Мы сидели в кафе за бокалом пива, и новый знакомый спросил, в какой войне я участвовал. Я улыбнулся в ответ. Людям порой нравится слушать об убийствах. Мой собеседник хвастался наколками. Говорил, что он где-то далеко в России царь горы. Ну, типа авторитет. Я слушал и смотрел на море. Солнце тихо-тихо окунало золотистые лучи в волны. Мы устроились в уютном, маленьком кафе у самой береговой линии. Вокруг, за моим столиком, сидят те, кто считают себя друзьями. Они что-то возбуждённо кричат один другому. Доказывают где лучше жить и кто из них прав. Официантки бегают между столиками и тащат на подносах вкусненькую еду. Я смотрю сквозь друзей на берег. Там чайка накинулась на рыбу, выкинутую волной на песок. Море предало её, и теперь она бьётся в отчаянии, пытаясь вернуться в родную стихию. Но подлетели ещё чайки и рыба замолчала. Никто не виноват, что птицы питаются рыбой, и что они устроили свой пир рядом с кафе.

Какой-то парень за соседним столиком махнул рукой, разбрызгивая пиво. На русском говорит, значит свой. Это он так бурно выражает эмоции по поводу того, что твориться сейчас на его покинутой родине. И нечего его бранить за разбитый бокал. Рядом «авторитет» говорит, что в отношениях с людьми он – волк. Я усмехнулся и закрыл глаза. Вспомнилась моя покинутая Родина и почему-то не мать и отец, а звери в зоопарке. Как то их привезли в наш город в облупленных вагончиках. Я был ребёнком, а они, усталые и голодные, смотрели на меня сквозь железные прутья. Их глаза о чём-то умоляюще просили. Не их вина, что люди ведут себя хуже зверей и любят смотреть на свободу закрытую в узкие клетки. Я держал папу за руку и шёл. А десятки несчастных глаз провожали меня до самого конца, в надежде, что я их выпущу. Но я не отпустил их на волю. Это так зависло в моей памяти, что когда я вспоминаю детство, то всегда всплывают глаза задёрганного волчонка, смотревшего на меня.

Наш знакомый в наколках всё хвастался своими успехами. Рассказывал, что в свои 25 у него большой дом, жена, которую он очень любит и двое детей. Ну, это главное. Что может быть приятнее любви? Когда влюблён, ты не существуешь, а живёшь. И всё по плечу, и всё ладится, и на остальное наплевать, когда ты любишь. Любовь даёт тебе силы, чтобы её защищать. Любовь дарит крылья, и ты паришь. Утром просыпаешься счастливый и счастливый ложишься вечером спать. Мир настолько ярок для тебя, насколько узок для других. Но если отобрать любовь, всё вдруг меняется. Ты не спишь, не ешь – ты медленно умираешь. Любовь не выбирают. Она выбирает нас сама. Порой она слепа, а ещё бывает, что чья-то любовь иногда мешает тебе жить.

Глядя на этого в наколках я почему-то подумал про мусорник и про любовь, которая мешает жить. Такой простой контейнер, существующий для сбора мусора. И сразу вспомнился кот полковника, который орал каждую ночь от любви, особенно когда приходила весна.

– Чёрт побери? Кто-то пристрелит, наконец, этого кота?! Он же спать не даёт! Террорист чёртов!

Мы приползли под вечер в казарму, намаялись, набегались, а он себе у мусорника свидание устроил. И так каждую ночь.

Всплыла перед глазами «операция», которую мы успешно провели. Захотелось побродить по воспоминаниям. Иногда они бывают лёгкими и весёлыми. Такие моменты разгружают уставший мозг.

– Влад, ты куда?

– Я сейчас, Андрей. Пройдусь по пляжу.

– Официантка, принесите нам пива, – крикнул русский собеседник и схватил меня за руку. – Стой, ты ещё не рассказал нам про войну.

Взгляд Илии из добродушного превратился во вражеский:

– А что, пускай идёт.

– Пускай, – добавил Андрей. – Отпусти руку. Он так захотел. Не будем ему мешать.

– Он что твой командир?

Наш здоровяк засмущался и почему-то ответил секунд через пять:

– Он мой друг.

Гладкий песчаный берег, шуршащие набеги волны и солнце, ещё не окунувшееся в море. Оно только ложилось всеми своими лучами на морскую рябь, как будто выбирая постель помягче. Отпущенная русским рука и принесённое пенистое пиво остались в том мире. А я шёл один навстречу пустому пляжу и вырывал из памяти мгновения, которые как пазлы складывались в одну картинку.

– Влад, ты чего так ругаешься?

– Да вот, кот полковника орёт!

– Но это же любимый кот полковника!

– Да мне плевать, Илия, что это любимый кот полковника. Это сексуально озабоченное животное спать мешает.

– Так иди ему скажи об этом.

– Что сказать?

– Что он сексуальный маньяк.

– Кто, полковник?

– Да нет Илия, не полковник, а кот. Я, Андрей, ему уже говорил. И даже по морде погладил. Прикиньте, он совсем ручной. Я протянул руки, и он сам на них прыгнул.

– И что, Влад, ласка не помогла?

– Да нет, не помогла.

– Ты, Влад, всё-таки пойди полковнику скажи.

– Илия, я что, враг своему здоровью?

– Тогда скажи его любовницам.

– Чьим?

– Ну, кота, понятное дело.

– Лучше бы у него их не было.

– Тогда предлагаю сделать коту обрезание по самые уши.

– Ага, смешно Андрей.

– Нет, Влад, а если действительно поймать кота и обрезать?

– Ты что, Андрей?! Он же мужчина! Ну как потом ему в глаза смотреть?

– А ты, Илия, не смотри.

– А что, полковник любит мужчину?

– Илия, прекрати! Он любит кота, который мужчина. И судя по его ночным крикам и по котятам, которые периодически бродят по базе – настоящий мужчина. Генерал, так сказать, среди мужчин. Был бы я кошкой, без раздумий отдался бы такому красавцу. Говорят, он две тысячи долларов стоит.

– Эх, Андрей, жаль, что ничего нельзя поделать.

– А все же, Влад, есть у меня план.

– Илия, я не хочу есть план. Он не съедобный.

– Влад, серьёзно говорю! Есть план.

– Андрей, сделай музыку громче. Сейчас Илия план говорить будет. Да ты что, с ума сошёл? Не так громко! Час ночи как-никак. Да ещё и Битлз врубал. Ну вот, молодец что тише сделал. Давай, Илия, говори свой план.

– Тащи карту.

– Ты что Илия фильмов про партизан насмотрелся?

– А кто такие эти дезертиры?

– Не дезертиры, а партизаны. Андрей объясни.

– Это террористы, только местного воспитания. Что-то типа культурная банда.

– Умно сказал, Андрей. Можно сказать, адаптировал к современности. Вот, Илия, тебе карандаш и бумага. Малюй.

Илья всклочил с кровати, обрадованный, что ему поверили. В комнате кроме нас никого не было. Если бы не выматывающие крики кота, то мы давно бы уже спали. А так началось совещание военного совета. Мы склонились над листом ксероксной бумаги, на который Илия поставил острие карандаша и вывел большую букву М. Потом пару раз обвёл её и замер.

– Всё начинается с Макдональдса.

– Ну да, как же ты без него обойдёшься?

Потом стрелка медленно начала ползти вверх.

– Илия, сворачивай, давай. Конец листа уже.

– Андрей, не мешай. Вот смотрите: она ползёт, ползёт и прямо к нам в комнату.

– Ха, я так и знал! Вот хорошо, что она приползла к нам. Хоть поедим. А дальше, что?

– Дальше мы, или вы? Нет, скорее я. Так вот я дожёвываю гамбургер с мясом и обёртку куда деваю?

– Куда?

– В мусорник, Андрей.

– И что дальше, Илия? И вообще, при чём тут кот полковника?

– А дальше, Влад…

– Ага, я кажется, понял! Теперь стрелка ползёт под домик!

– Почему, Андрей?

– Ну, мы обычно обёртки в окно кидаем.

– Нет, на этот раз стрелка ползёт к мусорному баку. То есть к контейнеру. Вот он на плане.

Илия провёл линию от буквы М к одному квадрату, а потом ко второму.

– Ух ты! А мусорник от нашего дома ничем не отличается!

– Сейчас я кому-то подзатыльник врежу.

– Илия, ты чего? Продолжай. Это мы шутим. Нам очень интересно.

– За такие шутки в зубах бывают промежутки.

– Всё, поняли. Молчим и внимаем.

– Молчите, как воробышки перед удавом. Ну, вот. А дальше, значит, наша стрелочка ползёт мимо домика механиков, мимо бокса к домику полковника.

– Прикольно! Ты предлагаешь нагадить возле полковника? Ну, типа, отомстить?

– Да нет же! Линия ползёт, ползёт, ползёт.

– Стоп! Сворачивай! Забыл про вертолётную площадку. Обойди.

– Спасибо, Андрей, что подсказал.

– Всё, Илия, мы приползли к домику. А дальше что?

– Теперь, Влад, ждём в засаде.

– Где, возле дома полковника?

– Нет, у нас в комнате. Андрей, не нервируй меня.

– И что, Илия? Бред какой-то. Лучше бы поспали, а не стояли над листом бумаги придумывая, как кота своровать.

– Так я мужики о том же. Только не мы своруем, а он сам придёт.

– Ну да! Полковник сам придёт по лини. Это всё снимут на камеры и нас посадят. Так что сворачивай свою линию обратно в наш домик.

– Андрей!

– Что, Влад?

– Не уходи. Давай дослушаем до конца.

– Мужики, я спать хочу. Час ночи на дворе.

– Не спи, всё равно не получиться. Там за окном любовь на целую ночь.

– Ну, хорошо, Влад. Только из уважения к этому, как его?

Андрей осмотрел Илию с ног до головы.

– А ну, закрой один глаз рукой.

Илия оставил карандаш и выполнил просьбу.

– Ну, вылитый Кутузов!

Взгляд Илии на корню обрезал наш лошадиный смех. Двое в военной форме стояли у стола и, сдерживая гогот, смотрели на третьего.

– Давайте лучше задержим полковника. Это сделаешь ты, Илия. А Андрей быстро посадит кота в мешок. Вот и весь план.

– Мужики, меня посадят.

– А ты не воруй!

– Так согласно плану я это и должен сделать.

– Ну, ничего, не бойся. Всё когда-то бывает в первый раз. Зато институт в тюрьме закончишь.

– Значит, действуем по вновь установленному плану. Вопросы есть? Андрей, так и не дошедший до кровати, вдруг резко повернулся.

– Ну ладно, раз вопросов других нет, тогда записываем согласно плану: ты и мешок. Вот он кот, и вот он в мешке.

Я взял карандаш и нарисовал человечка с мешком и ушами кота. Андрей подошёл к нам. Новый план явно светил ему тюрьмой.

– Вопросы есть. Можно я не приду?

– Можно. Видишь? Вычёркиваем. Мужики, а ведь Илия прав. Смотрите по линии Макдональдс-мусорник. Только нужна небольшая поправка: мы не будем есть гамбургеры.

– Как же ты, Влад, их отберёшь у этого проглота? Скорее пальцы потеряешь.

– Андрей, Илия, смотрите: мы еду намажем валерьянкой. И вперёд! Кот сам в мусорник заскочит. Нам останется только все люки в баке закрыть.

– Илия, ты гений! Какую идею подал. Руку к глазу приложи.

Илия выполнил просьбу.

– Ну чем не Кутузов?

И вновь комнату наполнил гомерический смех, который на этот раз оборвал истерический крик влюблённого кота.

– Друзья! Поможем коту получить свободу! Я за валерьянкой к Анжелике.

– Куда, Влад? Час ночи.

– Ну, хорошо. Сейчас спать. Недолго ещё мучиться осталось.

Утром было сначала основное задание, потом учения. А мы с нетерпением ждали вечера. С закатом солнца достали карту и все трое склонились над ней.

– Я за валерьянкой, а вы за гамбургерами. Только, Андрей, не долго. Скоро вечер.

– Карту, Влад, надо уничтожить?!

– Да!

– А ну, Илия, съешь карту.

– Илия, фу. Вот вечно ты всякую гадость в рот тянешь.

– Кушай моя лапочка, Илия. Кушай золотце.

– Андрей, ты зачем ему это сказал?

– Меньше гамбургеров слопает.

– Илия, перестань бумагу в рот совать. Порви и выбрось в мусорник. И больше не слушай этого идиота. Можешь дать ему подзатыльник.

– Но, ай!

– Ну, вот и молодец, Илия. И не надо, Андрей, так на меня смотреть. Получил по заслугам. Теперь главное чтобы ночь удалась.

Любовь так трудно разлучать. Любовь прекрасна как цветок. Сорвёшь его и он завянет. Мы открыли все баки. Мусорник стал похожий на бронетранспортёр с люками по бокам и посредине. Центральный люк с надпись на русском «Раз пришёл – мусор бросай внутрь, а не около» принял порцию валерьянки перемешанную с гамбургерами. И тут-то всё и началось. Это было похоже на всеобщую миграцию через базу котов и кошек. К люкам сбегались кошачьи особи разных пород и размеров, и с разбегу прыгали внутрь. Но это было не совсем то, что нужно. Мы расположились у окна, прямо напротив бака. Я вооружился моноклем, а Илия и Андрей биноклями. Выключив свет по всем правилам маскировки, три великовозрастных стратега высматривали кота полковника.

– Смотри, сколько их.

– Илия, они нам не нужны. Нам нужен кот полковника.

– Чёрт, скоро мусоровоз приедет, а денег на гамбургеры больше нет.

– Андрей, не паникуй.

– Сам не паникуй, Илия.

– Ну, вы ещё подеритесь тут. Тише. Вот он кот. Быстрее шевелитесь, мусорщик едет.

Мы, согласно плану, выбежали выбрасывать мусор в количестве одной единицы. Илия захлопнул все люки и вернулся в бокс довольный до безобразия.

– Илия, ну не надо так всё буквально воспринимать. Ты зачем кота под зад ногой пнул.

– Это для ускорения.

– Ни фига себе ускорение.

– Ты что его в космос хотел подтолкнуть?

– Нет, мужики, тише. Смотрите, всё получилось. Кот уехал вместе с кошечками на свалку. Жалко кота.

– Да фиг с ним. Проживёт.

– А говорят, коты возвращаются.

– Пусть говорят. Пошли спать, скоро патрулировать периметр.

– Чёрт, жалко кота.

– Илия не плачь, всё хорошо.

Я пнул песок, вспоминая все подробности, и улыбнулся сам себе. Не заметил, как село солнце, и я отошёл довольно далеко от бара.

В темноте, перед бескрайним морем, как-то жутковато стало без друзей. Я развернулся и пошёл назад. Огромная луна серебрила берег и пробегала тонкими ниточками по тёмной воде. На небе не было ни одной тучки, только мириады звёзд искрились алмазными гранями. Ну, о чём в такую ночь можно думать кроме любви?

Любовь прекрасна, когда она есть. Но когда она исчезает, жизнь превращается в ад. Ты не ешь, не спишь – ты страдаешь. Кто знал, что привязанность полковника к коту такая сильная? Это было месяц или два назад. Мы уже спокойно спали без кошачьего шума под окном. А вот полковник нет. Совсем не спал. Плакаты кругом развесил о том, что кот пропал. За информацию деньги сулил огромные. Я шёл обратно к бару и вспоминал о второй маленькой даже не операции, а операшке.

– Так, Илия, надо вернуть кота, – я сидел у джипа и смотрел на оторванный плакат с надписью «пропал кот». – Сейчас средина лета. Думаю, орать уже не будет, а полковника жалко.

– Да, кто знал, что его любовь будет такой сильной, – задумчиво пробормотал Андрей и оторвал потрёпанный плакат.

– Ты воруешь носок, Илия, а мы готовим джип к выезду. Типа на учение.

И тут, откуда не возьмись, появился полковник. Наш великолепный грузин, ни на секунду не задумываясь, взял и ляпнул:

– Полковник, можно ваш носок?

– Во дурак! – тихо ойкнули мы с Андреем.

– Илия, пойдёмте со мной и возьмёте что вам нужно.

Не спросив зачем, откуда, для чего, полковник пошёл к своему домику. Илия потопал за ним. Лучше у него поплакать, чем потом смеяться в психушке.

– Андрей, смотри! Он вынес Илии пару носков.

– Поехали, Влад. Илия, садись.

– Куда?

– На свалку.

Любовь великая сила. К нам, прибывшим на свалку с носками полковника, прибежал его кот. Грязный, облезлый и худой, он вылез в шуме бульдозеров из-под бетонной плиты. Какова бывает радость, когда любовь возвращается? Весь мир расцветает! Илия тогда отнёс кота хозяину и даже не взял вознаграждение. Молодец. Любовь великая сила и ты порой не знаешь, кого она выберет для тебя. Для полковника она выбрала кота, который всё так же бегает к кошкам весной.

– Влад, ты что бормочешь? Про весну что-то?

Я сам не заметил, как вернулся назад.

– Да так, ерунда.

Уселся за столик и стал дальше смотреть сквозь размалёванного татуировками туриста на бескрайнее море под звёздами.