Кафе «Южная ночь» встретило вошедших громкой музыкой. В первом зале только что освободился столик у окна, и девушки заняли его, оказавшись напротив широкого арочного прохода во второй, малый зал, где отмечался чей-то юбилей. На этот раз решили заказать несколько салатов и картофель фри, а на сладкое фруктовый коктейль. Ели с удовольствием, слушали музыку, поглядывали на танцующих в соседнем помещении. Неожиданно Татьяна сжала руку подруги и прошептала: «Смотри!». Зина взглянула в указанном направлении и увидела в другом зале Антона. Он танцевал с юной рыжеволосой особой и, нежно держа её за хрупкие плечи, с улыбкой нашёптывал что-то на ухо. Зину резануло по сердцу незнакомое чувство. Ей захотелось убежать, однако она осталась сидеть за столиком у окна и с тоской наблюдать за воркующими молодыми людьми. Таня старалась развлечь подругу милым щебетанием о пустяках, но Зина не слушала, пока не получила пинка под столом. Вздрогнув, она перевела взгляд на Таню. Та, побледнев, указала глазами на столик слева, где (о ужас!) сидел тот человек, чья половина фигуры красовалась на фотографии, сделанной на кладбище. Здесь он, делая вид, что занят поглощением мороженого из вазочки, тоже следил за Антоном. Теперь внимание девушек распределилось между танцующей парой и подозрительным типом. Обе старались угадать, зачем он следит за администратором кафе.

Тем временем танцы в соседнем зале закончились и, видимо, все вернулись к еде, потому что послышался длинный тост и следом — одобрительные возгласы и звон бокалов. Мужчина за соседним столиком подозвал официантку и что-то сказал ей. Вскоре она вернулась с бутылкой пива и высоким стаканом. Бритоголовый потягивал пенистую жидкость, не сводя взгляда с входа в соседний зал. Но в проёме ничего не наблюдалось. Таня вышла на улицу позвонить мужу: в помещении было шумно.

Время шло, за окном уже зажглись фонари, а в кафе ничего нового не происходило: так же звучала музыка, сменялись посетители, между столиками мелькали симпатичные девушки в униформе. Подруги заказали сок и тянули его через трубочки — сосед с пышными бровями курил и допивал вторую бутылку пива.

Наконец из второго зала стали выходить нарядные шумные люди — они покидали праздник. Бритоголовый забеспокоился. Он попытался привлечь внимание девушки в униформе, по-видимому, чтобы расплатиться. Таня взмахом руки подозвала официантку и оплатила счёт, оставив ей чаевые. Из зала напротив продолжали уходить дамы с подвыпившими мужчинами, несколько молодых людей с девушками, но ни Антона, ни его рыжеволосой партнёрши по танцу среди них не было. Последними покинули праздник, по всей видимости, сам юбиляр, его жена и двое молодых мужчин, нагруженных цветами и объёмными пакетами. Покрасневшее лицо соседа в изумлении вытянулось; он резко встал, оттолкнув стул, и, уже не скрываясь, бросился в помещение напротив. Тут же, озираясь по сторонам, он вернулся и, пробежав через зал, выскочил из кафе. Подруги поспешили следом.

На улице, освещённой многочисленными огнями красных, жёлтых и зелёных пальм-фонарей, было празднично и уютно. Девушки успели заметить бритоголового: он скрылся за углом нарядного здания. Татьяна устремилась туда, не отпуская руки Зины. Они обошли, крадучись, кафе вокруг, заглянули во все освещённые окна кухни и подсобного помещения, но не обнаружили ни Антона, ни таинственного незнакомца. Подруги опять попали на освещённую площадку перед входом в «Южную ночь». Здесь курили двое парней, одинаково одетых: в белых рубашках и чёрных брюках. Мужчина с пышными бровями как сквозь землю провалился. Разочарованные девушки отправились восвояси, но не одни. Следом за ними, отбросив в сторону недокуренные сигареты, двинулись и парни. Через пару минут они настигли одиноких красавиц, когда те вступили в тень деревьев. Один из них, грубо развернув Таню за плечо, больно дёрнул её за волосы. Голова Тани запрокинулась, в лицо дыхнуло смесью спиртного и сигарет:

— Какая краля! Просто конфетка!

Зина, нерешительно удерживаемая за запястье вторым, парализованная страхом, даже не пыталась сопротивляться, в ступоре наблюдая за действиями другой пары. А там тем временем происходило следующее: Татьяна, с запрокинутой головой, не видя куда, молниеносно послала коленку точно в пах бандита и с силой вонзила в его ногу тонкий каблук. Напавший взвыл от боли и, сложившись пополам, захрипел, поминая чью-то мать и других нехороших особей женского пола. Оторопевший парень, уже освободивший Зину, с размаху получил от разбушевавшейся Татьяны женской сумкой увесистую оплеуху.

Опомнились обе на троллейбусной остановке, куда прибежали из темноты на свет. Вскоре появился Игорь, вызванный женой из дому, и Калугины проводили Зину до её подъезда. Избегая встречи с матерью и отцом, Зинаида заперлась в своей комнате, не пустив к себе радостно повизгивавшую Пуську. Клавдия Петровна из коридора спросила:

— Доченька! У тебя ничего не случилось? Почему ты так поздно вернулась? Может, покушаешь?

— Мамочка, всё в порядке. Я была у Тани. Она меня накормила. Прости, я устала.

— Отчего ты устала? Работала что ли у подруги? — пробурчала для порядка мама и отправилась кормить мужа.