Когда я была совсем маленьким котенком, со мной случилось несчастье — я потеряла маму и осталась в возрасте шести недель совсем одна на целом белом свете. Однако я не слишком убивалась по этому поводу. От природы я была умна, хороша собой, изобретательна, находчива и полностью уверена в себе. Кроме того, моим большим преимуществом было то, что в течение нескольких недель я получала практические советы и наставления от моей мамы, вплоть до того ужасного момента, когда однажды ночью она имела несчастье попасть под автомобиль…

Прошла неделя или около того. Все это время я провела в сельской местности, питаясь совершенно отвратительной и несъедобной пищей — разными личинками и насекомыми. Вот тогда–то я и решила подыскать себе подходящую семью, завладеть ею, приручить и стать домашней кошкой. И я немедленно, не откладывая дела в долгий ящик, приступила к осуществлению замысла.

Я частенько потом рассказывала своим друзьям, как мне удалось добиться полного успеха. А так как я не страдаю чрезмерным тщеславием, то не очень старалась преувеличивать свои достижения, хотя в то же время сумела убедительно показать им тщательную продуманность каждого своего шага, а также свой незаурядный интеллект, хитрость и изворотливость. Мои воспоминания произвели на моих друзей настолько сильное впечатлений что они стали умолять меня записать все это — и даже изложить мой жизненный опыт и мысли о наших отношениях с человеком форме сборника советов и наставлений для молодого поколения, которое только-только вступает в жизнь и которому предстоит решать аналогичные проблемы.

Я так и сделала. Но сначала я коротко остановлюсь на том, как я завладела одной семьей и приручила ее. А так как я не хотела бы выставлять этих людей в смешном свете, я не буду называть их фамилию.

Вряд ли можно лучше охарактеризовать ту ситуацию, которая возникает в результате нашего решения вторгнуться в жизнь людей, чем предложенная мной формула «завладеть семьей и приручить ее». Ведь действительно, буквально за одну ночь все изменяется в их жизни: их дома, жизненный уклад и распорядок, а со временем — их характеры, обычаи и привычки. Они больше не являются хозяевами положения. С этого момента они наши и распоряжаемся ими мы, кошки.

У каждой из нас есть врожденный и очень сильный инстинкт — «владеть и приручать», благодаря которому мы выжили и сохранились неизменными на протяжении тысячелетий в этом постоянно меняющемся мире. Мы всегда знаем, как постоять за себя, и нет практически предела тому, чего мы можем добиться. Вам достаточно только оглянуться на нашу собственную историю, чтобы убедиться в этом. Каких-нибудь пять тысяч лет назад в Египте мы заставили людей относиться к себе как к Божеству. Любой мог позволить себе обидеть или ударить собаку, но если кто-либо оскорбил бы одну из нас, ему бы непременно отрубили голову…

Ну ладно, хватит об этом. Итак, я вышла из леса, голодная и переполненная отвращением к подобной жизни на природе. На небольшой полянке я увидела маленький, симпатичный белый домик с зелеными ставнями, неподалеку от которого стоял сарай, а чуть дальше виднелись цветник, огород, виноградник, прудик с рыбой и т.д. Сам домик и участок вокруг него были чистенькими и хорошо ухоженными. Безусловно, их хозяева — люди с определенным достатком. Дорогая машина, стоявшая в гараже, подтверждала это. Конечно, как говорится, бедность — не порок.

И если вы хотите завладеть семьей со скромным достатком, это дело ваше. Однако меня это никогда не устраивало…

Я приблизилась к задней двери домика, чтобы выяснить обстановку. Сквозь сетку, натянутую на дверной раме, я увидела мужчину и его жену, которые сидели за столом и завтракали. Судя по всему, в доме не было детей или прислуги, что было еще лучше. С детьми, в конце концов, можно поладить, хотя, конечно, лучше завладеть семьей до того, как они появятся в доме. А вот что касается прислуги, то она может причинить вам массу неприятностей.

Эта семейная пара выглядела именно такой, какую я хотела бы приручить. Поэтому я прыгнула на сетку, повисла на ней и жалобно замяукала.

Они оторвались от завтрака и с удивлением уставились на меня. Я хорошо представляла, какое зрелище являла для них, сидящих там, по другую сторону сетки. Неотразимое! Я притворилась, что не могу больше держаться, свалилась вниз, затем подпрыгнула и вновь повисла на сетке, ни на секунду не прекращая мяукать.

Женщина воскликнула, обращаясь к мужу: «Ой, посмотри-ка! Такая маленькая, бедняжка! А как она просится, чтобы мы впустили ее вовнутрь. Наверное, голодная. Я дам ей немножко молочка». Именно этого я и ожидала! Вот она уже и попалась на удочку! Все, что мне теперь оставалось сделать, — это просунуть хотя бы лапку в дверь и…

Однако сделать это было не так-то просто, как могло бы показаться с первого взгляда. Мужчина! Он стал громко возмущаться, шуметь, стучать кулаком по столу, выкрикивая при этом, что он ненавидит кошек и ни за что не пустит хотя бы одну из них в свой дом. Затем он стал перечислять скучные и избитые примеры того, что мы все — противные и надоедливые существа… везде лезем… суем во все свой нос… царапаем мебель… дурно пахнем… Он продолжал бушевать: «Нет! Никогда! Ни за что! Если ты хочешь накормить ее, дай ей немного молока в сарае, а потом прогони ее. В дом она не войдет!»

«Ага! — сказала я про себя. — Ты хочешь со мной потягаться, мой друг, напрашиваешься на неприятности? Отлично! Я-то знаю, как это делается». Хотите верьте, хотите нет, но я была почти рада, встретив такое сопротивление с его стороны. Это был вызов! Если и есть что-нибудь, над чем поработать — одно удовольствие, так это мужчина, который думает, что он убежденный и стойкий ненавистник кошек. Все это время, пока подобные мысли мелькали у меня в голове, я продолжала падать на пол, вспрыгивать опять на сетку и так жалобно мяукать, что даже у самой сердце разрывалось на части от сострадания.

Женщина поднялась, открыла дверь, взяла меня на руки и сказала мужу: «Ну, дорогой, не стоит так расстраиваться из-за пустяка. Я просто дам ей немного молочка. А потом мы выпустим ее на улицу».

Представив себе эту сценку, вы еще раз убедитесь в том, что чем больше мужчина шумит, кипятится и кричит, тем меньше на него обращают внимания. И хотя он все еще продолжал негодовать и протестовать, где я уже была в это время? В доме! И лакала молоко из блюдечка! Оказавшись внутри, я хорошо знала, что мне следует делать дальше, так как моя мама, которой в свое время пришлось иметь дело с очень трудной по характеру личностью, подробно рассказывала мне про мужчин и научила меня, как нужно с ними обращаться. Я просто-напросто игнорировала его присутствие и изо всех сил подыгрывала женщине, которая издавала мягкие, успокаивающие звуки и обращалась ко мне с разными ласковыми словами, типа «киска», «дорогая», «сладкая моя», «звереныш», «ангелочек» и т.д. И, конечно, чем больше она ворковала надо мной, тем сильнее злился ее муж, пока наконец он не скомандовал: «Ну, хватит уже! Давай выпроваживай ее отсюда!» Женщина покорно ответила: «Хорошо, дорогой, как ты скажешь». Она подняла меня, посадила на пол за дверью и сказала: «Ну вот, беги теперь, Киса». Но я-то знала, что она в душе совсем не хотела этого. Поэтому я немедленно опять повисла на сетке, стала снова мяукать и проситься внутрь до тех пор, пока мужчина снова не закричал: «Ну что, дождалась? Теперь ты видишь, что ты наделала? Иди же и отнеси ее в лес».

Она так и сделала. Но как только она повернулась, чтобы идти домой, я пошла следом за ней. Мы повторили этот маневр три раза… Между тем мужчина вышел из дома, надел шляпу, сел в автомобиль и стал наблюдать за нами. Когда она отнесла меня в четвертый раз, я уселась на самом краю полянки с видом отверженной сироты. Мужчина поцеловал жену на прощание. Однако последнее, что он сделал перед тем, как уехать, он повернулся и посмотрел на меня, такую маленькую и беззащитную, печальную–печальную, сидящую там, у самого леса, в полном одиночестве. Я осталась очень довольна собой, так как была абсолютно уверена, что испортила ему настроение на целый день и что он ни о чем не сможет думать, кроме меня.

И конечно же, как только его автомобиль скрылся из виду, жена подошла, взяла меня на руки и принесла в дом. Я-то наперед знала, что она поступит именно так. Вот теперь я могла делать с ней все, что мне хотелось. Мы провели вместе чудесный день… Перед самым вечером она подняла меня на руки, поцеловала и сказала: «Ну, а теперь, Киса, хоть мне и жалко, но ты должна уйти. Он скоро вернется». Она вынесла меня на улицу, а вскоре из-за поворота показались огни автомобиля. Это мужчина вернулся домой.

Я подождала, пока совсем стемнело. Затем, испытывая бесконечную жалость к себе из-за чувства полного одиночества и острого голода, я привела себя в соответствующее минорное настроение, уселась у двери и принялась жалобно мяукать…

В столовой горел свет, и через окно я видела, что они ужинают. Тогда я устроилась под самым окном и начала плакать еще громче. Мужчина вдруг бросил нож и вилку на стол и с раздражением воскликнул: «Это просто невыносимо!» Жена спросила с невинным видом: «Что невыносимо?» Мужчина прорычал: «Да эта проклятая кошка! Я ведь говорил тебе утром, чем все это кончится!» Ага, значит, это я-то проклятая кошка! Ну хорошо же! Я с тобой еще разберусь и заставлю тебя плясать под свою дудку!

Я вложила все свои чувства в мяуканье, которое, казалось, должно было бы растопить даже каменное сердце. Женщина вздохнула: «Бедняжка, она, наверное, совсем голодная!» Мужчина снова взорвался: «О Господи! Так почему же ты не впустишь ее в дом и не покормишь?» Женщина начала было отвечать: «Да потому, что ты сказал…», как муж прервал ее: «Не важно, что я сказал! Ты ведь можешь выпустить ее позже. Я даже поесть не могу спокойно из-за этих душераздирающих криков!»

Тогда женщина вышла на улицу, взяла меня и внесла в дом. И я опять отлично покушала. После ужина, вместо того чтобы выпустить меня наружу, она посадила меня к себе на колени и принялась играть со мной, тискать и всячески ласкать. В ответ я сразу же замурлыкала и начала ластиться к ней. Мужчина читал газету, но время от времени отрывался от нее и неприязненно поглядывал на нас.

Через некоторое время женщина встала, положила меня в свое кресло и вышла из комнаты. Я притворилась спящей, но сквозь прикрытые глаза неотрывно наблюдала за мужчиной, который продолжал периодически поглядывать на меня. Я отлично знала, о чем он думает. Он ревновал меня к жене! Он хотел бы взять меня и посадить к себе на колени, хотя и не мог признаться в этом.

Через какое-то время женщина крикнула мужу сверху: «Дорогой, я ложусь спать. Ты выпустишь Киску на улицу, ладно?» Мужчина громко фыркнул, швырнул газету и прокричал в ответ: «Я?! А почему ты не можешь ее выпустить? Ведь это ты ее впустила в дом?!» — «Милый, я же сказала тебе, что я уже разделась и ложусь спать. Отнеси ее к лесу, ладно?» Мужчина недовольно ответил: «О, черт возьми! Ну, хорошо, хорошо!»

Взяв фонарик, он поднял меня на руки, причем держал при этом очень неудобно, и вышел со мной на улицу. Когда же я потерлась головой о его подбородок, он проворчал смущенно: «Ну, хватит, Киска, прекрати». И я поняла, что могла бы «взять» его тепленьким тут же, на месте, если бы я еще потерлась немного о его бороду и ласково замурлыкала.

Но торопиться мне было некуда, так как я была уверена, что теперь смогу приручить его в любое время. Я решила еще немного обработать его, чтобы, когда наступит подходящий момент, он стал моим верным и послушным рабом. Чем больше я смогу заставить его помучиться, тем будет лучше. Поэтому, когда он направился к лесу, чтобы выпустить меня, я вцепилась всеми когтями в его рубашку и принялась громко плакать. Он с трудом оторвал меня от рубашки и посадил на землю. Все это время я продолжала жалобно мяукать. Он повернулся и пошел обратно. И конечно же, как я и предполагала, он обернулся и посветил фонариком, чтобы посмотреть, иду ли я за ним или нет. Конечно, я была тут как тут, следом за ним. Он снова взял меня на руки, ворча при этом: «Черт тебя подери, Киска, сядь и сиди там!» Я опять вцепилась ему в рубашку и… Так мы несколько раз разыграли эту уже известную вам и хорошо отрепетированную мной сценку. В конце концов я опять потерлась о его под бородок… Он опять нерешительно запротестовал: «О, ну хорошо, хорошо…» Тогда я замурлыкала… Он сказал на это: «Киса, не дури, ничего у тебя не выйдет!» — и зашагал, держа меня на руках. Однако на этот раз он отнес меня не к лесу, а в сарай, где долго возился, пока не нашел старую картонную коробку. Он посадил меня в нее, сказав при этом: «Вот так-то будет лучше. Можешь оставаться здесь, только, ради Бога, сиди спокойно и не кричи». Затем он повернулся и пошел к выходу, но опять не сумел удержаться: зажег свет, обернулся и посмотрел, иду ли я снова за ним или нет. На этот раз я не сделала этого. Я осталась сидеть в коробке, из которой едва-едва виднелась моя голова, и пристально смотрела на него. Он тоже стоял и смотрел на меня. Вот тут-то я и преподнесла ему первый урок по «Беззвучному Мяу»…

Дальше, в главе, посвященной речи, вы найдете раздел «Беззвучное Мяу». Прочтя его, вы узнаете, как это нужно делать и когда этот прием дает наибольший эффект. Вы также оцените, насколько умно я поступила, прибегнув к нему именно в этот момент, особенно если учесть, что до этого я все время жалобно мяукала и плакала. Как я и ожидала, эффект был потрясающий! Мужчина просто оцепенел от неожиданности. Он стоял совершенно беспомощный и бормотал в замешательстве: «Боже мой! Киска, что ты еще хочешь теперь?»

Тогда я выдала ему еще разок «Беззвучное Мяу»…

Он вернулся в глубину сарая (выглядел он при этом весьма озадаченным), взял меня из коробки и спросил: «Ну, чего ты, черт возьми, добиваешься, Киса?» В ответ я потерлась о его шею и запела как сумасшедшая. Он решительно произнес: «Ну нет, этот номер у тебя не пройдет! В дом я тебя не возьму!» Затем он добавил: «Мне кажется, эта коробка тебе не нравится. Ладно, давай посмотрим, что мы еще можем придумать». Он посадил меня на пол и начал рыться в сарае, пока не нашел кусок старого одеяла. Он вытряхнул его, сделал из него что-то типа маленького гнездышка для меня и положил около коробки. «Ну вот, — сказал он. — Тебе нравится, Киса?»

Я решила, что настала пора заняться вплотную его образованием, и залезла в коробку. Он вынул меня из нее и посадил в одеяло. А я снова забралась в коробку. Он потерял терпение и взорвался: «Ну и черт с тобой! Сиди тогда в коробке, если хочешь!», и пошел к выходу. Но я-то знала, что он обязательно посмотрит на меня еще раз. И когда он оглянулся, я была готова и встретила его на этот раз громким мяуканьем.

«Киса, ради Бога, пойми, я ведь не могу торчать здесь с тобой всю ночь! Что ты хочешь?» Я продолжала мяукать. Он вернулся, взял меня на руки, поднял одеяло, положил его в коробку, а потом посадил туда меня. Я сразу же начала кружиться в коробке, устраивать себе ложе, затем улеглась, свернувшись в клубочек, и продолжала громко мурлыкать. Тем самым я дала ему понять, что именно этого и добивалась от него. Некоторое время он молча смотрел на меня, а потом сказал: «Ну, вот и отлично, Киса. Я понял». После чего пошел домой.

Жена, по всей вероятности, ждала его в дверях, так как я услышала, как она спросила его: «Дорогой, чем это ты там так долго занимался? Ты пропадал целую вечность». На что он ответил: «Я подумал, что ночью может пойти дождь, и отнес Киску в сарай. Так что она может там оставаться».

Ха-ха-ха! Это я-то чтобы осталась в сарае! Ну и шуточки у него! Неплохо сказано! Прямо юморист! И, продолжая смеяться, я заснула…

Конечно, после всего этого мне не требовалось много времени. И на следующий вечер я решила, что — пора, нужно его «брать» и приручать по-настоящему.

Был жаркий и душный летний вечер. Я сидела на коленях женщины, играла с ней и мешала ей шить. Муж по обыкновению читал газету. Я спрыгнула с ее колен, потянулась как следует, во всю длину, подошла к нему, уселась у его ног и уставилась на него. В начале он делал вид, что не замечает меня, потом, наконец, положил газету, вздохнул и спросил: «Ты чего хочешь, Киса?» Тут-то я и разошлась: ласково замурлыкала, как бы приветствуя его, и даже потерлась об его ноги. Как я и ожидала, мужчина просто растаял от удовольствия. «Ты что, маленькая, симпатяшка моя, хочешь залезть ко мне на колени?» Спросив это, он поднял меня, усадил на колени, начал гладить и почесывать мне шейку и за ухом. Тут-то я продемонстрировала ему всю свою программу: еще сильнее замурлыкала, крутилась на коленях, устраиваясь поудобнее, свертывалась в клубочек и даже пару раз лизнула ему руку… В общем, фигурально выражаясь, я «намазывала масло таким толстым слоем, что его можно было резать ножом на кусочки». Естественно, он просто млел от счастья, начал шептать мне всякие идиотские глупости, типа «Ну что, тебе хорошо? А что ты еще хочешь, Киса?» Он повторял их без конца, время от времени с вызовом и гордостью поглядывая на свою жену, которая продолжала молча шить как ни в чем не бывало.

Вдруг сверкнула молния, прогремел гром и сразу же полил сильный дождь. Оба они бросились закрывать окна. Мужчина все это время носил меня на руках и приговаривал, успокаивая: «Ничего страшного, ты не бойся, Киса, дорогуша ты моя. Это всего лишь гремит гром, вот и все».

Через некоторое время гроза утихла, но дождь все еще продолжался. Женщина сказала: «Ну что же, я думаю, можно ложиться спать. Ты выпустишь Киску на улицу?» Муж посмотрел на нее так, как будто она сошла с ума, и воскликнул с негодованием: «Что? Выпустить ее на улицу в такую ночь? Ты что, ненормальная?» — «С чего ты взял? Просто ей будет хорошо в сарае, не так ли? Я припоминаю, что ты ведь говорил, что не потерпишь кошку в доме…» Мужчина еще больше разозлился: «Конечно, я и не хочу иметь кошку в доме! Но это еще не значит, что я должен выставить ее на улицу под проливной дождь. Посмотри, как она дрожит, бедняга, прямо как осиновый листочек! У тебя что — сердца нет?!»

Не то слово — «дрожит»! Меня просто всю трясло, так я старалась сдержаться, чтобы не расхохотаться вслух!

Жена пожала плечами и сказала: «Ну хорошо, делай, как знаешь. Я ведь только напомнила тебе, что ты сказал, когда…» — «Конечно, как пожелаю, так и сделаю. В конце концов, мы можем положить ей подушку на пол в кухне».

После этого они отправились к себе наверх, и я слышала, как она укладывались спать. Через некоторое время свет наверху погас, и жена сказала мужу: «Ты не закрыл дверь спальни». На что тот ответил: «Ну да, я нарочно оставил ее открытой. Вдруг опять начнется гроза, или еще что-нибудь случится, или Киса напугается, ведь мы тогда не сможем услышать ее, верно?»

Поэтому, само собой разумеется, ночью я пробралась к ним в спальню, вспрыгнула на постель и заснула на одеяле в ногах у мужчины, где мне было так тепло и уютно.

Утром я разбудила его тем, что прошлась по его лицу и засунула лапу ему в рот. Он вскочил спросонья, схватил меня и сказал: «Ах ты, маленькая проказница! Это кто же приглашал тебя сюда? Ну-ка давай лучше посмотрим, как ты сегодня выглядишь!» И он принялся играть и возиться со мной. Я опять потерлась о его подбородок и замурлыкала. Жена спросила его: «Дорогой, ты считаешь, что она должна спать в нашей постели?» Он взглянул на нее с вызовом и ответил: «А почему бы и нет? Что в этом плохого? Посмотри-ка, она просто без ума от меня. Кошки ведь считаются самыми чистоплотными животными, не так ли?» — «Конечно, но…» — «Так в чем же дело? Она же спала на моей стороне постели. Я просто не понимаю, из-за чего ты подняла такой шум». Мы позавтракали все вместе в уютном уголке на кухне, где стоял столик и диванчик углом. Я же продолжала свою игру: то садилась к нему на плечо, то ложилась на спинку диванчика сзади него и прижималась к его шее.

Мужчина, который просто таял от удовольствия, сказал жене: «Посмотри на этого маленького негодяя, что это с ним происходит?» В ответ жена поправила его: «Не негодяя, а негодяйку. Это ведь «она». Мне кажется, она в тебя просто влюбилась». Ее слова вызвали весьма любопытную реакцию со стороны мужа — он вдруг смутился, начал громко смеяться без особой на то причины, потом принялся машинально вертеть в руках пачку сигарет, как будто не зная, куда бы деть руки. По-моему, он даже покраснел слегка. Он запротестовал в ответ: «Ерунда! Просто я знал, как следовало с ней поступить вчера вечером, когда началась гроза. Вот она и выражает мне свою благодарность». А я все продолжала прохаживаться туда-сюда по спинке диванчика, терлась о его шею и отчаянно мурлыкала. Когда он в то утро уезжал на работу, то, поцеловав на прощание жену, сказал и мне: «До свидания, Киса», а потом добавил, обращаясь к жене: «Присматривай хорошенько за моей кошкой».

Вечером, после ужина, когда он уселся читать газету, я забралась к нему на плечо и задремала. Через какое-то время он положил газету, зевнул, потянулся и произнес: «Ну что, я думаю, пора спать. Пошли, Киса».

Ни о сарае, ни о кухне и речи не было. Все вместе мы отправились наверх и легли спать.

Вот так я вошла и утвердилась в своем доме.

Ну, а теперь я продолжу рассказ, как обзавестись домом и — приручить живущих в нем людей.