ГИБЕЛЬ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

К середине 80-х годов, когда Горбачёв провозгласил “перестройку”, многие столичные жители по своему мышлению были вполне антисоветчиками. (Горбачёв, говоря о “новом мышлении”, наверняка имел в виду именно это самое.) Население Москвы и ближнего Подмосковья уже не довольствовалось своим привилегированным (по сравнению с остальным населением страны) продуктово-вещевым положением; оно хотело жить “совсем как на Западе”… в смысле еды, питья и одежды. О бесплатном получении квартир, бесплатном лечении и бесплатном образовании (от школы до вуза включительно), о регулярной выплате зарплаты, об обеспеченности работой оно как-то “подзабыло”, считая это “мелочью”, не достойной внимания их столичного величества.

Осенью 1989 года в Москве началась общероссийская кампания по выдвижению кандидатов в народные депутаты РСФСР.

И вот наступил день выборов – 4 марта 1990 г.

Надо было готовиться к 1-му съезду народных депутатов РСФСР.

В марте новые депутаты РСФСР, избранные от Москвы, собрались на своё первое собрание в старом здании МГУ на Моховой. Познакомились, присмотрелись друг к другу, организовали ряд рабочих групп, по 4-5 человек в каждой для подготовки к съезду. Затем провели несколько заседаний в здании Верховного Совета Союза – проспект Калинина, 27 (теперь Новый Арбат, 19) и в Комитете Верховного Совета СССР по строительству, председателем которого был избран Ельцин.

Ни на одном из этих заседаний Ельцин не появился. Он вообще не стремился ни к каким контактам с вновь избранными депутатами и в подготовке к 1-му съезду участия не принимал. Он готовился к выборам Председателя Верховного Совета РСФСР. У него уже была мощная команда из “Демократической России”, которая широко пропагандировала его как наиболее достойного кандидата на этот пост: Михаил Бочаров, Татьяна Корягина, Юрий Лучинский, Олег Попцов, Сергей Степашин, Николай Травкин, Сергей Филатов, Сергей Шахрай, Сергей Юшенков, Глеб Якунин – вот далеко не полный список. (Надо сказать, что впоследствии Татьяна Корягина глубоко разочаруется в Ельцине.)

Была создана подготовительная комиссия. Её возглавил Председатель Президиума Верховного Совета РСФСР В.И. Воротников. (Чисто формально; все уже смотрели на Воротникова как на человека прошлого, уходящего времени.) Уржумов был избран в эту комиссию от Московской депутации.

Первый Съезд народных депутатов (ещё пока РСФСР) открылся 16 мая 1990 года в 10 часов утра в Большом Кремлёвском дворце. Его открыл Председатель Центральной избирательной комиссии по выборам народных депутатов РСФСР В.И. Казаков. В зале собрались 1050 депутатов из 1059 избранных. 86,3% из них являлись членами КПСС. (Между прочим, 92,7% из собравшихся депутатов имели высшее образование, 20,6% из них имели учёные степени докторов и кандидатов наук.)

29 мая Председателем Верховного Совета РСФСР был избран Ельцин.

Россия была обречена на избрание этой фигуры по многим обстоятельствам.

Во-первых, всем импонировало то, что Ельцин, сделавший типичную карьеру партийного работника, “вдруг” был сброшен с партийной вершины.

Во-вторых, поскольку никто в народе толком не знал, за что конкретно сбросили Ельцина, он сразу же заслужил имидж бунтаря против существующего положения дел.

В-третьих, все конкуренты Ельцина были либо уже известные партноменклатурщики, либо ещё неизвестные новые люди.

В-четвёртых, избранию Ельцина способствовало то, что всё политбюро ЦК КПСС и лично генсек Горбачёв были против этого избрания. (Тут Горбачёв вёл себя то ли глупо, то ли недальновидно, то ли …это была или его, или чья-то хитрость.)

В-пятых, практически все присутствующие на съезде депутаты являлись сторонниками Ельцина: одни – потому что были в его команде; вторые, абсолютное большинство, – потому что верили (хотя и не знали наверняка) в то, что Ельцин – борец против партноменклатуры (в числе этих вторых находился Уржумов).

В-шестых, Ельцин выступил с прекрасно подготовленной программой, в которой говорилось, что –

а) надо, не ломая старую систему, строить рядом новую;

б) надо проводить реформу без снижения жизненного уровня людей;

в) надо сделать надёжную социальную защиту;

г) надо соблюсти приоритеты образования, здравоохранения, науки, культуры;

д) надо передать власть от компартии Советам;

е) надо сохранить Россию в составе Союза, который, безусловно, должен существовать (“Я за суверенитет России, – говорил Ельцин, – за равноправие всех республик, за то, чтоб республики были сильными и этим крепили наш Союз… Чтобы у нас армия была единая, нашего Союза, нашего государства”).

12 июня 1990 под эгидой нового Верховного Совета (всё ещё пока РСФСР, а не РФ), возглавляемого уже Ельциным, абсолютным большинством голосов была принята Декларация о государственном суверенитете РСФСР (за - 907, против - 13, воздержались - 9).

Пункт 1 её гласил: “Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика есть суверенное государство, созданное исторически объединившимися в нём народами”. (“Если РСФСР входит в единое государство СССР, – подумал Уржумов, – то как же может РСФСР быть суверенным, т.е. государством в государстве?”)

Пункт 5 её гласил: “Для обеспечения политических, экономических и правовых гарантий суверенитета РСФСР устанавливается –

– полнота власти РСФСР при решении всех вопросов государственной и общественной жизни…

– верховенство Конституции РСФСР и законов РСФСР на всей территории РСФСР…

– исключительное право народов РСФСР на владение, пользование и распоряжение национальным богатством России…”

Пункт 11 её гласил: “На всей территории РСФСР устанавливается республиканское гражданство РСФСР…”

Уже из этих пунктов явно просматривалась САМОСТОЯТЕЛЬНОСТЬ России – ни о каком Союзе, исходя из них, не помышлялось. Однако депутаты (более 80% коммунистов и более 90% высокообразованных), полагая, что действием этих пунктов РСФСР будет противостоять Союзному центру, бурно аплодировали принятию сей Декларации, не ведая, что вносят основную лепту в разлом Советского Союза.

12 декабря 1991 года Беловежским сговором тройки (Ельцин, Кравчук, Шушкевич) было объявлено, что СССР перестал существовать. Сговором, который явился логическим завершением разрушительных реформ, начатых Горбачёвым (а еще раньше Хрущёвым). Хотя предшествующий мартовский референдум показал, что более 77% населения было за СССР. Это произошло на глазах 19-миллионной КПСС и советских, мощнейших в мире структур: армии, КГБ и МВД. К моменту этого беспрецедентного происшествия, как теперь стало до конца ясно, партийно-государственная верхушка была настолько нашпигована агентами влияния, а контингент местных партгосправителей был укомплектован такими отпетыми приспособленцами, что сколь-нибудь серьезного сопротивления не могло быть.

Могут сказать, что 19 августа 1991 года был создан Госкомитет по чрезвычайному положению (ГКЧП), куда вошли министр обороны, председатель Комитета Госбезопасности и министр внутренних дел. Да, это так, формально. Но как “действовал” ГКЧП фактически?

Министр обороны Маршал Советского Союза Язов дал инструкции командующим войсками округов, сводившиеся исключительно лишь к обеспечению порядка и усилению охраны военных объектов. Руководители двух других силовых структур - КГБ (Крючков) и МВД (Пуго) - тоже надлежащих мер не приняли. Обращение членов ГКЧП к советскому народу носило общий, расплывчатый характер, оно не объясняло правдиво советским людям, что произошло, каковы истинные причины происходящего, что представляют собой силы, подталкивающие страну к краху, и в связи с чем надо принять решительные меры. Как известно, ничего этого сделано не было. Не потому ли рабочие и крестьяне безмолвствовали, интеллигенция поддержала Горбачёва, КПСС - самая главная сила - самоустранилась (впервые в ее истории) от выполнения своей исторической миссии.

Нельзя не отметить, что в этот, как и в любой другой после XX съезда, момент у наших противников в ходу было их основное оружие: антисталинизм. Пример тому - высказывание вице-президента РСФСР тех дней Руцкого: “В стране предпринимается попытка военного переворота с целью установления диктатуры сталинского типа”. (То есть как только мы попытаемся назвать действия врагов своими подлинными именами - так нам сразу “по мозгам”: “А-а-а, вы хотите возврата к Сталину?” Конечно, на это надо отвечать: “Да, хотим”. И объяснять, почему хотим.)

...Уже на третий день, 21 августа 1991 года гэкачеписты дрогнули: собравшись вместе, пришли к выводу, что дальше рисковать не будут, свою деятельность прекратили и вылетели в Форос к Горбачёву - доложить еще раз обстановку в стране. Неужели столь солидные - по опыту и положению - люди не понимали, что в этом случае инициатива полностью переходит к Горбачёву и К°, страна обрекается на гибель, а они все - на тюремное заключение?!

22 августа 1991 года Председатель Верховного Совета СССР Лукьянов подписал постановление Президиума Верховного Совета СССР “О даче согласия на привлечение к уголовной ответственности и арест народных депутатов СССР Бакланова, Стародубцева, Болдина, Варенникова и Шенина”. Тот самый Лукьянов (поэт Осенев), под председательством которого Верховный Совет еще раньше единогласно принял в общей сложности 32 нарушения Конституции СССР и других законов СССР президентом СССР Горбачёвым (кстати, сокурсником Лукьянова по юридическому факультету Московского государственного университета) - см. брошюру высокопоставленного работника Генеральной прокуратуры СССР В.И. Илюхина “Обвиняется президент (прокурорское расследование)”. То есть и здесь Лукьянов в очередной раз попытался ужиться с контрой. На этот раз не вышло: сам угодил в тюрьму (правда, как и все, ненадолго).

И - пошло-поехало-покатилось: бывшие партноменклатурщики, сытно евшие и пившие при Советской власти, стали наперегонки делать заявление, изобличающие их позицию выслуживания перед новой: они-де с младых лет мечтали о свержении коммунистического режима; они-де всю свою сознательную жизнь ненавидели Советскую власть; они-де в партию вступали по принуждению и т.д., и т.п., и пр.

Черная ночь лжи обволокла наше Отечество. От такого вероломства народ оцепенел...

“Закрыли” Советский Союз. “Упразднили” Коммунистическую партию Советского Союза. Продолжал действовать еще Верховный Совет. Во главе его встала женщина-чеченка Сажи Умалатова. Честная, мужественная, она, бывшая рабочая, конечно, была политиком не ахти каким. Когда в 1989 году на вечернем (!) заседании очередной сессии Верховного Совета выступил агент влияния №1 А.Н. Яковлев с сенсационным заявлением - якобы найденной в архивах МИДа “фотокопии секретного договора Сталина с Гитлером и Молотова с Риббентропом”, - уставшие за день депутаты не вникли в суть очередной антисталинской (опять антисталинской!) фальшивки; не вникла и Сажи Умалатова: она выступила в поддержку Яковлева, более того, заявила, что как чеченка осуждает “сталинский геноцид” (!)своего народа.

В этой связи вспоминается еще один пример. В 1988 году в Москве проходила XIX партийная конференция. На ней с резким разоблачением председателя Совета обороны СССР, Верховного главнокомандующего Горбачёва (такие должности действительно занимал он - не служивший в армии, не проходивший “военку” в вузе как “белобилетник”, то есть освобожденный от службы по состоянию здоровья) выступил командующий Приволжским военным округом генерал-полковник Альберт Михайлович Макашов. Разоблачение заключалось в том, что Горбачев разрушал армию путем сокращения личного состава и техники, сворачиванию разработок и испытаний новых образцов и даже в передаче американцам военных секретов, в частности, сверхсекретной уникальной боевой ракеты. Конечно, Голенков встретился с таким делегатом партконференции (в гостинице Генштаба, где Макашов был поселен на время конференции). На вопрос Голенкова, каково его, Макашова, отношение к Сталину (у Голенкова этот вопрос служил своего рода “лакмусовой бумажкой”, определяющей среду, то есть в данном случае умозрение на проходящие в жизни явления того или иного человека), честный, мужественный, преданный Советской Армии, компетентнейший в военных вопросах генерал ответил: “Как я могу относиться к человеку, который накануне войны обезглавил армию, а начало самой войны проспал?”...

Вот что такое АНТИСТАЛИНИЗМ В ДЕЙСТВИИ!!!

К сентябрю 1993 года чётко наметилось противостояние между законодательной властью в лице Верховного Совета РФ и исполнительной властью в лице президента Ельцина.

К этому времени Верховный Совет РФ (а до того РСФСР) успел напринимать множество законов, которые последовательно демонтировали социалистические производственные отношения, например, кроме вышеназванных, закон об акционировании предприятий, закон о ваучеризации и т.д. Тем самым депутаты достаточно прочно укрепили выросший внутри социализма буржуйский капитал.

И “вдруг” их… осенило: президент Ельцин не стал считаться… с ними, то бишь – в их лице – с Советской властью. А что они думали? Ведь введение института президентства – ещё в масштабе СССР (Горбачёв) – и означало отказ от Советской власти. Ибо (повторю): Советская власть означает подчинение Председателя Президиума, как и самого Президиума Верховного Совета, Верховному Совету в лице депутатов; а при президентстве ничего подобного нет – президент делает всё сам (тем паче, при таких широких полномочиях, которые они своими руками дали президенту Ельцину). Поэтому, когда они так запоздало решили рыпнуться, президент просто-напросто предложил им выметаться “к чёртовой матери”. Они начали “качать права”, доказывая, что они, как и президент, “всенародно избранные”. Тогда президент Ельцин решил показать, что реальная власть не у них, а у него. И показал. Вначале он дал команду заблокировать Дом Советов, в котором депутаты по инерции продолжали законотворчествовать, игнорируя тот факт, что час Советской власти уже пробил.

Дом Советов заблокировали, отключили воду, связь, электроэнергию. Оставили свободным только выход.

Депутаты не выходили.

Им на помощь ринулся народ. Разобрался ли он тогда, что депутаты сами подготовили народу (и себе) капитализм, или не разобрался – трудно сказать. Скорее всего, ринулся “бороться за справедливость”.

21 сентября 1993 г. вечером первые группы “защитников” прибыли к Дому. Ночевали возле него. Ждали чего-то. Постепенно прибывали ещё и ещё. Число “защитников” росло.

28 сентября утром прибыл ОМОН. Все решили: будет штурм. И встали против ОМОНа.

Часов через 5-6 ОМОН снялся и ушёл. Вроде, штурм отменялся? Как оказалось, нет.

Штурм начался ранним утром и продолжался весь день 4 октября и закончился к ночи 5 октября.

Из танковых орудий (при большом скоплении народа) Дом Советов был расстрелян.

Погибли сотни людей. Из “защитников”. Из депутатов не погиб ни один.

И произошло то, что должно было произойти: Советская власть умерла. И это, как ни прискорбно сознавать, логично. Если умерло содержание, то к чему форма? “Снявши голову, по волосам не плачут”.

Великая, могучая, никем в открытых боях не победимая, страна сошла – в полном составе – со своего верного пути.

Алексей Голенков

 

ДУТАЯ ЭСКАДРА

Почему наши корабли у берегов Сирии американцы «не рассматривают как военный фактор»

Пока политики обсуждают, заслуживают ли Нобелевской премии мирные инициативы президента РФ Владимира Путина по сирийскому урегулированию, военные многих стран, судя по всему, готовятся к худшему. То есть – к неизбежному, как представляется многим, провалу дипломатических усилий международного сообщества по предотвращению очередной войны в Средиземноморье. А как иначе объяснить ни на день не прекращающееся лихорадочное наращивание разноплеменных группировок боевых кораблей у сирийского побережья?

Под звездно-полосатым флагом здесь давно пять эсминцев, оснащенных крылатыми ракетами «Томагавк». Вот их имена: «Стаут», «Мэхан», «Грейвли», «Бэрри» и «Реймидж». Тут же десантный корабль-док ВМС США «Сан-Антонио». А еще – два десантных корабля-дока Великобритании, бразильский фрегат и корвет Индонезии, французский и итальянский эсминцы, боевые корабли Греции и Германии.

В Аравийском море к бомбардировкам Сирии давно готова американская корабельная ударная группа в составе авианосца «Гарри Трумэн», ракетных крейсеров «Геттисберг» и «Сан-Джасинто», эсминцев «Балкели» и «Мэйсон». Неподалеку и авианосец «Нимиц» с кораблями охранения.

Россия – не последняя на этом пути. На днях из Севастополя через Босфор и Дарданеллы прошли сторожевой корабль «Сметливый» и большой десантный корабль «Николай Фильченков». По сообщению штаба Черноморского флота, 29 сентября тем же курсом проследует большой десантный корабль «Ямал». 17 сентября к Сирии подошёл гвардейский ракетный крейсер «Москва», которому Генштаб срочно отменил давно запланированный официальный визит в порт Миндела (Кабо-Верде).

Между тем у сирийских вод уже стоят на якорях наш большой противолодочный корабль «Адмирал Пантелеев», еще весной пришедший из Владивостока. Рядом – сторожевой корабль «Неустрашимый» (Балтфлот), российские большие десантные корабли «Минск» (Балтфлот), «Новочеркасск» (Черноморский флот), «Адмирал Невельской» (Тихоокеанский флот), «Пересвет» (Тихоокеанский флот), «Азов» (Черноморский флот), «Александр Шабалин» (Балтфлот). Ну и по мелочи – разведывательный корабль ССВ-21 «Приазовье», плавмастерская ПМ-138, буксир МБ-304, танкер «Печенга».

Можно предположить, что где-то под их килями и одна-две наших многоцелевых атомных подводных лодки. Но присутствие своих атомоходов никогда не афиширует ни одна страна, располагающая такими ракетоносцами. Не афишируем и мы.

Немало? Однако оценка этих титанических усилий российского флота Пентагоном выглядит обескураживающе. Ее на недавних слушаниях в сенатском комитете по международным делам пренебрежительно огласил председатель Объединенного комитета начальников штабов Вооруженных сил США Мартин Демпси. По его словам, российскую эскадру в Средиземном море американцы всерьез не воспринимают и уверены, что она не в состоянии хоть как-то отреагировать на возможное критическое обострение обстановки. «Мы не рассматриваем их как военный фактор», - успокоил сенаторов генерал Демпси.

Но почему? Почему в советские годы наша 5-я Средиземноморская эскадра была способна останавливать уже полыхавшие на этих берегах войны, а ее нынешнее российское подобие у вероятного противника не вызывает ничего, кроме снисходительной ухмылки? Ответ прост: мы сегодня со всех четырех своих флотов собрали у берегов Сирии всё, что было в состоянии оторваться от причалов. Или едва ли не всё. В итоге получили разношерстное соединение, состоящее почти исключительно из больших десантных кораблей и вспомогательных судов.

Кому или чему они могут угрожать? Классической корабельной ударной группы из такого состава сформировать невозможно. Об этом в мае нынешнего года предупреждал бывший командующий 5-й эскадрой адмирал Валентин Селиванов: «Создать серьезное корабельное соединение там нам не из чего. Я уж про эскадру не говорю. Ну хотя бы малочисленную корабельную ударную группу, способную создать хоть какую-то угрозу авианосцам. Кого в нее включать? На Черноморском флоте – ракетный крейсер «Москва». В охранении какого-нибудь сторожевого корабля или тральщика. Больше некого. Кем менять «Москву», чтобы соединение было постоянным? На Балтике ни одного ударного корабля океанской зоны у нас не осталось. Ну можно с Севера прислать «Петра Великого», если он не в ремонте. Всё».

«Петр Великий» сегодня, к счастью, не в ремонте. Он – у Новосибирских островов. Задачу выполняет тоже важную: демонстрация Андреевского флага в Арктике, на которую сегодня слишком многие точат зубы. Но от Новосибирских островов до Сирии, у берегов которой решается слишком многое для всего мира, далековато. И поэтому неизбежен вопрос к Главному штабу ВМФ: а нельзя ли было отложить во многом пропагандистский поход тяжелого атомного крейсера к Новосибирским островам? Если бы «Петр» теперь шел не арктическими водами, а в Средиземное море – возможно, головной боли у Пентагона бы добавилось? И поубавилось бы наглости?

И вообще: нельзя ли как-нибудь порациональнее использовать наши считанные оставшиеся в строю ударные надводные корабли? Кроме «Петра Великого» и «Москвы» на ходу ведь у нас нынче всего только один такой – ракетный крейсер Тихоокеанского флота «Варяг». И знаете, куда мудрецы из Главного штаба загнали и его? К берегам Австралии. Туда «Варяг» отправлен с визитом, когда у Сирии давно тлеют фитили. А потом ему предстоит контртеррористическое учение с индонезийцами. Поэтому в Средиземном море флагман Тихоокеанского флота тоже не помощник.

Однако, судя по последним сообщениям из Минобороны, по крайней мере, один урок из сирийского кризиса мы уже извлекли. Для создания нескольких полноценных корабельных ударных групп решено срочно реанимировать те крейсера, что еще имеются у России.

В Северодвинске вот-вот приступят к ремонту и модернизации тяжелого атомного ракетного крейсера «Адмирал Нахимов» (бывший «Калинин»). Безотлучно у причала «Нахимов» ржавел с 1999 года и не раз был в шаге от списания «на иголки». Зато теперь, как утверждают, к 2018 году наш флот получит корабль с принципиально улучшенными боевыми возможностями: с новым ударным и зенитным вооружением, с новой электроникой и системами связи.

Похоже, что именно сирийский кризис помог решить судьбу так и недостроенного ракетного крейсера «Украина» (бывший «Адмирал флота Лобов»), со времен развала СССР загибающегося у стенки завода имени 61-го коммунара в украинском Николаеве. Киеву он не по карману. Но и Москва два десятилетия сомневалась: стоит ли за это на глазах стареющее «железо» платить немалые деньги? В частности. бывший глава Минобороны России Анатолий Сердюков в 2011 году заявил, что «Россия если и возьмет «Украину», то только даром, даже не по цене металлолома».

Обиженный Киев долго дулся, однако содержание почти готового корабля обходилось ему слишком дорого. Только в 2013 году – в 6 млн. 362 тыс. 930 грн. Поэтому в апреле нынешнего года стороны вроде ударили по рукам. Как утверждают, «Украину» мы всё же покупаем. Пожалуй, вопреки Сердюкову, именно по цене металлолома – за 25 миллионов долларов.

Зачем нам ржавая «Украина»? На запчасти для ее «систершипов» - крейсеров проекта 1164 «Атлант». А именно - «Москвы», «Варяга» и «Маршала Устинова». Последний выходит из ремонта в Северодвинске в 2014 году. На его место поставят «Москву». А следом – «Варяг». Он самый «новый» из «Атлантов», построен в 1989 году. С той поры с производства сняты многие узлы и агрегаты, необходимые крейсерам проекта 1164. Взять их неоткуда, соответствующие склады пусты. Только разбирать «Украину».

Сергей ИЩЕНКО

 

ДРУЖБА ВРОЗЬ

Надежда на положительный итог саммита G20 рухнула после того, как президент Обама резко выпалил в адрес Владимира Путин на совместной пресс-конференции: «Каждый здесь полагает, что ты – осёл (jackass)».

Представители прессы были ошеломлены нехарактерной для Обамы вспышкой, который затем в течение десяти минут произнёс тираду в адрес президента России, который стоял с каменным лицом.

«Слушай, я говорю сейчас не только о Сноудена и Сирии, - сказал Обама. – А как насчёт Pussy Riot? А как насчет ваших анти-гей законов? Ты настоящий ходячий осел, мой друг».

Поскольку г-н Путин прищурился в ледяном молчании, Обама, как было видно, разгорячился, войдя в эту тему.

«Если ты думаешь, что я единственный, кто воспринимает тебя таким образом, то не тешь себя надеждой, – сказал Обама, тыча пальцем в направлении лица президента России. – Спроси Ангелу Меркель. Спроси Дэвида Кэмерона. Спроси турецкого лидера. Каждый из них думает, что ты просто половой член (dick)».

Вскоре после вулканического выпада Обамы Путин вышел с кратким официальным заявлением, зачитав: «Должен ли я бояться этого тощего человека? Я охочусь на медведей».

После одного дня встречи участники G20 единогласно проголосовали за резолюцию, из которой следует, что все должны просто разъехаться по своим странам.

Энди Боровиц, «Нью-Йоркер»

От редакции. Нас, граждан России, нисколько не задевают нападки загнанного политической ситуацией в угол Обамы на «нашего» президента. Потому что вслед за Горбачёвым и Ельциным он тоже очень хотел дружить с мировыми бандитами, ради этого торгуя Родиной. Но холуй всегда должен быть готов к тому, что получит пинок от своего хозяина. «Jackass», «dick» – это даже ещё не цветочки.

Для апологетов Путина и тех, кто на него ещё надеется, необходимо пояснить, что этот персонаж принадлежит к весьма ограниченному кругу российских правителей всех времён, нанёсших собственной стране колоссальный вред. А в числе тех, кто поставил Россию на край гибели, он даже второй — после Николая Романова.

Мы не располагаем достоверными сведениями о том, правдиво ли сообщение «Нью-Йоркера». В любом случае в заметке точно выражено видение отношений с Россией (в лице Путина) влиятельной части политических кругов США.