Это закрытый пирог из песочного теста с начинкой из творожного суфле.

Для теста возьми: 200 г сливочного масла, 1 ст. сахара, 3 ст. муки, щепотку соды, 0,5 ч.л. соды.

Для творожной начинки: 5 яиц, 500 г творога, 1 ст. сахара, ванилин.

Охлажденное масло мелко порежь, добавь муку, соду, перетри руками в крошку, добавь саль и сахар. Должна получится песочная крошка.

Для начинки все тщательно перемешай, взбей.

Форму смажь маслом, выложи две трети песочной крошки, слегка примни, сверху выложи творожную начинку. Накрой оставшейся крошкой. Выпекай до золотистого цвета.

Значит, королевская ватрушка, да? И кто мне ее приготовит? Клиент есть, претендент на королевский престол есть, а ватрушки королевской нет. Есть обычная, от Первой пекарни, но сдается мне, что она не справится. Рецепт не такой, форма не совсем та, да и изготавливают на конвейере.

Я выглянула из подсобки. Вот лежат в корзине обычные ватрушки. Ну, такое. Даже если я вложу в них весь свой Дар, смогут ли они из моей особой покупательницы - бледной молодой девушки - сделать королеву?

Королевская ватрушка - чтобы любая женщина стала королевой.

Сидит вон, на высоком барном стуле, воплощение полного несчастья - плечи опущены, сутулая, тощий хвостик стянут простой резинкой. Унылые джинсы и рубашка, тряпичная сумка. Украдкой в носу колупает. Королевишна, блин, не то слово! Куда ей корону?

Но, раз бабушка сказала - спорить не буду. Пойду искать, кто испечет мне королевский десерт. Девушка пришла с вопросом: почему ей так в жизни не везет, кто виноват и что делать?

Будем делать королеву!

- Ватрушкааа? - Пренебрежительно спрашивает Виталина, вторая мастерица, к которой я обратилась. - Я такое не люблю делать.

- Понятно. Спасибо. Прости на беспокойство.

Света вот, мне бы не отказала. Она никогда мне не отказывала, помогла бы и в этот раз, просто физически не может. Заболела.

- Представляешь, какой ужас? Лето, жара, а у меня ангина, - Света еле разговаривает. - Я не могу готовить в таком состоянии, рисковать здоровьем покупателей.

- Это правильно. А муж твой где?

- Работает.

- Свет, - вроде как между прочим спрашиваю я и смотрю на Книгу на столе, - выздороветь хочешь?

- Конечно! Антибиотики колют, вся жопа синяя, на улице плюс тридцать, а у меня тридцать восемь! Я на пляж хочу, а могу лежать только в холодильнике!

- Пусть ко мне муж твой заедет после работы. Передам тебе кое-что для быстрого выздоровления.

- А ватрушка подождет?

- Не волнуйся, что-нибудь придумаю

- А ты знала, что слово "ватра" означает огонь, очаг? А круглая форма пирога символизирует солнышко?

- Понятия не имела. Спасибо за информацию.

Ну и кто у меня там еще остался? Еще одна мастерица уехала в отпуск, у второй была узкая специализация по конфетам ручной работы.

- Захар! Спаси меня!

- Что случилось, сладкая моя?

- Ты можешь приготовить мне королевскую ватрушку? Я рецепт тебе дам. Очень надо, у меня спецзаказ, а приготовить некому. А?

- Думаю, что могу. И это все? Вся проблема? Ты меня так испугала!

- Ты мой спаситель! Мой герой! Сейчас вышлю тебе рецепт!

Пообещала будущей королеве, что помогу и позвоню ей, когда у меня будет все готово. Мы должны справиться буквально завтра - послезавтра, потому что через три дня мы уезжаем в отпуск.

Мы с Захаром и Алисой вместе едем отдыхать.

Поверить не могу. Захар сам занимается всеми вопросами - визы, транспорт, отель. Я знаю только, что мы едем на его машине - это будет не только отпуск на море, но и путешествие - в Грецию.

Все мои вопросы по поводу денег он игнорирует и просит не волноваться по этому поводу.

А по какому поводу мне поволноваться?

- А мне что делать? - Я не привыкла, что все решают за меня.

- Собирай чемодан. Купальник, крем для загара. Платья, там. Что еще девочки берут с собой на отдых?

Это я могу, это я быстренько.

Аню я тоже отпускаю отдыхать и закрываю магазин на две недели. С одной стороны - переживаю, как мои покупатели проживут без меня. Особенно те, с необычными заказами. С другой стороны - ничего страшного, пусть соскучатся. Авось не похудеют. А особенные покупатели или пусть подождут еще чуть-чуть, или решают свои проблемы сами. Объявление о том, что магазин будет закрыт, висит уже неделю. Честно предупредила.

Девчонкам рассказала, что еду к морю с Захаром и Алисой.

- Как я тебе завидую! - Поглаживая животик, сказал Катя. - Море, солнце, пляж! Интересно, как это - видеть свои ноги? Да еще и загорелые?

А я тебе завидую. По-доброму. Семья, муж, дети, уют. Интересно, как это - чувствовать новую жизнь внутри себя?

- Ты не родишь, пока я приеду?

- Скорее всего, нет. Это же мальчик, мои мальчики сидят до последнего, не хотят вылезать.

- Хорошо. Дождись меня, слышишь? - Говорю я мальчику в животе.

Фима тоже рада за меня:

- Две недели безудержного секса! - Мечтательно говорит она и поправляет очки.

С тех пор, как у нее проснулся Дар крыльевидения она изменилась. Мало того, что ей приходится носить очки - опытным путем она поняла, что ее спасают от созерцания крылатых людей не только солнечные очки, но и очки с простыми стеклами, которые носят не для зрения, а для имиджа - так она еще и потеряла часть себя, что ли. Всегда энергичная и быстрая, скорая на подъем и принятие решений, она стала медленной и осторожной. Клубы и бары привлекают ее теперь очень мало. Вернее, совсем не привлекают. Раньше всегда веселая, шумная и заводная, теперь она задумчивая, молчаливая, серьезная. Вялая какая-то. Побочный эффект от проснувшегося Дара? Может ей надо больше времени, чтобы привыкнуть к Дару, понять в чем его сила, зачем он нужен, что с ним делать?

Очки ей очень идут, кстати. Подлецу все к лицу!

- Вот, кто о чем, лысый о расческе, а Фима о сексе! Пошлячка ты!  Мы будем с ребенком!

- Ой, а ты об этом совсем не думала! И как он, вообще, хорош в постели?

- Почему...- завелась я.

- Почему я об этом спрашиваю? Потому, что секс - важная часть жизни женщины, поверь мне на слово, деточка! Даже для тебя! – Фима подняла очки, пристально посмотрела на меня, улыбнулась и поставила очки на место.

Что она там увидела? Какие у меня крылья сейчас?

- Почему ты думаешь, что мы занимаемся сексом только в постели? - Закончила я начатое предложение.

- А где? - Скромно спросила Катя.

- На кухонном столе, во внутреннем дворе на лавке, на бордюре у фонтана, в ванной, в его машине, лестница на второй этаж.

- Ничего себе, - сказала Катя, - как же скучно я живу.

- Моя девочка! Наконец-то ты поняла смысл жизни. Мамочка тобой гордится! - Фима демонстративно зааплодировала. Стоя.

- Привези мне магнитик! - Попросила Катя на прощание.

Фима попросила вина, сыра, оливок. И шоколад.

Мама на мое сообщение об отпуске с неизвестным ей мужчиной с ребенком отреагировала странно:

- Магнитик привезешь? И звони мне иногда.

- И это все? Все, что ты мне скажешь?

- А что? Ты взрослый человек, сама способна принимать решения. Если ты хочешь ехать с ним, значит он достоин доверия.

- Мама, а бабушкино средство для папы помогло?

Мама смутилась и кивнула головой, что да.

А что, мы взрослые люди или неловко может быть только мне?

Пошла, кааароче, собираться.

Я писала списки необходимых в отпуске вещей, собирала косметичку и, на всякий случай, аптечку. Подсчитывала, хватит ли мне денег. Купила еще один купальник. Приготовила три платья для выхода в свет, шикарные босоножки и даже клатч. Сарафаны, легкие платья и туники, шорты, майки, сандалии. Шляпу. Пять книг. Три средства для пляжа - для загара, от загара и после загара. Спрей для волос - защита от солнца.

По закону подлости отдыхающего – набрать три чемодана, а весь отпуск проходить в том, что лежало в первом чемодане сверху. Но я же девочка! Мне все это надо!

Не удивительно, что у Захара и Алисы чемоданов было меньше.

Вечером я выдала королевишне ее ватрушку, а среди ночи мы выехали к морю.

Ватрушку должна похвалить отдельно, она была красоты необычайной. Я представляла себе простую круглую штуку, вроде булочки. Снизу песочное тесто, внутри творожок и сверху снова тесто. А это была новая "захарочка". Элегантная, утонченная. От старого рецепта осталось только название и форма. Тесто легкое, хрустящее. Внутри воздушное ванильное творожное суфле. А сверху шоколадная корона. Это чтоб никто не сомневался, что ватрушка королевская.

Захар попросил разрешения доработать рецепт и выпускать шоколадную королевскую ватрушку с персиковым джемом. Да, пожалуйста.

Я отправилась в отпуск в радостном предвкушении приключений, отдыха и приятных эмоций. Компания подобралась хорошая. Алиса устроила на заднем сидении штаб-квартиру принцессы. У нее там было все, что только может понадобится девочке в дороге, от детского кресла до чая в термосе и пледа с розовыми пони. Большую часть пути она проспала. А когда не спала, то пела или рассказывала сказки.

При бодрствующей дочери Захар вел себя со мной, как обычно - общался, мог приобнять, но не долго. Как только принцесса засыпала - тут же и целовал, и руку на моем бедре постоянно держал, и по коленке гладил. А на одной заправке даже в кусты приглашал. Отбилась, со смехом сбежав.

Он устроил наше путешествие с максимальным комфортом. Мы ехали и ехали, потом где-то останавливались на ночлег в отеле, ужинали в ресторане, гуляли. Самолетом было бы быстрее, не спорю. Но столько удовольствия мы бы не получили. За рулем Захар был спокойным, сосредоточенным и серьезным.

Закончилось наше путешествие на вилле в Халкидики.

- Это целый дом наш? - Я ожидала увидеть номер в отеле или частные апартаменты. А тут целый дом.

Ослепительно-белый дом, утопающий в зелени и цветах, с террасой, бассейном, садом, выходом к морю и собственным маленьким пляжем. Пока я офигевала, Алиса с криками "урррааа!" сиганула в бассейн, прямо как была, в сарафане. И поплыла.

Вот это я понимаю, детская непосредственность.

Хочу тоже так.

Захар понял меня без слов и принес из машины мою пляжную сумку. Через десять минут я тоже плюхнулась в воду. А Захар в это время общался с хозяином виллы Магнолия.

- Дорогая, нам будет удобно, если убирать будут приходить в 10 утра?

Конечно! А то я уже стала подумывать о том, как организовать наш быт. Ходить за продуктами, готовить, мыть посуду, убирать дом. Особенно пугали большие окна. Как их мыть? Сказалось мое крестьянское детство.

Что ты, дорогая, ты же на отдыхе! Почувствуй себя королевой. И веди себя достойно, не пристало бегать королеве с визгами по пляжу.

Эти две недели слились для меня в один солнечный счастливый период. Мы отдыхали, много плавали, загорали, конечно же. Гуляли, ездили на экскурсии. Ходили в рестораны на пляже. Или Захар баловал нас и готовил сам на вилле. Меня он не подпускал даже к кофеварке.  На кухне я должна сидеть в высоком кресле и чинно ожидать, когда мне подадут кофе и завтрак. Чувствую себя королевой на троне, как меня обхаживают.

- Это какой-то рай для тюленя, - жалуюсь я Захару. - Есть и спать, спать и есть. И лежать то на пляже, то у бассейна, то на террасе.

Еще заниматься сексом, но это только когда Алиса спит уже. У меня своя отдельная комната, Захар приходит ко мне в гости по ночам. Самая главная задача - проснуться раньше девочки и радостно встретить ее на нейтральной территории, на кухне или у бассейна.

Я обожаю наш маленький уединенный пляж. Была б моя воля, купалась бы и загорала голячком с утра и до ночи.

Еще я обожаю Захара. Мне очень трудно сдерживаться, чтобы не прикасаться к нему, не обнимать, не целовать постоянно. Еле дожидаюсь ночи и пока Алиса уснет. Хорошо, что у нее здоровый детский беспробудный сон. Ночь вся наша. Однажды ночью мы даже спустились к морю, и я исполнила свою мечту - купание голышом, чем сначала удивила, а потом и порадовала Захара. А вот секс в море, в прибое и даже на песке у нас вызвал только взрывы хохота. То я соскальзывала, то неожиданно ушла под воду, то у Захара судорога ногу схватила, то песок прилип к нежным местам. Я думаю, что романтическая фигня о сексе в море - просто романтическая фигня. Для этого у нас есть много других безопасных и удобных мест.

Секса сейчас у меня столько, что я опять начинаю светиться.  Иногда с пальцев срываются искры. Боюсь, что скоро это станет заметно и окружающим людям. Попробовала переместить эту силу в Книгу, пока я не заискрилась и никого не шандарахнуло. Кто знает, на что способна невостребованная аккумулированная сила?

Теперь Книга тоже светится.

Книгу, конечно же, взяла с собой в отпуск. Не в надежде тайно от Захара поколдовать, а просто я не привыкла без нее. Без Книги я чувствую себя уязвимой, беззащитной. Поэтому я сейчас ношу только такие сумочки, в которые помещается Книга.

Через два дня после того, как я перелила силу в Книгу, я опять свечусь. Мало того, в нашем доме стала коротить проводка, и я спалила свой фен. Он просто загорелся у меня в руке. А потом я испортила кофеварку. И зарядку для своего телефона, она просто расплавилась у меня в руке. Захар только волновался, чтобы я не пострадала. Потом посмеялся и попросил не волноваться об этом. К вечеру у нас была и новая кофеварка, и фен, и зарядка.

Надо что-то с этим делать. А то Захар стал странно на меня посматривать и еще дольше разглядывать искорки-звездочки-сердечки в глазах. Или что там у меня сейчас? Высоковольтные лампочки? Молнии?

Книга у меня тоже уже заряжена по самое не могу. Что делать? Что делать? А! Вспомнила! Люба говорила же, что силу можно пустить в проточную воду, желательно живую – речку или ручеек. А море достаточно живое или лучше не рисковать и поискать ручеек? А вдруг медузы все повсплывают.

Ручеек нашла недалеко, в конце сада. Маленький, с неожиданно холодной водой. Опустила руки в воду и расслабилась, отпустила силу. Почувствовала, как она медленно вытекает из меня. По течению вверх поплыли искорки. Руки стали холодными, а вода в ручейке – теплой.

- Мая! Мая! Где ты? – Меня позвала Алиса.

А вот еще один предмет моего обожания. Не понимаю, как мама могла ее бросить и не понимаю тех женщин, что не могли найти с ней общий язык. Это всего-навсего маленькая девочка. Она смешливая, добрая, наивная, фантазерка и сказочница. Не смотря на все мое обожание, я не сюсюкаю с ней, не прыгаю перед ней на задних лапках, не заигрываю. Я веду себя с ней как со взрослым человеком, просто маленького роста. Я уважаю ее чувства и отчетливо понимаю, что сначала в жизни Захара появилась она. И она его дочь. И всегда будет его дочерью и находится на первом месте. День принадлежит Алисе.

Я вполне довольна своим местом в жизни Захара, - и ночью, которая принадлежит мне, - поэтому я не конкурирую с Алисой за его внимание. Захара хватит на нас обеих.

Иногда я представляю себя мамой Алисы. Я была бы счастлива, если бы у меня была такая дочь. Я бы научилась заплетать самые сложные косички, пересмотрела все девчачьи мультики, разбиралась в куклах и играх, детской моде и, может, научилась готовить сладкое.

Со стороны мы кажемся людям счастливой семейной парой, папа, мама и дочка. Алиса поддерживает эту иллюзию, когда идет между нами и держит обоих за руки. Захар одинаково трепетно относится к нам обоим. Мы часто обнимаем и целуем его с двух сторон одновременно. Идиллия, да и только.

- Если в мире есть рай, - говорит как-то за ужином Захара, - то он должен выглядеть именно так. Мой личный рай – так точно.

Я тоже чувствую это. Счастье.

Однажды ночью происходит то, чего я давно ждала с двоякими ощущениями - и радости, и страха. Захар сказал:

- Я люблю тебя.

Так легко и просто. Вдох - выдох, я люблю тебя.

Мы сидим на шезлонге возле бассейна. Заласканная, зацелованная, залюбленная, затр...я растворилась в нем и кажусь себе легким облаком.

Захар взял мое лицо руками, повернул к себе, заставил смотреть себе в глаза, долго, нежно. И сказал, что любит.

А я обрадовалась. Он меня любит! Любит!

 И испугалась. Он же меня любит, а что я могу предложить ему взамен? Те чувства, что живут во мне - любовь? Или симпатия, привязанность, нежность, обожание, сексуальное влечение, интерес?

Люблю?

- Люблю тебя, - говорит Захар еще раз.                                                          А я сильно затянула с ответом. Вот сейчас в самый раз тоже сказать "люблю".

Говори! Скажи ему! Лю-б-лю те-бя. Очень просто, видишь.

Очень сложно. Встречаться, общаться, заниматься сексом - да, конечно. А любить - это отдать всю себя. А потом, если не сложится, собирать по кусочкам. Не могу.

- Не могу...- пытаюсь объяснить ему, что со мной происходит.

- Ничего не говори, - Захар закрывает мне рот поцелуями. - Ничего мне не отвечай сейчас. Только когда полюбишь. Слышишь? Не обманывай ни меня, ни себя. Только тогда, когда действительно полюбишь. А я сделаю все, чтобы ты меня полюбила.

Теперь в самые жаркие, сладкие, интимные моменты он говорит: любимая, люблю тебя. Я тогда замираю и прислушиваюсь к себе - люблю?

Очень хочу любить. Даже пончику желание такое заказала. Вот на тебе - такой достойный мужчина, любит тебя! А я ломаюсь, как дурочка.            Наш рай был омрачен однажды поздним утром. Эту ночь мы с Захаром провели снова вместе и опять долго не спали. Разговаривали, гуляли по ночному саду, посидели у бассейна. Потом надолго закрылись в моей комнате.  Все проспали. Алиса уже проснулась и готовила сама себе на кухне хлопья с молоком. На столе, в ожидании завтрака, сидел единорожка.

В целях конспирации мы с Захаром выходили на кухню по одному, с разных концов дома. Типа, просто проспали.

- Доброе утро, моя принцесса! – Захар поцеловал дочку, - что готовишь?

- Завтрак. Научи меня варить кофе!

Пытаясь выглядеть проснувшейся, я устроилась за барной стойкой. После всего, что мы вытворяли ночью, я буду вынуждена на Захаре жениться. Именно так, я на нем, и именно жениться. И никаких подробностей, я стесняюсь. Оказывается, я могу такое!

Захар стал рассказывать Алисе, как готовить кофе, я хотела накрыть на стол для завтрака, но он меня попросил сесть на место и украшать мир своим присутствием. А то опять технику начну портить!

Сидеть мне немного... некомфортно. Некоторые нежные места сильно натерты.

- Слушай, вот ты меня так разбалуешь, а что я буду делать дома, если привыкну так жить?

- Буду баловать тебя и дальше.

Мы завтракали, смеялись и тут на кухню прошмыгнула Вазилики - девушка, которая взяла на себя обязанность держать наш дом в чистоте.

Я не привыкла к барской жизни, а тем более, чтобы кто-то за мной убирался, поэтому стараюсь, чтобы у Вазилики было мало работы. Обычно мы ее почти не видели. В то время, когда она работает, мы уже на море. Сегодня просто все проспали.

Вазилики виновато извиняется на английском. Я замечаю, что она заплакана.

Минут через десять мы собираемся к морю, я иду надеть купальник в свою комнату и слышу, как кто-то горько плачет в моей ванной. Вазилики сидит на краю ванной и рыдает себе в рукав.

- Что случилось? Я могу вам помочь? – От этих рыданий у меня сердце сжимается от боли. Бедная девушка. А я нифига не понимаю, что она говорит. Я учила только немецкий и то, очень давно.

Позвала на подмогу Захара, он хорошо знает английский еще со времен работы дальнобойщиком. Вазилики его как увидела, стала плакать еще больше. С горем пополам, разобрались. Девушка не хотела рассказывать, просила, чтобы мы ничего не сообщали хозяину, что она сегодня опоздала, иначе он ее уволит. Муж Вазилики вчера попал в аварию, сейчас в больнице, в очень плохом состоянии, она была у него всю ночь. Дома трое детей. И у них мало денег на лечение.

Услышав эту историю, я сразу вышла в комнату, посмотреть, что скажет Книга. Она сказала, что хочет помочь – нервно перелистывала страницы туда-сюда.  Где я тебе тут найду пирожок? Лишь бы никто не заглянул сейчас сюда, а то я буду рассказывать, какой вдруг сквозняк случился. Аж книжки вон, порхают.

Ладно, рискнем.

- Захар, мы можем помочь? – Тихо спросила я, вернувшись в ванную, где Захар утешал нашу помощницу.

- Давай отпустим ее сегодня, у нас все нормально в доме.

- Конечно! Только скажи ей, пусть придет сегодня вечером, на пару минут.

Вазилики долго не понимала, что от нее хотят. Потом все-таки кивнула, что согласна. Сейчас она пойдет к детям, а потом к мужу. А вечером зайдет к нам. И мы ничего никому не скажем. Я так понимаю, с работой и деньгами у нее не очень.

Вазилики ушла, а мой рай немного поблек. Нельзя ведь всю жизнь здесь скрываться от всего мира. А в мире есть место не только счастью и радости. В мире всякое бывает. Я нужна этому миру, чтобы унять в нем хоть немного боли.

- Захар, у меня к тебе просьба. – Как мне сейчас объяснить ему, что мне нужно? Он решил, что я отпустила девушку сейчас, но она должна прийти и отработать вечером. У меня те еще, королевские замашки. Мол, пойди утри сопли, потом возвращайся и работай. Без этой кислой мины.

- Что, дорогая?

Вот, уже не сладкая и тем более, не любимая, а уже просто официальная дорогая. Не время рассказывать о себе, бабушке и Книге. Еще не время. Пусть еще больше привыкнет ко мне, привяжется. Может, тогда ему будет легче принять меня такой. Рано или поздно до него дойдут какие-то слухи. Или я сама спалюсь. Когда-то мне придется ему все рассказать. Но не сегодня.

- Мы можем сходить в ресторан и купить что-то вроде местного пирога? Даже два – один с рыбой, а другой с капустой?

- Конечно, можем. А почему вдруг тебе такого захотелось?

Я продолжаю избегать мучного и сладкого. И это уже скорее привычка, а не необходимость похудеть. Чувствую себя хорошо, выгляжу прекрасно, никто не пострадал от того, что я не ем сахарно-мучное.  Захару и здесь не удалось меня ни соблазнить, ни накормить десертом или хлебом. И вдруг такая просьба. Конечно, он немного удивился.

- Понимаешь, - думай, Мая, думай, - моя бабушка…меня научила…Есть такая примета, если болеющего человека угостить пирожком с рыбкой, то он скорее выздоравливает.

Вроде и не соврала. Так, чтобы совсем. И правду полностью не сказала. Но смысл, в целом, передала.

- Очень интересная примета. И что, помогает?

- Бабушка говорила, что да. В крайнем случае, мы же ничего не теряем?

- А пирожок с капустой для чего?

- Чтобы деньги водились, - всю Книгу пересказывать не буду.                     Захара счел это милыми причудами, но не возражал.

Пирожки, точнее целые пироги с невыговариваемым для меня названием мы нашли в ресторане на пляже. Правда, с капустой у них не было, взяли со шпинатом и сыром. Пусть считается в данном случае денежным. Предстояла еще одна задача. Уговорить Вазилики пожелать мужу здоровья и денег. И купить у меня пироги.

Пирогам я уже установку дала. Выбрала момент, когда на кухне никого не было, взяла в одну руку Книгу, вторую положила на греческую национальную выпечку и дала силе перетечь через меня. Книга требовала, чтобы я записала новые рецепты, но я не хотела. Во-первых, я не помню название. Во-вторых, пирожок, он и в Африке пирожок, а в Греции тем более. Я так считаю, что греческой женщине лучше всего поможет именно греческая выпечка. А что потом я буду делать с этими пирогами дома. Тем более, когда у меня Книга полная рецептов на все случаи жизни?

- Ты знаешь, что имя Вазилики означает «королева»? – Спрашивает Захар, когда мы вечером отдыхаем на террасе и ждем получается, королеву.

- Вот вам и пожалуйста! Королева. Так что, значит и муж Любы – Васька, Василий, тоже король?

Заплаканная греческая королева пришла, как и обещала. Долго общалась с Захаром, отказывалась у меня что-либо брать. Да что ж такое? Ведьма я или блондинка на пляже?

- Захар, переводи, пожалуйста, дословно. – Попросила я и стала смотреть девушке прямо в глаза. – Ты хочешь, чтобы муж выжил и снова был здоров?

- Да.

- Хочешь, чтобы в вашей семье всегда хватало денег?

- Да.

- Возьми эти пироги и дай мне монету.

Вазилики отвечала односложно. И я не отпустила ее взглядом, пока она не передала мне монету в руку и не забрала пироги.

- Завтра уже будет лучше, - сказала я на прощание и обняла ее, продержав в объятиях дольше, чем нужно. Через кончики пальцев полились остатки бурлящей силы. – Завтра не приходи. Приходи через два дня. Пироги должна съесть сама, дать мужу и детям. – Пусть все ей помогают. Да и не будет лишним ни для кого.

Вазилики ушла, осторожно прижимая пироги к себе.

А я не знала, что и как объяснять Захару. Но он ничего меня не спрашивал, просто переводил мои слова. Позвал прогуляться на пляж.

Я сделала то, что должна была сделать. Если ему не нравится, если ему не понравится то, что я делаю, я ведь все-равно не смогу от этого отказаться. Это моя жизнь.

За греческую королеву я теперь спокойна.

А вот будет ли он меня любить с этим? С Даром? Когда все узнает.

Мне так нравится наш отдых, что мне жалко каждую минуту, потраченную на сон. Столько всего еще можно увидеть, попробовать, испытать. А отпуск скоро закончится.

После ритуала с пирогами я такая умиротворенная, тихая. Мое тело уже не звенит, как высоковольтные провода. Мне кажется, я слышу в себе тишину. А несколько дней перед этим меня потряхивало от бурлящей силы. Вот значит, почему сила всегда должна работать, приходить и уходить. Потому, что иначе меня разорвет, как хомячка.

Я наслаждаюсь своей пустотой. До ночи. Пока не получила очередной заряд бодрости. Когда я постоянно работаю с особыми покупателями, мне намного проще, я постоянно отдаю. Наоборот, мне иногда силы не хватало. Я не помню, чтобы раньше я была настолько полна силой.

Несколько следующих дней у меня очень ленивая пляжная жизнь. Все, что я делаю – плаваю, загораю и ем. Иногда читаю. Много играю с Алисой. Ем и ем.

Чувствую себя уже не королевой, а просто ватрушкой.

Есть один момент в наших отношениях с Захаром, который мне не дает покоя. Денежный вопрос. Я понимаю, что о деньгах надо было договариваться на берегу, то есть дома еще. Теперь он категорически против того, чтобы я хоть за что-либо заплатила сама. Весь этот отпуск финансировал он. Я понимаю, что он зарабатывает больше меня и может себе это позволить. Но ведь я гордая, независимая женщина. Меня нельзя купить. Я приехала сюда не для того, чтобы на шару отдыхать, требовать подарки и отрабатывать сексом. Все свои расходы я могу оплатить сама. Я много трудилась и у меня есть деньги. Это я пытаюсь ему донести каждый раз, когда он достает кошелек.

- Успокойся, сладкая моя. Позволь мне тебя побаловать.

Конечно, это мужской поступок. Уважаю. Мужская скупость – это противно, а щедрость добавляет мужчине еще пару полюсов. Но все же я нервничаю. Фима сказала бы, что я дура и надо расслабиться, и получать удовольствие. А я уже боюсь посмотреть на что-то, когда мы гуляем по магазинам или спросить в меню. Он воспринимает это, как руководство к действию. И покупает, покупает.

А я не такая, я жду трамвая. Тьфу ты, блин! Я отчаянно сопротивляюсь, но, когда мы собираемся уезжать домой, у меня становится на один чемодан больше. Там подарки. И мне, и моим родственникам, и подругам, а еще сувениры, магнитики и всякая дребедень. Это очень приятно, но у меня из головы не идет фраза бабушки «за все надо платить».

Собирала – собирала все свои подарки и уснула. Вырубилась. Хорошо, хоть не прямо в чемодане.  Сказывается недостаток ночного сна, я начала засыпать, лежа на пляже или в обед. Пока спала, поняла, как я могу расплатиться за все хорошее, что случилось со мной здесь.

В тот день, когда мы уезжаем, я собрала все свои деньги, которые собиралась потратить на отпуск, завернула в лист бумаги, написала сверху «for Basiliki», и положила в своей ванной на полку. Когда она их найдет, мы уже будем далеко. Ей они нужнее.

            Наше последнее утро на вилле Магнолия. Сижу на кухне, в своем кресле – троне. Я смотрю, как Захар готовит кофе, слышу, как прыгает и поет на террасе Алиса. Отчаянно не хочу отсюда уезжать. И не только из-за моря и пляжа. Я не представляю, как буду возвращаться в свою прежнюю жизнь. И жить без Захара и Алисы. Конечно же, мы будем встречаться, проводить вместе много времени. Но теперь мне этого мало. Я хочу такой вот жизни с ними. И не только потому, что меня балуют и разрешают сидеть на троне, а кофе самой готовить не разрешают. Не хочу с ними расставаться.

- Не хочу с тобой расставаться, любимая. – Захар поставил чашку с кофе возле меня на стол и присел рядом. Он серьезный.

- Я тоже слишком сильно привязалась к тебе и Алисе. Без вас мне будет пусто дома. А знаешь, что? Я, пожалуй, упакую вас тоже в чемоданы и заберу к себе домой!

Вот, как хорошо я придумала.

- Ты меня опередила. Это я хочу пригласить тебя жить с нами. Я не могу тебя отпустить домой, давай жить вместе?

Что? Я, вообще-то шутила. Разве мы дошли уже до такой стадии отношений, что можем говорить о совместном проживании? А на каких правах? Кто я буду в этом доме? А как мыть ваши большие окна?

-Ты серьезно?

- Я понимаю, что немного опережаю события. Но, все же, я не могу теперь с тобой расстаться хоть на час. Ты мне нужна. Постоянно. Не бойся, мы в быту очень комфортные. Алиса тебя не будет сильно напрягать, у нас есть для этого няня и бабушка. А еще есть Люся, она помогает по дому.

То есть, мне окна мыть не надо?

Тогда ладно.

На самом деле я сейчас думаю не об этом, не об окнах. У меня сейчас то чувство, когда ты стоишь на пороге своей мечты. Почти буквально. И дверь уже открыта.

- Алиса, прелесть моя! Подойди на минуточку!

- Что, пап? - Алиса появилась с единорожкой в руке.

- Я предложил Мае жить с нами, в нашем доме. Что ты на это скажешь?

Господибожемой, о том, как на это предложение отреагирует эта славная девочка, я еще подумать не успела.

Алиса замерла на месте, широко распахнув глаза, она смотрела то на папу, то на меня.

Чувствую, как от волнения в ушах шумит кровь.

Приняв решение, Алиса бросает игрушку в сторону, запрыгивает на стул возле меня и жарко обнимает с радостными криками:

- Ура! Наконец-то у меня тоже будет настоящая мамочка!

Мамочка? Кто это - мамочка? Я? Я - мамочка? Я мамочка!

Ой, мамочки!

У меня потекла слеза по левой щеке, и я попыталась незаметно вытереть ее себе в плечо. И не размазать тушь.

Я удостоена такой великой чести. Этот удивительный ребенок назвал меня мамочкой!

Моя ты принцесса! Нет, не так - мамина ты принцесса!

Значит, я теперь королева - мать!

- А спать ты будешь в моей комнате! Мы поместимся! - Алиса залезла мне на руки и счастливо улыбалась и обнималась.

- О, нет, дорогая! - Возразил Захар, - спать Мая будет со мной. У меня и кровать больше. И вообще...

- Ну, ладно, - нехотя соглашается девочка. - Тогда Мая будет мне вечером читать сказку!

- О феях?

- Да!

- Буду обязательно. – Наконец-то я тоже их почитаю.

            - Так ты согласна? – Спрашивает Захар. Он держит меня за руку и очень внимательно следит за моим ответом.

            - Соглашайся, будет здорово! – Атакует с другой стороны Алиса.

            Я выдыхаю и отвечаю:

            - Да.

            Господи, что я делаю?

            Я так не волновалась даже, когда выходила замуж за Славика и в ЗАГСе забыла все слова.

            Всю дорогу домой мы обсуждаем, какой будет наша жизнь вместе, в их красивом доме с драконом. Захар постоянно держит меня за руку, или пытается погладить, дотронуться, приобнять. Целовать. Боится, что я передумаю и сбегу.

            Я настаиваю на том, что продолжу развивать свой магазин и буду в нем работать.

            - Мне это нужно, понимаешь?

            Эта работа теперь моя суть.

            - Для души? – Уточняет Захар, - конечно же.

            Квартиру мою пока просто закроем.

            - Пусть будет у тебя убежище. Вдруг ты захочешь от нас немного отдохнуть. Но только недолго!

            А еще я смогу в любой момент забежать туда из торгового центра, если мне что-нибудь потребуется.

            Как только отдохнем с дороги, мы должны познакомиться с родственниками друг друга. Устроим званый ужин. Мама дорогая!

            Мама моя за меня рада. Очень даже.

            - Да ты просто сияешь! – Мы заехали к моим родителям с доброй вестью, как только вернулись в родной город.

            Я познакомила родителей с Захаром и Алисой. Очень нервничала. А моя мама тут же влюбилась в девочку. А кто бы не влюбился? Но когда я шепнула ей, чем занимается Захар на своей технологической кухне, и кто изготавливает ее любимые «захарочки», она стала обожать и моего мужчину.

            Не знаю, о чем разговаривал Захар с моим папой, но он получил его одобрение и полное расположение.

            Я переезжала из своей квартиры и дом с драконом в спешке. Захар и Алиса помогали мне собирать вещи.

            - Бери только самое необходимое на первые дни, а потом мы постепенно обживемся всем, что тебе нужно. Чтобы тебе у нас было хорошо.

            А мне было и радостно, и грустно одновременно. Хотела ли я жить с Захаром и Алисой? Да. Но я чувствовала какую-то вину перед своей новой квартирой. За то, что покидаю ее.

            - Ладно, не грусти! – Я погладила шкаф в прихожей. Тот, который ремонтировал Захар. – Я буду очень часто к тебе приходить. Не скучай!

            В таком подвешенном состоянии – одна нога в своей квартире, другая в доме с драконом, очень неудобная поза, между прочим, - я живу некоторое время, пока привыкаю к новым условиям жизни. Мне все нравится – налаженный быт этого дома, наша большая спальня с удобной кроватью, целая комната под мой гардероб, и ни минуты одиночества, когда я дома.

            Алиса практически с меня не слезает и зовет исключительно «мамочкой».

            - Мамочка, где моя единорожка? – Во дворе, на лавке.

            - Мамочка, пойдем кушать! – Ой, я еще не голодна. Но ладно.

            - Мамочка, можно я сегодня в сад не пойду, будем вместе валяться целый день в кровати в есть мороженное? – Э, нет, дорогая. Сегодня я валяться в кровати буду с другим человеком, а ты все-таки сходишь в сад, погуляешь с друзьями.

            - Мамочка, заплети косички! – Я могу только завязать хвостик, но обязательно научусь.

            И такое целый день, с утра до ночи. Под утро она иногда прокрадывается к нам в спальню, сонная, лохматая, забирается в постель между нами. Первый раз, когда слышу детские шаги, безумно пугаюсь – мама дорогая, кто это? Я не привыкла слышать такие звуки в своей квартире. Потом я соображаю, что я сейчас в другом доме, здесь живет ребенок. И вот девочка появляется в дверях, в одной руке единорожка, в другой угол одеяла. Входит в комнату, одеяло тащится за ней. В такой компании мы досыпаем еще часик – два. Просыпаюсь, как в рекламе порошка или кондиционера для белья. Радуюсь.

            Чуть позже по дому разносится:

- Любимая, завтрак готов! Мы ждем тебя! - Зовет меня Захар.

- Любимая! - Повторяет за ним Алиса, - любимая мамочка!

Я не могу к ним спуститься. Потому, что я растаяла, как масло. Мне кажется, я живу в сказке.

Когда я немного прижилась и отошла от постотпускной депрессии – не хочу работать, хочу на пляж! – Захар затевает два званых ужина и один девичник со мной в роли хозяйки дома.

На первый ужин были приглашены мои родители, моя сестра с семейством, Люба с семейством, мама Захара и две его сестры с мужьями и детьми. Посчитав, что это почти двадцать человек, я начинаю паниковать еще больше, чем при мысли о знакомстве с родными Захара.

- Моя мама тебя обязательно полюбит, не волнуйся, - успокаивает меня Захар. – Как только увидит, как тебя любит Алиса, так сразу и примет за родную. Слово Алисы для нее закон.

С его отцом мы познакомимся позже. Они давно в разводе с его мамой, у отца есть другая семья, жена и еще одна дочь, но живут они в другом городе.

- Они с мамой расстались достаточно спокойно, общаются.  Мы со сводной сестрой тоже видимся по возможности, дружим. Просто расстояние нас разделяет.

Бывают такие цивилизованные отношения. Но я со своим бывшим мужем встречаться и общаться не хочу.

Ужин проходит замечательно. Наши родственники познакомились,

а после нескольких тостов и разговорились. Дети разных возрастов носились по всему дому, шумели и смеялись. Маша, дочка Любы, самая старшая из детей, которая и за взрослым столом еще не своя, и для детских игр слишком старая, демонстративно закатывала глаза. Мужчины переместились во внутренний двор, покурить и вести свои мужские разговоры. Дамы собрались возле столика с кофе и десертами. Захар почти не отходил от меня, держал за руку. Третий тост он поднял за меня, хозяйку дома:

            - Только сейчас в этом доме появилась душа. Королева моего сердца, - вслух он сказал эти слова, а мне на ушко шепнул «любимая», - за тебя!

            Вечеринка перевалила за середину, когда я смогла поговорить с сестрой наедине. Мы пересеклись возле ванной комнаты, она выходила, а я хотела войти, и я затащила ее обратно внутрь.

            - Тома, у тебя все хорошо? – Сестра выглядит расстроенной и подавленной, хотя на людях держит марку и пытается улыбаться. Моя сестра – хохотушка.

            - Май, ну что… - сестра отвернулась, но мне все-равно видно ее лицо в зеркале.

            - Говори, что случилась? Что-то с Бодей? С дочкой? Все здоровы?

            Неужели Бодя завел себе любовницу? Убью скотину!

            - Я не могу забеременеть. – Тома повернулась ко мне.

            Она младше меня на пять лет и вышла замуж, когда ей было двадцать. На три года раньше меня, старшей сестры. Я на это смотрела совершенно спокойно, Тома хотела от жизни одного, а я другого. Ее интересовал Бодя и жизнь с ним, а меня работа. И у нее была веская причина для того, чтобы срочно идти под венец – она ждала ребенка. Моя племянница Юлька родилась через три месяца после свадьбы. Ничего необычного в наше время. Люба ее поддерживала, а наша мама повоевала с полотенцем и тоже успокоилась. Все-равно ничего изменить не смогла.

            Сейчас Юльке было уже почти девять. И три года Тома с Бодей пытаются завести еще одного ребеночка. Только утром Тома узнала, что и на этот раз ничего не получилось.

            Что это такое? Почему некоторые беременеют только от одного взгляда на мужа, а наше семейство какое-то заколдованное и дети достаются нам очень непростым путем.

            - Что говорят врачи, Тома?

            - Ставят вторичное бесплодие. Хрен его знает, что такое!

            Бабушка, давай поможем, а? Только, пожалуйста, давай без этих фокусов с «особенной» оплатой, как было в моем случае у мамы. Пусть даст мне десятку или что там у нее есть.

            - Тома, а ты хочешь родить ребенка?

            - Конечно же! Ты думаешь, я слишком сильно хочу, как считает мой психолог?

            - Ничего я не думаю. Откуда мне знать, я вообще никого еще не родила.

            - Прости, Мая. Я не хотела тебе говорить, огорчать тебя.

            - Все нормально. Ты подожди меня здесь, я только сбегаю на секунду в свою комнату.

            - Ага. Как раз подкрашусь.

            Я поднималась в спальню с большими ожиданиями на чудо. Мысли о том, что Книга может отказаться помогать, я отгоняла от себя медитацией «пусть у Томы будут еще дети». Книгу я держала в своем гардеробе, в надежном месте, на полке под трусами. Ну, пусть и не самое святое место в нашем доме, зато близко ко мне.

            Книга ждала меня на нашей кровати. С порога я увидела, что она открыта.

            Бабушка! Вот ты какая! Родным помогаешь, да? Или дело не в том, что Тома твоя правнучка?

            Сейчас я узнаю величайший секрет.

            Кстати, а почему я сама не спросила маму, чем угостила ее бабушка. Мне всегда было так интересно, чем лечат бесплодие, а тут как отшибло.

            Чтобы женщина понесла, она должна принести тебе икру, красную или черную. Достать ее – дело женщины.

Ого, во времена молодости моей мамы этот деликатес просто так достать было очень сложно. И дорого. Тем более бабушке в деревне, потому, наверное, заказчица должна была раздобыть продукт сама. Мама справилась.

            Ты приготовь для нее блинчик с икрой.

Блинчик сделать? Мне? Это задача посложнее, чем бабушке икру достать. А комочек с икрой поможет? Вряд ли. Попросить, что ли, Тима, сына Кати, чтобы мне помог?

Или Захара попросить. Он мои закидоны с неумением готовить сладкое воспринимает спокойно, хотя все еще надеется научить меня делать хоть самые простые десерты.

Тома ждала меня там, где я ее и оставила. Она освежила макияж и была немного спокойнее. Смирилась с очередной неудачей?

- Тома, помнишь прабабушку Нину?

- Немного. А что?

Она мне свой Дар передала и теперь я ведьма. А так - ничего.

- Она меня научила... народной примете, что делать женщине, если не получается забеременеть. Можем попробовать, ничего не теряешь ведь?

- Ну, что надо делать? Березку? Топор поставить под подушку? Чай из материнки пить?

- Нет. Приходи завтра ко мне в магазин, возьми с собой баночку красной икры и блин.

- Какой блин?

- Обыкновенный блин, круглый. Из муки, яйца и молока. Только без сахара.

Тома смотрела на меня так, как я сама смотрела на каждого нового доктора - с надеждой. И немного, как на ненормальную.

- Хорошо.

Вечер удался. Настроение у меня было прекрасное, я была в предвкушение завтрашней встречи с сестрой. И предстоящим волшебством - все-таки есть метод, как помочь в таком деле. Значит, не все так безнадежно.

У меня тоже есть надежда.

Провели последних гостей, закрыли дверь и одновременно с облегчением вздохнули.

- Мая, - прислонившись спиной к дверям, говорит Захар, - а тебя спрашивали, когда мы планируем пожениться?

- Было такое, пару раз спросили, - хорошо, хоть не за столом, при всех, а с глазу на глаз.

- Твои или мои?

- Мои. А что? Тебя спрашивали?

- Почти все. И твои, и мои. Мои - особенно. Мама сказала, чтобы я немедленно женился. Буквально завтра.

- А ты?

- А я не знаю, что им отвечать. Для тебя это важно? Свадьба?

- Совру, если скажу, что нет. Каждая девочка хочет надеть белое платье и фату. Но не сейчас. Я еще не готова. Не так быстро.

- А когда будешь готова, скажешь?

- А это что, предложение? Скажу.

- Предложение я буду делать по всей форме. Сначала пойду к твоему отцу просить твоей руки.

- Да, ладно! Хватит! Пойдем лучше посуду убирать! А то наша Люся с утра обалдеет.

Тома пришла ко мне в магазин после шести, когда я уже собиралась домой. Я подготовилась – ночью заряжалась силой, довела Захара почти до обморока от секса. Предупредила его, что сегодня буду позже, задержусь по своим девчачьим делам с сестрой. И купила бутылку шампанского, обмыть наше дело. А еще пересмотрела рецепты, как готовить блинчики с икрой. Мы пошли в мою квартиру - а вот и пригодилась, родная! Может, устроить себе здесь ведьминский офис и принимать посетителей в более комфортных условиях?

Тома тоже подготовилась, притащила банку икры и стопку блинов. Мы открыли шампанское, разлили по бокалам. Тома нетерпеливо бродила с кухни на балкон и обратно. Сбивает меня с толку!

- Томочка, я могу тебя попросить помочь?

- Что?

Сядь на попу и не мелькай перед глазами!

- Сходи в комнату, там в шкафу мои принадлежности для маникюра. Можешь их собрать мне в коробку, у меня все руки не доходят? А я пока приготовлю блинчик.

Тома поворчала, но послушалась.

Я осталась одна. Выложила Книгу из сумочки на стол. Она открылась на той же странице, нужной Томе. Сверху на Книгу поставила тарелку с блином. Щедро смазала его творожным сыром, а в центр выложила икру, столовую ложку с горкой. Полюбовалась и добавила еще чуть-чуть.  Аккуратно завернула блинчик, а, вернее, запеленала икру, как пеленают младенца в одеяло. С таким конвертом обычно гордые папаши выходят из роддома. Пером зеленого лука перевязала "младенца", как ленточкой и даже сделала бант. Накрыла сверху руками блинчик с икрой и отпустила силу. Книга тоже засветилась. Почувствовала покалывание в кончиках пальцев, сначала шло тепло, даже жар. Когда сила перетекла, стало холодно. Даже из сердца что-то потянуло. Книга потускнела. Забрала тарелку, переложила на стол, Книга тут же захлопнулась.

Я не то что силы отдала, те, что питают Дар. Я и часть себя отдала. Чувствую себя не просто на нуле, а даже в минусе. Кажется, кому-то придется серьезно потрудиться, чтобы я восполнила свои запасы силы.

- Что я должна сделать? - Спросила Тома, притащив на кухню коробку с моим барахлом.

Посреди стола стояла тарелка с блинным свертком, а я без сил развалилась на кресле.

- Это надо съесть. - Мне тяжело даже говорить, - без ножа и вилки, руками.

Тома послушалась.

Когда я заявилась в дом с драконом, я была уже в таком состоянии, что еле держалась на ногах. Как говорила моя бабушка – краше в гроб кладут. Напугала своим видом и Захара, и Алису.

- Сладкая моя, ты заболела? Что с тобой?

- Мне нужно согреться, - еле прошипела я. - Ванну принять горячую. Чай. Мед. - А еще мне срочно нужен секс, желательно пару раз под ряд.

Я что-то сделала неправильно. Я чувствую, как сила и дальше утекает из меня, но это уже мои душевные силы, не те, сверхъестественные.

Алиса набирает воду в ванну, пену мне даже сделала, моя золотая девочка. Захар несет меня наверх на руках. Я "проболела" почти неделю. Не могла встать, не могла есть, только спала. Такая слабость на меня навалилась, что я не могла соблазнить Захара на секс, а добровольно он любить почти бездыханное тело отказывался. И очень зря. Я бы быстрее восстановилась.

Второй званый ужин Захар устроил для своих друзей. Это было уже не так волнительно, как встреча родственников, но очень весело. Кроме знакомых мне людей медицины, были еще две семейные пары. А вот кто пригласил Божену? Точно не я. Пришла, опять ноет чего-то, постоянно лезет к Захару. Допустим, пирожком или тортом я ее накормить не могу, не поможет это. Но ведь патлы повыдергать могу? Захар будто бы не видит ее ужимок, не замечает, как она вокруг трется, глупо хихикает и дует губы.

Инна - мой единственный друг пока что в этой толпе. Она меня поддерживает. Конечно, ведь бабушкин кекс сработал. Я это вижу по тому, каким довольным котом улыбается Инне ее муж. Очень хочу знать, что у них в личной жизни происходит. Просто профессиональный интерес.

Под каким-то предлогом я заманиваю Инну на кухню, где мы можем пару минут побыть одни.

- Рассказывай, как дела? - Спрашиваю я.

- Все супер. Я даже не представляла, что такое может быть в жизни. У нас сейчас столько секса в неделю, что раньше в год столько не было. И понимание пришло. А еще я сделала тату на животе, замаскировала шрам.

- Можно посмотреть?

- Да, правда она еще не закончена, потому что большая, в несколько этапов делать надо.

Инна задрала платье и показывала мне плоский живот с тату - веткой сакуры с цветами, вообще не понятно, чего она стеснялась, шрама никакого не видно, - когда на кухню забежал Захар. От увиденной картины он присвистнул.

- Это не то, что ты подумал! - Сказала я. Инна спешно стягивала подол платья.

- Иннусик! Я и не подозревал, какую красоту ты прячешь! Соблазняешь мою девушку?

Захар подошел ко мне, приобнял, поцеловал.

- Я тебе ее просто так не отдам! Никому не отдам!

- Да ладно, - ответила Инна,- держи ее себе, раз так любишь.  Захар, ты мне смотри, не обижай Маю!

- Что ты! Да никогда в жизни. Я ее только любить буду.

Инна вышла из кухни удовлетворенная его ответом. А раньше она мне предупреждения делала.

- Пойдем, любимая, гости ждут. От этого "любимая" мне хочется летать. И немножко - плакать. Я бы ответила ему так же, называла бы любимым, говорила бы люблю, только он ведь все-равно почувствует, что это не совсем так. Если кого и любить, так точно - его.

А позже я случайно подслушала разговор Захара и Божены. Они были во внутреннем дворе, а я в кладовой, забежала за салфетками, а там окно открытое. Свет я не включила, хотела быстро схватить упаковку и убежать, но услышала знакомый голос. Захар кому-то говорил:

- Успокойся и веди себя нормально! - Он был сердитый.

- Но Захарчик, послушай... чем эта твоя фифа тебя приворожила, а? Я тебя столько знаю, а ты даже в дом меня не приглашал. А ее и на море свозил и сюда жить притащил?

- Тебя это не касается. Мая -моя девушка, хочешь ты этого или нет.

Я не могла такое пропустить и на свой страх и риск, выглянула в окно. Они стояли спиной ко мне и немного дальше, но не настолько, чтобы я не видела, как эта кикимора лезет руками к Захару обниматься. Вот рука с кроваво-красными ногтями полезла под ремень его брюк. Руки убрала, с...! Переломаю!

Захар резко убрал ее руки с себя и отодвинул ее.

- Слушай, я тебе последний раз говорю, у нас ничего не было, нет и не будет! Или веди себя нормально, или вышвырну сейчас из дома!

Вышвырни! Или я это сделаю.

Захар уходит со двора. Я выхожу с салфетками из кладовой, встречаемся в коридоре.

- Вот ты где! - Захар прижимает меня к себе, и я успокаиваюсь. Но желание потаскать эту Божену за волосы по лестнице никуда не пропало.

Но больше чем ужин с родственниками и вечеринка с друзьями Захара, мне понравился девичник с моими подругами. Катя, как и обещала, еще не родила, и встречу снами пропустить не могла.

- Я обязательно приеду, хоть на часик. Это может быть последний мой выход в люди перед тем, как я снова зароюсь в подгузники.

Мы устроили ей удобное гнездо на диване, обложили подушками. Лишь бы не родила мне тут, а то я не умею роды принимать.

Фима пришла в очках. Не забыть бы ее попросить посмотреть, какие крылья у Захара. Не знаю, что мне это даст, но очень интересно.

Захар и Алиса сначала составляют нам компанию, мы весело ужинаем и разговариваем обо всем – нашем отпуске, истории этого дома, последних новостях в городе. Подруги задают Захару много вопросов о его жизни, и он сдает этот экзамен. Очень скрашивает вечер Алиса. Катя захотела себе такую невестку, а сын подходящего возраста у нее есть. Даже Фима с ее холодным отношением к детям, улыбается. Потом Алиса уснула прямо за столом, и Захар унес ее наверх.

- Ну, так когда у вас свадьба? – Первым делом, как только вышел Захар, спросила Катя. – Подожди хотя бы, чтобы я после родов похудела.

- Какая свадьба, Катя? – Вот совсем не оригинальный вопрос.

- Правильно, - поддержала меня Фима и потянулась за бокалом, - как говорила моя бабушка: гражданский брак святое дело. Живете вместе, муж в доме есть, все есть, а чуть что надоело – выгнала. И берешь себе нового.

Вот что одна, а что вторая! Я так боюсь спугнуть свое счастье, боюсь даже слова такие вслух произносить, а они мне: свадьба, муж!

- Девочки! Лучше пейте!

На этом месте к нам возвращается Захар с подносом «захарочек». И тут же стал их новым другом. Сразу полюбили и приняли.

Моя жизнь в этом доме, в этой семье постепенно входит в свою колею. Устанавливаем удобный ритм жизни, где есть место для каждого. Делим обязанности. Я отстаиваю свое право иногда побыть наедине и помогать по дому, варить кофе и мыть посуду, в конце концов. Мы вырабатываем новые традиции, свои. И все это украшаем бантиками, сердечками и поцелуями.

Алиса в моей жизни играет роль не меньшую, чем Захар. Если не большую. Моя девочка. Моя принцесса. Моя дочка. Я уже вполне сносно заплетаю косички, научилась готовить какао и мастерки подаю пирожные, которые готовит ее папа.

Когда я пришла первый раз забрать ее из детского сада, она бежит мне навстречу, как маленькая комета. Потом с гордым видом водит по территории и всем показывает:

- Смотрите, это моя мамочка Мая!

Я не плачу на людях. Я поплачу дома. В гардеробе. Или ванной.

Вот наконец-то я нашла свое место в жизни.

Мы готовились к празднованию нашей первой маленькой даты – месяц, как мы живем вместе. Захар на кухне готовил лазанью, мы с Алисой пытались помогать, но больше мешали. Захар доверил нам только салат и нарезку сыра. Мы с Алисой подшучивали над серьезностью Захар, а он над нами за кривые кусочки сыра.

И тут раздался дверной звонок, Захар пошел открывать нежданным визитерам. Через секунду я услышала резкие голоса и вышла посмотреть.

На пороге стояла женщина. Слава Богу, хоть не беременная Марина. Это была какая-то светская львица, прямо как в телевизоре, неведомо каким ветром занесенная в наши края. Высокая, стройная, с длинными черными волосами. Над ее лицом и телом долго и упорно работали специалисты. Об этом говорили и широкие яркие брови, и неестественно длинные ресницы, надутые губы, высокая грудь, тонкая талия. На ней было надето все белое – короткий топ без бретелей, брюки с завышенной талией, какая-то прозрачная хламида сверху, типа пиджака без рукавов, туфли на высоченных каблуках. В руке мягкая игрушка – белый мишка. Но больше всего меня поразила шляпа. Казалось, эта дама сошла прямо из топовых страниц соцсетей. Там все такие.

Позади нее припаркована белая блестящая машина. Я не разбираюсь в марках, но понимаю, что это тоже что-то пафосное. И дорогое.

Вот так выглядят королевы. А не то, что я. Джинсовые шорты, майка, босая. Руки в соусе, лицо в муке, потому что мы так готовим.

Тут королева открывает рот и начинает говорить. Какой же неприятный у нее голос! Вот пока молчала, было лучше. Картинка категорически не вязалась со звуковым рядом.

Почему Захар такой злой и напряженный. Он так сжимает дверную ручку, что костяшки пальцев побелели.

О чем они говорят? Почему я ничего не понимаю?

- Захаров, да ты поднялся! Дом себе прикупил. Еле тебя нашла.

От запаха ее духов я начинаю задыхаться.

- Регина. Ты что здесь делаешь?

- Успокойся. Я приехала к своей дочери. Заберу ее, и ты меня больше не увидишь.

- Это ты ее никогда не увидишь. Пошла вон.

            С громким криком: – ну, где вы все? Там уже горит что-то! Мамочка Мая! - в коридоре появляется Алиса.

            Регина наклоняется и смотрит на девочку:

            - Доченька моя, как ты выросла! Я так скучала по тебе!

            Алиса жмется к моей ноге:

            - Я не ваша доченька.

            - Моя. Ты просто забыла, ты была очень маленькая. Теперь я приехала за тобой.

            Алиса начинает рыдать в голос и кричать, чтобы Захар ее никому не отдавал, цепляется в меня мертвой хваткой. Я поднимаю ее на руки, она дрожит и плачет. Захар с силой выпихивает королеву за дверь и закрывает. Со злостью говорит ей, чтобы убиралась к чертям собачьим, никакого ребенка она больше никогда не увидит.

            А та не унимается и кричит, что обязательно приедет к Алисе.

            Это ужасно. Захар злой, Алиса напугана, я расстроена и ничего не понимаю.

            - Кто это? Действительно мама Алисы? – Девочка так наплакалась. Что уснула без ужина у меня на руках. Я уложила ее в нашей спальне.

            Ужинать никто не хочет, да и соус болоньезе сгорел.

            - Да. Ее биологическая мать.

            Мне хочется кричать. Это я – мама Алисы. Я ее никому не отдам. Даже королеве.