НА ПУТИ К МАЙДАНУ

В украинских СМИ продолжается жалобный вой, что некие вооружённые люди, якобы российские военные, изгоняют украинских военных, отказавшихся подчиниться воле крымского народа, с военных объектов. «Бедная» украинская армия, подвергшаяся «нападению и агрессии»…

В связи с этим интересно вспомнить, как в действительности проходило на Украине расчленение в 1992 году Советской Армии. Тогда «украинская держава» куда менее, чем это происходит сегодня в Крыму, церемонилась с офицерами Советской Армии.

Рассказывает полковник запаса Борис Карпович Серов, бывший командир 28-й мотострелковой дивизии Одесского военного округа, кавалер 3-х орденов Красной Звезды. Интервью было дано в 1994 году.

— Я родился 24 января 1947 года в г. Зеленогорске Восточно-Казахстанской области. В 1966 г. закончил среднюю школу и поступил в Ташкентское высшее командное танковое училище. Его закончил в 1970 г., после чего был направлен для прохождения дальнейшей службы в отдельный тяжелый танковый батальон Группы советских войск в Германии, где проходил службу командиром взвода, затем командиром роты тяжёлых танков. Закончил службу в ГСВГ в должности начальника штаба отдельного тяжелого танкового батальона. С этой должности был переведён в Дальневосточный Краснознамённый округ, где проходил службу на должностях начальника штаба танкового батальона и командира батальона. В 1978 г. поступил в Академию бронетанковых войск, которую закончил в 1981 г. По её окончанию был месяца три на должности заместителя начальника оперативного отдела общевойскового корпуса. 10 декабря 1981 г. был направлен начальником штаба в десантно-штурмовую бригаду в состав 40-й армии на территорию Афганистана. Вначале бригада дислоцировалась в г. Кундуз, затем была передислоцирована в Гардез. Я прослужил там четыре месяца и по своей просьбе, которую высказал в ходе боевых действий во время личной встречи с начальником штаба тогдашнего Туркестанского округа, был переведен на должность начальника штаба отдельной 70-й мотострелковой бригады в Кандагар.

Видимо, многие, кто служил в Афганистане, да и не только, слышали это слово: Кандагар. Я считаю, что это в условиях Афганистана был наиболее опасный район, в котором помощь афганскому народу в защите завоеваний Апрельской революции - я говорю в выражениях того времени - оказывала только 70-я бригада. Она, действуя самостоятельно на территории этих огромных провинций Афганистана, разрывалась на части, успевала подавить бандитские формирования и непосредственно в провинции Кандагар, а также в провинциях Пактия, Логар и Заболь. Мне пришлось повоевать на территории Афганистана, если учитывать 56 десантно-штурмовую бригаду и 70-ю отдельную мотострелковую бригаду, 2 года и 9 месяцев. Первый свой орден я получил за успешное проведение операции по захвату крупной базы мятежников в районе Рабати Джали, расположенной в 400 метрах от иранской границы и в 150 метрах от пакистанской. Второй орден получил за руководство боевыми действиями по деблокированию населённого пункта Марчжа, недалеко от с. Лашкаргах. За эту же операцию тогдашним руководителем Афганистана Бабраком Кармалем был награждён орденом Звезды Афганистана. Последний свой советский орден получил в 1984 г. за бои в районе Махаджири, Лаль Мухаммед и Пассаб. В ходе этих боёв был тяжело ранен и в течение пяти с половиной месяцев пролежал в госпитале им. Бурденко в Москве. Затем, когда смог самостоятельно ходить на костылях, был по своей просьбе переведен по месту жительства семьи в госпиталь г. Горького. Военно-врачебной комиссией был признан годным к продолжению военной службы без ограничения и снова уехал на месяц в 70-ю бригаду в Кандагар, где сдал дела и должность начальнику штаба этой бригады. Затем был направлен в Одесский военный округ, где решением командующего войсками округа был назначен командиром 19-го танкового полка. Через полгода этот полк расформировали, а меня перевели командиром 166-го танкового полка.

Через пять месяцев командования этим полком был назначен начальником штаба 180-й мотострелковой дивизии. В течение полутора лет был начальником штаба, а затем командиром 28-й отдельной мотострелковой дивизии окружного подчинения, которой командовал без малого три года. На этом моя служба в Вооруженных Силах СССР закончилась, и по собственному рапорту я был уволен в запас Вооруженных Сил Украины.

— Как проходил развал Советской Армии, который начался с того, что наше политическое руководство заставило офицеров принять украинскую присягу. Что стало с теми, которые её не приняли?

— Это очень болезненный вопрос для всех офицеров Советской Армии, ныне Вооружённых Сил Украины. Выражение “развал Советской Армии” точно отражает суть дела. Я могу рассказать на уровне дивизии, как болезненно шёл этот процесс.

Украинское руководство очень спешило с принятием присяги. 9 января 1992 года на совещании у президента Кравчука было дано много обещаний руководящему составу Вооружённых Сил Украины. Там присутствовали практически все командиры дивизий всех родов войск, областные военные комиссары, командиры и командующие корпусов армий, округов. Но эти обещания так и остались, на мой взгляд, пустым звуком.

В тот период я не навязывал своё мнение личному составу и офицерам дивизии, давал возможность самим определиться в своей дальнейшей службе и военной судьбе. Практически у офицеров и прапорщиков не было выбора - или принятие присяги, или ничего. Были обещания о том, что, не принимая присягу, они, тем не менее, продолжат службу. Что, мол, есть двухсторонние соглашения между Украиной и Россией и человек поедет служить в Россию. В конечном итоге, мы стали ненужными как Украине, так и России.

Всё делалось под покровом таинственности, например. Я как командир дивизии получаю звонок из Киева: “К вам вылетела комиссия, встречайте ее на вертолетной площадке”. Встретил, докладываю генерал-лейтенанту. У меня все упорно стали интересоваться, где находится командующий войсками округа генерал-полковник Морозов. Я ответил, что он у себя, на месте. Меня попросили уточнить, когда он вылетит.

Около полудня оперативный дежурный доложил, что командующий уже взлетел. Тогда вся эта комиссия стала садиться в машину. Я опять начал докладывать, а мне уже говорят: “Вот докладывайте своему новому командующему”.

Смена командующих происходила втайне, и это было неприятно. В последующем такие же неприятности произошли в один и тот же день со мной и другими офицерами, командирами дивизий, начальниками управлений округа.

Нас, командиров частей и соединений, всегда учили, что перед снятием с должности даже выпускника училища с ним должны побеседовать все, включая командира дивизии. А здесь про то, что вместо меня был уже назначен новый командир дивизии, я узнал в 15 часов в кабинете командующего округа. Точно так же в тот же день об этом узнали и ещё четыре человека. Смена командующего и командиров дивизий на том этапе, по моему мнению, показывает определенную непорядочность высшего военного и, наверное, не только военного руководства Украины.

Таково было выполнение обещаний. В конечном итоге офицеры и прапорщики, которые не приняли присягу и рассчитывали на то, что их переведут, как это было обещано, в Российскую армию, оказались ненужными ни Украине, ни России. Они были уволены в запас Вооружённых Сил Украины и многие из них, прослужив по 20, 25 лет, а некоторые даже и по 30 лет, и по сей день не имеют крыши над головой. Так на практике выполнялись те обещания, которые давались 9 января.

Принятие присяги в 28-й дивизии, согласно приказу командующего войсками округа, было организовано в два этапа. Я присягу Украины не принимал, потому что считал и считаю, что я уже принял присягу 1 сентября 1966 г. в Ташкентском высшем танковом командном училище, где клялся в верности Советскому народу. Считаю, что украинский народ остался тем же Советским народом. Зачем я должен был принимать её ещё раз?

С формальной стороны принятие присяги проводилось согласно положению Устава внутренней службы, Строевого устава Вооруженных Сил СССР, никаких отклонений не было.

После моего отстранения от должности начались варианты перевода меня в российскую армию, но я не был нужен в российской армии, как сотни и тысячи таких же офицеров и прапорщиков. В конечном итоге, пробыв 6 месяцев за штатом, я получил предложение от командующего войсками округа, через начальника управления кадров округа, написать рапорт об увольнении из Вооруженных Сил Украины, как это сделал и мой коллега, командир Николаевской учебной дивизии. Понимая, что ничего уже не получу ни в Вооружённых Силах Украины, ни России, куда меня, естественно, никто не приглашал, и получив во второй раз предложение написать рапорт, я написал его и на его основании был уволен.

В последующем смена проходила аналогичным порядком, в том числе и многих командиров полков. Критерий смены был один: на этой должности должен стоять человек украинской национальности. Командиры дивизий ОдВО в границах, в которых он был в 1992 г., были заменены все, командиры полков в 28 дивизии были заменены процентов на 40. На более низком уровне это не ощущалось, там этот процесс шёл более последовательно в первую очередь за счёт того, что многие командиры батальонов, дивизионов, рот, батарей, взводов сами писали репорта на увольнение, не видя перспективы для своей дальнейшей службы. Вместо них ставились люди в первую очередь украинской национальности, хотя для этого звена это не было критерием. Сегодня в 28-й дивизии очень многие офицеры батальонного, ротного и дивизионного звена являются представителями и других национальностей.

— Речь идёт об украинской национальности или владении украинским языком?

— Именно украинской национальности, о владении языком речи не шло. Слушая сессии нашего Верховного Совета, можно заметить, что украинским языком в совершенстве не владеют даже многие депутаты.

Попытки перевести делопроизводство на украинский язык проводились уже после того, как я ушёл. Пытались ввести доклады, использовать язык при выполнении тех или иных учебно-тактических задач. В конечном итоге всем стало ясно, что такой резкий переход от русского к украинскому языку при управлении войсками ни к чему хорошему привести не может.

Современная военная терминологии в украинском языке практически отсутствует. На мой взгляд, полный переход на украинский язык будет возможен, когда будет подготовлена смена офицеров на украинском языке, после того как будет детально отработана военная терминология, первый этап должен пройти через 4-5 лет.

— О состоянии Украинской армии?

— Опять трудный вопрос. Судить о моральном состоянии армии в целом не берусь, но хочу высказать несколько замечаний. Меня, как бывшего командира, поражает, что сегодня творится на улицах Одессы. Например, солдат без всякого страха покупает пару бутылок водки и открыто, не прячась, несёт их по всему городу. Меня глубоко удивляет, поражает и возмущает, когда по городу ходят неопрятные солдаты в грязнейшем обмундировании. Хотя патрули иногда и встречаются, требовательности с их стороны, чтобы привести людей в порядок, я не вижу.

Я живу в военном городке и знаю всех офицеров и прапорщиков, которые служили в дивизии под моим руководством, встречаюсь с ними практически ежедневно. У меня со всеми остались добрые человеческие отношения и я вижу, что люди растеряны.

Для меня самое больное и обидное - судьба 28-й мотострелковой дивизии, которая являлась самой боеспособной в Одесском военном округе. Она участвовала во всех учениях, которые проводились под руководством Генерального штаба и Министра обороны СССР. Она единственная в Вооружённых Силах СССР показывала учения для президента М.С. Горбачева.

Эта боевая дивизия на сегодняшний день дошла до того, что боевая подготовка, по моим наблюдениям, а я живу рядом с полигоном, отсутствует.

Если нет горюче-смазочных материалов на проведение посевной, для уборки урожая, то как их может хватить на крупномасштабные учения?

О боеприпасах. На территории Украины, так сложилось, не было заводов по производству боеприпасов. Встречаясь и беседуя с офицерами, я в курсе дела, что боеприпасов, даже стрелковых, недостаточно. Не говорю уже о танковых и артиллерийских, хотя они ещё остались за счёт складов неприкосновенного запаса.

О питании. Солдатский паёк, по крайней мере, тот, что я видел, остался на уровне, утверждённом в своё время министром обороны СССР. Слухи о голоде в армии несостоятельны. Может, это и имеет место в малочисленных, обособленных частях, но не в 28-й дивизии.

Призыв. Это беда всех государств СНГ. Меня в этом отношении поражает большое количество “беглецов”. В своё время если в дивизии был хоть один “беглец”, это расценивалось как величайшее ЧП и недоработка командира. Сегодня “беглецов” - море, вот что больше всего меня поражает. Люди призываются рядом со своим домом, и тем не менее всё равно бегут. Говорят о дедовщине. В своё время её объясняли наличием в армии призывников разных национальностей, но сегодня есть только славяне, а ничего не изменилось.

Мои бывшие коллеги единодушны: как была дедовщина, так и осталась, а по некоторым моментам ситуация даже ухудшилась. Причины этого они тоже не могут объяснить.

— Что вы думаете о продаже военного снаряжения коммерческими структурами? О барах, обнесённых маскировочными сетями?

— Меня до глубины души возмущает, когда я вижу бары, точнее их можно назвать пивнушками, обнесёнными масксетями первой категории, не подлежащих даже списанию. Барахольщики на одесском толчке продают новое военное оборудование, в то время как солдаты и сержанты ходят в затрапезном виде. Кроме масксетей это касается аккумуляторных батарей и ряда другого военно-технического имущества. Не думаю, что это сделано по указанию министра обороны, или что высшее руководство Украины дало указания о распродаже имущества, здесь просто идёт обыкновенное воровство.

Где вы раньше видели, чтобы сельские огороды были огорожены маскировочными сетями? Чтобы сплошь и рядом продавалось военное обмундирование и в нём так широко фланировали люди, не имеющие к армии никакого отношения?

Когда я готовился к проведению учений для показа президенту СССР, то оказалось, что во всей Советской Армии не хватало камуфляжа, чтобы переодеть нашу дивизию. Откуда он может взяться сегодня? Только путём воровства.

— Вы почти три года были на должности командира дивизии и так и не стали генералом. Говорят, в Украинской армии это звание с лёгкостью присуждают?

— Действительно, представление на присвоение мне генеральского звания было отправлено уже тогда, когда произошёл раздел Советской Армии на российскую и украинскую. Что касается Украинской армии, то я сам поражаюсь той лёгкости, с которой присваиваются генеральские звания.

— Какова будет позиция Украинской армии в случае каких-либо военных конфликтов на периферии со, скажем так, “пророссийскими силами”?

— Ответить на этот непростой вопрос в нескольких фразах сложно. Не знаю. Говорить, что братья-славяне в вооружённых силах Украины пойдут с оружием на своих братьев-россиян и наоборот, глупо. Ни один из нас сквозь прорезь прицела смотреть не будет. Может быть, если пойдёт дальнейшее насаждение национализма, лет через десять, наши дети это и сделают...

Вопросы задавал Александр Сивов

 

МЫ ПОТЕРЯЛИ УКРАИНУ...

Монолог украинца после референдума

Автор «ПротыВсих» сообщил об этом тексте так: «Это все было мне высказано по телефону сегодня ночью. Естественно на украинском языке. Перевел на русский ну и убрал непечатное».

Ты спрашиваешь как у нас? У нас все очень плохо.

Плохо, конечно, для меня и таких, как я — украинцев, общающихся на украинском языке в Крыму. Я смотрю на эти радостные лица, на это всеобщее ликование и ясно и отчетливо вижу: крымчане нас ненавидят. Они ненавидят каждого, кто хоть слово скажет на мове. И я не преувеличиваю. Всё, что касается «украинства», всё, что хоть как-то связано с «укр», вызывает практически у всех крымчан не просто отторжение, а целую бурю эмоций. Эмоции эти исключительно негативны у всех, начиная с детей и заканчивая стариками. Ведь такого и близко не было даже в советское время. Да, тогда здесь в Крыму к украинцам относились во сто крат лучше, чем сейчас — после 23 лет пребывания Крыма в составе Украины.

Как такое могло случиться? Как же нужно было стараться, чтобы люди столь массово возненавидели всеми фибрами души всё (подчеркиваю всё — от вышиванок до флага с гербом) украинское? Это страшно. Мы потеряли Украину. И в этом виноват не Путин. И в этом виноваты не известные наши русофобы из Западной Украины. В этом виноваты мы. Именно мы — украинцы с Полтавы, Черкасс, Киева, Хмельницкого, Житомира, Чернигова, со всей центральной Украины, позволили этим придуркам-галычанам установить над всей Украиной свои нацистские порядки. Ты вспомни! Вспомни, как во время застолий мы подхватывали их бандеровские песни, как смеялись вместе с ними над анекдотами «маю час та натхнення, пиду попыляю москаля», мы закрывали глаза на коверкание ими украинского языка, на все эти «шпытал», «нарази», «летовыща» и прочие «мапы» с «милициянтамы» и «катедрами». Нам было безразлично установление в их городах и селах памятников тем, кто стрелял в спины нашим дедам во время Великой Отечественной войны. Потом они «невзначай» стали ставить на своих собраниях портреты Бандеры и Шухевича. А потом в открытую маршировать, вначале по своим, а потом уже и по нашим городам с флагами СС и с фашистскими лозунгами. Мы сознательно закрывали на это глаза: «Ну что ж, у них своя история, надо понимать…». И эти – ИХ! – памятники стали появляться и у нас… Они называли нас «схидняками», весь Юго-Восток — «рабами», «совками» и «потомками сталинских кацапских палачей», а шахтеров — «кучей бандитов», живущих с такой же кучей «анжелик» .И мы, конечно же, понимая, что это не так, дружески похлопывали их по плечу: «Да ладно вам — и там нормальные люди есть…». Это мы пустили их в Киев. И Киев – КИЕВ! – молча смотрел как приезжие галычане и студенты из Западной Украины маршируют с факелами в честь дня рождения Бандеры по Крещатику, и эти марши становились многочисленнее год от года.

Они переписали всю нашу историю. Наши предки, согласно этой истории, стали никчемными «потуракамы росийськойи империи», а их коллаборанты, рагули и ничтожества — новыми героями Украины. Мы и это проглотили. Когда в Киеве, во время Майдана они стали избивать людей в метро за русскую речь (и в это в русскоговорящем КИЕВЕ!), русскоговорящим же киевлянам это было глубоко по боку, «анижедети», резвятся, они же против Януковича; было как-то и неудобно ставить их на место. Они обоср... и разрушили весь центр Киева - мы и тут молчали. Сейчас мы получаем ответку. За наше безразличие, за нашу трусость и за нашу глупость. МЫ ПОТЕРЯЛИ УКРАИНУ. Она больше никогда не будет не только в прежних границах: поменялись люди. Чаша терпения у Юго-Востока переполнена. Украина оказалась для них злой мачехой – с усиками под носом и свастикой на рукаве.

Из Крыма придется уезжать. У меня нет ни одного аргумента для крымчан против их справедливой ненависти к этой полоумной «мачехе-Украине».

И новость оттуда же – депутат Киевского городского совета (партия «УДАР») Алексей Давыденко:

«Крым потеряли из-за националистов. В конфликте вокруг Крымского полуострова виноваты националистические настроения, которые возникли в Украине во время массовых акций протеста... Если усилия Кремля на Украине чаще всего дают прямо противоположные результат от желаемого, то ваши благие националистические намерения играют исключительно во вред целостности Украины и на руку Кремлю». По его мнению, в конфликте вокруг Крымского полуострова виноваты радикальные настроения на Украине.

«Все, кто недавно так своевременно сносил памятники Ленина по стране; выкрикивал лозунги «хто не скаче, той москаль»; ратовал за немедленную отмену языкового закона; восхищался освобождению из тюрем осужденных за убийства людей; ликовал от своевременного роспуска «Беркута»; поддерживал освобождение из-под стражи вооруженных банд, захватывавших с целью мародерства дома, офисы и банки; требовал немедленного назначения лидеров «Правого Сектора» на руководящие посты в государстве – все вы за один неполный месяц сделали для развала Украины больше, чем коммунисты, социалисты и казнокрады за 20 лет независимости вместе взятые», — считает депутат.

Добавлю от себя — абсолютно точное описание ситуации. Мне десятки людей в Крыму говорили то же самое. Особенно про мову. «Мы слышать теперь не можем этот язык после киевских погромов и всего остального — просто наизнанку выворачивает. Раньше нормально воспринимали, сейчас выворачивает», — вот что отвечали на вопрос об отношении к украинскому языку.

Это же надо было так постараться за 23 года независимости... Ну, в Киеве старались, как могли.

 

ВОЕННО-ВОЗДУШНЫЕ СИЛЫ УКРАИНЫ: УПАДОК И РАЗВАЛ

На фоне произошедшего фашистского переворота на Украине мало кто обратил внимание на то, что Военно-воздушные силы фактически расколотой страны переживают не просто стремительный упадок, а уходят в небытие.

Развал ВВС Украины: как всё начиналось

С момента распада СССР в 1991 году Украина получила солидное советское наследство: делёж военной техники оставил новообразованной республике СНГ довольно сильный авиационный потенциал. По количественному показателю боевая авиация Украины в 1992 году уступала лишь авиации США, России и Китая, будучи самой многочисленной в Европе.

Стоит также отметить, что значительная часть современных военных аэродромов СССР находилась на территории Украины, где дислоцировались истребители МиГ-29 и Су-27, дальние бомбардировщики Ту-22, Ту-95 и Ту-160. Именно украинские аэродромы играли первостепенную роль для нанесения обезоруживающего удара по силам НАТО в случае войны. Авиабазы в Миргороде и Василькове, Мелитополе и Белой Церкви, Прилуках и Полтаве, Мукачево и Стрые – вот далеко не полный их список, которые получали новую авиатехнику в первую очередь. На аэродроме «Саки» в Крыму располагается комплекс НИТКА (Наземный испытательный тренажер корабельной авиации) для подготовки лётчиков морской авиации. НИТКА представляет собой наземный комплекс корабельных средств укороченного взлёта и посадки самолётов.

В 1992 г. в состав ВВС Украины были переданы три воздушные армии (1100 боевых самолётов):

- истребители: 2 дивизии (8 полков) — 80 МиГ-23МЛ/МЛД, 240 МиГ-29, 70 Су-27;

- фронтовые бомбардировщики: 2 дивизии (5 полков) — 150 Су-24М;

- бомбардировщики (дальняя авиация): 2 дивизии (3 полка) — 30 Ту-16, 30 Ту-22К, 36 Ту-22М2/М3;

- разведывательная авиация: 3 полка — 30 Ту-22Р, 15 МиГ-25РБ, 30 Су-17М3/М4, 12 Су-24МР;

- авиационный полк РЭБ: 35 Як-28;

- 4 авиационных центра: 240 МиГ-21бис, 60 Су-24М, 550 L-39 «Альбатрос»/L-29 «Дельфин».

Кроме того, на вооружении состояло около 900 вертолётов, в том числе 250 ударных Ми-24В/Ми-24П.

Однако с дальнейшим ухудшением финансово-экономического положения «незалежной» Украины авиаполки стали сокращаться, как шагреневая кожа: с конца 1990-х годов были сняты с вооружения заправщики Ил-78, истребители МиГ-23, учебно-тренировочные Ту-134УБЛ, также были утилизированы, либо порезаны на металлолом Ту-22М2/М3, Ту-95 и Ту-160 (правда, некоторая часть «Тушек» была продана России). Не лучше обстояли дела и с подготовкой авиационных кадров.

Но самым унизительным для украинских ВВС стало подписание 25 ноября 1993 года соглашения между Украиной и США об уничтожении частей дальней авиации; всем было ясно, что натовцам не нужна сильная, самодостаточная Украина. В 1996-1999 годах руководство страны ликвидировало 29 стратегических ракетоносцев (10 Ту-160, 19 Ту-95МС). Кроме того, в 2002-2006 годах в присутствии американских «инспекторов» на авиабазах в Полтаве, Прилуках и Белой Церкви были уничтожены Ту-22М2/3.

Военно-воздушные силы Украины в начале 2014 года насчитывали 80 фронтовых истребителей МиГ-29 (некоторое количество самолётов было модернизировано до МиГ-29МУ1), 20 перехватчиков Су-27, 24 фронтовых бомбардировщика Су-24М, 36 штурмовиков Су-25 (14 из них были модернизированы до версии Су-25М1), 12 разведчиков Су-24МР, 38 учебно-тренировочных самолётов чешского производства L-39 «Альбатрос», семь военно-транспортных самолётов Ил-76МД, пять транспортников Ан-26, по одному VIP-самолёту Ан-24 и Ту-134АК. Вертолётные части имели на вооружении только Ми-8/Ми-17, поскольку в 1994 году большинство винтокрылых машин вошли в состав сухопутных войск.

Анализируя состояние Военно-воздушных сил Украины до переворота, необходимо отметить, что ещё в 2012 году ситуация несколько улучшилась: так, среднегодовой налёт украинских лётчиков значительно возрос по сравнению с предыдущими показателями и составил в среднем 42 часа на одного пилота (так, в 2010 году среднегодовой налёт составлял всего лишь 17 часов). Однако украинский показатель сильно уступал другим странам: к примеру, средний годовой налёт лётчика ВВС России за аналогичный период составил 100-120 часов, НАТО — 120-180 часов. Все самолёты и вертолёты, которые были возвращены в состав ВВС, прошли капитально-восстановительный ремонт или среднюю модернизацию на предприятиях Украины (всего удалось вернуть в строй более 50 машин).

После прихода к власти неофашистских сил боевая авиация Украины фактически потеряла боеспособность. Авиабазы и ангары остались, по существу, без должной охраны, что ещё больше осложняет положение в связи с тем, что авиационное вооружение стало попадать в руки фашистских группировок.

Авиация и политика: точка невозврата пройдена

Приход к власти неофашистских сил в Киеве привёл ещё к одному фактору – расколу Украины. А это, фактически, повлекло к формированию воинских частей Крыма, с одной стороны, и «западенцев» – с другой. Уже с начала марта по приказу председателя Совета национальной безопасности и обороны Украины Андрея Парубия идёт процесс формирования так называемой «параллельной армии» и «национальной гвардии». Однако рядовой состав Военно-воздушных сил бывшей единой Украины, дислоцирующийся в Крыму и на юго-востоке страны, отказался подчиняться неофашистам: так, 204-я авиабаза в Бельбеке (Крым), имеющая в строю 45 истребителей МиГ-29 и четыре тренировочных L-39, перешла на сторону крымских властей (правда, в исправном состоянии находятся только четыре «МиГа» и один «Альбатрос»).

В настоящее время украинские экипажи в МАССОВОМ ПОРЯДКЕ отказываются подчиняться профашистской власти, в то время как командный состав проявляет колебание; авиабазы перестали получать запчасти, ГСМ и вооружение. Единственное, что может помочь – это создание в Крыму и на Востоке Украины новых авиаполков, которые смогут рассчитывать на поддержку России.

Таким образом, бездействие прежней власти Януковича и фашистская русофобия нынешней хунты сделали своё дело – авиации единой Украины, как таковой, больше не существует.

Константин Фёдоров

 

КАРТИНКИ НИЖЕГОРОДСКОГО БЫТА

В Горьком с конца 50-х годов прошлого столетия и до преступного разрушения СССР каждый год строители возводили в среднем по две средних школы. При Советской власти так было всегда, кроме военных лет, а в годы предвоенных сталинских пятилеток – и больше. Большинство церквей после революции было закрыто, но они были приспособлены под хозяйственные нужды - в них размещались планетарий, автошкола, выставка хохломской росписи, техникум, клуб, столовая и т.д. Т.е. церкви были построены до революции народом, на народные средства и служили царскому правительству с целью держать народ в повиновении. Вспомним, что русская литература и искусство не вывели положительных образов попов и кулаков. Хотя у попов были замечательные дети: Добролюбов, Чернышевский, маршал Василевский и др. А вот у кулаков – это Горбачев, внук двух раскулаченных, и алкоголик Ельцин – внук и племянник раскулаченных и др.

После преступного разрушения СССР за 10 лет в Нижнем Новгороде была построена всего одна школа. В сельской местности число школ постоянно сокращается вследствие массового развала сельхозпредприятий и резкого сокращения сельского населения. Зато главный поп области митрополит Николай (в миру Кутепов, родственник белогвардейца Кутепова, ликвидированного ОГПУ) к 10-летию преступного разрушения СССР с гордостью констатировал, что число церквей в области увеличилось в 60 раз. Во сколько раз сократилось в городе и области число детсадов он скромно умолчал. Как тут не вспомнить слова проф. Зиновьева: «Вам не помогут никакие попы и никакое строительство церквей и монастырей вместо школ и заводов». Большинство заводов в городе и области, как и во всей стране, развалены полностью или частично, потеряны рабочие кадры.

В СМИ много шума и треска по поводу плохой работы и роста дороговизны услуг ЖКХ. Но какая может быть хорошая работа в жилищной сфере, если в СССР ей помогали все предприятия, а сегодня предприятия большей частью развалены.

В центре Горького, на улице Свердлова (переименованной, как и многие другие, Немцовым) в доме №17 размещались в трехэтажном здании дореволюционной постройки областной суд, областная прокуратура и отдел юстиции облисполкома. И всем им места хватало, как и таким же губернским учреждениям до революции. А вот после преступного разрушения СССР ситуация изменилась

В доме №1 на площади Минина (Дворец труда в годы СССР) размещался областной Совет профсоюзов. Сегодня он выселен на задворки, а его место заняли различные службы областного суда, в том числе судебная коллегия по гражданским делам. На улице Ижорской, в трехэтажном доме, примыкающем к гарнизонному госпиталю, более 30 последних лет СССР размещался штаб 16 корпуса ПВО, который прикрывал с воздуха Горький и область, Горьковскую ГЭС, Саров, территорию еще 6 областей и 4 автономных республик, а также Москву с северо-востока. Сегодня этого корпуса ПВО нет, его командный пункт и штаб, как сообщали местные СМИ лет 10 назад, заброшены, разграблены и загажены. В конце концов штаб вычистили, достроили этаж и теперь там… областная прокуратура. А недавно СМИ сообщили, что для областного суда будет построено новое здание аж в 7 этажей – знай наших!

При Советской власти в Горьком был заложен фундамент 2-й очереди детской областной больницы в микрорайоне Кузнечиха. Однако «реформаторам» больница, очевидно, не нужна, и поэтому на фундамент за 20 лет не положен ни один кирпич

Известно, что заключенных в РФ больше, чем в было СССР. Если в Горьком и области заключенные мужчины были заняты на строительстве и в лесоразработках, в областном центре они построили много многоквартирных жилых домов, ни один из которых не упал и не развалился, то после преступного разрушения СССР заключенными, равно как и военными строителями, в городе не было построено ни одного жилого дома. В СССР руководили строительными работами заключенных ОКС УВД и СМУ (позднее РСУ) УВД. Больше этих учреждений в Нижнем Новгороде нет, руководить некому.

Из СМИ известно, что чиновников в РФ значительно больше, чем их было в СССР. В Горьком всем чиновникам мест хватало. В сегодняшнем же Нижнем Новгороде строится в кремле еще одно административное здание сметной стоимостью в астрономическую сумму. Зато на школы, детсады и учреждения культуры денег не хватает. Давно стоят с разбитыми окнами Дворец культуры им. Ленина, Дом культуры УВД и др. здания. А в одном из помещений выгнанного попами в никуда гарнизонного Дома офицеров теперь ресторан с красноречивым названием «Кавказская пленница».

Во время страшных лесных пожаров 2010 года чуть не сгорел Саров, были жертвы, ведь со времен преступного разрушения СССР лес вокруг города не чистили.

Горьковскую ГЭС после ее сооружения охраняли зенитно-ракетная бригада и полк МИГ-31, дислоцированный в пос. Истомино, возле Балахны. Они входили в состав упомянутого 16 корпуса ПВО. Больше их нет, и не только авиаполка - даже аэродромные плиты проданы за бесценок.

Всех потрясли события в Бирюлёво в черте Москвы. Их смаковали многие СМИ. Но вот то же самое произошло в Арзамасе, где такими же «джигитами» с Кавказа убит студент, другой покалечен, - но лишь «Нижегородская правда» в день 20-летия конституции РФ сообщила об этом

Такова, вкратце, далеко не полная картина быта нижегородцев сегодня.

С.Г. Крюков