Старинное вино пить не стали. Юра настолько обалдел от увиденного и услышанного, что протрезвел и отправился домой.

- Не трогай её, - указал он на покрытую слоем пыли бутылку. - Это прибыльное дело. Я всё устрою.

Устраивать он вернулся на следующий день.

- Я навёл по сети кое-какие справки, - доложил Юра, расхаживая по кухне. Вчерашние посиделки на нём никак не сказались: он был деятелен и гладко выбрит, от него пахло крепким табаком и хорошим одеколоном. - Из массандровской коллекции редких вин иногда выставляют раритеты на аукцион Сотби. В мае две тысячи четвёртого в Лондоне прошли торги, на которых сто пятьдесят бутылок креплёных и десертных вин ушли почти за пятнадцать тысяч фунтов. Был отдельный лот из шести бутылок ручной выдувки мадеры "Братья Крон" с царскими печатями. Типа из царских подвалов. Лот ушёл за четыре с хвостиком тысяч фунтов стерлингов. На другом аукционе в Нью-Йорке мускат белый "Массандра" продали за тысячу триста долларов. Бутылку какого-то древнего хереса на Сотби реализовали за тридцать одну тысячу девятьсот фунтов.

- "Херес де ла Фронтера", - промолвил Макс, которому было не так хорошо. Голова трещала и настроение склонялось к нулевой отметке.

- Точно, он самый! По личному разрешению Кучмы продали одну бутылку из шести. Ты этого хереса, часом, в пещере не видел?

- Я там мало какие этикетки разглядывал, - нехотя признался Макс. - Не до наблюдений было. Так… похватали первые под руку попавшиеся бутылки, замаскировали вход и умчались.

Юра остановился, пронзил его рентгеновским взглядом.

- Из чего я заключаю, что в пещере вы нашли нечто куда более ценное. Не спрашиваю, молчу-молчу, - он выставил пред собою ладони. - Поинтересуюсь только, осталось ли там ещё что-то помимо вин?

- Часы большие деревянные, но они совсем никакие, - пожал плечами Макс. - Там очень много бутылок. Если порыться, может быть ещё чего отыщем. Допускаю, что я мог не всё разглядеть, шмонал наспех с плохим фонариком.

У Юры загорелись глаза.

- Давайте решать, как мы будем ехать. Предлагаю на самолёте рейсом "Петербург-Симферополь".

- Я боюсь летать, - сказала Майя.

- Лучше умереть от страха в самолёте, чем от скуки в поезде, - Юра был непреклонен.

- Я за самолёт, - поддержал Макс, которому не хотелось трястись в душном купе. - Два часа, и мы на месте.

- Знаете, мальчики, езжайте сами, - заявила Майя. - Довольно с меня приключений. В моём положении надо не летать, а вить гнездо. Вы долго намерены там пробыть?

- На всё про всё неделя сроку, - Юра накануне хорошо обмозговал предстоящую операцию. - В море купаться не будем, оно пока холодное. Заберём бутылки и в путь. Обратные билеты не нужны, на поезде нам везти антикварный винтаж не с руки.

- А как ты предлагаешь?

- Возвращаться с дальнобойщиками. Найдём и договоримся прямо там, в Крыму. В фурах всегда найдётся, куда спрятать контрабанду. Шофера этим промышляют.

- А ну как не найдём?

- Чё ты ноешь, найдём, - с пылом заверил Юра. - Денег предложим и договоримся. Нам нужно будет только бутылки к дороге вытащить. Как считаешь, поместятся они в два рюкзака?

- В два рюкзака вряд ли, - припомнил Макс бутылочные залежи в партизанской пещере. - Думаю, ещё по паре баулов придётся в руки взять.

- То есть на себе по любому за раз утащим?

- С трудом.

- Добро! - ответствовал Юра. - Прибываем в Симферополь, оттуда в Щебетовку.

- Нафиг Щебетовку! У нас прямо на месте палатка припрятана небольшая.

- Отлично! Всё лучше, чем ОЗК шпеньками сшивать, - в памяти бывшего замкомвзвода ЛЭВС крепко засел полевой выход с ночёвкой в горах, когда из плащей химзащиты делали подобие шалаша, разводили у входа костёр и грелись. - Значит, из Симферополя едем прямо на место, осматриваемся, добываем, упаковываем, выносим к шоссе. Там прячем, ты караулишь, я еду с шоферами базарить. Возможно, придётся подождать.

- Надо будет прямо в Симферополе подключиться к местному сотовому оператору и держать связь, - дополнил Макс. - В прошлый раз мы так и не собрались, поэтому надо сразу в аэропорту найти салон мобильников.

- Палюбэ! - внёс коррективы в умозрительный план Юра и продолжил: - Будем держать связь, потому что чёрт знает, сколько времени займут тёрки. Может не один день, а надо будет ждать, когда подкатят другие шофера, более лояльные к честным нарушителям закона. Плюс дорога. Думаю, за неделю уложимся.

- Превосходно, - заключила Майя ледяным тоном. - Желаю вам хорошенько развлечься.

- Слушайте, я машину не закрыл! - встрепенулся Юра и заспешил к дверям. - Ща, ненадолго, проверю и вернусь.

Он выскочил из квартиры как ошпаренный.

- Ну что ты? - сказал Макс с укоризной, беря Майю за руки. - Мы же не на танцульки едем. С самом-то деле. Прилетаем, забираем, находим извозчиков и уматываем взад. Действительно неделя. С Крыма ещё катить через всю Россию. Сама посуди.

Уговоры давались ему с трудом, но Макс находил поддержку в армейской постулате: "Есть такое слово "Надо"!"

- Мне страшно, - на глаза подруги навернулись слёзы. - Я буду за тебя волноваться, а мне вредно. Вдруг тебя на границе примут? Как я буду одна?

- Бедствовать не будешь. Лавэ хватит на тебя и на ребёнка, и мне на передачи. Дождёшься, когда я освобожусь. По любому, за контрабанду много не дадут, если вообще не условно. Да что я гоню! - Макс суеверно постучал по столу, спохватился, что столешница пластиковая, за неимением дерева побарабанил костяшками пальцев себя по голове. - Приедем, заберём и уедем! Всё просто. Контрабанду водилы постоянно возят и не палятся. Это же просто как дважды два!

- Не верю я тебе, Никитин, - пробормотала Майя и заплакала.

- Начинается утро в колхозе! - вздохнул Макс и ляпнул: - Даже, если я сяду, тебе ничего не сделается. Ты обеспечена на годы вперёд. Будущее, в любом случае, у всех нас есть, и хорошее.

- Тогда зачем ты едешь? - возразила Майя. - Милый, не рискуй! У нас же всего хватает.

- Зачем добру пропадать? Лишние деньги не помешают, - наскрёб Макс пару убедительных и разумных доводов.

"С одной стороны, бешеной собаке семь вёрст не крюк, - думал он, сам того не сознавая, обидными словами Майи. - С другой, чёрного кобеля не отмоешь добела, засиделся я на жопе ровно. Неплохое выйдет развлечение, да и наваримся круто. Аукцион Сотби - это тебе не в транспорте щипать, дорогая!"

Верещагин быстро освоился с крупными масштабами преступной деятельности, которые открыл перед ним компаньон. За своим подельником Макс почитал многие полезные качества, однако Юры, честно говоря, побаивался. Из-за тех же полезных качеств. Они хороши, когда играют наруку, а, когда против, то очень даже вредны. Посвятив подельника в тайну, включить обратный ход Макс не мог.

- Ладно, Никитин, поступай как знаешь, - сдалась Майя. - Только помни, что я тебе говорила. Всё это добром не кончится.

- Не каркай, а? - ласково попросил Макс. - Всего неделя. Семь дней, - он показал на пальцах. - Семь. Приезжаем, забираем, уезжаем.

У Майя опять потекли слёзы.

Деликатный компаньон гулял под окном до тех пор, пока Макс не позвонил ему на трубку и не сказал, что спускается.

***

- Ваши дети взрослеют. Дайте им больше свободы. Радиобраслеты "Сименс"! Свободные дети, счастливые родители!

В машине играло радио, в перерывах между песнями неся всякую чушь. Компаньоны ехали по Московскому проспекту в магазин за снаряжением в дорогу.

- Ещё супов надо будет купить китайских, в пакетах, будем варить, и китайской лапши.

- Не люблю китайские пакеты, - пробормотал Макс, привалившись к окну.

- В них химикалий вкусновастый!

От этих слов Верещагина чуть не стошнило. Юра покосился на него и заржал.

- У меня есть коньяк во фляжке. Будешь "Хеннесси"?

Компаньон протянул плоскую флягу в коже, граммов на двести. Макс отвинтил крышечку, запахло хорошим коньяком.

- Давай, поправься.

Макс поправился. "Жить стало лучше, жить стало веселее, - отметил он. - Товарищ Сталин, который это сказал, небось, в коньяках разбирался и умел похмеляться с утра."

- Как ты собираешься выйти на аукцион Сотби? - Макс живо интересовался движухой в высших слоях общества и не хотел упустить возможности познакомиться с элитарными скупщиками незаконно добытого, коли такой случай представился.

- Зачем нам аукцион? - удивился Юра. - На Сотби я просто посмотрел уровень цен. Нам ориентироваться имеет смысл не на сумму продаж, а на стартовый прайс. Есть у меня знакомец в Москве, который работает в винном бутике. У него есть постоянные клиенты, любители хороших вин, серьёзные люди с деньгами. Не какие-нибудь черти, которые покупают шампанское "Дом Периньон" в кабаке и держат весь вечер бутылку этикеткой к случайному зрителю, чтобы он заметил, какое такое не для всех они пьют. Не это убожество, а нормальные люди, которые ценят вино и готовы заплатить за винтаж. Они же, кстати, на Сотби первые покупатели. Так что мы без аукциона отлично обойдёмся. Главное, через границу провезти.

- И с шоферами боками разойтись.

- Что да, то да, - Юра кивнул, помолчал, тряхнул головой. - Разойдёмся!

Чем хорош Московский проспект, так это обилием магазинов. Там как в Греции - всё есть. А чего нет, то можно купить на прилегающих к Московскому проспекту улицах. Умные купцы свозят товары со всего света: обувь китайскую, посуду немецкую, технику итальянскую, табаки кубинские и гондурасские, чаи грузинские, цейлонские и китайские опять же, вина испанские, французские и китайские (куда без них), электронику корейскую, тайваньскую и подмосковную - китайской сборки, телефоны мобильные из Арабских Эмиратов и Китайской Народной Республики. Знают купцы что почём и торг ведут с великой прибылью, а простой люд и рад: разметает всю байду, какую в рассрочку, а которую за наличные. Деньги для среднего класса как навоз - сегодня куча, завтра воз. Денег не жалеют, отдают охотно в обмен на материальные блага. Седьмой год третьего тысячелетия сулил радость потребительства даже неимущим. Банки с лёгкостью раздавали кредиты, позволяя любому желающему войти во вкус настоящего шоппинга.

Компаньоны слегка замаялись скакать из магазина в магазин, однако приобрели всё необходимое для вояжа. Юра предпочёл купить сразу, включая сотню полиэтиленовых пакетов, которые намечал первым делом надевать на бутылки, дабы сохранить драгоценный слой грязи как доказательство подлинности. Пыль веков поверх древних сосудов являла собой ценность едва ли не большую, чем содержимое.

- Чем больше козырей, тем легче выиграть, - изрёк он, руля в транспортном потоке. - Флэш-рояль и шесть патронов в кольте гораздо лучше, чем просто флэш-рояль.

Машина свернула на Вознесенский проспект и устремилась в кассам Аэрофлота.

Билеты купили на послезавтра. По случаю внесезонья их было хоть отбавляй, бери в любом количестве на любой день. В холодное время года надменные петербуржцы презрели Крым, лицемерно предпочтя Чёрному морю Балтийское.

- А если сразу купить все билеты на обратный рейс? - предположил Макс первое, что пришло в голову. - Тогда можно с дальнобойщиками не договариваться.

- Не окупится, - мгновенно прикинул Юра общую стоимость билетов и возможную выручку от реализации вин. - Кроме того, в аэропорту обшманают с особым пристрастием. Увы, для возвращения на родину придётся поступиться комфортом.

Макс готов был на такую жертву. Более того, он восторгом предвкушал тяготы и лишения предстоящей авантюры. Пора было размять ноги и глотнуть свежего воздуха. Привыкшему рыскать бусым волком искателю приключений изрядно докучала оседлая жизнь, грозящая превратить из хищника в травоядную скотину с пивным животом и ленивыми мыслями.

- Фигня, обойдёмся недельку без удобств, - Макс стрельнул глазами по терпилам возле касс на предмет лёгкой наживы, впрочем, стрельнул вскользь, больше для проформы. - Что нам неделя, какие наши годы. Хоть раздуплимся чутка после грёбаной зимы.

- Поднимем деньжат, свози Майю в Египет, - посоветовал Юра. - Там сейчас не очень жарко, самый сезон для северных людей.

- В Египет? Клёвая мысль! Позырим на мумию Клеопатры, поплюём с вершины пирамиды на сфинкса, прокатимся на лодке по Нилу. Я думаю, она будет только за.

***

- Милый, давай ты никуда не поедешь, у меня плохое предчувствие.

Весь вечер Майя клевала ему мозг и определённого результата добилась. Макс погрузился в мрачное оцепенение. Он поначалу спорил, но теперь больше отмалчивался, набираясь сил для редких контратак.

- Мы уже билеты взяли, - который раз выдавил он, глядя в угол.

- Да чёрт с ними, с билетами. Ты пойми, у меня предчувствие, что, если ты уедешь, мы никогда больше не увидимся.

"Совсем крыша потекла, - тоскливо констатировал Макс. - Чем дальше, тем хуже. А когда ребёнок родится, что будет?"

- Никитин, останься! - взмолилась Майя. - Если мы расстанемся, то навсегда. Я так боюсь…

Верещагина передёрнуло.

- Ладно! - он хлопнул по столу. - Остаюсь. Пусть будет по-твоему. Всё! Договор. Я никуда не еду.