СТРАХ «ДЕМОКРАТОВ»

АНТИКРИЗИСНЫЙ ПАКЕТ КРЕМЛЯ

«Ежедневный журнал» и Agentura.Ru начинают исследовать государственную кампанию по борьбе с экстремизмом, которая, по нашему мнению, разворачивается сегодня для получения контроля над гражданским обществом и усиления полицейских функций государства.

В последние годы силовики часто, прикрываясь борьбой с экстремизмом, оказывали давление на политических активистов и общественных деятелей, однако это всегда касалось людей, которые мешали властям. Но именно сейчас государство вкладывает в противодействие экстремизму такие средства и силы, что это неизбежно коснется и людей, далеких от политики.

«Черные» списки предполагаемых экстремистов, в которых пока числится 10 тысяч россиян, вырастут до сотен тысяч, а свобода помещать критические высказывания в Сети останется в прошлом. Огромные вложения в системы электронного слежения за гражданами сделают любые групповые передвижения по российским городам невозможными, а, следовательно, исключат не только несанкционированные митинги, но и флеш-мобы. В качестве одной из мишеней для тотального наблюдения намечена «неформальная молодежь». Впервые за 18 лет, ссылаясь на необходимость борьбы с «дестабилизацией обстановки» в условиях мирового кризиса, власть открыто поставила перед спецслужбами задачу выявлять неблагонадежных граждан, от футбольных фанатов до сектантов. Главную роль в этой кампании получила не ФСБ, которая в принципе должна защищать конституционный строй в России, а МВД.

Стартовой точкой масштабной кампании по контролю над неблагонадежными можно считать создание Департамента МВД по противодействию экстремизму, который был образован в сентябре 2008 года на базе Департамента по борьбе с оргпреступностью и терроризмом (ДБОПиТ). 23 апреля 2009 года его руководитель генерал Юрий Коков заявил о полной готовности новой структуры к работе.

Утверждается, что оргпреступность в России сократилась настолько, что с ней вполне могут справиться угрозыск и отделы по борьбе с экономической преступностью. А вот экстремизм представляет угрозу конституционному строю в России, особенно в условиях финансового кризиса, когда могут активизироваться все социальные группы.

Такое объяснение не выдерживает никакой критики. Во-первых, потому что экстремистские преступления не считаются тяжкими, в отличие от деятельности преступных сообществ. В России под экстремизм подпадают публичные высказывания, возбуждающие расовую, социальную и др. ненависть, то есть слова, а не действия. Во-вторых, показатели оргпреступности в нашей стране в десятки раз превышают количество экстремистских преступлений. По данным Главного информационно-аналитического центра МВД, число расследованных в 2008 году преступлений, совершенных участниками организованных сообществ, составило 36 601. А преступлений «экстремистской направленности» за то же время зарегистрировано всего 460. Вряд ли можно считать, что они представляют серьезную угрозу для государства, даже если их количество увеличится в несколько раз.

Получается, что на борьбу с незначительным количеством нетяжких преступлений власть мобилизует структуры бывшего Департамента по борьбе с оргпреступностью и терроризмом, куда раньше входили ОРБ при ГУ по федеральным округам, центры «Т», а также региональные УБОПы. Центры по противодействию экстремизму (т. н. Центры «Э») созданы по всей стране при ГУВД и УВД на базе бывших УБОП. В масштабах России это тысячи опытных и деятельных оперативников, в прошлом имевших дело с реальными бандитами и террористами и выработавших вполне определенные методы в ходе этой борьбы.

Под борьбу с экстремизмом выстраивается правовая вертикаль: создаются экстремистские отделы в прокуратурах и в Следственном комитете. Конечно же, всех этих людей необходимо будет чем-то занимать — по крайней мере, отчетность в МВД никто не отменял. И очевидно, что для созданного аппарата полтысячи преступлений в год будет явно недостаточно, не говоря уже о том, что почти половина экстремистских дел «умирает» в судах.

Никто не скрывает, что подразделения по противодействию экстремизму собираются использовать для подавления массовых выступлений. Так, глава нового департамента Юрий Коков не исключил участия департамента в пресечении социальных протестов.

Власть в последнее время вложила огромные ресурсы в программу по пресечению и подавлению народных волнений. Два главных шага было сделано в этом направлении.

В июне 2008 года в МВД был создан Центр обеспечения охраны общественного порядка, задачи которого — координация деятельности органов внутренних дел и внутренних войск при проведении массовых мероприятий. Напомним, что планируемые сокращения Внутренних войск (ВВ), которые насчитывают около 200 тысяч, решили отложить до лучших времен.

В конце прошлого года по поручению руководства страны образован Ситуационный центр МВД и ФМС России по мониторингу состояния дел в социальных сферах и сфере миграции. Туда будет стекаться информация из центров, сетью покрывающих всю страну. Цель — отслеживание общественных настроений и контроль над обстановкой на местах.

Судя по заявлениям руководителей МВД, основное внимание предполагается уделять работе по пресечению экстремистских преступлений. «Функции ДПЭ — это, прежде всего, оперативно-агентурная работа, направленная на выявление и пресечение преступлений, профилактика и мониторинг происходящих в экстремистской среде процессов», — заявил в одном из интервью глава МВД Рашид Нургалиев.

Конечно же, многие методы по контролю над общественным спокойствием использовались в советское время, но с тех пор техника ушла далеко вперед. И сейчас МВД готово применять все современные достижения в области электронного наблюдения для установления личности «несогласных» и отслеживания их передвижений. Это, например, программы розыска и распознавания лиц с помощью камер, установленных на вокзалах и в аэропортах, а также лаборатории по идентификации голосов (работают в 62 регионах).

Уже несколько лет в МВД создается электронный комплекс, который объединит все банки данных, включая данные видеонаблюдения, сведения о покупке билетов на поезда и самолеты, а также всевозможные виды учетов в единую систему по всей стране. В результате постоянно увеличивается количество граждан, попавших в базы данных, которых начинают ограничивать в свободе передвижения и прочих правах. При этом причина, по которой человек попал в базу, остается внутренним делом МВД и спецслужб — ведь эта процедура не предусматривает судебного решения.

Как может работать такая система в идеале, показано в фильме «Превосходство Борна». Джейсон Борн подходит к вагону поезда, отправляющегося из Берлина в Москву, его лицо попадает в камеры, после чего ЦРУ устанавливает его маршрут и передает его данные в Россию, где агента пытаются задержать.

Естественно, на практике такая система может давать сбои. Однако задержания политических активистов при передвижениях в другой город фиксировались многократно, и было установлено, что они стали возможны благодаря быстрому получению милицией данных из систем по продаже билетов. Между тем, все это происходило еще до создания единой электронной системы органов внутренних дел.

Ориентация МВД на пресечение экстремистских преступлений, а не раскрытие и передачу дел в суд предполагает широкие возможности для агентурной работы в среде и для всех видов негласного наблюдения — прослушки, перлюстрации электронной почты, слежки в Интернете. Насколько можно понять из заявлений милицейских начальников и ведомственных отчетов, в качестве таргет-групп антиэкстремистской кампании намечены:

1. «Исламисты» — любые объединения и сообщества, неподконтрольные ДУМ (Духовным управлениям мусульман).

2. Несистемные партии и общественные объединения — такие, как запрещенная НПБ, а также АКМ, ДПНИ, Объединенный гражданский фронт, экологи, правозащитники.

3. Неформальные сообщества: от футбольных фанатов и неонацистов до обществ любителей языческих культов.

4. Профсоюзы.

5. Неполитизированные «несогласные» — начиная с защитников Химкинского леса и противников точечной застройки.

6. Сектанты, по версии некоторых деятелей РПЦ, в том числе кришнаиты, саентологи, свидетели Иеговы и т. д.

Кроме того, обычные, ни в чем не участвующие люди также станут жертвами этой борьбы: чем больше списков, учетов и баз данных, тем выше вероятность ошибки.

Бросив мощные ресурсы на предотвращение экстремизма, государство в то же время выделяет отдельные бюджеты на закупку техники, которая может пригодиться на случай, если кризис все же произойдет. Для разгона митингов и демонстраций создается новая отечественная техника, которая не разрабатывалась с конца 80-х. Три вида водометных машин — на базе «Газели», «КАМАЗа» и «Урала» — уже закупаются МВД, а ОМОН и ОМСН обучают новым техникам по разгону толпы. Ирина Бороган.

Приведенную статью написал «демократический» автор или «либерал» (черт его знает, почему они так себя называют, не имея для этого ни малейших оснований). Статья информативная и правильная, но только слегка мелковата. И. Бороган считает страх нынешнего кремлевского режима перед экстремистами чем-то свойственным этому режиму. Между тем, страх перед народом — это родовое свойство «демократов». Тот страх, который испытывает Кремль за свои драгоценные шкурки, просто отражение его общего страха. Это нагромождение охраны личной, наружной, агентурной, электронной, эти трехметровые заборы, решетки, непременные посты, видеонаблюдение у любого мало-мальски значимого «демократа» и кормящих их олигархов вызывает просто омерзение и даже жалость к ним. Какому-нибудь преступнику еще надо суметь натворить что-нибудь нехорошее, чтобы государство «на зоне» окружило его такой охраной, а эти за свой счет вечно ходят под конвоем.

Год назад мне пришлось написать под впечатлением от увиденного на, казалось бы, светлом празднике: «В моих детстве и юности, признаться, не всегда похвальных, была у нас подначка в виде загадки: «Что такое: не х…, не морковка — красная головка?» Ответ: «Милиционер» (за красный околыш на фуражке). Сейчас, видя нынешние органы правопорядка, думаешь — боже, как же мы недооценивали нашу родную советскую милицию во всех планах, даже в интеллектуальном.

Вспомните праздники в СССР. В эти дни вся милиция была на улицах, но какая! В белых рубашечках, весной с белыми чехлами на фуражках, выглаженная, вычищенная — милиция праздновала вместе с нами и была она абсолютно безоружна! Какое оружие в праздники, если милиция его не носила и на дежурствах в будние дни?! В праздничные дни даже ее единственное подразделение, дающее денежный доход, — вытрезвитель — и тот был бесплатным: перепивших обслуживали «за счет заведения».

А на 9 Мая этого года, участвуя в демонстрации ветеранов войны, увидел уже на подходах к Кремлю тех, кого милицией уже трудно назвать, — так даже немцы в оккупированных городах в окружении мирного населения постеснялись бы выглядеть! И молодые солдатики, и мордовороты были в боевой камуфляжной форме, в касках, в бронежилетах, во всеоружии. И было их несколько тысяч. А за их шеренгами ряды спецтехники с водометами, с автозаками. Причем, военный парад уже давно закончился и наши драгоценные фюреры уже где-то принимали «на грудь» в абсолютной безопасности — зачем весь этот оккупационный кретинизм?? Он ведь вызывает к режиму даже не жалость, а омерзение — как можно до такого неприкрытого ужаса бояться собственного народа и, одновременно, называть себя «избранной» им властью?

Но тогда мне не удалось дополнить собственное впечатление впечатлением людей, которые работали вместе с тем, кто для этих «демократов» является главным губителем народа и извергом всех времен и народов.

Вспомните непрерывные разглагольствования «демократов» о том, что Сталин, дескать, был страшным трусом, который даже в своей квартире обрезал шторы, чтобы за ними никто не мог спрятаться, вспомните «демократический» бред о тысячах телохранителей Сталина и т. д. и т. п.

В 1933 г. был большой голод на Украине, Дону и Кубани, казалось бы, гнев народа против Сталина должен быть ни с чем не сравним. А в начале 1934 г. в Москве было открыто метро и начались пробные поездки москвичей. Родственница первой жены Сталина, М.А. Сванидзе, вела дневник и 29 апреля 1934 года она в него записала (Сталина она помечает буквой «И» — Иосиф):

«…22-го вечером мы всей гурьбой зашли к ребятам в Кремль. Было рождение няни Светланиной, я ей купила берет и шерстяные чулки, и мы пошли ее поздравлять. Пришли И. с детьми, Каганович и Орджоникидзе. Обедали. Мы присоединились. Очень оживленно говорили. И. был в хорошем настроении, кормил Светлану. Сейчас же открыли «Абрау» и начались тосты. Заговорили о метро. Светлана выразила желание прокатиться, и мы тут же условились — я, Женя, она и няня — проехаться. Л.М. заказал нам 10 билетов и для большего спокойствия поручил своему чиновнику нас сопровождать. Прошло 1/2 ч., мы пошли одеваться и вдруг поднялась суматоха — И. решил внезапно тоже прокатиться. Вызвали т. Молотова — он подошел, когда мы уже садились в машины. Все страшно волновались, шептались об опасности такой поездки без подготовки. Лазарь Моисеевич волновался больше всех, побледнел и шептал нам, что уже не рад, что организовал это для нас, если б он знал и пр.

Предлагал поехать в 12 ч., когда прекратится катание публики, но И. настаивал поехать сейчас же. У меня на душе было спокойно, я говорила, что все будет отлично и нечего беспокоиться. Разместились в 3-х машинах, поехали к Крымской площади. Там спустились и стали ждать поезда. Пахло сырой известью еще невысохшего дома, чисто, светло, немного народу, ожидавшего очереди сесть в метрополитен, чтоб сделать рейс. Начались перезвоны по телефону с соседними станциями, и мы простояли минут 20. В это время подъехал кое-кто из охраны. Публика заметила вождей, и начались громкие приветствия. И. стал выражать нетерпение. Дело в том, что хотели на предыдущей станции освободить состав, из-за этого произошла путаница и задержка, во всяком случае поезд подошел переполненный, тут же освободили моторный вагон от публики, и при криках ура со стороны всех бывших на перроне мы его заняли. Еще в вагоне мы простояли минут 10, пока вышел встречный и освободился путь. Наконец мы двинулись. В Охотном вышли посмотреть вокзал и эскалатор, поднялась невообразимая суета, публика кинулась приветствовать вождей, кричала ура и бежала следом. Нас всех разъединили и меня чуть не удушили у одной из колонн. Восторг и овации переходили всякие человеческие меры. Хорошо, что к этому времени уже собралась милиция и охрана. Я ничего не видела, а только мечтала, чтоб добраться до дому. Вася волновался больше всех. И. был весел, обо всем расспрашивал откуда-то появившегося начальника стройки метро. Пошучивал относительно задержки пуска эксплуатации метро и неполного освоения техники движения.

На следующей станции, где самый высокий эскалатор, И. и все опять вышли, но я, Женя и Светлана остались в вагоне, напуганные несдержанными восторгами толпы, которая в азарте на одной из станций опрокинула недалеко от вождей огромную чугунную лампу и разбила абажур. Мы доехали до Сокольников, поехали обратно до Смоленского, хотя в Сокольниках ждали машины, но И. решил проехаться обратно. Приезжаем на Смоленский, у вокзала ни одной машины (они не успели доехать из Сокольников). Моросит дождь, на улице лужи, и весь кортеж двинулся пешком через площадь по Арбату. Новые волнения, растерянность. Наконец, около Торгсина первая машина из особого гаража. Ее ловят посреди улицы, т. к. она летит к Смоленскому вокзалу. И. не хочет садиться и отправляет детей и женщин. Мы едем в Кремль, через 5 минут приезжает Павел, а затем Ал. И. уехал прямо на дачу. Светлана устала — идет прямо в постель. Вася разнервничался от всех переживаний, кидается на постель и истерически рыдает, мы упиваемся валериановыми каплями и только спустя 1/2 ч., когда узнаем по телефону, что все на местах, пьем чай и обмениваемся впечатлениями. Метро — вернее вокзалы изумительны по отделке и красоте, невольно преклоняешься перед энергией и энтузиазмом молодежи, сделавшей все это, и тому руководству, которое может вызвать в массе такой подъем. Ведь все было выстроено с молниеносной быстротой, и такая блестящая отделка, такое оформление…»

При Сталине агенты ГПУ, потом ОГПУ, потом НКВД слушали, что говорит народ, и докладывали об этих разговорах «наверх». И после пуска метро они тоже в справке с грифом «Секретно» доносили секретарям МГК о разговорах народа по этому поводу. Причем, и о положительных высказываниях, и о злобных. Среди людей не осталось незамеченным посещение метро руководителями страны. И среди восторженных разговоров о том, что людям посчастливилось вблизи видеть Сталина и Молотова и даже говорить с ними, агенты сообщили и о следующих разговорах.

«На ряде предприятий рабочие выражали опасения, почему т. Сталин рискует, совершая поездку в общем поезде, где могли оказаться всякие люди. Например, т. Ветков (Дорхимзавод) говорил:

«По-моему, поездка т. Сталина на метро правильна. Но если эта поездка не была организована, не было проверки и подготовки, кто будет пассажирами в это время, тогда нельзя было ездить тов. Сталину. Нельзя подвергать вождя опасности».

Группа учеников ФЗУ завода им. Сталина (Седин, Нермель, Бобылев), побывавшая на метро до поездки т. Сталина, была восхищена этим строительством. По поводу поездки т. Сталина они говорили:

«Тов. Сталин, Каганович, Молотов, Орджоникидзе зря ездят так просто. Среди молодежи много хулиганья: и такие люди могут пропасть ни за что. А это испытанные вожди. Как бы предупредить, чтобы в следующий раз не ездили так просто.»

Сталин интересовался в стране всем, включая строительство. Его бывший телохранитель Рыбин вспоминает: «Размах столичной промышленности увеличивал потоки транспорта. Узкие древние улицы затрудняли движение. Самой широкой магистралью города было Садовое кольцо, посреди которого частоколом торчали высохшие от старости дубы. Вдобавок проезжую часть сокращали трамвайные линии, бегущие вдоль деревянных домишек и потрескавшихся от старости кирпичных особняков. Приближалась реконструкция Москвы, строительство Метрополитена, способного лучше и быстрей перемещать людские потоки. Следовало подготовить необходимое решение правительства.

И Сталин лично осматривал нужные улицы, заходя во дворы, где в основном кособочились дышавшие на ладан хибары да ютилось множество замшелых сараюшек на курьих ножках. Первый раз он сделал это днем. Сразу собралась толпа, которая совершенно не давала двигаться, а потом бежала за машиной. Пришлось перенести осмотры на ночь. Но даже тогда прохожие узнавали вождя и провожали длинным хвостом.

В результате длительной подготовки был утвержден генеральный план реконструкции Москвы. Так появились улицы Горького, Большая Калужская, Кутузовский проспект и другие прекрасные магистрали. Во время очередной поездки по Моховой Сталин сказал шоферу Митрюхину:

— Надо построить новый университет имени Ломоносова, чтобы студенты учились в одном месте, а не мотались по всему городу».

Председатель Моссовета в те годы В.П. Пронин, хрущевец, уверяет, что Сталин был очень жестоким. Однако на вопрос, боялся ли он Сталина, счел нужным ответить так.

«Конечно. Но он умный и начитанный человек. Очень скрупулезно влезал в дела. В 1939–1940 годах был такой порядок. Шла интенсивная застройка столицы. Сталин еженедельно ездил по стройкам Москвы. И часто я его сопровождал. Он сам назначал, куда едем. Садимся в одну машину. Часто другой, с охраной, не было. Рядом с шофером начальник личной охраны генерал Власик, на втором сиденье я, рядом Сталин, позади Щербаков, Жданов или Молотов. Это бывало обычно под вечер. Приезжаем на место. Сталин выходит из машины, начинаем ходить по стройке, обсуждаем планировку, застройку и т. д. Народ собирается. Помню, на Ленинском проспекте Сталин в такой ситуации говорит людям: «Товарищи, здесь же не митинг, мы по делу приехали». Власик, весь потный, бегает кругом, никого из охраны больше нет».

А вот уже о более позднем времени вспоминает начальник правительственной охраны Власик.

«Говоря о поездках на юг, которые Сталин совершал ежегодно, мне хотелось более подробно рассказать об одной поездке, так как маршрут ее был необычен. Это было в 1947 году. В августе, числа не помню, Сталин вызвал меня и объявил, что поедем на юг не как обычно, на поезде, а до Харькова на машинах, а в Харькове сядем на поезд.

…Считая, что такое длительное путешествие на машинах будет для него утомительным, я пытался убедить его отказаться от такой поездки. Но он и слушать меня не захотел. План он одобрил, и я начал готовиться к этому ответственному путешествию. Выехали мы, кажется, 16 августа. Ехали до Харькова с тремя остановками — в Щекино Тульской области, Орле и Курске. На остановках все было очень скромно и просто, без всякого шума, что т. Сталину очень понравилось.

Ели мы все вместе с т. Сталиным. И в Щекине, и в Курске т. Сталин гулял по городу. В пути между Тулой и Орлом у нас на «паккарде» перегрелись покрышки. Тов. Сталин велел остановить машину и сказал, что пройдется немного пешком, а шофер за это время сменит покрышки, а потом нас догонит.

Пройдя немного по шоссе, мы увидели три грузовика, которые стояли у обочины шоссе, и на одном из них шофер тоже менял покрышку.

Увидя т. Сталина, рабочие так растерялись, что не верили своим глазам, так неожиданно было его появление на шоссе, да еще пешком. Когда мы прошли, они начали друг друга обнимать и целовать, говоря: «Вот какое счастье, так близко видели товарища Сталина!»

Пройдя еще немного, мы встретили маленького мальчика лет 11–12. Тов. Сталин остановился, протянул ему руку и сказал: «Ну, давай познакомимся. Как тебя зовут? Куда ты идешь?» Мальчик сказал, что зовут его Вова, идет он в деревню, где пасет коров, учится в 4 классе на четверки и пятерки.

В это время подошла наша машина, мы простились с Вовой и продолжали наше путешествие. После этой остановки т. Сталин пересел на ЗИС-110. Машина ему очень понравилась, и весь отпуск он ездил только на отечественном ЗИСе. В Орле мы сделали остановку, отдохнули, помылись с дороги, пообедали и тронулись в дальнейший путь. Следующая остановка была у нас в Курске. Мы остановились отдохнуть в квартире одного из наших работников-чекистов. Квартира была чистенькая и уютная, на полочке над диваном было много фарфоровых безделушек, а на подзеркальнике стояло много красивых флаконов с духами. Тов. Сталин внимательно осмотрел всю обстановку квартиры, потрогал безделушки, стоявшие на полочке, посмеялся, а когда мы, отдохнув, собрались уезжать, спросил меня, что же мы оставим хозяйке на память и нет ли у нас одеколона. К счастью, одеколон нашелся, и в довольно красивом флаконе. Тов. Сталин сам отнес его в спальню, где он отдыхал, и поставил его на подзеркальник.

Несмотря на очень утомительную дорогу (мы выехали из Москвы вечером, ехали всю ночь и день) спал т. Сталин немногим больше двух часов. И.В. чувствовал себя очень хорошо, настроение у него было прекрасное, чему мы все были очень рады.

В разговоре он сказал, что очень доволен, что поехали на машинах, что он много увидел. Видел, как строят города, убирают поля, какие у нас дороги. Из кабинета этого не увидишь. Это были его доподлинные слова».

Как видите, Сталин совершенно бесстрашно общался со своим народом. Настолько бесстрашно, что сам народ за него переживал — не случилось бы чего! Но, единственное, в отличие от «демократических» руководителей он никогда из своих встреч не делал себе рекламы.

Ю.И. МУХИН

 

ПОБЕДИВШИЕ МАФИЮ?

В 2008 г. руководители МВД России заявляли, что они контролируют деятельность более 400 крупных преступных организаций. Именно силами подразделений по борьбе с организованной преступностью был нанесен ощутимый удар по самой мощной преступной организации страны — «Общаку», арестован за организацию рейдерских захватов лидер тамбовского преступного сообщества Кумарин—Барсуков («ночной губернатор» Санкт-Петербурга).

Кто же сейчас будет заниматься ликвидацией преступных сообществ? На том же Дальнем Востоке после ликвидации спецподразделений в борьбе с оргпреступностью произошел заметный спад. Полпред президента России Олег Сафонов, выступая 20 марта с.г. на совещании руководителей органов безопасности и внутренних дел ДФО, отметил, что в регионе на 70 % меньше выявлено преступлений, совершенных ОПГ и преступными сообществами. И это — при пораженности всех сфер экономики региона организованной преступностью.

Кто будет заниматься борьбой с рейдерством, где общеуголовная преступность вообще неотделима от экономической?

Кто будет контролировать воров в законе и преступных авторитетов, которые продолжают укреплять свои позиции во многих регионах страны?

Кстати, в последние годы в Россию вернулись «короли» преступного мира, такие, как Вячеслав Иваньков, Марат Балагула и др.

В связи с кризисом уже начался передел сфер влияния между лидерами криминального мира. Такой передел идет и в связи с реализацией крупных экономических проектов, в которые всегда стараются влезть мафиозные структуры. В феврале 2009 г. в Москве, например, был расстрелян из автомата «вор в законе» Алик Миналян («Сочинский»), который был «смотрящим» за исправительными учреждениями Краснодарского края. Оперативники связывают это с криминальными «разборками» вокруг участия в олимпийском проекте, который реализуется на территории края.

Продолжаются криминальные разборки в банковской среде. Недавно из автомата был расстрелян известный банкир Александр Антонов, который чудом остался жив. Господин Антонов вместе со своим сыном входит в сотню наиболее известных представителей российского финансового мира, одновременно с его именем связана серия громких криминальных скандалов в этой сфере.

Особенно странным решение о ликвидации подразделений по борьбе с организованной преступностью выглядит на фоне антимафиозного натиска на Россию со стороны Запада после «пятидневной войны» с Грузией. В ряде крупных западных СМИ звучали прямые призывы бороться с Россией путем обвинения ее в покровительстве преступным структурам. Для этого предлагаются массовые аресты счетов российских граждан, конфискация имущества. Инструментом давления на Россию таким способом, по всей видимости, будет являться Стратегия правоохранительной деятельности по борьбе с международной организованной преступностью, принятая в США в апреле 2008 г. Преступные формирования из России в ней обозначены, как враг № 1.

Кто со всем этим будет разбираться у нас в России?

Угрозыск или БЭП? Но у них совсем другие задачи.

В период кризиса задача МВД — не дать разгуляться преступным структурам. Но кто теперь будет заниматься этим противодействием?

В своем интервью «Независимой газете» после коллегии МВД по итогам работы в 2008 г. министр внутренних дел Рашид Нургалиев заявил, что главная функция нового департамента по борьбе с экстремизмом — «это прежде всего оперативно-агентурная работа, направленная на выявление и пресечение преступлений». Но ведь все экстремистские преступления в российском УК не относятся даже к категории тяжких преступлений (за исключением массовых беспорядков, которых ежегодно регистрируются единицы). А поэтому в отношении экстремистов и их организаций нельзя в полном объёме проводить оперативно-розыскную деятельность.

Следует отметить, что объём работы оперативных подразделений по преступным сообществам (организациям), бандам и незаконным вооруженным формированиям в сравнении с объемом работы по экстремистским организациям и сообществам отличается в разы. Например, в 2008 г. зарегистрировано 325 преступлений, связанные с участием в преступных сообществах и преступных организациях, 262 факта бандитизма, 522 преступления, связанных с участием в незаконных вооруженных формированиях, и всего 42 преступления, связанных с организацией экстремистского сообщества и организацией деятельности экстремистской организации.

Согласно данным ГИАЦ МВД России, в 2008 г. зарегистрировано в общей сложности 460 преступлений экстремистской направленности, темпы прироста по сравнению с 2007 г. (356 преступлений) составили 29 %. В 2008 г. выявлено 379 лиц, совершивших преступления данной категории (в 2007 г. — 225), темпы прироста составляют 68 %.

Но в сравнении с абсолютными показателями организованной преступности преступления экстремистской направленности также в разы меньше.

В 2006 г. число расследованных преступлений, совершенных участниками организованных групп или преступных сообществ (организаций), составляло 27 715, в 2007 г. — 34 620, в 2008 г. — 36 601.

Разница почти в 100 раз в «пользу» организованной преступности!

Кроме того, обращает на себя внимание значительное количество приостановленных в 2008 г. уголовных дел (93) — 43 % от числа направленных в суд. Из общего числа приостановленных уголовных дел о преступлениях экстремистской направленности 80 % приостановлено за неустановлением лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого, из них половина приостановленных уголовных дел — по ст. 282 УК РФ.

Ключевым моментом при совершении преступлений экстремистской направленности и обязательным субъективным признаком является экстремистский мотив, поэтому вопрос о квалификации преступления как экстремистского (особенно при отсутствии лица, его совершившего) вызывает серьезные вопросы. Исследования НИИ Академии Генеральной прокуратуры РФ показывают, что суды изменили квалификацию экстремистских деяний у 46,8 % подсудимых, т. е. практически у каждого второго лица, привлеченного к уголовной ответственности за экстремистские преступления.

Как видим, погоня за увеличением показателей борьбы с «модной» экстремистской преступностью оборачивается плачевными результатами.

В упомянутом интервью министр говорит о том, что реформирование департамента по борьбе с организованной преступностью и терроризмом было вызвано необходимостью исключения «дублирования функций». Но в том же интервью говорится об успехах МВД по борьбе с наркомафией и наркотрафиком. Но разве здесь МВД не дублирует Федеральную службу по контролю за оборотом наркотиков? Никто же не говорит об устранении этой функции из объема задач органов внутренних дел. Так же как никто не лишит МВД функции борьбы с терроризмом, несмотря на то, что, согласно Федеральному закону «О противодействии терроризму», основная ответственность за исполнение этой функции лежит на Федеральной службе безопасности.

Значит, не в «дублировании функций» причина ликвидации подразделений по борьбе с организованной преступностью и терроризмом.

Трудно понять, кому нужно было уничтожать службу по борьбе с организованной преступностью и терроризмом в МВД в условиях кризиса и зачем все это затеяно. Если руководство страны располагало информацией, что подразделения по борьбе с оргпреступностью сами стали криминализованы, то замените их руководство. Если предполагается создать некую структуру вне МВД, то сначала создайте, а не ломайте, что работает.

В. ОВЧИНСКИЙ,

http://www.zavtra.ru/cgi/veil/data/zavtra/09/801/51.html