Ева Моргалис

Знаете это дурацкое чувство, когда что-то мешает, но что именно – понять не можешь? И мешает-то, казалось бы, не очень сильно, но так монотонно и долго, что со временем уже на стенку лезть хочется. Например, зудящий над ухом комар. Уже бы сел где-нибудь, падла, да напился от души. Так ведь нет: будет жужжать, пока ты вконец не озвереешь.

Точно таким же надоедливым был и этот монотонный шум на границе слышимости. Он разбудил меня в половине восьмого утра, и еще где-то с час я пыталась заставить себя не обращать на него внимание. Потом все же не выдержала.

Набросив на плечи халат, я улыбнулась Диплодоку и выскочила в коридор. Вернее, попыталась выскочить, потому что на первом же шагу сверху обрушился целый водопад. Странно, что ведром не долбануло – для Алекса это была бы вполне закономерная кульминация.

– Нет, это уже прямо детство какое-то… – сквозь зубы процедила я, когда наконец отплевалась. – С другой стороны… сам напросился!

Щелчком пальцев высушив волосы, отчего они встали дыбом, как будто меня коротнуло током, я запахнула халат, бегом спустилась по лестнице и уже хотела ворваться в кухню, когда вспомнила картину Егора с голой задницей на обеденном столе…

«Может, туда гранату кинуть для верности?» – пришла в голову забавная мысль. Ну допустим, лишней гранаты у меня под рукой не завалялось, но ведь заклинанием-то можно пульнуть? Здравый рассудок тут же напомнил, что магия в доме смертных – штука вредная и запрещенная, а потому – хватит выпендриваться! Я чертыхнулась и аккуратно постучала по деревянному косяку. Двери на кухню, к сожалению, никогда не закрывались.

– Да, Евочка, проходи, пожалуйста.

– Доброе утро, Егор, Богдан.

Братья подняли на меня глаза, переглянулись, Богдан кашлянул в кулак, а вот Егор ласково улыбнулся и спросил:

– Евочка, ты же знаешь, что нельзя совать пальцы в розетку?

– Туда пальцы не влезают, – буркнула я.

– А ты шпилькой попробуй, – посоветовал Богдан, за что тут же схлопотал уничтожающий взгляд брата. – Что?! Я просто так сказал! Ева, ну почему ты опять без косметики? – «ловко» сменил тему наш доморощенный эстет. – Однажды я плюну на все и накрашу тебя сам.

– Жду не дождусь, – скривилась в ответ я, но тут же состроила веселую мордашку и приступила к допросу: – А скажите, пожалуйста, братцы, что это так шумит подозрительно на заднем фоне?

– А? – сощурился, прислушиваясь, Егор. – Я ничего не слышу.

– Ну как же… – отсчитала я ритм. – Бух, там-там-там, бух-бух, там-там, бух!

Мгновение парни задумчиво смотрели друг на друга, потом Богдан неуверенно сказал:

– Осмелюсь предположить, что ты слышишь репетицию Алекса.

– Какую репетицию?

– У брата своя группа. Они выступают по клубам, довольно популярны среди молодежи, но пусть он лучше сам тебе об этом расскажет.

– И что, – стараясь не сорваться на мат, уточнила я, – часто ли они… тренируются по субботам в семь утра?

– Вообще-то да, – пожал плечами Егор. – Они же это в подвале делают, а там звукоизоляция. Странно, что тебе музыка мешает.

Я скрипнула зубами: тебе бы она тоже мешала, если бы магом был! У нас же слух раза в три острее человеческого. Конечно, мне барабаны по ушам бьют, и никакая звукоизоляция не спасает.

– Ну ты можешь сходить к ним и попросить… – тут Богдан что-то прикинул в уме и закончил мысль, – сделать потише.

Второй раз за утро Егор поднял на брата удивленный взгляд, но лично мне план понравился. Кровожадно ухмыльнувшись, я рванула к лестнице.

Найти нужную дверь оказалось совсем несложно: из-за нее грохотало сильнее всего. Я прислушалась: хм, а ведь неплохо играют. Но, блин, не с утра же пораньше в выходной день наслаждаться хард-кором! Потому, напыжившись для весомости, я рывком распахнула массивную железную дверь.

Звук сбил с ног. Я аж задохнулась на мгновение и, кажется, оглохла. Пока приходила в себя, смогла рассмотреть «группу» вблизи. Вокалистом у них был Алекс. Конкретно в данный момент он вцепился в микрофон и явно замахивался на несуществующие ноты. Басист, высокий черноволосый, с напряженным лицом, кажется, пытался, разодрать на волокна струны своей гитары. Его коллега стоял ко мне спиной и был обладателем поистине шикарного конского хвоста удивительного рыжего оттенка. А вот у барабанщика волосы были короткие, мелированные и стояли торчком, щедро сдобренные гелем. Именно он увидел меня первым и, в очередной раз взмахнув своими палочками, так и не опустил их на тарелки. Надеюсь, его сразила «красота моя неземная», а не перекошенная мрачная рожа.

– Жека, у тебя проблемы? – прервав песню, обернулся к нему Алекс.

– Да нет, – хмыкнул блондин. – Кажись, проблемы как раз у тебя. Та самая новая сестра?

Очень медленно Алекс обернулся ко мне:

– Чего тебе надо?!

– Поешь хреново. Надоело слушать концерт мартовского кота. Вот пришла узнать, может, ты устал уже наконец?

– Что?! – тихо и оттого очень грозно переспросил Алекс. Я покосилась на остальных напрягшихся парней, прикинула что-то в уме и поняла, что со всеми не справлюсь.

– Нет, ну вы, ребята, в целом играете неплохо, – добавила с толикой великодушия. – Но он же фальшивит безбожно!

– Я не… – полурыком попытался отстоять свое умение Алекс, но тут где-то наверху тоскливо затянул свою песню Диплодок. Секунды три мы все наслаждались басом моего добермана, потом я с ласковой улыбкой промурлыкала, бросая полные нежности взгляды на дверь за спиной:

– Конечно, милый, я обязательно ему скажу, – и обернулась к Шурику: – Диплодок просил передать, что ему очень понравилось. В следующий раз он с удовольствием повоет с тобой дуэтом.

Эвакуироваться из подвала пришлось быстро, пока в меня не полетело копье, раньше бывшее стойкой для микрофона. Но далеко убегать я не стала, а примостилась под лестницей и навострила ушки.

– Не, дружбан, она тебя сделала! – заржал один из музыкантов.

– Захлопнись! – рявкнул в ответ Алекс.

– А этот прикол с собачьим воем! – поддакнул второй.

– Это не прикол, – буркнул братишка. – У нее действительно добер в доме живет. Никак избавиться не могу.

– Так, может, вам того, – крякнул от смеха третий парень, – и правда вместе попеть?

– Я тебе сейчас барабан в… запихаю! – совсем взбеленился Алекс.

У меня прямо перед глазами встало его белое от гнева лицо. Можно ли было считать, что за ведро с водой месть свершилась? Я подумала и решила, что да, можно.

Итак, в понедельник в школу. Алекс меня туда не повезет – это и ежу понятно. Метлой пользоваться нельзя, а пешком идти далеко. Оставалась последняя надежда – мой старенький мотороллер. То, что у него проблемы с тормозами, я поняла давно – недели две назад, когда в первый раз улетела в кусты. Самым разумным было отвезти машинку в автосервис, но с этим была одна маленькая проблема – у меня не было денег на ремонт.

Мотороллер я купила полгода назад. Мама была категорически против и наотрез отказалась делать любимой дочери такой «опасный для здоровья» подарок. Будучи уверенной, что в свои четырнадцать я уж никак не смогу насобирать достаточно средств, мама согласилась, что не выбросит меня из дому вместе с покупкой, если я каким-то чудом смогу ее себе позволить. Плохо мама меня знала! Копить пришлось почти два года. Я экономила на всем: начиная от одежды и заканчивая вкусняшками, на которые, кстати, давались считаные копейки. Также подрабатывала написанием контрольных и курсовых. Студенты первого курса экономических факультетов были бы в шоке, узнай, кто именно делает для них работы!

Но в результате мне все-таки удалось скопить достаточную сумму. Не на новый японский «сузуки», но на подержанный итальянский «пиаджио» хватило. Мама честно попыталась удержаться от истерик, хотя за сердце хваталась так, что я даже пару раз испугалась. Думаю, если бы она могла – взяла бы кувалду и разнесла несчастную машинку на составляющие. Однако гордость нарушить данное слово не позволила. Единственное, что мама все же сделала, это заявила, что раз я такая состоятельная, тратиться на мои хобби она больше не будет. Кормить, одевать – да, но все запчасти, бензин, масло и другую дребедень я должна покупать за свой счет. В тот момент слишком расстроена этим обстоятельством я не была. Другое дело – сейчас.

Пока Алекс надрывался в подвале, а братья за чашкой кофе думали, чем бы заняться на выходные, я спустилась в гараж. Поставила ноутбук, чтобы экран было лучше видно, разложила рядом инструменты и воодушевленно потерла ладони:

– Ну что? Смогу ли я самостоятельно починить тормоза?

Внутренний голос даже отвечать не стал: только заржал как ненормальный и ушел в подполье. Я решительно пнула его на прощанье и приступила.

Когда мне продавали эту «чудо-машинку», инструкции к ней не прилагалось. Дяденька-торговец в ответ на резонный вопрос поднял на меня малость ошалевший взгляд, долго смеялся и икал. Вчера вечером я поняла почему. Мотороллеры моей модели, кажется, перестали выпускать еще в прошлом веке. Потому руководство к ним найти было невероятно сложно, даже на безграничных просторах Интернета. Собственно, я и не нашла. Раскопала где-то мануал к более новой модели той же марки, сверилась по рисунку – вроде похож. Блин, ну все же мотороллеры работают по одному принципу, разве нет?

«Поставьте мотороллер на основную подножку», – писалось в первом пункте.

– Ура! – тут же обрадовалась я. – Я знаю, что такое основная подножка!

«Проверьте уровень тормозной жидкости».

Да, и это мы когда-то делали. Надо только вспомнить – как именно…

«Открутите два винта и снимите крышку бака…»

– Круто! – закусила я губу, с трудом, но все же отыскав нужные винты. – Как же их снять?

В моем наборе инструментов было штук пять гаечных ключей и три отвертки. Ничего не подошло. Я промучилась минут пятнадцать, чертыхнулась и поняла, что либо я эти чертовы винты зубами выгрызаю, либо надо идти на промысел. В конце концов, в этом доме толпа мужиков. Уж у кого-то из них должен быть гаечный ключ по размеру.

Как же я ошибалась!

– Ты у меня еще циркулярную пилу попроси! Я что, на сантехника похож? – скривился Богдан. Он сидел за ноутбуком и в фотошопе пытался создать дизайн идеальной кухни. Я попыталась представить починку унитаза циркулярной пилой, решила, что это слишком серьезное испытание для моей неокрепшей психики, и заглянула братцу через плечо:

– Довольно… живенько.

– Скажи, хороший ход с птичьей клеткой? Между прочим, раритет. Придает комнате некую пикантность.

– С этим спорить не буду, но почему ты ее повесил над плитой? Из твоих птичек при первой же готовке барбекю получится.

– Ничего ты не понимаешь! – обиженно надулся брат. – И вообще, топай отсюда, девочка-механик!

– Ладно, но позволь еще один совет. У тебя микроволновка под потолком…

– Это для экономии места!

– Да, но придется становиться на раковину, чтобы достать оттуда тарелку с супом…

В общем, меня таки выгнали из комнаты. Сказали, что я – варвар и ничего не понимаю в современном искусстве. Что можно было на такое ответить? Особенно если ум за разум от его дизайнерских ухищрений уже начал заходить, а помощи ждать смысла не было.

Впрочем, у меня еще оставалась надежда – Егор! Перебежав в другое крыло здания, я постучала к старшему брату.

– Войдите, – любезно разрешил он. Видимо, Егор собирался на свидание, потому что тщательно побрился, уложил волосы, разбросал по кровати штук пятнадцать разноцветных галстуков и сейчас с умным видом пытался выбрать подходящий.

– О, Евочка, рад тебя видеть! Тебе какой больше нравится?

– Белый верх, черный низ. – Я окинула братца взглядом и пожала плечами. – Любой галстук подойдет.

На меня посмотрели самые несчастные глаза на планете.

– Черт, ну хорошо! – сдалась я. – Кто девушка?

– О… – масленисто улыбнулся брат. – Ксюша.

– Новенькая, что ли?

– Уже нет.

– Ладно, проехали, – отмахнулась я от подробностей. – Брюнетка или блондинка?

– Черненькая, – мечтательно протянул Егор. – С кудряшками.

– Эффектная?

– Еще какая…

– Красный цвет любит?

– О да!

– И что? Ты до сих пор не понял, куда я клоню?

Брат радостно усмехнулся и схватил красный галстук. Даже не так: красное, режущее глаз убожище с жуткими желтыми ромбиками.

– Ой нет. – Я быстро отобрала у него девайс. – Возьми лучше вот этот, бордовый. Отлично будет смотреться с черным пиджаком.

– Дык, – поскреб в затылке брат, – у меня пиджак розовый.

Я молча отобрала выбранный галстук.

– Знаешь, думаю, Богдан сделает из тебя отличного стилягу.

– Полагаешь? – с сомнением нахмурился Егор.

– Да, – решительно кивнула я. – Богдан сделает из тебя стилягу, даже если ты этого не захочешь, но в данном конкретном случае ты ведь хочешь именно этого? Только я, пожалуй, не буду на это смотреть. Боюсь, нервы могут не выдержать. Скажи только: у тебя набор инструментов есть?

– Я же пилот! – обиженно фыркнул Егор.

– То есть нет? – мрачно подытожила я.

– То есть да! – отрезал брат, по пояс ныряя в шкаф. Оттуда полетели женские трусики, две пары лифчиков (разного размера) и одни колготки. Только потом Егор вытащил большой пластмассовый ящик килограмм пять весом на вид. Любовно хлопнув по крышке, он поставил его у моих ног. Я молча подняла с пола капроновое изделие и протянула брату:

– Катенька, Светочка или Оленька?

– Шкаф закрывается на ключ, – без тени смущения подмигнул ловелас. – Все секреты надежно скрыты.

Я покачала головой, понимая, что этого озабоченного исправит либо могила, либо кастрация, забрала инструменты и бодрым шагом вернулась в подвал.

Где меня поджидал очередной сюрприз.

Мотороллера на месте не было.

– Где? Где? Где он?!

Я даже под капот соседних машин заглянула – машинка исчезла. Как сквозь землю провалилась.

– Бли-ин! – Я схватилась за голову, едва не треснув себя по лбу зажатой в кулаке массивной отверткой. Да, инструменты у Егора были что надо – такой при желании и крыло у самолета можно было отковырять. – Нет, ну это же смешно! Мотороллер – не ключи, в конце концов, чтобы вот так теряться! Как можно было упустить такую громадину?!

Ответом была тишина. Я чертыхнулась, бросила инструменты и обежала гараж – пусто. Выскочила во двор – нигде ни намека на моего блестящего двухколесного друга. В углу стояла беседка с фонтаном – так я ее вдоль и поперек излазила. Домик полностью зарос плющом напополам с виноградом и сейчас напоминал нору хоббита: такой же зеленый, живой и с маленькой овальной дверцей. Пусто!

– Прямо магия какая-то… – прошептала, потом вспомнила, что в этом доме я – единственная ведьма, и совсем расстроилась. Где теперь искать транспорт? Неужели сюда залетал волшебный смерч, но, не обнаружив добрую девочку, унес в страну Оз мой скутер? – Бред какой-то…

Плюнув, я решила действовать логически. Кроме нас четверых, мою машинку никто больше тронуть бы не посмел, значит, вора следует искать в семье. А кто у нас больше всего подходит на эту роль?

– Шурик, зар-раза!

Я галопом промчалась к дому и на лестнице буквально столкнулась с Егором.

– Евочка, ты куда спешишь?

– Ам… эм… – Вот как бы помягче сказать, что бегу истреблять его брата? – А ты случайно мой мотороллер не встречал?

– Мотороллер? – протянул Егор, демонстративно оглядываясь. – Нет, он здесь не пробегал. Но, если увижу, обязательно передам, что ты его искала.

Я только фыркнула в ответ, заново набирая ход. Как там говорится: «Сердце подскажет, где искать»? Моим советчиком был мозг, а именно его лобная доля – та самая, которая отвечает за эмоции. Именно сейчас она пребывала в блаженном состоянии ярости, скандируя единственный лозунг: «Убей!»

Дверь в подвал я открыла ногой и аккуратно созданным вихрем.

– Ой-ой! – Первым благодаря своему стратегически верному месту расположения опять разглядел надвигающуюся катастрофу Жека-барабанщик. – Кажись, грядет возмездие.

– Где мой скутер?! – Таким голосом архангел Гавриил должен призывать на священный суд грешников – гитаристы даже попятились. А вот Алекса особо не проняло. Гаденыш ступил ближе и насмешливо скривился:

– На помойке искала?

– Если ты, животное, выбросил мой транспорт, я тебе…

– Ничего не сделаешь, деточка, – осклабился «брат». – Это – мой дом, и здесь действуют только мои правила.

– Уверен? – почти нежно улыбнулась я. Алекс демонстративно скривился. – Ну как знаешь.

И выскочила на лестницу. План созрел мгновенно, как только взгляд наткнулся на электрический щиток. С улыбкой маньяка я распахнула дверцу, пригляделась и одним движением обесточила подвал. А затем аккуратно (но быстро!) вытащила предохранитель.

– Удачи вам, ребята, – бегом поднимаясь к себе в комнату, мурлыкнула я. – С вашим творчеством и электрогитарами!

Да, Шурик, конечно, тот еще паразит, но не дурак. Не прошло и двух минут, как ко мне ворвался взбешенный братец. Я заглянула в его потемневшие от ярости глаза и не стала дожидаться, пока он приступит к допросу. С воплем:

– Помогите! Убивают! – рванула к окну.

– Третий этаж, идиотка! – рявкнули следом. – Назад!

Ну если он таким тоном хотел меня остановить, то здорово просчитался – я только прибавила ходу. И если сначала высота действительно пугала, то сейчас страх перед Шуриком едва ли не подарил крылья. Да если бы мне в тот момент предложили на выбор оказаться в его руках или сигануть с Джомолунгмы, я бы определилась, не задумываясь. В конце концов, что такое восемь тысяч метров, когда за спиной маячит эдакий прообраз доктора Менгеле?!

Вцепившись в карниз, я нащупала ногами парапет балкона и шустро переползла на этаж ниже. Оттуда по водосточной трубе, которая жалобно попискивала в такт моим телодвижениям, но стоически держалась, спустилась на землю. Подняла голову: Шурик, сверкая напряженным взглядом, не стал догонять меня по лестнице. Он тоже полез в окно! Изображая паркуриста-орангутанга, этот гад ловко соскочил на землю следом за мной и припустился с такой скоростью, словно для него законы гравитации делали маленькие, но очень весомые поблажки. Так мы и мчались по пересеченной местности, перепрыгивая клумбы, обегая беседки и фонтанчики. Я визжала как недорезанный поросенок, Алекс молча и неумолимо приближался, когда впереди вырос двухметровый бетонный забор.

«Капец мне!» – успела подумать я, но тело действовало уже по инерции. У самого забора стояла большая кадка с розой. Одним прыжком, не останавливаясь, я взлетела на нее, оттолкнулась и ласточкой ухнула через забор.

По другую сторону рос большой куст дикой ежевики. Бедное растение только листьями протестующе зашуршало, когда я свалилась прямо ему на макушку. И это я еще хорошо приземлилась – по-лягушачьи, пластом, сделав в ежевике дыру в форме раскоряченного человечка, но хоть не на асфальт. Попыталась посчитать переломы: кажется, ни одного. Действительно, подфартило. Выдохнув сквозь зубы, я напряглась и уже хотела отползти, когда кто-то, как котенка, подхватил меня за шкирку и выдернул из куста.

– А-а-а-а!!!! – завизжала так, что Алекс отпрянул.

– Закрыла рот! – рявкнул он, забрасывая меня себе на плечо.

– Эй, друг. – Из ворот к нам бежала остальная группа. – Ты че с ней делать собрался?

– Посмотрим… – прорычал Алекс, пытаясь заставить меня смириться с ролью жертвы. Пока у него это плохо получалось: я извивалась, хватала его за лицо, дергала за волосы и мотала ногами так, что умудрилась заехать по физиономии одному из гитаристов. Ничего! С их сценическими образами фингал только кстати!

– Ты, главное, осторожней. – Жека понизил голос. – Сам знаешь, отец по головке не погладит, если…

– Жек, отвали, лады? – огрызнулся брат. – С отцом я как-нибудь разберусь.

– А вот с ним?

Я от любопытства даже брыкаться перестала: в дверях особняка стоял не успевший уехать на свидание Егор. Злой, как тысяча черепашек-ниндзя, у которых сперли пиццу и обозвали «крысой» любимого наставника.

– Вы, двое, мигом в дом! – рявкнул он. Я и не думала, что у Егорушки может быть такой властный и грозный голос. Алекс быстро поставил меня на ноги, и мы вместе, злобно переглядываясь, ступили в гостиную.

– А теперь расскажите, что произошло! – с умным видом приступил Егор к обязанностям миротворца.

– Он спер мой мотороллер! – рявкнула я.

– Она обесточила подвал! – гневно парировал Шурик.

– Верни транспорт, гад!

– Куда ты предохранитель дела, дура?!

– Утырок!

– Гадюка!

– Удод!

– Овца!

– Овец! Овцов! Ов… Баран, вот!

– Так, все! – вмешался наконец Егор. – Хорошо поговорили! Правильно: зачем держать в себе и копить гнев? Мы же семья. Лучше сказать в лицо и помириться.

– Правильно! – прорычала я. – Только я ему еще не все сказала. Можно продолжить?

– Нет, нельзя! – Братишка даже встал между нами, легонько отодвинув в сторону стеклянный столик.

Мы разместились в гостиной: я в одном кресле, Шурик – напротив, в другом; его бравая команда, потеснившись, заняла диван. Егор, скрестив руки на груди, нависал над нами. Его черные брюки, белая рубашка, розовый пиджак и подобранный Богданом галстук расцветки «вырвиглаз» заставляли меня ежиться всякий раз, когда братец попадал в поле зрения.

– Итак, – застыв между нами великой Берлинской стеной, продолжил он, – сначала ты, Алекс. Признавайся: брал Евин мотороллер?

Увы, мы так и не увидели искреннего раскаяния этого паразита. Потому что Шурик еще рот открыть не успел, а мелированный Жека уже всех выдал:

– Да ладно, друг, мы же просто пошутить хотели!

– Вы… – прошипела я, стискивая кулаки. – Нужно быть клиническими мудаками, чтобы отправить на помойку чужой скутер и назвать это «шуткой»!!

– Да успокойся ты, выдра! – рявкнул Алекс, мимоходом демонстрируя Жеке увесистый кулак. – Твой драндулет в вольере для собак. Хотя справедливости ради, нужно было и правда его выбросить: кусок мусора, а не мотороллер. На нем же ездить опасно!

– Вот и замечательно! – отчего-то обрадовался Егор. Я изогнула бровь, не поспевая за ходом его мыслей. – Раз ты так хорошо разбираешься в мотороллерах – ты его и починишь. В виде извинения за свою шутку.

– Да ты издеваешься?! – в один голос взвыли мы.

Я кашлянула и объяснила:

– Егорушка, там с тормозами проблема. Я не хочу, чтобы он их чинил. Мне моя жизнь пока дорога.

– Братец мой Егорушка, – в тон мне поддакнул Шурик. – Ты не видел этот хлам. Там нет ни одной живой детали. Я вообще в шоке от того, что ОНО ездит. Как я его чинить буду?

– Слушайте вы, оба, – мрачно притопнул Егор. – Мне все равно – как, но ты, Алекс, починишь этот долбаный скутер (ой, прости, Евочка!), а если нет – купишь новый! Понял?

– Меня посадят, – мрачно ответил брат.

– С чего бы? – не сообразили мы.

– С того, что такой же мотороллер я смогу найти только в музее. А там его нельзя купить, только украсть. Вот я и говорю – меня посадят!

– Довольно! – схватился за голову Егор. – Я сейчас ухожу, а потом вернусь и сам проверю. Алекс, на тебе транспорт. Не справишься – будешь до конца обучения Еву в школу на своей машине возить! А ты, Евочка, пожалуйста, почини проводку. Мы ведь оглохнем все, если эти четыре долбня будут музицировать не в подвале! А как вас помирить – я еще придумаю!

И на этой угрожающей ноте Егор вышел из дома. Мы проводили его малость офигевшими взглядами. Какой у нас, оказывается, деспотичный старший брат! И что именно он имел в виду, когда сказал, что придумает, как нас помирить?

Богдан, все это время стоявший в дверях и равнодушно подпиливающий себе ноготки, вытянул к свету руку, посмотрел на результат своих стараний и флегматично заявил:

– Да… ребята. Мне вас даже немного жаль. Боюсь представить, что придет в голову нашему любвеобильному брату, чтобы помирить Ромео с Джульеттой.

Жека заржал. А мы с Алексом глянули друг на друга, одновременно сглотнули и тут же, напыжившись, отвернулись в разные стороны.

По-моему, это был первый случай, когда мы поняли друг друга без слов.