Пелон был прав, а Вэчел — мёртв. В молчании, которое последовало за подтверждением этого факта со стороны Маккенны, медленно поднялся Бен Колл. Он, как вошёл в лагерь разбойников, ни на минуту не откладывал в сторону своего винчестера. Теперь Колл держал его одной рукой, на полном взводе, прижав большой палец к курку, словно оружие это было револьвером.

— Амиго, — тихо сказал он Пелону, — пришла пора.

Это было всё, что он сказал. Не было никакого намёка, какая именно пора пришла. Но предводитель бандитов понял смысл сказанного.

— Бенито, — сказал он, — ты, верно, шутишь?

— Нет, поверь мне.

— Ладно, — Пелон всё ещё держал кольт. Тот свободно свисал вдоль его правого бока, как и винчестер в опущенной руке Бена Колла. — Я верю.

Колл наклонил голову, очень медленно и осторожно.

— Я покидаю этот лагерь, — сказал он. — На тебя больше нельзя полагаться. Моя очередь может прийти следующей — всё из-под этого серапе. Я не хочу ждать её.

На вид Пелон был глубоко обижен.

— Но, Бенито, — пожаловался он, — что мне было делать? Ведь я — начальник.

— Не надо мной, — заявил Бен Колл. — Я ухожу.

Пелон обдумывал ситуацию. У него были основания для уверенности, что Колл способен управляться с коротким винчестером, как он сам — с тем же эффектом, на столь же малом расстоянии. Маккенна был безоружен. Деплен вооружён. За спиной, Пелон знал, оба апаче стояли наготове с ножом и топором. Но для кого? Этого Пелон не ведал. Он надеялся, что они остаются на его стороне. Так сказал юный чирикауа. Апачи обычно держат слово. То есть чистокровные апачи. Но при теперешнем раскладе никто ни в чём не мог быть уверенным. К тому же индейцы высоко ставили Бена Колла. И он, Пелон, знал, что Беш, по крайней мере, уважал Глена Маккенну. К тому же существовало это дело с убийствами на ранчо Стэнтонов, которое так разгневало юного апаче. Пелон колебался и был в неуверенности; положение, казалось, зашло в тупик.

— Что ж, Бенито, — сказал он с пожатием плеч, — давай. Ты пришёл по собственной воле. Уходишь так же.

Бен Колл покачал головой и улыбнулся своей приятной улыбкой.

— Нет, — сказал он, — я не уйду так, как пришёл, Пелон. Я возьму с собой девушку с ранчо Стэнтонов и Маккенну. Деплен может уходить или остаться, как пожелает. Я не отвечаю за него.

— Бенито, — просительно проговорил бандит, — ты унижаешь нашу дружбу. Что значил для тебя этот Вэчел? Оборванная крыса, а не человек. Ничто. Пёс с норовом.

— Ты убил его ни за что, Пелон. Его на этом привале. Деплена на следующем. Меня на третьем. Тебе теперь невозможно доверять. Маккенна в безопасности оттого, что знает путь в Сно-Та-Хэй. Девушка тоже в безопасности: случись с ней что, Маккенна откажется плясать под твою дудку. Бен Колл в безопасности только оттого, что его винчестер нацелен на твоё брюхо. Ты подал добрый совет Вэчелу. Употреби его и для себя. Я — не Мартышка.

— Я знаю, Бенито. Отложи ружьё. Поговорим.

— Мы и говорим.

— Ну, тогда оставь ружьё.

— Оставлю, — сказал Колл, — когда окажусь там, внизу, в лагере кавалеристов.

— И ты думаешь, я дам тебе уйти?

— Почему нет?

Пелон оглядел свою группу. Он ещё не разыграл своей тайной карты и лишь хотел увериться, что она всё ещё там, в колоде. Беш и Хачита застыли неподвижно. Они не сделали ни малейшего движения под взглядом Пелона. Но в данный момент они не заботили разбойника. Он глядел на своих женщин, на старую Малипаи и Сэлли. Обе скво апачей сидели, сгорбившись, поверх своих камней там, с краю освещённого круга. Обе были закутаны в грязные одеяла, защищаясь от нисходящего на землю холода ночи. Пока Пелон глядел на них, обе ответили ему лёгким, едва приметным кивком. Он обернулся к Бену Коллу. Пелон улыбался, и при виде этого сердце у Маккенны упало.

— Ты спрашиваешь, почему нет? — спросил полукровка. — У меня есть для этого две причины. Мухэрес, покажите ему.

Едва он отдал приказание женщинам, каждая словно едва повела плечами под одеялом. Но этого движения было достаточно. От него замызганные покровы раздвинулись настолько, чтобы обнаружить винчестеры старого образца, 73-го года, которые каждая из скво прятала под одеялом, держа на мушке группу белых в продолжение всей беседы у костра. Эти ржавые, но хорошо смазанные ружья теперь глядели настойчиво, не мигая, на Бена Колла. Большой белый человек, оказавшись под прицелом, застыл на месте. Вместе со своей улыбкой.

Пелон извиняющимся жестом повёл плечами.

— Я не знаю, как насчёт тех двух апачей, — сказал он, поводя левой рукой в сторону Беша с Хачитой. — Но знаю всё насчёт этих двух. — Он указал жестом на Сэлли и Малипаи. — Одна — моя сестра, а другая — мать, и они откроют стрельбу на убой так же верно, как мы стоим здесь, улыбаясь друг другу.

Колл поглядел на женщин-апачей.

— Jo lo creo, — проговорил он, и улыбка его увяла. — Я верю этому.

— Поверь тогда и другому, — сказал Пелон. — У меня и в самом деле есть хороший план разделить наши силы таким образом, чтобы мы могли все пробраться мимо солдат-бизонов. Что же до того, точно ли его ждёт удача, знает лишь Господь. Но если он удастся, кровопролития не будет, и мы лишь одурачим солдат. Это ведь не преступление, так?

— Нет, — подтвердил Колл. — По крайней мере, не больше, чем совершает большинство из нас ежемесячно. Но застрелить Вэчела было преступно, Пелон, — это именуется убийством.

— Знаю, знаю, — успокоил его полукровка, — но ты ведь признаёшь, что Вэчел был вздорным человеком. Таким же был и Мартышка. Если я могу застрелить своего подчинённого, почему не могу застрелить и твоего? Я здесь главный или не я?

Колл поглядел на Маккенну. Он слегка качал головой, и последний понял это как дурной знак, сердце его вновь упало. Если Колл возьмётся за винчестер, Маккенне не удастся его остановить. Начни тот стрелять, ему ничего не останется делать, как присоединиться к попытке вырваться из лагеря отщепенцев. Но он ошибся в сигнале Колла.

— Пелон, — признал теперь тот, — быть может, ты и прав на манер апачей. По крайней мере, дай мне переговорить со своей стороной и выяснить, что она намерена делать.

Бандитский вождь на момент нахмурился.

— Можешь поговорить с Маккенной, — решил он. — Он у вас главный.

Маккенна, который испытал за последние десять минут какие угодно чувства, кроме предводительских, густо покраснел. На его глазах было зверски убито двое людей, а он ничем, даже словом, не мог вмешаться, чтобы предотвратить или хотя бы возмутиться. Он лишь тупо стоял рядом и смотрел, как всё происходило, пытаясь только защитить девушку и отстоять её, и всё. Теперь, сознавая, что она следит за ним вместе с другими, он запоздало сказал Пелону:

— Грасиас, но это Бен Колл возглавляет нашу сторону.

Пелон скривился ещё сильнее.

— В чём дело, Маккенна? — спросил он. — Я сказал, что это ты предводитель белых. Бенито — твой помощник, как Санчес — мой. Вот как обстоит дело, понятно?

— Конечно, он понимает, — тихо заметил Бен Колл. — Для чего, ты думаешь, я собираюсь с ним говорить, если он не наш предводитель?

— Ладно, — нетерпеливо бросил Пелон. — Давай начинай своё совещание. Только помни, что двое моих женщин следят за тобою с винчестерами.

— Ясное дело, — улыбнулся Бен Колл, — и ты сам сделай то же, просто помни, что мой винчестер следит за тобою и за обеими женщинами. Надеюсь, мы доверяем друг другу?

— Да, ради Христа, — отрезал разбойник. — Пошёл!

Колл, держа свой карабин постоянно направленным на негодяев, отступил, пятясь задом, туда, где стояли Маккенна и девушка по фамилии Стэнтон.

— Что скажешь? — спросил он тихо. — Похоже на тупик по-мексикански.

Маккенна приподнял плечи, упрямо выставив челюсть.

— Не хочется сознаваться в этом, друг, — сообщил он Коллу, — но я не в силах ничего придумать.

Высокий, с осторожным взглядом человек только поглядел в ответ. Его внимательный взгляд не осуждал и не обвинял. Он лишь принимал то, что уже нельзя было исправить. На секунду Маккенне почудилось, что Бен Колл оказался здесь в положении наиболее естественном и знакомом для себя — в середине. Но если бы Колл и в самом деле играл за обе стороны, то следующие его слова полностью опровергли такую игру.

— Ты считаешь, что нам следует драться, Маккенна? — спросил он.

Бородатый золотоискатель скорчил гримасу, отчаянно размышляя.

— Нет, — сказал он наконец. — Расстановка сил слишком неравна. Сложись всё наилучшим для нас образом, кто-то один и мог бы выбраться невредимым, но мисс Стэнтон по-прежнему останется в плену у этих дьяволов. Не пойдёт, Колл. Это не для меня.

При упоминании собственного имени девушка молча выступила вперёд, оказавшись между двумя защитниками.

— Мисс Сгэнтон зовут Фрэнси, — объявила она с едва заметной улыбкой. — Это краткая форма имени Франселия.

Маккенна с Коллом переглянулись.

— Очень приятно, — ответил Бен Колл, — быть рядом с леди, обладающей вашей храбростью, в месте вроде этого, мэм. Мы вам весьма признательны, не выразить словами, как много неприятностей вы отвели от нас, помалкивая и не привлекая лишнего внимания.

— Я похожа на мистера Маккенну, мистер Колл, — промолвила та. — Дело не в храбрости, просто не в силах была придумать что-либо, чтоб открыть рот.

— Ну, ясно, — согласился Бен Колл. — Я знаю, как это бывает, мэм.

Они с Маккенной быстро посовещались. Также быстро пришли к согласию, что драться бесполезно — и даже больше того. Понадейся они хоть как-то выйти из этого приключения, всё равно было бы просто чудом избегнуть собственных надгробий; начни они только палить, прокладывая себе путь из винчестерного тупика, образовавшегося ныне между Беном Коллом и двумя скво из племени апачей… Не было никакого сомнения в том, что Колл мог нанести больший урон, чем две женщины-апачей. Не было также сомнения, что оставшаяся часть отщепенцев, несмотря ни на что, прикончили бы Колла. Эта арифметика была просто неизбежной.

Когда минуту назад Колл делал ставку на то, чтобы похвальбой проложить себе путь из лагеря, он надеялся, что, оставшись среди чёрных кавалеристов, пойдёт при них скаутом-следопытом и в конце концов запрёт где-нибудь Пелона Лопеса, вынудив его выдать девушку с Гленом Маккенной. Теперь, однако, замысел этот был не живее почившего Вэчела.

Им придётся пойти на сделку с Пелоном, констатировал Колл, хотя сам он поддержал бы неустойчивый «статус-кво» и подольше. Другими словами, на его взгляд, следовало принять план главаря бандитов на обход кавалерии, пусть это и делало их соучастниками возможных конфликтов с правительством. Если же у Глена Маккенны есть план получше, чтобы с большим изяществом выбраться из Нечаянных Трав, настало время его обнародовать.

— Что скажешь? — спросил он Маккенну, обращая тёплую улыбку в морозный холод. — Сказать мне Пелону, что мы отправляемся с ним?

Маккенна чуть не ответил согласием. Но тут, взглянув на живое лицо Фрэнси Стэнтон, переменил намерение. Хрупкая юная женщина не смотрела на Бена Колла, пока сам он глядел на него, принимая решение; её глаза были обращены на Глена Маккенну — эти зовущие, большие серые глаза — с такой нежной преданностью, словно на сотню миль от этой волчьей стаи, следившей за ними из-за гаснущего очага, не было больше никого из представителей мужского пола.

Маккенна покачал головой и выпрямился во весь рост.

— Нет, — тихо ответил он Бену Коллу. — Я сам ему скажу.