Все пребывали в прекрасном расположении духа и были чрезвычайно довольны Бай Сяочунем. Он не только покорял всех своим очарованием, но еще, казалось, был очень изобретательным. Большой Толстяк Чжан решил, что его нужно наградить и сунул ему в руку духовный рис.

Бай Сяочунь весело рассмеялся и побрел, пошатываясь, к себе в лачугу. Прежде чем он залез в кровать, вся духовная энергия, которую он поглотил, съев много разных волшебных ингредиентов, неожиданно ожила внутри. У него закружилась голова, он плюхнулся ничком на землю и тут же захрапел.

Он замечательно проспал всю ночь. На следующее утро, на рассвете, когда он открыл глаза, они ярко сияли. Взглянув на своё тело, он обнаружил, что явно поправился, если сравнивать с тем, каким он был вчера. К тому же вся его кожа была покрыта липким слоем грязи. Когда он спешил помыться, Большой Толстяк Чжан и остальные готовили завтрак для учеников секты. Увидев чумазого Бай Сяочуня, они рассмеялись.

— Девятый Младший брат, вся эта грязь появилась из-за нечистот, которые покинули твоё тело. Без них тебе будет намного проще заниматься культивацией. Возьми несколько выходных, нам всё равно пока не понадобится твоя помощь. Через несколько дней сможешь вернуться к работе. Не забудь про духовный рис! Побыстрее съешь его, пока он не испортился.

— Обязательно, — ответил Бай Сяочунь.

Полный сил, он вернулся к себе и подхватил с печи черепашью сковородку. Наполнив её водой, он вернулся и поставил её обратно на печь. Затем он вынул зерно духовного риса, чтобы как следует его рассмотреть. Оно было размером с большой палец, прозрачным как хрусталь и ароматно пахло.

— Если Бессмертные этим питаются, то, должно быть, оно невероятное.

Вздохнув, он подкинул несколько поленьев в печь и зажег огонь. Его тут же обдало волной жара, из-за чего он отступил назад, взволновано заморгав глазами. Затем он посмотрел на огонь и прищелкнул языком.

— Это необычный огонь. Он разгорается быстрее и горит жарче, чем огонь в деревне.

Внимательнее посмотрев на горящие поленья, он понял, что это необычная древесина. К этому времени огонь разгорелся еще жарче, чем прежде, и Бай Сяочунь с изумлением увидел, как один из узоров, выгравированных на задней части черепашьей сковороды, засветился, начиная с того места, где, казалось, раньше был хвост черепахи и заканчивая местом у её головы. Скоро весь этот узор светился еще ярче. Бай Сяочунь удивленно уставился на это, потом хлопнул себя по ляжке.

— Я так и знал! Это должно быть какое-то сокровище! Она определенно лучше сковороды Самого Старшего брата!

Чувствуя полную уверенность, что эта сковорода очень необычная, Бай Сяочунь быстро кинул рисинку в воду.

Затем он сел в сторонке с бамбуковым свитком Искусства Контроля Котла Пурпурной Ци. Подражая движениям и дыхательной технике, показанной на первом рисунке, он начал культивировать.

Начав, Бай Сяочунь тут же широко распахнул глаза от удивления. Позу, которую еще вчера он с таким трудом удерживал, сегодня было принять намного проще. Он даже чувствовал себя в ней очень комфортно, без капли неудобства. Вдобавок дыхательная техника больше не заставляла его задыхаться. Вместо этого она вызывала очень приятное ощущение.

К тому же он был абсолютно уверен, что раньше он мог удерживать позу только на протяжении трех-четырех вдохов, но в этот раз после семи или восьми вдохов, он не чувствовал ни капли боли или неудобства.

Не давая волю радостному возбуждению, Бай Сяочунь спокойно продолжал на протяжении времени тридцати вдохов. Как раз тогда, когда он наконец почувствовал слабость и дискомфорт, тонкая струйка ци неожиданно появилась у него внутри. Она была очень холодной и циркулировала очень быстро; прежде чем она успела сделать в теле полный круг, она исчезла. Однако Бай Сяочунь так обрадовался, что вскочил на ноги.

— Ци! Ха-ха-ха! Наконец-то появилось немного ци!

Вне себя от радости, он начал ходить туда-сюда по комнате. Он быстро понял, что произошедшее должно быть как-то связано с тем, что он ел прошлой ночью. Тут он пожалел, что не слопал еще больше.

«Ничего удивительного, что Старший Брат Чжан лучше с голоду помрет на Кухнях, чем войдет во Внешнюю секту. Даже у учеников Внешней секты нет таких возможностей».

Нетерпеливо усевшись, он снова начал культивировать. В этот раз ему удалось сохранять позу и правильное дыхание на протяжении целых шестидесяти вдохов, и поток ци появился внутри: очень тонкая струйка, которая быстро циркулировала по телу.

Во второй раз он был готов и начал вести ци по специальной траектории, как показано на первом рисунке в бамбуковом свитке. Скоро ци потекла точно по тому пути, по которому он хотел. Он сохранял позу и использовал движения, как показано на первом рисунке и вскоре почувствовал маленькие ручейки холода в различных частях тела. Похожие на капельки воды, они вливались в общий поток ци, всё больше увеличивая его. В конце это было похоже на крошечный поток, который непрерывно циркулировал по телу. Он вздрогнул, и вдруг появилось чувство, что слой тумана рассеялся в его голове, а сознание прояснилось. Грохот донесся из его тела.

Он вдруг почувствовал легкость и живость, которой раньше не было. В то же время он избавился от нечистот, что каплями выступили из пор по всему телу. В отличие от прошлого раза поток ци не пропал, а так и продолжил бежать внутри. Бай Сяочунь открыл глаза, и они засветились еще ярче, чем прежде. Его голова, казалось, еще лучше соображала, а тело было легче и быстрее.

«Постоянный резервуар ци, — обрадованно подумал он. — Это означает, что я успешно достиг первого уровня культивации Искусства Контроля Котла Пурпурной Ци! Еще это значит, что я пробился на — как оно там называется — первый уровень Конденсации Ци!»

Бай Сяочунь был вне себя от радости, он тут же побежал мыться.

Когда Большой Толстяк Чжан и остальные увидели его, они обменялись понимающими взглядами. Они немного удивились, что Бай Сяочунь так быстро достиг первого уровня, но они все знали, что послужило причиной этому.

После того, как Бай Сяочунь вернулся к себе, он перечитал свиток более подробно.

«После освоения первого уровня Искусства Контроля Котла Пурпурной Ци, я смогу управлять предметами. Ух ты! Это практически магическая техника Бессмертных. Я смогу перемещать предметы по воздуху».

С сияющим взглядом, он последовал инструкциям из свитка, складывая ладони и пальцы вместе специальным образом, чтобы произвести заклятие . Затем он взмахнул пальцем, указывая на стол поблизости. В то же мгновение поток внутри него начал вздыматься, как взбрыкнувший мустанг, и устремился к его правому указательному пальцу, а затем наружу через кончик его пальца. Он превратился во что-то, напоминающее невидимую нить, которая присоединилась к столу. Однако, почти сразу после этого, соединение потеряло устойчивость, и нить растворилась в воздухе.

Бай Сяочунь побледнел. Он потратил минуту на восстановление сил, потом обдумал то, что только что сделал, и решил больше не пробовать двигать стол. Вместо этого он вытащил деревянный меч из своей сумки и положил его на стол. Он не знал наверняка, из какой породы дерева был сделан меч, но, несмотря на то, что меч был гораздо легче стола, он казался необычно тяжелым. Он взмахнул пальцем в направлении меча, тот дернулся, затем медленно поднялся в воздух на дюйм от поверхности, прежде чем упасть обратно.

Энтузиазм Бай Сяочуня ничуть не уменьшился. После еще нескольких попыток, он смог поднимать меч всё выше и выше. Скоро это было на десять дюймов, затем двадцать, затем тридцать… К тому времени, как начало смеркаться, он сумел заставить деревянный меч летать по прямой. Хотя скорость была небольшая, и он не мог повернуть меч в воздухе, меч не падал так быстро, как в начале.

«Теперь, я, Бай Сяочунь, — Бессмертный!»

Он гордо поднялся на ноги, заложил левую руку за спину , затем помахал правой рукой, заставляя деревянный меч неустойчиво летать взад-вперед по комнате. В конце концов его ци стала истощаться, он отложил деревянный меч и продолжил практиковать культивацию.

Позже он учуял приятный аромат, исходящий от сковороды, поднял голову и глубоко втянул воздух носом. Вдруг почувствовав страшный голод, он понял, что прозанимался культивацией целый день, напрочь позабыв о духовном рисе, который варился в глубокой сковороде. Он тут же подошел и поднял крышку, чтобы заглянуть внутрь.

Как только он это сделал, сильный, ароматный запах духовного риса вырвался наружу. Более того, в какой-то момент в процессе варки, сияющий, переливающийся серебряным цветом узор появился на поверхности зерна!

Узор был хорошо виден, и когда Бай Сяочунь пристально вгляделся в него, он неожиданно потерялся среди излучаемого узором света. Через какое-то время узор начал блекнуть. Бай Сяочунь прищурил глаза, немного подумал и взял духовную рисинку в руки, чтобы поближе её разглядеть.

«Знакомый узор…»

В его глазах промелькнула идея. Он нагнулся, заглянул в печь и увидел, что огонь давно погас. Дрова превратились в пепел, а узор на сковороде поблек и был почти незаметен. Однако он мог по-прежнему определить, что узор на рисинке был таким же, как и на сковороде.

Он решил больше не исследовать узор и, чтобы перестраховаться, решил пока не есть приготовленный рис. Вместо этого он положил его в свою сумку, посидел немного в раздумьях, затем покинул хижину, чтобы пойти помогать Большому Толстяку Чжану и остальным.

Незаметно пролетела половина месяца. Прогресс в культивации Бай Сяочуня снова замедлился. Однако он осторожно поспрашивал кого мог и узнал, что серебряный узор никогда не появляется на рисе во время его приготовления. Это заставило его любопытство разыграться еще сильнее. Чем больше он узнавал, тем больше казалось, что зерно риса с узором весьма необычное, не говоря уже о сковороде, которая была еще страннее.

Несколько дней спустя Третий Толстяк Хэй покинул Кухни, чтобы сходить купить припасов, позволяя Бай Сяочуню проскользнуть в Комнату Четырех Морей — место, где слуги могли получить общие сведения о культивации.

На обратном пути к дому Бай Сяочунь тщательно старался не показывать радости, которая переполняла его сердце. После того, как он закрыл за собой дверь, тут же вынул зерно духовного риса и стал рассматривать узор. Он просто не мог в это поверить!

«Когда Бессмертные практикуют культивацию, то существует три навыка, без которых нельзя обойтись. Первый — это создание лекарств, второй — создание магических предметов и третий — это духовное улучшение!»

Бай Сяочунь вспоминал картинки, которые он смог накопать в древних записях в Комнате Четырех Морей. Одна из них очень близко походила на серебряный узор на его рисинке.

«Духовное улучшение!»

Через мгновенье он глубоко вздохнул.

Духовным улучшением была специальная техника, с помощью которой энергия Неба и Земли принудительно помещалась в предметы. Это был вид магии, который замещал естественную функцию Неба и Земли, техника, которую можно было использовать на лечебных пилюлях, благовонии или магических предметах. К сожалению, Небо и Земля запрещали эту технику, делая так, что не всегда можно было добиться успеха. Успех означал, что сила предмета намного увеличивалась. Неудача приводила к тому, что энергия Неба и Земли делала предмет полностью бесполезным.

Самым потрясающим в духовном улучшении было то, что его можно было производить снова и снова. Каждый успех увеличивал эффект от духовного улучшения в десять раз, приводя к трансформациям, способным сотрясать Небо и переворачивать Землю. Конечно, чем более ценным изначально был предмет, тем более ошеломляющим был эффект успеха.

Ничего удивительного, что шансы на успех падали с каждым последующим улучшением. На самом деле после определенного момента даже Грандмастера духовного улучшения не решались продолжать. В конце концов, последствия неудачи в таком случае было очень тяжело принять.

«В древних записях говорится, что сокровищем-хранителем Секты Духовного Потока является предмет, который каким-то образом удалось духовно улучшить десять раз. Меч Небесного Рога!»

У Бай Сяочуня пересохло в горле. Он сглотнул и посмотрел на черепашью сковороду глазами, полными неверия и замешательства. На её обратной стороне было ровно десять едва заметных полос из узоров, и когда он смотрел на них, его сердце начинало так сильно биться, что, казалось, оно вот-вот выпрыгнет из груди.

Сейчас он уже был уверен, что узор, который возник на духовной рисинке, был следом духовного улучшения. А причиной возникновения этого узора было ничто иное как его собственная сковорода!

После минутного раздумья, он сжал зубы. Если он не разберется до конца в этой загадке, он не сможет заснуть. Он знал, что эта сковорода очень непростая и поэтому не мог никого посвятить в свой секрет. Он подождал, пока наступит глубокая ночь и очень тихо на цыпочках подошел к сковороде. После глубокого вздоха, стараясь не думать, что будет, если у него не получится, он вынул деревянный меч и положил его в сковороду, точно так же, как делал это с зерном риса.