Эш отчаянно извивался под водой, не то пытаясь отвернуться от приближающегося к нему размытого силуэта, не то стремясь освободиться от облепивших и опутавших его плотным кольцом водорослей. А быть может, ни то и ни другое. Он захлебывался и тонул, и сознание этого кошмара заполняло его полностью, не оставляя места для каких-либо других ужасных мыслей.

И все же сквозь ощущение приближения неминуемой смерти он вдруг почувствовал, как чья-то рука сзади схватила его за горло.

Его тащили назад, и из открытого рта Дэвида стремительным потоком вылетали пузырьки воздуха. Эш пытался сопротивляться, но слабо, ибо сил уже почти не осталось, голову его окутал туман, конечности закоченели от холода. На какое-то краткое, но удивительно ясно осознанное мгновение он вдруг ощутил себя в совершенно ином времени — мгновение deja vu — и почувствовал, что, совершенно ослабев, все еще сражается со стоячей водой, а чья-то сильная рука тянет его вверх…

Наконец он оказался на свободе, и ледяной ночной воздух окутал его так же, как чуть раньше неподвижная вода пруда, из глубины которого он сейчас выплывал. Другие руки вцепились в его одежду, грубо сдавив тело. Его потащили вверх, перевалили через стену, окружавшую пруд, освещенная серебряным сиянием вода которого уже не была спокойной, взбаламученная его судорожными движениями. Кто-то все тащил и тащил его, и, открыв наконец глаза, он увидел над собой лицо Саймона, с мокрых и слипшихся волос которого на лоб стекала вода. Что-то твердое царапнуло его по спине, и он очутился на неровных каменных плитах, исторгая из желудка и легких заполнившую их грязную воду.

Он корчился на камне, плечи его были напряжены, конечности конвульсивно дергались, он кашлял и судорожно хватал ртом воздух, голова его при этом кружилась.

Эш не знал, сколько времени он находился в таком состоянии, но когда он наконец, все еще тяжело дыша, перевернулся на спину, то увидел склоненные над ним лица Саймона, Роберта и няни Тесс. Одежда их была мокрой, а младший из братьев испачкался в грязи с головы до ног.

Эш пытался заговорить, объяснить им все, указывая дрожащей рукой на пруд, но речь его понять было практически невозможно.

— Кто-то… кто-то еще… там… кто-то меня держал..

Роберт Мариэлл склонился над ним и ободряюще похлопал по плечу.

— Теперь с вами все будет в порядке. Отдышитесь и не придавайте всему этому значения.

Эш с трудом приподнялся на локте.

— Да нет же! Там… там есть еще кто-то… девушка… в воде…

Роберт удивленно переглянулся с братом и тетушкой. Попытавшись приподняться повыше, Эш конвульсивно забился в приступе кашля. Он смахнул остатки воды с глаз и губ.

— Няня, пожалуйста, включите освещение над прудом, — услышал он голос Роберта.

Эш снова взглянул на них и увидел, что няня Тесс уходит. Ее место заняла Кристина, выражение лица которой было совершенно бесстрастным.

Он перекатился набок, и изо рта вновь хлынула вода. Эш крепко зажмурился. Он думал… Но нет… одежда Кристины не была даже влажной. Как, впрочем, и ее лицо и волосы. Вспыхнувший свет заставил его снова открыть глаза.

Эш с трудом поднялся на ноги, чувствуя, что кто-то помогает ему сделать это, но не зная кто именно. Пошатываясь и спотыкаясь, он сделал несколько шагов до стены и рухнул возле нее на колени, всматриваясь в черноту пруда. Намокшая и грязная одежда стала тяжелой и буквально придавливала его к земле. Он почувствовал, что остальные подошли ближе и окружили его, но головы не поднял. Они, как и Эш, вглядывались в освещенную огнями воду.

Но в темной глубине не было заметно никакого движения, и только на поверхности воды слегка подрагивала мелкая рябь.

Он лихорадочно всматривался в заросший водорослями пруд, даже опустил туда руку, чтобы очистить от растений участок воды. Дыхание по-прежнему причиняло ему боль, но все же он смог произнести:

— Я преследовал кого-то от самого дома. Я слышал чьи-то бегущие шаги…

— А-а-а… я, кажется, понимаю, — услышал он голос Роберта.

Эш обернулся к нему и проследил за его взглядом. Роберт смотрел в противоположную от пруда сторону, в направлении террасы. Тесно прижавшись к земле, там кто-то затаился.

Роберт щелкнул пальцами, и пес с угрюмым видом вышел из своего укрытия.

— Боюсь, что тем, кого вы преследовали, был Охотник. Ночью мы позволяем ему бродить по дому.

— Нет, — возразил ему Эш, — я видел девушку, она убегала от меня…

— Но этого не может быть, мистер Эш. Если только это ты, Кристина, ходила по дому, как лунатик? — Роберт улыбнулся сестре, давая понять, что его вопрос не следует принимать всерьез.

Она слегка нахмурилась и покачала головой.

— Я спала в своей комнате, пока весь этот шум не разбудил меня.

Опираясь на стену, Дэвид с трудом встал. Он все еще дрожал с головы до ног и чувствовал слабость, а потому присел на полуразрушенный камень, уперся локтями в колени и закрыл ладонями лицо.

— Нет, там была.. — начал он, но Роберт не позволил ему договорить.

— Услышав на улице шаги, я подошел к окну, но, кроме вас, мистер Эш, никого не увидел. Парк был совершенно пуст.

— Но в воде…

— Охотник по ошибке принял вас за грабителя и напал на вас, после чего вы рухнули в пруд. Возможно, вам еще повезло, что все случилось именно так, — Охотник иногда бывает очень свирепым. — Он указал на продолжавшие колыхаться под водой водоросли. — Вы оказались в плену этих… этих зарослей, испугались, запаниковали и вообразили, что вас кто-то держит.

Эш снова покачал головой.

— Другого объяснения быть не может, — настойчиво продолжал Роберт. — Разве что… если, конечно, вы не повстречались с нашим призраком.

Эш отнял от лица руки и широко раскрытыми глазами по очереди оглядел всех Мариэллов. Он не мог сказать с уверенностью, ибо был потрясен и смущен, но ему показалось, что, когда он встретился глазами с Кристиной, по ее губам пробежала легкая усмешка.

Кейт подняла бокал с бренди, и мужчина, сидевший рядом с ней на диване, придвинулся ближе. Он чокнулся с ней и, наклонившись к ее губам, поцеловал. Кейт ответила на поцелуй, но как бы не всерьез и быстро отстранилась, чтобы глотнуть бренди.

Харкорт улыбнулся и тоже сделал глоток из своего бокала. Он ослабил узел галстука, расстегнул воротничок рубашки и пуговицы на пиджаке вечернего костюма, выпустив на свободу уже появившееся и довольно заметное брюшко. Светлые и уже начавшие редеть волосы насквозь просвечивали в свете стоявшей за его спиной лампы.

— Сегодня прекрасный вечер, — тихо сказала Кейт, поглаживая пальцами выпуклую поверхность бокала. Она скинула по очереди сначала левую, а затем правую туфлю и, оставшись в колготках, вытянула скрытые длинной юбкой ноги, удобно откинувшись на мягкую спинку дивана.

— Это еще далеко не конец… — нежно ответил он.

— Нет, не стоит торопиться, — игриво произнесла Кейт.

— Ты заслуживаешь награды, и мне хочется сегодня позаботиться о тебе, побаловать. — Он придвинулся к ней еще ближе. — Я не хочу уходить от тебя сегодня.

Кейт удивленно подняла брови.

— Как я догадываюсь, женушки нет дома?

— Нет, — покачал он головой, — это неверный муж в отъезде. Я уехал по делу. Хелен уверена, что меня нет в городе.

— Мне не нравятся такие игры, Колин.

— Но я говорю вполне серьезно, старушка.

Несмотря на его легкий тон, она поняла, что он действительно не шутит.

— Это не то, что я хочу…

Раздавшийся в холле телефонный звонок заставил ее замолчать.

Харкорт взглянул на часы.

— Однако уже несколько поздновато для того, чтобы звонить кому-либо. Как ты считаешь? Брось, не подходи, пусть катятся к черту и звонят кому-нибудь другому.

Кейт со вздохом поднялась с дивана.

— Но, может быть, случилось что-то важное. Их счастье, если это действительно так… в такое время… — бормотала она себе под нос, идя через холл к телефону.

Харкорт с недовольным видом потягивал бренди и прислушивался к доносившемуся через открытую дверь голосу Кейт.

— Алло. Маккэррик у телефона… — Пауза. — Эдит?.. Что-то случилось?

Сидя в гостиной своего маленького домика в окрестностях города, Эдит Фипс потуже стянула вокруг горла ворот ночной сорочки. Устроившись в плетеном кресле возле миниатюрного столика, на котором помещались только телефонный аппарат и настольная лампа, она украдкой оглядывалась вокруг, словно даже ночные тени способны были подслушивать ее разговор. Когда Эдит наконец заговорила, голос ее звучал возбужденно и тревожно.

— Кейт… послушайте, это важно. Мне кажется, что с Дэвидом что-то произошло.

— О чем вы говорите, Эдит? — Кейт тоже встревожилась. — Вы получили от него какие-то сведения?

— Нет, меня разбудило приснившееся мне видение.

— Видение? — с ноткой раздражения переспросила Кейт. — Эдит, вы знаете, сколько сейчас времени?

— Извините меня, Кейт. Я не хотела вас будить…

— А вы меня не разбудили, — ответила Кейт, между тем как Эдит продолжала говорить:

— …Но я видела все так ясно, это было так страшно… Я видела, как Дэвид тонул.

— Успокойтесь, — стараясь скрыть волнение, как можно более твердо сказала Кейт. — Это был всего лишь сон.

— Нет, это было нечто гораздо большее, — продолжала настаивать Эдит. — Он в опасности. Я чувствую, что ему грозит опасность. Все было так непонятно… Дэвид был под водой, и что-то тянуло его вниз. Ему было так страшно…

— Вы хотите зарегистрировать предвидение?

— Ради Бога, Кейт, не будьте со мной столь официальны. Я звоню вам как друг. Что-то не в порядке с тем домом, который обследует сейчас Дэвид. Меня не покидает ощущение грозящей ему беды.

Кейт почувствовала, что, несмотря на раздражение, ее тоже охватывает тревога.

— Ваше беспокойство передалось и мне, Эдит. К сожалению, в данный момент мы с вами мало что можем сделать. Слушайте, завтра я при первой же возможности свяжусь с Мариэллами. — Она заметила, что Харкорт, стоя с бокалом в руке в проеме двери, не сводит с нее взгляда. — Он должен был позвонить мне оттуда еще днем, но, должно быть, слишком увлекся установкой оборудования. Насколько я поняла, Эдбрук представляет собой довольно большой особняк.

— А вы не можете позвонить сегодня?

Кейт буквально заставила себя противостоять настойчивости медиума.

— Нет, это слишком неприлично. Сейчас уже очень поздно, чтобы беспокоить их.

— Кейт…

— Пожалуйста, Эдит, не волнуйтесь так, — по-прежнему непреклонно, но уже более мягким тоном сказала Кейт. — Знаете, вполне возможно, что это все-таки не более чем плохой сон. Разве вы не помните, что за ланчем мы как раз говорили о Дэвиде? Вероятно, что наш разговор стал причиной явившегося вам во сне видения.

— Если вы не хотите сделать это сами, позвольте мне туда позвонить.

— Вы же знаете, что это невозможно. Клиентам нашего Института гарантируется абсолютная секретность. Я не имею права даже обсуждать их проблемы с вами. И к тому же у меня нет их телефона. Мне придется поискать его завтра в справочнике. — Кейт взглянула на бокал с бренди в руках Харкорта и почувствовала, что ей самой сейчас нужен хороший глоток. — А теперь, пожалуйста, возвращайтесь в постель и постарайтесь не волноваться — ваше нынешнее состояние едва ли пойдет вам на пользу. Обещаю, что непременно свяжусь с вами, как только что-нибудь узнаю, — неважно, хорошими или плохими будут новости.

— Пожалуйста, Кейт…

— Спокойной ночи, Эдит.

Услышав щелчок разъединения линии, медиум вздрогнула от неожиданности. Прежде чем положить трубку на рычаг, она еще некоторое время в оцепенении смотрела на нее. Потом перевела взгляд на противоположную стену, и мысли ее вновь обратились к Дэвиду Эшу.

Кейт в задумчивости отвернулась от телефона. Перед ней маячила высокая фигура Харкорта.

— Все это звучало довольно мрачно, — сказал он.

— Это одна из сотрудниц нашего Института — она медиум, — в смятении ответила ему Кейт. — Она была очень расстроена.

— Судя по всему, очень нервная особа, — презрительно отозвался он.

— Как правило, она мыслит не менее здраво, чем мы с тобой.

— Здраво? Человек, который общается с призраками? Перестань, Кейт, я допускаю, что ты относишься к исследованию такого рода вещей очень серьезно, но я уверен, что бывают моменты, когда даже ты с трудом веришь во все эти басни.

— Очень редко, — ответила она, проскальзывая мимо него обратно в комнату и беря в руки бокал с бренди. Он последовал за ней, и Кейт, обернувшись, попросила: — Думаю, сейчас тебе лучше уйти, Колин.

Харкорт застыл на месте.

— Да ладно тебе, что я такого сказал? Я не хотел обидеть ни тебя, ни твой Институт. Мне прекрасно известно, как преданно ты относишься к своей работе. Но нам, обыкновенным людям, иногда бывает очень трудно понять, о чем вообще идет речь.

— Я все понимаю, но я очень устала.

— Ты хочешь сказать, что очень занята, — ответил он.

— Мне не хотелось бы спорить и ссориться с тобой и тем самым портить такой чудесный вечер.

— Так давай его продолжим. Послушай, я якобы уехал по делам.

— Скажи жене, что ты справился быстрее, чем рассчитывал. Это будет для нее приятным сюрпризом.

— Ты серьезно? — не веря своим ушам, спросил Колин.

Кейт кивнула и направилась к двери.

— Да какой бес вдруг в тебя вселился? — Харкорт смотрел на Кейт, и недоверие постепенно перерастало в раздражение. — Это как-то связано с тем человеком, о котором ты говорила по телефону? Дэвидом… или как там его?

— Я просто устала. Уходи, пожалуйста, Колин.

Харкорт со стуком поставил недопитый бокал с бренди на столик и бросился к двери, на ходу схватив со спинки кресла свое пальто.

— Я никогда не смогу понять тебя, Кейт, — сказал он скорее с упреком, чем с сожалением.

— Я позвоню тебе завтра, — извиняющимся тоном проговорила вслед ему Кейт.

Он на секунду задержался в дверях.

— Может быть, не стоит беспокоиться?

— Возможно, ты и прав.

Крайне раздраженный Харкорт выскочил в холл, и Кейт вздрогнула от грохота захлопнувшейся за ним входной двери.

Кейт с бокалом в руке рухнула на диван. Лицо ее выражало крайнюю озабоченность, а все мысли были о Дэвиде Эше.

Наверное, ей следовало поехать вместе с ним, как она уже не раз сопровождала его в прошлом. Ей вспомнился последний такой случай, когда они вместе работали больше года назад…