Если вы, как и я, думали, что на этом все закончилось, то это глубокое заблуждение. И теперь я расскажу чем обернулось то, что Алекс меня пощадил. А точнее кто решил меня убить вместо него. И вы правильно догадались. Неожиданного тут ничего нет. Моей изрядно подвыпитой кровушки захотел и Константин Граданский. Но обо всем по порядку.

Сначала моей кровушки возжаждали журналисты. Выигранная олимпиада сделала меня знаменитостью наконец-таки не за смазливое личико, но и ему досталось. Очень много шума в прессе наделал мой показательный номер, а особенно — интервью после него. Прозвучали вопросы о больнице, о дальнейших планах, но один заставил меня серьезно задуматься над ответом:

— Скажите, пожалуйста, ваш номер потряс всех тем, что он очень глубокий и явно имеет личный подтекст, может быть он чему-то или кому-то посвящается? — спросил журналист, сверкая глазами. Давным давно уже они старались разнюхать хотя бы песчинку информации о личной жизни Карины Орловой. Не знаю как от них отбился Алекс, про которого знала вся моя школа, но я благодарна за то, что никто не ткнул в меня тогда пальцем и, обнажая все полузажившие раны не завопил: это ж новая сломанная куколка Елисеевых! Однако, придумывать подоплеку номера пришлось:

— Ну, я могу сказать, что у множества спортсменов детство получается скомканным, творческая зрелость — лишь следствие. А этот номер я, наверное, могу посвятить женщине по имени Лиза и хочу сказать ей: Лиза, я выжила, — а дальше камеры запечатлели мои блестящие от непролитых слез глаза.

— И кто она? Кто такая Лиза?

— Я не стану скрывать, несколько последних месяцев выдались для меня очень тяжелыми, но Лиза — тот редкий человек, который не бросил в беде, — лаконично ответила я.

А после тренер погладила меня по родным и дорогим тициановым волосам. Я видела потом эту запись. Сиреневый костюм мне подходил идеально, в руках я рассеянно крутила ярко-синюю ленту, когда дошло до памятного вопроса, мое лицо не дрогнуло, а вот выражение глаз стало совершенно другим. Было заметно, что меня задели за живое, черт бы побрал журналиста!

Мама и папа не поняли моего обращения, никто не понял, кроме всего нескольких человек. Но, разумеется, эти осведомленные товарищи коллективно промолчали. И потому в прессе долго еще искали некую Лизу, но наша связь была слишком тайной, чтобы можно было за что-то зацепиться.

За олимпийское золото Федерация решила отплатить мне сполна. Щедро растранжиривая казну, губернатор Петербурга раскошелился на квартиру в роскошной новостройке в центре города. В душу закрались легкие подозрения… ведь губернатору мои друзья не совсем чужие. Я дежурно поулыбалась, вытерпела все поцелуи руководства города, получила ключи и направилась оценивать приобретения. Однако, буквально у самого выхода из здания, я наткнулась на Алекса и Колю. Последний озаботился тем, чтобы меня поздравить. А я очень сильно постаралась даже не смотреть в сторону Елисеева.

— Сегодня было награждение? Поздравляю, — улыбнулся Коля.

— Ммм… да, — выдала я гениальный ответ. За спиной защелкали фотоаппараты. Я вздрогнула. Ну что за невезение?

— Квартира?

— Угу. На Заневском. Красота, — кивнула я. Снова неловкое молчание.

— Кстати, поздравляю, — выдавил Коля.

— Спасибо.

— Уверен, Алекс присоединится к поздравлениям.

— Я передавал через Женю, — сухо сказал он, не глядя на меня. Ого как. А до меня они, естественно, не дошли.

— Ладно, передам через нее свое спасибо, — демонстративно равнодушно пожала я плечами, и, кажется, Алекс едва заметно улыбнулся. — Мне пора.

И с тяжелым сердцем я чуть не бегом бросилась в сторону метро. Ночью мама опять слышала, что я плачу.

Гонорар за олимпиаду родители оставили за мной. И вкупе с деньгами, доставшимися мне от Алекса, я начала с завидным воодушевлением обставлять новую жилплощадь. С головой ушла в обустройство, не жалея избавлялась от миллионов Алекса. Их я ненавидела не меньше, чем его.

Сначала сделали проводку, потом паркет. Я радовалась, как ребенок, наблюдая изменения в своем будущем доме. А потом настал черед красок, обоев и так далее. Но вдруг однажды мне в голову что-то стукнуло и жизненно необходим стал дизайнер. Его нашел опять же Коля. Максим Громов был молод, находился в поисках опыта, а, главное, у него было время, чтобы мне помогать. Также его не ужаснула идея покрасить квартиру во все цвета радуги!

Мы договорились встретиться в кафе около моего дома, где я не побывала еще ни разу. Я, как порядочный клиент, пришла раньше. Неожиданно передо мной вынырнула девушка, и я обомлела.

— Линда… — удивилась я.

— Ой, я тебя помню, — пробормотала она. — Правда, имени не знаю.

— Карина, — она с удовольствием пожала мне руку. — Я и не думала, что ты работаешь официанткой, ты больше на модель похожа…

— Но и я не думала, что ты олимпийская чемпионка по художественной гимнастике, — усмехнулась она. — А моделью я подрабатываю. Правда… не очень успешно, — скорчила она забавную гримаску. Внезапно ее лицо потемнело. — Как там Алекс?

— Без понятия, — улыбнулась я и впервые почувствовала, что чуть-чуть отпустило. Она удивленно на меня посмотрела, но я не собиралась вдаваться в подробности. Моя страшная история совсем недавно закончилась, и я медленно, но верно, успокаивалась. Не хотелось бередить раны. Пока еще больно, но выбора нет. Зачем тратить нервы на истерики, когда легче принять как должное ту часть моей жизни.

Я заметила, как в кафе вошел высокий парень, и стал осматриваться.

— К тебе? — спросила Линда.

— Может быть.

— Инет? — понимающе спросила Линда, видимо мир электронный знакомств не оставил красавицу в стороне.

— Неа, это дизайнер, мне же выделили квартиру, — немного смутилась я. — Здесь рядом, буду частым гостем. — А потом я помахала рукой Максиму (да, это был он). Парень подошел ко мне и присел.

— Карина Орлова?

— Она самая, — я протянула ему руку для пожатия. — Заказывайте.

— Чай, черный, с сахаром и лимоном, — Линда улыбнулась и кивнула.

— Двойной капучино.

— А в двух чашках пойдет? — опешила официантка.

— Главное, чтобы он был, — закивала я.

Она улыбнулась мне и убежала. Невольно я задалась вопросом, а сколько Линде лет?

— Знакомая?

— Скорее да, чем нет.

— Итак, Карина, какие у тебя пожелания? — спросил Макс.

— Ну, во-первых мне нужен скорее консультант. Во-вторых, так получилось, что у меня не слишком много времени, — вздохнула я.

— Ну, зато у меня его достаточно, — успокоил Максим. — Сейчас не сезон, да и я пока не так знаменит, как хотелось бы. — Мы понимающе улыбнулись друг другу. И принялись за обсуждение. Максим остался доволен моими идеями, хоть и удивлен. Последние две недели лета мы пробегали по магазинам, подбирая то, что устраивало нас обоих.

Мама не могла на меня нарадоваться, ведь теперь я не грустила, не сидела в углу с плеером в ушах. Радость ее была преждевременной, ведь я собиралась съехать так быстро, как удастся. Некоторые мои знакомые достаточно наглы и могут заявиться домой без приглашения. Например Константин… А значит выход только один: пусть приходят в другой дом, где вредить кроме меня некому.

Школа стала самой страшной каторгой. Я была совершенно одна, про меня говорили только шепотом, но так дружно! То есть все знают, но никто не скажет в лицо. Из-за трусости.

Одиночество напрягало неимоверно. Теперь я была не только отверженной, но и знаменитой. Мне даже не с кем было поговорить. Я чувствовала себя призраком, на меня не поднимали глаза ученики и, по возможности, — учителя. Уж и не знаю что с ними Алекс сделал. Но даже мама отчего-то сделала вид, что ничего не происходит, хотя не могла не заметить, что мои подруги бесследно испарились. Я хотела бы думать, что родители меня не раскусили и сдались, но они не дураки, скорее всего сами догадались.

Если я не бывала на тренировке или в школе, не спала и не отделывала квартиру, то сидела за компьютером. Часами. Меня это нисколько не напрягало, что только подтвердило мою идею: я хочу работать с компьютером. Не на компьютере, а именно с ним.

Правда, будущая профессиональная деятельность выражалась только в том, что я пошла на курсы подготовки к поступлению, чем уничтожила жалкие остатки свободного времени. Там было всего три девушки: я, Настя и Оля. Они были знакомы раньше, обе из Питера, обе клубные девочки, все из себя. Меня, однако, приняли за свою. У них были богатые папы и любящие большие семьи. А я послушала их и предпочла просто не рассказывать о себе. Про гимнастику упомянула вскользь, такие люди не интересуются спортивными обзорами.

Школа. Конец урока. Я от нечего делать сидела в наушниках и просто теребила волосы. Жалостливый взгляд Светы. Но как только она поняла, что я заметила его, сразу же отвернулась. Теперь с Леной сидела она, и наша штатная блондинка выносила мозг ей. Кто кому еще должен сочувствовать. Однако, вокруг меня образовалась самая настоящая санитарная зона, что тоже настроению не способствовало.

Как только прозвенел звонок, я вышла на улицу и встретила Максима, с которым мы собирались продолжить шопинг-терапию.

— А прошлый-то был подонок, но получше, — бросила громко Лена Свете, та снова грустно на меня взглянула и промолчала.

— Они думают, что я твой парень? — поинтересовался Макс. — А кто был прошлый?

— Не обращай внимания, — улыбнулась я безмятежно. — У меня мало времени, тренировка через два с половиной часа.

Пока мы ехали в его машине, он старательно пытался выяснить кто я такая и откуда знаю Колю, но сам не рассказывал, какими судьбами подвязался с этими людьми. Когда я спросила о нем у Коршуна, тот сделал такие глаза, будто Максим имел отношение только к планете Марс.

Я приехала чуть-чуть загодя, чтобы потренироваться, с собой приперла тучу пакетов. А мыслями уже переезжала.

— Что это ты такая счастливая? — подозрительно спросила тренер, не привыкшая к тому, чтобы я веселилась.

— Скоро перееду, — обрадовала ее я.

Однако, мой ответ убил ее интерес на корню. Она пожала плечами и оставила меня разминаться в гордом одиночестве.

Но мое настроение быстро испортилось, когда мама сказала, что раз теперь не за горами перебор квадратных метров на одну меня, то ко мне приедет пожить Надя — моя двоюродная сестра, которая только-только поступила в университет Петербурга и живет, бедная, в общаге. Я не любила маминых родственников, а точнее тетю Дину с дочерью Надей. Сестра моей мамы была дамой на редкость стервозной, иногда мне казалось, что ее основная цель — изжить родню. Благо, обитали они в другом городе, но, ура, кузина приехала учиться именно к нам, и вся моя радость от переезда померкла. В последний раз я видела Надю воочию, когда мне было девять, и на радостях от встречи, кузина бесцеремонно толкнула меня на косяк. Я неделю сверкала здоровенной шишкой на лбу. Мама разумеется, все простила. А я оказалась более злопамятной. Иногда мне казалось, что мама чувствует себя за что-то виноватой перед ними, и Дина с радостью этим пользуется. Иными словами, моя родительница родственников любила, а я ненавидела за двоих.

— Мама, я переезжаю на следующей неделе, пусть Надя пока займет мою комнату тут, а я буду там заниматься отделкой, скоро там уже можно будет безболезненно существовать, — постаралась я откреститься от назойливого присутствия родственницы хотя бы на время.

— А ты сама как до этого «скоро»? — удивилась мама.

— Я нормально.

Она обняла меня. Я была, если честно, в шоке, уже подготовила речь на тему самостоятельности и того, что нам всем, да еще и с Надей будет тесно. Даже шутку про очередь в ванную по утрам заготовила… Вот же странность.

— Слишком рано ты стала взрослой, девочка моя! — сказала она с затаенной в глубине глаз грустью.

— Мама, ну кто в здравом уме назовет меня взрослой? — улыбнулась я. — Посмотри, я же вечный ребенок. Мне до сих пор в автобусах место у окошка уступают.

— Я не об этом, — она мою шутку не восприняла.

Курсы. Перерыв. Мы с Олей и Настей гуляли по университету, где мечтали учиться ближайшие пять лет.

— Его Артур, вроде бы, зовут, — сказала Оля.

— Кого? — полюбопытствовала я.

— А видела, какой брюнет симпатичный на третьей парте у окна сидит? — спросила Оля. — Он тааак Насте понравился, — подмигнула подружка. Я усмехнулась. Как это не удивительно (а может и совсем не удивительно), я так погрузилась в личные драмы, что перестала обращать внимание на представителей противоположного пола.

— Зазнайка он, кажется, правда откуда-то с юга приехал, из Казахстана вроде. На машине ездит. Красной селике, — чуть покраснев выдала там краткую справку Настя. — Я… немного про него разузнала. — Так, с одной все ясно.

И вдруг тот самый Артур вырулил из-за поворота. Он действительно был необычной для русского человека наружности, точно откуда-то с юга, и действительно симпатичный. И что-то было в нем от Алекса, что-то в изгибе бровей, что-то в рисунке губ, но не глаза, не карие глаза. Я забыла, что рассматривать так пристально человека неэтично. И вообще может быть истолковано неправильно.

— Ну, удачи, — улыбнулась я Насте, которая отчаянно покраснела, будто он мог знать, к чему я это сказала. Я подхватила под руку Олю и попыталась уйти, но Настя неожиданно поспешила за нами. Оля закатила глаза, бормоча что-то про безбожных трусих.

— Я боюсь, — призналась она. — Он такой симпатичный, девушки вокруг него, наверное, вьются толпами…

— А ты что, некрасивая? Вокруг тебя парней мало? Каждая думает, как ты, потому он достанется тебе, — подмигнула я.

— Какая у тебя… интересная точка зрения. — Угу. Еще бы ей верить!

Мы ухитрились чуть опоздать к началу второй половины курсов.

— Можно? — спросила Оля и вошла, не дожидаясь позволения. Эта леди точно не стала бы, как Настя, ждать и надеяться на лучшее. В аудитории были парты на три человека, что оказалось нам на руку. Я решила свою задачу и подняла глаза на преподавательницу, чтобы показать результаты. И неожиданно наткнулась взглядом на Артура, который с интересом за мной наблюдал. Да, кажется разглядывание мне аукнулось…

— Какой ответ? — спросила преподавательница. Я с секундной заминкой назвала число Да, потому что задумалась обо всяких… ррр! После этого меня отпустили.

Я решила подождать подруг и взяла в руки телефон. Вовремя. Он как по заказу зазвонил. Это Дима. Я обрадовано вскочила и вылетела в коридор, прямо с порога аудитории говоря в трубку громко и радостно:

— Алло!

Абитуриенты дружно захихикали.

— Секунду, я на курсах, — сообщила я, отходя от полной ушей аудитории.

— Наши устраивают соревнования по бильярду. Не хочешь сходить сегодня ночью? — сказал он. — Я решил, что тебе неплохо бы увидеться… с тем же Коршуном. Алекса в городе нет.

— А, ну тогда поехали. Подхватишь меня у универа?

— Конечно, — терпеливо сказал доктор.

И только мы вышли из корпуса, передо мной остановилась машина Димы. Он вышел, я обняла его, чмокнула в щеку и отстранилась.

— Это Дима, мой друг, — улыбнулась я подругам. — Это Настя и Оля, любимые подружки.

Они, очевидно, подыскали множество синонимов к слову друг, но меня это мало волновало.

— Очень приятно, дамы, — улыбнулся он. — Никто не желает присоединиться к нашей маленькой дружной компании?

— Эмм… мы нет. — Ну говорю же — не поверили.

— Значит, увидимся, — улыбнулась я подругам. И пока я садилась в машину Димы, в дверях показался Артур. А Дима просто пафосно развернулся и покинул парковку.

Бильярдный клуб, куча народа. Мне понравилось здесь, все, кроме сигаретного запаха. И не потому что я боялась прокурить вещи, а потому что обзавидовалась! Кто был не на машинах, непременно пили. И мне вручили бутылку вина. Дима ухитрился всех представить за жалкие три минуты, и у меня взорвался мозг, но как минимум одного я запомнила очень хорошо. Олег.

— Я тебя помню, — улыбнулся он. Я так долго молча на него смотрела, что он решил пояснить:

— Я вез тебя в ту ночь, когда ты вернулась из Эстонии, — напомнил он.

— Я помню, Олег. Это от нервов.

— Что от нервов?

— Моя стервозность той ночью. — Не уверена, что вела бы себя иначе в другой ситуации, но когда объяснила, у парня на лице появилось такое облегчение, что я поняла — только то, как я на него пару раз рявкнула, он обо мне и запомнил. Вот так и рождается репутация.

Поначалу меня сторонились, хотя никто с Граданской, вроде, не путал. Просто новое лицо, мало кому знакомая девочка.

— Алекс не играет? — поинтересовались в толпе. Я навострила уши.

— Алекса в городе нет, — ответила спокойно Инна — его секретарша, — я после этих ее слов обрадовалась и окончательно расслабилась. Но мое счастье неожиданно разделили:

— Значит, у нас будет новый чемпион, — потер ладошки Олег.

А рядом словно из ниоткуда вырос Коршун и поинтересовался:

— Ты почему больше не ездишь в тир? Помнишь, как мы собирались на охоту?

— Помню, конечно, — улыбнулась я. И некоторые начали заинтересованно на меня поглядывать. Мол раз Коршун знает — значит своя?

— Приезжай, поболтаем, а потом решим когда на охоту рвануть.

— Хорошо, — улыбнулась я. — Удачи на чемпионате. Правда, не знаю как ты играешь…

— Я играю достаточно хорошо, чтобы надрать задницу и доктору, и юристу, — подмигнул Коршун, я засмеялась, пытаясь, однако, сообразить которому из юристов он собирался надрать задницу. Меня бы больше устроил в роли проигравшего, разумеется, Алекс, но это было невозможно, так как его-то здесь, на мое счастье, и не было. — Здесь еще Эрик и Олег неплохо играют. Приглядывай за ними. И да, развлекайся, ребенок.

Единственным человеком, кого не обманула моя попугайская одежда и кто не постеснялся расспросить про Элю Граданскую, явилась Инна. Она, кажется, что-то прознала и теперь ждала откровений. Я мило улыбнулась и сказала, что не представляю, о ком она говорит, что вообще-то я приехала с Димой, что я маленькая школьница, которая в жизни мафию видела только по телевизору. Для достоверности я изобразила невинную улыбку на лице.

— Ну-ну, — сказала Инна и ударила бесконечно длинным ногтем по широкому карману юбки, где я сегодня решила спрятать пистолет. Не думала, что так сильно видно! Пока она шла к Эрику, я лихорадочно соображала кто еще в курсе моего прелестного аксессуара.

Я болела за Коршуна. И ах! Как они играли. Это было так классно, что я успела обзавидоваться. Сама я понятия не имела даже каким концом кия бить. Один раз, не выдержав, я закурила вместе со всеми, и оперлась на свободный бильярдный стол. Где-то сбоку сверкнула вспышка, и я немного испугалась.

— Олег, не показывай, пожалуйста, их Алексу. Ему не стоит знать, что я здесь была.

— Почему?

— Просто. Не надо.

Кстати, самый роскошный итоговый сет состояла именно между Олегом и Эриком. Ажиотаж стал понятен с первых ударов. Забивали быстро, ярко и эпично. А в конечном итоге Эрик выиграла и улыбнулся во все тридцать два желтых от табака зуба. Ах, как его целовала Инна, будто он ее герой, как минимум!

Когда перевалилось за полночь, веселье плавно перетекло в пьяные беседы и ленивые командные сеты. В толпе я заметила Максима и решила поздороваться. Он рассказал, что допоздна сдавал проект и не успел со всеми делами разобраться, а то бы обязательно (обязательно, как же) выиграл у Эрика. Я похихикала над его бахвальством, потому что оба мы понимали, это так, шуточки. Макс не походил на заядлого бильярдиста.

— Ну как тебе? — поинтересовался почти герой дня — Олег.

— Здорово, — улыбнулась я.

— Хочешь, научу играть?

— Хочу, только не сегодня. Я уже пьяная, — улыбнулась я, отчаянно пытаясь вспомнить откуда у меня в руке взялась сигарета.

— Ладно, найдемся через Димку, — подмигнул он.

Максим как-то прохладно на меня посмотрел. Не в восторге от моего полуфлирта? Ну-ну. Мои мысли прервал Коля, который вдруг громко крикнул (не думала, что он умеет громко кричать):

— Тише, Алекс звонит.

Все смолкло, кажется, даже на телевизоре громкость убавили. Событие, блин. Всем бы такой уровень организации.

— Как едешь? А мы тут без тебя чемпионство разыграли, — сказал Коля со смешком. Мы с Димой панически переглянулись, но доктор уже изрядно набрался, и везти меня никуда не мог. А я хоть и понимала, что Алекс навряд ли меня прирежет при всем честном народе, однако очень не настроена была его видеть. А потому я взмахнула ресницами и схватила Максима за руку.

— Увези меня, пожалуйста! — прошептала я ему в ухо.

— От Алекса бежишь? — спросил он, захлопывая дверь машины и пристегиваясь. Я вздохнула.

— Ага. Лучше нам не встречаться. — Максим тоже пристегнулся.

— Вам или тебе? — в его голосе прозвучала откровенная злость. — А я думал ты другая, не из тех девочек, что теряют от красавчиков голову!

Я категорически отказывалась оправдываться за свое недостойное поведение. Хотя… о том, что он меня может выкинуть из машины, признаться, не подумала.

— Не твое это дело, Макс, — отрезала я.

С черной мицубиши все-таки встретились, прямо на выезде с парковки. Я вообще не поняла, как они не снесли друг другу зеркала, но машина Алекса по-змеиному скользнула на свободное парковочное место, а затем мы повернули, так что самого хозяина я не увидела, как ни старалась. Эмоции по этому поводу у меня оказались самые противоречивые.

— Вы встречались? — не отстал от меня Макс. Я раздраженно повернулась в своему сегодняшнему водителю и на корню решила пресечь все дальнейшие разговоры на эту тему:

— Он пытался меня убить.

— Вот дерьмо… — прошептал Макс. — Извини.

— Только не болтай. От чужих «извини» мне приятнее не становится.

Максим больше ни слова не сказал. О причинах тоже не спросил.

Поскольку Настя так и не решилась даже заговорить с Артуром, а Оля такой проблемы даже не представляла, она решила подруге помочь. В перемену она запросто подкатила к нему и завела какой-то туманный разговор. Настя словно воды в рот набрала, а я… ну я в своем репертуаре, где-то в облаках витала. Оказалось, что Артур очень даже не против потрепаться, что и требовалось доказать. После обычных расспросов на тему: а кто ты, а откуда, а на кого пойдешь, я окончательно отключилась от происходящего.

Однако, рано. Потому что Оля вдруг завела разговор о машинах. И очухалась я и «включилась», только когда меня ущипнули.

— Ауч! — возмутилась я.

— Прием, Карина, говорит планета Земля, — фыркнула Оля. — О чем мечтаешь?

— Так что? — поинтересовалась я, думая о том, что бы она выдала в ответ на реплику: о золотых портьерах!

— Я спросил не гоняет ли профессионально твой парень.

— Эээ, кто? — рассеянно переспросила я.

— А кто за тобой на машине приезжал? — Ах да!

— Дима, — «понятно» объяснилась я.

— Так Дима в гонках участвует? — спросил Артур.

— Не знаю, может быть, — меланхолично отмахнулась я. — Друзья его точно гоняют, а у него не спрашивала.

— Значит не парень, — улыбнулся Артур.

— А это твое дело? Неужели, — поражаясь его наглости, хмыкнула я.

— А я-то думал, что ты милая девочка, просто слегка не в себе.

— Ошибся? Бывааает, — участливо покивала я и ушла в аудиторию.

Идея Оли не была хорошей. Это стало понятно уже вечером, когда я вышла из корпуса и отправилась в сторону метро, а передо мной неожиданно затормозила алая таета селика.

— Подвезти? — спросил Артур открывая окно.

— Артур, ты ведь Артур? — спросила я, нагибаясь к окну и откидывая назад мешающие волосы. Он кивнул. — Проедь примерно два квартала на север и подвези лучше Настю, она оценит.

— А я нет, — ответил он, ничуть не удивившись и не смутившись.

— Тогда удачно тебе добраться до дома, — я выпрямилась и, обогнув машину, юркнула в метро.

Я, наконец, переехала. В моем новом пристанище были стол, стул, кровать, санузел, плита, ящик для посуды и стремянка, с которой я пыталась повесить отглаженные маминым утюгом золотые портьеры. И вот я включила ноутбук в низкую розетку, поставив его прямо на пол, и увидела сообщение от Лизы. Она приглашала меня в каникулы слетать в Англию к ней. Я не задумываясь соврала маме, что еду с тренером на судейство соревнований.

Чтобы знать сколько в школе осталось мучиться, я повесила на голую стену огромный календарь и вычеркивала прошедшие даты красным, зеленым или желтым. Красный — ужасный день, зеленый — хороший день, желтый — ничего хорошего, но в принципе терпимо, таких было девяносто процентов.

Квартира быстро начала заполняться мебелью, так как я постоянно ходила по магазинам и покупала все, что приглянулось, Максим даже пошутил, что если я продолжу в том же духе, то скоро обставлю жилища половины его клиентов, потому что в мою уже не влезут. Первой оказалась готова уборная, где я поставила роскошную большую удобную ванную и повадилась в ней спать после особо тяжелых тренировок.

На курсах после памятного разговора Настя как-то поугасла. А Артур возжелал заполучить меня в частное пользование. Что наводило на размышления. Ну правда, вот что ему от меня понадобилось?

— Артур, — Дима держал в руках фотографию Артура, найденную в базе данных. — Красивый парнишка. Жил в Казахстане восемнадцать лет, а потом переехал в Россию к отцу. Тот работает в Петербурге уже шесть лет. Закончил школу с золотой медалью, — улыбнулся Дима. — Какие еще вопросы?

— Он мне звонит под скрывающимся номером.

— Я тебе в смс отправлю, сейчас данных нет, — улыбнулся Дима. — Родился 5-го февраля, ему девятнадцать. В связи с переездом в этом году страдает фигней вместо того, чтобы учиться. Что еще хочешь узнать?

— Как от него отвязаться.

— Брось, — воскликнул Дима. — Он идеален.

— Он похож на Алекса… Господи, это безумно меня нервирует, — всплеснула я руками и поискала глазами сигареты. — Я бы согласилась даже на парня, похожего на Константина… Но не на Алекса! К тому же в него влюблена моя подруга, — вздохнула я.

— Ты что издеваешься? Ему ты понравилась. Подруга переживет, тебе и самой колется, — сказал Дима. — А про Алекса… тебя не зацепил ни один парень, непохожий на него, так тогда брось бесполезное занятие и встречайся с тем, кто на него похож! — Он швырнул бумаги, которые читал, на стол.

— Артур не зацепил меня, — заупрямилась я.

— И по этой причине я собираю на него досье, да? Не делай из меня идиота, Орлова!

Я инстинктивно сунула руку в карман и, неприлично выругавшись, схватилась за голову.

— Бросила курить? — спросил Дима участливо.

— Тренер сказала, если увидит с сигаретой — придушит.

— Правильно сделает.

— Ты вообще кардиохирург-курильщик. Или ты думаешь, что тебя профессия от рака легких спасет? Уговорит, наверное, рентгеновские снимки.

— Ха-ха-ха, — скривился он.