Северянин.

Каково это, быть на вершине, чувствовать себя сильнейшим и в одночасье упасть вниз? Очень больно. Даже не знаю, что больнее, жить, как отброс или стать им, после того, как познал вкус победы.

Чувства — непозволительная штука для моего народа. С самого детства нас воспитывают, в соответствии с жесткими правилами Северных Склонов. Мы — звери. Даже боги наши, в отличие от равнинных, поощряют только жестокость и безжалостность. Как в моем сердце сохранились доброта и сострадание — сам не пойму. Но они не мешали, а их редкие проявления я умело давил в зародыше, глядя, как враги убивают моих братьев. Как ни странно в такие моменты именно они придавали мне сил. Я поднимал оружие и шел на врагов, даже когда у остальных сил не оставалось. И однажды то, что давало мне силу лишило всего.

Северные ветра самые холодные и пронзительные. Горы — непредсказуемы. Кажущийся мягким снег — скрывает острые клыки скал, ждет момента, что бы бесконечным потоком сорваться вниз, забрать с собой тех, кто не достаточно их уважает, что бы бояться. Как же я мог оставить мальчишку с равнины, что заблудился в горах? Не смог отвернутся, уйти, когда услышал горький плач, словно вой раненого зверя. Что мне стоило не ходить? Не смотреть на слабого, которому суждено было отдать свою жизнь нашим богам? За неосторожность они жестоко карают. Отнимешь у них одно — заберут в стократ больше.

Мое племя заплатило за спасенную жизнь чужака полусотней воинов. Люди с равнин, что славятся своими законами, правилами и моралью… Они решили, что мы настолько трусливы, что похитили ребенка. Они пришли в наш дом, убивать наших детей. Мы выстояли. Справились, но, сколько крови пролилось тем вечером. И все по моей вине. Я не мог больше гордо поднять голову, встать рядом с братьями. Я не достоин. Слишком слаб, что бы жить по законам гор. Мое сердце слишком горячее для жизни в снегах, и даже годы не смогли превратить его в лед, как случалось со многими.

Я ушел. Даже не помню когда. Просто однажды собрал вещи и спустился с гор. Мне хватило решимости не поворачиваться. Если я не смог открыть душу вечному холоду, то не место мне там.

Не помню, сколько я бродил по равнинным землям. Может месяц, может год. Работы хватало, а пиво везде дурманит одинаково. Но я — воин. Мне нужна цель. Я живу схваткой. В одной из битв, когда ноги скользили по влажной от крови земле, я встретил зеленого. Он был похож на меня. Потерянный и несчастный. Без друзей и семьи. Сам не понял, как так получилось, что он стал всюду следовать за мной. А может, и я шел за ним? Но сердце снова стало биться. Я стал вспоминать былые желания и стремления. А потом зеленый предложил пойти учиться на каких-то местных стражей. Учил меня языку и числам.

И вот теперь я тут. В компании странных, слабых людей и одного нелюдя, ставшего моим племенем. Глядя на паренька, который привлек внимание зеленого в таверне, мне плакать хотелось. В чем душа держится — не понятно. Но, как это ни странно, дух у него настоящего воина. Столько силы во взгляде. А какие слова знает! Даже новое имя мне дал сразу! Вот зеленый все никак сообразить не мог. А попросить я не имел права. В новой жизни — новое имя, которое нужно заслужить. Теперь я зовусь Троллем. Грозой всех людей. Сильным и смелым обитателем горных вершин! Правда, он упомянут о том, что они «тормозят». Что это за способности я не понял, но уточнять не стал, боясь показаться глупым. Все-таки еще много вещей, которые мне не понятны на равнине. Например, почему ребята так шарахаются от меня, когда я хочу их взбодрить и поддержать. Легкий хлопок по плечу в моем племени считался знаком доверия и дружбы. Здесь же, как я подозреваю, этот жест воспринимается иначе, а может и вовсе означает что-то неприличное. Ничего. Я во всем разберусь и привыкну. Тем более впереди такая интересная жизнь. Надеюсь, что они станут моим племенем. И холод, что все ближе подбирается к сердцу — треснет.

Наблюдающий Калистар.

Я устало откинулся на стуле, массируя виски. В первый раз всегда тяжело, особенно если учесть, что в этой комнате до сих пор я бывал лишь единожды в качестве такого же испытуемого. Не думал, что поступать приходит столько сброда. И не в смысле происхождения и положения, нет, на это мне плевать. Моральные качества. Где целеустремленность, честь, достоинство, смелость, наконец, хоть раз возразить комиссии? Неужели люди превратились за последние годы в тупое стадо? В мои годы все было иначе. Мы были живыми. Даже я, попав в корпус, впервые вел себя более открыто. Тогда это место стало мне необходимо и, уже не думая о приказах отца, я сам стремился наверх, стать тут тем, кто смело может назвать башню домом. В этих стенах впервые узнал, кто такие друзья, не оглядывался, гуляя один по пустым аллеям и начал хотя бы частично жить. Спасибо за это Иртану. Он тот, кто дал надежду тому, кто уже считал себя мертвым. Хотя я до сих пор цепной пес отца, но уже не дрожу, как прежде, слыша зов амулета.

— Устал? — хмыкнул Иртан.

— А ты как думаешь? — морщусь от головной боли. Замкнутые пространства действуют на меня подавляюще.

— А мне весело было, — хлопнул он меня по плечу.

— Я заметил. Особенно с тем тощим пареньком. — Вспомнился тот, кто даже не знает о фритхи.

— Именно! — оскалился он.

— В нем много темной силы, две метки смерти и отсутствует печать рождения. — Равнодушно заметил Лакрис. Неизменный глава аналитического корпуса на протяжении вот уже десяти лет. Ежегодно дорабатывает свою комнату правды, тестируя на поступающих.

— Как это нет печати? — нахмурился Иртан, растеряв всю веселость.

— Стерта? — предположил я, с интересом глядя на Лакриса. Многим шпионам так делают, что бы невозможно было определить страну-заказчика.

— Нет, просто отсутствует. Будто и не было в этом мире никогда его. — Пожал плечами аналитик.

— Две метки смерти? Может из-за них? — выдвинул предположение Иртан. — Жалко парня. Малой еще совсем.

— Ты его принял — тебе и разбираться. — Резонно заметил я. — Тем более с отпечатком темной силы. Знаешь ведь, что это требует более пристального внимания в свете последних событий. Если к концу испытательного срока не нагонит остальных — накажу за растрату.

— Э! — возмутился Иртан, взъерошив волосы. — Обучение платное, какая к демонам растрата?!

— Растрата моих нервов дорого стоит. — Кивнул я и, собрав все личные дела опрошенных стажеров, поспешил в кабинет, изучать. Теперь это не простая формальность, а необходимость. Жаль, что конфиденциальность не отменили и всех не проверишь. Мне сейчас нельзя совершать ошибки. В первую очередь вычислить шпионов. Надеюсь, что темные не настолько сумасшедшие, что бы засылать сюда своего человека?

— Ты мне обещал! — напомнил Иртан о нашем разговоре. Да, его нужно ввести в курс дела. Он единственный, кому я мог доверять чуть больше, чем другим.

— Через полчаса заходи, расскажу! — отозвался я, закрывая дверь комнаты правды.

Я угрюмо следил за перемещениями черных точек на карте мира и Империи. Они с завидным упорством продвигались в сторону Южной Короны. Как мухи на сладкое…, хотя тут и другая фраза подойдет. Что же происходит? Я ломаю голову уже не первый день. Но ответов нет. Законом запрещено трогать людей с темной силой. Доказательств против них нет никаких, кроме особенностей ауры. А как поймешь, толи они были жертвами, толи сами творили обряды. А как тут разберешь кто из них кто? Тем не менее, в последнее время темные будто решили устроить праздник. Уже больше двухсот набежало в город. А еще сколько приближается. Что же случилось? В чем секрет Черной башни? Чем она так важна для фанатиков братства? В пору действительно лечь и умереть, что бы не мучиться.

— Листар? — заглянул в кабинет Иртан. Я перевел взгляд с карты на него.

— Проходи, садись, — киваю на кресло для посетителей напротив стола. Волосы радостно зашевелились. Я раздраженно дернул за прядь, особенно настырно лезущую вперед.

— Я смотрю, ты мне действительно рад, — хмыкнул Иртан, наблюдая за шевелением на моей голове. — Зачем только маскировку носишь непонятно.

— Потому что многие весьма неадекватно реагируют на то, что глава Наблюдающих нелюдь. — напомнил я. Уж кому как не Иртану помнить, сколько издевательств и оскорблений вытерпел за время обучение и в первые года службы. Теперь уже никто не посмеет косо смотреть на лучшего исполняющего и цепного пса самого императора. Я усмехнулся. Самый старший сын императора и самый младшей по праву наследования. Ребенок наложницы. Мне с самого детства пришлось с боем защищать свое право на жизнь. В конечном итоге я, по указке отца, мечтающего контролировать Наблюдающих, поступил в корпус и минимально обезопасил себя от множества недоброжелателей. Ведь, захоти я надеть корону и та признает меня, как старшего по праву рождения. Короне все равно, что во мне течет нечистая кровь. Она определяет лишь старшинство, а все людские законы ей побоку. Сколько же было покушений? Я давно сбился со счета. Каждый только и делает, что ждет, когда же я ошибусь.

— Не занимайся бесполезным самокопанием! — заметив мое состояние, пропел Иртан. — Лучше о насущном.

— Что ж, — тряхнул я головой и вернул на место маскирующий амулет. А то расслабился. Мало ли кто заглянет. Для неподготовленных мой вид будет шоком, особенно, если учесть, что ожидают они увидеть совсем другого человека. — Ты же слышал, что Черная башня проснулась? — Утвердительный кивок. — Хорошо. Так вот. Сейчас братство активизировалось. Никогда не думал, что на территории Империи столько темных. Разобраться, кто есть кто — невозможно. Только если хватать абсолютно всех.

— Ты все это к чему? — поторопил Иртан. Никогда не любил долгих вступлений. С возрастом эта черта не изменилась.

— Ты же читал доклады аналитиков? — вздохнул я. — Южная Корона сверкает всеми оттенками темного на карте и, вскоре, грозит превратиться в огромную кляксу.

— Боишься, что шарахнет? — удивился Иртан. — С чего бы? Столько десятилетий тихо сидели и тут вдруг проснулись?

— Не знаю, но очень боюсь, друг, — опустил я голову на руки. — Мои… — замолчал, подбирая подходящее слово для источников информации, — люди, говорят, что кто-то должен проникнуть в корпус. Именно поэтому я попросил тебя обратить внимание на того паренька. Он может и не яркая, но очень подозрительная личность. На всех с темной силой обрати внимание, но на него особое. Тем более будешь заниматься с ним дополнительно. Физически он слабее девки. — Продолжал я. — И не спорь! — чуть повысил голос, заставив его морщиться.

— Как скажешь, — проглотил возмущения Иртан. — Но, мне все же кажется, что ты слишком мнителен.

— Возможно, — пожал я плечами. Но права на ошибку у меня нет. Слишком многие хотят моего падения. Тогда растопчут, уничтожат и забудут, как звали.

Оксана.

— «Огненные фритхи — разновидность малых духов. Безвредны в летнее время года. Во время холодов селятся в домах и живут возле очага, питаясь теплом. В диких условиях часто слетаются к кострам. Во время сильных холодов могут прилипнуть к спящим путникам и выпить до летального исхода, что случается крайне редко в районах малой населенности. По магическому принуждению могут собираться в группы до ста штук и преследовать указанную цель, выпивая тепло и жизнь соответственно. Вызывают слабость и головокружение. В редких случаях используются Загонщикими для определения местонахождения преследуемого объекта. Для нейтрализации фритхи достаточно развести костер или бросить „огонек“, у которых они остановятся, пополняя силы». — Я захлопнула книгу, дочитав абзац. Теперь понятна реакция приемной комиссии на мой ответ.

Как выяснилось, основная проблема при поступлении сводилась как раз к сдаче привычных мне предметов. Мало кто считал нужным изучать математику и грамматику. Аристократы и так богаты и знамениты, читать-писать научатся и ладно. Счет им не к чему, для этого есть управляющие, казначеи и прочие умные, но не благородные люди. Крестьяне и подавно далеки от образовательной системы. Своих забот хватает, скотина, работа в поле. Там не до того, что бы задачки учить, да стихи читать. Монеты считать в состоянии и ладно. Так и выходило, что более или менее с этим заданием справлялись в основном выходцы из торговых семей. А вот часть под значимым названием «ситуативные задачи» была доступна и понятна всем. Всем, кроме меня. Если ты живешь где-то с самого детства, то все вокруг просто и понятно, однако стоит выехать за границу, сразу возникает куча вопросов и удивительно непонятных вещей. Что уж говорить обо мне, которая не просто в другую страну переехала, а в другой мир. За полгода, сидя в уютных дворцах, находясь под защитой и опекой жизни не узнаешь. Так и вышло, что элементарные вещи оказались для меня непонятны. В корпус я поступила чудом, видимо повеселив русоволосого куратора. Теперь мне придется безвылазно сидеть в библиотеке и листать книги. А еще эти дополнительные занятия физкультурой. Никогда не была любительницей этой дисциплины, но тут уже справочку из медкабинета не принесешь. Придется попотеть.

На следующий день после экзамена нас заселили в общежитие. Первые два этажа жилого корпуса были отведены под новичков. Множество одинаковых дверей. Мне досталась четвертая. Смотреть там было не на что и я, кинув вещи, поспешила в сторону библиотеки, по пути выбив место для Зверя на псарне. Здесь допускалось содержание животных при условии оплаты их пропитания и ухода.

И вот теперь я сижу в пустом помещении малой библиотеки жилого корпуса в окружении пары десятков книг по необходимым дисциплинам. Как все это дотащить до комнаты — не представляю.

— Ты еще живой? — раздался из-за стопки книг голос Кира.

— Да, — вытянула я шею, пытаясь рассмотреть друга. — Ты чего такой невеселый? — подозрительно осмотрев парня, нахмурилась. Вроде бы счастлив должен быть, наконец, поступил, куда хотел, а тут лицо, будто все его мечты в одночасье рухнули.

— Да все, как всегда, — он уселся напротив, вытянул руки на столе и положил на них подбородок, изучая взглядом столешницу.

— Колись, давай, — я сдвинула книги в сторону и тоже уперлась подбородком в стол, ловя взгляд Кира.

— Отец мне много чего рассказывал, — вздохнул он.

— И? — не дождавшись продолжения, протянула я.

— Он давно учился, очень. Тогда тут не было столько аристократов. А если и были, то шли исключительно по убеждениям, с какой-то целью. А тут… — снова тяжелый вздох.

— Кир, не тяни коня за хвост, — здесь в ходу была несколько иная формулировка поговорки.

— Да что тут говорить, — отмахнулся он. — Правильно он меня отговаривал. Теперь тут не место таким, как я.

— Компашка эта, что ли опять насолила? — нахмурилась я, наконец, догадавшись, к чему он клонит. — Ты меньше внимания на ущербных обращай.

— Ущербных? — он невесело усмехнулся. — Почему же тогда, наоборот, я себя рядом с ними ущербным чувствую?

— Дурак потому что! — от сильного удара по столу стопка любовно сложенных книг развалилась, а я чуть не заработала сердечный приступ. Тролль явился.

— Вот именно. — Важно кивнул Гриня, усаживаясь на край стола и перебирая книги. — Это тебе, — положил передо мной листок. Я пробежала по строчкам. — Дополнительное расписание, — пояснил он. — Ты спать и есть, видимо не будешь.

— Спасибо, — натянуто улыбнулась я, пытаясь представить себе жизнь в таком режиме. Русоволосый куратор, видимо решил мне отомстить. Занятия у стажеров начинались, как у белых людей, в десять. В девять был завтрак. Я же должна была встать в половине шестого, топать на дополнительные занятия по физподготовке, затем есть, если смогу, потом на лекции до шести. После этого три часа на самостоятельную подготовку и опять дополнительные занятия без точного времени окончания. А еще в рекомендациях было указано самостоятельное изучение курса по видам живой и неживой фауны, чем я сегодня и занималась, пропустив торжественную линейку и обед с ужином.

— Что загрустил? — усмехнулся Тролль. — нормально все будет. Мы вот сегодня тебе пожрать из столовой прихватили. В комнате у меня лежит. Придешь — поешь. Мы товарища голодным не оставим.

— Спасибо. — Теперь уже искренне улыбнулась я. Желудок, казалось, уже прилип к позвоночнику.

— Не за что! — усмехнулся северянин. — И давайте не будем так грустно начинать нашу новую жизнь. Мы теперь стажеры корпуса Наблюдающих!

— Угу, — протянул Кир, по-прежнему витая где-то далеко в собственных мыслях.

— Выпьем? — воровато оглядевшись по сторонам, предложил Гриня, доставая из сумки бутыль темного стекла объемом около двух литров.

— С ума сошел? — тут же очнулся Кир. — За такое тут же за воротами окажешься!

— Нет же никого! — отмахнулся он и вытащил пробку. Принюхался и, пожав плечами, отхлебнул.

— Ты точно алкоголик, — вздохнула я, принимая у него из рук вино и делая глоток. Горячая волна прокатилась по телу. На голодный желудок пить не стоит. Я вернула бутыль обратно зеленому.

— С вами не только пить начнешь, — фыркнул он. — Из-за каких-то заносчивых типов все настроение мне испортили.

— Что они натворили? — вспомнила я о начале нашего с Киром разговора.

— Да никакой фантазии, — хмыкнул Гриня. — всего-то поднос Киру перевернули. Великое дело!

— Тебе легко говорить, — опустил еще ниже голову Кир. — А я вот не могу так просто.

— Побесятся и забудут, — махнул рукой оптимистичный Тролль. — Тут и так учиться не просто, а если голову ненужными переживаниями забивать, так и вовсе свихнуться можно. Давайте лучше думать о том, что бы из стажеров стать курсантами!

— Угу, — дружно поддержали мы.

— Пошли уже отсюда. Спать пора. Еще Фея кормить. Ему завтра предстоит первый суровый день в качестве стажера, — собрал мои книги Тролль. — А ты, сверчок, тут плачешься, ему — хуже всех.

Вот уж спасибо за напоминание. Настроение при взгляде на индивидуальное расписание закапалось под плинтус окончательно. Не так я себе представляла свою учебу. Еще свежи в памяти воспоминания о поре обучения в институте. Веселые друзья, совместные прогулы лекций, кутеж в ближайшем кафе. Тут свободы мне не видеть. Выходить за пределы корпуса запрещено. Каждое непосещение лекций влечет штрафные работы на кухне или стадионе, да еще и дополнительные занятия эти. Тут не до веселья.

Я уныло плелась за ребятами в сторону общаги. Сейчас поем и спать. С завтрашнего дня — новая жизнь. И я должна выдержать. Иначе, зачем все это? От легкой жизни сама сбежала и будет стыдно, если не смогу взять себя в руки и добиться хоть чего-то самостоятельно. Без деда, принцев и Сильена. От его имени почему-то на душе стало теплее. Надеюсь, у него все хорошо и дед не успел сообщить ему о моем похищении.

Корпус Наблюдающих.

Калистар.

Я бездумно листал очередной отчет. Как же не вовремя все происходит. Пять деревень. Около трехсот человек. Капля в море тех миллионов, что проживают на территории Империи. И все же — это жизни. Мы должны были догадаться. Я и Лакрис предупреждали отца, но он и слушать не захотел. А стоило еще несколько месяцев назад разослать команды Загонщиков и Аналитиков по стране. Возможно, они смогли бы обнаружить места будущих выбросов. Мы могли успеть, хотя бы увести людей. Теперь же пять гнилых язв темнели на силовой карте Империи. А во дворце до сих пор считают это лишь баловством черных братьев. Если бы они были способны на такое, то не ждали бы столько десятилетий. Пробуждение Черной башни — сказки? Как бы ни так. Но… Без поддержки дворца я бессилен. Вот и вся правда о независимых Наблюдающих. Мы независимы лишь номинально. А на самом деле все в руках Императора, погрязшего в развлечениях и вине. А братья в мою сторону даже смотреть не стали. Все бесполезно.

— Калистар? — внезапно раздавшийся голос заставил меня вздрогнуть.

— Иртан, — вздохнул я облегченно, опуская выхваченный кинжал. — Не стоит так пугать.

— А тебе стоит закрывать дверь. Мало ли кто зайдет, а тут ты, — многозначительный взгляд прошелся по моему лицу, — без своей устрашающей маскировки.

— Что ты хотел? — я поморщился. Совсем забыл про иллюзию. Заработался.

— Да так, просто зашел. — Пожал тот плечами. — А ты зря с иллюзией ходишь. Один недовольный взгляд твоих сиреневых глаз заставит любого пожалеть о том, что вообще родился.

— Не преувеличивай, — отмахнулся я, застегивая на шее цепочку с амулетом. Сложно управлять людьми, когда выглядишь на двадцать. Особенно это стало заметно через семь лет после выпуска. Мои однокурсники становились все старше. Работа так же молодости и цветущего вида не придавала. А я все тот же. Поступил, выучился, начал работать. Первое же повышение столкнуло меня с командой Исполняющих, которые приняли меня за стажера. После пары таких недоразумений, когда приходилось приказывать серьезным агентам, я обзавелся амулетом изменения. Меньше проблем — больше работы. Мне же, все равно как я выгляжу в чужих глазах. Главное — оперативность и дисциплина.

— Ну, ты и страшен! — наигранно испуганно отшатнулся Иртан. Со времен поступления в корпус — единственный друг.

Он тот, кто не имел понятия о моей семье, приехал из глубокой провинции и совершенно случайно помог выпутаться из неприятной ситуации, сорвав очередное покушение. С тех пор мы были не разлей вода. До того момента, как отец решил, что принцу негоже мотаться по дорогам Империи, словно бродячему псу и в приказном порядке выдал назначение на повышение. Когда я вызывал Иртана, думал, будет неловкость после стольких лет разлуки. Но нет. Он остался все тем же, только в волосах теперь поблескивала седина, да появились морщинки вокруг глаз.

— На самом деле я пришел за обещанными объяснениями, — уселся новый куратор Загонщиков в кресло напротив моего заваленного бумагами стола. — Ты обещал! — заметив мое недовольное лицо, напомнил он. Действительно обещал, в прошлый раз наш разговор прервали. Я тяжело вздохнул.

— Ты ведь сам ездил на то задание. Деревня, недалеко от Южной короны. — Напомнил я.

— Да, — кивнул он. — Именно ты снял меня с этого действительно важного дела, что бы перевести в воспитатели детского сада.

— Не совсем так. — Возразил я. — Дело в том, что, как я говорил раньше, в Корону стягивается огромное количество темных. Законом не запрещено быть носителем силы, а потому мы не можем никого задерживать или не пускать в город. — Начал объяснять я. — Но в свете последних событий…

— Я тебя понял. — Кивнул, посерьезнев, Иртан. — Думаешь, планируют какую-то гадость?

— Не знаю, — вздохнул я. — если бы знал, то не сидел бы тут, разгребая донесения. Просто хочу, что бы рядом были люди, которые не станут задумываться, не доверять мне, доносить отцу. Я хочу быть готов. Ко всему. С тех пор, как проснулась Черная башня, они что-то ищут. И это что-то находится сейчас в Империи. А точнее в Южной Короне. За последние два дня в город приехали около сотни темных. — Иртан присвистнул. Действительно небывалое количество. — Зашевелились они еще четыре месяца назад, распределились по самым крупным городам, словно тараканы повылезли из всех щелей. Но сейчас все стягиваются именно сюда, будто нашли, что искали. Меня это пугает.

— Ты поэтому набрал столько стажеров? — будто что-то вспомнив, спросил Иртан. Я кивнул. Этот набор, пожалуй, самый большой за последние десять лет. Только спасет ли это? После экзамена и испытания останется едва ли половина. Я даже не особо возражал против решения Иртана взять того тощего мальчишку, который точно через неделю тренировок соберет вещи и исчезнет за аркой ворот корпуса. И сколько еще таких будет? Но мне нужны люди. Я и так максимально ускорил обучение, ввел предметы, которые изучают только курсанты. Если что-то случится, то и сроки испытания придется передвинуть. Корпус нуждается в подготовленных людях.

— Что же они ищут? — вернул меня к разговору Иртан.

— Если бы я только знал, — вздохнул я, по старой привычке рисуя каракули на чистом листе. Это всегда помогало мне думать. Только в этот раз информации катастрофически не хватало, что бы делать хоть какие-то предположения.

Корпус Наблюдающих.

Седой.

Есть такие люди, похожие на призраков. Они везде, но их никто не замечает. Будто живут в параллельной реальности. Каждый день они выходят на улицы, спешат по своим делам, сливаясь с потоком других людей, но в один момент, надевая свой супер костюм, просто пропадают. И я решил стать одним из них. Уже третий день в корпусе, а я не удостоился и взгляда. Ни преподаватели, ни новый набор стажеров не замечали меня. Я слушал разговоры, вглядывался в лица, но по-прежнему оставался невидимкой. Забавно. Никогда бы не подумал, что меня можно не заметить.

Старые пропыленные коридоры потайных ходов, впервые за много лет открыли свои двери для человека. Я торопливо шел вперед, удивляясь, что помню этот лабиринт, будто бродил тут только вчера. Лишь паутина, да толстый слой пыли под ногами напоминали о том, как давно это было.

Вот он! Наконец я нашел то, что искал. Когда-то это был мой кабинет, я сделал в нем два потайных хода. Никогда не знаешь что может случиться. Задумка была для того, что бы сбежать через один, оставив приоткрытым другой, пустив преследователей по ложному следу. Никогда не думал, что стану использовать их для того, что бы попасть внутрь и тем более подслушивать. Но времена меняются. Теперь я стою в темном коридоре и сквозь узкую прорезь наблюдаю за новым хозяином кабинета, который и не подозревает о наличии потайных дверей. Как раз вовремя. Удача в последнее время на моей стороне. Я незамеченным проник в город, получил работу в корпусе и вот теперь попал на интересующий меня разговор.

Новый хозяин моего кабинета — полукровка, странно, как до такой должности допустили такого, как он. Забавно. Раньше в Наблюдающие брали лишь людей. Теперь же корпус больше был похож на один из множества институтов для благородных и богатых. Измельчал народ. Впрочем, не мне судить. Ведь оружие нужно лишь на войне. Так и вышло, что пропала тьма, пропали и Наблюдающие, осталось лишь название, да былая слава. Если раньше сюда шли отважные воины, готовые отдать жизнь за счастье близких, то теперь… Теперь это платное военное училище. Не более того. Жаль только, что теперь гордое звание Наблюдающего носили те, кто по большей части, не достоин и рядом с корпусом стоять.

Ничего нового я для себя не узнал. Обидно, что время потратил и рисковал зря, пробираясь в сам корпус и открывая потайные ходы.

Я выбрался из холодных коридоров в парк между жилыми корпусами и прислонился к стене. Наблюдающие понятия не имели о том, что происходит. Лишь следили за тем, как стягиваются в город темные, да глазами хлопали. Как и думал, все придется делать самому. Остается не понятно, у кого же Слеза? Я был уверен, что она у кого-то из корпуса. Ошибся? Вряд ли. Значит надо искать. Возможно ли, что ее нашли, но не распознали и просто убрали на склад или еще куда, пылиться в коробке вещдоков до лучших времен? Тогда это просто небывалая удача. Теперь только надо пробраться на склад. Вот только как это сделать? Ключ только у главы. А если он не вовремя хватится, то убегать мне придется на другой край материка. А так не хочется прибегать к крайним мерам, но… Тяжелые времена — суровые методы.

Справлюсь ли я один, даже если найду Слезу? В прошлый раз у нас почти получилось, а теперь я один. Без поддержки, без Слезы и без… Саэлин… В груди все сжалось. Как же давно я не вспоминал. Я хмыкнул и скривился в грустной усмешке. Проходящие мимо стажеры, что обратили-таки внимание на одного из служек при корпусе, отшатнулись. Наверное, я действительно страшен, с таким-то шрамом. Люди, такие… люди. Улыбка сама собой пропала, как не было. Я опустил голову, на лицо упали опостылевшие седые волосы, сияя на проглядывающем сквозь тучи, осеннем солнце.

— С вами все в порядке? — кто-то неуверенно коснулся моего плеча. Я вздрогнул и поднял голову, позволяя неизвестному получше себя разглядеть. Секунда-другая, а он все стоит и по-прежнему вопросительно смотрит, ожидая ответа, будто не замечая шрама и полного ненависти взгляда.

— Все хорошо, — растерянно ответил я.

— Точно? — нахмурился тощий мальчишка с удивительно звонким голосом и необычно яркими желто-зелеными глазами. Я лишь кивнул.

— Ну, если так, то ладно. А то я испугался, вы так стояли… даже не знаю. Мне показалось, что вам плохо. Извините, — мальчишке видимо стало неудобно за свою навязчивость и он, кивнув мне на прощание, поплелся дальше по парку в сторону общежитий, странно переставляя ноги, будто только учится ходить. Я невольно улыбнулся, провожая его взглядом. Что-то промелькнуло в голове, словно забытое воспоминание, но я лишь отмахнулся. В последнее время странное что-то со мной творится.

Оксана.

Моя бабушка часто говорила «не так страшен черт, как его малюют». Наверное, имелось в виду, что на деле все не так страшно, как представлялось. Не согласна! Категорически! Я боялась своего первого учебного дня. Легла спать и долго крутилась, в десятый раз изучая скромную обстановку комнаты. Ничего нового не находилось. Узкий шкаф, стол, стул, тумбочка и низкая кровать, больше похожая на кушетку из нашей процедурки.

Сколько я мучила себя догадками о будущем — не знаю, но в какой-то момент усталость победила нервы и я сама не заметила, как уснула. А утром… Подъем в полшестого утра — подвиг. Я его совершила и на этом собственно хотела закончить все сегодняшние дела. Однако тут проснулась совесть и я, наскоро собравшись, поплелась в сторону виденного вчера стадиона или полигона, как его тут называли. Хмурый и тоже, видимо, не выспавшийся куратор уже поджидал меня на месте. Последующие два часа были пыткой. К концу «тренировки» я не могла стоять. Просто легла на холодную землю и смотрела в просыпающееся небо. Мимо неторопливо плыли серые облака, иногда позволяя увидеть кусочки тусклого голубого неба.

— И долго вы лежать собираетесь? — навис надо мной куратор.

— Долго. — Подтвердила я хрипло.

— Ваша подготовка еще хуже, чем я думал, — несильно пнув меня по ноге сапогом заявил он очевидную вещь. Я старалась, честно. Никогда так не выкладывалась. Даже в период, когда гналась за идеальной фигурой с картинок.

— Скоро завтрак. Отдохните, стажер. — Смилостивился мой мучитель и пошел в сторону башни. — Вечером увидимся! — напомнил он, когда я, наконец, расслабилась, понимая, что пытки закончились. Я застонала.

Идти никуда не хотелось. Тело стало деревянным и, на попытки выполнить команды мозга, лишь подергивалось. В конце концов, я плюнула на все и просто лежала, глядя в небо. Надо бы сходить к Зверю потом, пожаловаться. Пусть укусит Иртана за пятку.

Лежала я долго. По ощущениям около часа. Только когда сквозь куртку к коже стал пробираться холод от земли — нашла в себе силы подняться. На завтрак точно опоздала. Да и желания туда идти нет никакого. Кажется, проглоти я хоть кусочек, и желудок тут же вернет все обратно. Сейчас доползу до комнаты, помоюсь в душе, переоденусь и на занятия. Душ — единственная радость в спартанских условиях корпуса. У каждого свой. Я могла не бояться, что кто-то неожиданно раскроет мой секрет. Секрет… Я задумалась. А стоит ли скрывать дальше? Ведь в правилах не сказано, что я не имею права учиться. Так почему я продолжаю скрываться? Хотя грим не использую почти. Только серебристые узоры замазываю. Может, стоит рассказать куратору? Тогда и нагрузку снизит на тренировках. А то ползу, словно паралитик. Дорога тут, минут на пять, а я уже минут пятнадцать тащусь.

Я представила вытянувшиеся лица новых товарищей, раскаяние во взгляде куратора и панику во всем корпусе. И вдруг как-то неприятно стало. Это что же? Я убежала от сладкой жизни, где от меня ничего не требовали, кроме того, как быть красивой и послушной. Столько всего перенесла, добираясь сюда. Поступила и теперь что? Буду себе поблажки требовать? Так и сидела бы тогда во дворце, а не поступала учиться.

— Жуть какая…, — задел меня плечом один из проходящих мимо стажеров. Я успела лишь ухватить отрывок фразы. Ребята явно возмущались по какому-то поводу. Я обвела пустой сад глазами.

У главной башни стоял человек в рабочей форме обслуживающего персонала. Невзрачная серая роба с непонятного цвета разводами. На фоне серого камня зданий, словно камуфляж в лесу. Если бы не ярко-белые волосы, то и не заметила бы его. Низко наклонив голову, он бессильно опустил руки, прислонившись к стене. Я, секунду поколебавшись, поковыляла к нему. Может помочь чем? Плохо стало? Издалека не понять, сколько лет мужчине. Бесформенная одежда и белые, будто седые волосы. Но в этом мире все наперекосяк. Вон, даже синие и зеленые шевелюры бывают, мало ли кто у него в роду был. Я несколько секунд стояла рядом с неизвестным, в надежде, что он меня заметит и поднимет голову. Потом покашляла. Опять не реагирует. Может и правда плохо? Я осторожно коснулась его плеча.

— Все хорошо. — Видимо, недовольный тем, что я отвлекла его от размышлений, резко ответил незнакомец. Необычное сочетание абсолютно седых волос с молодым лицом. Его даже можно назвать красивым, если бы не шрам, который начинался от верхней губы и пропадал за линией роста волос, пересекая не задетый ранением глаз. Хотя, даже в этом есть что-то таинственное.

Я, для порядка, уточнив, все ли хорошо и извинившись, поковыляла дальше. Впереди тяжелый день. И что-то мне подсказывало, что последующие легче не станут.

Знакомый по вступительному экзамену зал. Высокие окна, темное дерево столов и пугающий одним своим видом черноглазый преподаватель. Я сидела, как приличная двоечница на галерке, рядом со своими товарищами и втихаря жевала украденный из столовки пирожок. Хорошие у меня друзья, не забывают о моем пропитании.

Руки не слушаются, ноги дергает, трясусь, как наркоман во время ломки, после тренировки Иртана. Кошу одним глазом на трибуну, откуда вещает главнюк нашего учебного заведения, стараясь не выдать своего неподобающего поведения на занятии. Желудок радуется пирожку.

Как и на любой вступительной лекции, речь шла о создании великого и ужасного…, то есть прекрасного корпуса Наблюдающих. Было это в смутное время, когда олицетворяющий зло король черного бриллианта творил свои черные дела. Расползлась тьма по миру, и решили тогда правители объединенных мирным договором стран, основать сие заведение. Набрали самых отважный воинов, что не первый год боролись с тьмой, выбрали им учеников и отдали одну из строящихся в те времена башен города. И с тех пор стоит на страже добра и зла цитадель Наблюдающих. Следят за баловством темных, наказывают распоясавшихся магов, ищут и уничтожают старинные рукописи с описанием страшных ритуалов.

— А правду говорят, что Черная башня проснулась? — поднял руку один из стажеров с первого ряда. Как всегда, самые умные и тянущиеся к знаниям заучки впереди.

— Любые слухи — небезосновательны, — уклончиво ответил черноглазый.

— Это значит, что Черный король вернулся? — подал голос сосед первого интересующегося.

— А вы думаете, что черный король сидел в подвале триста лет и вот, однажды утром от нечего делать, решил вернуться? — ехидно поинтересовался преподаватель. Раздались смешки.

— Нет. Но тогда, получается, что кто-то смог пройти по Покинутым землям к Черной башне и забрать кольцо с черным бриллиантом? — не сдавался вопрошающий.

— А я похож на гадалку? — вопросительно поднял бровь Калистар. — Если бы мы знали, кто, что, когда и главное — как, то я бы здесь не сидел. Уничтожение Черного бриллианта и устранение возможного приемника — первоочередная задача корпуса Наблюдающих.

Я подавилась пирожком, который застрял в горле и захрипела. Тролль заботливо, от души, стукнул меня по спине так, что я впечаталась носом в стол. Из глаз брызнули слезы, мир потемнел.

Кто-то выдернул меня из-за стола и, обхватив сзади руками, надавил под ребра, заставляя резко выдохнуть. Злосчастный кусок пирожка, наконец, перестал мешать сделать вдох. Я судорожно закашлялась, отплевываясь крошками в разные стороны и цепляясь за нежданного спасителя. Постепенно пелена перед глазами рассеялась, я вытерла слезы и подняла взгляд на того, кто по-прежнему держал меня в объятьях. Чудом избежав позорной смерти от пирожка я чуть не заработала сердечный приступ. Я стояла, прижавшись к черноглазому, заплеванному пирожком и сжимала скрюченными пальцами идеально отглаженную кроваво-красную форму.

— Х-хр, — прохрипела я, с трудом разжимая пальцы и делая неуклюжий шаг назад, естественно напрочь забыв, что аудитория у нас в виде амфитеатра. Опоры под ногой не оказалось. Я, взмахнув руками, уже почти полетела вниз, считать ступени позвонками, но черноглазый вновь среагировал и в последний момент схватил меня, спасая от падения. Я уткнулась и так ушибленным носом в его грудь.

В эту же секунду весь класс взорвался диким хохотом. Мне захотелось, как при воображаемой встрече с огненными фритхами — лечь и умереть. Позорище! Я резко дернулась, вырываясь из объятий преподавателя и, низко опустив голову, пряча лицо, поспешила сесть на свое место.

— Спасибо, извините. — Наконец сообразив, что произошло, выдавила я.

— Стажер Лайрэт, вы за две минуты успели нарушить правила корпуса и дважды чуть не умереть. — Спокойный голос черноглазого, пробирающий до мурашек прокатился по галдящей аудитории, заставляя всех замолчать. — Удивительный талант, который я просто не могу оставить без внимания. — Я нервно сглотнула, вспоминая, как белели в его темных волосах крошки пирожка. Блин. — Вам достается пять смен общественных работ. Приступаете с завтрашнего дня, на сегодня, я думаю, вам хватило потрясений. Отрабатывать будете во время физподгтовки, все равно занимаетесь индивидуально с наставником. — Вокруг снова раздались смешки. Я, матерясь про себя, опустила голову на руки, чтобы не видеть главнюка корпуса. Это же надо было мне так опозориться?!

Когда, все в классе успокоились и перестали на меня коситься, Калистар продолжил лекцию. Я почти не слушала. Так как суть ее сводилась к тому, какая я плохая и как меня будут убивать. Почему меня угораздило поступить туда, где все на меня охотятся? Неужели мало в этом мире нормальных институтов? Почему я попала именно сюда? Что же будет, если они узнают о кольце и Звере? Может уйти, пока не поздно? Пока, сбежать — единственная здравая мысль. Но вот загвоздка, долго я так пробегаю?

Во всем нужно искать свои плюсы. Как бы я не жаловалась на свои дополнительные занятия с наставником Иртаном, но дело он свое знал. В родном мире добраться до спортзала удавалось едва ли раз в неделю, а мечты об идеальной фигуре оставались лишь мечтами при виде вкусного пирожного или конфет. Но вот теперь я наматывала круги по полигону, ускоряясь при приближение тренера. В качестве стимула он использовал гибкую хворостину, которая ощутимо била по ногам в случае, если наставник замечал, что я пытаюсь схалявить. Рядом трусил Зверь, будто не замечая, что наматывает уже пятый круг. Хоть бы язык для приличия высунул, а то Иртан как-то подозрительно на него косится, особенно после того, как мой друг преодолел полосу препятствий для собак быстрее самых обученных служебных псов.

Кроме того, во время редких передышек я успевала задавать наставнику вопросы. Об учебе, жизни и работе Наблюдающих. Поначалу он отмалчивался или саркастически замечал, что мне это в любом случае не грозит. Но уже на втором занятии понемногу стал разговаривать. Так я узнала, что в корпусе обучаются только первогодки, со второго курса курсантов распределяют на практику по всей Империи и миру. Так что дедовщины тут бояться нечего. Хоть какой-то плюс. Для меня главное — это предстоящие экзамены. Даже если я каким-то чудом сдам физподготовку, то в отношении теоретических предметов у меня все еще хуже. И дело не в моей глупости, а в отсутствии простейших знаний о мире. То, что для других привычно, для меня — нечто невообразимое. Так что помимо обычных лекций по расписанию мне нужно сидеть в библиотеке и изучать то, что другие знают с детства. Печаль. Жизнь в подобном графике я себе не представляла. И так с дополнительными тренировками почти нет времени на домашние задания, а если прибавить к этому отработки, любезно назначенные темноглазым и необходимые самостоятельные занятия, то жить просто некогда.

— Что застрял? — икры обожгло болью. Я зашипела и ускорилась. И кто меня дернул сюда поступать?

— Мне еще на отработку сегодня! Может хватит? — задыхаясь крикнула я, следя, что бы разрыв между мной и тренером был не меньше двух метров. Он легкой трусцой бежал в отдалении, следя за моими мучениями и, при необходимости, придавал ускорения.

— Какую отработку? — приостановился наставник.

— За плохое поведение. — Дыхалки на бег и разговоры не хватало и я остановилась, согнулась, уперев руки в дрожащие колени.

— Кто назначил? — остановился рядом он, хмурясь.

— Э, — протянула я, пытаясь вспомнить, как зовут того темноглазого. Не обзывать же его при наставнике главнюком? — Темноглазый такой со страшным голосом. — Описала я, как могла.

— И что ты сделал на первой же вводной лекции? — еще больше удивился наставник.

— Пирожок не в то горло попал, чуть не помер, — стараясь не вдаваться в подробности своего позора, ответила я.

— На занятии Калистара?! — поперхнулся он. — Не повезло тебе. Теперь постоянные отработки тебе обеспечены. Он не терпит такого отношения к своим лекциям.

— Ну, я же на тренировке был, даже поесть не успел. Не в обморок же от голода и усталости падать! — возмутилась я, представляя себе целый год с отработками. Сегодня первая. Посмотрим, что это такое и с чем ее едят. Может и не страшно.

— Личные трудности не должны влиять на твое обучение. — Поучительно сообщил мне Иртан и хлестанул по ногам. Я взвизгнула и вновь побежала. Ну что за гадство?!

— Подскажите хоть, что делать с болью в мышцах? Я боюсь, что завтра просто не встану с кровати после сегодняшнего насыщенного дня. — Вновь притормозила я, следя за дистанцией между собой и наставником.

— Зайди вечером в лазарет, они мазь дадут. Но она воняет. Если будешь мазать тело на ночь — встанешь, но люди рядом чудесным образом станут пропадать. — Ехидно улыбаясь, сообщил он. А вообще, — кашлянул он, — Наблюдающий должен быть воином и уметь терпеть боль. Привыкай!

— Это не справедливо! — заявила я и отпрыгнула в сторону от приблизившегося наставника.

— Уж как есть. — Пожал он плечами, постукивая хворостиной по сапогу. — Вот мне ты, сколько лет дашь? — прищурился он, делая шаг вперед. Я попятилась, стараясь урвать как можно больше времени на отдых. Лучше стоять, чем бегать. Как там говорят? Солдат спит — служба идет? Вот и у меня такой же принцип. Я — стою, время — идет. Немного осталось. Всего-то полчаса.

— Ну, не знаю, — задумалась я, оглядывая наставника. Крепкий, крупный мужчина. Легкая седина в русых волосах, морщинки у глаз и глубокие складки на лбу и вокруг рта. Сколько же ему лет? Знаю, что спортсмены долго хорошо выглядят из-за поддержания себя в форме.

— Угадаешь — отпущу на сегодня, — усмехнулся наставник, делая еще один шаг вперед. Я опять увеличила расстояние между нами.

— Лет пятьдесят? — тут же рискнула я.

— Еще три штрафных круга по полигону. — Гаркнул он и резким скачком оказался рядом со мной, ударив своим импровизированным хлыстом.

— За что?! — я сорвалась с места, но быстро не получилось, разгонялась, как хромая черепаха.

— Работа Загонщиков — это тебе не в кабинете сидеть. Мотаешься по всему миру, сутками в седле, бессонные ночи и недоедание. Постоянные переходы по пространственным коридорам, погони и опасные зоны, заполненные магическими выбросами. Я уже не говорю про то, что можно увидеть на местах жертвоприношений и обрядов. — Крикнул мне в след наставник. — Мне всего-то тридцать семь. Подумай, сможешь ли ты стать Наблюдающим. Тут нужен определенный склад характера, упорство, настойчивость и холоднокровие. Ты же, — он грустно усмехнулся. Я вновь остановилась, пребывая в шоке от его монолога. — Ты хороший парень. Веселый, светлый. Но попал сюда случайно и могу тебе с уверенностью сказать, что если ты даже сдашь промежуточные экзамены, то на испытании в середине года завалишься. И хорошо, если не помрешь.

— Вам всего тридцать семь? — пораженно переспросила я, разглядывая молодого еще мужчину, которому дала пятьдесят, да и то приуменьшила за счет хорошей физической формы.

— Это все, что ты услышал? — разозлился наставник и направился в мою сторону с целью придать ускорение.

— Время! — крикнула я, выставляя вперед руки и отступая. — Мы закончили, а мне еще на отработку!

— Иди уже, — махнул он рукой, отбрасывая ненавистную хворостину. Я вздохнула с облегчением и плюхнулась на истоптанную землю стадиона. Зверь пристроился рядом, не подавая и малейших признаков усталости. Завидно. — И подумай над тем, что я тебе сказал. — Добавил, уже уходя, Иртан. Я подумаю. Обязательно.

Разноцветные листья радостно шуршали под зубцами грабель. Желтые, красные, бордовые и пятнистые красно-зелено-бурые. Красиво. Как же было хорошо в детстве, собрал листочков, наклеил на картонку, сдал гербарий учителю и уже молодец. А теперь что? Мечтала об учебе, новых друзьях, интересной студенческой жизни, а впоследствии о хорошей оплачиваемой работе. Как же часто получается, что мысли и реальность не сходятся. Иртан сказал, что я попала сюда лишь случайно, экзамены сдам только чудом, да и то продержусь не долго. И ведь он прав. Это не Хогвартс, а я не Гарри Поттер. А как хотелось сказки от магического мира. Может не тратить время и уйти, не дожидаясь провала? Деньги все равно не вернут, так хоть не буду позориться еще сильнее, чем сейчас. Так и вижу главнюка, который со злорадной усмешкой, зачитывает особо «умные» отрывки из моего экзаменационного листа, все будут смеяться. А потом он, как в старом телешоу скажет: «Кто тут самое слабое звено? Кто зря тратит время и силы преподавателей?». Сегодня ночью, когда лягу спать, обязательно об этом подумаю. И решу, что делать дальше. Не сошелся же свет клином на этом корпусе Наблюдающих? Сколько тут еще разных институтов? Уж куда-нибудь, да поступлю и выучусь. Главное теперь подойти к вопросу выбора учреждения более ответственно, а не наобум переть, как баран на ворота.

— Какие люди! — неожиданно громкий голос в тишине парка заставил меня вздрогнуть. Я вцепилась в грабли, выданные беловолосым уборщиком, словно в единственное оружие. Густые сумерки опустились на парк. Я и не заметила, как стемнело. В тени ближайшего куста в расслабленной позе стояли двое. Рикс, главный задира с корабля и блондинистый главарь их шайки.

— Заблудились? — спросила уверенным голосом, стараясь не показать, что им удалось застать меня врасплох.

— Смелый какой стал, дохляк, ты посмотри! — деланно усмехнулся Рикс, делая шаг вперед и демонстративно разминая плечи. Бить, что ли собрались? За что?! Я начала паниковать. Меня в жизни никто не бил, даже родители ремнем в детстве.

— Что надо? — гордо выпрямившись, спрашиваю, но голос предательски дрожит. Блин.

— Успокойся, мы поговорить, — остановил Рикса за плечо блондин.

— О чем же? — видимо почувствовав мое напряжение, прибежал Зверь. Я успокоилась. С таким защитником не убьют.

— Ты ведь понимаешь, что вылетишь на экзаменах? — изогнул тонкую бровь белобрысый. Я хмыкнула. — Здесь и сейчас, в корпусе, мы все равны. Но если кто-то вылетит, то окажется без защиты Наблюдающих, вернувшись в прежние условия. И твой друг с корабля и, что самое главное — ты. Что будет, если я сильно обижусь на такого безродного дохляка? — Нагнетает обстановку он, пугать меня вздумал? Ну-ну. — Так что передай своему другу и в особенности тому дикарю лохматому, что бы подумали о своем будущем и о своих семьях, на которые не распространяется защита корпуса. Я не потерплю оскорблений и собираюсь стать лучшим в этом выпуске. Так что будьте добры, не высовывайтесь! — Я даже не заметила, когда он успел приблизиться и теперь нависал надо мной, гипнотизируя прищуренными зелеными глазами. — Это предупреждение. Подумай о моих словах. — Он резко развернулся и, подтолкнув скалящегося Рикса, направился в сторону корпуса.

Я выдохнула, только сейчас поняв, что не дышала последнюю минуту. И что это все значит? Мы вроде с той встречи на вступительных экзаменах и не пересекались. Или ребята успели сцепиться в столовой, куда я, благодаря своему графику занятий не попадаю? Надо бы выяснить.

В общежитие я вошла в самом скверном настроении. День сегодня однозначно не удался. Отработка закончилась ближе к полуночи и пустынные коридоры жилого корпуса встретили меня непривычной тишиной и полумраком. Я ввалилась в комнату и нащупала на стене выключатель. Почти как дома, только тут вместо лампочек живые магические огоньки. Вспыхнул яркий свет, на секунду ослепляя уставшие глаза.

— Явился! — кто-то ударил меня по плечу так, что колени подкосились и я сползла по стенке вниз. — Э, ты чего, Фей? — привыкшие к свету глаза встретились с обеспокоенным взглядом Тролля. За его спиной, на кровати сидели Гриня и Кир.

— Что вы тут забыли? — простонала я. Двери в комнаты не закрывались. Таковы правила общежития. Но воровать и портить вещи других запрещалось под страхом отчисления и внушительного штрафа. Надеюсь, это действительно кого-то остановит. Хорошо хоть в ванной на двери была щеколда. А то бы совсем интересно мне тут жилось.

Тролль заботливо поднял меня под мышки и, словно котенка, перенес на кровать. Я расползлась по жесткому матрацу, спихивая ребят на самый край. Спать хочу. Завтра вставать рано. Еще неизвестно как я проснусь. За вонючей мазью в лазарет зайти не успела. Зашла по пути, а там уже все закрыто. Так что, чувствую, завтра будет самое веселое утро.

— Мы месть придумываем! — лучась счастьем, заявил Тролль.

— Кому и за что? — вздохнула я.

— Компашке этой, — махнул рукой Кир. Понятно. Не зря значит блондинистый со своим подпевалой приходил.

— Что случилось? — опять тяжело вздыхаю.

— Ты это, помирать собрался что ли? — потыкал меня пальцем Гриня.

— На вас бы посмотреть после такого первого учебного дня! — фыркнула я. Тело гудело. Приятное чувство, когда после длительной нагрузки лежишь на кровати и не двигаешься. Счастье есть.

— Ладно, не суть, — прервал нас Кир. — Сегодня мы дважды встретились с теми парнями.

— М-м-м? — закрывая глаза, протянула я, стараясь не вырубиться.

— Да мы их сегодня на тренировке сделали! — со всего маха плюхнулся на кровать Тролль. Та натужно заскрипела. Ну, зачем же так, а? Мне тут еще жить. Может и не долго, но все же спать я люблю на целых кроватях.

— Поздравляю, — кисло улыбнулась я, свешиваясь с кровати и проверяя целостность ножек. Вроде все хорошо.

— А потом они к нам в столовке прицепились! Кира супом облили, ну я тоже в долгу не остался. Мне для таких людей киселя не жалко! — вдохновенно продолжил Тролль.

— Так вот почему они ко мне приходили, — задумчиво протянула я, возвращаясь обратно в положение кляксы.

— Приходили? — встрепенулся Кир.

— Ага, — киваю, вспоминая встречу. — Во время отработки. Блондинистый сказал, что бы мы обдумали, с кем связываемся и что за периметром корпуса еще есть наши близкие, на которых правила Наблюдающих не распространяются.

— Вот гад, а? — выдохнул Тролль. — Ну, я им сейчас, — и уже было, действительно собрался идти разбираться с местными образчиками аристократии, но мы вовремя его ухватили за рубашку, причем сразу все трое. Еще драк нам не хватает. Это причина разбирательств и возможного отчисления. Как раз то, что так хочет от нас блондин. Не дождется.

— Не кипятись, — убедившись, что северянин остался на месте, вздохнула я. — Давайте завтра спокойно все решим, а? Я так спать хочу, что умереть можно.

— Ладно, спи. Мы пойдем. — Кивнул Кир и первым направился к двери. За ним потянулись остальные. Свет в комнате погас.

Я со стоном перевернулась на живот и уткнулась носом в подушку. Как же все паршиво складывается. Может во мне дело? Куда бы не попала — везде проблемы. Может, я притягиваю неприятности? Не зря же в этот мир попала. Только другим попаданцам пряники в виде магии и меча-кладенца, а у меня вечные заговоры и конфликты. Как еще объяснить все те случайности, которые происходят вокруг? Такое ощущение, что это чей-то коварный план по издевательству надо мной. Может, прав Иртан и эти парни? Стоит уйти и не мучиться? Мне не место здесь. Я не подготовлена ни в физическом плане, ни тем более знаниями. Что делать буду? Надеяться на родное авось? Хотя оно уже вон, вывело. В мужскую академию с военным устоем. Как узнать, что дальше будет? А вот фиг вам всем! Я себе грыжу заработаю и пупок развяжу, но вы зубы свои пообломаете! Я сдам эти злосчастные экзамены и пройду испытание! Я стану Наблюдающим всем на зло! Главное — желание. И плевать, что спать буду по четыре часа в сутки. Я приехала сюда, что бы добиться чего-то самостоятельно. Тут никто не будет помогать и покрывать. Вот тебе настоящее испытание. Сможешь? Или опять убежишь? Слабачка!

С такими негативными мыслями, которые незаметно переросли в настоящую злость я и уснула, стараясь не думать, как же утром будет плохо. Не важно. Не умру — уже хорошо, а остальное — мелочи. Было бы желание.

Южная Корона.

Седой.

Добро и зло. Кто придумал окрасить мир в черно-белый цвет? Всегда есть свет и тьма. Одно без другого не существует. Находясь на свету, ты не увидишь тьмы, скрывшись во тьме, не узнаешь, что такое свет. Когда-то я тоже отстаивал, как мне казалось добро, да и сейчас продолжаю, только вырос, наверное, за столько-то лет из сказок. Не делю больше людей на злых и добрых, так же как и их поступки. У каждого своя правда. Есть разные обстоятельства. Именно они толкают человека в пропасть. Зыбка граница между добром и злом. Как-то я слышал, что всегда приходится чем-то жертвовать ради большой победы. Именно по такому принципу теперь живу. Когда нет другого выхода — есть оправданное зло и необходимая жестокость. Например, уничтожение деревни, в которой поселилась болезнь. Ведь это зло. Но оно необходимо. Я смирился. Теперь мне не кажется подобное злом. Просто необходимость. Зло во благо.

Мимо проползла маг-повозка. Я проводил ее взглядом. Люди. Они куда-то едут, спешат. Живут своей жизнью, даже не подозревая, как близки к концу. И только я могу что-то сделать. Как же это тяжело. Теперь уже ничего не изменить. Я сделал то, что было необходимо. Скоро мой подарок созреет.

Мне нужно выманить Наблюдающих из башни и ослабить контроль на территории корпуса. А сделать это можно, только если произойдет нечто грандиозное по меркам нынешнего мнимого спокойствия. Во всяком случае, другого способа я не придумал. Возможно, это будет последняя жертва на пути к победе. Если же нет… То вновь придется думать и искать. Самое дорогое для меня сейчас — время. И чем меньше его остается, тем дороже оно становится. Возможно, вскоре заплатить придется не только мне, но и всему миру.

Оксана.

Утро оказалось еще страшнее, чем я себе представляла. Нет, я, безусловно, не умерла. У мертвого человека не может так все болеть. Я ощущала себя, одним огромным оголенным нервом. Это так же, как если удариться об угол локтем и так неудачно, что аж рука отнимается и чувство, будто током ударили. Вот сейчас я себя ощущала тем самым локтем, размером со среднего человека. Что я там вчера себе говорила? Главное — желание? Ага. Оно-то может и есть, только тело с ним не согласно категорически. Я честно попыталась хотя бы сесть, но голова закружилась, меня затошнило, а в живот, как будто кол воткнули.

— Не встану, — со стоном рухнула обратно на подушку. Надоедливый сигнал подъема продолжал звенеть в голове. Тут побудка осуществлялась индивидуальная. У каждого будильник звенел в голове, поднимая в нужное время. Нужная и удобная функция, но вот как же ее выключить?

— Стажер, подъем! — я только начала смотреть такой сладкий сон, как голос наставника, словно гром среди ясного неба.

— Что? — подскочила я, озираясь по сторонам и пытаясь рассмотреть в темноте хоть что-то.

— Встать говорю! — гаркнуло над ухом. Я взвизгнула и спряталась под одеяло. — Шутить вздумал? — хмыкнул Иртан. Я все еще надеялась, что у меня галлюцинации.

— Я не могу, — ною из-под одеяла. Как будто оно может меня спасти.

— Я, значит, могу в такую рань из-за тебя встать, а ты не можешь? — зашипел он.

— Я бы тоже мог, если бы мог, — даже мысли путаются, сформулировать не могу.

— Так, — вздохнул наставник, будто и не было секунду назад ярости в голосе. Я осторожно высунула голову из-под одеяла. — Сейчас ползешь под душ. Горячий. Вот, — что-то упало на мою кровать, больно стукнув по коленке. Я сморщилась. — Это мазь. Знал, что не зайдешь за ней. Примешь душ, намажешься и бегом на полигон. Гонять сильно не буду, но сидеть или лежать тебе нельзя, иначе опять не встать будет. — Пояснил он. — Через полчаса жду на стадионе. Бегом давай! — дверь комнаты захлопнулась. Я со стоном зарылась в одеяло. Вставать не хотелось и не моглось, но надо. Я, оттягивая неизбежное, полежала еще минут пять и, в прямом смысле слова, поползла в душ. А что еще мне остается?

Иртан действительно сегодня не зверствовал. Я сделала всего три круга, помахала руками и ногами и на этом мучения закончились. После получасовой тренировки мы с наставником сидели на холодной трибуне, и пили принесенный им отвар, похожий на кофе. Я, вытянув ноги, грела ладони о горячую кружку, глядя на розовеющее небо. Красиво. Раньше никогда вот так не встречала рассветы, глядя на светлеющее небо. Вечно мы куда-то торопимся, не замечая ничего вокруг. Сколько раз я затемно вставала на работу или учебу в родном мире? Да почти каждый день. И ведь ни разу не остановилась, да что там, даже просто не поднимала голову, что бы посмотреть на рассвет. А ведь это так красиво. Даже на душе светлеет вместе с восходом. Есть что-то волшебное в том, как свет медленно, но верно отвоевывает небо у ночной темноты.

— Ты как? — участливо поинтересовался наставник. Сегодня его поведение меня удивило.

— Жить буду, — пожала я плечами.

— Это-то да, — усмехнулся он. — Я про учебу. Не передумал?

— Нет, — упрямо мотаю головой. — Можно мне получить пропуск в библиотеку?

— Так он и так у тебя есть, — удивился такой перемене темы он.

— Не такой. Хочу пропуск в библиотеку в башне. Мне не успеть в приемные часы. Я обещаю, что ничего не порву и не испорчу. — Главная библиотека находилась в башне, а попасть туда можно было только в определенные часы по пропуску наставника, когда был открыт прием. После ужина, к примеру, когда я освобождаюсь, если не брать в расчет отработки, туда уже не попасть.

— Тебе зачем? — нахмурился Иртан.

— А вы как думаете? — фыркнула я. — Буду воровать страшные тайны Наблюдающих!

— А если серьезно? — немного расслабился он.

— Наши с вами тренировки и домашнее задание будут занимать весь день. Я попросту не успеваю в библиотеку днем. Единственный для меня выход — попасть туда вечером. Причем именно в большую. В нашей, малой, только книги по текущему курсу. Этого мало. — Пояснила я. Неужели не понимает?

— Я не про это, — глядя на меня, как на дурочку прервал он.

— Я постараюсь. Не знаю, получится ли. Но я хочу попробовать стать Наблюдающим. — Вновь смотрю на небо. Быстрые тут рассветы. Уже совсем тонкая полоска уходящей ночи осталась.

— Иди, скоро занятия начнутся. Ты завтрак пропустил. А я попробую что-то сделать с пропуском в башню, — спустя пару минут тихо ответил Иртан. Я зажмурилась от первого яркого лучика солнца, который пробежался по моему лицу и улыбнулась. Я справлюсь. Или хотя бы попробую справиться. Иначе грош мне цена.

Сегодня я впервые увидела свое расписание на ближайшую неделю. Пугающих своей непонятностью предметов в списке не было и то радует. Но были такие, от которых стоило бы покрыться липким потом. Например «выживание». Громкое название предмета. Даже боюсь представить. Будут учить выбирать на ужин съедобных червяков и трением костер разводить? Или «кровавые ритуалы и жертвоприношения». Даже думать о содержании этого курса не хочу. Мне казалось, что столь специфические предметы будут давать после промежуточных экзаменов, когда отсеют тех, кто не подходит Наблюдающим. Или это своеобразная проверка на вшивость? Кто не грохнется в обморок и не уйдет самостоятельно из корпуса — тот молодец и подходит? Странные методы. Ну, кровавые ритуалы я как-нибудь переживу. Медицинское образование и опыт работы в этой сфере имеется, так что в обморок не упаду и содержимое желудка демонстрировать тоже, надеюсь, не буду.

— Фей! — отвлек меня Гриня от изучения доски с расписанием.

— Давай быстрее! А то опоздаем! — замахал он рукой.

Я еще раз окинула взглядом расписание. Нда, тяжело нам всем придется. Тут не школьная программа. Даже законы и обычаи разных стран есть. Но сложно — не страшно. Главное, что это действительно интересно. Надеюсь, преподаватели не подкачают, и свой предмет будут доносить до убогих нас не как скучную и унылую начитку текста.

Я думала, что после такого расписания меня уже ничего не удивит, но ошиблась. Те самые законы и обычаи стран преподавала женщина! В корпусе, где нет ни одной девушки-стажера и вообще вокруг одни мужчины! Я была счастлива. Может она и не милая и хорошая, но все же женщина. А значит, мне не будет так стремно, когда все узнают о моей принадлежности к женскому полу.

— Живее! — окинула она взглядом аудиторию и остановилась на мне. Я застыла в дверях, разглядывая преподавателя. Высокая, стройная с копной каштановых волос и яркими веснушками. Я улыбнулась. Еще и красивая! — Стажер, вы влюбились в меня с первого взгляда? — усмехнулась она, заметив, что я по-прежнему стою в дверях.

— Извините, — буркнула я, проскакивая мимо нее на свое место к ребятам на галерке. Ко мне в руки тут же перекочевал пирожок.

— Итак, что вы знаете о Веритасе? — все собравшиеся переглянулись. Видимо не только для меня это название ассоциируется с далекими далями и Кудыкиной горой. — Что, никто не знает? — Вся группа дружно пожала плечами. — Это страна на юге материка. Там процветает такая система правления, как матриархат. Вам известно, что это? — вновь тишина в классе. Я неуверенно поерзала на стуле. Поднять руку что ли? В этот самый момент ее взгляд уперся в меня. Я сглотнула. — Вы вот знаете, молодой человек? — склонив голову на бок, спросила преподаватель.

— Это когда государством управляют женщины, — неуверенно поднялась я с места. Вокруг раздались смешки.

— Верно, — кивнула она. Смешки сменились перешептыванием. — Если не верите — сходите в библиотеку. Но, все это мы будем проходить чуть позже. Небольшое отступление с целью донести до вас, что не все вокруг одинаково и подчиняется понятным для вас правилам. Разные люди и нелюди — разные законы, которые, порой, противоречат нашим. Но их необходимо соблюдать. Так, например в Веритасе могут казнить за проявление неуважения к женщине, а за неуместный комплимент можно получить плетей. Итак, начнем мы с истории. Зачем нам нужны законы? Когда они появились и для чего?

Я опустилась на место и впилась зубами в пирожок, пока преподаватель отвернулась к доске. Желудок радостно заворчал. Только бы не попасться, а то еще отработок назначат, да и получить во враги эту женщину не хочется.

Наблюдающий Иртан.

Этот тощий парень с изможденным лицом и явными признаками истощения — шпион? Не смешите подковы моего коня! Калистар точно параноик. Хотя впечатления от мальчика странные, противоречивые. Вроде простой и открытый, а постоянно кажется, что что-то скрывает. Так же и на опросе в комнате правды было. Отвечает честно, а будто не договаривает что-то. Да и метки эти. Где он побывал, что был на грани смерти, да еще от магического воздействия? Сколько ему лет? Шестнадцать? С натяжкой можно дать семнадцать, сделав скидку на трудное детство и постоянное недоедание. Может правда попал когда-то к темным, а потом каким-то образом сбежал? И ведь на мои вопросы не отвечает. Я, конечно, не напрямую спрашивал, но косвенные вопросы были весьма конкретны. А в ответ шутки, да молчание. А еще удивительное упорство.

Смотрю, как он круги по полигону наворачивает, задыхаясь, как каторжник угольных шахт, убегающий от охраны, и сердце кровью обливается. Его бы откормить, да подлечить немного. Хотя, с моими тренировками он вскоре может оказаться в лазарете. Листар дал четкие указания довести парня до отчаяния. Пока он не убедится в том, что никакой подготовки у паренька нет — не успокоится. Лучше уж я гонять буду, чем Калистар. Он и впрямь в могилу загнать может. Слишком серьезно относится к своим обязанностям. Хотя, только с таким характером и можно выжить во дворце императора. Не завидую я Калису. Удивительно, как вообще смог там выжить. Первый по рождению и последний по праву. Да, есть свои прелести в безродном происхождении. Бедный и бедный. Никаких забот. Знай на еду зарабатывай. А Калис даже ест с опаской, каждый кусок на яды проверяя. Я поежился. Нет, не надо такого счастья. Я и без приставки «ли» хорошо живу.

Сегодня я парня пожалел. А то и так душа непонятно в чем держится. Калистар узнает — сам меня по этому полигону до кровавого пота загоняет. Но не могу я над ребенком издеваться, тем более его причастность к темным не доказана. Ему тоже в жизни досталось. Вон, плечи узкие, руки, как прутики, чуть толще той ветки, которой я его гоняю. Ноги тоже тощие, одни косточки, коленки острые. И глаза огромные, на пол-лица из-за ввалившихся щек, как посмотрит — так самому плакать хочется. И ведь есть в этом тщедушном теле сила воли. Откуда только? Я ведь вчера отговаривал его дальше учиться. Совесть меня грызет за то, что из принципа его принял, назло Калистару. А парень лишь кулаки сжал, губы в прямую линию сложил и взгляд такой, что страшно становится. Мои попытки его отговорить, похоже, возымели противоположный эффект. Не ожидал такого упорства от него. Надолго ли хватит? Хотя, может это его хитрый ход, что бы в башню проникнуть? Скажу об этом Калистару. Мы за ним последим. Действительно ли ему в библиотеку надо или он куда еще сунется. Вот и возможность выяснить правду. Я улыбнулся, глядя в спину уходящему мальчишке. Почему-то мне очень хочется, что бы он не был шпионом. Из него выйдет отличный Наблюдающий, если не струсит и не потеряет силу духа.

Я еще минут пять после его ухода любовался на небо и неспешно направился к башне. Калистар просил зайти. Опять будет ворчать. Что-то странное происходит в мире и в Короне.

— Что скажешь? — не отрывая взгляда от каких-то бумаг, поприветствовал Калистар.

— И тебе доброе утро. — Хмыкнул я, усаживаясь в кресло. Такого бардака я еще нигде не видел. Кругом валяются бумаги, свитки, какая-то одежда и остатки еды на подносах. — Ты отсюда, не выходишь что ли?

— Некогда, — отбросил он в сторону бумаги. — Как там парень?

— Нормально, — пожал я плечами. — Это ты ему отработки назначил? За что? Он же и так еле ползает. Не знаю, доживёт ли до вечера.

— Если ты намекаешь на то, что я сделал это специально, то ошибаешься. — Кашлянул Калистар, убирая с лица прядь сиреневых волос. Опять он без маскировки. Красивый зараза.

— Поделишься причиной? — хмыкнул я.

— Он занимался на лекции посторонними вещами, — вздернул он бровь. Я снова хмыкнул. — Хватит об этом. Ты ничего за ним не заметил необычного?

— Он просит допуск в библиотеку, — качнул я головой.

— В башню? — нахмурился Калистар.

— Именно. Но мотивы его вполне понятны. Хочет учиться, что бы сдать экзамены. — Я поднялся, люблю ходить, когда думаю.

— Нда? — наклонился Калистар над столом, сложив руки в замок. — Выдай ему пропуск. Посмотрим, правда ли так к знаниям тянется. Если да, то я его со спокойной душой отчислю на экзаменах, что бы не мучился.

— Калис! — возмутился я. Не хотелось, что бы он отчислил парня. Есть в нем дух настоящего Наблюдающего. А остальное — приложится. — Он мне нравится, честно. Хороший парень.

— Хороший, возможно, но нам не подходит. — Хмыкнул Калистар. — Ты же первый будешь плакать, если он на практике погибнет. Оно надо? — испытующий взгляд в мою сторону. Я опустил голову. Он прав. Пусть хоть десять раз человек хороший и хочет быть наблюдающим, но с такими данными — не проживет долго и виноват в этом буду я. — Вот то-то и оно. Другое дело, если он шпион темных. Других кандидатур на эту роль я не вижу. Тогда посмотрим, что с ним делать.

— Что это? — наматывая пятый круг по захламленному кабинету спросил я, увидев огромный лист чернового расписания.

— Расписание, сам же видишь, — пожал плечами Калистар, вновь берясь за какие-то бумаги и делая занятой вид.

— «Ритуалы», «выживание»? — это уже расписание для отобранных групп? — нахмурился я.

— Нет, это сегодняшнее расписание, — спокойно ответил Калистар. Я поперхнулся.

— Ты с ума сошел? Может, еще командные занятия назначишь и вместо экзаменов — испытание через два месяца проведешь? — в голове не укладывается. Калистар давал профессиональные дисциплины стажерам, которые и знать о подобном не должны без звания курсанта.

— Может и так, — поднялся он с места. — Иртан, ты видел аналитические отчеты? Черная башня действительно проснулась, проклятие королей снято и это не слухи, сам видел. Темные зашевелились по всей империи и что-то ищут. Я боюсь. Честно, — уперев кулаки в столешницу, опустил он голову. — Обязательно что-то случится. И если так, то эти ребята, все они, встанут на защиту мира. Ускоренное обучение — единственный выход. Мне нужны хоть минимально подготовленные люди. Наблюдающих мало. Так что каждый из них на вес золота, если начнется что-то грандиозное.

— Ты ведь шутишь? — нахмурился я. Перед глазами вновь встала картина мертвой деревни. Если так, то людей у нас мало. Если подобное случится в большом городе и получит огласку — начнется ад. Даже представлять не хочется.

— Ни капли. Мне нужны люди. И если я посчитаю нужным, то и испытание будет раньше! — пустился он обратно в кресло. — У тебя есть другие предложения? — я качнул головой. — Вот и у меня нет. Так что гоняй их хорошенько. От этого может зависеть их жизнь.

— Я тебя понял. — Почему каждый визит к старому другу заканчивается полным раздраем в мыслях?

Оксана.

После того замечательного утра, когда мы с наставником встречали рассвет, я думала, что его зверства хоть немного утихнут. Ох, как же я ошибалась. Он будто с цепи сорвался. Уже неделю гонял меня так, что к концу тренировки я просто падала на землю, задыхаясь, а он лишь сплевывал на землю и крыл меня всеми известными ругательствами. Я держалась изо всех сил, позволяя себе разреветься только после его ухода. К обычным нагрузкам прибавились занятия с оружием. В силу своей мелкой комплекции я не могла даже удержать в руках меч. На третий день умудрилась сломать руку, когда наставник заставил отбить его атаку. Лазарет тут действительно хороший. Пожилой лекарь за два часа срастил кости и выдал целый набор разнообразных мазей от ушибов, растяжений и боли. Это позволило на одном упрямстве дожить до конца недели. Завтра долгожданный выходной. Я планировала провести его, лежа в кровати и заниматься саможалением. Но Иртан, как будто узнал о моих планах и всучил пропуск в башню. Теперь я могла ходить в библиотеку в неурочные часы. Блин. Завтра — замечательная возможность подтянуть свои знания. Но хватит ли мне сил подняться с постели? Единственный выходной в неделю. Все же стоит провести его с пользой для будущего.

Кир.

Поступление прошло гладко, словно и не его я так боялся. Видимо так накрутил себя во время подготовки, что ничего уже было не страшно. Хотя, вру. Сам себе. В комнате правды меня трясло, словно вот сейчас комиссия достанет инструменты и приступит к пыткам. Я старался максимально честно отвечать на вопросы, что бы не вызвать подозрений у будущих наставников. Все же напротив меня сидел один из самых знаменитых Наблюдающих — Калистар, лучший загонщик и исполняющий. Темная во всех отношениях личность. Поговаривают, что его именем, темные пугают своих детей. Охотно верю. Глядя в эти глаза хочется сознаться даже в тех преступлениях, которых не совершал. А голос. Будто и не человек вовсе. У меня даже сердце екает. Но и эту проверку я прошел. Теперь могу смело назвать себя Наблюдающим! Пусть я пока только стажер, но теперь-то уверен, что никуда отсюда не денусь и, вскоре, буду носить бордовый мундир, а Калистар будет меня хвалить и вспоминать, как проводил вступительные испытания. Ведь для того, что бы закончить обучение нужно только работать и не лениться. А это я умею.

Но первые же занятия охладили мой пыл. Я все больше разочаровывался. Корпус представлялся мне волшебным, даже священным местом, где учат бороться со злом, преодолевать трудности и спасать жизни. Но все оказалось не так. Совсем не так. Скучные лекции. Предметы, которые вызывали отвращение и информация, которая представлялась мне абсолютно бесполезной.

С каждым днем я становился все раздражительнее. Удивительно, куда подевалась моя невозмутимость, которую так хвалил Фей? Не знаю, но от нее не осталось и следа. Я злился на компанию с корабля и сам подчас лез в бутылку. С недоумением смотрел на тех, кому нравились неинтересные предметы и почти забросил учебу, лениво черкая лекции в тетради и слушая наставников в пол-уха. Мои мысли были далеко. В тех приключениях, о которых писали в книгах, про подвиги Наблюдающих.

Вскоре стал злиться на Фея. С ним проводили индивидуальные занятия, даже дали пропуск в башню! Туда попасть невозможно, если ты не курсант, а тут какому-то стажеру! Как же мне хотелось поменяться с ним местами. Наставник Иртан, заметив мое настроение, попытался разговорить. Я отмалчивался. Не мне судить программу обучения. Скорей бы уже первый год закончился. А то я тут книжной пылью покроюсь. Единственное развлечение — тренировки, но и те изо дня в день повторялись, а каких-то секретных техник и ударов нам не показывали. Иртан как-то намекнул, что я еще не дорос до обучения и надо избавиться от иллюзий в пользу реальности. Я долго думал над этим. Возможно, он прав? Я слишком серьезно отнесся к книгам и теперь страдаю от того, что жизнь — не приключение? Ведь именно с этой мыслью я отказывал себе во всем, что бы накопить денег и попасть в корпус. А в итоге столкнулся с жизнью, а не мечтами.

Единственное, что еще держало меня в корпусе — ребята. С ними весело и интересно. Если бы я мог выбрать себе команду, то это были бы именно они. Глуповатый, но сильный и добрый Тролль, веселый и немного со странностями Гриня и открытый, позитивный Фей, который вечно что-то рассказывал, ругался с компашкой блондина так, что от смеха у меня потом еще долго болел живот. А про те нелепые ситуации, в которые он влипает, я даже вспоминаю вечером, что бы поднять себе настроение.

Правда, немного пугает воодушевленный вид Фея на занятиях по ритуалам. После первого занятия я пребывал в глубочайшем шоке от услышанного. Хорошо, что наглядного примера не было. А то бы меня выносили из аудитории. Неужели темные существуют? Есть люди, которые в силах сделать с себе подобными такое?! В голове каждую ночь после этих занятий все ярче становились старые кошмары про алтарь и мой труп на его холодном камне. А вот Фею, похоже, эти занятия нравились. Не понимаю, как такое возможно, когда тебе рассказывают про трупы, их расположение и порядок разрезов, по которым мы должны определить вид и цель проведенного обряда.

Я изо всех сил борюсь с разочарованием. Но, к сожалению, даже поговорить не с кем. Фей постоянно пропадает на дополнительных тренировках и сидит в библиотеке, а с остальными я еще не настолько близок, что бы откровенничать.

Оксана.

Утром я встала раньше всех и, минуя столовую, из которой доносились соблазнительные запахи, поспешила в библиотеку. Ребят еще вчера предупредила. Может, занесут мне поесть? Боюсь, если дождусь их пробуждения, то мы опять сцепимся с блондинистой шайкой, а потом будем строить планы мести, так в библиотеку я не попаду. Желудок обижено заворчал, когда понял, что кормить его не будут. Я тоже вздохнула. Может, зайти? Заскочу, может, дадут что поесть до открытия.

Столовая, огромное помещение с кучей столов и стульев. Точная копия столовой моего мира. Массивные тетки на раздаче, ревностно следящие, что бы никто не взял больше положенного пайка. Удивительно, как ребятам удается стащить для меня еду.

— Извините, можно взять что-нибудь поесть? Я в библиотеку иду, не успеваю на завтрак. — Я приготовилась уже выслушать кучу лестного в свой адрес, но, видимо здешние буфетчицы отличались от тех, что водились в моем мире.

— Ой, маленький какой…

— Худющий-то!

— Пирожков тебе дать? Румяненькие, только из печи!

— Спасибо, — заикаясь, кивнула я. Женщины, мы такие, жалостливые.

— Приходи еще! Мы тебе побольше будем давать! — крикнула мне вслед одна из женщин, когда я уже выбегала из столовой с кульком пирогов.

Башня Наблюдающих производила такое же впечатление, как и сам город, когда я его увидела впервые. Высокая, мощная, внушающая уважение. Толстые стены из серых камней, узкие бойницы окон и массивная дверь входа, обитая потемневшим металлом. Я приложила полученный пропуск к двери, боясь, что не сработает. Но спустя пару секунд с натужным скрипом она отворилась ровно настолько, что бы пройти могла только я. Я просочилась внутрь. Огромный круглый, по форме башни, зал с широкой лестницей, ведущей наверх. Мне на третий этаж. От ребят я слышала, что во время строительства были приглашены лучшие маги, которые использовали заклинания искривления пространства. Якобы изнутри помещения были в десять раз больше, чем кажется снаружи. Проверим.

Высокие стеллажи создавали настоящий бесконечный лабиринт. Пестрили разноцветными корешками книги. Были и истертые, потемневшие от времени и совсем новые, блестящие от света ярких светляков, летающих вокруг. Я остановилась, оглядывая библиотеку. В нос ударил знакомый запах бумаги.

— Что вы здесь делаете? — эхом прокатился по залу голос. Я испуганно подпрыгнула и заозиралась по сторонам. В одном из проходов, держа в руках книгу, стоял тот самый беловолосый мужчина со шрамом. С недавнего времени мы с ним довольно часто виделись. Он был моим надсмотрщиком по отработкам. Нелюдимый и молчаливый тип.

— Здравствуйте! — улыбнулась я. Хорошо, что не главнюк. А то бы никакой учебы не получилось. Может он подскажет с чего стоит начать? А то ни одного указателя по темам нет. Просто множество полок и книг. Пойди пойми, где и что стоит. Тут можно неделю бродить.

— Я спросил, что вы делаете в башне? — захлопнул он книгу.

— В библиотеку пришел. У меня пропуск есть! — помахала я тонкой металлической пластинкой ключа.

Он смерил меня холодным взглядом, хмыкнул и резко развернувшись, пошел куда-то вглубь библиотеки.

— Подождите! — спохватилась я и побежала догонять странного уборщика. Тело тут же отозвалось ноющей болью во всех мышцах. — Может, вы мне поможете?

— Помогу? — он резко остановился и развернулся, так, что я чуть в него не врезалась, успев затормозить буквально в пяти сантиметрах от его груди. И что он так удивляется? Будто я миллион в долг прошу.

— Да, — делая шаг назад, киваю. — Я даже не знаю с чего начать. Тут ни одного указателя нет. Мне нужна история корпуса, история мира, желательно в сокращенном варианте, и все книги по текущим предметам.

— И вы предлагаете мне их вам найти? — изогнул он рассеченную шрамом бровь.

— Просто подскажите принцип, по которому расставлены книги. Я найду. — Глядя прямо в ледяные глаза уверенно отвечаю. Странный он все-таки. А глаза настолько светлые, что кажется, будто радужки вообще нет.

— Не знаю, в каких библиотеках вы были, но тут иной принцип, — поиграв со мной в гляделки десяток секунд, сдался он. — Стоит только расслабиться, представить какую именно книгу ищешь и библиотека сама покажет тебе путь. Поэтому здесь нет указателей. Попробуйте. — И не дожидаясь моих дальнейших вопросов, которых тут же появилось не меньше десятка, быстрым шагом скрылся за одним из стеллажей.

— И на том спасибо, — буркнула я.

Попытка найти необходимые книги провалилась. Толи я делала неправильные запросы, толи беловолосый надо мной так пошутил. Хотя, скорее всего запросы мои были слишком расплывчаты. Мысли скакали с одного на другое, и я никак не могла определиться с необходимой литературой. Я вздохнула. Что там у нас этот уборщик читал, интересно? Перед глазами тут же появился один из фонариков-светлячков и мигнув поплыл в обратную сторону, где недавно стоял беловолосый, остановившись напротив темного корешка тоненькой книги. Я подошла поближе и хмыкнула, благодарно кивая светляку. Все-таки не обманул.

«Возможно существующие запрещенные артефакты». Я удивленно вскинула брови. Это что еще такое? Как может быть что-то запрещено, если существование этого не доказано. Я сунула книжку под мышку. Теперь, когда напротив висел огонек, мне было легче сформулировать мысли. Все же это не в потолок желания озвучивать.

Через десять минут блужданий по закоулкам стеллажей я была нагружена высокой и тяжелой стопкой книг, словно навьюченный ослик. Того и гляди ноги разъедутся. Пыхтя, я поплелась за огоньком, который любезно вел меня в сторону читального зала. Во всяком случае, именно об этом я его просила.

Маленькие диванчики с разноцветными выцветшими подушками и подвижные столики на колесиках. Мило и уютно. Не ожидала от столь серьезного места. Оглядев читальный зал, остановила взгляд на окне-бойнице с широким подоконником. Дома часто сидела у окна, лазала в интернете или читала книги. Ностальгия. Я сгрузила на один из столиков книги, набрала подушек и направилась к уютному подоконнику. Через десять минут я уже сидела с ногами на окне, обложившись подушками, что бы не дуло и поедала еще теплые пирожки, пролистывая набранные книги. Словно фэнтези читаешь. Возможно, местным жителям и скучно читать историю с магическими войнами, проклятиями и нежитью, а мне вот интересно. А «возможно существующие артефакты» так и вовсе, как сказка. Тут и меч, режущий все на свете и пожирающий души, и камень раздора и самонаводящиеся стрелы.

Я так увлеклась, что даже не заметила, что за окном темнеет и теперь свет мне давал огонек-проводник. Я вздохнула. Перед глазами плясали строчки, буквы расползались и плавали разноцветные круги от усталости. Пора заканчивать. Жаль, что выносить книги из библиотеки нельзя. За окном раздался лязг железа. Я с интересом прильнула к стеклу. Ни разу не видела, как дерутся на мечах. Тот случай в таверне, когда мы с Зэном убегали — не в счет. Я тогда так испугалась, что и не запомнила ничего. Я замерла. На утоптанной площадке между башней и жилым корпусом танцевали двое. Гриня и наш блондинистый враг. Красиво. Отполированная сталь мечей сверкала в свете загоревшихся фонарей, будто сияющие крылья. Но, почему они вместе? Тренируются? Постепенно движения становились все быстрее, выпады резче. Я то и дело вздрагивала и задерживала дыхание. В один момент рукав Грини окрасился кровью. Что-то не похоже это на тренировку. Я закусила губу. Вмешаться? А если это действительно тренировка, а тут я, выскакиваю с воплями из кустов? Тем временем схватка продолжалась. Гриня в долгу не остался, и на бедре блондина появилась не менее болезненная царапина.

Я позвала Зверя. Плевать, как будет выглядеть мое появление, но это не дело. Надо прекращать этот поединок. В правилах корпуса сказано, что дуэли строго караются штрафом, разбирательством и возможным отчислением. И что-то мне подсказывает, что блондинчик по любому выкрутится.

Через минуту я уже бежала вдоль стены башни в сторону, где раздавался звон клинков. Зверь крупными скачками мчался впереди. Хорошо ему, не болит ничего в отличие от меня. Бегу, как косолапый паралитик, аж слезы от боли на глазах наворачиваются.

— Прекратите уже! — вываливаясь из-за куста на поляну, прохрипела я. Дуэлянты отскочили друг от друга, удивленно глядя на меня.

— Ты здесь откуда? Где пропадал весь день? — удивился Гриня.

— Из библиотеки я! — схватилась за холку Зверя, чтобы не упасть. — А вы тут что устроили?

— Мы выясняем, кто лучше, — улыбнулся Гриня.

— Выяснили? — ядовито интересуюсь. — А если вас поймают? Вылететь решил, а?

— Так мы же не на смерть, это не дуэль. — Пожал он плечами и скривился от боли в раненной руке.

— Придурки, — покачала я головой. — Кто вам поверит-то? И блондинчик отмажется, а вот тебя и выгнать могут!

— Прошу отзываться обо мне более уважительно. — Уперев кончик меча в землю, ослабляя давление на раненную ногу, вклинился в разговор блондин.

— Обязательно, когда-нибудь потом, — фыркнула я. — Тем более ты не представлялся.

— Сай, — вздернул он подбородок, сверкая глазами. — Сай Ли Бин.

— Да мне без разницы! — фыркнула я и тут же запнулась. — Как? Ли Бин?

— Именно, — принимая еще более горделивый вид, кивнул он. Я застонала. То-то мне его внешность и манера поведения кого-то напоминала все время. Братец Зэна? Что он тут забыл?

— И что? — не понял Гриня.

— Твой брат Зэн? — вздыхаю, уже понимая, что таких совпадений не бывает. Вот только странно, что я его ни разу не видела, хотя во дворце провела немало времени. Прячут они его что ли?

— Ты знаешь моего брата? — удивился тот.

— Нет, — спохватилась я. — Историю родов читал.

— Мы сводные, обо мне там ничего не найдешь. Отец один — матери разные. — Невесело усмехнулся он.

— Понятно, — протянула я. Вот почему Арелина и Зэн ничего о существовании еще одного принца не говорили.

— Понятно? — зашипел он. — Что тебе понятно, дворняга безродная, а?

— Не кипятись, твое высочество. — Подняла я руки вверх. — Давайте закругляться. Сегодня единственный выходной. Завтра опять начнутся занятия, а с вашими царапинами, как вы на физподготовку пойдете?

— Мы должны были выяснить, кто лучше! — вновь подал голос Гриня.

— Не устраивайте детский сад, ребята. — Вздохнула я. — Мы тут все в одном котле варимся и случись что, должны будем друг другу спины прикрывать, а не длинной меча хвастаться. А вы, как дети в песочнице, у кого куличик лучше выясняете. Стыдно за вас.

— А ты, смотрю тут самый дохлый, но умный? — фыркнул блондин.

— А ты и не самый сильный и не самый умный! — вступился за меня Гриня. Кончики мечей тут же устремились вперед. Раздался громкий «звяк».

— Все! — гаркнула я. — По комнатам. Разборки потом устраивать будем, когда на практику выйдем или вылетим отсюда. Всем спокойной ночи. Хотите отчисления — хоть до утра тут танцуйте.

Я, не оглядываясь больше на ребят, побрела в сторону общежития. Как же здорово они дрались. Мне тут действительно не место. Я даже поднять такой меч не могу, не то, что махать им, словно прутиком. Прав наставник, что так на меня ругается. Смогу ли я защитить своих друзей, встать с ними рядом, когда сформируют команды после экзаменов? Скорее буду обузой. Тяжелый вздох вырвался из груди. Зверь рядом ободряюще зашипел. Мы ведь справимся?

Наблюдающий Калистар.

Если этот парень действительно шпион, то я самолично отрежу себе волосы. Как было принято наказывать преступников в старые времена у моего народа. В каждом волосе — нервное окончание, так что это похоже на отрубание конечностей. Я поморщился и отошел от окна. При одном взгляде на походку этого парня после тренировок Иртана — плакать хочется. И он еще надеется стать Наблюдающим? Даже меч в руках удержать не в состоянии. А эти нелепые ответы на тестировании? Правда, упорства у него не отнять. Целый день просидел в библиотеке. Надо бы проверить, что он там читал. Хоть все более или менее секретные документы в закрытом архиве, но кто знает, что еще могло заваляться в этой огромной библиотеке. Она собиралась две сотни лет, за всем не уследишь.

А как за него этот зеленоволосый заступился, оправдывался еще. С чего бы? В этом мире уважают лишь силу и власть. А у этого что? Слабое тело, дешевая одежда и удивительно преданная дворняга. Возможно есть в нем что-то особенное? Может плюнуть на все правила и вызвать его на настоящий допрос? Тогда уж точно все станет ясно. Ведь каким-то образом темным удается уходить от облав, будто знают наш следующий шаг. Нет сил разрываться между наблюдением за студентами и штудированием отчетов аналитиков. Тучи над Короной продолжают сгущаться. Если я совершу хоть одну ошибку, отец мне не простит, а братья его поддержат. Тогда все мои труды пропадут зря.

Светляк-смотритель библиотеки услужливо поднес список литературы, которую изучал стажер. Посмотрим. Так, основные книги по текущим предметам. Ничего интересного. Стоп. А это еще что? «Возможно существующие запрещенные артефакты»? Как в хранилище попала эта книга? Я нахмурился. Странные интересы у парня. Такого раздела в учебном курсе нет. К чему бы такой интерес резко отличающийся от курса? Надо бы назначить кого-то еще раз перебрать книги в библиотеке, чтобы подобные книги не валялись в общем доступе. Светляк виновато мигнул и исчез. Я прикрыл глаза. Как же это тяжело, ждать. А ничего другого пока не остается. Мы можем только ждать хода темных, что бы начать действовать. Скорей бы, а то от напряжения я скоро сам в лазарет попаду, свихнувшись окончательно.