От небольшой реки Зарянки поднимался туман, который с каждой минутой становился всё тяжелее и плотнее. Клубы тумана, как щупальца неведомого чудовища, проникали на территорию военного городка, заполняя все вокруг клочьями серебристо — белого цвета. Звуки становились всё глуше и глуше, а осветительные огни, установленные по периметру заградительной стены, приобрели расплывчатые, не реальные очертания.

Молодой лейтенант, начальник караула, вышел из служебного помещения, которое находилось в десяти метрах от въездных ворот в часть, зябко поежился от утренней прохлады. Будь они неладны, эти дежурства! Кто-то сейчас сладко спит в тёплой постели, а ему, офицеру-первогодку, приходится делать работу, которая стала для всех простой формальностью и соблюдением традиции.

Боевые маги хорошо знали свою работу и каждую ночь, сразу же после отбоя, устанавливали по периметру территории части сигнальные и охранные плетения.

Лейтенант, ругая на чём свет стоит туман, поплотнее закутался в шерстяную накидку. Перед ступенями, которые вели на смотровую вышку, он остановился и прислушался. Сверху отчётливо доносилось похрапывание солдата, которое через мгновенье превратилось в сдавленный стон.

Лейтенанту показалось, что сигнальный луч охранного плетения несколько раз мигнул. Проморгавшись, он опять посмотрел на стену, на охранный луч. Да нет, всё было нормально. Ложная тревога, слава Богам!

Вспомнив недобрым словом солдата, который вздумал спать на посту, офицер уже поставил ногу на ступеньку лестницы, но почувствовал, как неведомая сила спеленала его по рукам-ногам и лейтенант стал заваливаться на бок.

— Тихо, офицер, без шума! — произнёс кто-то шепотом.

Сильные руки подхватили лейтенанта под руки, не дав тому упасть на землю.

— Считайте, что вы уже убиты, так же, как и все ваши дозорные. — произнёс то же голос. — Уже пол часа, как захвачены важные объекты вашей части, а караульные обезврежены. Вот такие вот дела, лейтенант! Стыдоба! Ребята, отнесите это тело в караулку. Господин архимаг, снимите с офицера, с бывшего офицера, своё заклинание.

— Да кто ты такой, что бы со мной так разговаривать! — повысил голос лейтенант. — Мне воинское звание присваивал сам Император, ему я приносил присягу!

— Хм… согласен. Я присвоил вам это звание, я его вас и лишу!

У лейтенанта противно задрожали ноги, во рту моментально пересохло. Император! Но как? Почему никто не сообщил офицерам о возможной проверке? Беда!

— Ну что, голубчик! Рассказывайте, как вы докатились до такой жизни, почему решили опозорить честь мундира, так сказать! Расскажите всё честно, без утайки, я может быть и сжалюсь над вами. Просто разжалую в рядовые, хотя и считаю, что вас нужно отдать под трибунал. А где отдыхают остальные члены вашей банды? Других слов не нахожу! Насколько я помню устав караульной службы, одна смена должна бодрствовать, другая отдыхать. Ну..с..с..с?

Лейтенант, заикаясь, начал оправдываться:

— Я..им разрешил всем отдыхать. Они все за той дверью, господин Император.

Император, архимаг и трое гвардейцев подошли к двери, лейтенант Горвард попробовал её открыть. Бесполезно!

— Это что ещё за новшество? С каких пор в караульном помещении двери изнутри закрываются солдатами? — изумился кто-то из гвардейцев и постучал в двери. — Эй, сонное царство! Подъем, Стирх вам всем в бок!

Было слышно, как за дверью началось шевеление, через несколько минут дверь приоткрылась и выглянула… девица с помятым лицом и сбившимися в неопределенную и бесформенную прическу, волосами.

— Ну ни… это что значит, лейтенант? — опешил Киллайд. — Это так вы службу несёте? Очуметь! А перегаром как прёт из комнаты! А ну-ка, уважаемый, заходите вовнутрь! Стоять! Где разместились офицеры, которые прибыли для проверки вашей части?

Лейтенант, уже стоя на пороге двери, ответил:

— Известно где! В гостинице «Три быка», самой лучшей в городе. На территории части я один офицер, остальные ночуют в своих домах, или на съёмных квартирах в городе! В случаи тревоги я обязан отправить вестового в город, что бы поставить в известность командира части, полковника Пристона. А дальше, ждать его распоряжений!

— То есть, план по отражению нападения на часть в ночное время не разработан. Я правильно понял?

— Так точно, господин Император! Я знаю типовой план, который вызубрил в военном училище. Он подразумевает, что старшие офицерские чины, не все конечно, но будут проживать на территории воинской части. А при таком порядке, который здесь заведён… а, чего говорить, сами всё видите!

— Вижу, вижу! Ладно, где ваш вестовой? Посылайте его к Пристону. Как я понимаю, существует какой-то подземный ход в город?

— Увы, господин Император! Нет никакого хода. Если ворота заблокированы, то один путь — через заградительную стену. Но опять же, если часть не окружена.

— Ох, у меня сейчас кто-то получит по… — из двери показалось заспанное лицо сержанта. — Лейтенант, до смены караула ещё час, а ты нам мешае…

Сержант, увидев, что происходит в караульном помещении, ойкнул, икнул и попятился назад в комнату.

Киллайд со всей силы пнул дверь ногой.

— Лейтенант Горвард, найдите, чем дверь подпереть, что бы заблокировать это… сборище! А вы, лейтенант, отправьте вестового в город. О нас — ни слова. Вам понятно? Давайте выйдем на свежий воздух, господа!

На улице поднялся лёгкий ветерок, который очень быстро разогнал туман. На предрассветном небе сияли россыпи звёзд.

Лейтенант сорвался с места и побежал в сторону ближайшей казармы. Гвардеец нашёл на улице деревянный чурбак и подпер им дверь в помещении для отдыха.

— Да, господин архимаг? Вы что-то спросили?

— Да, господин Император! Я сказал, что когда спорил с вами, я был не прав. То, что я сегодня увидел, не поддается даже классификации! Это не армия одно большое недоразумение. Нас всего пятнадцать человек, а мы уничтожили такую воинскую часть. В кавычках, конечно. Но факт, есть факт! Не сегодня завтра война, а у нас непонятно что происходит. Я только одного не пойму никак, почему в наряде не присутствует хотя бы один маг? Кто ввёл такой порядок, господин Император? А точнее — кто отменил установленные правила ведения караула?

— Я бы очень хотел знать это, очень! Не зря существует Устав караульной службы на протяжении нескольких сот лет! Нам остается только дождаться объяснение от командира части и генерала Замарски. Больше чем уверен, что толкового объяснения мы не дождемся. Ну что, лейтенант, вестовой уже убыл в город?

— Так точно, господин Император! Через пять минут он уже будет у полковника. — ответил офицер.

— Какая общая численность в этой части, без учёта офицеров? — спросил Киллайд. — Кстати, как вас зовут, лейтенант?

— Лейтенант Грозит, Ваше Величество! В данный момент в части сержанты и солдаты общей численностью две тысячи шестьсот; человек. Вместе с офицерами — две тысячи восемьсот пятьдесят человек.

— Ну и ну! А по документам, насколько я помню, почти десять тысяч человек! Короче говоря, господин архимаг, вы сможете прямо сейчас вызвать в эту часть Пиккаро и Фаррона с группой следователей? Амулет связи с вами? Вызывайте! Передайте Пиккаро, самое позднее, через два часа он должен быть здесь. Здесь пахнет не только халатным отношением к служебным обязанностям, но и изменой Государству и Родине!

— Как вы вообще здесь служите, лейтенант? Что скажете? — заговорил Киллайд, когда он и лейтенант Грозит остались наедине.

— Даже и не знаю с чего начать, господин Император! Вся служба держится на сержантах и на таких молодых лейтенантах, как я. В первые месяцы моей службы здесь, всё казалось диким. Мы пытались хоть что то изменить, лейтенанты, но нам быстро заткнули рты старшие офицеры. Всех всё устраивает, оклады у всех офицеров сами знаете какие. Если честно, я уже подумал написать рапорт об отставке. Таких, как я, в этой части человек сорок, не больше. Настоящих офицеров с понятием морали и чести. А остальные так, для проформы! Ни разу не видел, чтобы кто-то из старших офицеров хоть одно занятие по строевой подготовки провёл с личным составом. Я ещё раз скажу, что дисциплина держится на сержантах, господин Император! Попробовал бы я наказать кого-нибудь из личного состава за не выполнение приказа, сразу бы последовало дисциплинарное наказание. Причём, относительно меня и мне подобных. Я скажу так, Ваше Величество, служить в армии стало не прилично и не престижно! Пока вы не поменяете всю верхушку, все высшие чины, в армии будет продолжаться такой бардак. Я даже рад, что встретился с вами! Надоело всю эту боль носить в себе, боясь высказать всё в лицо какому-нибудь капитану, или майору. Сгноят заживо! Мне, как я понимаю, уже терять нечего, поэтому я буду откровенен: поощряется даже взятничество и откуп в плане отлынивания от службы, наушничество, доносы, побои… а, да всего и не расскажешь!

— Я понял, лейтенант! Хорошо, что душу излили! Ваше состояние я понимаю очень хорошо. Вы, как я понимаю, согласны со мною сотрудничать? Вот и хорошо. Когда всё здесь разгребем, заберу вас и ваших единомышленников в свою охрану. Здесь вам после моего отбытия, проходу не дадут. Ведь так, лейтенант?

— Так то оно так, но я хочу честно служить в армии, мне это нравится и это моё призвание. Я потомственный военный и не хочу прятаться от своих проблем и проблем в армии за вашу спину, Ваше Величество! Если разрешите здесь остаться и продолжить нести свою службу, только честно служить, то почту за честь!

— Я думаю, господин Император, что офицер правду говорит. Помните, как Замарски разнервничался на Большом совете? — подошёл к Императору Торенс. — Пиккаро ему тогда правду высказал о положении всех дел в войсках. На таких офицерах, как этот; лейтенант;, должна держаться армия!

— Да я и не против! Есть желание служить здесь — не вопрос, только честно служите, Грозит! Сержанты сержантами, но костяк в армии всегда состоял и будет состоять из офицеров. А когда подъём в части?

— В шесть ноль ноль, господин Император. Здесь насчёт этого строгого, как и с физическими упражнениями, с зарядкой, с тренировками с оружием, строевой подготовкой. Сами увидите, как служат сержанты!

— Ну, хоть что-то положительное за сегодняшнее утро услышал! А вон и вестовой мчится, но чем-то озабочен. Что-то случилось, не иначе. — задумчиво проговорил Киллайд.

Подбежавший солдат растерялся;, увидев Киллайда. Император улыбнувшись, махнул рукой.

— Докладывайте, что с командиром части?

Солдат замялся, не зная как себя вести в этом случае.

— Господин полковник сказал, что уши надерёт и господину лейтенанту и тому самозванцу, который объявил себя проверяющим-нападающим. Господин полковник и генерал Замарски… ещё ужинают.

Гвардейцы, которые услышали этот разговор, громко рассмеялась. Император отсмеявшись, обратился к вестовому:

— Ладно, раз они такие шутники, я им сейчас напишу кое-какие ласковые слова на своём личном бланке. А на словах вы им передайте, что Император Киллайд ждёт и полковника Пристона и генерала Замарски через пятнадцать минут на центральном плаце.

Император зашёл в караульное помещение, сел за стол. Из поясной сумки он достал чистый бланк для распоряжений и стал что-то быстро писать. Закончив, он достал из сумки печать и приложил её к бланку. Выйдя на улицу и передав послание вестовому, он обратился к лейтенанту Грозит:

— Ведите нас к месту утреннего построения, или как вы его называете?

На городской башне города Саксеп часы пробили шесть раз. Новый день для обычной воинской части Империи начался.

Император шёл и тихо посмеивался, представив, в каком состоянии находится генерал Замарски после того, как прочитал его послание.