Ингермес. Небесный замок.
Дарниель Шантари
Гул быстрых шагов перекрывает стук моего сердца. Секунды уходят вместе с жизнью, а бесконечная лестница никак не заканчивается. Глаза застилает от бессильной ярости и не пролитых слез. Владыки не плачут. Никогда. Уж это мы впитываем с детства, даже когда у нас отбирают самое дорогое.
Бешеным драконом проношусь по залам замка, распугивая прислугу. Вот и спальня Верховного. У входа не протолкнуться. Слетелись, стервятники! Лица притворно напряженные, завидев меня, склоняются в подобострастных поклонах, заискивающе глядя, пытаясь поймать мой ответный взгляд.
Прочь! Всё будет после. Я запомню каждое ваше лицо, услышу каждый шепот. О, вы все ещё пожалеете о том, как вам был не мил Верховный!
Передо мной распахиваются двери. Агилен и Сарен. Эти не пропустят посторонних и своре лизоблюдов останется только жалобно вздыхать на пороге, дожидаясь новостей.
Желание спалить всё накатывает волной, магия послушным потоком течет по пальцам.
— Дар! — сильная рука ложится мне на плечо. — Прошу тебя…
Раэль, как всегда где-то рядом. Снова тенью следовал за мной, готовый подставить плечо или уберечь от необдуманных действий.
На миг прикрываю глаза, усмиряя готовую вырваться силу.
— Я в порядке. Жди здесь.
Серые глаза внимательно изучают моё лицо. Секундная задержка и вот кивок в знак согласия. Раэль отступает к стене, продолжая зорко следить за всеми в зале.
По обонянию, а может и по самим нервам, ударяет запах крови и гниющей плоти. Нервно сжимаю кулаки и продвигаюсь к огромному ложу. Целители с поклоном отходят к стене, главный лекарь пытается мне что-то сказать.
— Наследник, тер Дарниель, умоляю, только недолго, — лопочет нелепый старик.
— Да, лин Темер, я понимаю… — останавливаю его на полуслове. Мне не надо объяснять, мои глаза и моя магия уже сказали всё. Агитер Шантари, Верховный Владыка Неба покидает нас. И не во власти маленького лекаря задержать его душу на этом свете.
Делаю пару шагов, преодолевая последнее расстояние. Холодно смотрю на припавшую к ложу женщину. Её рыжие волосы нарочито растрепаны, красивое лицо покрыла бледность. Да, Ксанне не позавидуешь, с уходом отца закончится и большая часть её привилегий. Вот уж кому смерть Агитера невыгодна! По крайней мере раньше моей! И конечно же Фалер, этот змеёныш не упустит случая…
— Ксанна, Фалер, — я киваю этой сладкой парочке, они не секунды не медля отвешивают положенный поклон и отступают от постели.
Перевожу взгляд на ложе, а точнее на одр, ведь ни сна, ни утех Верховному тут больше не увидеть. На тончайших простынях, укрытый шкурой сампара, что мягка и сохраняет тепло тела в любой мороз, раскинув по подушкам черные пряди волос лежал отец. Вернее, его слабая оболочка, что невероятным усилием воли ещё цеплялась за жизнь. Белое, как мел лицо заострилось, потерявшие цвет губы плотно сжаты, веки прикрыты.
Я опускаюсь рядом, склоняюсь к самому лицу, стараясь не обращать внимание на тошнотворный запах.
— Отец, я здесь. Я пришел…
Ответом мне была тишина. Мучительные мгновения, которые показались мне вечностью, ничего не происходило, но вдруг веки отца дрогнули и глаза распахнулись. Такие же, цвета осенней зелени, как и у меня. Агитер разжал сухие губы и неожиданно его голос прозвучал, как прежде властно.
— Все ВОН! Я буду прощаться с наследником!
Повторять не пришлось. Комната опустела почти мгновенно. Я лишь успел поймать полный ненависти взгляд любовницы отца и встревоженный лекаря.
— Поставь полог тишины, — уже не столь уверенным голосом сказал отец.
Я выполнил его приказ, нас обволокло невидимым простому глазу куполом. Мою защиту пробить не смогут и любые тайны останутся только с нами.
— Кто это был, отец? — я смотрю в суровые черты лица, пытаясь навсегда запомнить, сохранить, как напоминание самому себе…
— Клан Бальтур.
Я пораженно откланяюсь назад. Не может быть! Они слишком слабы! Как такое могло произойти?
— Это точно были они, сын. Нас поджидали, это была засада, притом очень хорошо спланированная. Нас предали, понимаешь? Спустя столько лет в Ингермесе завелись крысы. И если ты не пресечешь их деятельность, они доберутся и до тебя.
— Я видел, каких усилий стоит этот разговор Агитеру, казалось с каждым сказанным им словом из него по капле уходят последние силы. — Они не один день готовились, кто-то точно закрывал глаза на прорывы вдоль побережья. Знаешь, сколько времени надо, чтобы приволочь и собрать три огромные аркебузы, да ещё и зачаровать от огня драконов? Ты понимаешь, что такое не под силу сделать за несколько часов? Три часа — это максимальное время нашего прилета к месту прорыва. К любой точке нома, ведь у нас всегда где-то по близости есть Владыки готовые к бою. Порталом не протащить машину целиком, да и открыть сразу несколько вряд ли у Бальтуров хватило бы силы. На Красном номе перемены, иначе бы им не возвыситься. Они ждали именно меня и шансов спастись у нас не было. Когда пришла подмога, высшие сбежали порталом, как всегда бросив низших на растерзание. Конечно же всех добили, но Нитен и Гол мертвы, как скоро буду и я.
Неожиданно из-под шкуры высунулась рука и резко схватила меня за запястье.
— Ты должен поклясться мне, Дарниель, что не нарушишь договор и возьмешь в жены названную! Слышишь, я требую! Такова моя последняя воля! Иначе всё было зря и Великое Древо нас не простит.
Я подавил в себе мгновенно всколыхнувшуюся ярость. Отец был прав, но от одной мысли об этом ненавистном браке вся моя натура протестовала. Ведь именно из-за последней ссоры с Верховным, я и оказался так далеко от дома. Вспылил, как юнец, и унесся в рейд к южным пределам. И радостно спускал пары, когда в Ингермес пришла беда…
Отчего же милость Древа не пролилась на наш Дом? Неужели ему не хватило больше века нашего служения, чтобы обречь такой позор на голову наследника? Мало было отнять у меня мать? Теперь отбирают отца и требуют связать себя с той, что готова бежать от чести стать женой Владыки с первым встречным. И кто? Эльва, к тому же не имеющая Дара, что само по себе оскорбление, для любого из Владык. Да, мы прекрасно осведомлены, ном опутан сетью наших доносчиков, ведь платят Владыки исправно. Но с Древом не спорят, и я готов был смириться с её ущербностью, веря в непогрешимость выбора. Но она хотела сбежать, предав свою семью гневу огненных драконов. Волна бешенства прокатилась по венам, разжигая огонь. Нельзя! Я ведь даже пальцем не смогу тронуть эту маленькую дрянь…
— Дарниель, ты должен отправиться за ней сразу после поминовения. Ты, считай, уже Верховный. Древо тебя приняло, это чувствует каждый. Ты знаешь, что пока о твоей избранной не знает никто, кроме нас. Известно лишь о призыве четырех женщин, а вот кому они предназначены, никто пока не ведает. Это единственное, что спасает девушку от смерти. Враги бы её нашли. Ты молод, и никто всерьез не ждал, что твоё время пришло.
Отец замолк, собирая остатки сил, чтобы закончить разговор.
— Я жду, Дар! Клятву! — вновь из-под покрова смерти выглянул властный Владыка. Я опустился на одно колено и прижал к груди кулак.
— Я, тер Дарниель Шантари, клянусь блюсти Договор, чтить Великое Древо, защищать землю и народы её, а также клянусь взять своей парой, избранную мне в жены миру Лиссандру Эльтар, оберегать её и даровать своё имя и заботу.
— Ты пройдешь с ней обряд! Ты понял, не увиливай в формулировках!
— Да, отец, — вздохнул я. Разрази меня гром, даже в таком состоянии он меня контролировал. Я ещё слишком молод, чтобы его обыграть. — Клянусь пройти обряд единения с избранной Древом.
Огонь вспыхнул на моих ладонях, принимая клятву. А мне показалось, что где-то в небесных чертогах раздался искренний смех, потешающийся над незадачливым наследником. В окно замка ударил сильный порыв ветра, как будто кто-то после моей клятвы заколачивал крышку того ящика, что навеки стал моей персональной тюрьмой. Обряд — это навсегда. После смерти матери, только милость Древа удержала самого Агитера от ухода за избранницей. Он был нужен. Нужен не только мне и Ингермесу, но и всему ному.
— Не убивайся так, Дар. Помни, она твоя сила и должна стать опорой. Я верю, Древо ведет тебя и всё ещё может оказаться не таким, как кажется, — голос отца прозвучал мягко, я даже замер удивленно глядя в его измученные страданием черты. — Всё остальное, оставляю на твоё усмотрение. Ты справишься, ты ведь мой сын. И пусть прольется на тебя милость Великого Древа, — пауза, тихий вздох. — Только прошу, не тяни, позаботься о Геби сразу. Не хочу, чтобы он страдал…
— Это мой долг, отец. Что стало с драконами Нитена и Гола? — я задавал вопросы, ответы на которые мог получить и у друга. Я понимал, что всё уже сказано и эгоистично оттягивал время, не желая его отпускать. Понимая, что это навсегда…
— Питомец Гола погиб вместе с хозяином. А дракона Нита добил Раэль. Это он со своей Кали поддерживал моего Геби до самого Небесного Замка. Пожалуй, он единственный в чьей верности клану Шантари я никогда не сомневался. Хорошо, что он твой друг, — Агитер устало прикрыл глаза. — Это всё, мой мальчик. Время пришло. Отныне ты Верховный Владыка Неба.
Последним порывом он протянул ко мне руки, и я поспешно обхватил его ладони. Почувствовал, как огонь предков вливается в мою силу, дополняя и приумножая. Лицо Владыки на миг осветила улыбка. А губы еле слышно прошептали.
— Элинор, я иду…
Его взгляд застыл. Он ушел неся имя моей матери на устах.
Владыки не плачут. Никогда.
Я отпустил быстро остывающие руки, как будто огонь рода забрал и тепло его тела. Моя ладонь скользнула по лицу отца, закрывая навек его очи.
Прощай. Я буду помнить.
И пусть твари трепещут, ибо Дарниель Шантари не прощает предателей. Я их найду и скормлю своему Скебу, если он не побрезгует такой падалью. В любом случае, легкой смерти не обещаю.
Я со вздохом поднялся, одним пассом руки убирая полог тишины. Мне предстояла ещё одна миссия. Я должен прервать мучения Геби. Смерть всадника для наших драконов фатальна. Они теряют всяческий контроль, превращаясь в бездумную машину для убийства. Намного страшнее, чем их дикие собратья.
Еще надо пережить выход к свите и не удавить этих подхалимов, которые сейчас подобострастно начнут, то ли выражать сочувствие, то ли поздравлять с восхождением на трон…
Выдержка и контроль. Я Верховный, а стало быть должен быть во всем непогрешимым.
Глубокий вздох, последний взгляд на тело отца. И вот я делаю шаги к дверям и открываю створки, тем самым переворачивая страницу летописи Ингермеса и нома Древа.
А ещё и своей судьбы.
Передо мной десятки лиц. Все сливки общества нашего относительно молодого государства. Теры и тиры — истинные Владыки, лины, что дали клятву верности и обязательство никогда не покидать Ингермес, и даже пара эльвов, что бежали к нам, прося убежище от происков врагов. Нас не так много, хотя с каждым годом и становится больше.
Но сейчас не об этом. Они ждут моего слова.
— Подданные Ингермеса. Пришло время скорби. Вознесите молитвы Древу о лучшем месте в его корнях для тера Агитера Шантари, Великого Верховного Владыки Неба. Завтра мы воздадим ему последние почести, а сейчас я должен идти выполнить свой долг.
Я быстрой походкой скольжу к выходу, замечая лишь, как за мной следует Раэль.
— Да здравствует Верховный Владыка Неба, тер Дарниель Шантари!
Этот голос я не перепутаю ни с кем! Фалер. Бастард отца и Ксанна. Его подхватывают другие и вскоре по всему пути моего следования звучит окрик во здравие Верховного.
И это, когда тело моего отца ещё не поглотил священный огонь… Скриплю зубами. Надо вытерпеть. Они так привыкли. Им всем хочется почувствовать, что за их спинами стоит сила, а эту силу олицетворяет род Шантари.
Пусть им.
Наконец-то душащие меня сегодня стены остаются позади. Раэль молчит, и я благодарен ему за это. Его немого присутствия достаточно.
Вот наконец-то и загоны. Драконоводы уже встречают меня, низко склоняясь в поклонах. Похоже нас ждали. Итог всем был ясен. Меня провожают к вольеру с Геби.
О, Великое Древо! Как он вообще-то смог долететь? Ведь от той части побережья, как минимум три часа лета.
Черный дракон отца выл и метался. Его крылья были пробиты гарпунами в нескольких местах. На боку зияла рваная рана, один рог был отломан, а глаз выбит. А теперь, почувствовав смерть хозяина, животное совсем обезумело. Два мага упорно пытались связать его стазисом, но дракон срывал путы.
Надо было спешить, надолго их не хватит.
— Прости, мой друг. Отправляйся к Агитеру…
С моих пальцев срывается смертельное заклинание. Дракон мгновенно замер, в его единственном глазу отразилась обида и непонимание.
Мое сердце сжалось от боли. Их преданность не имеет границ. Они не похожи на нас, считающих себя венцами творения, при этом предающих, лгущих и истребляющих друг друга.
Геби рухнул и затих. Завтра его тушу отправят на костер вместе с телом отца. Вместе до конца. В жизни и смерти.
— Долг исполнен, Дар. Не кори себя, ты же знаешь, так надо. Каждый бы сделал такое для дракона, ушедшего.
— Я знаю, Раэль, — отметив для себя, что друг не проронил ни слова по поводу отца, но счел нужным сказать, чтоб я не винил себя за дракона… В этом он весь. Его логика порой для меня загадка.
— Идем, Верховный, завтра снова тяжелый день. Силы нам всем понадобятся…