Сергей приоткрыл дверь своей комнаты, в подвале мэрии, подсветил под ноги фонариком и тихонько, сквозь зубы выругался.

— Что-то не так? — Дед стоял в нескольких метрах позади, прямо у входа в закуток, где была расположена комната. Тусклый свет запыленной лампочки, одиноко висящей в длинном подвальном коридоре, едва доставал сюда. И Дед, старался не заслонять его, прижимаясь к стене и слушая мерное стрекотание бензинового электрогенератора, где-то за стенкой.

— Кто-то побывал в моей комнате, пока меня не было.

— Ты уверен?

— Да. Во-первых, я уходя, натягиваю ниточку в дверном проеме, на уровне икр. Из коридора ее не видно. И чтобы дотянуться до выключателя, надо обязательно сделать шаг в комнату. Так вот, ниточка порвана.

— Может сама? Или твое неаккуратное движение?

— Не может. А во-вторых, прямо за дверью, я специально притряхиваю пылью линолеум, чтобы входящий оставил след.

— Круто. Ты прямо конспиратор. И что, много там следов?

— Ни одного. Вся пыль аккуратно стерта половой тряпкой. Вот так.

— Есть версии?

— Есть. Но оставим их на потом. У нас сейчас дела поважнее, — Сергей щелкнул выключателем. — Заходи и запри за собой дверь.

Дед повернул рукоять дверного замка и осмотрел убранство комнаты. Бетонные стены, по старому советскому обычаю закрыты лакированными деревянными планками. Всюду развешаны страницы из журналов с обнаженными красотками. Слева старый, ободранный холодильник «Бирюса». Сразу за ним широкий, и еще довольно «свежий» диван. Справа два небольших столика. Один приспособлен по обеденный, на втором громоздится внушительный монитор, системный блок и телефон внутренней связи. Сквозь дыру в потолке протянуто несколько многожильных проводов, тянущихся к системнику компьютера. Чуть далее всю комнату перегораживает плотная, непрозрачная занавесь.

— Там запас еды и питься, и кое-какие, весьма полезные вещи, — Сергей проследил направление взгляда друга. — Посмотри сам, может, что-то пригодится.

— Потом, — Дед махнул рукой и с наслаждением откинулся на спинку дивана. В глубине этой мебельной конструкции что-то протестующе заскрипело. — Твоих рук дело?

— Да нет, конечно, — Сергей сбросил ветровку и полез за ширму. — Это каморка нашего покойного завхоза. Классный мужик был, мы с ним тут частенько пивком баловались. У него, говорят, прямо на работе сердце остановилось, когда узнал, что внучка пропала. Так что теперь это моя берлога.

Сергей наконец-то показался из-за занавеси и в его руках Дед с нескрываемым удивлением обнаружил полторашку «Ипатовского», светлого.

— Ну, ничего себе! Откуда?

— Из запасов администрации, разоряю их потихонечку, — Сергей разлил пиво в два граненых стакана и подал один Деду. — Другой посуды нет. Ну, давай, за встречу.

Через несколько минут, насладившись первыми глотками пива и вспомнив пару забавных эпизодов из прошлой жизни, Сергей включил настольный компьютер.

— Здесь у нас правительственная связь. Оперативные новости каждые четыре часа. Как ее удерживают военные, ума не приложу.

— И какова ситуация в нашей стране, да и во всем мире тоже?

— Если коротко, то все хреново. Россия, Сербия, Индия и Непал стремительно пустеют. На втором месте по убыванию населения Скандинавия и как ни странно, Африка. Потом идут Китай, арабский мир и государства Южной Америки. Лишь после — Европа.

— А как же наш всемирный цербер, возомнивший себя самой достойной и наиглавнейшей страной. Вечно бряцающей оружием и сующей нос в чужие дела?

— Ты разве не знаешь? — Сергей потянулся за бутылью и подлил обоим пива.

— Откуда? Я хоть и Дающий Дорогу, но не ясновидящий же. Правительственной связи у меня в доме нет. И хорошо, что нет.

— Да. Я просто забыл, — закивал головой Сергей, что-то листая на экране. — Да и по телеку, пока он еще работал, об этом почти не говорили. Все новости были сосредоточены на ситуации в стране. Уже под Волгоградом, когда я возвращался домой, прыгая с товарного поезда, подвернул ногу. И неделю отлеживался в домике старого обходчика. Святые люди, храни их Господь! Вот там я и насмотрелся этот чертов ящик, с перепуганными толстощекими мордами.

Что-то высмотрев в череде сообщений, Сергей тихонечко присвистнул и повернулся к другу, потягивая «Ипатовское».

— Уже на третий день, после начала хаоса, Америка во всем обвинила Россию и еще несколько стран, якобы состоявших в заговоре с целью свержения американской демократии. А ближе к концу июня, Америка начала захват континентальных территорий. Их войска вторглись в Мексику и ряд латиноамериканских стран. С Канадой поступили еще проще. Несколько групп спецназа одновременно захватили военное ведомство, основные коммуникационные центры и здание правительства. При этом, как невинно утверждали американские дикторы на телевидении, члены Канадского правительства оказали ожесточенное сопротивление, и вследствие скоротечного боя, все, до единого, погибли. А еще через пару часов, Канада была объявлена присоединенной к Соединенным Штатам. Их просто психологически раздавили.

— Вот это да! А что же остальные страны? Молча все это проглотили?

— А ты вспомни старое время? Много кто мог сказать что-то против Америки, когда они утюжили Югославию, бомбили Ирак, выжигали Афганистан или наносили ракетные удары по Ливии? По большому счету только мы и Китай, можем что-то противопоставить. Ну, может быть, еще Индия. Остальные откровенно слабы, чтобы вякать. Так что не знаю, как остальные, а наши мгновенно разорвали дипломатические отношения и привели армию в полную боевую готовность. И это, несмотря на царящий в стране дикий хаос.

— Зная Америку, без провокаций явно не обошлось. Так?

— Так. Первый же инцидент случился в июле. Америкосы запустили в космос свой многоразовый беспилотник и сбили с его помощью несколько наших военных спутников. А наши в ответ применили еще советскую разработку. Какие-то лазерные системы, которыми еще в начале девяностых прошлого века, облучали юсовские шаттлы, в качестве эксперимента. Так вот, в течении нескольких дней наши ссадили с орбиты все, что над нами летало, и американское и европейское. А заодно погасили и их хваленый беспилотник.

— Красавцы. Давай за наших, — Дед потянулся и чокнулся с другом стаканами.

— Тут же случился инцидент на международной космической станции. Там как раз был экипаж из двух наших, двух америкосов и японца. Возник конфликт и американцы, толи сами, толи по приказу с земли, попытались напасть на наших. Не вышло. Один из наших получил ранение, но им все-таки удалось вытурить агрессоров и заблокировать российский сегмент наглухо. После этого, наши получили приказ на эвакуацию. Что они и сделали, на специально пристыкованном к нашему модулю корабле. А заодно захватили с собой и тяжелораненого японца, пытавшегося погасить конфликт. А потом вся эта махина уж больно быстро сошла с орбиты и сгорела в атмосфере вместе с америкосами. Не иначе, наши помогли.

Сергей отвлекся, разлил остатки пива по стаканам и пошел за новой бутылью.

— Какая была истерика в эфире, — раздался из-за ширмы его голос. — Какой только грязью нас не поливали. Сколько лжи и гадости на нас вывалили, не представить. Но все это, на фоне исчезающих детей, выглядело жалко и неактуально. Потом было несколько попыток прощупать нашу боеготовность. Натовксие, я имею в виду, американские, английские и польские самолеты неоднократно пытались пересечь нашу границу, имитируя атакующие действия. Врывались эскадрильями и на разных высотах. Но наши дивизионы «длинной руки», С-400 и С-300, каждый раз, с одинаковой, я бы сказал, безразличной убедительностью, настолько здорово прореживали их порядки, что все закончилось очень быстро.

— Лихо. И что потом?

— А потом америкосы напали на Венесуэлу и получили такую смачную оплеуху в ответ, что им стало уже не до нас. К тому же все чаще и чаще начала отказывать и военная техника, вслед за гражданской.

— Надеюсь, эти придурки не решаться на применение атомного оружия, — Дед поежился.

— А вот это, как раз, гарантировано. По неизвестной причине все арсеналы оружия массового поражения, в том числе и ядерные, вышли из строя еще в первый день хаоса. Во всех странах мира, им обладающих. Все это долго скрывалось и только недавно всплыло.

— И что там сейчас, с войной в Венесуэле?

— Неизвестно. На эту тему уже давно не было сообщений. Да и вообще, у страны сейчас задача выжить, сохранить стремительно тающее население.

— Погоди, — Дед даже привстал немного. — Ты уже второй раз упоминаешь об этом. Ты имеешь в виду детей? Но их и так же почти не осталось.

— Нет, мой друг. Я говорю не только о детях. Просто ты не знаешь всей картины происходящего. На самом деле уходят не только дети, но с некоторых пор и взрослые, причем массово. Пока по большей части женщины.

— Но каким образом? Хотя, подожди, я кажется, понял. Света что-то указывала в записке, о каких то «Следах на воде».

— Верно, — Сергей ножом вскрыл две банки говяжьей тушенки, воткнул туда ложки и передал одну другу. — По интернету, пока он был жив, с лихорадочной скоростью распространялось письмо с таким названием. Получившие надежду люди, в большинстве своем рассылали его всем кого знали. Так вот, в этом письме описывается технология самостоятельного открытия двери. Жаль, там не указано, куда ведет эта дверь.

— Значит, ты тоже читал его? Не за этим ли ты позвал меня сюда?

— Нет, к сожалению. Это письмо имеет какой-то непонятный избирательный механизм, — Сергей даже погрустнел немного. — Точнее, не письмо, а сама технология. Она получается далеко не у всех. Но люди по-прежнему продолжают уходить. Помнишь акцию по изъятию всей электронной техники, закрытию интернета и опечатыванию всех залов? И полному отключению сотовой связи?

— Помню. Хорошо помню. — Дед даже усмехнулся, своим воспоминаниям. — Хрен им, а не изъятие. Кто ж у нас отдаст государству то, что куплено на свои, кровно заработанные?

— Вот именно. Умом Россию не понять, — Сергей поставил свою банку тушенки на стол. Вытер губы и вытянув ноги, закинул руки за голову. — Так вот, та акция была направлена в первую очередь на прекращение распространения этого письма. Таким способом власти пытались сохранить тающее население.

— Я так понимаю, не помогло?

— Нет, конечно. Это же Россия. А каков девиз русского человека с давних времен? Правильно — «Голь на выдумку хитра». Текст письма сохраняли в печатном и рукописном виде, передавали уз уст в уста. В конце концов, властям удалось снизить темпы убывания, но, как мне кажется, исключительно за счет изоляции населения от экранной техники. Но уход продолжается, и это одна из двух причин, по которым я позвал тебя сюда.

— Исход. Дети называют этот процесс Исходом. Но у меня вопрос: Была информация что акции изъятия компьютерной техники происходили во всем мире. Тоже из-за этих «Следов на воде»?

— Вот этого я не знаю. Но сразу после обвинительных речей америкосов, во всем мире началась истерия по поводу якобы компьютерного вируса, созданного нашими и сжигающего, детей. Они считали, что этот вирус распространяется по интернету и каким-то образом убивает детей. А раз все это началось у нас, значит мы и виноваты. Они даже объявили премию в миллиард долларов, той фирме, что сделает антивирусную программу и остановит распространение. А «Следы на воде», насколько я знаю, появились гораздо позже. Как минимум недели через три.

— Понятно. Но ты сказал, что причин, по которым я здесь две. Какова вторая?

Сергей долгим испытующим взглядом посмотрел на своего давнего друга.

— За тобой охотятся.

Дед мгновенно коснулся сознанием браслета на правой руке. Поток обратных ощущений был спокойным.

— Ты уверен?

— Ну, может я не так выразился, но смотри, какой информацией я обладаю. Итак, первое, те самые «Следы на воде», точнее содержащаяся в них технология открытия портала, была придумана в Краснодарском крае. Причем где-то недалеко, совсем рядом с нами. У нас тут прямо локализация какая-то. И началось все на нашем мосту, и письмо это рядом придумали. И критическую массу нам создавать.

— Кого? Критическую массу? Это что еще такое?

— Это как раз к первой причине относится, об этом позднее.

— Понятно. А кто придумал эту технологию? Эти самые «Следы»?

Сергей снова долго смотрел на Деда, потом немного подсевшим голосом произнес:

— Я думал, ты мне скажешь это.

— Я?!

— Черт! — Сергей сжал руками голову, потом рывком поднялся и нервно зашагал по комнате. — Ты и в правду не знаешь?

— Нет, дружище, не знаю. Тебе я точно не стал бы врать. О «Следах на воде» я впервые услышал сегодня, от тебя.

Сергей застонал сквозь зубы и обеими руками схватился за край стола.

— Ладно. Поехали дальше. Дело в том, что сотрудники краснодарского ФСБ пытались проникнуть в дом, где проживает изобретатель данной технологии, но так и не смогли этого сделать. У меня нет прямых данных, но известно, что там какая-то чертовщина творилась, в прямом смысле слова. Какая то сила упорно не пускала их даже во двор, люди ощущали потерю памяти, вроде, как и дезориентацию с головной болью. А при попытке применения оружия, просто теряли сознание.

— Неслабо. Плесни ка мне еще пива, — Дед протянул другу стакан. — А священника позвать не пробовали?

— Пробовали. И священника привезли и какого-то крутого экстрасенса. Священник походил вокруг да около, а потом заявил что-то типа, что это святой дом и сам Бог не пускает их внутрь. Его тут же отправили обратно. А вот с экстрасенсом интереснее. Этот спец, не дойдя и пяти метров до забора, брякнулся на жопу и выпучив глаза, дико заорал, что в доме находится какой-то эйс, и он ни за что на свете не пойдет туда. В итоге с ним приключилась такая истерика, что успокаивать пришлось с помощью уколов. Однако, будучи в беспамятстве, он неоднократно бормотал какие-то слова. Кое-что удалось разобрать. Так вот, этот экстрасенс несколько раз повторил твой домашний адрес. Полностью, город, улицу, номер дома.

— Ну, здрасьте! А я тут, с какого бока?! — Дед едва не выронил стакан с пивом. Но все же немного пролил на штаны и чертыхнулся.

— Не знаю, мой друг, не знаю. Я как раз думал, что ты в курсе и надеялся на твой рассказ. М-да. Но тут есть еще момент. Дело в том, что почти все высшее руководство нашего отдела ФСБ погибло еще в начале июля. Микроавтобус на полном ходу слетел с трассы, и рухнул в канал, в районе Тоннельного. Не выжил никто. Новым начальником временно назначили какого-то капитана, как самого старшего. Именно он, получив наводку от краснодарцев, решил проверить твой дом и история повторилась. Вся группа сотрудников, так и не сумев проникнуть даже к тебе во двор, получила необратимые повреждения психики. И в течении трех дней, все скончались.

Дед поперхнулся от таких слов, раскашлялся и еще сильнее облился пивом.

— Ммать…, — кое-как поставив стакан на табуретку, согнулся в новом приступе кашля. И только через пару минут, наконец-то отдышавшись и вытерев пот со лба, произнес осипшим голосом:

— Ну и вещи ты мне тут рассказываешь, охринеть можно.

— Я сам охриневаю, Сань. Я ведь тысячи раз был в твоем доме, и сам и со Светой. И друзья к тебе столько раз приезжали и родня. И все как обычно, дом как дом. А тут на тебе, фигня какая то. Кстати, после этой истории оставшиеся сотрудники тихонечко рассосались по домам. ФСБ в нашем городе больше нет.

— Когда это было? Ну, в смысле, на мой дом…

— Недели три назад.

— Откуда ты все это знаешь, Сергей?

— Вот это интересный момент, — друг поднялся со стола, на край которого присел минутой раньше. Взял в руки свою банку тушенки и начал нервно размешивать содержимое. — Всю эту информацию мне позавчера утром передал наш мэр, Константин Устинович. И еще он сказал мне, что в нашем городе есть человек, которого исчезающие дети зовут, почему-то, Дедом. Он может быть как-то причастен к этим исчезновениям. И что по его предположению, этот самый Дед может проживать по этому, то бишь, твоему адресу.

Дед сжал скулы, только этого еще не хватало. Хотя, какая теперь разница. А Сергей, тем временем продолжил рассказ:

— Но самое странное, что Константин Устинович, попросил меня найти этого Деда, но сделать все конфиденциально. Что это его личная просьба и о ней никто не должен знать.

— Так. Все. Приехали, — Дед резко встал. — Пойдем, подышим свежим воздухом, иначе крыша съедет окончательно.

Минут через пятнадцать, вернувшись обратно в комнату, Сергей, первым делом, раскочегарил примус и поставил греться чайник. Достал из загашника пару рыбных консервов, нарезанную колбасу, в вакуумной упаковке, банку сгущенки и сухари.

— Я до сих пор, не понимаю, как ты вычислил, что Дед, это я? — первым нарушил молчание Дающий Дорогу.

— Я и не вычислял, — Сергей хитро улыбнулся. — Я просто на следующую ночь поехал на мост. И когда открылся канал связи, спросил об этом Надю. Вот она мне и сказала, что это ты. А еще она мне сказала, о критической массе и что именно мы с тобой должны кое-что сделать. Но давай сначала поедим, а потом я все расскажу. Присаживайся.

— Ну, так вот, — продолжил Сергей, когда с едой было покончено. — Ты давно был в районе центральной больницы, что на Павлова?

— Неделю назад, правда ночью, — Дед опустил сухарь в горячий чай, умудрился передержать его и теперь вылавливал ложечкой ошметки из стакана.

— Ничего странного не заметил?

— Заметил. По верху окружающего больницу, забора, кто-то протянул колючую проволоку. Не иначе военные.

— Именно они, по просьбе мэрии.

— Не слабо. А зачем?

— А затем, что наше правительство озаботилось о сохранении нации и придумало… Блин, у меня даже слов нет, что бы назвать это и не заматериться. В общем хрень. По всем, как говорится городам и весям, прошла директива — в больничных и родильных комплексах собрать максимально возможное количество женщин. Преимущественно одиноких, в возрасте от восемнадцати и до сорока. Без каких либо явных дефектов со здоровьем, мешающих деторождению. Обеспечить им приемлемые условия существования, питание, досуг, медобслуживание. Но полностью исключить выход за территорию объектов.

— Ети его…, — у Деда едва не полезли на лоб глаза, даже дыхание перехватило от возмущения.

Он моментально подумал о своей любимой. Не дай бог, ей оказаться в таком концлагере для женщин! А ведь она подходит по всем параметрам, одинока, здорова, достаточно молода, чтобы выносить и родить ребенка. И кто, интересно будет выступать в качестве отцов, будущих детей? Опять представители власти? Суки! Дед впервые за долгое время отчаянно захотел, чтобы любимая уже ушла в белое нечто. Пусть она не дождется его, пусть они уже не увидятся, но она избежит этого ужаса. Иначе, он найдет способ вытащить ее оттуда, но жалости от него, тогда ждать не стоит. Не один подонок лишится жизни за издевательство над русскими матерями.

— Вот именно. Государство решило, что таким образом оно сможет заставить женщин рожать детей в этом аду. Но у них ничего не получится.

— Откуда ты знаешь? Надя сообщила?

— Именно. Она сказала, что женщины в нашем мире разучились рожать. Что зачатие и рождение ребенка возможно только при участии какого-то бога. Блин, религия сплошная. А этот самый бог, якобы покинул наш мир и в нем больше никогда не родится ни один ребенок. Знаешь, страшно слышать такие слова. Жутко. Словно мы обречены и все тщетно. Словно вокруг тьма и утро никогда не наступит.

— Я понимаю тебя, мой друг, очень хорошо понимаю, ибо знаю это. Хотя и не хочу верить. И про покинувшего наш мир бога, я тоже уже слышал. Та самая Алина, от имени которой говорила твоя дочь, пересказывала мне слова другой девочки об этом же самом. И она тоже сказала, что наш мир обречен.

— Жуть, — Сергей передернулся. — Давай еще по чаю? А то надо нервы как-то успокоить.

— Давай.

— У нас как всегда, одни перегибы, — Сергей размешивал сахар, не замечая, как расплескивает на стол. — Сделали то все как положено. Огородили не только больницу, но и роддом и стоящее рядом здание пансионата. Организовали вышки для охраны и один единственный контрольно-пропускной пункт. Внутри, выделили помещение для охранников, чтобы они находились на объекте постоянно. И уже успели собрать из домов и принудительно поселить там около сотни женщин. С остальными вышла заминка.

— Почему?

— А ты не в курсе, что два дня так смрадно горело в районе горпарка?

— Нет, я все это время не вылазил из дома. В смысле, никуда не ходил и не ездил.

— Организацию перемещения и охраны женщин возложили на полицию. Ну и наши доблестные защитнички, как всегда, в своем репертуаре. Мало того, что хватали не только тех женщин, что в списках предоставленных мэрией, а всех подряд, кто на глаза попался. Стучали в квартиры и выхватывали всех. А нескольких мужиков, что кинулись защищать жен, жестоко избили. Так им и этого мало, более десятка самых молодых и красивых они не повезли в больницу, а оставили у себя в управлении, и в этот же день все начальство устроило себе оргию.

— Суки! — зло выплюнул Дед. — Гореть им в аду!

— Уже сгорели. Да, да. Это именно управление и горело. Не все среди них оказались подонками. Несколько рядовых подняли окрестных мужиков, обезвредили охрану на входе, вскрыли оружейку и понеслась. Короче, всех девочек выволокли на руках, а козлов положили из автоматов прямо на месте. Затем перебили всех, кто пытался отстреливаться. И под конец, методично, кабинет за кабинетом, подожгли все здание.

— Мужики! С большой буквы! Вот именно из-за таких людей, нас никто и никогда не мог победить. Низкий им поклон, за это.

— Все верно сказал. Но фишка теперь в чем — после такого поворота событий, многие просто, мягко говоря, дезертировали из рядов полиции. И теперь, все что в строю, согнаны для охраны женщин, в больничный комплекс. Их там, чуть более двадцати человек. Учитывая, что охранять им, большую территорию, персонал и женщин, придется в три смены, то на остальное нет уже ни сил, ни средств. Оставшийся у них за главного, лейтенант, напрочь отказался заниматься дальнейшим сбором женщин. Они там спешно укрепляют заграждения, опасаясь штурма разъяренных мужиков.

— Я так понимаю, у тебя есть данные, что он состоится?

— Да, и причем в ближайшие дни. И нам с тобой, надо их опередить.

— В смысле? — Дед нахмурил брови, усиленно соображая.

— В прямом. Мы должны попасть туда раньше толпы и вывести всех женщин. Только не на улицу, а в портал.

— В портал?! Открыть им Дорогу?

— Да. Всем сразу, — Сергей поднялся и сделав пару шагов, прислонился к стене. — Так, по словам дочери, будет достигнута критическая масса, после которой женщины всего мира смогут уходить без экранов. Стоит лишь им достигнуть определенного состояния. И в этом нам помогут, как она сказала, два последних ребенка, в нашем городе. Какие-то близнецы, которых именно ты должен вывести на Дорогу. Они и откроют особый портал, без экрана, для всех женщин. Ты знаешь, что это за дети?

— Да, — разом осипшим голосом произнес Дед. — Это дети человека, которого ты очень уважаешь, дети твоего друга, мэра, Константина Устиновича.

Руки дрогнули и не удержали стакан, горячий чай разлился по линолеуму. Сергей медленно сполз на табуретку, закрыл глаза и крепко сжал голову руками.