Почти весь остаток пути Молчун… хотя теперь уже Кадай, провел, пытаясь осознать, какое же место в его прошлой жизни занимали столь необычные способности. Понятное дело, что в деревне они ни разу не проявились. Там, скорее всего, никто и не знал, что такое возможно. Вереск вон успел замучить расспросами. И ведь не объяснишь толком. Проще еще раз проделать то же самое, чем подбирать слова.

— И ты ему прямо так и сказал? — Не унимался Вереск. — «Не бойся» и все?

— Ну, конечно не все. Слов он вообще не понял, — Устало повторял Кадай. — Главное образы… Картинки, символизирующие настроение. Понимаешь?

— Я понял. Это как во сне? Ну, так бывает: встаешь утром и помнишь только, как снилось что-то хорошее… Или наоборот, плохое.

— М-м-м?! — Кадай неосознанно сделал паузу. — Наверно.

Что такое сны он откуда-то знал. Просто знал. Но в данный момент его посетила мысль, что он не помнит, чтобы ему хоть раз что-нибудь снилось. Может в прошлой жизни, до потери памяти?

С телеги Хруста донеслось недовольно сопение. Мужик пробурчал что-то нецензурное и резко остановил лошадку.

— Вереск, ну ты-то взрослый мужик… — Хруст недобро зыркал на них исподлобья. — Неужто до сих пор не дошло, что он — одаренный?

— Да ну!? — Отмахнулся, было, Вереск, но при этом заметно подобрался и стал нервно озираться. — Не шути так…

— Какие шутки? Ты видел обряды чернокожего? Травки, идолы, мантры… Я тебе говорю — он магичил.

— Что он делал? — Не выдержал Кадай.

— Магичил! — Отрезал Хруст, будто одно это слово сразу все объясняло, и покатил на своей телеге дальше.

Вереск в это время задумчиво пощипывал губу и бубнил что-то под нос, явно прокручивая в памяти подробности случившегося на мосту.

— Вереск?! — Кадай решил, что не отстанет, пока не получит объяснений. — О чем это он?

— Ты знаешь, а Хруст прав, — Задумчиво протянул мужчина. — Нам повезло, что никто не видел как вы… Ну, я надеюсь, что никто кроме нас не видел.

— Сделай милость, объясни.

Вереск настороженно оглядывался, не решаясь начать. Кадай же чувствовал, что затронутая тема вроде как не в почете и об этом не принято говорить при посторонних. Но, демоны, если это имеет отношение к его прошлому, он обязан знать.

— Не томи, — Подбодрил он собеседника. — Если ты не расскажешь, то я буду вынужден спрашивать у…

— Не надо! Уж лучше я, — Сдался Вереск и скривился, будто гнилья обожрался. — Сглупил я: надо было тебе еще в деревне все рассказать. Может и не полез бы помогать гардахарцу.

Вереск тряхнул вожжами, и телега стала нагонять уехавшего вперед Хруста.

— Говорят, за пределами Туманного кряжа, живет много одаренных. Колдуны там, волшебники, ведьмы, шаманы. В разных местах их по разному называют, но каждый умеет что-нибудь эдакое… Не обязательно с животными ладить.

— За пределами кряжа? — Кадай вычленил главное. — Где именно?

— Да везде, — Вереск пожал плечами. — Просто у нашего барона любой одаренный вызывает лютую ненависть. Как прознает, что кто-то колдовать может, так его стражники приходят и все… И отец его так же поступал и дед. Вот и не селится никто из одаренных здесь. Бывает среди детей кто родится со способностями, так семья всем составом старается съехать в другие края. Я почитай и не упомню когда последний раз одаренных видел.

— Это почему такая нелюбовь?

— Да кто их, благородных, разберет? Слышал я, пророчество вроде какое-то есть. Там «одаренные род баронов Магва сгубят» или навроде того… Только я наверняка не скажу. Не интересовался особо.

Кадай переваривал информацию, тщательно анализируя на возможный отклик свою память. Удивительно. Рассказ Вереска едва прошелся по верхам новой темы, а память уже смутно сигналит: «знаем, мол, знаем мы про одаренных». Есть такие. Не врет Вереск. И общался, должно быть, Кадай с ними не единожды. Что еще? Да, про то, что на территории Туманного кряжа таких сыскать большая проблема, вроде слышал. А вот «причина» такого положения дел — эта информация точно внове.

— Считаешь, я тоже такой? Одаренный?

Вереск молчал, только поджатые губы говорили о том, что ответ очевиден. Он долго буравил взглядом Кадая, собираясь с мыслями.

— Продадим товар и сразу домой, — Наконец резюмировал Вереск. — Нечего тебе лишний раз перед баронской дружиной светиться. Хруст не сдаст, он к тебе привык. Побеситься, но смолчит. А вот зульгарцы могут ненароком проболтаться. И тебя загребут и чернокожего этого…

Хм… Значит все-таки одаренный!? Это уже кое-что. Об опасности со стороны барона Кадай думал как-то отстраненно. Вроде это касается кого угодно, но только не его. Вереск волнуется? Немудрено. Он вообще мужик осторожный. Любит лишний раз перестраховаться. А возвращаться сразу в деревню — это несусветная глупость. Такой шанс выпал…

— Брось, Вереск. Все обойдется.

— Ну, не знаю, — Он с сомнением покачал головой. — Будем надеяться, боги уберегут.

* * *

С момента их приезда ярмарка все набирала и набирала обороты. Каждый вечер на поле под городской стеной приходило по одному, а то и по два каравана с несколькими местными телегами на хвосте и толчея, казавшаяся еще вчера невыносимой, только усиливалась. То тут, то там вырастали новые цветастые палатки, телеги с товаром выстраивались в ряды, а воздух наполнялся несмолкающим гомоном сотен голосов. Любое сборище в Валунах, на которое являлась вся деревня, теперь казалось Кадаю посиделками в тесном дружеском кругу. Вереск предупреждал, что с непривычки будет неуютно, но Кадай быстро освоился. Или не освоился, а просто вспомнил каково это — жить в большом городе?

— Э-э-э-й, Кадай, — Вереск старательно называл его новым именем. — Ты где все время пропадаешь?

— А? Что? — Оклик Вереска отвлек его от наглого подслушивания разговора двух богато одетых зульгарцев. — Случилось чего?

Сидеть в телеге, ожидая покупателей, Кадаю наскучило очень быстро. Можно даже сказать сразу. Какая там пища для памяти? Сидишь себе сиднем и смотришь, как толпы народу проходят мимо. Редкие разговоры и те сводятся к банальному «Сколько? Это последняя цена?». Кадай предпочитал бродить в толпе и прислушиваться к разговорам. Через два дня он уже мог изъясняться с зульгарцами на их родном языке и гораздо лучше ориентировался в общеполитическом устройстве как Вальнарской империи, так и соседнего с ней Зульгарата. Если бы еще Саваах не пропадал постоянно с какой-то местной важной птицей, то и про Гардахар бы удалось разузнать подробнее. А так, пришлось довольствоваться отрывочными рассказами Рухи — паренька, что был при Саваахе переводчиком. Но ведь с ним-то про «одаренность» не поболтаешь…

— Кадай, мне помощь твоя нужна.

— Опять товар разгрузить? — Кадай сразу двинулся в сторону их телеги.

Ну, а какая еще может понадобиться помощь? Пару раз у Вереска уже были «ленивые» покупатели, что оплатив товар диктовали куда доставить и с важным видом удалялись. Вереск не мог оставить телегу без присмотра и простую физическую работу делал Кадай. Как назло, все такие лентяи обитали в таких неудобных закоулках ярмарки, что оставалось только диву даваться.

— Не-е-е, — Вереск смущенно улыбнулся. — Я последний тюк еще утром продал. Теперь закупаюсь в обратный путь.

— Уезжаем? — Поник Кадай. — Так быстро?

— Как пойдет. Боги и вправду нас избавили от лишнего внимания… Ну, сам понимаешь, — Вереск неосознанно заозирался. — А так, ярмарка — это же не только торговля, а еще развлечения. Тем более я Ухватке обещал для свадебного платья что-нибудь особенное купить.

— Только не говори, что доверяешь выбор мне.

— Да я уже выбрал, но торговец по нашенски плохо понимает… — Вереск тяжело вздохнул. — И не продает почему-то. Переведи, а?

Хм?! Вот какого рода помощь? А ведь знание нескольких языков — это похлеще простого умения писать. Не настолько он теперь бесполезен, как привык считать.

— Ладно, веди.

Несговорчивый торговец обосновался на окраине ярмарки. И как только Вереска сюда занесло? Случайно не забредешь. Шатер украшен богато и в загоне не меньше десятка верблюдов. Только не видно обычной суеты, присущей бойким торгашам из зульгарата. Несколько мужчин в характерной одежде с азартом резались в кости, сидя под навесом. Здесь же были свалены тюки с товаром. И ни одного покупателя.

— Кто? — Шепотом спросил Кадай и получил кивок в сторону одного из игроков.

Тот как раз выбросил неудачную комбинацию и сотрясал воздух проклятьями в адрес соперников.

— Добрый день, уважаемый, — Кадай отвлек торговца от игры, сразу перейдя на зульгарский. — Прошу меня простить, но мой друг сказал, что не смог купить у вас приглянувшийся товар. Возможно всему виной недопонимание?

Зульгарец нехотя встал со складного тряпичного стула, оставив игру.

— И тебе здравствовать, уважаемый, — Он окинул обоих цепким взглядом прожженного торгаша. — Я помню твоего друга.

— И в чем вы не сошлись?

— Он хочет отрез гисайского шелка, — Купец сделал многозначительную паузу. — Всего на тридцать локтей.

Со стороны компаньонов торговца послышалось хихиканье. Странные какие-то. Они сюда зачем вообще приехали? Еще и память, как назло, совсем не хочет помогать. Гисайский шелк… Гисайский? М-м-м? Нет. Ни малейшего отклика.

— Это проблема? — Кадай старался сохранять невозмутимый вид, а Вереск от насмешек зульгарцев все больше хмурился. — Простите, я не специалист, а только переводчик.

— Уважаемый, это тончайший шелк с тутовников близ Гисайи, — Купец высказывал это через губу с явным пренебрежением к малообразованным крестьянам. — Шелк, окрашенный в чистейшую лазурь лучшими мастерами Зульгарата.

— Я верю, что он стоит своих денег, — Кадай стал терять терпение. — Почему мой друг не может купить его?

— Всю партию я легко продам портным из Верхнего Вальнара. — Купец, видимо, счел свою миссию выполненной и направился к компаньонам продолжить игру. — Какой мне смысл возиться с обрезками?

Ну, Вереск! Как ты вообще разглядел у них этот шелк? Они даже тюки не распаковывали. Похоже, сразу везут на продажу в столицу империи.

Кадай обернулся к Вереску, намереваясь перевести слова зульгарца. Вид у того был подавленный. Слов он никак понять не мог, но видел, что переговоры завершились явным провалом. Что, уже представил дочь в шикарном подвенечном платье, а теперь на меньшее не согласен? Ладно, что-нибудь придумаю…

— Уважаемый, можно вас еще ненадолго? — Предпринял он отчаянную попытку спасти положение. — Какова минимальная партия, чтобы не заставлять вас иметь дело с обрезками?

Торговец задумался не более чем на мгновение. Коммерческая жилка победила.

— Возьмете рулон — так и быть отдам.

— А в рулоне?..

— Пятьдесят локтей.

Ладно. Не тридцать, а пятьдесят. Теперь очередь Вереска. Кадай перевел условия зульгарца.

— Но мне же надо только тридцать, — Не смог понять в чем загвоздка Вереск, чем вызвал новую волну насмешек.

Так, отойдем. Кадай отвел недоумевающего Вереска в сторону. Долго и обстоятельно пояснял, что «либо бери рулон в пятьдесят локтей, либо доплачивай отдельно за неудобства». Причем второй вариант — не факт, что купец согласиться.

За то время, пока Вереск принимал решение, торговцы уже устали зубоскалить и полностью погрузились в свою игру.

— Ладно, — Махнул рукой Вереск и полез за деньгами. — Берем рулон.

— Эй, уважаемый! Мы…

Спины удаляющихся торговцев явно давали понять, что сделка здесь и сейчас не состоится. Под навесом остался один охранник, да и тот с завистью смотрел на уходящих товарищей. Куда это они? Кадай с Вереском недоуменно озирались. Еще мгновение назад хаотично сновавший туда-сюда народ, организованной толпой шествовал в одну сторону. Торговля остановилась повсюду.

Бросив взгляд в ту сторону, куда устремились все, Кадай заметил голову Савааха. Может чернокожий и не возглавлял шествие, но он единственный настолько возвышался над толпой.

— Эй, что происходит?

— Наконец-то, идем скорее, — Вереск мгновенно забыл о несостоявшейся сделке и потянул Кадая за собой. — Я говорил тебе про развлечения? Сейчас бои начнутся.

* * *

Места с хорошим обзором занять не удалось. Ни Вереск, ни Кадай мастерами работать локтями не слыли, и в тщетных попытках пробраться к помосту просто вязли в толпе.

— Мы так все пропустим, — Досадовал Вереск.

За все это время, они только и делали, что любовались спинами впередистоящих. Прозвучала вступительная речь организатора боев, и Кадай с завистью наблюдал, как ловко шныряют в толпе люди букмекера. Раздались первые гулкие удары барабана. Начался отсчет, но о ситуации на помосте можно было судить только по возгласам других зрителей. Более везучих или умелых.

— Вереск, чего мечешься? — Голос, окликнувший их, был очень низким и хриплым. — Залезай сюда.

Мужчина стоял на телеге, припаркованной с краю площади, и поверх голов наблюдал за боями. От правого уха через все горло тянулся приметный шрам, конец которого терялся где-то за воротом рубахи.

— О, Сиплый, здорово! — Вереск не заставил себя уговаривать. — Удачно ты телегу поставил.

— А то…

Кадай кивком поздоровался с гостеприимным хозяином и встал рядом с Вереском. Первый бой они все же пропустили. В этот момент как раз уносили неудачливого паренька с переломанной рукой и затирали кровавые следы на помосте.

— О, это же тот самый чернокожий, — Вереск заметил Савааха, поднимающегося на помост. — Он что, тоже боец?

На фоне зульгарского бойца, что покидал место поединка под овации соплеменников, он и правда смотрелся несколько «бледно». Будучи почти на голову выше, он сильно уступал ему шириною плеч.

— Зря недооцениваешь, — Прохрипел старый знакомый Вереска. — Я интересовался на его счет. Ребята Пепла говорят, что в Гардахаре он очень известный боец.

— У него на родине таких называют варра, — Блеснул познаниями Кадай. — Очень почетное звание для воина.

— Откуда знаешь? — Хозяин телеги с недоверием покосился.

— Вон, видишь малец у него на подхвате? — Кадай дождался, когда Сиплый найдет взглядом Руху, стоящего рядом с помостом. — Он переводчик. Я перекинулись с ним парой слов, а он все время хозяина так называет. Вот я и расспросил.

Вереск с Сиплым чуть-ли не наперебой стали сыпать предположениями.

— Сержант, как и Гром?

— Сотник?

— Капитан?

— Может вообще генерал?

— Нет, варра может быть и рядовым, — Кадай старался подобрать слова, ведь в вальнарском не было прямого аналога слову. — Генералами становятся те, кто умелый руководитель и стратег. Варра — это звание лучших из лучших, если брать в расчет только индивидуальное мастерство ведения боя.

Сиплый с Вереском только похмыкали да языками поцокали, а тем временем гардахарцу нашелся противник. Крепкий паренек из местных, судя по одежде — кузнец.

Все трое, затаив дыхание, наблюдали за боем. За что-то же дали Савааху титул варра? Но на помосте гардахарец действовал очень странно и до последнего момента никто не мог понять, какое отношение эти «танцы» имеют к бою. Как он собирается выигрывать? Если собирается…

Развязка наступила неожиданно. Кадай буквально успел моргнуть, а только что наседавший на Савааха кузнец уже опустошает желудок на краю помоста.

— Силен… — Резюмировал Вереск. — Но пусть попробует то же самое против Грома.

— Вот и второго претендента постигла неудача, — С иронией обратился в толпу организатор боев. — Неужели сегодня мне так и не удастся расстаться с деньгами?

За спиной у букмекера орудовали помощники, приводя площадку в порядок перед новым поединком.

— Хватит болтать, — Сиплый даже подпрыгивал в нетерпении. — Выпускай Грома.

Черед любимца публики настал, и Кадай с изумлением уставился на это подобие человека. На помост взобрался увалень, более всего смахивающий на медведя переростка. Он прохаживался вдоль края и подзуживал зрителей на все новые и новые волны оваций.

— Пеплу надо было еще одну ставку придумать, — Сиплый зло усмехнулся и почесал шрам на горле. — Найдется или нет «мясо» против Грома. Я бы поставил, что нет.

— Он настолько опасен?

— Ты меня удивляешь, парень, — Сиплый презрительно фыркнул и снова покосился в его сторону. — Не знать на что способен Гром…

— О, нашелся храбрец, — Вмешался Вереск. — Ты бы, Сиплый, проиграл, кабы ставил.

Храбрецом оказался мужчина чуть выше среднего роста и отнюдь не внушительной комплекции. Особенно на фоне Грома.

— Хе-хе, иннол. Неожиданно, — Сиплый поскреб пятерней затылок. — Хотя логично: эти отморозки совсем с головой не дружат. И чего он в Уствине забыл?

Кадай догадался, что иннолы — это еще одна некоренная для империи народность. Хотел было поворошить память на их счет, но дальнейшее развитие событий приковало к себе все внимание…

— Сколько я получу, если не просто продержусь, а и побью Грома? — Громко спросил иннол после того, как перекинулся парой фраз с букмекером.

По толпе пробежала волна удивленного ропота вперемешку с хохотом. Громче всех хохотал Гром, а организатор боя, явно впал в ступор.

— Чего он сказал? — Ни к кому конкретно не обращаясь, возмутился Сиплый. — Нет, этот иннол не просто отмороженный. Он самый двинутый из всех.

Как ни странно, но букмекеру идея ставки «на победу» понравилась. Он даже озвучил, что даст иннолу золотой в случае такого исхода. Помощникам он дал указания принимать ставки и на это событие, в связи с чем, начало боя немного отложили, давая шанс всем желающим расстаться с деньгами.

Сиплый за это время успел смачно пройтись по поводу умственных способностей иннола. Раздухарился так, будто и вправду из-за него проиграл ставку на то, что противник Грому не найдется.

Как только отсчет начался, Гром сразу ринулся в атаку. Кадай решил было, что бой закончится, едва начавшись, но витающий в облаках иннол, легко отпрыгнул от первого удара. Дальнейшее действо было трудно назвать боем. Гром размахивал руками, даже не пытаясь вложить в удары полную силу, но даже этого явно хватало. Иннол кубарем катался после каждого легкого попадания, но с завидным упорством вновь и вновь поднимался на ноги.

Его рубаха разошлась по швам еще на первой дюжине барабанных ударов, открывая всеобщему обозрению причудливые татуировки на руках и груди.

В один из моментов парень даже предпринял попытку контратаковать, чем вызвал неподдельное восхищение Кадая. Пусть отмороженный, но какая целеустремленность?! Только в результате отчаянной атаки оказался в опасной близости к противнику, чем тот и не преминул воспользоваться.

— Ну, все, — Злорадно констатировал Сиплый. — Сейчас его точно размажут.

Иннол, словно невесомый был поднят Громом над головой. Толпа вначале нестройно, а затем все громче стала выводить «Гром! Гром! Гром!». Хозяин положения просто купался в лучах славы. Когда парня стали с размаху опускать об помост, Кадай малодушно закрыл глаза. Открыл уже после дружного «Ах!» и не поверил своим глазам. Иннол стоял живой, здоровый и полный решимости продолжить бой.

Тому, что произошло дальше трудно подобрать объяснение. Гром не растерялся и ринулся довершать начатое, а вот его противник… растворился что-ли. От того места, где он только что стоял, в воздухе растянулся смазанный силуэт, а Гром при встрече с этим силуэтом словно на стену налетел.

Через мгновение оба бойца лежали без движения на помосте.

— Похоже, в этом бою… ничья, — Неуверенно высказал организатор боев.

Не тут то было… Крепко побитый иннол сумел подняться и с наглой рожей заявил о своей победе.

— Молния завалил Грома! — раздалось из толпы и уже десятки голосов подхватили. — Молния! Молния!

— Видали? — Сиплый, как и многие, пребывал в глубоком шоке. — Да мне в деревне никто не поверит, если расскажу.