В прохладном холле гостиницы никого не было. Девушки вышли на улицу – ни души. Таня предложила обойти вокруг здание, чтобы посмотреть на свои окна и понять, как могли к ним забросить мышь. Каково же было их удивление, когда, завернув за угол, они заметили под своим балконом уже знакомую им полную даму в той же белой «эксклюзивной», пострадавшей от мыши шляпке, и её измученного то ли болезнью, то ли супругой мужа, сидящих в ожидании на складных стульчиках.

– Нет, ты посмотри: эти двое решили ещё подзаработать. Как будто мы каждый час выбрасываем что-нибудь с балкона! – возмутилась Зина.

– Ага! Как птенцы! Ждут, когда им мамаша принесёт червячка, ещё бы клювики открыли! – посмеялась Таня. – Пойдём к ним, покажем рисунок.

Девушки на цыпочках подкрались к супружеской чете сзади, и Татьяна громко спросила:

– Ну, как? Давно ждёте?

Обе спины, толстая и тощая, вздрогнули, и головы одновременно повернулись к девушкам.

– Ой! Это вы? – смутилась дама (её муж закашлялся). Она стащила с себя шляпку и принялась ею обмахиваться. – А мы вот, загораем!

– Вижу! Вижу! Смотрите, не сгорите! Солнце в такой час опасное! А у вас кожа нежная, белая, видно, вы дворянского происхождения! – открыто польстила Танюшка.

Дама толкнула раскисшего на жаре мужа:

– Видишь, я всегда тебе говорила, что я дворянка! Породу скрыть невозможно!

Татьяна улыбнулась и опять обратилась к даме:

– Я вижу, вы очень наблюдательны, всё вокруг замечаете! (Дама приосанилась и важно кивнула). Не встречали ли вы где-нибудь эту девушку?

Супруг дамы оживился и, стараясь рассмотреть лицо нарисованной девицы, потянул к себе листок, умоляя жену:

– Ну, Томиська, дай и мне посмотреть!

Томочка, не выпуская из толстых пальчиков рисунок, двинула локтём мужа. Тот непроизвольно дёрнулся, и половина лица девицы осталась в его руках. «Ой!» – хором сказали супруги, растерянно протягивая обе половинки Тане, которая вдруг закрыла лицо руками и жалобно заголосила:

– Боже мой! Что вы наделали? Вы знаете, кто автор этого портрета? Самый модный в Москве художник! Вы не представляете, сколько стоил этот рисунок! Зина! Мне плохо! О! Вы убили меня! Я теперь нищая!

Ошеломлённые трагизмом случившегося, супруги вскочили со своих стульчиков. Танюшка, подсматривая за ними сквозь пальцы, дожала их последним аргументом:

– О! Придётся вызывать моего адвоката, чтобы подсчитал убытки и обратился в суд!

Мужчина испуганно повернулся к дражайшей половине:

– Ну, Томиська!

Дама пухлыми ручками расстегнула ридикюль и извлекла из него две бумажки по тысяче.

– Хватит? – спросила дрожащим голосом Томочка, держа так крепко купюры в цепких пальчиках, похожих на сардельки, что Танюшке пришлось разжимать их, чтобы забрать деньги.

– А за моральный ущерб? – рыдающим голосом напомнила Таня.

У дамы от переживаний под шифоном светлой блузы заколыхалась пышная грудь. Красное морщинистое лицо покрылось крупными каплями пота, пока она доставала тысячу и протягивала шуршащую бумажку трясущейся в конвульсиях Татьяне, кусающей губы и плачущей настоящими слезами.

Расстроенные супруги засеменили прочь, не оглядываясь, забыв забрать с собой складные стульчики, на которые повалились подруги, рыдающие от смеха.

Таня сквозь слёзы пропищала:

– А рисунок унесли с собой! Наверное, склеят и постараются продать!

– На аукционе! – прорыдала в ответ Зина.

Успокоившись и приведя себя в порядок, подруги решили идти на пляж. Уже на пороге номера Татьяна остановилась и задумалась.

– Что-то не так? – спросила Зина.

– Как-то не по себе! Знаешь, я, наверное, все деньги и карточку возьму с собой.

– А золото?

– Кроме серёжек, я ничего не привезла.

– И я тоже. Тогда и я заберу с собой деньги! – решила Зина.

Девушки спустились в холл и подошли к дежурной.

– Скажите, у вас в гостинице принимаются ценности на хранение?

– Да! У нас есть такая услуга за отдельную плату. Но вам надо обратиться к хозяину – он сам лично оформляет эту услугу. Вам когда надо? – спросила женщина.

– Сейчас! Надо сейчас! – повторила Таня.

– Тогда я передам ему вашу просьбу, – ответила дежурная, доставая сотовый телефон.

Вскоре к девушкам, ожидавшим в уютных креслах, подошёл толстый пожилой мужчина и спросил, вытирая скомканным платком пот с пунцового лица, им ли нужно положить в сейф ценности. Приняв два пакета, заглянув в них, он написал расписку и объяснил, какова посуточная оплата за хранение. Татьяну всё устроило, Зине показалось дороговато, но спорить она не стала.

С чувством исполненного долга девушки наконец-то отправились на пляж.

К их удивлению, Константина на привычном месте не оказалось, да и вообще здесь свободного места не было. И подруги побрели по пляжу, зорко выискивая свободное местечко под солнцем и попутно пропавшего Костика. Приятеля они так и не увидели, а вот стелиться им пришлось на камнях вблизи мусорных баков, к которым иногда подбегали собаки, ища пропитания. Вообще, в этот раз отдых как-то не заладился. Вначале между камнями не хотел влезать зонтик, и пришлось его обкладывать крупной галькой. Потом со всех сторон задымили курильщики так сильно, что вокруг образовался смок, и на море приходилось смотреть сквозь сизый туман. Зина, ушедшая плавать первой, вскоре вернулась назад раздосадованная и возмущённая до крайности.

– Нет, ты представляешь, это не люди!

– Что, тебя обидели? – встревожилась Таня.

– И меня обидели, и тебя, и себя обидели! Замусорили море – купаться негде! Настоящая свалка, да ещё и туалет вдобавок. Представляешь, я увидела в воде, где дети купаются, то, что никогда не тонет! – усаживаясь на циновку, ворчала Зина. – Кто воспитывал этих людей?

– Учителя! – съязвила Татьяна.

– Конечно, без участия родителей! Они ни при чём, ни при чём и улица, ни при чём и телевидение, ни при чём и компьютерные игры, обучающие убивать без сожаления, – раскипятилась не на шутку Зинаида.

– Всё! Расслабься! Мы отдыхаем! Всё хорошо! Вокруг замечательные люди и воспитанные дети, – подставляя солнцу лицо с закрытыми глазами, медленно говорила Таня, в то время как толстый подросток, видимо, желая сократить путь, перешагнул через ее длинные ноги и прошёл по соломенному коврику, засыпав его песком.

– Смотри, нос сгорит, прикрой, – посоветовала Зина.

– Знаешь, скучно как-то без Костика. Куда он делся? А я сегодня решила быть начеку и сфотографировать девицу мобильником. А приманки для неё и нет, – продолжала разговаривать с закрытыми глазами Таня. – Слушай, может, она что-нибудь с ним сделала?

– Нет, ему она как раз ничего и не делает. Достаётся только всем блондинкам в радиусе пяти метров от него.

– Слушай, а может, он уехал? Испугался мексиканской страсти. Или милиции. А знаешь, я бы на его месте, как узнала про убийство Ирины Ивановны, переехала бы в другой город. Благо, на Черноморском побережье их полно: полчаса езды – и ты свободен и спокоен, – рассуждала Таня.

– Интересно, если он уедет, может, и она нас оставит в покое? Как ты считаешь? – спросила Зина.

– Не знаю! Может, бросится за ним следом! А может, возьмётся за нас, то есть за меня ещё круче, дабы отомстить за неразделённое чувство и несбывшиеся надежды.

В этот раз, не дожидаясь, когда солнце взгромоздится на хребет горы, уже в полседьмого девушки собрали свои вещи и вернулись в гостиницу. В холле за стойкой сидела другая женщина.

– Они что, по полдня дежурят? – удивилась Зина.

Подруги поднялись по лестнице и подошли к своему номеру. Дверь почему-то была открыта. Решив, что горничная производит уборку, они оставили в прихожей зонт и циновки и прошли в комнату. Там никого не было, а на полу валялись сумки, и вещи кучей лежали рядом.

– Спасибо моей интуиции, что деньги спасли! – сказала Татьяна. – Давай посмотрим, ограбили нас или что-то искали.

Девушки перебрали вещи, разложили их по сумкам и проверили одежду в шкафу. У Тани исчез список телефонных номеров из мобильника Коня, а у Зины пропала зелёная футболка, растянутая Таней в попытке затащить подружку на дерево.

– Странно! Не пойму! Зачем кому-то такая испорченная вещь? Извращенцы какие-то! – недоумевала Зинаида. – Как ты думаешь, кто это сделал?

– Может, девица: сама или кого-то прислала. Скорее, сама, так как список телефонов исчез. А может, это воры. Денег и ценностей не нашли, так взяли с какой-то своей преступной целью мой список.

– А с какой преступной целью они взяли мою футболку? – не унималась Зина.

– Может, чтобы подбросить её на другом месте преступления, а может, у них мания такая – коллекционировать эксклюзивные вещи из каждой ограбленной комнаты.

– Да ну тебя! Вечно ты со своими шутками! – улыбнулась Зина.

– В любом случае нам надо пойти сообщить хозяину гостиницы о вскрытии номера, пусть или милицию вызывает, или замки меняет, или в другой номер переводит. Здесь оставаться нам опасно.

Спустившись в холл, подруги сообщили дежурной, что в их отсутствие неизвестные открыли их номер и перевернули всё вверх дном, забрав кое-что из вещей. Она, встревоженная, попросив подежурить вместо неё, побежала вверх по лестнице за хозяином. Через несколько минут женщина вернулась в сопровождении стройного приятного мужчины лет сорока пяти в светлых шортах и чёрной майке-борцовке. Он, убирая волосы со лба рукой с массивным золотым перстнем на длинном пальце, поздоровался и спросил, о каком номере идёт речь и что на самом деле случилось.

– А вы кто? – поинтересовалась Татьяна.

– Я хозяин гостиницы, Умрихин Андрей Палыч!

– Нет, вы шутите! – не поверила Таня.

– Почему шучу? Это на самом деле моя фамилия, – не понял мужчина.

– Нет, вы шутите, что вы хозяин гостиницы, – пыталась объясниться Танечка.

– Да не шучу я вовсе! Эта гостиница принадлежит действительно мне, вот и Женечка подтвердит, – кивнул он на дежурную.

– Но у гостиницы, наверное, два хозяина? – спросила с надеждой Таня, уже понимая, что их ограбили, притом они сами, добровольно, отдали все свои деньги.

Зина уже не могла стоять – она упала в кресло, в котором днём ожидала прихода хозяина.

– Нет, я один владелец! А что случилось? – видя, как побледнели девушки, поинтересовался он.

– Нас ограбили! – сквозь слёзы проговорила Зиночка.

– Я уже слышал, что вскрыли ваш номер. И много ли взяли? – участливо спросил мужчина.

– Ни копейки! – сказала расстроенная Таня. – Нас ограбили раньше, днём, вот на этом месте! Хозяин гостиницы, то есть жулик, взял на хранение все наши деньги и пластиковую карточку банка. Мы своими собственными руками ему отдали всё. Он ещё расписку написал. Вот она.

Умрихин взял в руки расписку:

– Как вы первому попавшемуся могли довериться?

– Его позвала дежурная! Мы обратились к ней, чтобы в сейф положить деньги. Она сказала, что есть такая услуга, но оформляет её хозяин лично, и вызвала вас по телефону. Вот минут через десять и явился мужчина, спросил, не мы ли хотим оформить деньги на хранение, даже назвал сумму, которую мы должны заплатить за услуги. Мы и не сомневались, что это настоящий хозяин. Такого солидного вида! Внушительных размеров! – пыталась оправдать свою доверчивость Таня.

Умрихин повернулся к дежурной:

– Женя! К тебе днём подходили эти девушки?

– Нет! – испуганно ответила женщина.

– За стойкой днём сидела не она! – хором сказали подруги.

– Женя! Что это значит? – удивился хозяин.

– Андрей Палыч! Мне надо было срочно уйти! В поликлинику за анализами бегала. Меня всего-то не было чуть больше часа. А здесь я попросила посидеть соседку.

– Это не ту ли, которую я не разрешил сюда приводить? – грозно спросил директор.

– Её! У меня других работоспособных больше нет, к сожалению! Тем более, она все наши правила знает! – стала всхлипывать женщина.

– Видно, что знает, – кивнул в сторону понурых девушек Андрей Павлович. – Что за мужчина внушительных размеров? Ты знаешь?

– Похоже, её сожитель, – показывая всем своим видом раскаяние, прошептала Женя.

– Так! Сейчас моим ребятам дашь адрес этих мошенников. Звони Петру и Сергею, пусть срочно, слышишь, срочно будут здесь. А мы поднимемся к вам, – обращаясь уже к девушкам, распорядился хозяин.

Татьяна пожаловалась:

– У нас исчезли важный документ и кое-что из одежды.

Хозяин обследовал замок на двери, покачал головой и предложил осмотреть два номера, в один из которых девушки могут сегодня же переехать. Вначале им показали соседний люкс слева, но подруги выбрали апартаменты на третьем этаже – над прежним номером. Наконец-то вещи были разложены, сарафаны и платья развешены, и только Зина и Таня решили отдохнуть, как в дверь настойчиво постучали. На пороге стояли два огромных накачанных парня в одинаковых чёрных батниках, с одинаковым, отсутствующим, видом. Оба жевали резинки, и один гнусаво проговорил:

– Вас просили спуститься вниз! Пойдём – те, – добавил он.

Подруги, не осмелившись ослушаться грозных типов, вышли в коридор и, заперев за собой дверь, спустились вниз по лестнице, сопровождаемые конвоем. Их подвели к боковой двери в холле и впустили в небольшое помещение, похожее на кабинет. За письменным столом, лицом к вошедшим, восседал сердитый Умрихин. Он кивнул девушкам и указал на тучного мужчину, понуро сидящего на стуле справа от двери:

– Это он сегодня утром назвался хозяином гостиницы и взял у вас «на хранение» деньги?

Мужчина ещё больше сгорбился и ниже опустил голову. Толстый бритоголовый коротышка тычком в скулу развернул бедолагу в сторону потерпевших, и им открылось знакомое лицо, только с подбитым глазом.

– Этот, – подтвердили в один голос Таня и Зина.

– Видишь? Тебя узнали, и твоя расписка у нас. Выбирай один из трёх вариантов: или сам возвращаешь с извинениями всё до копейки, или милиции сдаём тебя с рук на руки, или мои ребята с тобой поработают. Так, Петя и Сергей? Вы не против?

– Нет! Не против! – сказал один, продолжая тренировать свои квадратные челюсти.

– Ну, милый! Что решил? Озвучь! – почти ласково попросил бедолагу Умрихин.

В кабинете повисла тревожная тишина. Не получив ответа, хозяин приказал охране:

– Ну-ка, помогите нашему гостю принять решение!

Толстый коротышка лениво приблизился к пленнику и, приподняв за шиворот правой рукой, вернул на место коротким ударом левой в живот. Мужчина, хрюкнув, задохнулся и стал хватать воздух ртом.

Зина как ошпаренная выскочила из кабинета, а за ней и Таня. Они мигом взлетели наверх в свой новый номер.

– Боже мой! – причитала Зина. – Это так жестоко! Вдруг они его убьют? Может, милицию вызвать?

– Никакой милиции! А проучить его надо, чтобы в будущем неповадно было! – жёстко сказала Таня.

– Как ты думаешь, он деньги вернёт?

– Поживём – увидим.