Я стояла на лестничной площадке, все вокруг происходило будто в замедленной съемке. За дверью одной из квартир слышались крики. Под лампами дневного света медленно кружились пылинки. Где-то слева мяукала кошка. Полицейский, стоявший передо мной, поднял кулак, чтобы постучать. Его напарник вскинул пистолет. Черное дуло было похоже на рот, разинутый в немом крике. Как же я сюда попала?
С детства я видела искусство во всем: в прекрасной асимметрии солнечных лучей, пробивающихся сквозь кроны деревьев, в уникальных узорах камней и ракушек, которые оставляли на берегу морские волны. Сама я никогда не была склонна к творчеству, но это не мешало мне изучать историю искусства. Мой отец был ученым, мама обладала гиперпрактичным складом ума, поэтому неудивительно, что после колледжа я очутилась в юридической школе. А потом и в полицейской машине.
Чтобы отвлечься от тревоги, которая булькала у меня внутри, я изучала окружающую обстановку так, как изучала бы картину: анализировала каждый нюанс, рассматривала передний и задний планы, старалась найти смысл в, казалось бы, несвязанных подробностях. Я знала, что это весьма необычный способ мыслить – мне постоянно об этом говорили, – но в юридической практике, где способность объективно наблюдать играет ключевую роль, он приносил только пользу.
И тут мне в голову пришла ужасная мысль: что, если у полицейских нет таких навыков? Исход всего мероприятия зависел от двух вещей: того, что увидит первый полицейский, когда дверь откроется – плачущего ребенка, смущенную старушку или безумца с ружьем, – и того, как он передаст эту информацию своему напарнику. Короче говоря, моя жизнь была в руках совершенно незнакомого мужчины. И если он не умеет видеть и четко излагать увиденное – мне крышка.
К счастью, полиции удалось разрядить ситуацию, и катастрофы не произошло. Я впервые столкнулась с настоящим оружием и осознала тот факт, что все люди смертны. Естественно, воспоминания об этой поездке преследовали меня многие, многие годы. Как часто наша жизнь зависит от наблюдательности окружающих? Вообще-то слишком часто: всякий раз, когда мы садимся в самолет, поезд или такси. Всякий раз, когда ложимся на операционный стол. Разумеется, речь не всегда идет о жизни и смерти. Умение других подмечать детали отражается на нашей работе, репутации, безопасности и успехе. Люди влияют на нас, а мы на них. Это ответственность, к которой нельзя относиться легкомысленно: иногда именно в ней заключается разница между повышением и крахом карьеры, между триумфом и трагедией, между нормальным вторником и днем теракта 11 сентября.
Научиться ясно видеть и эффективно общаться может каждый – это достаточно простые навыки, которые заложены в нас природой, мы рождаемся с ними. Но, к сожалению, мы редко ими пользуемся. Мы садимся не в тот самолет, отправляем электронное письмо не тому получателю, говорим, чего не следовало, упускаем ключевую улику, которая находится у нас под носом. Почему? Потому что мы так устроены.
Наш мозг способен видеть только часть, а обрабатывать еще меньше. Я убедилась в этом за годы юридической практики и не понаслышке знаю о ненадежности рассказов очевидцев. Тем не менее, только вернувшись в мир искусства, я начала активно исследовать тайны восприятия. В качестве главы образовательных программ музея Фрика в Нью-Йорке я помогла организовать специальные курсы для студентов-медиков. Основы были написаны профессором дерматологии Йельского университета. Программа предполагала анализ произведений искусства для улучшения способности наблюдать пациентов и оказалась весьма успешной. Клиническое исследование показало, что у студентов, которые прослушали курс, диагностические навыки улучшились на 56 %. Я хотела понять механизмы, которые лежали в основе этих результатов. Хотела понять, как мы смотрим и почему созерцание картин улучшает наблюдательность.
Я стала фанатиком нейробиологии – читала научные исследования и разговаривала с их авторами. Я даже присоединилась к интернет-сообществу нейробиологической «видеоигры». Хотя мои представления о том, как мы видим, во многих отношениях были ошибочны – оказывается, сетчатка является частью мозга, а не глаза, – они отражали суть: пусть мы не очень понимаем, как работает человеческий мозг, но мы можем изменить его. Мы можем научить мозг видеть больше и наблюдать внимательнее.
Естественно, я захотела поделиться своим фантастическим открытием со всеми. Вскоре после трагедии 11 сентября 2001 года, когда город еще не оправился от последствия терактов, я ужинала с друзьями. Один из них спросил, не думала ли я заняться обучением служб экстренного реагирования. Мне это в голову не приходило. Но потом вспомнила свой печальный опыт в юридической школе и буквально влюбилась в идею сочетать полицейских с Рембрандтом. Оставалось убедить правоохранительные органы. На следующий же день – в понедельник – я позвонила в департамент полиции Нью-Йорка.
«Я хотела бы пригласить полицейских в наш музей. Посмотреть на картины», – заявила я ошарашенному заместителю комиссара. В глубине души я ожидала, что он просто повесит трубку, но, как ни странно, он согласился. Через несколько недель музей Фрика впервые распахнул свои двери перед людьми с оружием. Так родилась программа «Искусство восприятия».
Вот уже четырнадцать лет я обучаю искусству восприятия сотрудников из тринадцати подразделений департамента полиции Нью-Йорка, а также полицейских Вашингтона, Чикаго, Филадельфии, Виргинии и Огайо. Слухи об эффективности программы быстро распространились, и список моих клиентов пополнили Скотленд-Ярд, ФБР, Министерство национальной безопасности США, армия США, ВМС, Национальная гвардия, личная охрана президента США, Служба федеральных маршалов, Федеральный резерв, министерство юстиции, Государственный департамент и Управление национальных парков.
The Wall Street Journal разрекламировал мои занятия и их положительное влияние на правоохранительный, юридический и военный сектора, опубликовав историю агента ФБР, работавшего под прикрытием. Он утверждал, что моя программа помогла ему отточить навыки наблюдения. Прослушав курс «Искусство восприятия», он смог собрать улики против коррумпированного синдиката сборщиков мусора. Итог: 34 приговора и конфискация имущества и денежных средств на сумму от 60 до 100 миллионов долларов. Почти сразу же мне стали звонить из частных компаний, учебных заведений и даже профсоюзов. Почему? Потому что на самом деле все мы – родители, учителя, стюардессы, банкиры, даже швейцары – на том или ином уровне являемся «службами экстренного реагирования».
Министерство обороны назвало методику «Искусства восприятия» бесценной; начальник военно-морских операций утверждал, что она «стимулирует инновационное мышление, необходимое для генерирования жизнеспособных концепций ведения боевых действий». После посещения моего семинара в рамках учебной программы Национальной академии ФБР инспектор Бенджамин Наиш представил меня департаменту полиции Филадельфии, заявив: «Я чувствовал, что мои глаза открылись шире. Уверен, это самый необычный тренинг, который вам когда-нибудь доведется пройти».
Что же в нем такого необычного? Я показываю фотографии обнаженных женщин с грудями до пупка и скульптуры из писсуаров и на их примере учу тонкому искусству внимательного наблюдения и эффективной коммуникации.
И это работает.
Я помогла тысячам людей из десятков сфер деятельности – юридических фирм, библиотек, аукционных домов, больниц, университетов, крупнейших корпораций, развлекательных компаний, банков, профсоюзов и даже церквей – развить и отточить навыки зрительного анализа и критического мышления. И я могу научить вас.
Врачи и сотрудники правоохранительных органов отнюдь не единственные, кому нужно видеть главное, расставлять приоритеты, делать выводы и четко излагать информацию. Мы все должны это уметь. Одна единственная упущенная деталь или неверно подобранное слово может испортить капучино, сорвать контракт на миллион долларов или пустить под откос расследование убийства. Я это знаю, потому что каждую неделю выступаю перед лучшими из лучших и вижу, как они упускают важную информацию… снова и снова. Никто не застрахован от неспособности увидеть главное – ни президенты, ни работники почты, ни няни, ни нейрохирурги.
А потом я замечаю, как их навыки улучшаются. Обучаю ли я сотрудников служб по работе с клиентами или специалистов по информационным технологиям, художников, архивистов или студентов, люди, которые и раньше прекрасно выполняли свою работу, неизбежно становятся еще лучше. Я наблюдаю такие трансформации каждое занятие и очень рада, что могу помочь и вам.
Фотография – автопортрет художника JR или, по крайней мере, одна из его версий в чужом глазу. JR известен громадными фотопортретами, которые он развешивает на крышах и стенах зданий по всему миру, чтобы «придать человеческое лицо наиболее бедным районам». Поскольку JR никогда не согласовывает свои акции, в нескольких странах были выданы ордера на его арест. Однажды его попросили сделать автопортрет, но он не решился показать свое лицо из страха, что это облегчит поимку. Его решение: «Автопортрет в глазу женщины». Я люблю эту фотографию потому, что она воплощает саму суть «Искусства восприятия» – позволяет сдвинуть перспективы дальше, чем мы могли себе вообразить.
Подумайте об этой книге как о своем автопортрете. Сделайте шаг назад и посмотрите на себя новыми глазами. Какими видит вас мир? Насколько хорошо вы умеете общаться? Насколько хорошо вы наблюдаете? Что позади, вокруг и внутри вас?
Из этой книги вы узнаете, как отточить врожденные, присущие нам от природы, навыки сбора данных, стратегического и критического мышления, принятия решений и исследования, используя одну-единственную вещь: удивительный компьютер, который находится у вас между ушами. В отличие от других книг психологов или журналистов моя книга не просто расскажет, что умеет делать ваш мозг, а научит, как этого добиться.
Мы воспользуемся теми же методами, которые я применяю на занятиях со специалистами по всему земному шару. С помощью водяных лилий, женщин в корсетах и одной-двух обнаженных натур мы научимся примирять общие концепции с мелкими деталями, формулировать сенсорную информацию и излагать ее точно и объективно.
Взгляните на фотографию . Она не подвергалась цифровой обработке – то, что вы видите, на самом деле существовало. Как вы думаете, что происходит на фотографии и где она сделана?
Самый распространенный ответ, который я получаю, – цветы принесли в старое заброшенное здание ради какой-то арт-инсталляции. Отчасти ответ правильный. Это старое здание, это живые цветы, и они были помещены туда намеренно. Что это за здание, как вы думаете? Мы видим кондиционер, коридор с множеством дверей, комнату со стульями. Большинство считают, что это офисное здание или школа, но это не так. Это психиатрическая больница.
Когда Массачусетский центр психического здоровья было решено снести после 90 лет работы и освободить место для более современного здания, художница Анна Шулайт Хабер заполнила его тем, чего ему всегда не хватало. (Ее вдохновением стало печальное наблюдение, что пациенты в психиатрических больницах редко получают цветы, поскольку пожелания скорейшего выздоровления здесь неуместны.) Инсталляция Bloom переворачивает наше представление о психиатрической помощи с ног на голову. Мы не ассоциируем буйство красок с разваливающимся зданием и не ожидаем увидеть жизнь в коридорах психиатрического учреждения. То же самое можно сказать и об этой книге. Она заставит вас по-другому взглянуть на мир. Вы увидите цвет и свет, детали и возможности там, где раньше не видели ничего. Вы увидите жизнь в пустоте, а в хаосе – порядок. Вы уже никогда не сможете смотреть так, как прежде.
Все просьбы о презентациях «Искусства восприятия» исходили от восторженных бывших учеников, ведь стоит людям открыть глаза, как они уже не могут закрыть рот. Они хотят, чтобы и другие испытали то же самое. В своих электронных письмах они рассказывают, что занятия придали им уверенность на работе, помогли получить повышение, улучшили качество обслуживания клиентов, сэкономили компаниям сотни тысяч долларов, удвоили и утроили пожертвования, повысили баллы по стандартизованным тестам и даже спасли их детей от необходимости коррекционного обучения.
Способность видеть то, что важно, может изменить и ваш мир. Я призываю вас открыть глаза и посмотреть, как это сделать. Готова поспорить, вы даже не подозревали, что они закрыты.