В которой Айвен Вильк и Донал О'Хара продолжают следствие по делу, а констебль О'Лонган тоже времени даром не теряет.

Выйдя в коридор мы лицом к лицу столкнулись с Мармадьюком.

— Инспектор, я искал Вас, дабы сообщить, что подготовил Ваши обычные апартаменты. — с непередаваемым апломбом произнес он.

— Благодарю Вас, голубчик. — ответил Вильк. — А вы не знаете, господа Фелтон и Гринт, они где?

— Джентльмены изволят пить виски у камина в столовой, сэр. — с дворецкого можно было писать Воплощенную Невозмутимость. — Мистер Крагг у себя, работает с чертежами, эсквайр Вайт в вивлиофике, опять ищет что-то среди старинных фолиантов. Слуги, констебль и моя жена на кухне, обсуждаю произошедшее.

Мне кажется, или в последних словах Мармадьюка скользнула тень неодобрения?

— Доктор Смит и отец Игнаций в лаборатории, готовят тело к погребению. Им помогает Торлох.

— Все-то вы всегда знаете, Мармадьюк. — улыбнулся инспектор.

— Это мой долг, сэр. Я могу еще чем-то быть вам полезен?

— Нам нужно будет побеседовать о произошедшем, но немного позже. Боюсь, господа Гринт и Фелтон могут увлечься, так что мне надо поговорить с ними пока э-э-э-э…

— Пока они в состоянии это делать, сэр. Прикажете Вам и мистеру О'Хара что-то подать?

— Я бы выпил чашечку чая, если честно. — ответил Вильк.

— Я бы тоже не отказался. — добавил я.

— Чай будет готов через десять минут, господа. — величаво произнес дворецкий и удалился.

— Поспешим, пока джентльмены не наклюкались до состояния риз. — вздохнул инспектор.

— Полагаете, они еще не?.. — с сомнением спросил я.

— Не должны бы. — с не меньшим сомнением ответил Вильк. — Мы дали им не так уж много времени форы.

Сомнения мои оказались напрасны. К нашему появлению промышленники аккурат дошли до того благодушного состояния, когда тянет о чем-то поговорить, но еще не переступили ту грань, когда нить беседы постоянно теряется.

— А, господа правопорядок. — мистер Гринт салютовал нам бокалом, приветствуя. — Присоединяйтесь. Вы уже выяснили, что убийца — дворецкий?

— Из чего вы делаете такой вывод, сэр? — насторожился инспектор.

— Да вы знаете, мистер Вильк, какой детективный роман не возьму, так в финале непременно одно и то же — дворецкий всех и убивал. — Гринт хихикнул. — Иногда мне кажется, что это один и тот же человек из книги в книгу кочует. Прямо-таки серийный убийца и маньяк.

— Как вы сказали? Серийный? — удивился я.

— Ну да. Запустивший свои злодеяния в серию, аки верфь — корабли-систершипы.

— Черт возьми, какое точное, но меж тем и образное сравнение… — пробормотал инспектор. — Надобно будет непременно отписать о нем мистеру Адвокату.

— И все же, что у нас тут произошло? Убийство или несчастный случай? — поинтересовался мистер Фелтон.

— Сложно сказать, сэр. — ответил Вильк. — Для несчастного случая тело оказалось от стены слишком далеко, а для убийства надобен мотив, которого я тоже не вижу.

— Действительно, ну кому бедная девочка могла помешать? — вопросил Гринт. — Разве что маньяк-дворецкий начал всех беспричинно убивать.

— Такую версию нельзя отбрасывать. — согласился Фелтон. — Про маньяка, а не про дворецкого, разумеется. Вы ведь читали про те случаи в Лондоне, господа, когда некто Потрошитель Джек убивал на улицах женщин?

— Думаете, он перебрался сюда? — с воодушевлением спросил его партнер. — А что? Его ведь не поймали, так отчего бы и нет?

— Вряд ли, господа. — Вильк отрицательно покачал головой. — Его жертвами становились только девицы легкого поведения. Тут получается, что либо он воинствующий поборник морали, либо одна из них чем-то его «наградила» и это такая вот месть. Ну, возможно, что участвовали оба фактора.

— А если взять за рабочую гипотезу только первый? — спросил я. — Ведь могло же быть… Ну, вы понимаете.

— Нет, не будь мисс Макмилан невинна, доктор Смит непременно бы нам об этом сказал.

— Возможно ещё одно объяснение. — глубокомысленно произнес мистер Фелтон. — Господа, кто из вас хоть раз поднимался в «воронье гнездо» на мачте?

— Простите, но я не улавливаю вашу мысль. — признался инспектор.

— Меж тем она совершенно банальна. Чем выше от земли, тем ветра сильнее и порывистее. Приближалась буря, и один из первых ее порывов мог бы попросту сдуть барышню, если бы она высунулась между зубцами, выглядывая во дворе сэра Филтиарна.

— Это… возможно. — слова промышленника заставили Вилька призадуматься.

— Но эта версия не дает нам ответа на вопрос, что же так напугало девушку в склепе.

— Сам склеп и напугал. — легкомысленно ответил Гринт. — Много ли надо, чтобы напугать юную экзальтированную барышню?

— Тоже не лишено резона. — не выходя из задумчивости ответил инспектор. — Что ж, версия мистера Фелтона кажется мне вполне обоснованной, но, для порядка, я должен задать вам, господа, еще пару вопросов.

— А и задавайте! — Гринт одним махом опрокинул свой виски внутрь и вновь наполнил стакан. — Слышали, Томас? Если прогорите на этом дельце, то сможете устроиться в полицию инспектором. Вы-то, похоже, раскрыли это жу-у-утко загадочное дело. А вот и дворецкий! Его как приплетете?

— Прекратите, Руперт. — поморщился Фелтон. — Эта шутка перестает быть смешной.

— С вашего позволения, сэр, я бы предпочел быть ни к чему не приплетен. — невозмутимо произнес явившийся с чаем Мармадьюк.

— Не волнуйтесь, Вас в обиду не дам. — усмехнулся я, принимая чашечку.

— Благодарю, сэр. — кивнул дворецкий и удалился.

Интересно, это он всерьез сказал, или так иронизирует тонко? По нему, определенно, нельзя угадать.

— Итак, господа. — Вильк уселся в кресло и сделал небольшой глоточек чая. — Полагаю, никто из вас ни с покойной, ни с леди Элизабет, ни с ее дочерью знаком ранее не был?

Гринт и Фелтон лишь отрицательно покачали головами.

— Что ж, в таком случае я прошу вас сообщить, с какой целью вы оба прибыли в Каэр Нуаллан.

— Гм… А что Вы знаете о последних политических событиях в Южной Америке? — вопросом на вопрос ответил Фелтон.

— Боюсь, что довольно немного. — искренне признался инспектор.

— Меж тем дело идет к большой крови. — заметил Гринт. — Пары лет не минует, как Парагвай сцепится со своими соседями, в связи с чем эта страна приняла решение о строительстве собственного броненосного флота.

— А Аргентина и Бразилия решили не отставать. — усмехнулся его деловой партнер.

— Простите, господа, а разве Парагвай имеет выход к морю? — удивился я.

— В том-то и дело, что нет. А очень хочет. — ответил Фелтон.

— Но… где же они тогда планируют базировать свои корабли? — мое изумление продолжало нарастать.

— Южноамериканские реки весьма полноводны и судоходны на очень большом протяжении — я читал об этом у Магуайра, в его романе «Путешествие Александра фон Гумбольдта и Эме Бонплана». — флегматично произнес Вильк. — А мониторы имеют весьма незначительную осадку, но могут применяться и на морских просторах.

— Да и кобуксоны, или, как их называют североамериканцы, мерримаки тоже. — кивнул Гринт.

— И вы, господа, планируете их поставлять?.. — спросил инспектор.

— Всем заинтересованным сторонам. — ответил Фелтон.

— А они, простите, при переходе через океан не перетонут? — выразил сомнение я. — Мореходность-то у них, знаете ли, весьма условная.

— А вот тут мы и подходим к целям нашего кумпанства. — воздел указующий перст Гринт. — У сэра Филтиарна все средства пущены в оборот, но имеются связи в деловых кругах Мексики. Строго говоря, он участвует в нескольких тамошних предприятиях. Благодаря ему мы сможем организовать строительство кораблей на тамошних верфях. Мы же с Томасом выступаем в качестве инвесторов. Разумеется, блиндированные поезда отца Игнация нас также заинтересовали, и сюда мы прибыли дабы обсудить вложения и в это дело. Наши потенциальные партнеры из Мексиканской империи, кстати, тоже проявили интерес и прислали своего представителя.

— Уэша Стампеде? — уточнил окружной околоточный.

— Именно его. — кивнул Фелтон.

— Хорошо, а какова во всем этом роль мистера Крагга? — спросил Вильк.

— Инспектор, голубчик мой, ну вы как ребенок, честное слово. — протянул Гринт. — Кто ж такими делами даст заниматься без присмотра государства? Конечно, Его Величество навяз… гм, удостоил предприятие участием. Его пай — это чертежи и технические специалисты.

— Которые наладят мексиканцам свои верфи, что устранит у императора Максимиллиана потребность заказывать корабли у своих испанских и австрийских родственников. — добавил Фелтон.

— А это даст Эрину еще одну точку приложения сил против устремлений Британии и Франции в Новом Свете. — кивнул я. — Вырисовываются весьма заманчивые политические перспективы.

— А смерть мисс Макмилан может как-то воспрепятствовать вашим планам? — спросил Вильк.

— Ну, только если Вы арестуете кого-то из нас. — пожал плечами Гринт. — Его Величество не может быть замешан в таком скандале, следовательно не состоится и кумпанство, а покуда соберется новое, так и кто-то другой может перехватить заказы. Те же итальянцы или Габсбурги, к примеру, да и Дюпуи де Лом не все свои проекты в металле реализовал.

— Как видите, если смерть бедной девушки окажется просто несчастным случаем… — Томас Фелтон сделал глоток из своего бокала. — Так будет лучше для всех. Включая и Вас, инспектор — вы ведь не планируете всю оставшуюся жизнь прослужить околоточным в этой дыре?

— А Вы ведь не пытаетесь оказать давление на следствие, сэр? — нахмурился инспектор.

— Да ни в коем случае. — с самым невинным выражением лица ответил магнат. — И в мыслях не было.

— В таком случае, благодарю вас за содействие, господа. — мистер Вильк порывисто поднялся из кресла, и поставил чашку с недопитым чаем на стол. — А теперь мы вынуждены вас оставить. Дела.

Мистер Гринт лишь молча салютовал своим бокалом в ответ.

Мармадьюк с молодой женой — той самой горничной Сарой, — занимали в замке всего лишь две, довольно скромно обставленные комнаты. Его племяннику, как юноше уже достаточно взрослому, жилье полагалось отдельно.

— Скажите, Вам нечего добавить к своему рассказу? — спросил Вильк дворецкого.

— Нет, сэр. — спокойно ответил тот. — Я, позвольте узнать, теперь главный подозреваемый?

— Не думаю. — ответил инспектор. — Примо — у Вас нет мотива. Секундо — Вы могли просто не рассказывать о том, что видели мисс Макмилан незадолго до ее смерти, свидетелей-то этому нет, однако не утаили этого обстоятельства, что свидетельствует в Вашу пользу. Третио — я неплохо Вас знаю, Мармадьюк, и не уверен, что вы сможете убить даже мышь, не то что человека.

— Не стоит делиться последним соображением с прочей прислугой, сэр. Вы уничтожите мою репутацию бесчувственного и бессовестного кровопийцы. — совершенно серьезно ответил домоуправитель.

— Мы вас ни в коем случае не выдадим. — пообещал Вильк. — Скажите, Вы давно служите у сэра Филтиарна?

— Всю жизнь. Мой отец, дед и прадед были дворецкими в этом замке.

— А после Вас должность унаследует Торлох?

— Ну, если Господь не даст нам с женой наследников мужского пола, вероятно что так и произойдет.

— То есть он действительно ваш племянник, а не внебрачный сын, как это болтают? — уточнил инспектор. — Уж простите, что о таком спрашиваю.

— Сэр… — дворецкий несколько мгновений помолчал. — Он не мой бастард.

— Вот как? — Вильк даже слегка опешил. — А его старшие братья об этом знают?

— Нет. Но сэр Ивар, как мне кажется, что-то подозревает. Они, видите ли, достаточно схожи внешне, а младший виконт довольно открыт и внимателен к окружающим. Это вот сэр Иган характером удался в мать.

— Вы не любили леди Громлэйт? — спросил я.

— Ее никто не любил, кроме сэра Игана. — вздохнул Мармадьюк. — А она не любила никого, кроме него. Женщина это была, прошу простить, своенравная, надменная и грубая, к тому же совершенно чуждая сострадания — одна только история с тем несчастным ребенком на Рапа-Нуи чего стоит…

— Это что же там за история такая? — заинтересовался мистер Вильк. — Сэр Филтиарн никогда мне ничего такого не рассказывал.

— Нет ничего удивительного, сэр. — дворецкий помолчал немного. — Я с двенадцати лет при графе, он тогда как раз впервые стал отцом и перевелся на остров… Служил там тогда некий лейтенант Даглас, незадолго до того перешедший по ротации из охраны нашего посольства в Гавайском королевстве. А, должен вам сказать, господа, что у гавайцев есть одна национальная забава — кататься на доске по волнам. Что-то вроде того, как мы на лыжах и санях с горки. Сын лейтенанта Дагласа тоже этой премудрости выучился, а когда его отец перебрался на Рапа-Нуи, он и местную пацанву к этой затее приохотил. Сословные различия в таком возрасте, да тем более на пляже, они меньше чувствуются, знаете ли.

Мармадьюк снова немного помолчал, собираясь с мыслями.

— Для того, чтобы поймать волну, на гребне которой покатишься, надобно отплыть на доске на некоторое удаление от берега, и тут нужен глаз да глаз, а то пропадешь.

— Акулы? — спросил я.

— Нет, сэр. Течение. Унесет в открытое море — и поминай как звали. Так с сыном местного шамана и произошло. Поплыл на доске, да еще когда один был на пляже, и не рассчитал — стало его сносить в открытое море. Беды бы не было, у берега стоял ялик сэра Филтиарна, и леди Громлэйт как раз на морскую прогулку собиралась — можно было бы подплыть к нему, да на борт поднять… Леди Громлэйт не пожелала видеть с собой рядом этого… как же она выразилась? «Этого маленького чумазого дикаря», да. Единственное что — разрешила мне сбегать до деревни, чтобы местные на своих лодках вышли в море, паренька спасать. Какое там — не успели. — Мармадьюк вздохнул тяжело. — Сэр Филтиарн как узнал, своим приказом два брига вывел в море на поиски, да только не нашли они никого. И местные не сыскали. Так и пропал парень в океане.

— Ужас какой. — я поежился.

— Да. Неприятная история. — согласился инспектор. — Но к делу не относящаяся. Давайте вернемся к смерти мисс Дарлы. Насколько я помню, Тэлли появился в замке аккурат с полгода назад, верно?

— Да, сэр. — ответил дворецкий.

— А где он жил до этого?

— На ферме своей матери. Это не слишком далеко, полдня пути, если на телеге ехать.

— И мальчик никогда не бывал в Дубровлине?

— Нет, сэр. Он и в Комарине-то не часто бывал. — ответил дворецкий.

— Да бросьте, мистер Вильк! — искренне возмутился я, поняв к чему инспектор клонит. — Как Вам такое в голову-то пришло? Он же еще совсем ребенок!

— Я в его возрасте уже считался женихом. — пожал плечами сержант. — У нас, людей из народа, нравы попроще.

— В любом случае, мальчик был со мной и сэром Филтиарном, когда случилось несчастье. — отрезал я.

— Что, чисто теоретически, не отменяет возможного соучастника. — парировал инспектор. — Но тут Вы правы, коли он никогда не бывал в Дубровлине, так и встречать покойную нигде не мог. Скажите, Мармадьюк, а кто-то еще из слуг получал свое место в последние полгода?

— Да, сэр. — кивнул тот.

— И кто же?

— Сара, после того как вышла за меня.

— Боюсь, она на роль подозреваемого тоже никак не подходит. — пробормотал Вильк. — Что ж, благодарю вас, Мармадьюк. Пойдемте, мистер О'Хара, нам стоит побеседовать еще и с мистером Краггом.

Первый сюрвейвер при нашем появлении аккуратно завесил тканью чертежную доску, за которой до того работал.

— Извините, джентльмены, это не по вашему уровню допуска секретности, да и отношения к делу не имеет.

— Что пытаетесь переплюнуть — «Маженту» или лучший линкор Тегетхоффа? — весело поинтересовался я.

Ну а что же, мне и с флотскими офицерами, да в немалых чинах, общаться приходится — имею некоторое представление о настроениях в их умах.

— И то и другое, это даже не вчерашнее, а позавчерашнее слово в кораблестроении. — желчно ответил сюрвейвер. — Чем могу вам помочь, господа?

— Подтвердить или опровергнуть показания других свидетелей. — сказал мистер Вильк и, вкратце, изложил сказанное Гринтом и Фелтоном.

— Все верно. — кивнул сэр Долий. — Я тоже вкладываю некоторую сумму в это предприятие, хотя на фоне остальных участников — весьма незначительную. Нет, в дополнительных инвестициях проект не нуждался, просто мне позволили вложиться в это дело из уважения к моим заслугам и таланту. Эдакая, знаете ли, награда за беспорочную службу.

— А в которое именно предприятие Вы вкладываетесь? — уточнил Вильк. — В блиндированные поезда или американские броненосцы?

— Компания будет вести оба проекта. — ответил мистер Крагг. — Мне сегодня телеграфировали об этом из Адмиралтейства, а господа Гринт и Фелтон просто еще не в курсе. Мистеру О'Раа я сказал.

— Ясно. — ответил Вильк. — Ну что ж, спасибо что уделили нам свое время, сэр Долий.

— Пустое, инспектор. — улыбнулся первый сюрвейвер. — Это я вам за спасение сына по гроб жизни обязан.

— Вы спасали его сына? — поинтересовался я, когда мы вышли в коридор.

— Ерунда, вытащил из речки, когда он тонуть пытался. — как о чем-то малозначимом ответил Вильк. — А, Саймус! Что вам удалось узнать?

Я обернулся, и увидел стоящего рядом констебля О'Лонгана.

— Боюсь, не слишком многое, шкипер. — бодро отрапортовал тот. — Потерся среди слуг, покуда те судачили на кухне. Оне там натуральное следствие провели с тем еще пристрастием. Точно теперь знаю, кто и где был на момент гибели юной мисс — у всех алиби, окромя дворецкого. Кроме того, слуги разругались вдрызг и напополам: одни утверждают что в фамильном склепе что-то нечисто, мол де тени там бывают какие-то… Не такие тени, сэр. А вторая, значит, половина говорит, что это все бредни молодого безотцовщины, у которого, простите, голова нынче думает сугубо не та, что на плечах — вот и мерещится всякое. Также достоверно узнал, что на ужин будет рагу из енота.

— Молодцом, констебль. — похвалил его окружной околоточный. — Вы, получается, добыли факты, подтверждающие версию о несчастном случае.

— Рад стараться, сэр! — ответил О'Лонган.

— А Вы, мистер О'Хара, что Вы полагаете? — обернулся ко мне мистер Вильк.

— Да, версия о порыве ветра кажется уместной. — признал я. — Ибо никаких причин убивать юную леди ни у кого не нашлось.

— Рад, что вы со мной согласны. — ответил инспектор. — Теперь, для очистки совести, допросим только эсквайра Вайта, и дело можно закрывать.