вы думаете, тот с бриллиантовой пастью - миллиардер?- смеясь, продолжал Олег Власыч,- Как бы не так! Это – Лев Прайде, то ли американец, то ли итальянец, приехал искать богатую невесту. О, в России столько богатых невест! Жиголо, одним словом!

 Олег Власыч, должно быть, слегка захмелев, показал Прайду красный язык с налипшими не него крошками салата.  Жиголо смерил его презрительным взглядом и с достоинством отвернулся, улыбаясь какой-то даме лет этак шестидесяти.

-А тот, в цилиндре? Э, да это же Мыкола Скобелец, из хохлов. О, это большой везунчик, он выиграл в лотерею миллион. Рублей, прошу заметить! Должно, прожрал уже свои «деревянные» на «нежных амазонках».

 Олег Власыч откинулся на спинку кресла и заразительно засмеялся. Глядя на него, положительно невозможно было удерживать на физиономии серьезную мину. Мы с Семеном Никитичем захохотали, испугав подходящего официанта.

 Должен сказать, что в этот момент я благодарил свою счастливую звезду за то, что свела меня с такими прекрасными людьми.

 Но Семен Никитич, по обыкновению, слегка поперчил мою радость.

-Назубок,- сказал он ни с того ни с сего, сверкнув тигриными глазами.

                                                    2

  Потом в ресторане началась, как выразился Олег Власыч, «культурная революция». Певец Нима исполнил песню на иностранном языке. Ни Нимы, ни языка я не знал, но песня мне понравилась.

 Потом вдруг этот Нима сказал:

-Следующая песня посвящается кандидату Антушкину, с которым связаны наши надежды.

 Публика зааплодировала, мне пришлось приподняться, поклониться и сказать пару благодарственных слов, и это, прошу заметить, была чистой воды импровизация – в роли сие прописано не было.

 Откуда ни возьмись, нагрянули цыганки, но не вокзальные тощие вороны - попрошайки и гадалки, а ядреные, красивые цыганки, сплошь увешанные золотыми побрякушками.

 Они плясали, пели, водили медведя на цепи.

Семен Никитич не выдержал.

«Эх-ма!» - воскликнул он и, вскочив, прошелся по кругу вприсядку. Цыганки радостно завизжали, и Семен Никитич исчез в воронке из золота, цветастых одежд и красивых тел. Мы с Олегом Власычем глядели на бешеную пляску, одобрительно кричали и пили, пили шампанское из стародавних запасов.

 Наконец, Семен Никитич, раскрасневшийся, словно побывавший в солярии, выскочил из воронки и, подбежав к столу, выдул прямо из горла треть бутылки искристого.

 -Не будет ли лишку? – заискивающе поинтересовался Олег Власыч.

-Но-но! – грозно прищурился тигр и снова нырнул в бездну высокосветского разврата.

                                                        3

  Мы с Олегом Власычем, и сами-то едва стоящие на ногах, волокли за руки к «линкольну» поющего непристойные песни Семена Никитича. Весь город, казалось, смотрел на нас и, конечно, завидовал.

 Только к двум часам ночи я вернулся домой, а Олег Власыч и Семен Никитич поехали дальше, может, опять кутить.

 Выпив внизу коктейль «шик», я поднялся к себе. К удивлению моему, Степа не спала, а протирала бронзовые статуи розовой щеткой.  При этом она так изогнулась, что мне вдруг вспомнились и Машка, и женщины в кабинете говорящего затылка, и сегодняшние цыганки.

 Улыбаясь, я подкрался к горничной и обнял ее – крепко, как алкаш фонарный столб.

 Степа взвизгнула, но поняв, что это я, засмеялась.

-Но должна предупредить вас, Сергей Леопольдович, - сказала она ангельским голосом.- Я не совсем женщина.

-То есть как? – изумился я, смеясь и не переставая тискать ее,- Ты мужчина?

-Не совсем,- кокетливо призналась Степа.

-Ничего не понимаю,- пробормотал я,- Ну давай, чего ты ломаешься?

- Я транссексуал.

 В почти смертельном ужасе я отшатнулся. На мгновение представилось, что скрывается под этой милой юбочкой и меня неудержимо, стихийно потянуло в славную столицу независимой прибалтийской республики.