ШЕМЯКИН СУД

Практические рекомендации для каждого

(Окончание. Начало в №№ 28, 30)

Это, конечно, прогресс, когда судьи начинают сами думать, а не отключают мозги, уповая только на экспертов-лингвистов. Тут-то я и предложил суду огласить весь материал, то есть содержание всей книги, которую просит прокурор признать экстремистской, и не просто огласить, а с участием специалиста. Судьи высказались против специалиста, заявив:

- Вы же сами говорили, что суд способен сам разобраться с текстом на русском языке.

- Говорил, но если возникнут вопросы, можно обратиться к мнению специалиста. А вообще я ходатайствую о назначении полноценной судебной лингвистической экспертизы всего текста книги с постановкой эксперту корректных вопросов, касающихся особенностей русского языка, а не вопросов права.

- Стадия ходатайств прошла (?). Почему не заявили ходатайство в начале судебного заседания?

- Потому что суд еще не исследовал объект исследования. Только по результатам исследования могут возникнуть вопросы, требующие соответствующих познаний.

Посовещавшись, судьи постановили отказать в ходатайстве о назначении судебной лингвистической экспертизы всего материала и оглашения всей книги.

Тогда я в качестве своего доказательства, подтверждающего, что цитированные высказывания не имеют никакого отношения к смысловому содержанию книги, прошу огласить её частично. В частности аннотацию на первой странице книги. Прокурорше было весело, но в оглашении она возражала. После недолгих препирательств, суд предоставил мне возможность зачитать аннотацию:«В книге рассматривается непростой вопрос, который легко пояснить образным примером из самой книги. Представьте, что вы внесли свой пай для строительства кооперативного дома, избрали председателя кооператива, а тот деньги украл и успокаивает вас: «А вы не выбирайте меня за это на второй срок!» И вы успокоитесь? Нет! Вы не успокоитесь, пока деньги не вернете, а мерзавца не посадите на нары, поскольку законы для наказания такого мошенника есть.

Так почему мы даже председателя жилищного кооператива избираем с условием, что тому заранее известно наказание за нанесенный нам ущерб, а избранную нами власть всей страны (президента и депутатов Госдумы) оставляем абсолютно безнаказанной? Средний российский гражданин мяса ест уже вдвое меньше, чем в 1990 году, а мы всё голосуем и голосуем за безответственную власть – ну не идиоты ли мы?

Перед выборами в Государственную Думу 2007 г., прошедшими с нескрываемым страхом режима того, что народ не явится на голосование вообще, в Интернете появился анекдот: «Если бы в избирательных бюллетенях появился пункт «Посадить депутатов прежней Думы или помиловать?», то явка на выборы приблизилась бы к 100 процентам». Можно считать, что книга и об этом – как вернуть доверие народа к власти России».

Мне захотелось задать тестовый вопрос процессуальному оппоненту – прокурору: «Почему книга называется «Кнут народа»?», но суд оградил оппонента от всяких вопросов.

В качестве другого доказательства, опровергающего доводы истца, я просил огласить предисловие «Зачем нам нужен кнут?» (всего 6 страниц), чтобы показать позицию автора, изложенную серьезно, без сарказма. Прокурорша возражала. Суд ходатайство об этом отклонил (якобы к конкретным высказываниям этот текст не имеет отношения).

Хотя завершающие абзацы предисловия без всяких лингвистов определяют главную цель написания этой книги:

«Не уверен, что этим примером я что-то объяснил многим, но в целом эта книга имеет дополнительную задачу показать таким, как Anna Nova, что браться нужно не за автомат, а за свой ум и волю. Но, повторю, это сложно, поэтому поговорим о вещах попроще».

Тогда я предложил исследовать, то есть огласить, ту главу или раздел книги, в которую вошли пресловутые высказывания, дабы увязать их в логическое содержание мыслей автора этих высказываний. Суд спросил мнение прокурора. На что та весело, но опрометчиво заявила:«Если вы хотите поразвлечься, то не возражаю на оглашение». Судьи, пошептавшись между собой, отклонили и это ходатайство.

Тогда я заявил, что коль скоро суд не интересует никакой текст, кроме указанного на страницах 220-221 книги, то признайте этот текст экстремистским материалом и обяжите Мухина исключить его из книги. Причем же здесь основное содержание книги?

Суд никак не отреагировал на данное заявление и перешел к прениям.

Отвлечение. Не стоит уповать на юридическую значимость стадии прений. Они не несут в себе новых доказательств сторон. Оценку доказательствам противоположной стороны лучше дать при рассмотрении дела по существу. Решение суда формируется на этой стадии.

Хотя при наличии публики и представителей СМИ выступление в прениях можно использовать как хорошую трибуну, учитывая что время на выступление в прениях судом не должно ограничиваться.

Определением суда апелляционной инстанции решение Хорошевского районного суда оставлено без изменения, а апелляционная жалоба без удовлетворения.

Справка: Статья 328. Полномочия суда апелляционной ­инстанции (в ред. Федерального закона от 09.12.2010 №353-ФЗ)

«По результатам рассмотрения апелляционных жалобы, представления суд апелляционной инстанции вправе:

1) оставить решение суда первой инстанции без изменения, апелляционные жалобу, представление без удовлетворения;

2) отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение;

3) отменить решение суда первой инстанции полностью или в части и прекратить производство по делу либо оставить заявление без рассмотрения полностью или в части;

4) оставить апелляционные жалобу, представление без рассмотрения по существу, если жалоба, представление поданы по истечении срока апелляционного обжалования и не решен вопрос о восстановлении этого срока».

Таким образом, суд апелляционной инстанции посчитал законным решение суда первой инстанции, в котором:

1. Не исследовалась и не обозревалась судом книга (письменный материал), которая признана экстремистским материалом. В материалах дела на время судебного разбирательства в суде первой инстанции данная книга как доказательство, отсутствовала.

Справка: Статья 195. Законность и обоснованность решения суда

«1. Решение суда должно быть законным и обоснованным.

2. Суд основывает решение только на тех доказательствах, которые были исследованы в судебном заседании».

2. Представленное в качестве доказательства психолого-лингвистическое исследование проводилось не в отношении всего материала (книги), которую истец просил признать экстремистским материалом, а нескольких страниц из неё. По заключению специалистов, проводивших исследование, их ответ на поставленные вопросы не был в достаточной степени корректным: «Для более корректного ответа на поставленные вопросы необходимо проведение детального исследования всей книги…» (стр.10 Заключения психолого-лингвистического исследования №355/10 от 12.10.2010 г).

Данное мнение специалистов подтверждает доводы, представленные суду апелляционной инстанции адвокатом Мухина.

3. Иск о признании книги, являющейся объектом интеллектуальной собственности её автора Мухина Ю.И., был рассмотрен без привлечения его в качестве ответчика.

По смыслу гражданского процессуального законодательства сторонами в гражданском процессе являются участвующие в деле лица, спор которых о субъективном праве или охраняемом законом интересе суд должен рассмотреть и разрешить.

Ответчик – лицо, привлекаемое судом к ответу по заявленному истцом требованию.

Субъективное право автора книги распоряжаться плодами своей интеллектуальной собственности, вытекающее из установленного Гражданским кодексом РФ содержания права собственности, должно быть известно суду, рассматривающему гражданское дело, при решении вопроса о составе лиц, участвующих в деле. Тем более такое лицо само заявляло о своих правах.

4. Согласно ч.4 ст.330 ГПК РФ «Основаниями для отмены решения суда первой инстанции в любом случае являются:

…4) принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле;

Легко предположить, что суды, как первой, так и апелляционной инстанций скажут, что Мухин был привлечен к участию в деле в качестве третьего лица, а принятое решение о признании его книги экстремистским материалом прямо не затрагивает его права и обязанности и отсутствует норма процессуального права, регулирующая возникшее отношение в ходе данного судопроизводства.

Однако суды должны знать, что существует норма ГПК РФ, установленная статьей 1 «Законодательство о гражданском судопроизводстве», часть 4 которой гласит:«В случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникшие в ходе гражданского судопроизводства, федеральные суды общей юрисдикции и мировые судьи (далее также - суд) применяют норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действуют исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права)».

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции обязан был «отменить или изменить решение суда первой инстанции полностью или в части и принять по делу новое решение» (п.2 ст.328 ГПК РФ).

В противном случае даже правильное по существу постановление суда апелляционной инстанции, не может быть законным.

Ведь получается следующее: апелляционный суд признает законным решение суда о признании экстремистским материалом той книги, которая как доказательство не исследовалась в судебном заседании, а потому решение не основано на законе (норму закона смотри выше).

Апелляционный суд был вправе отменить такое решение суда первой инстанции и принять новое решение и, с учетом уже исследованной книги, мог бы признать её экстремистским материалом.

По крайней мере видимость законности была бы соблюдена. И авторитет суда апелляционной инстанции, по крайней мере, для суда первой инстанции, имел бы место. А так?!

Но что же это на самом деле? Демонстрация тупости или невежественная глупость? Обратиться с вопросом в суд кассационной инстанции, в тот же Мосгорсуд? Вряд ли ответит, потому что вся беда от безответственности власти. За что воюют борцы с «экстремизмом»!

Идея ответственности высшей государственной власти перед избравшим её народом - основная фабула книги «Кнут народа» – вот что пугает нынешнюю госвласть, а не надуманный «экстремизм» в отношении людей с черной … и московских «туземцев», трудолюбие в которых «должны» воспитать «хохлы».

Послесловие

А как же по поводу злополучных высказываний и выражений, которые, по мнению суда, «направлены на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека, либо группы по признакам национальности и происхождения»? И поэтому, как записано в решении от 16.01.12 г., указанная книга, которую, не видел суд, принявший решение, и не исследовал её, является экстремистским материалом?

Однако вначале хотелось бы обратить внимание на то, что особый цинизм действию, которое происходило в Хорошевском районном суде и которое менее всего походило на правосудие, придает фраза в мотивировочной части указанного решения: «Доказательств обратного третьим лицом, согласно ст.56 ГПК РФ, не представлено».

Повторюсь, согласно ст. 56 ГПК РФ «Обязанность доказывания»

«1. Каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

2. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались».

А согласно ст. 38 ГПК РФ, «Сторонами в гражданском судопроизводстве является истец и ответчик».

Почему представитель Мухина Ю.И. – третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований и не указанный судом на чьей оно стороне (а ответчика в материалах дела, как указывалось выше, не было) должен был что-то доказывать?

Такой вот казус создал Хорошевский суд, проявивший неуёмное рвение в выполнении заказа. Те, кто часто участвовал в гражданских процессах, знает - такие процессы длятся месяцами, а то и годами. За это время суд хотя бы определяется с составом лиц, участвующих в деле, в первую очередь, со сторонами. И далеко не все решения, принимаемые судами, неправосудные. Например, по соседу, который залил квартиру соседа или взял долг и не отдал.

Иное дело заказные дела. Тут принципы правосудия уходят на третий план. Решения принимаются, исходя из принципа заданной целесообразности.

Как указано выше, суд апелляционной инстанции также отказал в праве автора спорной книги быть стороной в процессе.

Суд апелляционной инстанции отказал представителю Мухина представить на исследование суда в качестве своего доказательства высказывания и выражения автора книги, определяющие её смысловое содержание, а также устанавливающие логический контекст тех высказываний и выражений и опровергающие доводы истца.

Это процессуальное нарушение, которое также может быть предметом последующих стадий обжалования судебного решения, а также обстоятельство, указывающее на пристрастность суда.

Ибо отказав лицу, участвующему в деле, огласить те значимые для ответчика обстоятельства из содержания книги и представить по ним свои объяснения, суд нарушил принципы оценки доказательств, основанные на их всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании (ст.67 ГПК РФ).

Такой суд в таких делах, обосновывая решение на неких отдельных высказываниях, не желая исследовать, в какой связи они сделаны, уподобляется тому самому «чукче», который «что видит в тундре, о том и поет».

Некие поистине заинтересованные лица выбрали определенный алгоритм действий. Из всего текста материала выбирают наиболее «ужасные» «высказывания, выражения, их сочетания», в которых хотят увидеть «направленность на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека, либо группы лиц по признакам национальности и происхождения, а именно украинцев русским, кавказцев русским» (как в вышеуказанном деле), либо другие признаки экстремистской деятельности из ст.1 Закона об экстремизме и передают их на исследование лингвистам – специалистам (экспертам). Причем ставят перед этими специалистами – лингвистами (экспертами) правовые вопросы, связанные с уже данной ими оценкой деяния как экстремистского. А чтобы лингвисты не «парились», ограничивают их исследованием только этих высказываний. Специалисты (эксперты), поняв направленность заказа, получив от заказчика оплату за услуги, выполняют его, трансформируя предположения заказчиков в утверждения.

Эти утверждения в дальнейшем становятся «аксиомой» для суда. Оправдывая свое решение цитированием выводом заключения эксперта (специалиста), судьи записывают, как правило, следующее: «Суд отмечает, что заключение не является экспертизой, однако у суда нет сомнений не доверять вышеуказанному психолого-лингвистическому исследованию, поскольку оно проведено квалифицированными специалистами, перед проведением экспертизы (?) предупреждались об уголовной ответственности по ст.307 УК РФ» (стр.3 Решения от 16.01.12 г. судьи Бабенковой Т.Л.). Кстати, специалисты оказались вполне квалифицированными, ибо оговорили свою ответственность необходимостью проведения детального исследования всей книги для более корректного ответа.

Впрочем, когда судьи не уверены в ангажированности экспертов, они способны уйти от необходимости её проведения, как в анализируемом случае в суде апелляционной инстанции.

Но даже не исследовав контекстную часть книги, а только отрывок текста на страницах 220-221, исключительно по которому проводилось психолого-лингвистическое исследование, обладая только знаниями русского языка в объеме программы средней школы советского времени, можно понять цель и смысл высказываний, выражений и их сочетаний, исходящих от автора, то есть их направленность. Саркастическая форма их подачи определяется полемикой с неким оппонентом из «русских националистов», озабоченным засильем «черно…х» (автор потому дает это слово в кавычках) в Москве и предлагающим принять закон об ограничении присутствия иностранцев в России. Возражая против такого закона о выселении иностранцев, шутливо называя местное население Москвы туземцами, к которым автор относит и себя, которое из-за нежелания работать на не престижных и тяжелых физических работах, фактически добровольно отдало рабочие места иностранцам, автор фантазирует на тему последствий такого выселения. Для остроты восприятия использует прием - принять мифический закон о привлечении туземцев к работе и анализирует последствия принятия такого закона. Смысловое содержание данного фрагмента текста - высказанное мнение автора о том, чего не понимают «русские националисты» - «почему мы, русские, вырождаемся». То есть в данном отрывке присутствует критическое отношение к современным русским, в том числе к произволу «ментов», и критика мировоззрения «русских националистов» относительно негативных характеристик различных групп населения по национальному признаку. Другой интерпретации текста у человека, понимающего русский язык, быть не может.

А чтобы это не стало очевидно в ходе судебного исследования, суд апелляционной инстанции отказал адвокату в правоте огласить главу книги со спорным фрагментом текста, концовка которой подводит итоги полемики автора с «русскими националистами» и включает выводы автора по этой полемике, что практически сводит на нет заключение специалистов о якобы агрессивности фрагмента данного текста, «содержащего высказывания, выражения, их сочетания, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека, либо группы лиц по признакам национальности и происхождения, а именно украинцев русским, кавказцев русским».

Автор заканчивает полемический диалог с «русскими националистами» следующим:

«Черножопые» не теснят русских, а занимают те ниши, которые мы сами им освобождаем: пашни, на которых мы не хотим пахать; базары, на которых мы не хотим торговать; стройки, на которых мы не хотим работать. Освобождаем во имя своей мечты - найти такую работу, чтобы не работать, после неё нажраться водки и, пока не отрубился, повякать про то, как вчера нажрался, или про проклятых жидов и «черножопых», которые у нас живут лучше нас, а у нас на водку не хватает.

Вот проблема России, русские националисты. Вот о чем у вас должна голова болеть, если бы в ней было то, чему болеть» (стр. 221-222 книги «Кнут народа»).

С какого перепугу кто-то может обнаружить в этой резюмирующей фразе в полемической статье автора возбуждение ненависти или вражды, унижение человеческого достоинства по признакам национальности и происхождения (образные выражения характеризуют специфику формы изложения мыслей автора, а не смысловое содержание текста)?

И почему «квалифицированные специалисты» не обратили внимание на неё? Ведь обратили же они внимание на то, что поводом для полемического текста Мухина Ю.И. явилось письмо И.В. Антоновой («…по поводу жизни русских в Москве»).

Ясное дело, потому что врио заместителя начальника ОРБ ГУ МВД России по ЦФО Юдин А.Н. сознательно не включил в запрос на исследование эту фразу, зато поставил вопросы под номером 1 и 2, на которые должен был ответить сам. И в дальнейшем судьи апелляционной инстанции ему подыграли.

Что делать?

Учиться, учиться, учиться!

Учиться думать. Учиться детально разбираться в законах. Учиться адекватно реагировать в сложившейся обстановке.

Кто-то скажет: «Хорошо рассказываешь, а результат-то по делу каков!».

Результат таков.

1. Из вышесказанного вполне можно подготовить кассационную жалобу. Есть основания и для надзорного производства.

2. Судьи явно не ожидали такого отпора чинимому ими произволу. Они тоже люди и в будущих процессах будут осмотрительней и осторожней.

3. Имею конкретные, обоснованные основания вынести сложившуюся проблему пороков правосудия в средства массовой информации, на суд общественности.

Есть и примеры из адвокатской практики.

Расскажу о положительном результате по уголовному делу в отношении мошенницы, которая, будучи бухгалтером жилищно-строительного кооператива, регулярно в течение года (26 раз!) перечисляла общественные деньги кооператива, полученные от его членов за предоставление коммунальных услуг, всего 10 млн. рублей, на сберкнижку своего мужа, близких родственников и подруги.

Так как приговор еще не вступил в силу, не буду указывать ни место совершения преступления, ни суд, постановивший приговор.

Я представлял интересы потерпевшего – указанного потребительского кооператива.

Так вот, в первом судебном заседании увидел благостную картину единения интересов подсудимой с адвокатом, с гособвинителем и судьей, которые полюбовно договорились провести судебное заседание в особом порядке судебного разбирательства. То есть без исследования доказательств и обстоятельств дела, основываясь на признании подсудимой своей вины. За преступление, наказание за которое предусматривалось до 10 лет лишения свободы, подсудимая в этом случае не могла быть осуждена на срок более 6,5 лет.

Договорились, но не учли одного – согласия потерпевшего на особый порядок судебного разбирательства. А так как мошенница похищенные 10 млн. израсходовала в своих интересах (не исключено, что частично и на то, чтобы откупиться от справедливого наказания), то потерпевшему и членам кооператива, большинство которых составляют пенсионеры и ветераны, она не вернула и не собиралась возвращать ни одного рубля. Естественно, условием согласия потерпевшего на особый порядок разбирательства был хотя бы частичный возврат денег.

Категоричный отказ подсудимой выполнить это условие повлек за собой категоричный отказ представителя от оговоренного условия между подсудимой, гособвинителем и судьей.

Для того чтобы прокурор мог уговорить представителя, судья объявил перерыв, в ходе которого выяснилось, что прокурор был готов запросить для мошенницы два года лишения свободы. А там как суд решит. А суд, исходя из судебной практики, при вышеуказанных обстоятельствах, по слухам, обещал дать условный срок. Так как консенсуса не получилось, к явному неудовольствию судьи, дело начали рассматривать по полной программе. В течение нескольких судебных заседаний, проводя активную позицию в судебном разбирательстве по защите интересов доверителя, в том числе заявив отвод судье, адвокат получил от председательствующего судьи три замечания.

В результате всего прокурор запросил у суда для подсудимой 7 лет лишения свободы, а суд определил её на 5 лет лишения свободы реально, взяв под стражу в здании суда и присудив дополнительно штраф в 100 тыс. рублей. Я же просил суд наказать подсудимую реально на 5 лет. Такое изменение в позиции гособвинителя и судьи многого стоит! Ни о каком подкупе со стороны потерпевшего не могло быть и речи.

Конечно, приведенный пример несопоставим по масштабу интересов с делом о книге Мухина Ю.И. Сдаётся мне, что личность Юрия Игнатьевича и его произведения дают возможность неким заинтересованным лицам осваивать финансы, отпускаемые на «борьбу с экстремизмом», а приводными ремнями в этом освоении являются отдельные беспринципные представители правоохранительных и правоприменительных органов.

Хотелось бы получить отклики читателей на статью с возможными вопросами, на которые непременно постараюсь ответить.

Г.И. Журавлев, адвокат

ПОДПИСКА

В последнее время вновь усилилась грязная возня вокруг нашей газеты. Наряду с продолжающимся судебным процессом по её закрытию, всяческими проверками, осуществляемыми различными структурами, вплоть до полицейских, проявился нездоровый интерес к помещению, в котором частично делается газета: неизвестные личности пытались тайно в него проникнуть, проводили подслушивание и фотографирование. Благодаря бдительности жильцов попытка вскрыть дверь была сорвана, о чём объявили они сами (см. фото).

Скандально отказалась печатать газету ОАО «Московская газетная типография».

С целью сокращения распространения газеты и её финансовой базы оказывается давление на распространителей.

Всё это создаёт нам определённые трудности, но работа будет продолжена. Ведь кто-то должен называть вещи своими именами.

Товарищи, в настоящий момент вы можете помочь общему делу подпиской: если каждый найдёт хотя бы одного, кто подпишется, наш ручей правды не ослабеет.

После данной публикации в почтовых отделениях страны в очередной раз получат указание о всяческом уклонении от подписки, но надо стоять на своём, и почтовые работники будут вынуждения оформить всё в соответствии с законом и действующими правилами.

При возникновении проблем с подпиской на газету «Своими именами», индекс по каталогу «Пресса России» 88981, требуйте в почтовых отделениях её безусловного оформления – закон и правила на вашей стороне.

Редакция