Утро наступило досадно быстро. Я встал с койки, включил автопилот, покинул свою телесную облочку и пришел в себя уже в джипе – меня разбудил шум. Мы катили по маслянистому потрескавшемуся гудрону Оклендского международного аэропорта, где в конце взлетно-посадочной полосы ожидал полностью готовый «Банши-6» с уже ревущими двигателями.

Дьюк подогнал джип к самому вертолету. Зажав уши, я следом за ним взбежал по трапу. Едва мы ввалились, как люк автоматически захлопнулся. Пилот не стала ждать, пока мы займем места, и взялась за штурвал. Я бросил вещмешок и упал в кресло. Дамочка вознесла нас так шустро, что я не успел застегнуть привязные ремни.

Она говорила в микрофон: -… Ложусь на курс три-пять-два. Можете выпускать своих пташек. Мы подхватим их над заливом Сан-Пабло.

Нельзя не узнать этот голос. Лиз Тирелли. Я наклонился к Дьюку.

– Помнишь, как Тед и я улетали с «Альфа Браво»? – Дьюк кивнул. – У нас та же летчица.

Лизард включила автопилот и развернула кресло к нам. Она ничуть не изменилась, оставшись такой же хорошенькой, какой я ее запомнил. Жаль только, напялила этот шлем – мне нравились рыженькие.

– Я – полковник Тирелли, – представилась она. – Вы капитан Андерсон?

Дьюк кивнул.

– А это, конечно, лейтенант Маккарти. Я тоже кивнул.

– Поздравляю с повышением. Проигнорировав поздравление, Лиз обратилась к Дьюку:

– Полагаю, вы удивлены внезапностью своего перевода. Я специально просила передать вас обоих в мое подчинение.

Дьюк издал какой-то неопределенный звук. Полковник Тирелли пояснила:

– Мне понравилось, как чисто вы работаете. Район Скалистых гор контролируется сегодня только потому, что в прошлом году вы умело организовали дело.

– Там работа только разворачивается, – вставил Дьюк.

Я почувствовал недовольство в его голосе. Заметила ли это Лиз?

– Я знаю размеры территории – читала ваши отчеты. Но Скалистыми горами займутся другие. Вы нужны здесь.

Дьюк явно расстроился, но промолчал. Собственно, ему и не нужно было ничего говорить – Лиз, похоже, умела читать мысли не хуже, чем летать.

– Я все понимаю, капитан, но это задание – по линии дяди Аиры.

– О-о, – протянул Дьюк. Вопрос был закрыт.

Я встречался с полковником Айрой Уоллакстейном лишь однажды – за день до его гибели. Потом я прикончил убившего его червя. Не могу сказать, что мне понравился «дядя» Аира, однако он был крестным отцом Спецсил, и к его памяти следовало относиться с почтением.

Лиз перешла на более доверительный тон.

– Во время операции вы будете заниматься корректировкой. Инструкции получили?

– Только вчера вечером, – сказал Дьюк.

– Прочитали? Мы кивнули.

– Хорошо. Времени у вас, к сожалению, было мало, но скажите спасибо, что вообще получили их. Связь в паршивом состоянии и останется такой, пока мы не обеспечим безопасность наземных станций. Правда, когда до этого дойдут руки – бог знает.

– Она была раздражена и расстроена, но виду не подавала. – Ну да ладно. В лесах Северной Калифорнии обнаружено нечто вроде крупномасштабного заражения.

Необходимо его уничтожить, впрочем, имеются особенности. Гнезда на второй и третьей стадиях…

– Третьей? – воскликнул Дьюк.

Тирелли, недовольная тем, что ее перебили, хмуро кивнула.

Мы переглянулись. Неужели дошло до этого?

Мы видели гнезда на второй стадии, заснятые со скай-бола: один купол в центре и шесть вокруг. Такой план мог нарисовать любой ребенок, если ему дать компас и карандаш. Но третья стадия? Я не мог себе представить, как она выглядит.

Лиз снова прочитала мои мысли.

– Сразу узнаете, когда увидите. Капитан, займитесь левой стороной. Маккарти будет наблюдать с правого борта. Когда увидите что-нибудь красное, выстреливайте маяк. Команда расчистки будет следовать за нами с интервалом в тридцать секунд. Они сбросят соответствующие детергенты, а также короткоживущие нуклиды, таконитовую пыль, ядовитые микроорганизмы, биораз– лагаемые пестициды.

Огнеметы мы не используем. Скопления средних и больших куполов взорвут управляемыми зарядами, которые несут на борту корабли второй волны, следующей за первой с интервалом в шестьдесят секунд. Вопросы есть?

– Это далеко? – спросил Дьюк.

– Полтора часа лету. Дьюк удивился.

– Так близко?

– Дела обстоят еще хуже: в районе действуют ренегаты.

– Рядом с крупным заражением? – Дьюк удивился еще больше.

Лизард кивнула. Дьюк почесал затылок.

– Ну, если вы утверждаете… Хотя трудно поверить.

– Многие не верят, – сказала Лизард. – Все началось в прошлом году в Орегоне.

Там остались нетронутыми большие территории, и там же появились Племена.

Конечно, трудности следовало ожидать – ведь люди могут пойти на все, что, по их мнению, поможет выжить. Однако парочка Племен выбрала собственные правительства. Одно Племя, – продолжала Тирелли, – насчитывало около трехсот человек. Они провозгласили независимость, утверждая, что теперь договор между штатами утратил силу. – В ее голосе зазвучало презрение. – Они создали так называемое правительство намерений, чтобы выработать новое соглашение.

– И какие же у них были намерения? – поинтересовался Дьюк.

– Это выяснилось очень скоро.

– Все выглядит так, словно они добились какого-то преимущества, – вмешался я. – По крайней мере, такого, в которое поверили целых триста человек.

Лиз пожала плечами.

– Подобная чепуха годится для простаков, но не для меня. На мне по– прежнему зеленый мундир армии США, и она мне по-прежнему платит. Других предложений пока не поступало.

– Значит, были серьезные осложнения?

– Да, оба раза. – Лиз поморщилась и потерла нос. – Мы попросили их покинуть территорию для их же безопасности. Они отказались. Мы подчеркнули, что выбора нет. В ответ они отказались признать власть Соединенных Штатов. Как вам это нравится? Мне плевать, во что верят или не верят эти люди. Я выросла в семье дугар-чей – мои родители исповедовали Духовную Гармонию Человечества, – так что я способна понять любые убеждения. Если кто-то жаждет быть голубым или сожительствовать со слоном – на здоровье. Скажу вам по секрету, что некоторые Племена примерно этим и занимались. Беда заключалась в другом: они экспроприировали – попросту присвоили – собственность Соединенных Штатов.

«Во имя людей», – говорили они. Разумеется, были они сами.

– Какую собственность?

– Армейскую, конечно. Ситуация создалась скверная. Каким-то образом в их руки попало довольно серьезное вооружение. Пришлось нанести полномасштабный воздушный удар. Я участвовала в первой волне атаки.

Дьюк был ошеломлен.

– Разве не было другого выхода?

– У них имелись ракеты «земля-воздух», танки! А главное – они добирались до бункера с ядерным оружием.

Все верно – другого выхода действительно не было.

– Мне уже доводилось слышать, что Племена набирают силу, – заметил я. – Но чтобы дело зашло так далеко – я не представлял. Догадываюсь, какая была заварушка.

– Ваше счастье, что вас там не было, – сказала Лизард. – Они обучили детей стрельбе из пулемета. Вы представляете реакцию солдата, который вместо врага вдруг видит двенадцатилетнюю девочку? Словами не передать!

Дьюку разговор пришелся не по душе; он явно хотел переменить тему.

– Почему они держались рядом с зоной заражения? – спросил он.

– Думаю, рассчитывали на червей как на прикрытие, – ответила Лиз.

Я посчитал своим долгом уточнить:

– Вы хотите сказать, что они нашли способ сосуществования с ними?

Дьюк фыркнул.

– Существует только один способ сосуществования – в их брюхе.

– Все очень просто, – объяснила Лиз. – Зараженные территории находятся вне юрисдикции правительства Соединенных Штатов – по крайней мере, сейчас, – и, вероятно, такое положение сохранится еще долго. Племена понимают, что как только они выберутся из холодка, перешагнут оборонительные рубежи и попадут и любой из Безопасных Городов, то, помимо защиты, окажутся под властью правительства США. А это означает конец «независимости».

– Как же они защищаются от червей? – спросил я.

– Мы тоже хотели бы это знать.

– Разве вы не допросили пленных? – озадаченно поинтересовался Дьюк.

– Пленных не было. – Она произнесла это так, словно захлопнула перед нашим носом дверь.

Теперь Дьюк посмотрел на Лиз с уважением. Она холодно встретила взгляд – было ясно, что продолжать разговор на эту тему опасно. Дьюк опустил глаза и стал внимательно изучать днище вертолета. Кому, как не ему, известно, что пережила Лиз. Ведь он сам прошел через это, а как сказать ей об этом – не знал.

– Согласно одной из гипотез, хторранская флора достаточно развилась, и черви, возможно, предпочитают питаться продуктами родной экосистемы, а не земными организмами. Не исключено, что человек больше не числится первым в их меню.

Однако это лишь предположение. Лично я не собираюсь проверять, насколько оно верное…

Разговор прервали позывные радио, и Лизард поспешила выйти на связь:

– Тирелли слушает.

– «Банши-6», вы в пределах видимости. Следуем, за вами, как послушные детки.

Лиз посмотрела налево и назад.

– Эй, утята, сколько вас в воздухе? – спросила она.

– Крыло в полном составе, полковник.

– Почему же я вижу только двенадцать машин?

– Вторая волна только что стартовала. Мы соединимся к северу от Санта– Розы.

– Кому пришла в голову такая блестящая идея?

– Капитану Кэсуеллу, полковник.

– Ясно. Ну хорошо, мальчики, вы готовы к работе?

– Мы чисты и светлы, полковник, и готовы сеять смерть и разрушение до самого Орегона.

– Только в пределах цели, пожалуйста.

– Есть. Конец связи.

Я перебрался к Дьюку и заглянул в фонарь наблюдателя. За нами выстраивались в линию шесть боевых кораблей.

– Эй! Но это же «скорпионы»!

– Да, они, – откликнулась Лиз. – Есть вопросы?

– Еще бы. Мне казалось, что мы должны были затопить все боевые вертолеты в соответствии с Московскими договорами.

– И затопили. Все до единого.

– Но тогда откуда?.. – Я снова выглянул: все точно, «скорпионы».

Мое недоумение забавляло Лиз.

– Да, затопили, но предварительно покрыли акрилом. В нем они чудесно сохранились, даже не намокли. А в прошлом году, когда они потребовались снова, мы начали их поднимать. – Она посмотрела в иллюминатор и ухмыльнулась. – А ведь хороши!

Кто бы спорил – действительно хороши. Большие, черные, злобные, а с красными глазками габаритных огней они и вовсе казались зловещими.

– Пора ввести вас в курс дела, – сказала Лиз. – Я говорю о стратегической обстановке. Данные непроверенные, но смахивают на правду. Денвер становится слишком уязвимым. Военные снова собираются эвакуировать правительство.

– Куда? – вырвалось у меня. – Сейчас почти везде одинаково опасно.

– Только не на Гавайях, – возразила Лиз. – Ни на одном из островов до сих пор не замечено никаких признаков заражения. Мы надеемся, что такое положение сохранится и впредь. Для гарантии везде, включая искусственные острова и морские платформы, запрещено размещать любые исследовательские лаборатории.

Дьюк покачал головой.

– Не надо заниматься самообманом. Все это напоминает бегство.

– Это и будет бегством, если произойдет, – сказала Лиз.

– Гавайи слишком малы. Кого-то планируют бросить здесь?

– Острова – только первый этап. Следующий – Австралия и Новая Зеландия. Они пока тоже не заражены. Переговоры уже идут. Нас искренне рады принять, особенно вкупе с нашими технологиями – сколько сумеем вывезти морем.

Она потянулась к холодильнику рядом с креслом, достала кока-колу и бросила по банке нам с Дькжом.

– Но сейчас первостепенная задача – это полная централизация на полтора года.

Президент объявит о ней в конце месяца. Мы создадим цепочку Безопасных Городов, каждый из которых будет окружен десятикилометровым защитным поясом и сможет продержаться самостоятельно в течение года. Большую часть работ проделают роботы. После этого каждый город станет базой для военных действий в прилегающем к нему районе.

– А всю остальную территорию сдадите без боя, так, что ли? – спросил я.

Она отрицательно покачала головой.

– Нет, не так. Прежде всего мы спасаем людей. Нельзя же, в самом деле, вести войну, не имея передовой.

– Тогда при чем здесь Калифорния? – вставил Дьюк.

– Тихоокеанская автострада, – пояснила Лиз. – Она – становой хребет Западного побережья. Без нее не обойтись. Сиэтл и Окленд станут Безопасными Городами, Сан-Франциско, надеемся, тоже. Возможно, и Портленд, но по нему решение еще не принято. Мы должны защитить автостраду, поэтому хотим заложить вдоль нее несколько крепостей. Основные действия развернутся здесь. Для нас жизненно необходимо сохранить выход к океану – от этого зависит эвакуация на Гавайские острова и в Австралию. Теперь понятно?

Мы кивнули почти одновременно – чего уж тут непонятного.

– Вот и отлично.

Запищала радиостанция, и полковник Тирелли переключилась на радиопереговоры. Мы летели над Гейзер-виллом, где к нам должно было присоединиться второе крыло вертушек.

Я залез в фонарь наблюдателя на правом борту и стал смотреть вниз, на проносящуюся землю. Мы летели достаточно низко, и меня слегка мутило. Затем Лиз снизилась еще. Теперь вертолет нырял то вверх, то вниз, повторяя холмистый рельеф. Сверху калифорнийский ландшафт напоминает измятое одеяло.

Стоял апрель, и по всем приметам склоны холмов должны были зеленеть, но ничего похожего не наблюдалось. Деревья и кусты выглядели пожелтевшими и больными. На земле между ними виднелись розовые и красные пятна.

– Правда, похоже на лишайники? – заметила Лиз. – Но это разновидность морских слизней. Понятно, что продукты их жизнедеятельности не очень нравятся местным растениям. Особенно чувствительны мамонтовые деревья. Эта гадость быстрее всего размножается в лужах, поэтому самые яркие пятна – в низинах, еще не просохших после февральских ураганов. Если и дальше так пойдет, то к концу лета все вокруг покраснеет. Денвер уже испытывал здесь специальные пестициды, но, похоже, без толку.

– Спасибо, – вежливо поблагодарил я. – Чем еще порадуете?

– Дальше будет хуже, – предупредила она. – Внимание, приготовиться.

Приближаемся к озеру Клиар-Лейк. – Она включила радиопередатчик. – Эй, утята, говорит «Банши-6». Мы у цели. Следите за маяками.

Внезапно мы оказались над водной гладью – ярко-голубой, как небо, сверкающей серебряными бликами. Под нами неслась черная тень «банши», позади виднелись тени боевых вертолетов – более крупные и более зловещие. «Скорпионы» ревели, как драконы. С земли они, должно быть, выглядели устрашающе.

Промелькнул северный берег озера, и внезапно я столкнулся с кошмаром наяву.

Кошмар был настолько ярок, что слепил глаза. Растерянно моргая, я никак не мог понять, что вижу. Буйство переливающихся цветов напоминало пожар. Ничего ярче и ослепительнее я в жизни не видел. Нацепив темные очки, я снова опустил голову.

Очки не помогли. Преобладал красный цвет, а уж оттенков-то – не сосчитать: умбра, оранжевый, охра, фуксия. Казалось, краски парили над землей, не имея ни формы, ни очертаний. Глаза и мозг не справлялись с информацией. И все это творилось на фоне розового, почти телесного ландшафта.

Взгляд мой затуманился – земля показалась гигантским живым существом. Ее ярко-розовая кожа лопнула и разошлась рваными краями. Я смотрел прямо в глубокие кровоточащие раны. Я видел открытые гноящиеся язвы. Потоки теплой густой крови вытекали на поверхность, бежали ручьями и скапливались в ложбинах.

Я сдвинул очки на лоб, протер глаза и снова посмотрел вниз. Под вертолетом раскинулось дно преисподней. Ярко-оранжевые кусты тянулись вверху, как языки пламени. Высокие, окутанные красным туманом секвойи вздымались султанами алого дыма. Ниспадающие с деревьев каскады пурпурного пара походили на разорванную паутину Под ними в затененных местах извивалась черная поросль; ее побеги напоминали щупальца осьминога.

А земля выглядела так, словно ее покрыла какая-то плесень, напоминавшая сахарную вату. Холмы были горами этой ваты. Добро пожаловать в Страну чудес – или в рай для сумасшедших. Почву исчертили бледные голубые прожилки либо изъели круглые скопления желтых пятен непривычной формы. Определения давались с трудом. Возвышенности, словно простеганные пурпурными нитями – среди них встречались и белые, – казались пуховым, ядовитого цвета, одеялом.

Сосны, вернее, то, что от них осталось, застыли черными иглами, словно указуя на нас обвиняющими перстами. Казалось, что они заживо обуглились. Я разглядел руины домов – пустые коробки, покрытые шубой из алого плюша.

Мы вторглись в абсолютно новый мир. Мир, где не было места зеленому цвету – и всему остальному, связанному с зеленым миром, тоже.

Я смотрел и понимал, что больше не стоит переживать за враждебные Племена.

Впрочем, за человечество тоже.

Подо мной расстилалась картина будущего Земли. Когда оно наступит? Теперь это уже не важно, потому что человечеству там места не было.

Звук моторов «банши» изменился – вертолет снижался. Мы вышли на цель.

В. Как хторране называют людскую панику?

О. Забавная, но хорошо перемешанная жратва.