В которой речь идет о далеком, затерянном в океане острове, разнообразных выгодах и родственниках.

Вскрытие показало банальный сердечный приступ и больше ничего. Что же, Вайт был не то чтобы так стар, но и не мальчик, уже даже и не зрелый муж. Подобное и с людьми помоложе бывает. Инспектор Вильк прямо заявил мне, что теперь не видит решительно никаких зацепок и склонен объявить завтра смерть мисс Дарлы несчастным случаем, никак со смертью эсквайра не связанным.

— Разве что Вы сыщете что-то в записях, или откроются новые обстоятельства… Но очень в этом сомневаюсь, очень. — вздохнул окружной околоточный.

Сам ужин прошел довольно спокойно. Никто за столом не желал затрагивать тему недавних смертей, тем более под рев бури, от которого, казалось, даже каменные стены замка содрогались, и коя наводила на мысли о вырвавшихся из Преисподней демонах, предающихся разным неистовствам.

Хозяин замка, дабы развлечь нас, припоминал забавные случаи из времен своей службы на Окинаве и Рапа-Нуи — особый след в его сердце, как я понял, оставил именно последний. Он рассказывал об этом затерянном в океане клочке суши с искренней теплотой.

— Вот убей Бог, не пойму, сэр Филтиарн. — произнес Руперт Гринт после очередного рассказа. — А на что нашей стране вообще сдался этот остров? Там нет золота, там нет ценных пород древесины, там нет специй или чая… Там нет ничего! Зачем же так за него держаться, для чего строить те самые современного типа береговые укрепления в Анга-Роа, о которых Вы нам рассказывали?

— Вы рассуждаете как торговец. — вздохнул мистер О'Раа.

— А я он и есть! — запальчиво ответил магнат, видимо не полностью еще отошедший от посиделок с Томасом Фелтоном.

— Ну хорошо, давайте рассмотрим этот вопрос сначала исключительно со стороны торговых резонов. — не стал спорить граф. — На каких торговых путях лежит Рапа-Нуи?

— Да ни на каких. — пренебрежительно бросил Гринт. — Разве что как стоянка на пути от Южной Америки, из Лимы или Сантьяго в Лемурию он довольно удобен, но там торговый оборот такой, что его контроль не окупит содержания на острове и роты пехотинцев. А остальные пути или лежат севернее, или же вовсе идут вдоль американского материка и, далее, через Атлантический океан.

— И далеко? — улыбнулся старый вояка.

— Ну, я бы не сказал, что пути удалены так уж сильно, но все-таки…

— А теперь давайте представим, что сообщение по этим маршрутам надо пресечь. Откуда, исключая Гавайский архипелаг, вы стали бы действовать? — не дал закончить Гринту О'Раа.

— Ах вот оно что. — задумчиво произнес он в ответ. — Этакий Дамоклов меч…

— Именно. — кивнул эрл Кедах. — Это постоянная якорная стоянка для нескольких бригов и шлюпов, а порой даже и корветов нашего флота. Французы с той же целью держат подобный контингент на Таити.

— А разве Таити, это не независимое королевство в Полинезии? — удивился я.

— Ну, формально-то да. Независимое. — усмехнулся мистер Крагг, однако развивать эту мысль не стал.

— И все же. — не сдавался Гринт. — Удержать Рапа-Нуи невозможно, если найдется страна, которая решит разрубить Гордиев узел и избавиться от нашей угрозы своему судоходству.

— И из чего же Вы исходите в этом своем утверждении? — хозяин замка слегка прищурился.

— В силу удаленности острова, и именно благодаря ней, военные власти в Лемурии узнают о появлении вражеской эскадры, решившей штурмовать остров, уже тогда, когда посылать помощь туда будет совершенно не к кому. Телеграфные линии ни в Лемурию, ни на Рапа-Нуи, знаете ли, не протянуты.

— Ну, во-первых, разбить береговые форты острова не столь уж и просто. — эрл Кедах сделал маленький глоток из своей чашки.

— Но и воспрепятствовать десанту вне гавани невозможно. — парировал магнат. — Сколько там у нас солдат? Две сотни или три?

— Порядка пятисот. — ответил сэр Филтиарн.

— Все равно — недостаточно. — Гринт уже начинал горячиться. — А под осадой с моря и с суши ни один форт долго не продержится.

— Ну, в Европе может быть и так… Хотя британцы со своим Гибралтаром с Вами не согласятся. — граф снова сделал глоток чая. — А на Рапа-Нуи даже полное уничтожение наземных укреплений вовсе не означает падения крепости.

— Это, простите, каким образом? — удивился Фелтон. — Как же руины-то оборонять?

— Руины — никак, да и не зачем. Но дело, знаете ли, в том, что остров просто изрыт катакомбами. Они тянутся по всей его длине, а в глубину… Вот этого, представьте, никто не знает. Ниже пятого яруса давно никто не спускался, да и не зачем в общем-то. Гарнизон может отступить в подземелья.

— И долго ли он сможет там продержаться? — с интересом поинтересовался Уэш Стампеде.

— А сколько потребуется, столько и сможет. — ответил граф. — Запасы позволяют.

— И захватчики не будут в безопасности ни в одной части острова. — задумчиво добавил мексиканец.

— Совершенно верно. — кивнул О'Раа.

— И что же, среди местных не найдется своего Эфиальта? — не пожелал сдаваться Гринт.

— Представьте себе, не найдется. — невозмутимо ответствовал эрл. — Потому, хотя бы, что местные боятся этих подземелий и всячески их избегают. Ранее, и тому есть множество свидетельств, жители Рапа-Нуи там селились, но сейчас испытывают перед подземельями суеверный страх. Входы в них, конечно, многим известны, но что толку? Сунутся в катакомбы захватчики — так там им и конец. Если вообще найдут обороняющихся. Нет, мистер Гринт, захват Рапа-Нуи невозможен. Его поверхности, но не более того, а уж держать гарнизон больше нашего там никто не станет хотя бы и из-за сложностей снабжения такого числа солдат, что дает прекрасные шансы на возвращение его под руку нашего императора и короля исключительно силами самого гарнизона.

— Потрясающе удачно, что там такие пещеры. — заметил Фелтон.

— Почему же — пещеры? — мистер Крагг пожал плечами. — Насколько я знаю, эти подземелья являются рукотворными.

— Пять ярусов подземелий и даже больше? — инспектор оторвался от рагу. — Это что же, такие подземелья местные дикари построили?

— Не знаем мы, кто их построил. — пробурчал граф. — Элизабет, умоляю, только не начинай опять.

— И в мыслях не было. — сверкнула очами баронесса. В отличие от своей расхворавшейся из-за переживаний дочери, миссис Килпатрик спустилась к ужину, демонстрируя достойную восхищения твердость характера. — Доказывать косным людям, уверенным в нашем происхождении от обезьяны, что тысячи и тысячи лет назад существовали развитые цивилизации Атлантиды, Туле и Му, передавшие свои познания посвященным… Я не вижу в этом никакого резона. Разве способны вы понять, величие их духа и помыслов?

— Не способны. — покладисто согласился сэр Филтиарн. — Поэтому и не стоит об этом.

Баронесса, которой явно хотелось продолжить эту тему, фыркнула и вернулась к еде.

— И все же, — произнес доктор Смит, — если существует вершина мироздания, то Рапа-Нуи находится на противоположном от нее конце. Да, согласен, гипотетическая угроза чужому судоходству, это аргумент, но…

Он развел руками.

— Нет ли там каких-то более материальных резонов, о которых широкой общественности просто неизвестно?

— Боюсь, что нет. — ответил мистер О'Раа. — Местные жители, правда, научились добывать из туземных растений сахар, но его качество не идет ни в какое сравнение с тринидадским тростниковым и винландским кленовым. Единственное что, их шаманы не так уж и безобидны — наши маги посылали на остров несколько экспедиций, дабы изучить их приемы. Не думаю, что сильно пополнили свои знания, но что-то нашли, я полагаю. Ну и, конечно… Как полагаете, могу я открыть этот аспект джентльменам, мистер Крагг?

— Насколько я знаю, сам факт всем великим державам давно известен, так что — отчего и нет? — флегматично отозвался сэр Долий. — Присутствующие убедятся, что от столь удаленного клочка суши для Империи имеется самая что ни на есть прямая польза.

— Право, джентльмены, вы умеете заинтриговать. — подал голос судья Дубльмен. — Я уже начинаю задыхаться от любопытства.

— Поберегите свою астму, Ваша Честь, я сейчас все расскажу. — улыбнулся эрл Кедах. — Итак, всем вам наверняка известно из газет, что еще ни одной разведке мира не удалось расшифровать те из фельдъегерских депеш Его Величества, что попадали в чужие руки, не так ли?

Все присутствующие выразили согласие. Действительно, последний раз личный посланец Кеннала II не смог доставить послание адресату всего год назад, аккурат в разгар суда над убийцами матери Лукреции. Болван, умудрившийся утратить Высочайшую эпистолу понес суровое наказание, однако в силу его высокого происхождения шила в мешке утаить не удалось, и происшествие получило в свете широкую огласку. Ну а что знают хозяева, то знают и их слуги…

Надо отдать должное разуму и находчивости нашего монарха — он и эту ситуацию смог повернуть к своей выгоде. Вместо того, чтобы метать громы и молнии, наказывая болтунов, он поручил дать на эту тему большую пресс-конференцию коммандеру флотской контрразведки, мистеру Споку, а уж поскольку «шпионско-убийственный» процесс над сестрой Евграфией и ее дай-вьетским приспешником был у всех на слуху, зерна, что называется, упали на благодатную почву.

Конечно, сей достойный офицер не вдавался в детали, и, кажется, именно в них-то и собирался нынче нас посвятить сэр Филтиарн.

— Кажется, — произнес отец Игнаций, — в газетах писали, что Его Величество использует для переписки с особо доверенными лицами некий редкий язык. Вы хотите сказать?..

— Именно! — ответил граф. — Это язык Рапа-Нуи.

— Разве его так уж сложно изучить, дабы подобрать ключ к коду? — недоверчиво спросил Томас Фелтон. — Если уж ниппонский умудряются изучить, то этот-то… Ну сколько может быть слов в лексиконе дикарей?

— Одна из причин, отчего монаршьи послания всегда лаконичны и не допускают двоякого толкования. — согласно кивнул сэр Филтиарн. — Но не самая главная.

— И какова же главная? — поинтересовался Стампеде.

— Письменность. — улыбнулся хозяин замка. — На острове существует свое, не похожее ни на одно другое, и известное лишь немногим письмо.

— Ну у гуронов и разных там алгонкинов тоже есть свои пиктографические значки. Почему не использовать их? — удивился мистер Гринт.

— Да потому, что это именно что значки. — ответил мистер О'Раа. — Сложную фразу или понятие ими не передать. А на Рапа-Нуи — письменность. Настоящая. Она едва не была утрачена аборигенами, лишь в нескольких семьях сохранилась, как сакральное знание… Я Вам позже покажу образец — один из тамошних старейшин подарил на память моей первой супруге шкатулку для драгоценностей, расписанную знаками их алфавита.

— Она пользовалась таким их уважением? — удивился я.

Ну еще бы, образ леди Громлэйт, который я себе нарисовал, никак с таким не сочетался.

— Нет, мистер О'Хара. — ответил граф. — Это был скорее уж знак признательности и уважения ко мне. Я как раз переводился на Окинаву, а тот островитянин был весьма признателен мне за участие… в одном деле. Мармадьюк, принесите шкатулку.

— И что же, — спросил мистер Фелтон, — никто эти письмена не может прочитать?

— Никто. Кроме дюжины или чуть более островитян, и все они состоят личными порученцами при короле и означенных им лицах. Расшифровать послания Его Величества, это занятие более безнадежное, чем расшифровка иероглифов древних египтян. Такая вот прямая выгода от этого острова нашей державе.

— Сэр Филтиарн проявляет похвальную скромность, господа, но я нарушу его инкогнито. — добавил первый сюрвейвер. — Ввести такую шифровальную схему было его идеей, за которую ему были жалованы Золотой «Знак военной службы» и повышение в чине.

Разумеется, присутствующие поспешили выразить восхищение находчивостью эрла. Далее беседа перешла на службу мистера О'Раа в Ниппоне, о том, какие выгоды империя извлекает из обладания этой своей колонией, припомнили давнее восстание в Кагосиме, из-за которого тогда резко возросла цена на сацумский фарфор, и на то, сколько беженцев с острова Кюсю из-за тех событий осела во всех концах Эрина. Надобно сказать, что большая часть присутствующих отнеслась к этому факту весьма негативно, полагая что «разных там дармоедов» везде и так хватает, однако же такая позиция встретила твердый отпор со стороны Айвена Вилька.

— Меж тем, мне хорошо знаком ниппонец, появление которого в Дубровлине несомненно стоит полагать благом. — произнес инспектор. — Он как раз во времена того бунта и перебрался на Зеленый Эрин, практически без единого фартинга в кармане. И что же? Сын его нынче служит на фрегате Его Величества «Энтерпрайз» мичманом, а сам он сколотил весьма и весьма приличное состояние. Совершенно, кстати сказать, законным методом.

— И что же у него? Бордель или опиумная курильня? — скептически поинтересовался мистер Гринт.

— Ни то, ни другое, сэр. — твердо ответил окружной околоточный. — Его дело не только законно, но и с точки зрения общественной морали безупречно. Он ресторатор.

— И сколотил состояние, как вы говорите, приличное, только на этом? — скепсис магната лишь возрос. — Насколько же оно велико?

— Полагаю, что знаю, о ком говорит мистер Вильк. — произнес Томас Фелтон. — И оценил бы его чистую ежемесячную прибыль где-то фунтов в тридцать пять или около того.

— Ого, жалование целого полковника. — негромко хмыкнул хозяин замка.

— Весьма недурно . - согласился судья Дубльмен.

— Вы, друг мой, последний год бывали в столице только наездами, иначе непременно прослышали бы о стремительном обогащении мистера Сабурами. — Фелтон повернулся к Вильку. — Вы ведь его, верно, подразумевали?

— Совершенно точно, его. — кивнул инспектор.

— Этот ниппонец, — Фелтон теперь уже вновь обращался к Гринту, — применил совершенно революционную методу торговли, и покуда конкуренты его продолжали действовать по старинке, он провел на рынке настоящую интервенцию.

— Надо же. — удивился его деловой партнер. — Сколько ниппонцев не встречал, все они показались мне людьми крайне консервативными, отступать от традиций вовсе не склонными.

— Справедливости ради надо сказать, что Ода Сабурами тоже таков. — нашел уместным вмешаться я. — Идея торговать едой «на вынос» принадлежит вовсе не ему, а нашему доброму другу, мистеру Вильку. Ну же, инспектор, отчего Вы скромничаете? Это же вы убедили Ода-сан в перспективности такого дела! Это была ваша мысль.

— По сути, так уже торгуют итальянцы, так что придумывать мне ничего не пришлось. — исполин смущенно потупился.

— Однако, как Вам удалось его убедить заняться торговлей по новой методе? — искренне заинтересовался Руперт Гринт. — Какой вы привели резон?

— Совершенно неотразимый. — ответил инспектор. — Я его женил.

— Проклятие! Прошу прощения, мадам! — расхохотался промышленник. — Этого я, право, и представить не мог. Знаете, если Вам когда-то наскучит служба, то я с удовольствием возьму Вас в компаньоны!

— Вы опоздали, он уже ведет дела со мной. — усмехнулся сэр Филтиарн.

В этот момент вернулся Мармадьюк со шкатулкой леди Громлэйт, и наш хозяин продемонстрировал «те самые, секретные, письмена ронго-ронго», как он выразился.

Письменность, если это и впрямь была она, и впрямь оказалась ни на что непохожей — словно руны норманнов изобразили в виде людей, птиц и животных, невообразимо при том исковеркав. Сама же шкатулка оказалась лишь милой колониальной вещицей, не заслуживающей особого внимания — только мистер Стампеде чуть нахмурился, получив ее в руки, и поспешил передать следующему желающему.

Меж тем, разговор, однажды закрутившись вокруг прибылей, так никуда от методов заработка денег и не ушел. Миссис Килпатрик это быстро наскучило, и она покинула наше общество. Чуть позже, когда сэр Филтиарн поведал о привилегиях инспектора, и все отдали должное его изобретательности, откланялись и мы с мистером Вильком, сославшись на усталость, а равно на то, что к утру нам надобно принять решение — закрывать ли дело о смерти мисс Макмилан.

Напоминание о несчастной девушке несколько сбило с оставшихся желание горячо поспорить о том, какие ценные бумаги нынче являются самыми надежными для вложения, однако ж — ненадолго. Дебаты разгорелись с новой силой, едва мы переступили через порог.

— Вы уверены, мистер О'Хара, что управитесь до завтрака в одиночку? — спросил инспектор, когда мы прощались.

— О, не сомневайтесь, мистер Вильк. — заверил его я. — После изучения родственных отношений греческих и римских богов, чтение генеалогических древ нашей знати, это сущий пустяк.

— Ну что ж, а я почитаю сочинения этого мистера О'Види. — сказал полисмен. — Может пойму, что искал в них эсквайр Вайт. Ну а нет — так хоть получу удовольствие от стихов.

— Вы любите античную поэзию? — удивился я.

— Не то, чтобы так уж и люблю, но… Эти древние были, в хорошем смысле, циниками. К тому же весьма точно, хотя часто и нелицеприятно, описывали людей. — он кивнул в сторону оставленной нами столовой, и, вдруг, продекламировал:

— Да, эти господа за фартинг удавятся. — согласился с ним я. — В большинстве своем. Еще одно, мистер Вильк. Не знаю, связанно ли это как-то с нашим делом, или же нет, но, Вы обратили внимание, что мистер Стампеде как-то странно прореагировал, получив в свое распоряжение шкатулку леди Громлэйт?

— Да, я заметил это. — ответил инспектор. — Но спрашивать его при всех счел неуместным. Поинтересуюсь перед завтраком, в чем там дело, но… Знаете, я охотно допускаю, что он-то как раз это ронго-ронго вполне свободно может читать.

— Да с чего Вы это взяли? — изумился я.

— Подумайте сами. — мягко улыбнулся этот гигант. — Неведомое письмо. Подземелья Рапа-Нуи. Полые холмы.

— Наследие Народа богини Дану? А что же, вполне себе теория. Откуда они прибыли на Эрин точно, это неизвестно, но ряд легенд говорит, что из южных морей. А напоминаний о своем происхождении и родичах он, как я понял, не жалует. Кстати, с чего бы это?

— А родня, она разная бывает. — пожал плечами инспектор. — На границе соседнего округа с нашим стоит деревня Вилька, откуда мой дедушка родом. Так я там побывал, познакомился с родственниками, и, сказать по чести, возобновлять знакомство не особо-то и желаю. Впрочем, я и этот вопрос завтра уточню у Стампеде.

На том мы с Вильком и расстались.