Она вернулась вместе с Дэнни аккурат к банкету, устроенному Виктором в честь передачи банка. Алекс не очень понял, зачем тот затеял все намного раньше срока, но спрашивать не стал. У всех у них, если разобраться причуд хватает. Мероприятие, однако, было в высшей мере предсказуемым. Речи, еда, танцы, снова речи, снова танцы с перерывом на еду. Он мог по минутам расписать, все что их ожидало.

Один раз он станцевал с Жанин — для приличия — а затем прочно обосновался в зоне отдыха с сигаретой в руках. За окном сверкали молнии, хлестал дождь. Внизу он заметил удивительно старые для подобного элитного местечка качели. Сам не знал, чем они его привлекли. Неправильностью, наверное.

Жанин устала ждать его внимания и ушла искать компанию в другом месте. И только это случилось — неподалеку нарисовалась Карина. Ждала? Алекс отвернулся, чтобы спрятать улыбку. Она протянула ему стакан с выпивкой и заговорила, садясь в кресло напротив:

— Выглядишь потерянным, — заметила она. За окном сверкнуло, и она тоже будто приклеилась взглядом к стеклу. — Жанин тебя бросила?

— Хочешь о ней поговорить? Серьезно?

— Неа, не очень.

— Вот и я. Потанцевать хочешь?

— Не откажусь. Только учти, что Дэнни может приревновать, — пошутила она.

Как в старые добрые времена. Они танцевали, болтали, смеялись. Алекс вдруг поймал себя на мысли, что за последние три года столько не улыбался, сколько за один этот вечер. И двигаться под музыку при этом было тоже абсолютно естественно. Будь что будет, в обычной жизни Алекс редко подолгу обдумывал то, что говорил, а потому просто сказал:

— Тебя долго не было. Нам с Жен не нравится, когда ты надолго нас оставляешь. — Это был не просто прозрачный намек, а чуть ли не плакат, написанный красный буквами.

Она подняла на него огромные глаза, в которых смешались и недоверие, и радость, и страх.

— Я… извини.

А затем она вырвалась. Алекс смотрел, как она уходит и не знал, хороший это знак или плохой. А Карина толкнула дверь и вышла в сад с качелями. Ему только и оставалось что вернуться к светской болтовне с гостями. Но побороть мысли оказалось нереально. Снова и снова он смотрел в сторону сада. Там же холодно. И мокро. И вообще что она там делает? Он выдержал ровно двадцать минут, и а затем пошел следом.

Ливень не прекращался. Алекс остановился под козырьком, надеялся ее увидеть и позвать, а не шагать под проливной дождь. Однако, как всегда, закон подлости не дремал… Представив, как противно прилипнет к коже пиджак, он снял его, оставшись в одной рубашке, и пошел искать пропажу. Одежда и волосы промокли в момент. Со стороны старых качелей раздавался скрип, будто кто-то на них есть. Нет, пусто, однако они действительно раскачивались, значит она не так давно на них сидела. Куда она могла деться? Алекс огляделся несколько раз, но было темно, сквозь стену дождя почти ничего не видно, да и зрение у него откровенно паршивое. Где вот теперь ее искать? Тут же черт знает сколько земли. Алекс с надеждой оглянулся на огни в окнах здания, а вдруг образумилась и вернулась? Ну конечно, сейчас. Образумилась — это не про Карину.

Он снова повернулся к саду и закричал:

— Карина! — Но голос потонул в шуме дождя. — Карина! — попытался он крикнуть еще громче… и замер.

Потому что внезапно его обхватили теплые руки. Алексу даже оборачиваться не пришлось, чтобы понять, кто там. Он уже знал. Карина прижалась грудью к его спине, и он почувствовал, что ее трясет от холода, хотя на фоне мокрой одежды она была очень-очень горячей. Либо это ему ее тело казалось обжигающим. А она потянулась вверх и поцеловала его в шею. По Алексу словно разряд прошелся. Она сошла с ума. Что она делает? Нужно вернуться…

— Пойдем внутрь, здесь ужасно холодно! — прохрипел он.

— Я не хочу, — возразила она тихо. — Будь сегодня со мной. Пожалуйста, я прошу тебя! — шепнула она в самое его ухо. — Ты нужен мне. Сегодня.

Дьяволица! Алекс резко обернулся и впился в ее губы поцелуем. Как же давно он не чувствовал ничего подобного! Слишком давно. Там, под холодным петербургским дождем внезапно стало не просто тепло, а жарко, настолько, что дыхание начало вырываться облачками пара.

Вечер выдался отвратительный, если не учитывать часть, где такси уносило их по направлению к его загородному дому… Разумеется, их отсутствие все заметят, больше, все именно его и ждут, но ни ей, ни ему и дела не было до того, что подумают окружающие.

Одежда разлетелась по всему помещению. Спальня была слишком далеко, стеклянная стена — слишком заманчивой, нереализованных фантазий — слишком много. Они копились в его мыслях целых три года. А теперь Алекс дорвался. Что там? Он был почти готов привязать ее к кровати и месяц не отпускать ни на минуту, как бы дико это не звучало! Будто все эти три года у него вообще никого не было. Это счастье, что она не протестовала, потому что Алекс не был уверен, что даже по ее просьбе мог бы остановиться.

— Кто там у тебя? В гребаной Европе? — он намеренно завел этот разговор сейчас. Чтобы заставить забыть раз и навсегда обо всех остальных. Обо всем мире вообще.

А в ответ она простонала:

— Что?

— С кем ты, спрашиваю, спишь? — И остановился.

— Ты не всерьез, — она задыхалась. Эти слова он едва расслышал.

— Еще как всерьез. Хочу, чтобы ты навсегда забыла о нем! Давай. Колись, — велел он, возвращаясь к ласкам.

— Валентино Фраччани. Только он мне никто, Алекс. Тебя ведет не туда. Просто продолжай начатое.

Вот только он не слишком поверил ей. Хотя бы потому что именно Фраччани являлся одним из совладельцев компании бугатти… А она, однако, высоко летает. Алекс даже не был уверен, мог бы он сделать ей подобный подарок или нет? А ведь Фраччани красавчик итальянец, окруженный не толпой, а толпами женщин…

— Слушай, Елисеев, — позвала она. — Так уж случилось, что он мне напоминает тебя, не наоборот. И никто третий мне здесь не нужен!

После этих слов Алекс успокоился (не до конца, но все же), и, наконец, вернулся к прерванному действу.

Дождь все не умолкал. Он бился в окна спальни.

— И что теперь делать? — несколько обреченно спросила Карина. И хотя Алекс понимал, о чем она, ответил:

— Спать, — зевнул он. — А разбираться с проблемами будем утром.

Карина повернулась к нему голову и улыбнулась.

— Спокойной ночи.

Алекс заснул мгновенно. А Карина открыла глаза, часто-часто заморгала, стараясь отогнать дрему. И принялась изучать лицо Алекса. Вспоминала, каким он был до ее отъезда. Наркотики его не пощадили. Тридцать? Он выглядел старше. И морщинка меж бровей даже во сне не разглаживалась. Что с ними сделала жизнь? Что они сделали друг с другом? И что теперь будет? Он обязательно спросит, а ответа у нее так и нет. Она бы много отдала, чтобы и сама его знать! Есть обстоятельства, которые ни одна любовь не победит! Даже самая чистая и светлая, а это не про них. Или про них, но не теперь.

Когда стрелка показывала без пяти пять, ее глаза сомкнулись. А в десять минут шестого у Алекса зазвонил телефон. Карина испуганно подпрыгнула на кровати и нахмурилась, нашла на полу телефон и протянула его Алексу. Тот его удержал только со второй попытки, нажал на кнопку ответа и сонно пробормотал:

— Если вы не королева Британии, катитесь к черту!

Карина же, в свою очередь, вытянула из его пальцев аппарат, чтобы посмотреть, кто звонил. Жанин Бенес. Ну еще бы.

Утром они так спешно собирались, что не поговорили о произошедшем, но Алекс чувствовал себя на седьмом небе. И скрыть он этого не мог. Остроградову хватило одного взгляда, чтобы догадаться. Тем более, что Жанин рядом не наблюдалось. Они остановились у лифтов плечом к плечу сразу за спинами Константина и Маи.

— Мои поздравления, — усмехнулся Вадим. Алекс бросил в его сторону предельно непонимающий взгляд. Но когда друг еще и захихикал, сменил тактику:

— Умри где-нибудь. У меня сегодня важный процесс. — И принял ну очень важный вид.

— О, вот и он. Процесс, который важный, — хмыкнул Остроградов, указывая за собственную спину.

Алекс обернулся в надежде увидеть Карину, но оказался разочарован. По холлу шла явно не она.

— Это Эля, — покачал головой он. На него обернулись все. Но в этот момент звякнул лифт.

— Как ты их различаешь?! — озвучил общий вопрос Вадим. — Она ж вроде волосы больше не красит…

Но когда Алекс уже собрался выдать целую тираду о том, что женщин не по цвету волос различать положено, вмешался Константин, и все слова у него из головы вылетели:

— А так: у Карины через пять минут самолет вылетает, — хмыкнул Константин.

— Опять?! — простонал Алекс.

— Обещала вернуться быстро. Но ты сам знаешь, что для нее и три года — ерунда.

— И куда она летит? — закинул Алекс удочку, хотя и знал ответ. Безумно разозлился. Ну почему было не сказать, что собирается к своему Фраччани? Она же уже призналась, что мотается и к нему тоже…

— В Цюрих, — пожал плечами Константин.

Алекс и Остроградов переглянулись с одинаково недоуменными выражениями лиц. Милан, Цюрих, Берлин… прогадали что ли? Это должен был быть Милан! Какой, к черту, Цюрих? Алекс не был уверен, что Фраччани живет в Милане, но уж точно в Италии! А тут… Швейцария?

— Зачем ей в Цюрих? — поинтересовался он с плохо скрытой угрозой в голосе.

— Мне-то откуда знать? Это ты с ней спишь, — возмутился Константин.

— Мая! — рявкнул Алекс.

— Я не…

— Еще как знаешь! — взревел он, не сдержавшись. Мая аж в угол лифта забилась.

— Слушай, ты успокойся, — Остроградов дернул его за плечо. — Ори на Карину, может у нее там по всей Европе свои Фраччани распиханы.

— В этом мире что, все в курсе кто с кем спит?! — застонал он.

— У нее новенькая бугатти вейрон! — закатил глаза Остроградов. — Думаешь вокруг одни идиоты?

— Неа. Только я, — прорычал он и едва начали открываться дверцы лифта, вылетел из него, миновал коридор в рекордные сроки, толкнул дверь приемной, вторую… и застыл. Потому что это был не его кабинет, а Карины. Но в вещах ее почему-то рылась его секретарша. То есть уже занималась тем, о чем он еще только подумывал. Какого…

Она испуганно вскинула голову и начала извиняться. И только тогда он все понял. И вспомнил ночь со второго на третье февраля, свои попытки загладить вину и хорошее к ней отношение, которое, как оказалось, было истолковано совершенно неверно. Понимание обрушилось на него подобно снежной лавине. Нет, он точно идиот!

— Можешь собрать свои вещи.

Не будь он так зол, хоть что-то бы выяснил, но не теперь.

А Карина действительно вернулась быстро — тем же вечером. И хотя она знала, что ее ждет грандиозная разборка, все остальное было… ну, хорошо. Конечно, настолько хорошо, насколько могло, и тем не менее. Транзакция средств сделана, Джереми назвал дату. Все одобрено. Бумаги подписаны. И нечего больше бояться, решение принято!

С Валентино она даже объясняться не стала. Этот кобель ее уход явно переживет. Ее до сих пор смех разбирал от воспоминаний о том, как Алекс ночью о нем спрашивал. Придумает же.

— Веселишься? — буркнул Дэнни с пассажирского сидения. — А у нас тут драма. — А потом его губы тоже дрогнули, и он расхохотался. — Ты бы видела, как Алекс сегодня секретаршу выгонял за то, что она рылась в твоих бумагах.

— Неужели я действительно настолько похожа на идиотку, и они думают, что что-то найдут в моем кабинете? Разбежались!

И они снова дружно расхохотались. Карина даже была вынуждена остановить машину. Потому что, может, веселого и не было, но она могла дышать, а не задыхаться под гнетом обстоятельств. И ей было плевать, что деньги она взяла у Виктора, а бугатти, по-хорошему, стоило бы вернуть по завершении отношений Валентино, даже на то, что Интерпол примется за нее и остальных Бабочек. Никто ничего не сможет сделать ни ей, ни дочери! А остальные пусть выкручиваются как хотят! Она отказывается платить по чужим счетам! Она не трогала Пентагон, и только это имеет значение.

С Алексом ругались долго, бурно и со вкусом. Почему да отчего ты улетела? А ты какого черта с Жанин? Как ты, так и я! Но ты исчезаешь и ничего мне не обещаешь. И ты тоже. Ты такой же, как Фраччани, хочешь все иметь, а взамен откупаться… И как и при любом добросовестным скандале, закончилось все пострадавшей мебелью в спальне.

Вот только после Карина вдруг начала собираться. Она не собиралась оставаться с ним на ночь?! Алекс разозлился.

— Ты куда?

— Тебя ждет Жанин.

— Ты издеваешься? К черту Жанин.

— Так скажи об этом ей, а не мне! Алекс, в моей жизни есть вещи, которые я изменить не могу. И перелеты из их числа. Но ты-то бросить ее можешь? Или это ты мне так мстишь?

Он задумчиво на нее смотрел.

— Если я ее брошу, ты мне скажешь, в чем дело, ты останешься?

— Алекс, я непременно тебе расскажу в чем дело. Не сейчас, а чуть позже. Это будет очень неприятно. Очень непросто. Так что если я нужна вам с Жен, предлагаю выбрать сейчас, потому что потом… я боюсь, что потом у вас с Жен просто духу не хватит. И это даже не будет значить, что вы плохие или я вам недостаточно дорога. — Ответила она ему его же словами. Алекс не удержался и тепло улыбнулся ей. — Вот, — неловко закончила она. — Я поеду.

И ушла. Алекс сидел и думал. Куда делась та легкость, с который он бросал своих женщин? Проблема в том, что они с Жанин были год вместе или все-таки в том, что он боялся сорвать с кого-нибудь печать так же, как сделала это с ним Карина? Его до сих пор ужасало, с какой легкостью он поддался слабости. А ведь они есть у всех, не только у него, разные, но есть! Не ему оценивать силу привязанности другого человека… Не ему решать. Итак, он с Жанин поговорит. Хотя бы попробует.

Только вот не вышло. Как выяснилось, она не спала. Сидела на кухне с несчастным видом и ждала. Интересно, она и прошлую ночь провела так же? Внутри Алекса что-то оборвалось.

— Ты был с ней, — сказала она. Не спрашивала, утверждала. От взгляда ее безжизненных глаз Алекс вздрогнул.

— Да, — ответил он. И большего сказать не осмелился.

На следующий день Карина появилась в офисе. Вполне себе счастливая. Улыбающаяся. Ничто не предвещало беды. И Алекс успокоился. Есть время. Он действительно так посчитал.

Ночью она безропотно приехала в его дом. Сама. О Жанин больше не заговорила. Это радовало. Только вот на ночь не осталась. И вдруг, пока Карина собиралась, Алекс отметил, что она одета празднично. В платье.

— Я скажу ей, — само сорвалось с его языка. Почему?

— Хорошо, — кивнула Карина. Но он понял — не поверила. И вдруг Алекс увидел себя со стороны ее глазами. И глазами всех женщин до нее, всех женщин всех поколений, возрастов и статусов. «Не встречаюсь, но сплю». И эти вечные обещания, которыми мужчины годами кормят своих любовниц на стороне. «Я разведусь, я брошу, я уйду». А, собственно, он-то чем отличается? Алекс нахмурился.

— Ты не поняла, это не пустые обещания, Карина, я действительно это сделаю. Сегодня. Хорошо?

Она обернулась и улыбнулась. А потом будучи уже одетой наклонилась к его лицу и поцеловала, сначала губы, а потом скулы, брови, нос… совсем как когда-то.

— Я люблю вас с Жен, — прошептала она, улыбаясь. Алекс не выдержал и засмеялся.

Но вместо того, чтобы остаться до утра, на что он надеялся, Карина поднялась и ушла. Снова. Ее высоченные каблуки зацокали по паркету его дома. Сначала громко, потом тише, и еще тише. И, наконец, раздался хлопок двери, за ними тут же взревел двигатель бугатти. Алекс сам не понял почему, но вдруг бросился к окну, чтобы посмотреть ей вслед. И понял вдруг, черт, ведь ушла! Ушла! Он пронесся по всем комнатам, поискал заветный ноутбук с вордовским окошечком и немножко успокоился, не было такого! Все-таки у него паранойя.

И все же, вернувшись домой, он с Жанин даже не заговорил. Просто прошел в спальню дочери, уселся рядом на кровать и, погладив ее по волосам, попытался все переосмыслить. Всю жизнь.

А поехал в ювелирный магазин.

Это еще не все! Думала Дарья Мальцева, останавливая машину напротив загородного домика, дарственную на который нашла в кабинете Карины Граданской. Бумага для нее ничего сама по себе не значила, но адрес… Работая на Алекса секретарша чему только не научилась и открыть замок для нее труда бы не составило.

— Здравствуйте, с новосельем! — раздалось за ее спиной. Даша подпрыгнула и обернулась. Напротив стояла пожилая женщина с собакой и приветливо улыбалась девушке.

— Хм, спасибо! — сипло произнесла Даша. В ее голове уже прокручивались сцены разоблачения.

— Я все ждала возможности познакомиться, но вы так редко появляетесь, что только волосы я и запомнила.

Даша дрожащей рукой провела по своим рыжим волосам.

— Я бы пригласила вас в гости, но спешу, — добавила она.

— Ну значит попозже, — ничуть не обиделась старушка.

Закрыв за собой дверь, Даша чуть не упала. Случается же такое везение! Она расценила случившееся как знак свыше и уже более уверенно направилась искать компромат. Даша сама точно не знала, что искала, ей было важно найти и выдать миру хоть какой-нибудь секрет. И она чувствовала, что подобралась очень близко. Очень.

Найдя спальню Карины, Даша фыркнула. Та напоминала маленькую фотогалерею. Здесь были собраны, кажется, чуть ли не все знакомые Карины. А в самом центре — Жен и Алекс. Даша подошла ближе и коснулась пальцами фотографии начальника… бывшего начальника. И, о Боже, что это был за снимок. Алекс на нем был безумно юным и очаровательным. Не таким, как теперь. Ни одна девушка бы не устояла. И улыбался так тепло и нежно, что у Даши не осталось никаких сомнений — эта улыбка была предназначена только одному человеку на всем белом свете. С ней, с Кариной, он был другим. Искренним. Она делала его лучше. И Даша вспомнила, что с тех пор, эта особа вернулась, Алекс действительно изменился. Никаких пьянок. Никакого беспорядочного секса. Вот только с какого перепугу такая честь выпала именно Карине?! Можно подумать, что она гребаная богиня! Разве без нее было плохо? Подумать только, Алекс уволил свою лучшую подчиненную из-за шлюхи, которая продается за автомобиль!

От этих мыслей экс-секретарша пришла в ярость и вернулась к своему первоначальному плану — открыть Алексу глаза. Она бросилась к комоду и начала открывать ящики, один за другим. Она хотела какую-нибудь мелочь, но вдруг выиграла джекпот. На одной из полок встроенного шкафа, рядом с роскошный профессиональным фотоаппаратом лежал диск, подписанный как «Признание».

Она не задумываясь схватила его и поехала домой. О прикрытии даже не подумала. А еще ей хватило десяти минут просмотра, чтобы понять — она все смогла, все нашла. Когда Дарья парковалась около банка, ее сердце стучало как ненормальное.

Одно дело кольцо купить. И совсем другое отдать. Алекс весь день не находил себе места, обдумывая как бы это лучше сделать. Естественно, волновался. И вообще никогда не представлял, как будет делать предложение кому-либо. А ведь для Карины оно не первое. Ресторан? Дом? Клуб, где они встретились? Звать ли Жен? Что надеть? Работа совершенно не клеилась, и он бросил попытки заняться чем-нибудь путным. Метался по кабинету и только.

А Карина была снова веселой, оживленной, на расстоянии всего нескольких метров. Да какая разница как? Ведь дело в сути. Она же этого всегда хотела. И, что прикидываться, ему об этом было известно.

Когда он уже почти решился, успокоился и придумал план действий, дверь кабинета вдруг открылась, и вошла Даша. Не одна, с Остроградовым, который был мрачнее тучи.

— Что она здесь делает? — рявкнул Елисеев.

— Ты погоди, послушай, — сухо посоветовал Вадим. — Не одобряю я этого, но ты сам хотел.

— Признание, — торжественно объявила Дарья, протягивая Алексу какой-то диск в коробочке. — Это ее признание. Карины Граданский.

— У тебя это откуда вообще?

— Из ее дома, — чуть покраснев, ответила женщина.

— Стой, ты залезла в дом Карины?! — ощетинился он. — Тебя совсем жизнь не учит что ли?

— Но здесь все! Все, что она натворила, что скрывала! Вообще все! — Ее глаза фанатично сверкали. Триумфом.

Алекс сглотнул, не отрывая глаз от заветного трофея. Это было чертовски заманчиво. Яблоко грехопадения. Он взял диск и покрутил его в руках.

— Выгони ее вон, — сказал Алекс Остроградову и положил диск на стол.

Нет, он не станет его смотреть. Если правда намерен провести с Кариной всю жизнь, то без доверия никак. Остроградов кивнул и потащил упирающуюся секретаршу к выходу.

Надо было уничтожить диск. Разломать на мелкие кусочки. Но он смотрел на чертову коробочку и не знал, что делать. Ее словно выжгло на сетчатке глаза! Алекс даже отвернувшись не переставал ее видеть. Нет, он ее не тронет.

Черт ее дери! Пригрел змею на груди! Зачем, вот зачем она это сделала? Как он после жутких слов Карины мог не открыть ящик Пандоры? Как мог закрыть на все это глаза и попросить ее провести с ним всю жизнь? Нет, не сегодня. После случившегося ему необходимо было обрести хоть сколько-нибудь уверенности в себе. И в ней. Ему нужна была еще одна ночь, еще один разговор, ведь на его столе лежит настоящая бомба с часовым механизмом!

А потому он попросил Виктора оставить Жен на ночь, поехал в свой загородный дом и стал дожидаться Карину. Только она не приехала. И телефон ее оказался отключен.

— Зачем человеку признаваться в подобном, да еще и на камеру? — спросил один из представителей правопорядка у другого. Как же Дарья Мальцева была счастлива, что догадалась скопировать диск…

— Но это не монтаж, — резонно заметил второй.

— Нет, не монтаж, — нахмурился первый. — Но зачем? Монацелли же ее закопает.

— Не закопает, если мы доберемся раньше, — мрачно сказал второй. — Доставай ордер.

Даша буквально выпорхнула из офиса интерпола. Счастливая-счастливая. Быть правосудию!

Карина поцеловала в лоб дочь, вдохнула запах ее волос. Карамелька. Такая же сладкая и очаровательная.

— Мамочка, ты плачешь? — спросила Жен по-русски. Он смог ее научить. Карина улыбнулась и не сдержала всхлип. Жен так легко усваивала языки. Совсем как она сама. Карина радовалась, что наделила дочь именно этой своей черточкой. От родителей ей воистину досталось все лучшее!

— Это пройдет, — тихо всхлипнула она. — Все пройдет.

Дэнни утешающе погладил ее по спине, и все они втроем порывисто обнялись. Карина. Дэнни. И Жен. Настоящая семья. Те, кто никогда не бросит и не оставит. Да, отношения странные, а со стороны так совсем… Но они были семьей. Только они.

— Простите, но время, — позвала от дверей Мая.

Карине пришлось поставить малышку на ноги. Сердце кровью обливалось. Это было самое тяжелое решение в ее жизни, но был ли выбор? Если и да, то уж слишком незавидный!

— Спасибо, — поблагодарила Карина Виктора, который опять же втайне от Алекса предоставил ей шанс встретиться с дочерью напоследок.

— Это тебе спасибо, — вздохнул он.

— Посмотрим. Желаю тебе не прошляпить свой шанс, папа, — ядовито добавила она.

Виктор лишь грустно улыбнулся ей вслед.

Только Алекс переступил порог банка, увидел их — людей из интерпола. Он был знаком с этими убл… ребятами. И еще ни разу данное знакомство ничего приятного ему не принесло. Те тоже его узнали и как акулы обступили со всех сторон.

— Нам нужна Карина Граданская, — произнес один.

— Ее нет, — вмешалась Мая.

— Как это нет? — раздраженно спросил Алекс. — Машина ее у входа, а Карины нет?!

И тут случилось нечто странное: Мая стала не розовая, а пунцовая. И сразу. Она засунула руку в карман и вытащила из него ключи с присущим бугатти логотипом. И Алексу вдруг почудилось, что на его голову падает каждый этаж банка, расположенный над ним. В голове запульсировало. Да уж, за бугатти стоило побегать! Но хуже всего было не то, что Карина отдала машину, а то, что он понимал: неспроста она так щедро одарила собственную секретаршу. Он понял — вот оно, то самое столкновение с составом поезда на полном ходу, которого он столько времени боялся!

— Она покинула страну, — ответила Мая, одним лишь взглядом умоляя его о прощении.

— Мы должны проверить, — сказали, однако, люди в форме.

— Да, прошу вас, — кивнула она.

Но не успели они и с места сойти, как мониторы в холле ожили. Раздался жуткий треск, серые помехи сменились черным, а затем вместо них появилось лицо Карины. У него закружилась голова, еще до того, как он услышал, что она скажет. Бомба с часовым механизмом все-таки взорвалась. Признание. С каждой секундой, пока Карина настраивала камеру явно в интерактивном режиме, его зрение сужалось. Пока в фокусе не осталось только ее лицо.

— Прошу вас уделить мне немного внимания, — начала она. Судя по ракурсу, сидела Карина на полу, камера ноутбука теперь ловила ее лицо и колени. — Знаете, есть люди, жизнь которых, видимо, вызывает просто непреодолимое любопытство! Сунуть нос в их дела каждый считает чем-то вроде дела чести. Так вот я из таких. И однажды я села, задумалась, и решила упростить вам жизнь. Давайте сделаем это вместе. Просите правды? Получайте как есть. Всю правду о моей жизни за последние три года.

И все присутствующие застыли в предвкушении.