Стоявший неподалеку от берегов Фурш-ла-Фава, на краю большого болота, дуб с ветвями в виде креста часто служил местом свидания членов шайки конокрадов. Рядом с ним находилась полуобгорелая хижина, сожженная неосторожным охотником.
Не раз Роусон, давно познакомившийся с этим местом, желая поразить суеверных малообразованных слушателей крестообразной формой дерева, читал здесь свои проповеди и устраивал молитвенные собрания.
Коттон, покинув хижину Джонсона, пришел несколько раньше к назначенному месту свидания. Роусон же не приходил. Нетерпение разбойника все возрастало, а вместе с ним росла в душе Коттона и тревога. После подозрительных происшествий прошедшей ночи конокрад все время находился под постоянным страхом, и каждый упавший лист, каждая хрустнувшая где-нибудь веточка заставляли его тревожно оглядываться по сторонам и настораживаться.
Вдруг в лесу раздался сильный треск валежника. Перепугавшийся Коттон припал к земле, пополз, как змея, и скрылся за огромным пнем. Здесь он замер, выжидая, что будет. Вскоре его опасения рассеялись - то шел его долгожданный приятель Роусон. Тогда он вскочил и сердито произнес:
- Давно было пора прийти! Вы заставили меня промучиться здесь целый час, показавшийся мне чуть не вечностью!
- Я не опоздал. Теперь всего половина девятого, а я обещал прийти в девять. Чего же вы горячитесь?
- Ну, значит, я ошибся во времени. Однако к делу, наше свидание будет последним!
- Это почему? - удивился Роусон. - Да что с вами, Коттон? - спросил он, заметив страшную бледность своего собеседника.
- Я сообщу вам ужасные подробности! Кто навел Регуляторов на след, не знаю, только Джонсон, ушедший ночью, не возвращался, и я, желая отыскать его, пошел на разведку и убедился, что все открыто. Регуляторы нахлынули в дом Аткинса и схватили его!
- О, проклятие! - вскричал, бледнея в свою очередь, Роусон. - Неужели Аткинс рассказал им что-нибудь?
- Почем я знаю! Я уверен только, что они захватили Уэстона и Джонсона. Когда я убедился, что Джонсон пропал, то пошел к ферме Аткинса. Приближаясь к ней, я еще издали услыхал какой-то подозрительный шум. Вскоре донесся топот скачущих лошадей. Я дополз до нашего тайника и увидел, что ворота его были отворены настежь. Я осторожно уполз обратно в лес и издал наш условленный сигнал - крик совы. Ответа не последовало. Тогда я повторил его во второй раз, в третий…
- И что же?
- Только через долгий промежуток времени раздался ответный крик, но совсем не столько раз и не с такими промежутками, как у нас было условлено. Мы открыты! В это время при свете молнии я разглядел, что Регуляторы вяжут какого-то человека, и по голосу догадался, что это Уэстон. Медлить было нельзя, я быстро бросился к нашей хижине, забрал все необходимое и спрятал в дупле, а самую хижину поджег. Даже идя сюда, я не был уверен, придете ли вы, не захватили ли Регуляторы и вас!
- Положение чертовски затруднительное! Что теперь делать?.. Как вы думаете, где Джонсон?
- По-моему, он тоже в руках проклятых Регуляторов! Иначе он давно был бы здесь!
- Единственное, что нам теперь остается, это убежать, и как можно скорее.
- А как же мы покинем наших друзей? - спросил Котгон.
- Вот нашли о ком заботиться! Да что, им легче, что ли, будет, если мы будем висеть рядом с ними? Нет, теперь не время думать о других, нужно позаботиться о собственной шкуре… О, проклятие! Я и забыл, что сегодня у меня должны собраться гости, черт бы их побрал!.. Вот что: направляйтесь к моему дому и залезайте пока на чердак, а я поспешу к Робертсам, постараюсь оттянуть их приезд и скоро вернусь к себе!
Методист распрощался с товарищем и быстро поскакал к дому своей невесты, где теперь шли спешные приготовления к брачной церемонии и где его с нетерпением ожидали.
Гарпер и Баренс уже были тут. Хлопотливая мистрис Робертс носилась по всему дому, укладывая и снова разбирая по десять раз уже сложенные сундуки.
- Ты бы шла одеваться, Марион, - сказала она. - Эллен тебе поможет. Надо торопиться; как только приедет мистер Роусон, я уложу вещи на лошадей и отправлюсь вперед.
Девушки отправились к себе в комнату, а мистрис Робертс принялась за свои хлопоты. Наконец она решила, что все сделано, приготовлено, вещи уложены и она может немного отдохнуть. Только она подняла голову от последнего завязанного сундука, как увидала перед собой Ассовума. Лицо его, полускрытое густыми волосами, имело такое страшное выражение, появление его было так неожиданно, что мистрис Робертс вскрикнула от страха и изумления.
- Господи, да это вы, Ассовум! Как вы меня напугали!
- Состоялась ли уже свадьба бледнолицего человека с вашей дочерью? Не опоздал ли Ассовум?
- Что вы говорите? Не случилось ли чего-нибудь с мистером Роусоном? Вы ведь, кажется, его называете бледнолицым человеком?
- О, с ним ничего не случится! О нем теперь позаботятся Регуляторы!
- Какое дело мистеру Роусону до этих Регуляторов? Он ничего общего не имеет с ними и даже не одобряет их действий!
- О, без сомнения, не одобряет! - Улыбка вышла такой ужасной, лицо индейца так исказилось, что мистрис Робертс, слышавшая, что Ассовум, потеряв жену, стал несколько ненормальным, сочла его за окончательно помешавшегося.
Ассовум прекрасно понял, что подумала про него хозяйка дома, и сказал более мягко:
- Ассовум совершенно здоров и пришел спасти вашу дочь.
- Спасти мою дочь? От чего? Что вы говорите?
- Роусона ищут Регуляторы. Он - убийца Гитзкота.
- О, Боже мой! - воскликнула старушка, в совершенном изнеможении опускаясь на ближайший стул. - Нет, этого не может быть! Вы лжете! Кто посмеет обвинять этого святого человека в таком ужасном преступлении?
- Я, - спокойно ответил индеец. - Он, конечно, будет иметь возможность защищаться, но у меня в руках неопровержимые доказательства. Я подозреваю, что он - убийца и моей дорогой Алапаги.
- Да не может же этого быть, говорю вам! - с отчаянием в голосе воскликнула мистрис Робертс. - Я никогда этому не поверю! Это ошибка. Я уверена, что мистер Роусон будет оправдан каким угодно судом!
- Ну, я этого не думаю. Где ваш муж? Где ваша дочь? Где наконец сам бледнолицый человек?
- Мистер Роусон сейчас должен приехать, и тогда сам опровергнет ложное обвинение против него!
- Ложное обвинение? Припомните, мистрис, с каким жаром он ухватился за мысль, что убийца Гитзкота - Браун; припомните, что на другой день после убийства Алапаги он был ранен, а вот томагавк, которым защищалась моя жена; наконец, вот пуговица, найденная мною в зажатом кулаке жены; многие, хорошо знавшие Роусона, утверждают, что она сорвана с его охотничьего сюртука…
Его доказательства были прерваны топотом лошади. Приехал Роусон.
- Да вот он сам! - торжественно произнес краснокожий, поспешно убирая со стола томагавк. - Если этот бледнолицый задрожит, когда старая женщина скажет ему в глаза, что он - убийца, она тогда тоже не поверит?
С этими словами Ассовум быстро скрылся за пологом кровати.
Почти тотчас же приехавший Роусон слез с лошади и вошел в комнату. Не будь он так озабочен собственными размышлениями, ему сразу бы бросилась в глаза неестественная бледность мистрис Робертс. Но он спросил, где его невеста и готова ли она.
Та отвечала, что все уже отправились к нему в дом. Злобное проклятие чуть не сорвалось с его губ. Однако, рассчитывая на быстроту своего коня, Роусон решил, что ему удастся догнать их раньше, а уж там поступать как укажут обстоятельства. Он уже собирался выйти, как мистрис Робертс остановила его.
- Мистер Роусон, мне нужно поговорить с вами. Обещайте быть со мной совершенно откровенным!
- Но разве я был когда-нибудь с вами неоткровенным? - спросил он, опуская глаза под пытливым взором хозяйки негодяй точно чувствовал какую-то беду.
- Мистер Роусон, сегодня мне передали такие слухи относительно вас, что я положительно отказываюсь им верить!
- Относительно меня? - с содроганием произнес Роусон. - Кто же это сделал? Решительно отказываясь понимать вас! - пробормотал Роусон, искоса поглядывая на всякий случай на дверь и опираясь руками на стол, на краю которого лежала оставленная Ассовумом, нарочно или нечаянно, пуговица.
- Бога ради, не дотрагивайтесь до этой пуговицы! - в ужасе воскликнула старушка. - Это…
- Эта пуговица от моего сюртука. Чего вы испугались, мистрис Робертс? Я, вероятно, случайно оторвал ее и…
- Так эта пуговица от вашего сюртука? - перебила его мистрис Робертс.
- Ну да! Что ж тут удивительного или ужасного?
- Эта пуговица найдена в кулаке убитой Алапаги! - произнесла мистрис Робертс, поднимаясь со стула. - Потерять ее мог только убийца!
Роусон быстро схватился за пистолет, спрятанный в кармане. В эту минуту из-за занавески показался Ассовум с наведенным на него карабином и произнес:
- Если ты тронешься с места, я тебя убью!
Мистрис Робертс, думая, что Ассовум на самом деле убьет Роусона, бросилась между ними и отвела рукой карабин.
- Ради Создателя, не убивайте его хоть при мне!
Роусон ловко воспользовался этим моментом - с быстротой молнии бросился к окну, вскочил на лошадь и помчался в лес.
Ассовум, осторожно отстранив обезумевшую от пережитых волнений старушку, выбежал вслед за ним, вырвал у негра, водившего лошадь, приготовленную для мистрис Робертс, повод, сбросил женское седло и поскакал вслед за удиравшим негодяем.