Хотя я сидел за столом у себя в квартире, вид был далеко не моей скромной кухни.

Внизу открывалась восхитительная панорама океанской лагуны небесно-голубого цвета. Идеально прозрачная вода полностью обнажала песчаное дно на многие метры от берега. А легкий ветерок создавал едва заметную рябь на поверхности воды, словно мурашки на теле огромного зеленого кита.

Я обозревал эту картину находясь на каменной возвышенности на высоте почти трехсот метров. Обозревая все: и лагуну; и густые заросли джунглей за косой песчаного пляжа и едва видимые где-то вдалеке хижины полинезийцев, занятых своими нехитрыми делами.

Ощущение присутствия было идеальным. Кондиционер и ионизатор воздуха подстраивался по протоколу связи с виртуальным симулятором и создавал ощущение свежего морского воздуха, делая иллюзию убийственно реальной.

И все же. Все же. Я знал что это не реальность. Всего лишь камера которая снимает всю эту объемную картину на далеком тихоокеанском острове и сжимая все в невероятной плотности пакет данных, пересылает мне на сервер, через кучу спутников связи с умопомрачительной скоростью.

Абсолютная иллюзия присутствия, но здравый смысл ее отвергал. Эти штуки мне давно наскучили, не знаю зачем я ее сейчас поставил.

С неким внутренним протестом я выключил картину виртуала и «вернулся» к себе в кухню.

Некоторое время продолжил пить кофе вспоминая сегодняшний разговор с триллионером попавшим в проблемы которые он был не в состоянии решить. И мой отказ ему помочь. Не мог себя удержать от злорадства. Это было нехорошее чувство и сердцем я понимал что неважно что — это же дети! Но почему я не люблю богатых? Я не знал. Завидую им? Да не фига! Люди с такими деньгами — аморальные типы. Почти всегда. Встречаются, конечно, исключения. Я не отрицаю что почти все они меценаты и занимаются благотворительностью, некоторые для публики и престижа, некоторые искренне. Но все же, все же! Купил? Купи, чего ты? Купи жизнь своей дочери! Сумасшедшего, готового ради нее рискнуть. Купи, если можешь!

Хрен тебе! Это тебе не политикой манипулировать. В игре ты ей не по манипулируешь. Это фулл-реалити, там свои правила и триллион долларов там ничто! Это царство бойцов и уникальных реакции мозговых синапсов.

Почему я злюсь?

Я залпом допил остаток кофе, встал, отодвинул стул и прихватив его с собой отправился на балкон. Немножко реального вида и реального свежего воздуха мне сейчас не мешало.

Дверь балкона протестующе «цакнула» когда я задел ее ножкой стула.

Я удобно устроился обозревать ночной вид Москвы. В огнях яростного цветного освещения. Столько энергии тратится зря!

На площади был уже тихо и мирно. Гуляли с десяток пар, да бомжи раскладывали картонки и раскладушки. Иногда их прогонял полицейский в синей форме и оранжевом бронежилете, когда они особенно нагло устраивались поблизости от памятника Жириновскому.

Почему эти триллионеры не помогут этим беженцам? Десять процентов их состояния помогут этим водным бедолагам устроится сносно на всю оставшуюся жизнь.

Я был зол непонятно на кого. Припомнил наш разговор с Росфеллером и японцем:

… - Я предлагаю миллиард. Подумайте. Это огромные деньги! Может вы хотите больше? Два?

Я скривился как от зубной боли, слыша это.

— Вы плохо меня слышите, мистер. И потом, это мало. Очень мало.

— Мало? — триллионер было ошарашен моими словами?

— Вы не поняли, — добавил я уже устало. Этот торг мне надоел. — Жизнь человека бесценна. Она не стоит миллиард, десять или триллион даже. Моя по-крайне мере для меня гораздо ценнее даже всех денег на свете. Вот скажите, сколько стоит ваша жизнь?

— Моя? Что вы имеете ввиду?

Я потер виски пальцами.

— Я имею в виду за сколько вы сами согласились бы рискнуть жизнью с такими шансами выжить?

— Но я не игрок экстра-класса как вы, мистер Ирисов!

— Допустим вы игрок. Так сколько?

…

— Ну вот видите? Себя любимого вы оцениваете вне денежных рамок. Почему вы других меряйте деньгами?

— Но она моя дочь, я конечно рискнул бы ради своей дочери будь у меня шансы! ВЫ не понимаете! Вы!..

Он почти крикнул это. Его сдержанность куда-то испарилась, он даже сжал кулаки до белых костяшек.

Мои губы повело в кощунственной улыбке:

— Вот именно, не уверен что ВЫ рискнули бы собой ради чужой дочери…

Да. Я его вывел из себя. Опасное поведение. Злить одного из закулисных владельцев США. Одна из старейших семей триллионеров. Высоко я прыгнул! Но что я мог потерять? Увольнение с работы? Да плевать. И потом они все же решать эту проблему в конце концов и без меня. Японцы дотошные ребята. Они просто душу вынуть из этой «синей души»… «каламбурно» звучит, но правда. А вообще интереснейшая проблема. Я просто дрожал от желания принять это предложение. Спецназ в запрещенную игру, для акции спасения. Из игроков экстра-класса! Это же мегакруто! Фильм про это дело побьет все рекорды на старейшем видео сервисе «ю-туб». Просто мегахит будет!

Но меня разозлило это отношение. Попытка дать в зубы деньги и купить. Я это ненавижу. Я не вещь и не раб, чтобы меня покупали! Так что идите куда подальше. Другое дело, если просто попросили бы помочь. Может я согласился бы. Почти наверняка. Но так по хамски выступать наемником. Нет уж! Дудки!

С таким мыслями я уснул прямо в кресле.

Ночью проснулся от холода и закоченевшего тела. Под утро было уже прохладно. Часа три наверное, подумал я и перебрался на кровать прямо в одежде, раздеваться было не охота. Натянул одеяло подрагивая от холода. К черту! Что было днем? Ах да. Поход в посольство и синяя душа. Мерзкая синяя душа Коджимы Ватару, создателя одной из самых интересных игр столетия.

В баню! В баню! Словно назойливых мух я выгнал из головы мысли о фулл реалити игре, страшной участи попавших туда бедолаг и наконец уснул…

Пробуждение было неприятным. Сухость в рту, вялость и снова крики за окном. Опять митинг!

Да, что же это такое?! Может продать эту чертову квартиру? Неужели нельзя устраивать митинги где-нибудь в другом месте? Может это из-за памятника Жириновскому? Летят на памятник как… Взорвать этот памятник. К чертовой бабушке! Почему «руссуки» его не взорвут? Хотя эти как раз не будут. Или водные беженцы? Или хотя бы неовахабиты с Кавказа? Эти готовы взорвать всех и всегда.

Я снова протопал к окну и полусонный выглянул наружу.

Ну вот! Приехали!

Это был митинг зоофилов. Требовали себе браки и передачу в наследство состояния своим э-э питомцами. Ну и как водится парады.

Опять та же самая история. Сначала были ЛГБТ, потом еще какие-то филы. Теперь эти. Наверняка добьются своего как и остальные. Хотя нет, скорее всего их обойдут модные нынче «анроидофилы» — любители секс-кукол — роботов. В последнее время их раскручивают все больше. В кино нет-нет и промелькнет сцена с куклами. Есть еще «геи-марсиане». Тоже требуют себе признания и особых прав. Но их пока мало. Чем они отличаются от обычных геев я не знаю. Вроде обычные люди с марсианской станции. Они и сами не знают походу, но как только их численность превысить две дюжины — жди новых законов и сцен в фильмах.

Дурдом. Хотя Земля всегда была дурдомом. Просто качество дурдома было не одинаково. Ни во времени, ни в пространстве.

Я протопал в ванну. Не дослушав речь главного зоофила об «ужасных» ущемлениях прав, преследовании зоофилов властями и повальной зоофилофобии в России.

Но на работу я в этот день не попал. Ни в этот. Ни в какой другой. Меня уволили. Просто так. Без причин. Ну причины понятны. И вряд ли даже триллионер с США был здесь причем. Уволили на всякий случай. По личной инициативе Иосифа Арту… Лысохреновича вернее. Дерзил главному теневому акционеру компании. Не согласился сделать себе виртуальное харакири, ради его драгоценных детей. То бишь дочки.

Фигня! Я — дорогой программист. Из тех кому триста баксов в час платят. Да и то, работаю не ради денег. Деньги мне особо не нужны. А если надо то в миг сделаю капитал. Лимонов десять. Хоть сейчас.

Я мысленной командой отключил изображение домашнего виртуала и набрал номер своего агента в Южной Африке с ником Вуду77. Давненько я с ним не связывался.

Вуду77 отозвался мгновенно, словно ждал моего звонка.

— О! О-о-о! Андреа! I thought you dead!

— Спокойно, Манделла. Я не умер.

— Я просил тебя не называть меня так. Это звучит оскорбительно на русском.

Я хмыкнул. Дотуркал, буржуй африканский.

— Это неправда. Кто тебе это сказал? — возмущенно спросил я.

— Знакомый русский. Всеволод59. Сказал что это сходно с оскорбительным русским выражением, вроде ман… манди или манду. К тому же я не чернокожий, чтобы ты меня называл этим именем.

— Аха не чернокожий. Откуда мне это знать. Ты никогда лица не показываешь. Впрочем оставим этот спор, Вуду. Мне нужно кое-что продать.

Последовала пауза. Думает, скотина. Я представлял Вуду77 толстым увальнем, жирдяем, постоянно проводящим время в виртуале всемирной паутины. Принимающего кучу лекарств и использующего на полную катушку стимуляторы мышц, чтобы не подвергнуть себя жесточайшей гиподинамии. Спекулянт игровых итемов. Причем преуспевающий.

— Ну как? — спросил я, так и не дождавшись от него ответа. Коммерс просто меня хотел раскрутить на молчании. Но у меня не было желания играть в эту игру. Пусть с другими клиентами так балуется.

— Что у тебя есть предложить?

Я быстро прикинул. Так, «Злого Дока» пока не будем трогать, можно что-то из «Сильвании» продать. Скажем «Саблю Далмуна», или даже пояс «утренней богини летающего острова Муу…». Черт, забыл уже! Надо в итемах покопаться.

— Могу «саблю Далмуна» предложить — сказал я Вуду.

— Из Сильвании? — голос Вуду оживился и тут же торопливо добавил. — Сколько хочешь. Много не дам. Итемы из Сильвании сейчас плохо идут. Апдейтов давно не было.

Врет, конечно.

— И сколько, спекулянт хренов?

— Пять кило баксов пойдет?

— Шутишь?

Вот идиот! Или меня за идиота держит?

— Я могу и без тебя выставить на аукцион. Просто неохота возиться и неделю ждать очереди. Сотню!

— Не. Ты что? — Вуду заартачился. — Я же говорю тебе плохо идет Сильвания сейчас. Там пол-лимона игроков всего-то будет и то, вряд ли. Не популярная она сейчас.

— Ладно, — я решил немного расшевелить Вуду. — Как на счет пояса утренней богини летающего острова Му... кх-кхм.

— Мундара?

— Точно. Летающая богиня Мундара…

— Подожди, какой еще пояс? Я о нем ничего не слышал?

— Ага. Даже такой прожженный спекулянт виртуальными итемами как ты о нем не слышал. Это уникальнейший итем, дается самому быстрому поединщику на 79 бонусном уровне, приравнен к золтоэквиваленту в музее виртуальной славы в Торонто, кстати. Только в единственном числе. Пока не будет перезагрузки, а ее не будет еще лет десять по условию договора с сетевиками.

Вуду опять замолчал. Здорово я его задел. Запах больших денег он почуял сразу.

— Я думал ты давно не играешь, — сказал он наконец, пытаясь отвлечь меня. Опять эти коммерсант-психолгические штучки. Боится что я знаю истинную цену столь редкого «итема». А я ее ведь знаю.

— Твоя правда, давно не играл. Лет семь с гаком.

Опять молчание. И шокированный голос.

— И ты с тех пор не пробовал его продать?

— Нет, — добил я его. — Я не особо нуждаюсь в деньгах. Решил вот сейчас продать. У меня не убудет. Есть еще в запасе парочка.

Снова пауза и тихий уже вопрос:

— И сколько хочешь?

— Три — твердо сказал я.

— Три кило бакса?

Я отрубил связь. Вот подлец!

Виртуал снова пронзительно зазвенел. Я не взял. Подождал, пока не зазвенит ровно десять раз и только потом дал команду на связь.

— Два! Два! Не ложи трубку Андреа! Плисс!

— Четыре, — сказал я могильным тоном.

— Ты сказал три?

— Серьезно? — с наивной ноткой в голосе спросил я. — А мне показалось что я сказал пять!

В конце концов мы договорились на два восемьсот.

— Зачем тебе почти три лимона баксов? — спросил Вуду77, когда мы завершили торг. — Виллу хочешь купить? Или яхту?

— Нет, хочу одному хмырю отомстить.

— Понятно, — потянул Вуду77, хотя ни черта не понял наверняка. — Слушай у тебя еще есть? Ну, штучки вроде этой?

— Есть, — сказал я. Парочка. Покруче. Но пока не продается?

— А из синей души что-то есть? Ты кажется один из трех людей что ее прошли?

Я вздрогнул внутренне. Ах, вот оно что! И это тут!

— Почему ты спрашиваешь? Это запрещенная «маслуха». Не ровен час, НСБ словит за такое. Они любят гонять бриллиантовых.

— Да знаю я, кому объясняешь — в сердцах отозвался Вуду. — Просто какой-то чувак уже недельку нереальные деньги предлагает за крутые итемы с этой игры. Я уже ему парочку толкнул. Но мне мелочевка попадается. Эти торкнутые с черного сервака ничего не продают почти. Подумал, может у тебя есть?

— Нет соврал я. Ладно давай, Мандела, некогда с тобой лясы точить. Кинь бабло рублями на московский счет.

— Почему рублями? Давай биткоин.

— Засунь свой биткоин в одно место. Только рубли.

— Я на курсе потеряю! Кончай, Канис! Зачем тебе рубли?

— I am patriot. Рубли и точка!

Я отрубил связь. Я конечно не патриот. Просто была месть, за его мнимое непонимание. Будет знать, как на дурика косить в следующий раз. Три тысячи баксов! Я там чуть не сдох в плену у этой богини острова.

Ролик с моим экс шефом и секретаршей обливающей его лысую голову кофе — побил рекорды сегодняшнего просмотра в Ю-тубе. Я посмотрел его дважды. Один раз с Настей на диване. Хохочущей и счастливой, с только что заработанным миллионом.

Мстительный я человек. И почему? Наверное генетика. Мать никогда не рассказывала об этом Юсупе — отце которого я ни разу не видел. Да в общем и не хотел его видеть…

Бежать по берегу реки было легко. Так размеренно, не спеша, слушая музыку в наушниках. Музыка отвлекала от боли в ногах и легких. Она же давала сил. Это было здорово! Ведь когда-то я чуть не погиб от неподвижного образа жизни. Зато теперь все изменилось на сто восемьдесят градусов. Такого спортивного человека как я в наше время редко встретишь. Я бегаю, плаваю, стреляю из лука, лазаю по горам. Красотища. Помню впервые когда я решил пробежаться, я чуть не сдох после трехсот метров. Легкие просто разрывало от боли. Долго выхаркивал мокроту под недоуменными взглядами прохожих прямо здесь на берегу реки.

Но это все позади. Хотя бывает иногда скучно и хочется увидеть волшебные города крытые золотом с серебром. И офигенских бойцов с холодным оружием на фоне живописных замков, крепостей. Скрестить с ними сверкающие мечи, метнуть копье сбивая неистово атакующего тебя всадника или войти в стремительный клинч боя на катанах с убийцами ниндзя, быстрыми и ловкими как сама смерть. Я конечно скучал по этому! Это была моя жизнь. Вся моя жизнь когда-то. Но нужно держатся, нельзя менять иллюзию жизни на жизнь. Это нечестный обмен. Это суррогат. Неправда. Держись Андрей. Держись!

Я добавил темп, под конец пробежки переходя уже на неистовый бег, словно хотел этим отчаянием отогнать призраки несуществующей, но такой интересной и авантюрной жизни когда-то.

Изыдите демоны игр! Вы всего лишь нолики и единицы. Нолики и единицы на триллионах петабайтах в серверной, спрятанной на многометровой глубине, где пары жидкого азота отбирают от вас тепло в могильной тьме охладителей. Где лишь вспыхивают зеленые огоньки светодиодов, едва видимые сквозь смертельный холод. Романтично! «Бляха-муха», как говорил мой покойный дед с Благовещенска.

«Бляха-муха», Андрей… Стоп!

Я сбавил темп до нуля, уловив что-то сбоку.

Практически я его не видел. Его увидел мой мозг, кусочком бокового зрения и тренированный миллионом схваток и квестов мозг дал команду не согласуясь со мной. Узнал что-то виденное раньше, знакомое и дал команду на остановку.

Остановившись, часто и глубоко дыша, полу согнувшись я повернул голову.

Точно! Это было японец. «Тогдашний» японец у Росфеллера. Коджима. Значит парень знает, где я бегаю. Откуда интересно?

Японец, заметив что я на него смотрю помахал свободной рукой. Одет он был в светлый пиджак. А в другой руке держал свернутый серый плащ и сумку с ноутом.

Коджима улыбался. Приветливо. По японски.

Я махнул ему рукой. Зла на него я не держал. Мужик делал игры. Гениальные, как и вся его команда, как минимум тысяч пятнадцать-двадцать человек еще. Чего на него обижаться? Что он слишком реальную игру сделал? Или что его персонажи стали имитировать разум? Чему я правда не верил. Тест тьюринга компы давно прошли. Да и покруче тесты тоже. Можно здорово обмануть человека выдавая ответы компа за реального собеседника. Фиг отличишь, если у тебя нет степени по нейропсихологии. Видимо это невероятное предположение чем-то им льстило, раз они на него купились. Объясняло проблемы и неспособность их решить. Взбунтовавшаяся игра. Это же надо!

— «Здрастуйте», Андрей Юсапавич!

— Здравствуйте, Коджима-сан. Как поживаете? — довольно нейтрально спросил я. — Решили проблему мистера Росфеллера младшего?

— К созалению нет, пока нет, Андрей Юсапавич.

— Вы меня поджидали тут? — спросил я в лоб без обиняков, выпрямившись и наконец отдышавшись.

— Да, моя должен признатся Андрей Юсапавич.

— Бросьте, Коджима сан, — я сделал неопределенное движение рукой и повторил: — Бросьте говорить по русски. Вам же тяжело. Мы вполне можем и по английский поговорить. Японским я, к сожалению, не владею, хотя и хотел его всегда выучить.

Коджима расплылся в улыбке и перешел на английский. С акцентом правда, японцы ужасно говорят по английскии из-за каких-то языковых особенностей, но зато не спотыкаясь и не коверкая слова.

— Вы правы, Канис Лупус. Мой русский ужасен. И будет только тормозить наше обсуждение.

Мы почти синхронно начали движение по дорожке парка, где я совершал послеполуденные пробежки. Обсудить это на ходу, было самое то. Не скажу что у меня не было желания обсуждать эту проблему. Интересно же черт возьми!

Секунд десять мы молчали. Потом Коджима продолжил тему:

— Я наводил о вас справки. Вы — необычный человек, Андрей-сан.

— Что вы имеете в виду? В мире тысячи поединщиков с таким же игровым прогрессом, что и я. Я далеко не уникален.

— Нет-нет, уважаемый Андрей-сан. Хотя ваше утверждение спорно, я имел в виду другое. Вашу, э-э благотворительность.

— Я бы не хотел это обсуждать, — несколько охладив свой тон сказал я.

— Простите. Это конечно не мое дело. Мы не знали что вы все свои игровые капиталы потратили на благотворительность. Но это очень важно в данный момент. Росфеллер-сан расставил неправильные акценты при разговоре с вами. Мне очень жаль. Для него, как финансового стратега, это очень большая оплошность.

— И что это изменило бы? Вы предложили бы больше?

— Нет. Мы бы ничего не предложили. В таких обстоятельствах, человек готовый помочь сам выбирает себе награду. Это было большой ошибкой попытаться купить человека, который имеет столь необычный кодекс виртуального воина. Не могу не сказать, что я восхищаюсь вами, Андрей-сан. Простите меня, что я присутствовал при столь оскорбительном для вас предложении от Альберта-сана. Это было неприемлемое предложение для воина. Для солдата — да. Но не для воина.

— И какая разница между солдатами и воинами. Я думал это одно и то же, — странные речи Коджимы о воинах меня забавляли. Мы явно были не в эпохе Эдо для таких разговоров.

— Нет-нет, — Коджима замахал руками, чуть не уронив ноут, — у воина есть сердце. Всегда! У солдата — нет. Преданность солдата можно купить. Воина — нет. Только заслужить! Мужеством.

— И к чему эти разговоры, Коджима-сан? Хотите мне польстить, чтобы я согласился на предложение одного из мировых супер «кровососов»?

— Нет, Андрей-сан. Я бы просто хотел вашего сотрудничества в этом деле. Если вы не можете это сделать ради мистера Альберта, сделайте это ради ребенка. Дитё не виновато, что родилось в этой семье. Или ради такого старого человека как я.

— Ради вас?

Коджима наклонил голову подтверждая свою несколько абсурдную просьбу. Он был мне никем, чтобы я лез за него в петлю.

— Я чувствую свою ответственность за смерти этих людей, — продолжил он. — Вы знаете, Андрей-сан, как я это чувствую? Я больше всех виноват в этом. Это работы моей группы были реализованы в алгоритмах саморазвития. Я — оплошал!

— Тпру-у! Перестаньте себя казнить, Коджима, — я успокаивающе положил ладонь ему на плечо. Ощущение было такое, что Коджима собирался себе сделать «сепуку» — экзотическое ритуальное самоубийство самурая. — Игра нелегальная! Вы об этом забыли? Кто просил этих детишек играться с «драконом»? Или может мистер Росфеллер не знал про опасность этой игры?

— Расскажите мне обо всем по подробнее, Коджима-сан, — сказал я после недолгого молчания, когда погрустневший японец взял над собой контроль. Я думал он сейчас заплачет.

— Спрашивайте, Андрей-сан. Это слишком длинная история, если начинать с самого начала. Семнадцать тысяч сотрудников Акихиро-геймс работало над этой игрой почти девять лет. И такие убытки! Такие убытки от запрета! Компания почти разорилась. Влезла в долги. Нас спас только мистер Альберт, который выкупил половину акции. Мы были ему очень благодарны.

— Почему этот тип играл в эту игру, зная какую она представляет опасность и более того не предусмотрел возможность взлома? — спросил я, имея в виду Росфеллера и его страсть к этой игре.

— Мистер Альберт, большой фанат фулл-реалити. Мы даже делали для него специальные апдейты для разных игр и полного погружения. Но дети проникли не на его сервер, вы заблуждаетесь. Это другой сервер и он находится не в США.

Я быстро прикинул в голове ситуацию. Подпольный сервер бриллиантовых. Понятно почему у них проблемы.

— Так ваша команда не контролирует сервер? Я правильно понял?

— Да, Андрей-сан. Хотя в данном случае это не так важно, мы знаем свою игру, по крайне мере на что она способна. Сервер находится на Филиппинах. Более точное местонахождение неизвестно. Вы знаете что там война на границе.

— А какие проблемы тогда? — удивленно спросил я. — Пусть США пошлют туда морпехов, возьмут сервер под контроль. Делов-то!

— Это не так просто, Андрей-сан. Мы получили некоторые сведения от группы бриллиантовых, которым принадлежит сервер. Но даже если мы бы его контролировали — это ничего не дало бы.

— Подождите. А причем тут я? Почему я должен вам помочь?

Коджима остановился и посмотрел на меня, прежде чем ответить.

— Наши патчи и алгоритмы выброса не действуют, игра изменилась до неузнаваемости. Любой обычный юзер, которого мы пошлем в игру сразу же подвергается ужасной атаке из высших уровней. В игре сейчас все смешалось. У него нет времени на «прокачку» своего персонажа. Вы понимаете? Нам нужен человек, который имеет прогресс в этой игре. Чтобы он смог себя защитить, если его атакуют. К этому добавляется еще более ужасная проблема. Отключение памяти. Блокировка ставится из игры. Как мы не имеем пока понятия. Слишком большой поток данных на его разбор уйдут столетия. Уже несколько агентов-игроков согласившихся за немалое вознаграждение помочь мистеру Альберту пропали в игре и находятся в коме. Это ужасно. Секретные службы в США уже осведомлены обо всем этом и помогают нам. Возможно это даже конец карьеры Альберт-сана. Но он хочет спасти детей.

«Свою дочь он хочет спасти», — подумал я отвлеченно, слушая его.

— Понятно. И вы ищете человека, с сохраненными и прокачанными настройками на этом сервере, чтобы он был более успешен в своей миссии спасения?

— Именно!

— А этот филиппинский сервер, там мой прогресс? Семилетней давности?

— Да! Вы все правильно поняли, Андрей-сан. Это сервер на котором вы играли и он вас все еще это помнит…