Переглянувшись, мы с принцем с изумлением наблюдали, как маг вертит головой и порывается кинуться к столу, на котором расставлены колбы, склянки и предметы, названия которым не знала. Бледные доселе щеки юноши раскраснелись, в глазах появился блеск, какой видела у наставника по зельеварению, когда тот замешивал очередной состав.

– Как вы этого добились? – выдохнул маг, глядя на колбу, в которой переливаются красно-синие молнии. – Я читал… Я изучал… Но такое? В фолианте сказано, что заключение грозы очень опасный ритуал. Там столько ингредиентов… Святое небо! Где вы взяли лунные сапфиры?

Маг не удержался и, взлетев на веранду одним прыжком, устремился в открытую дверь лаборатории. Оказавшись внутри, стал бегать вокруг стола, приседая и заглядывая то одним, то другим глазом, словно это помогает лучше видеть. Он всплескивал руками, что-то бормотал, охал и вскрикивал восторженно.

– Акверонский порошок… – бубнил он. – Но откуда? Его невозможно добыть. Но клянусь небом, это он! Миледи, вы знали, что акверонский порошок способен громыхать, как самая чудовищная гроза? Он может возгораться и полыхать.

– Э-эм… – протянула я, прикидывая, как долго будет длиться эта безумная пляска.

Однако принц смотрел на мага с явным интересом, хотя на его суровом лице такие эмоции заметить сложно. И все же я смогла углядеть внимание во взгляде и небольшие морщины в уголках глаз. Принц наблюдал за юношей, как делал это все тот же наставник по зельеварению, когда высаживал мышей в ящик с лабиринтом, и ждал, когда первая добежит до конца и обратится в летучую.

Осторожно и легко, словно ничего не вешу, принц снял меня с колен и поставил на ноги, поднимаясь сам. Не отрывая взгляда от мага, он направился за ним.

Я испугалась, что своим безумным и фривольным поведением маг может вызвать гнев его высочества, сглотнув, и отправилась следом.

Когда маг запыхался так, что на лбу появилась испарина, он остановился и, положив ладонь на стол, чтоб не упасть, проговорил:

– Ваше… Ваша светлость, это потрясающая коллекция. Потрясающий магический стол, но все ингредиенты определенно не магического происхождения. И я совершенно не понимаю, как такое возможно.

Лицо юноши выражало такую озабоченность и изумление, что я хихикнула, а принц, вместо того, чтобы резко пресечь фривольное обращение, приблизился к столу и сказал:

– Ты прав. Ингредиенты не магического происхождения, иначе от них веяло бы магией до самого Звездного моря. Но это…

Он указал на серебристую тарелочку с горкой темно-серой пыли, и продолжил:

– Действительно акверонской порошок. А это лунные сапфиры.

– Но как? – выдохнул маг.

По его лицу стало понятно – он напрочь забыл, что перед ним принц Черной Пустоши и его принцесса, и что какой-то человек подставил его, из-за чего чуть не отправился на костер. Взгляд горит, как огромная свеча на краю стола, кадык ходит вверх-вниз, словно у путника, изнывающего от жажды.

Принц взял кристалл, по цвету напоминающий цветочный мед, и поднес его к глазам. Потом поставил обратно на стол и указал сначала на горку белого порошка, а потом на черные камешки.

– Для изготовления акверонского порошка магия не обязательна, – произнес он спокойно, но я уловила в голосе гордость.

– Но как это? – с изумлением произнес маг, выпучив глаза так, что стал похож на жабу. – Как соединить кристалл, пыль и камни?

– На самом деле, куда проще, чем все думают, – отозвался принц. – Смотри.

Он быстрыми движениями отмерил порцию белой пыли, черных камешков и взял несколько медовых кристаллов. Затем подошел к каменной колбе с ручкой и какими-то шестеренками, и засыпал это все внутрь.

– Этот механизм способен перемалывать в пыль даже алмазы.

– Святое небо… – выдохнул маг и подался вперед, впившись взглядом в колбу.

Я тоже немного приблизилась, желая разглядеть, что за жернова у этой колбы, если способны раскрошить самую прочную драгоценность, какая мне известна. Но принц вскинул ладонь, приказывая остановиться.

– Не стоит подходить. Этот состав акверонского порошка не самый опасный, но лучше соблюдать осторожность.

Мы с магом застыли, а его высочество Карл Сварт закрыл крышку колбы и стал быстро крутить рычаг. Послышался хрустящий звук, словно огромные зубы тролля дробят каменный завтрак. Рокот усиливался, превращаясь в звон, принц крутил все быстрее, и через некоторое время на его суровом лице выступили капли пота. Лишь тогда рокот понемногу стал исчезать, а на смену пришло шуршание, какое бывает при пересыпании песка.

Он еще некоторое время крутил рычаг, затем остановился и отер лоб.

– Смотрите, – проговорил он с явным удовольствием. – Но не подходите.

Открыв крышку колбы, он сунул в нее пальцы и вытащил щепотку черно-серого порошка. Маг охнул, как девица, получившая в подарок новое платье, и дернулся, чтобы подойти, но не успел.

Принц чем-то чиркнул, и в воздухе вспыхнул маленький фейерверк.

От неожиданности я вскрикнула и прикрыла лицо ладонями, а когда опустила руки, обнаружила рядом с собой принца, тревожно вглядывающегося мне в лицо.

– Ты в порядке? – спросил он глухо, видимо, чтобы маг не услышал, хотя тишина для того не помеха.

Я кивнула и ответила, стараясь держать голос ровным и уверенным:

– Да. Просто не ожидала, что милорд может сотворить такое… Без магии.

Юноша тем временем снова бегал по лаборатории. На сей раз ковырял пальцами порошки, тыкал в кристаллы и восторгался, как дитя.

– Ваше принцство, – проговорил он, поднимая на него одухотворенный взгляд. – Но это же невероятно! Вы понимаете? Это невозможно. Но вы… Вы только что получили акверонский порошок, не потратив на это ни крупицы магии. Все книги, что я прочитал, говорят – созидание и разрушение составов невозможно без силы, которую нужно вливать. Но вы не вливали....

Карл обернулся к нему и сказал:

– Это не так. Я вливал силу. Силу своих рук и мышц.

В голове всплыли картинки, как эти руки сжимали меня ночью, и щеки потеплели. Я постаралась отвлечься и увести взгляд в сторону на полку, где плотными рядами стоят колбы, но щеки все равно продолжали теплеть.

Чтобы хоть как-то прийти в себя, я проговорила неожиданно громко:

– У нас в Авароне акверонский порошок тоже делали. Естественно, с помощью магии.

– В Черной Пустоши она запрещена, – напомнил принц, моментально посуровев и превратившись из заботливого мужа в справедливого правителя.

Я опустила взгляд, стараясь всеми силами продемонстрировать, что нисколько не посягаю на его порядки, и сказала:

– Я помню, ваша светлость. Просто хотела сказать, что есть и другие способы получения акверонского порошка. Наш наставник делал это с легкостью, поскольку не тратил телесных сил. Лишь хотела спросить, для чего так сильно напрягаться, если можно пойти более простым путем?

– Простой путь не всегда правильный, – ответил принц. – Ты еще слишком юна, чтобы постичь все грани мироздания. Я не знаю ни одного человека, который смог бы постичь хотя бы половину.

– И все же… – попыталась настоять я, но принц жестом приказал молчать.

Пришлось подчиниться, поскольку сердить этого сурового человека, который стал моим мужем, не хотелось. Я сделала вдох и подумала о Нинель, которая очень любит опыты со стихиями, и если бы она услышала такой ответ, ее не остановил бы сам пресветлый Радилит. Она непременно начала бы пояснять и доказывать, причем прямым делом, как важно с помощью магии управлять стихиями, заключать их в колбы и контролировать погоду.

Пока маг ковырял какой-то зеленый камень, его высочество стал снова наблюдать, а я спросила:

– Ваша светлость, позвольте узнать?

– Позволяю, – сказал он серьезно, не поворачивая головы.

– В Авароне всегда стоит та погода, которую сами хотим, – проговорила я осторожно. – Если требуется вода для полива всходов, мы делаем дождь, если наоборот, хочется солнца, мы разгоняем тучи. Некоторые делают погоду исключительно для себя, в собственных домах. Как, например, леди Салемин, которая живет чуть в стороне на холме. Над ее домом всегда туча, и дом выглядит мрачным потому, что считает такую сдержанность признаком хорошего тона.

– Что ты хочешь спросить? – прервал он мой рассказ.

Я запнулась, не ожидая такого от человека, который, по словам служанок, бережно держал меня на руках, пока перестилали постель.

– Я… – продолжила я, громко сглотнув, – хотела узнать, можно как-то влиять на погоду без магии?

Принц кивнул, словно что-то про себя отметил и подошел к столу, где маг, видимо, забыл о нашем существовании. Он сует нос в колбы, трогает рычажки, стучит ногтями по склянкам, что-то сравнивает, поднимает взгляд к потолку, будто считает драконов.

Его высочество Карл выдвинул ящик из-под стола, вынул из него толстую книгу и положил на столешницу.

– Здесь, – сказал он, – хранятся мои рецепты. Все рецепты, какие добыл, создал и придумал за всю жизнь. Я тщательно записываю каждое изменение, каждый грамм, каждый шаг. Именно благодаря этому мое королевство способно обходиться без магии. Мы независим от нее и не подчиняемся ей. Управлять погодой? Что ж, можно попробовать стрелять акваронским порошком по тучам. Хотя никогда прежде таким не занимались. Но что касается поливов – зачем вызвать дождь, если проще настроить систему труб, по которым воду можно подавать, когда нужно?

– Так устроена купальня на корабле, который доставил меня в Черную Пустошь? – уточнила я, действительно удивляясь изобретательности принца.

Он кивнул.

– Не только на корабле. Все купальни, кухни, банные, сады и виноградники снабжены трубами, которые круглый год приносят пользу. Без малейшей капли магии. А если кому-то требуется гроза в колбе, вот она.

Принц ткнул пальцем в стеклянный шар, внутри которого тут же прокатились молнии. Я едва удержалась, чтобы не раскрыть рот, но глаза все же вытаращила потому, что в голове не укладывалось, как можно заключить грозу в колбу, не применив магию.

– Ты занимался темной магией и магией леса? – спросил принц мага, когда тот полез заглядывать под столешницу.

Юноша наполовину высунул голову из-за стола, словно только сейчас заметил, что помимо него в комнате принц и принцесса. Выпрямившись, он отряхнулся и проговорил с гордостью:

– Изучал. Я уже говорил, что заниматься ею не мог потому, что не посвящен был. Но много читал. Спросите меня о переходе из сумерек в ночь, я даже спросонья расскажу. Или красные ягоды правды. Спросите-спросите. Я все об этом знаю.

– Напомни свое имя, – попросил Карл, но я четко уловила, что это был приказ.

– Имя? – переспросил маг, словно сам пользовался им так редко, что не сразу понял, о чем речь. – Имя Николаус Шеро. Наставник звал просто – Шеро. Поэтому, как вам будет угодно.

Мне показалось странным, что принц не поинтересовался этим на допросе и, что более странно, забыл имя. Но потом додумалась – таким образом его светлость ненавязчиво заставил мага представиться мне. И в эту секунду поняла, что мой муж тонкий стратег и очень дальновидный человек.

– Хорошо, Николаус Шеро, – проговорил он. – Как вижу, ты очень любознательный.

– Вы правы, ваша светлость, – согласился маг.

– И тебе, как понимаю, неважно, что изучать.

– Ну, – протянул юноша, – изучать выпас свиней не самое интересное. Хотя, если попробовать сделать так, что б эти свиньи сами выпасались. Например, создать заклинание контроля воли, или барьера, или с помощью ваших изобретений....

Взгляд мага стал задумчивым и мечтательным, будто уже ковыряется в колбах, сыплет порошки на свиней и приказывает им повиноваться.

– Хорошо, Николаус Шеро, – произнес принц, кивнув. – Если я предложу тебе остаться в качестве моего помощника, что ты ответишь?

Глаза мага округлились, он вытаращился на принца так, словно только что увидел саму Роксолану Бесстрашную. Рот раскрылся, а челюсть стала отвисать, пока не открылась так, что смогла рассмотреть розовый язык.

Несколько мгновений он молчал, глотая и пыхтя, потом выпалил:

– Если его светлость позволит.... Если предложит, я поселюсь в этой комнате или любой другой, буду день и ночь изучать все, что вы написали и благодарить светлых и темных богов, за то, что толкнули меня на глупость, благодаря которой сейчас нахожусь здесь. Я буду вам верен.

– Тогда оставайся, – просто сказал принц, и Николас Шеро опустился на колени.

– Благодарю ваша светлость, – сказал он. – Я буду верен вам и вашей принцессе до конца дней.

Принц кивнул, получив ответ, какой ожидал.

– Как вижу, тебя заинтересовала моя лаборатория? – спросил он.

Поднимаясь, Николас прижал ладонь к груди в горячем порыве, но быстро взял себя в руки и проговорил:

– Едва ли не больше, чем магические фолианты в моей хижине. Там я все изучил, но применить так и не смог. А когда попытался, угодил в переплет, из которого чудом вышел живым. Спасибо вам и вашей милосердной супруге.

При этих словах он пронзительно посмотрел на меня темными, как ночь глазами, в которых даже сейчас смогла разглядеть звезды. Мелькнула мысль, если бы он был из знатного рода, женским вниманием был бы обеспечен. Если в темнице, в бедном освещении из маленького окна он напоминал взъерошенного воробья, то сейчас похож на настоящего мага льда – сухого, с орлиными чертами лица и таким проникающим взглядом, что хочется спрятаться за широкую спину принца.

Я же чувствовала с ним если не родство, то некую связь, какую испытывают друг к другу все маги. И даже подумала, если у него когда-нибудь появится жена, она долж6а быть достаточно легкой, чтобы выносить такой взгляд, и веселой, чтобы не принимать его близко к сердцу.

– Когда бы ты хотел приступить к изучению? – спросил принц мага, вырвав меня из размышлений.

Звезды в глазах мага блеснули и рассыпались светящимися дорожками.

– Я хочу… – выпалил он, но потом спохватился и продолжил более ровно: – Я готов приступить прямо сейчас, если ваша светлость позволит.

– Тебе интересны порошки? – спросил принц.

Николаус Шеро ответил:

– Мне интересно абсолютно все. Начиная от материала, из которого сделана дробящая колба, заканчивая устройствами полива виноградников

– Прекрасно, – проговорил мой мудрый муж. – Тогда вот первое поручение. Проверочное. Ты ведь знаешь, что акверонский порошок может быть разных типов?

Губы мага расстались в улыбке, какая может быть только у человека, совершенно уверенного в своем уме.

– Основных два, – сообщил маг. – Но они тоже делятся на подвиды. В зависимости от того, как действуют и какой состав.

Карл Сварт удовлетворенно кивнул.

– Хорошо, – сказал он. – Тогда поручаю тебе разобраться с акверонским порошком, который создавал бы дымовую завесу. Естественно, без магии. Поскольку, если применишь хоть самое простое заклинание, тебя уже не спасет ни леди Черной Пустоши, ни даже я.

С этими словами принц развернулся и, не прощаясь, покинул помещение, которое соединяется с другими переходами и арками.

Пару секунд я смотрела на затворившуюся дверь и соображала, что сейчас произошло. Но, как ни силилась понять, почему великий принц Пустоши и мой муж ушел, даже не попрощавшись, в голове возникали лишь самые удручающие мысли.

Маг, тем временем, немедля принялся выполнять указание. Он с таким упоением стал расставлять колбочки и листать записи принца, что, очевидно, забыл о моем существовании.

От этого стало еще обидней. Я оглядела себя и подумала, что слишком невзрачна и проста для такого могущественного и умного человека. И что он, наверняка, разочарован моей неуклюжестью ночью и скудоумными попытками заговорить о магии.

Стараясь не отвлекать Николауса Шеро, я тихонько выскользнула из комнаты и направилась по извилистым коридорам к себе с твердой уверенностью выяснить доволен мной принц или нет. И можно ли верить словам служанок.