В Южной Аравии различают три вида пустыни, каждая из которых имеет особое название. Так, полупустыня, или, точнее, сухая степь, усыпанная галькой, среди которой пробивается скудная растительность, называется шейб. Если ровная поверхность покрыта плотной глиной без единого камешка и растительности, она называется джоу. И наконец, пустыня с подвижными песками и высокими дюнами — рамла. Когда мы проезжали по рамле, то только еле заметный след от прошедших ранее автомашин, затянутый тонким слоем песка, служил единственным доказательством того, что здесь ходят автомашины.

Минуем г. Шукра, и впереди показывается деревушка Хасн ас-Саид — десяток хижин, построенных из сухой травы и соломы. Немногочисленное население деревни, в основном кочевники, занимается разведением овец и верблюдов.

Еще одна безымянная деревушка с теми же соломенными хижинами. Прошло пять часов, как мы трясемся в английском «лендровере», автомашине, наиболее приспособленной для переезда по пустыне. Пейзаж стал несколько более оживленным. Земля покрыта галькой, в некоторых местах из земли поднимаются скрюченные от зноя невысокие деревья из семейства акациевых. У них мелкие листья, которые мало испаряют влаги, и очень твердая желтая древесина, которую не берет даже острый нож. Мы решаем остановиться на короткий отдых. Выходим из машины, и наши спутники напоминают нам о необходимости соблюдать осторожность, потому что здесь водятся ядовитые змеи.

Сухая степь с жестколистными кустарниками. Вдали — оазис

В Южной Аравии насчитывается 29 видов змей, из которых девять представляют опасность для человека. Однако жители страны совершенно необоснованно считают всех, без исключения, змей ядовитыми. Действи тельно опасны лишь южноаравийская кобра, гадюки и морские змеи, в изобилии водящиеся в прибрежных водах. Кобры чаще всего встречаются в районе Мукаллы, в вади Хадрамаут и в пограничных с ЙАР горах.

Арабы дали различным видам змей любопытные названия, характеризующие ту или иную особенность этих пресмыкающихся. Например, змеи из семейства полозов, живущие обычно во влажных, богатых растительностью местах и имеющие зеленую, серую, коричневую или желтую окраску с большими темными пятнами, получили название «ракта» (пятнистая). Рогатую гадюку, живущую в песчаных районах и зарывающуюся в песок так, что на поверхности остаются только рожки, арабы именуют хайят аль — курун («рогатая змея») или дафн («зарывающаяся в землю»). Некоторые виды гадюк, сворачивающиеся кольцом на земле, йеменцы презрительно именуют дуффа («коровья лепешка») или просто дуд («червяк»).

Мы не встретили ни одной живой змеи, а лишь видели следы аравийского песчаного боа, безвредной змеи с коротким толстым хвостом, оставляющим след на рыхлом песке. Как — то во время поездки в Бейхан мы поймали боа, которого местные жители называют бетен. Это слово не встречается в других арабских странах и даже в других районах Южной Аравии. Возможно, оно происходит от древнееврейского слова «петен», означающего «змея». Ведь в Бейхане до 1948 г. жила большая еврейская община серебряных дел мастеров, и, возможно, местные арабы позаимствовали это слово у живших здесь евреев.

Местные жители лечат змеиные укусы наложением жгута, надрезом и последующим отсасыванием яда. По официальной статистике НДРЙ, два случая из двадцати укусов змей заканчиваются смертельным исходом.

… Наша короткая прогулка по песчаным дюнам кончилась, мы сели в машину и отправились к конечной цели поездки — Хадрамауту.

До последнего времени район Хадрамаута был очень мало исследован. Поэтому, направляясь туда, мы невольно вспоминали тех ученых и путешественников, которые много сделали для изучения этой страны. Одним из таких исследователей был Адольф фон Вреде, человек необычной и редкой биографии. Баварский барон, — состоявший на службе короля Оттона в Греции, он продолжительное время жил в Малой Азии и Египте. Зная о неудачных попытках европейцев проникнуть во внутренние области Хадрамаута, он решил исследовать этот район, выдав себя за мусульманина, совершающего путешествие к могиле знаменитого хадрамаутского пророка и покровителя этой области Абдель Худа. Переодевшись и вручив свою судьбу бедуинам племени акейба, вызвавшимся сопровождать его, Вреде 26 июля 1843 г. отправился из Мукал- лы в глубь страны…

Вреде и его спутники шли восемь с половиной дней по узким ущельям с многочисленными горячими источниками. На четвертый день они вышли на высокое плато. «С запада на северо — восток не было видно ничего, — писал Вреде в своем дневнике, — кроме бесконечной равнины желтоватого цвета, по которой были разбросаны холмы то конусообразной формы, то похожие на конек кровли; на востоке над равниной возвышались вершины колоссальной горы Кар Себаан, а на юге виднелся лабиринт из гранитных глыб конусообразной формы; он тянулся до тех пор, пока взгляд не терялся в мрачной и сумрачной дали океана. Начиная с этого места дорога все время шла по плоскогорью. На расстоянии двух — трех часов ходьбы друг от друга находились многочисленные водоемы, но кроме них ничто — ни деревья, ни даже куст — не нарушало однообразия этой необъятной равнины».

Наконец Вреде добрался до вади Дуан и вади Амд, которые, сливаясь, образуют вади Хадрамаут. Гигантские сбросы с отвесными скалами, пышно цветущая долина, поразившая путешественника после многих дней изнурительного пути по голому плато, — все это описано в его путевых заметках, ставших важным источником по изучению Хадрамаута.

… Навстречу нашей автомашине движется плотная завеса песка. Песок проникает в кабину, скрипит на зубах, запорошил уши и волосы. Шофер чертыхается и, включив фары, медленно ведет машину вперед. От своих спутников узнаем, что с апреля по октябрь здесь часто случаются подобные бури. Иногда песок бывает настолько плотен, что в двух шагах от себя нельзя увидеть человека.

Проходит полчаса, и песчаная буря оканчивается так же внезапно, как и началась. Вскоре наш запыленный «лендровер» выезжает на улицы города Ахвар. Когда — то Ахвар был столицей княжества, а ныне он — административный центр провинции. В городе 12 тыс. жителей.

Город расположен в 230 км восточнее Адена, в вади Ахвар. В его долине, наполняемой водой лишь в период летних дождей, выращивают зерновые, овощи, бахчевые культуры. На местном рынке, образованном длинным рядом лавок, завешанных темными тканями, продают красные томаты, шафранно — желтые бананы и фиолетовые баклажаны. По четвергам здесь можно встретить бедуинов, пригоняющих на продажу скот из внутренних районов. В центре Ахвара дома сложены из камня и утрамбованной глины, побеленной известью. Остальные дома сложены из сухой травы и циновок. Близ города в приморских селениях люди промышляют рыбу. На плодородных аллювиальных землях вдоль вади Ахвар крестьяне занимаются земледелием. Для орошения полей здесь бурят артезианские скважины. Подпочвенные воды залегают на глубине 30–40 м. Когда мы проезжали через деревню Джахнам, в часе езды от Ахвара, то видели, как там бурят пять артезианских скважин, которые оросят 250 федданов земли. Сооружаемые с помощью Советского Союза две оросительные плотины позволят освоить в районе Ахвара 16 тыс. федданов земли.

Город Мукалла расположился у подножия горы Аль — Кара

Порт города Мукалла

На протяжении веков брели по пустыне бесчисленные караваны верблюдов, груженные шелками и благовониями, оставляя еле заметный след в пустыне, где сильные ветры за одну лишь ночь могут покрыть барханами хорошо утрамбованную дорогу. Восточная часть страны по существу и теперь лишена современных дорог. Правительство НДРЙ планирует строительство шоссейной дороги Аден — Мукалла с твердым покрытием общей протяженностью 560 км. А пока люди предпочитают добираться до Мукаллы морем, а не сушей. Впрочем, недавно цивилизация пришла на помощь путешественникам — теперь небольшой самолет преодолевает расстояние в 200 км между Ахваром и Мукаллой всего за 30 минут.

Мукалла — важный морской порт восточной части НДРЙ. Город раскинулся в естественной гавани у подножия горы Аль — Кара и на узком каменистом мысе. В гавани на рейде всегда стоят многочисленные суда, доставляющие товары в Мукаллу со всех уголков Аравийского побережья. В городе имеются кустарные предприятия по производству сигарет, корзин, циновок, обработке рыбы. В центре Мукаллы стоят многоэтажные старинные каменные дома, а пригороды застроены соломенными хижинами.

В 10–15 км от города расположены деревни Ис и Силех, население которых занимается сельским хозяйством, выращивая на небольших поливных землях кукурузу и табак, около хижин растут лимоны, манго. Рядом с селениями расположены насосные станции, питающие Мукаллу водой.

В 40 км к северу от Мукаллы в живописной зеленой долине расположен город Гайль. Его называют в Хадра- мауте городом науки, так как здесь имеется несколько школ и именно здесь была открыта первая в провинции школа.

Предки живущих здесь земледельцев и бедуинов создали свою высокую культуру, которая, возможно, и не стала в свое время достоянием других в силу географической удаленности этого района. Доказательством высокого развития цивилизации долины Хадрамаута является местная архитектура — средневековые «небоскребы» Шибама, Сайвуна и Тарима, развалины дворцов и храмов времен царицы Савской.

«Небоскребы» Шибама

Когда смотришь на Хадрамаут с самолета, кажется, что вся опаленная зноем земля покрыта глубокими морщинами. На самом деле это вади — сухие русла рек, которые заполняются водой один раз в несколько лет. Они служат также дорогами, по которым можно попасть в глубинные районы страны. По караванным тропам вдоль вади бредут верблюды с поклажей и проезжают редкие автомашины.

Мы пересекаем русла высохших рек с редкими кустарниками акаций, плоскогорье, покрытое слоем тяжелой вулканической пыли, которая вылетает из — под колес, как брызги расплавленного свинца. На пути попадаются небольшие оазисы: поля с буровато — рыжей землей, разбитые на ровные квадратики и обсаженные финиковой пальмой — единственным плодовым деревом этих мест. Мы обгоняем несколько караванов верблюдов. Каждое из животных привязано веревкой, продетой в ноздри, к хвосту впереди шагающего собрата. Мы поднимаем тучу пыли, но погонщики безропотно все сносят. Ведь пыль от прошедшей впереди автомашины ничто по сравнению с песчаными бурями, которые здесь случаются. Тогда солнце превращается в матовый шар, а застигнутый в пустыне караван ложится на песок и пережидает бурю. Ноздри верблюда — это длинные узкие щели, поросшие тонкими волосками, которые наглухо смыкаются. Поэтому верблюды легче, чем другие животные, переносят песчаные бури.

Бывший султанский дворец в Сайвуне

Мы еще долго петляем по глубоким вади, иногда кажется, будто возвращаемся назад по своему следу. Вокруг поднимаются голые скалы, их вершины ослепительно блестят на солнце. Счет времени потерян, наше восприятие притупилось от страшной тряски и непре- кращающегося беспокойства, что на одном из ухабов автомашина сломается. Внезапно на горизонте, как в сказке, из — под земли появляются желтые, бурые и белые фасады высоких домов. Это Шибам — город с 25 тыс. жителей.

Шибам в переводе означает «молодой», «юный». Кому пришла в голову мысль назвать этот город, насчитывающий не одно столетие, юным? Шибам давно играет важную роль в торговле этого района, и недаром местное население называет его «глазом и хребтом» Хадрамаута. Дома Шибама поднимаются из песка, образуя как бы гигантскую квадратную глыбу. Она состоит из десятков домов, фасады которых сливаются в одну монолитную стену. На протяжении веков эта область была ареной кровавых схваток между оседлыми жителями и бедуинами. Люди спасались от опустошительных набегов кочевников в своих небоскребах. Проникнуть в Шибам и теперь можно только через несколько ворот, которые закрываются с наступлением сумерек.

Поневоле поражаешься, увидев в бесплодной пустыне двенадцатиэтажные «небоскребы», построенные здесь в далеком средневековье. Строители должны были обладать большим мастерством и искусством, чтобы возводить такие гигантские сооружения из глины.

Хадрамаутские «небоскрёбы» строились следующим образом: прежде всего выбиралось место для добычи хорошей глины. Затем вырывалась яма, чтобы добраться до воды, находящейся на глубине трех — четырех метров. Влажная глина обильно посыпалась мелкоизрубленной маисовой соломой и тщательно перемешивалась, затем из нее формировались кирпичи, которые, быстро высыхая на солнце, приобретают такую твердость, что построенные из них здания в сухом климате стоят веками.

При возведении стен использовались леса из пальмовых досок. Важной деталью всех домов являются длинные, долбленные из дерева желоба для сброса сточных вод, чтобы они не размывали стены дома. В хадра- маутском «небоскребе» на каждом этаже имеется несколько туалетов, оборудованных такими же желобами, и издалека может показаться, что «небоскреб» ощетинился артиллерийскими орудиями. После того как дом построен, его белят известью, замешанной на цементе, и устанавливают из привозного тика двери, богато украшенные резьбой, с замысловатым деревянным запором. Это единственные двери, которые закрывают выход на улицу.

Город Сайвун

Каждый дом в Хадрамауте представляет крепость, он построен на высоком месте, на скале или утесе, откуда легко было защищаться от нападения со стороны бедуинов. Поэтому окна начинаются на уровне третьего — чет- вертого этажа, а нижние этажи служат хлевом для скота или кладовыми. Как выглядит хадрамаутский дом внутри?

Через крепкую, искусно сделанную дверь мы попадаем в вестибюль, откуда лестница с земляными высокими ступенями ведет в помещение, называемое маджис, — комнату для приема гостей. Как правило, она соединена с балконом или же хорошо вентилируется через окна, перед которыми обычно усаживают почетных гостей. Рядом с гостевым помещением находится кухня и туалетная комната. Кухня представляет собой небольшое помещение с возвышением для очага, а туалет — комнату с цементным полом, большими глиняными кувшинами с водой и водостоком — деревянным желобом, ведущим наружу. Отбросы, как и помои, сбрасываются по этим водостокам прямо на улицу.

Город Эд — Дали

Остальные комнаты небоскреба похожи друг на друга: белые стены с многочисленными нишами, прикрытыми деревянными дверцами, цементированный пол, окна без стекол, но закрытые снаружи двустворчатыми деревянными ставнями с искусно сделанной резьбой. Ремесленники Хадрамаута известны в Аравии как искусные мастера резьбы по дереву, и поэтому нет ничего удивительного, что самые лучшие образцы их искусства укра шают жилища. Среди орнаментов преобладают арабески: геометрические фигуры, растения и крайне редко животные, так как пророк Мухаммед запретил изображение живых существ. Комнаты не имеют мебели. В богатых домах ее заменяют ковры, а в бедных — пальмовые циновки, изготовлением которых заняты женщины.

Очень оригинальны местные деревянные дверные замки, называемые бенуда. Они открываются ключами в виде гигантских зубных щеток. Такая щетка вставляется в отверстие, затем поднимается перпендикулярно вверх и засов падает. На одном «ключе» мы насчитали шестнадцать деревянных зубьев, расположенных в замысловатом порядке. Подобрать ключ к такому замку практически невозможно, и поэтому в случае его утери нужно менять замок.

Каждый дом в Йемене — крепость

Соседи, живущие в стоящих рядом «небоскребах», выглянув в окно, обмениваются новостями через улицу, иногда они натягивают между домами веревки, с помощью которых при необходимости переправляют друг другу нужные мелочи. Мы нередко видели также, как мужчины, чтобы ускорить спуск с верхних этажей дома на улицу, использовали веревку и, быстро перебирая ногами по стене, в течение нескольких секунд оказывались на земле. После этого веревка в мгновение ока убиралась невидимой рукой.

… Мы уезжаем из Шибама. Еще раз проходим по глубоким, похожим на каньоны улицам, образующим невероятно острые углы и самые неожиданные повороты, мимо тяжелых входных дверей, покрытых замысловатой резьбой. Еще несколько минут — и наш пыльный «лендровер» пускается в дальнейший путь. Сзади, в трепещущем воздухе пустыни, теряются очертания домов Шибама и окружающих его рощ финиковых пальм.

Рынок в Сайвуне

… Побывали мы затем в городе Тарим, который издавна считается важным религиозным центром Хадра- маута. Там находится множество мечетей. Город состоит из пяти кварталов, в которых живут и чисто городские жители, и осевшие недавно бедуины. Посетили мы и самый красивый город Хадрамаута — Сайвун, бывшую столицу султаната Катири. В отличие от других городов здесь широкие улицы, застроенные глинобитными «небоскребами», имеется закрытая канализация. Вокруг раскинулись финиковые рощи.