...Сломили Судьба и Порос Тех мужей - старейшие Меж богов. Усилья же тщетны. На небо взлететь, о смертный, не пытайся, Не дерзай мечтать о браке с Афродитой, Кипрскою царицей, или С дочерью прекрасной Порка... ... Одни страстноокие 9 Входят Хариты в Кронидов дворец. ...................... 11 ...От стрелы одни погибли, И от мраморного жернова - другие. Всех Аид их ныне принял. ...Замышлявшие Зло претерпели ужасный конец. Здесь уж есть бессмертных месть. Блажен, кто с веселым духом, Слез не узнав, завершает День свой. А я блистанье 20 Агидо пою. Гляжу, Как солнце блесгат; его нам Агидо дает познать. Но мне ни хвалить прекрасной, Ни хулить не позволяет та, что хором Славно правит. Ведь сама она меж прочих Выдается, словно кто-то Посреди коров поставил Быстрого в беге коня звонконогого, Сходного с быстролетающим сном. 30 Не видишь? Вон пред нами конь Енетский, Агесихоры Волосы, моей сестры Двоюродной, ярко блещут Золотом беспримесным; Лицо же ее серебрится. Но что еще тут говорить? Ведь это - Агесихора! Агидо за ней вторая красотою, - Колаксаев конь за приз с ибенским спорит. 40 Поднимаются Плеяды В мраке амвросийной ночи Ярким созвездьем и с нами, несущими Плуг для Орфии, вступают в битву. Изобильем пурпура Не нам состязаться с ними. Змеек пестрых нет у нас Из золота, нет лидийских Митр, что украшают дев С блистающим томно взором. 50 Пышнокудрой нет Нанно С Аретою богоподобной, Нет ни Силакиды, ни Клеэсисеры. И, придя к Энесимброте, ты не скажешь: "Дай свою мне Астафиду! Хоть взглянула б Янфемида Милая и Дамарета с Филиллою!" Агесихора лишь выручит нас. Разве стройноногая Не с нами Агесихора? 60 Стоя возле Агидо, Не хвалит ли она наш праздник? Им обеим, боги, вы Внемлите. Ведь в вас - начало И конец. Сказала б я: "Сама я напрасно, дева, Хором правя, как сова, кричу на крыше, Хоть и очень угодить хочу Аотис: Ибо всех она страданий Исцелительница наших. 70 Но желанного мира дождалися Только чрез Агесихору девы". Правда, пристяжной пришлось ...................... 74 Но на корабле должны Все кормчему подчиняться. В пенье хоть не превзошли Сирен - ведь они - богини, - Дивно десять дев поют, Одиннадцать заменяя. 80 Льется наша песнь, как на теченьях Ксанф Песня лебедя; кудрями золотыми... ...................... Музы, царя Олимпийского дочери, Переполните мне душу Вожделеньем песен новых. Пусть пленяющий напев [Славословящих дев разлетается в шири Ясных небес,] Сон от ресниц отогнав усладительный, Чтобы душой я восстал к состязанию, Светлые кудри мои 10 Встряхнуть в такт песне. ....................... 60 ....... страстью крушащая Взглянет - и силы лишит, и, расслабленный, Смерти, не сну обречен! Не зря взгляд ласков. Астимелеса мне слова не молвила, Стройною ногой ступает, Словно в небе осиянном Восходящая звезда, Словно поросль, цветущая золотом, словно Нежность сама. 70 ...Мирры душистою влагой кинирскою Умащены кудри девичьи пышные, Башня цветочных гирлянд Красу венчает. Астимелеса - забота народная - Выступает словно с войском, Дань почтенья собирая. ..................... 79 Только посмотрит, да только приблизится, Только притронется нежными пальцами, - Тотчас же я становлюсь Ее молитель. 11 ... надела прелестного Белых богинь, Где два дерева сладких гранатов Среди лоз, разросшихся пышно. Только из реки прекрасной показались Нереиды, Каждый возжаждал, чтоб, с девою ложе деля, Все, что для жен, для мужей уготовано, - Брака изведать конечную сладость...

Многочтимые от века У богов и человека Под землею вечно живы В богосозданных чертогах Укрощающие коней Два умельца - сильный Кастор И преславный Полидевк. О Каллиопа! Зачни нам прелестную Песню и страстью зажги покоряющей Гимн наш и сделай приятным хор! Муза, приди к нам, о звонкоголосая, Многонапевную песнь На новый лад начни для дев прекрасных! Муза небесная! Дочь Зевса-царя! Звонко я песнь спою... Златокудрая Мегалострата, в девах Блаженная, явила нам Этот дар сладкогласных Муз. А он на флейте будет нам Мелодию подыгрывать. Будь мой приятен хор Дому Зевса и тебе, о царь! Слова и мелодию эту Сочинил Алкман-певец, У куропаток заимствовав их. Знаю все напевы я Птичьи... И сколько их у нас ни есть, Девы все кифариста хвалят. Не деревенщина-мужик ты, Не простак и не дурачина, Не из фессалийских стран, Не эрисихеец, не пастух ты - Родом ты из Сард высоких! Тщетно крик все девушки подняли, Как стая, в которую ястреб влетел. Милые девы, певицы прелестноголосые! Больше Ноги меня уж не держат. О, если б мне быть зимородком! Носят самки его над волнами, цветущими пеной, - Тяжкой не знает заботы весенняя птица морская. Спят вершины высокие гор и бездн провалы, Спят утесы и ущелья, Змеи, сколько их черная всех земля ни кормит. Густые рои пчел, звери гор высоких И чудища в багровой глубине морской. Сладко спит и племя Быстролетающих птиц. Часто на горных вершинах, в то время как праздник блестящий тешил бессмертных, В чашу из золота, в кружку огромную - у пастухов подобные кружки, - Выдоив львицу рукою бестрепетной, сыр ты готовила острый, великий Аргоубийце... Я несу тебе с молитвой Тот венок из златоцветов Вместе с кипером прелестным. Нет, не Афродита это, Эрос это бешеный дурачится, как мальчик. Сердце, берегись его! Несется по цветущим он верхушкам кипериска... И сладкий Эрос, милостью Киприды Нисходит вновь, мне сердце согревая. Как-нибудь дам я треногий горшок тебе, - в нем собирай ты различную пищу. Нет еще жара под ним, но наполнится скоро он кашей, которую в стужу Любит всеядный Алкман подогретою. Он разносолов различных не терпит, Ищет он пищи попроще, которую ест и народ... Вот семь столов и столько же сидений, На тех столах - всё маковые хлебцы, Льняное и сесамовое семя, И для детей в горшочках - хрисокола. Он уж подаст бобовую вам кашу, И плод вощаный пчел, и хидрон белый. Три времени в году - зима И лето, осень - третье. Четвертое ж - весна, когда Цветов немало, досыта ж Поесть не думай... Муж пускай Многословом зовется, жена - Вседовольной! "Зевс, мой отец! Если б мне был он мужем!" "Если б женщиной стать мне!" В собранье мужей и на пире Пред гостями пеан зачинать подобает сладостнозвучный. И нить тонка, и жестока Ананке! Опыт - вот основа познанья.

Доброзаконья сестра и Рассудка, Дочь Осторожности. Кто же бы высказать мог когда-либо мысли другого? Железный меч не выше прекрасной игры на кифаре.

Также и ты, многомощная Зевсова дочерь... ...Многомощная Афина... Вот и увидел я Феба во сне. Кипр любимый оставив и Пафос, волной омываемый.. О Артемида, стрелами грозная! Зевса дочь и Селены, Поит их Роса... Горе-Парис, Злосчастье-Парис для Эллады, Мужей взрастившей. ...Ты дала Александру себя покорить... Там Аякс с копьем, безумный, и в крови весь Мемнон... Кирка однажды друзьям Одиссея Зельем уши намазала. Моря владычица Ино от груди своей... ... И лучник Геракл... ... Наяды, и Лампады, и Фиады... ... Мелампода с Гарпаликом.

...напротив Эрифии славной, Где с гор среброносных струятся Токи Тартесской реки Многосгруйной, в расселине скал Родила его матерь... Он по волнам бездонного моря приплыл На остров прекрасный. Там боги Насельники, там Геспериды в чертогах златых обитают. Уже сын Гипериона сильный Сбирался взойти во златую ладью, Чтобы в ней, низойдя Океаном, Побывать бы в пустынности черной ночи заповедной Подле матери, подле супруги своей, Подле милых детей. А сын Зевса направился в рощу священную, В кущи лавровые. ...кубок взяв - преогромную чащу в три меры, Он выпил Поднесенное Фолом с водою вино... Но, мой друг, помяни и мать Каллирою, И пылкого в бранях Хрисаора... ... в ответ же ему Произнес многомощный потомок Хрисаора бессмертного и Каллирои: "Не смущай мне отважную душу словами О хладе смертельном Аида... ................... Если бессмертен мой род, то, вовек не старея, 10 Пребуду всегда сопричастником жизни Олимпа, ................... 16 Если же я обречен доступиться до старости страшной Мимолетным жильцом, непричастным к уделу Бессмертных богов, 20 Лучше уж ныне и сразу мне все претерпеть, Что судьбою дано ..." ................... 23 Возразил Хрисаорову сыну: "Но блаженным богам да не будет любезно такое Слово твое .................. .............. наших коров". "... несказанно страдав, несказанно терпев, Родила я тебя, и теперь, Герион, Я твои обнимаю колена. Моею грудью ты вскормлен..." ......... у Зевса-царя. Светлоокая дева Афина-богиня Прорекла Герионову деду, Отважному духом: "Коней повелитель, Памятлив будь о своем обещанье! Раз обещав, не желай Гериона от смерти избавить..." Геракл жребий смерти ужасной Уже ощущал у себя на челе. ........убийцы мужей Пестрой Гидры взял яд... ...кровью и желчью, которые та Изрыгнула в миг смертных страданий, Он стрелу напитал и нежданно врагу Изловчился попасть в переносье. Божеством предназначенный путь свой стрела совершила, 10 Подле самого темени вышла И мышцы с кости совлекла. Тут на грудь, на покрытые кровью Запекшейся члены багряная хлынула кровь. Голова Гериона склонилася долу, Как мак, отцветая, когда он Вдруг потеряет красу свою нежную, Разом все лепестки осыпая...

"...страданья не множь сраженной горем, Не угрожай мне бедой, Грядущую скорбь предрекая. Нет, не навеки вражду Бессмертные смертным дают; на земле священной Нет ни распри неизбывной, Ни неизменной любви; переменчивый ум человеку Даруют боги. Твои предвещанья, о Аполлон, сребролукий владыка, 210 Пусть не все свершатся. Если ж судьба мне узреть, как сына сын убивает, Если судьбы моей нити так спряли Мойры, Лучше бы сразу кончиною страшной жизнь завершилась, Прежде чем здесь, во дворце, Мне, стонущей тяжко от боли, плача, видеть Мертвыми милых детей Иль град в полоне вражьей рати. Дети, прислушайтесь к слову разумному матери вашей, Спору детей я нашла исход невраждебный. 220 Жребию долю доверьте, с волею Мойр согласуясь. Пусть остается один В отеческих Фивах царить, владетель дома, Сын же другой пусть уйдет Со стадом, с золотом отцовским. Так, разуменьем моим, По вещему слову пророка избежите Предреченных скорбей лютых. Если же город и отпрысков юных Кадма-владыки Кронид возлюбит, 230 Пусть на долгие годы отвратит несчастья и беды, Судьбы к нам немилость". Молвила, так говоря, богине подобная, в доме Распрю детей прекращая словом ласки. С нею вместе Тиресий... Они ж подчинились... ................. 274 ....... суждено, чтоб случилось ................. владыки Адраста, ................. пусть отдаст прекрасную деву..." ................. 291 Так многославный прорек. И тотчас царевич-изгнанник Чертог покинул. Милому вслед Полинику фиванские лучшие люди Шли... ................. 295 ....... вышел к великой стене. 299 ........... к Истму пришел. 302 .... к городам прекрасным Коринфа..

...Промолвил, к нему обращаясь, Адраст, герой могучий: "Алкмеон, почему ты застолье оставил, прекрасную песню, Встав, зачем прервал ты?" Так сказал он. Тут, ему отвечая, промолвил Сын Амфиарая, Арею любезный: "Милый, ты пей и свой дух услади Пированьем..." "... Мой дед Мелампод богоравный..."

Горсти яблок кидонских бросали царю в колесницу, Ворохи миртовых листьев, Роз и фиалок венки, пучки ячменных колосьев. ...для омовения ног серебра самородного чаша... ...За то, что однажды царь Тиндарей Кипр ид у, дарящую кроткую нежность, забыл, совершая Всем богам приношение. Гневом пылая, она Обрекла дочерей Тиндареевых дважды и трижды Замуж выйти и мужа покинуть.

Прииди, богиня, к хорам благосклонная... Всё неправда в рассказе этом: Ты на борт кораблей не ступала, Никогда не бывала ты в Трое.

5 ...Ныне поведай о том, как у ясных стремнин Симоентских крутящихся волн Волею грозной Афины-богини мужу Смертному было дано видеть меру и суть Мастерства... 10 Не славою браней и битв, но славой иной Наделенный, троянскому граду с высокой стеною Плен он измыслил. [Трои паденье] трудами [Эпея свершилось]. Зевесова дщерь пожалела его, ахейских царей Водоноса... ... Данаи, Горящие яростью бранною, ринулись вдруг из коня. ...ни земли колебатель, Трои священной защитник - Энносид... Ни Аполлон... Ни Афродита, ни Артемида святая... Верно, Зевс решил город разрушить. ...они идут напролом, ...вождям своим повинуясь. Давайте ...........криволучные... Вы, Трои сыны, поспешайте строем сплоченным. И вы Спешите, союзники Трои, В крепость ко храму. Забудем нас обманувшие речи! Идол обетный богине - в дань бесчестью Мы отдадим на позор!

...божий знак жена младая зрит Елена И, обратясь к Одиссееву сыну, такое промолвила слово: "О Телемах, ты сюда как вестник Олимпа приспел, Пустыней эфира в наш дом с небес низойдя. ......громко крича, Что на нашем пороге явился сам Одиссей. .............. муж ...... волею девы Афины ...... само по себе дверное кольцо заскрипело. 10 ...... тебя задержу ненадолго. ...... ты настолько сын отца твоего ...... увидев тебя, Пенелопа..."

Муза, о войнах забыв, ты нынче славишь со мной Женитьбы счастливых богов, Застолье мужей, вечноблаженных пиры. ...Ласточки слышен когда щебет весенней порой... ...Время пришло оживить в честь милых кудрявых Фригийскую нежную песнь - Гимн им во славу спеть: наступила весна. "...дам я тебе этот лук - Он рукою моей изукрашен, Мощный, без промаха бьющий". Ей же пригрезилось: змей к ней ползет И кусает в самое темя; Вдруг обернулся и стал рода Плисфенова царь.

...Ремни, поглотившие руку... ...Чад Подарги резвых - Гарпага и Флогия - им Гермес для ристания дал, А Гера - Киллара и Ксанфа. Амфиарай в прыжках, а в метании копий Был Мелеагр победитель. ...деве приносят Полбяной каши с сесамом, печений, Сладких лепешек и светлого меда.

...на землю широкую Прыгнув, явилась [Паллада], Доспехом сверкая... Хоровода песни для Аполлона милы И пляски хора. Тяжкие стоны и плач - Аида доля. Оплакивать мертвых совсем бесполезно, вовсе не нужно ...Но лишь умрет, и благодарность сгинула. ...Снова сюда, Каллиопия сладостная... ...Первым тебя, на ворота напавшего... Быстролетные копья метнули...

Пестрым троном славная Афродита, Зевса дочь, искусная в хитрых ковах! Я молю тебя - не круши мне горем Сердца, благая! Но приди ко мне, как и раньше часто Откликалась ты на мой зов далекий И, дворец покинув отца, всходила На колесницу Золотую. Мчала тебя от неба 10 Над землей воробушков милых стая; Трепетали быстрые крылья птичек В далях эфира. И, представ с улыбкой на вечном лике, Ты меня, блаженная, вопрошала, В чем моя печаль, и зачем богиню Я призываю, И чего хочу для души смятенной. "В ком должна Пейфо, укажи, любовью Дух к тебе зажечь? Пренебрег тобою 20 Кто, моя Псапфа? Прочь бежит? - Начнет за тобой гоняться. Не берет даров? - Поспешит с дарами. Нет любви к тебе? - И любовью вспыхнет, Хочет не хочет". О, приди ж ко мне и теперь! От горькой Скорби дух избавь и, чего так страстно Я хочу, сверши и союзницей верной Будь мне, богиня! Золотовенчанная Афродита, Если б мне тот жребий на долю выпал! Ты на Кипре ль, в Пафосе иль в Панорме... Погрузясь в сон, речь я вела с Кипридой... Зачем, Сапфо, благодатную Киприду... Киферея, как быть? Умер - увы! - нежный Адонис! "Бейте, девушки, в грудь, платья свои рвите на части!" Бедный Адонис! Кто с небес снизошел, в пламенный плащ стан свой окутавши. Ты и слуга мой Эрот... Золотоблещущей спутнице Афродиты. Близко встал во сне предо мной сегодня Образ твой прелестный, царица Гера! Милый этот образ видали раньше Братья-Атриды. Дело ярой брани к концу приведши, В Лесбос братья прежде всего приплыли От Скамандра; дальше ж могли поехать В Аргос отсюда, Лишь когда в молитвах тебя призвали 10 С Зевсом и с Фионы желанным сыном. Старый тот обычай блюдя, и ныне Граждане чистой Жертвой чтут тебя, и прекрасный пеплос Девы [в храм] приносят............ На тебя... Музы, ниспуститесь, золотой оставив [Дом отца] ... Розоволокотные, чистые - вы, Дочери Зевсовы, О Хариты, ко мне... В этом доме, дитя, полном служенья Музам, Скорби быть не должно: нам неприлично плакать. [Музы] мне в почет принесли даренья От своих трудов... Нежных Харит я призову, Муз пышнокудрых с ними... И ты, Каллиопа, и ты... С амвросией там воду в кратере смешали, Взял чашу Гермес черпать вино для бессмертных. И, кубки приняв, все возлиянья творили, И благ жениху самых высоких желали. Вот встала луна огромным кругом, Вот вкруг алтаря обстали [жрицы]... Белую козу для тебя [я в жертву]... В былые года музыке в лад критянки Вокруг алтаря в нежной кружились пляске, ...По мягкой траве мягкой ногой ступая...

К нам приблизься ......... ко храму, Там в священной роще цветут нарядно Яблони, дымок с алтарей разносит Вкруг благовонья. Там, прохладен, плещется ток под сенью Яблонь, сад весь в розанах, изукрашен Сплошь, и, чуть колеблемы ветром, ветви Сон навевают. Луг в цветах раскинулся конепасный, 10 Пестры лепестки, и летят повсюду Запахи медовые... ...................... Ты приди сюда.............Киприда, И налей, щедра, в золотые чаши Смешанный с водой безызъянный нектар Пиру на радость. ...теперь прелестные эти песни Сладко буду петь я моим подругам. А мои о вас, моих милых, думы Ввек неизменны. Черепаха священная, Стань звучащею ныне! И сладкозвучнее лир, и золотее золота... Венком охвати, Дика моя, волны кудрей прекрасных. Нарви для венка нежной рукой свежих укропа веток. Где много цветов, тешится там сердце богов блаженных, От тех же они, кто без венка, прочь отвращают взоры. Нет, она не вернулася! Умереть я хотела бы... А прощаясь со мной, она плакала, Плача, так говорила мне: "О, как страшно страдаю я. Псапфа! Бросить тебя мне приходится!" Я же так отвечала ей: "Поезжай себе с радостью И меня не забудь. Уж тебе ль не знать, 10 Как была дорога ты мне! А не знаешь, так вспомни ты Все прекрасное, что мы пережили: Как фиалками многими И душистыми розами, Сидя возле меня, ты венчалася, Как густыми гирляндами Из цветов и из зелени Обвивала себе шею нежную. Как прекрасноволосую 20 Умащала ты голову Миррой царственно-благоухающей, И как нежной рукой своей Близ меня с ложа мягкого За напитком ты сладким тянулася. И ни жертвы, ни......... Ни ............ не было, Где бы мы ............. И ни рощи священной..." ................. И из Сард к нам сюда она Часто мыслью несется, вспоминая, Как мы жили вдвоем, как богинею Ты казалась ей славною И как песни твои ей были милы. Ныне блещет она средь лидийских жен. Так луна розоперстая, Поднимаясь с заходом солнца, блеском Превосходит все звезды. Струит она 10 Свет на море соленое, На цветущие нивы и поляны. Все росою прекрасною залито. Пышно розы красуются, Нежный кервель и донник с частым цветом. И нередко, бродя, свою кроткую Вспоминаешь Аттиду ты, И тоска тебе тяжко сердце давит... ................ уж любовью ................ Стоит лишь взглянуть на тебя, - такую Кто же станет сравнивать с Гермионой! Нет, тебя с Еленой сравнить не стыдно Золотокудрой, Если можно смертных равнять с богиней; Знай: едва твою красоту увижу, Как из сердца тотчас бегут заботы. Я к тебе взываю, Гонгила, - выйди К нам в молочно-белой своей одежде! Ты в ней так прекрасна. Любовь порхает Вновь над тобою. Всех, кто в этом платье тебя увидит, Ты в восторг приводишь. И я так рада! Ведь самой глядеть на тебя завидно Кипророжденной! К ней молюсь я... ................ты припомнишь, Как, бывало, мы в молодые годы Делали то же. Много было милого в Митилене, Городе... Горькой нас... ...А в ту пору девочкою была ты. Заведем же песню теперь, подруги, Общей чередой, чтобы в ней звучали Радость и милость. Путь наш - в брачный дом: не тебе ли ведать Это лучше всех? Отпусти, простившись, Девушек-подруг, и да будут боги К нам благосклонны. Ибо нет путей к олимпийским высям Для земных людей... Между дев, что на свет солнца глядят, вряд ли, я думаю, Будет в мире когда хоть бы одна дева столь мудрая. Ты была мне когда-то, Аттида, любимицей... Ты казалась неловкою маленькой девочкой... Ты ж, Аттида, и вспомнить не думаешь Обо мне. К Андромеде стремишься ты. ...обо мне забыла Или полюбила кого на свете Больше, чем меня... ...Те, кому я Отдаю так много, всего мне больше Мук причиняют. Противней тебя я никого, милая, не встречала! Гиринны моей краше моя нежная Мнасидика... Добрый день, славная дочь Полианакта! И обучена мной дева Геро, в беге проворная, Из Гиароса... Сладкоголосую деву... Ты, моя забота... Засыпать на груди нежной любимицы... ...а ногу Пестрый сапожок обувал, лидийской Тонкой работы. ...заплетала цветы в венки... И какая тебя так увлекла, в сполу одетая, Деревенщина? ............... Не умеет она платья обвить около щиколотки. Достойный дар Андромеде был наградой... От Горго мы пресытились...

Богу равным кажется мне по счастью Человек, который так близко-близко Перед тобой сидит, твой звучащий нежно Слушает голос И прелестный смех. У меня при этом Перестало сразу бы сердце биться: Лишь тебя увижу, - уж я не в силах Вымолвить слова. Но немеет тотчас язык, под кожей Быстро легкий жар пробегает, смотрят, Ничего не видя, глаза, в ушах же - Звон непрерывный. Потом жарким я обливаюсь, дрожью Члены все охвачены, зеленее Становлюсь травы, и вот-вот как будто С жизнью прощусь я. Но терпи, терпи: чересчур далеко Все зашло... На земле на черной всего прекрасней Те считают конницу, те пехоту, Те - суда. По-моему ж, то прекрасно, Что кому любо. Это все для каждого сделать ясным Очень просто. Вот, например, Елена: Мало ль видеть ей довелось красавцев? Всех же милее Стал ей муж, позором покрывший Трою. 10 И отца, и мать, и дитя родное - Всех она забыла, подпавши сердцем Чарам Киприды. ................... согнуть нетрудно... ................... приходит Нынче все далекая мне на память Ан актор ия. Девы поступь милая, блеском взоров Озаренный лик мне дороже всяких Колесниц лидийских и конеборцев, 20 В бронях блестящих. Знаю я - случиться того не может Средь людей, но все же с молитвой жаркой... Словно ветер, с горы на дубы налетающий, Эрос душу потряс мне... Эрос вновь меня мучит истомчивый - Горько-сладостный, необоримый змей. Мне на радость пришел: я томилась, ждала тебя, Ты мне грудь охладил, что горела в огне тоски. О матушка! Не в силах за станком сидеть я ткацким: Мне сердце стройный мальчик покорил чрез Афродиту. Страстью я горю и безумствую... ...выступи, если любишь: Пусть из очей ясное вспыхнет чувство... И по капле боль... Обжигаешь нас несносимым жаром...

Кто прекрасен, - одно лишь нам радует зрение, Кто ж хорош, - сам собой и прекрасным покажется. Богатство одно - спутник плохой без добродетели рядом. Ты умрешь и в земле будешь лежать; воспоминания Не оставишь в веках, как и в любви; роз пиерийских ты Не знавала душой; будешь в местах темных Аидовых Неизвестной блуждать между теней, смутно трепещущих. И не забудут об нас, говорю я, и в будущем... Не достать до небес, хоть и вскинув ладонями... Я не знаю, как быть: у меня два решения. Пусть даже гнев в груди бушует - Праздный язык удержи от брани... ...но своего гнева не помню я: Как у малых детей, сердце мое... Ты мне друг. Но жену в дом свой введи более юную. Я ведь старше тебя. Кров твой делить я не решусь с тобой. Всю кожу мою сетью морщин старость уже изрыла, И стали белы пряди мои, прежде чернее смоли. ................... слабы, колени гнутся. И силы не те, чтобы, как встарь, ланью по лугу мчаться. .................... что я могу поделать? Никто из людей век не стареть, вечно цвести не в силах. Давно, говорят, пыл повелел розоворукой Эос В дорогу пойти к краю земли вслед за Тифоном смертным. ..................... им овладела старость. 10 ................ милой предстать супруге. ..................... видно, навек исчезло. ..................... если бы даровал он! А я красоте всею душой предана, и со мною, Покуда люблю, солнечный свет, радостный, неразлучен. ...Я промолвила: "Господи, Будь, Киприда, свидетелем: Нет на свете мне истинной радости - Лишь тоска и желание Пасть к росистому берегу Ахеронта, поросшему лотосом,.." Будь цель прекрасна и высока твоя, Не будь позорным, чтб ты сказать хотел, - Стыдясь, ты глаз не опустил бы, Прямо сказал бы ты все, что хочешь.

Та, что жизнь мне дала, говорила встарь: "Если, столь же юна, как ты, В пышных девушка волосах Носит только багряной повязки шерсть, Ей не нужен убор иной. А от рыжих твоих волос Огневое сиянье струится вкруг - Пусть украсит чело твое Из раскрытых цветков венок", 10 А тебе еще больше к лицу убор Пестротканый, из пышных Сард - Град восточный... Но такого убора нет У меня - и откуда взять Эту пеструю ткань? Виноват во всем Митилены правитель... ................. Это город наш доказал - Знай, что Клеанактида власть Пала в прах. В ней беды нашей был исток. Есть прекрасное дитя у меня. Она похожа На цветочек золотистый, милая Клеида. Пусть дают мне за нее всю Лидию, весь мой милый [Лесбос]... Нереиды милые! Дайте брату Моему счастливо домой вернуться, Чтобы все исполнилось, что душою Он пожелает. Чтоб забылось все, чем грешил он раньше, Чтоб друзьям своим он доставил радость И досаду недругам (пусть не будет Ввек у меня их!). Пусть захочет почести он с сестрою 10 Разделить. Пускай огорчений тяжких Он не помнит. Ими терзаясь, много Горя и мне он Дал когда-то. К радости граждан, сколько Он нападок слышал, язвящих больно! Лишь на время смолкли они - и тотчас Возобновились... 9 ...Горькой для нее ты явись, Киприда, Пусть не смеет хвастаться нам Дориха, Что опять любовь у нее, как прежде, 12 С другом желанным.

Звезды близ прекрасной луны тотчас же Весь теряют яркий свой блеск, едва лишь Над землей она, серебром сияя, Полная, встанет. ...Что нежная девушка Цветы собирала.. На ее берегах золотые цветут эревинфы... Что ты, ласточка моя, Пандионида... Соловей сладкогласный, вешний вестник... В нежные сердца проникает холод, Поникают крылья... В золотых сандалиях мне недавно Эос... Властная Эос.

Очень близкие были подруги Лето и Ниоба. Говорят, как-то раз Леда яйцо под гиацинтами На прогулке нашла... Белой белей скорлупы... ...я раскинусь на мягких подушках... ...Не толкни малого камешка... Ни медуницы, ни меда мне... ...Очи их ночь напролет смежены... Черный сон ночной на глаза... ...пестрые краски смешались воедино... Кличет сына она... Голос, как мед... Сказки сплетать... Золотом вздутый кубок. Пряла Малида ниточки тонкие, льняные... Таков-то в Фивы юноша въехал в колеснице...

Как от отцов к нам дошло преданье... Так гласит молва: от твоих, Елена, От недобрых дел низошли напасти На Приамов род, и в огне палящем Сгинула Троя. Не такую взял Эакид в супруги, Весь блаженный сонм созывая к пиру, На завидный брак из хором Нерея Нежную деву В свой Хиронов дом. Чистоты девичьей 10 Разрешил он пояс, и цвел любовью Брак Пелея с лучшей из дев Нерея; А через лето Был ему рожден полубог могучий, Рыжих жеребцов укротитель гордый; А Елена смерть принесла фригийским Граду и люду. ...А Елене в грудь заронила жажду, Чтоб она, аргивянка, в исступленье С вероломным вместе пустилась гостем В дальнее море, Оставляя дома и дочь родную, И супругам выстеленное ложе: Так гнала Киприда любовью чадо Зевса и Леды. ................ Черная земля поглотила много Братьев, павших в прах на равнине Трои Ради Елены. Она сплотила силы развеянных Мужей, вдохнувши в них порядок. ... Ахилл, царящий над скифами... Зевса Кронион а поросль, Аякс - после Ахилла лучший. ................... На них, творящих срам и нечестие, Обрушилась Неотвратимость, [Крепкой петлей] захлестнувши выи. Стократ бы лучше мужи-ахеяне ................. предали гибели: Суда их, миновавши Эги, Верно бы, в мирное вплыли море, - Но как во храме дочерь Приамова, Кумир Афины многодобычливой, 10 Обвив руками за колена, Лютое городу................ ..................пал Деифоб за ним. И над стенами к небу дарданскими Взметнулся плач детей и женщин, Всю оглашая равнину Трои. Аякс, объятый гибельным бешенством, Ворвался в сень Паллады священную, Страшнее всех богов блаженных Казнь назначающей святотатцам; 20 Двумя руками деву молящую Прочь от кумира Зевсовой дочери Локриец оторвал, без страха Перед воительницей-богиней. Но, исподбровья черные ужасы Метнув, богиня к морю низринулась И в темной, как вино, пучине Взбила мгновенную непогоду... И Посейдон еще не вздыбил Острым трезубцем седое море.

Ты был мне другом: вместе, как водится, Мы хлеб и соль водили за трапезой... Меланхр, меж граждан достопочтеннейший... Приспело время: пей, через силу пей! Пусть пьян нальется каждый: погиб Мирсил! ...На всех попойках бражник безудержный, С утра пьянел он полными кубками Неразбавляемого хмеля, А по ночам клокотал в застолье. Он не оставил прежних обычаев И в новой доле, первый меж первыми, Задорясь пьяными ночами Так, что у бочек трещало днище. Каким отцом, такой же и матерью 10 Рожденный, ты ли требуешь почести, Как будто вольный и достойный... ...А он, гордясь свойством с родом Атреевым, Пусть грызет горожан так, как Мирсил их грыз, Покуда нас Арес не призовет к мечам, - И не раньше тогда гнев наш уляжется, Чем кончится раздор братоубийственный, Нам терзавший сердца с той приснопамятной Поры, как некий бог вверг наш народ в беду, А Питтаку принес славу желанную... Худородный Питтак общей хвалой ставлен тиранствовать Над усталым от мук злобной судьбы бедственным городом... ...Твоя пора урочная минула, И что созрело, то и сбирается; Еще, быть может, добрый отпрыск Новые тяжкие свесит гроздья, Но слишком поздно: здесь, в винограднике, Такие лозы........................... И я боюсь, что их ощиплют Раньше, чем кислое станет спелым, Затем, что те былые садовники 10 Ушли в изгнанье... И того отца-то побить камнями Впору, а его уж отца - подавно: Нет на нем стыда... Всем ненавистный. ...И надменным духом Ввысь возлетает. Не во всем... Не лишенный ума... Аполлонов алтарь был нам оградою, Чтоб не встал на виду Отпрыск худых отцов. Наш удел - на весу: все вверх дном опрокинется, Если в городе власть заберет он, рехнувшийся...

Мы потерялись в сшибке морских валов! То справа грянет в борт перекатный вал, То слева, а меж тем и этим Мечется черное наше судно - И мы без сил страдаем под бурею: Вода под самой плещется мачтою, Разорван парус, и лохмотья Крупными клочьями свисли с реи; Трещат канаты... Волна под вихрем опережающим Встает, и нам без счету вычерпывать Захлестывающую воду... ................... ................... Огородиться бы скорее И безопасной достичь лагуны! Не поддавайтесь оцепенению! 10 Когда невзгода встала насущная Перед глазами, - всякий помни Быть пред бедой настоящим мужем. Не посрамим своим малодушием Достойных предков, в мире почиющих... .................... Нам ненавистно самовластье, Мы не хотим над собой тирана. ...И кораблю не до поклажи: Лишь самому бы остаться целым. Ревущим валом тяжко исхлестанный, Устав бороться с бешеной бурею И ливнем, чает он, что скоро Треснет над треньем незримой мели. Но пусть он праздно бьется и мечется - О нем хочу забыть я, товарищ мой, И вместе с Бикхидом и с вами 10 Душу отрадным предать утехам, Чтоб вновь и вновь... Между землею и снежным небом... ...Не плыть ковшу в кувшине с густым вином. К чему стараться? Знаем и ты и я, Что от рассвета до заката Нам не дано распевать за чашей. Так что ж мы медлим в море отважиться, Как будто зимней скованы спячкою? Скорее встанем, весла в руки, Крепким напором на шест наляжем И оттолкнемся, в море открытое 10 Направив парус, реей расправленный, - И веселее станет сердцу: Вместо попоек рука при деле... Зевс-родитель! Сжалясь над нашим горем, Лидяне две тысячи полновесных Дали нам монет, чтобы мы вступили В город священный, Хоть они от нас никогда не знали И не ждали впредь никакой услуги. Он же, словно лис, от беды надеясь С легкостью скрыться... Ежели Зевес нам поможет в деле...

В былые годы мужи лесбийские На видном месте это святилище Богам блаженным посвятили И алтари возвели в ограде. Здесь славят Зевса именем Встречника, Здесь нареклась богиня Эолии Вселенской Матерью, а третьим Здесь Дионис-Сыроядец чтится С челом безрогим. Ныне, могучие, 10 Явите милость к нашим молениям И вызволите нас из бедствий Доли изгнаннической убогой. А сыну Гирра, клятвопреступнику, Да будет казнь от мстящей Эринии - Не вместе ль дали мы обеты, Что не отступит никто из наших, Но или в землю ляжем, приняв судьбу От тех, кто были сильными в городе, Или, повергнув их мечами, 20 Вызволим граждан из горькой муки А он, толстяк, не в сердце давал обет - И, выждав время, нынче на горе нам, Поправ свою ногами клятву, Он пожирает несчастный город... Здесь, в священной земле, Агесилаев сын, Мне приходится жить, как мужики живут, И завидовать тем, кто слышит, Как вестник зовет люд на собрание И совет. Этот крик знали отец и дед С молодых своих дней и до седых волос Меж взаимной вражды сограждан. А мне суждено вдалеке от них, На чужой стороне скрывшись, как беженцу. 10 Точно так Ономакл... Подобно волку в облаве. .................... Так, по черной земле тропы измеривши, Я пришел наконец в божье святилище, Где с пути не сбивает злоба И радуют взгляд людные празднества: Собираются здесь жены лесбийские Состязаться о том, кто всех красивее, А вокруг ежегодным хором 20 Взлетают к богам звонкие выклики...

Медью воинской блестит, весь оружием убран дом - Аресу в честь. Тут шеломы как жар горят, и колышутся белые на них хвосты; Там блестящие медные поразвешены поножи - покров от стрел; Вот холстинные панцири, вот и полые, круглые лежат щиты; Есть булаты халкидские, есть и пояс и перевязь: готово все, Ничего не забыто здесь: не забудем и мы, друзья, за что взялись! Кто знает дело, кто многоопытен, Тот путь морской наметит от пристани; Когда же ты в открытом море, То повинуйся волне и ветру.. Для нас победу боги бессмертные...

Вино - окошко в человеке... Льет ливнем Зевс, ненастье великое Напало с неба, смерзлась вода в ручьях .................. Долой ненастье! Жарче огонь раскинь, Вино разбавь нескупо медвяное И запрокинься головою Между подушек из мягкой шерсти... Не поддавайся духом в несчастьях! Какая прибыль нам от душевных мук? Нет, Бикхид: лучшее лекарство - Кликнуть вина и напиться пьяным. Пей без просыпу вместе со мной, Меланипп, мой друг! Разве нам суждено, миновав Ахеронтский вал, Снова солнечных дней увидать лучезарный свет? Нет: не пробуй надежду питать непосильную! Сын Эола, Сисиф, меж людьми хитроумнейший, Мнил, что общую смерть удалось одолеть ему, - Смертной Керой, однако, и он, многознающий, Дважды был к ахеронтской волне принужден сойти. Там, под черной землею, Кронид повелел ему 10 Бремя тяжкое взять... Выпьем! Надо ли нам ждать темноты? С палец осталось дня! Принеси нам больших чаш расписных, мальчик любимый мой! Для забвенья забот бог, что рожден Зевсом с Семелою, Нам вино даровал. Лей до краев! Два к одному смешай Воду с чистым вином: пусть поспешат чаша за чашею Друг за другом вдогон... Влей в иссохшую грудь каплю вина! Встала звезда в выси - Нынче тяжкие дни: всё от жары мучится жаждою. Лишь цикада в листве, сладко звуча, льет из-под крылышек Звонкой песни поток, - а между тем ............. Над широкой землей жар распростерт всеиссушающий. Колкий сколим зацвел. Жены теперь мерзки от похоти, А мужчины - без сил: мышцу и мозг высушил Сириус... Пусть сплетут венки из цветов пахучих, Пусть наденут нам на крутые шеи, Пусть плеснут на грудь, умащая тело, Сладкую мирру... Лей душистый елей мне на чело многострадальное И на грудь в седине! С теми, кто пьет, [буду я пьянствовать]. Много мне и другим вынести бед боги назначили... Будем пить! В небесах катится Сириус... ...это, милый, вино и правда... То мне вино усладительней меда, То возбудительней острого терна... Иду на пир - дорогу мне! Прошу тебя, впусти меня. Льется вина плеск из теосских чаш... Ты ль, подсев к Диномену, Цедишь вино из кубка... Позовите ко мне, о друзья, дорогого Менона! Коли он поспешит, веселее мне станет веселье!..

Ты с чужбины принес меч с рукояткою Из слоновой кости, вкованной в золото: Ты его заслужил при вавилонянах, Их народ из беды вызволив подвигом, - Ты такого убил рослого витязя, Что пяти был локтей без четырех перстов... В дальних окраинах обитая... И, вскинув шлем, усеянный золотом... В Аресовой смешались брани...

Так молвил Аристодам Разумное в Спарте слово: "В богатстве - весь человек; Кто добр, но убог - ничтожен". Две сестры несносимые, Бедность и Бедствие, Вы немалый народ под ярмо повергаете... Между вами и нами Благородством отменные... Не прикрывая умысла обиняками... Красна погибель в брани Аресовой... ...не повредить нашему ближнему... Если будешь болтать все, чего хочется, Будь готов услыхать, что и не хочется... Никаких не сажай в землю древес до виноградных лоз... Осторожнее, друг, ты шевели зыбкие камешки: Тронешь круто - и вмиг грянет обвал прямо на голову...

[В эту пору,] когда наступает весна, расцветая, Растворите мне в чаше медвяную винную влагу Поскорей... В этот город летят из-за озер птицы...... [С тех далеких] вершин, где аромат .... [Где над] синей водой, свежей водой лозы... Что за птицы летят из-за морей с дальних краев земли? Стаи уток в выси, с шеей рябой, крылья раскинувши... Безбурные вздохи легких ветров...

Не изжить зол, не избыть бед, вековать мне в горькой доле... ... Подошла хворь, ей конца нет... ...щедро дарившие. Вот урок мой для всех бывших и будущих: Кто блуднице дает - тот одинаково Мог бы бросить свой дар в море соленое. Если скажешь ты "нет", - вот доказательство: Так бывало с любым, кто ни повадится К блудным девкам: едва дело доделано, Как навалится срам гиблого нищенства... Кружусь я в вихре, обезумев... Первый - Антандр, лелегийский город... Если ты пришлецу сможешь сказать: "Сам я оттуда же"... Тяжкий камень навис над его головою, друг мой... И над большим народом правил... Чадо скалы и седого моря... Ты развлекаешь детей, морская черепаха... И выступает, обут по-скифски... Твое жилье, твое злополучие... ...когда спасаешь их, гибнущих... Тебе, Сапфо, улыбчивой чистой деве, Сказал бы слово - только промолвить стыдно...

...Город Приама, внука Дарданова, Славный, великий, достатка исполненный, Аргоса богатыри В прах низвергли по воле Зевса, Елены-красавицы ради Подъяв многопетую распрю, Бремя тяжкое битвы плачевной. И несчастная выпала доля Пергаму Из-за Киприды 10 О златой косе. Но сейчас не по сердцу мне будет петь Ни о Парисе, о госте-обманщике, Ни о Кассандры красе, Ни о детях других Приама, Ни о бесславном, погибельном дне, когда Рухнула Троя высикотвер дынная. Доблести я не коснусь Несказанной героев славных, Для гибели Трои прибывших 20 В ладьях крепкозданных, глубоких. Вождем был у них Агамемнон, Плисфенид, властодержец, народов владыка, Отпрыск Атрея, Славы сродника. Музы, конечно, могли б геликонские Сказ повести своим словом затейливым (Только не смертный певец!) О ладьях, как на них под Трою, Конекормилицу, вышла из Аргоса, 30 Из-под Авлиды, по морю Эгейскому Неисчислимая рать, Меднощитные дети ахеян. Лучшим был Ахилл быстроногий, Герой, копьеборец преславный, И был в ней Аякс Теламонов, Гордый силой своей необорной и ростом. .................... ...Был и красавец в ней дивный, Гиллидою Златопоясой рожденный. Троила с ним Также равняли красу 40 Троян и данаев рати, Как чистое золото с медью. Краса их обоих нетленна! А с ними нетленную славу Вкусишь также и ты, Поликрат-чарователь. Я же за песен Дар прославлюся. Кассандра, Приама дочь, Синеокая дева в пышных кудрях, в памяти смертных живет. Первым, молвят, был Зевсу Геракл поборник Вместе с сильной духом Палладой-девой, Наилучшего дщерью. Ее же один рождал он: Всколебалось темя у бога... Белоконных сыновей Молионы я убил - Сверстников, крепко сращенных друг с другом, Храбрых. В яйце родились серебряном Вместе они... О Евриал, Харит лучезарных ветвь, Ты, о питомец Муз пышнокудрых! Кипридою И нежною Пейфо ты Под розами вскормлен, цветущими пышно. Только весною цветут цветы Яблонь кидонских, речной струей Щедро питаемых, там, где сад Дев необорванный. Лишь весною же И плодоносные почки набухшие На виноградных лозах распускаются. Мне же никогда не дает вздохнуть Эрос. Летит от Киприды он - Темный, вселяющий ужас всем - Словно сверкающий молнией северный ветер фракийский, и душу 10 Мощно до самого дна колышет Жгучим безумием... Эрос влажномерцающим взглядом очей своих черных глядит из-под век на меня И чарами разными в сети Киприды Крепкие вновь меня ввергает. Дрожу и боюсь я прихода его. Так на бегах отличившийся конь неохотно под старость С колесницами быстрыми на состязанье идет. Сердце милое! Вечно меня, как пурпурница быстрая... Мирты, и яблоки, и златоцветы, Нежные лавры, и розы, и фиалки... И соловьев полная звуков заря будит, бессонная. На дереве том, на вершине его, утки пестрые сидят В темной листве; много еще там яркозобых пурпур ниц И алкион быстрокрылых... ...горя, как долгою ночью горят звезды блестящие в небе. ...из камней Гладких ту сушу создали руки людей, Где лишь хищные стаи рыб Раньше паслись среди улиток. Боюсь, чтоб чести у людей Не купить ценой нечестья пред богами. Чья жизнь уже погасла, для тех найти невозможно лекарства.

Пред тобой, русокудрая Артемида, дочь Зевсова, Ланебойца, зверей гроза, Я колени склоняю. О явись и веселый взор Брось на град у Лефея вод, Где живут люди мощные, - Брось и радуйся: ты царишь Над людьми веледушными!

Ты, с кем Эрос властительный, Афродита в багрянце, Синеокие нимфы Сообща забавляются На вершинах высоких гор, - На коленях молю тебя: Появись и прими мою Благосклонно молитву. Будь хорошим советником 10 Клеобулу! Любовь мою Не презри, о великий царь, Дионис многославный! Свежую зелень петрушки в душистый венок заплетая, Мы посвятим Дионису сегодняшний радостный праздник. Весьма многошумного Тебя, Диониса.. В золотой своей одежде, дева пышнокудрая, Старика, меня, услышь ты... Пышноволосые дочери Зевса непринужденно плясали.

Я ненавижу всех Тех, кто заботы дня, тягость трудов своих В душах лелеют. Тебя, кажется мне, Мегист, Жизнь без тревог вести я научил сполна. Сединой виски покрылись, голова вся побелела, Свежесть юности умчалась, зубы старческие слабы. Жизнью сладостной недолго наслаждаться мне осталось. Потому-то я и плачу - Тартар мысль мою пугает! Ведь ужасна глубь Аида - тяжело в нее спускаться. Кто сошел туда - готово: для него уж нет возврата. Вот уже седые нити, примешавшись, В черных вьются волосах. Отупели мои мысли... И ты меня развратником Перед соседями срамишь! Весьма многошумного Умереть мне было б лучше, ибо нет другого Избавленья от несчастий, что со мной случились.

Принеси мне чашу, отрок, - осушу ее я разом! Ты воды ковшей с десяток в чашу влей, пять - хмельной браги, И тогда, объятый Вакхом, Вакха я прославлю чинно. Ведь пирушку мы наладим не по-скифски: не допустим Мы ни гомона, ни криков, но под звуки дивной песни Отпивать из чаши будем. По три венка на пирующих было: По два из роз, а один - Венок навкратидский. Сплели Из лотоса венки, на грудь надели и на шею. Носит вино бронзовоцветное, Полною кружкой его наливая, Мальчик-прислужник. ...И не греми, как вал морской, А Гастродору шумному Обильно кубок наливай И пей ты с ним во здравие. Снова меня не хочешь пьяным домой отправить? Тот мне не люб, кто в гостях, пируя за полным кратером, Речь заведет о вражде, о многослезной войне. Тот мне любезен, кто Муз и дары золотой Афродиты Вспомнит на радость гостям, полня весельем весь дом.

Ввысь на Олимп Я возношусь На быстролетных крыльях. Нужен Эрот: Мне на любовь Юность ответить не хочет. Но, увидав, Что у меня Вся борода поседела, 10 Сразу Эрот Прочь отлетел На золотистых крыльях. Дрался, как лев, в кулачном бою. Можно теперь мне передохнуть - Я благодарен сердцем за то, Что от Эрота смог убежать, Спасся Дионис ныне от пут Тяжких, что Афродита плела. Пусть принесут в кувшинах вина, Влаги бурлящей пусть принесут... ...бросился вновь со скалы Левкадской И безвольно ношусь в волнах седых, пьяный от жаркой страсти. Во тьме Над скалой ношусь подводной. Дай воды, вина дай, мальчик, Нам подай венков душистых, Поскорей беги - охота Побороться мне с Эротом. Как кузнец молотом, вновь Эрот по мне ударил, А потом бросил меня он в ледяную воду. Бред внушать нам, смятеньем мучить Для Эрота - что в бабки играть. Люблю опять и не люблю, И без ума, и в разуме. Говорят, в любви хороша справедливость. Пусть против воли твоей, а все ж я останусь с тобою. Кобылица молодая, бег стремя неукротимый, На меня зачем косишься? Или мнишь: я - не ездок? Подожди, пора настанет, удила я вмиг накину, И, узде моей послушна, ты мне мету обогнешь. А пока в лугах, на воле ты резвишься и играешь: Знать, еще ты не напала на лихого ездока! Пирожком я позавтракал, отломивши кусочек, Выпил кружку вина - и вот за пектиду берусь я, Чтобы нежные песни петь нежной девушке милой. Бросил шар свой пурпуровый Златовласый Эрот в меня И зовет позабавиться С девой пестрообутой. Но, смеяся презрительно Над седой головой моей, Лесбиянка прекрасная На другого глазеет. С болью думаю о том я, Что краса и гордость женщин Все одно лишь повторяет И клянет свою судьбу: "Мать, всего бы лучше было, Если б ты со скал прибрежных, Горемычную, столкнула В волны синие меня!" [...иль чуждаешься] 2 Незнакомца ты сердцем своим? Всех вокруг дев ты прекраснее. В доме своем лелеет тебя Размышлением крепкая мать, На лугу вволю пасешься ты, Там, где Киприда в нежной траве Гиацинты взрастив, лошадей Под ярмо шлет, всем желанное. 10 Если бы ты, вспугнув горожан, Средь шумливой промчалась толпы, Всколебав разом сердца их вдруг, Как Гермотима, всех до себя... С ланью грудною, извилисторогою, мать потерявшею В темном лесу, боязливо дрожащая девушка схожа. Мила ты к гостям; дай же и мне, жаждущему, напиться. Я потускнела вся, стала как плод перезрелый, Виною - безумье твое. Что же ты мчишься, С душой, как сиринга, полой, Груди свои миррой намазав? На берег я из реки выхожу, блеском сияя светлым. Сбросила хитон, как у дорийцев... Бегу я от нее, как будто я кукушка. Заботишься одна о слишком многих ты. Сплетясь бедром к бедру. Не мою деву нежную... Мальчик с видом девическим, Просьб моих ты не слушаешь И не знаешь, что душу ты На вожжах мою держишь. ...Тех кудрей, что так чудесно Оттеняли нежный стан. Но теперь - совсем ты лысый, А венец кудрей роскошный Брошен мерзкими руками И валяется в пыли. Грубо срезан он железом Беспощадным, я ж страдаю От тоски. Что будем делать? 10 Фракия ушла от нас! Гривою тряся фракийской... Ты остриг красу безупречную нежных волос... Клеобула, Клеобула я люблю, К Клеобулу я как бешеный лечу, Клеобула я глазами проглочу. Пифомандр меня снова сразил Любовью, хоть я от Эрота спасался. В двадцать струн на магадисе, Левкаспид, пою твоей юности цвет. Кто это, к юношам Милым взор обратив, всем существом флейт полузвук ловит? О ты, трижды вспаханный, Смердис!.. Я б хотел сойтись с тобою: ты имеешь нрав приятный... Ты же был ко мне непреклонен. Ибо мальчики за речи полюбить меня могли бы: Я приятно петь умею, говорить могу приятно. ...но стройность бедер Покажи своих, о друг мой! И спальня - не женился он, а замуж вышел в спальне той. Варварскую речь смягчи ты, Зевс, его.

Изо всех друзей отважных вопль мой первый - о тебе: Юность отдал ты, чтоб рабства город не узнал родной. Любит жестокий Арес тех, кто в бою не гнется. Города стены - венец его; ныне они погибли. Полные слез он возлюбил сраженья. И вот наш Елисий снова Свой щит черногрозный щиплет... Бросив свой щит на берегах речки прекрасноструйной. А кто сражаться хочет, - Их воля: пусть воюют!

Раньше ходил в рубище он и в старой шляпе войлочной, Вместо серег в мочках ушей носил кусочки дерева; Облезлой бычьей шкурою Плечи одев (шкуру содрал он со щита негодного), Жил среди шлюх плут Артемон, среди торговок мелочных, Нечестно добывая хлеб; Часто на брус шею он клал и колесом пытаем был, Часто ему шкуру витым спускали со спины бичом И выдирали бороду. 10 Ну а теперь Кики сынок ездит в повозке, золото Носит в ушах, темя покрыв слоновой кости зонтиком, Как женщины........ Еврипилу русому забота - Артемон и его носилки. Десять месяцев прошло уж, как Мегист наш благодушный, Увенчав чело лозою, тянет сусло слаще меда. Симала я в хоре узрел - с пектидой он был прекрасной. Изготовителя мазей Страттида Спросил я, чего он чванится. Говорит Таргелий, что ты мечешь диск Искусно. Я поднял чашу полную в честь Эрксиона С белым султаном - и осушил ее... Не сули мне [обилье благ], Амалфеи волшебный рог, И ни сто, да еще полета Лет царить не хотел бы я В стоблаженном Тартессе. Подобно чужеземцам вы приветливы: Лишь кров вам нужен да очаг нагревшийся. Когда-то были доблестны милетяне... Засовом смысла нет створки дверей запирать: Спокойно спи и так. Мятежники На острове, Мегист, Разоряют священный город. И не то чтобы стоек, Ни чтоб граждан приветить. Не воссияло тогда еще среброликое им Убежденье. Случку ослов с лошадьми Изобрели мисийцы. Вовсе не наше, к тому ж не прекрасно... Отобрал большое сокровище.

Трудно стать человеком, который хорош - Безупречен, как квадрат, И рукою, и ногою, и мыслью... Даже слово Питтака, хоть и мудр его язык: "Знатным мужем быть нелегко", - Слышится мне неладным... Только богу ведь это дано; А смертному люду нельзя не быть дурным, Если сжало его необорное несчастье. 10 Всякий в доброй доле добр, в злой доле зол: Кого любят боги, тот и лучше всех... Оттого и не брошу я сужденных мне лет Вслед пустой надежде на несбыточное - Между нами, рвущими плоды широкой земли, Непорочного взыскуя человека: А найдись мне такой - я повестил бы вам о нем... И того я рад любить и хвалить, Кто не делал в жизни нарочного зла; С неизбежным же и боги не борются... 20 Пусть не будет он недобр, пусть не будет закоснел, Пусть он знает Правду, нужную городу, - И такой он здоров, и такого мне довольно, и такого я не попрекну: Ведь и так несчетно племя пустых людей; Что без примеси дурного - то и благо! Некое слово гласит: Доблесть высоко на скалах живет неприступных И зорко блюдет свой предел заповедный, Очам не всякого смертного зрима, Но только тому, кто со многим потом И муками взыдет туда, Мужества высей достигнув. Кто, полагаясь на разум, похвалит Клеобула, жителя Линда, Если вечных теченью рек, и вешних цветенью трав, И пламени Солнца, и свету Луны золотой, И вихрям морским уподобил Он жизнестойкость кумира над гробом? Все, что ни есть, слабее богов. А камень Разрушат и руки смертных. Только муж неразумный так мыслит. ...разделяет худое и хорошее. Взговорит ли кто несдержными устами - [В них] иное - ненужный дым, А иное - несквернимое золото. Всеоборная Истина Лишь немногих одаривает доблестью, [А она] не пустое благо: [Без нее] невольного пересиливает Хитроумная Корысть неодолимая Или жар всемогущей Афродиты.

Кто из нынешних Увенчался от стольких побед Листвой миртов, плетеньем роз В состязаньях меж окрестников?.. Нескупо Баран пообстриг руно, В светлодревесную Представ святую Зевсову ограду... На него бы ни Полидевк Не занес могучую длань, Ни железная порода Алкмены...

Ведь ты человек, - Не говори ж, Что нам на завтра готовится. Счастливца ли зришь, - Ты не гадай, Счастье надолго ли. Быстрее, чем мухи крылатой полет, В нашей жизни все меняется. Ибо даже и те, что богами-владыками Были в прежние дни рождены, полубоги-мужи, Бесконечно, беспечно, безмятежно не прожили Вплоть до старости поздней. Ибо все исчезает в одном устрашающем водовороте: И богатство, и высшие доблести. ...Но мало сил Есть у людей, и стремленья их тщетны, и краткий их Только смена трудов и тягот, А смерть нависает над каждым, неизбежна для всех: И этот удел ниспослан равно И лучшим, И тем, кто плох. Иначе как от богов Никому не дается доблесть - Ни человеку, ни граду. Бог всеразумен. Но бренно Все среди смертных. Нет такого зла, Чтоб для смертных было нежданным: Во мгновенье ока Все низвергает.

Светел жребий и подвиг прекрасен Убиенных перед дверью фермопильской! Алтарь - их могила; и плач да не смолкнет о них, но да будет Память о славных живою в сердцах! Время Не изгладит на сей плите письмен святых, Когда все твердыни падут и мох оденет их следы! Тут схоронила свой цвет Эллада, любовь свою. Ты, Леонид, мне свидетель о том, спартанский воин, Чей не увянет вечный венец.

...И ларь, Искусно украшенный, Била неукротимая буря, Море бурлящее било, и страх Не оставил без слез ее щеки. Руками Персея обвив, говорила: "Дитя, Какие терплю мученья! А ты уснул, молоком насыщен, Дремлешь блаженно в скорбном ларе, 10 Окованном медью, в ночи Мерцающем, распростертый в сумраке сизом. Ни толщей морской над волосами твоими, Младенчески-нежными, Не тяготишься, ни грохотом бури, - в багряный плат Уткнул свое личико ясное. А если бы страшного ты устрашился, - Внял бы речи моей твой нежный слух. Усни, младенец, море, усни, усни, Беда безбрежная. Да умерится буря, 20 Зевс-отец, волей твоею! Дерзкую речь - Просьбу без всякого права - прости мне!"

Что сбылось, тому уж не быть небывшим. Но без наслаждения Нежеланна смертным ни жизнь, ни власть, Ни божественный удел незавиден. По нужде и жесткое сладко. Юное вино - Явный дар недавней лозы, Сказанное же слово - Праздного и вспыщенного ума... Бессчетные стаи птиц Порхают над его головой, И прямо прядают ввысь Рыбы из темно-лазурных вод, Когда сладкая манит их песнь. ...А дарует тебе сей дар Гермес-Состязатель, сын Крутоокой горной Майи, которую Породил Атлант краше всех из семи Синекудрых дочерей, Прозываемых небесными Плеядами... ...Воротясь же, Не в Магнесии обитал, а в Коринфе, Властвуя Лехейским престолом, Однодомец колхидской супруги... Он, метнув копье За водоворотный Анавр, Одолел Всех юнцов виноградного Иолка: Так Гомер и Стесихор спели миру. Жестокое дитя, От злоумной Афродиты Злоискусному рожденное Аресу... Черпают к омовениям Священную оттоле влагу Прекрасноволосых Муз... ...Из пурпурных уст Льется девичий голос. Когда Зевс Вразумляет четырнадцать зимних дней, То зовется та пора между смертными Святым безветрием, Пестрокрылой алкионы лелеющим птенцов... Синяя ласточка, Звонкая вестница Сладостно веющей весны... Вешние говорливые Зеленоголовые соловьи... Не вставал листоколеблющий ветер, Отвевая медвяный голос От смертного слуха...

Славь, коли хочешь, Павсания, славь, коли хочешь, Ксанфиппа, Славь хоть Леотихида, - а я воспою Аристида, Сына священных Афин: Лучшим явился он к нам. Фемистокл ненавистен Латоне - Лжец, бесчестный предатель! На подлые деньги польстившись, Тимокреонту, что был ему другом, он не дал вернуться В город Иалис родной! Взял три таланта и прочь уплыл. Плыви на погибель, - Злых возвращая, благих изгоняя, иных убивая, 10 Брюхо набив серебром, а на Истме - скупой, как харчевник: Все у него на пиру Ели холодное мясо и кляли хозяина насмерть... .................. Муза, песню эту прославь Ты меж эллинов навсегда: Эта честь подобает ей. Знать, не только Тимокреонт Присягал служить для мидян: Есть другие не лучше его. Не один я с куцым хвостом - Есть и другие лисы! Ах, слепое ты Богатство! Не являлось бы ты людям Ни на суше, ни на море, А гнездилось бы в Аиде, В Тартаре над Ахеронтом! От тебя - все наши муки.

Терпсихора мне велит Звучной песнью петь героев Для нарядных жен танагрских - Да возрадуется город Звонких звуков сладким ладом! ................... Я, слова напевов отчих В новый заключив порядок, Хоровод девичий правлю: Славлю я родной Кефис, Славный песнями моими, Громко славлю Ориона, Породившего от нимф Пятьдесят сынов могучих...

"Трех дочерей у тебя забрал Тварей творец, владыка Зевес, Трех увел хозяин морской Потидаон, и двух силком Феб принудил к союзу, Взял девятую славный Гермес, Майи отпрыск, - вот как Эрот Вместе с Кипр ид ой богов влечет Красться тайком в заповедный дом 10 За невестой желанной. Выйдет из чресл девяти юниц Племя героев-полубогов, Чадообильных, вечномладых, Взысканных честью, - треножник-вещун Мне уста отверзает. Мне, Акрефею, от братьев дан, От пятидесяти - мне одному, Жребий благой, жреческий сан: Ныне реку в ограде святой 20 Правды горней глаголы. В оные дни дал Летоид В дар Евониму треножник свой, Дабы ему во храме вещать, Но Евонима низверг Гирией, Отпрыск Потидаона. Отнял оракул вместе с землей У Гириея отец Орион, Но от земли он ввысь вознесен, Дабы вовеки хранить небосклон, 30 Я же - храма хранитель. Свыше моя вдохновенна речь, Словом неложным судьбу возвещу: Ты под обру уступи богам, Ты не таи злобу в душе - Стал ты тестем блаженных". Так промолвил провидец святой, Тотчас сердцем смягчился Асоп, Хоть из очей слезы лились. За руку взяв Акрефея, речет 40 Он ответное слово...

[Он поет] куретов дела: Как таили богини плод В темноте скалистых пещер, Как от Крона коварных ков Укрыла младенца блаженная Рея Потому великий почет Меж бессмертных ей. Лишь пропел, Побуждают Музы богов Киферону победу судить, 10 Бросив в урну жребий благой, - И боги решили по их совету. Возвестил собранью Гермес, Что желанной чести достиг Победивший счетом камней Киферон - и главу певца Украшают боги венком. А душу его веселие полнит. Геликону же грудь теснит Тяжесть скорбная: в злой тоске, 20 Сотрясая громады гор, Он могучий схватил валун И метнул его с воплем вниз, Бессчетных осколков лавину руша. ...я Миртиде Ставлю в упрек звонкоголосой: Спорить за приз с Пиндар ом ей - Женщине - смысл был ли какой? Дела героев и героинь На ионийский лад я пою.

Тебе моя песнь, сын Клиния! Красна победа, Но красней всего между эллинами - Неуемною колесницею прористав, Первым, и вторым, и третьим Зевсовой оливы стяжать венец В выкрик гласящему глашатаю...

Не мужской в них облик, Не женский голос, Но, воссев они в колесницах, Между солнечных рощ Рьпцут, Те - ловитвою услаждая сердце, Те - священных ладанных слез, Те - благоуханных Фиников взыскуя, а то Гладких зерен сирийской корицы.

Из святых извергнувши рук Певчую снасть, Молвила бессмертная: "Прочь, Срам для тел: Не в добычу я твоей скверне!.."

...А зовется Прорывающаяся сквозь подземные узы - Узь-рекой: Ахеронтом... Только что не знавши вина, Все уже взгнушались водой - Диво ли, что вскорости выдалась Одним - смерть, А другим - исступленный зык... Внемли, отче, Дивный смертным, Вечную питающий душу...

................... ...Рвались они смять Сосновые руки весел. Налетал ли неоттяжный удар, 10 Щепящий гребные упряжи, - Скопом рушились пловцы на ударивших; Лучился ли у досок просвет - Всплескивал вновь Стук пенных сосен в кривом бегу; А когда, размыканные, Зияли ладейные тела Боковицами в опоясках льнов, - То иных доковеркивал новый гром, А иные стремглав шли вглубь, 20 Обезблещенные хватким железом. Опетленный Арес, Взнузданный в огне, Твердым древком Взлетал из рук и падал меж тел, Трепеща на ветру оперением. Смерть Нес полновес свинца И смольный огонь, Обжимавший стрекальные обрубины, 30 Теснящаяся жизнь Жертвою стлалась Медному жалу змей, Крылящих с натянутых жил. А зеленогривое море Рубцевала Красная роса кораблей, - И все было боль и крик. В напор и в отпор Наш и вражий строй 40 Вплавь резал грудь Амфитриты, В венце из рыб, Меж мраморных крыл. И тогда-то Гермский долинник, Чьей земли не обстичь и в день, Плугом ног, Стуком рук Взрыл дождевое поле 50 Сам по себе остров под кнутами волн. Взыскуя исхода, Завлеченный туда, где все уже едино... 53 ...Взмолился он к морскому отцу: ................... 60 ...А когда и щадил его ветер - Врушивался в рот Пенный ливень не Вакхова литья, Полое захлестывая снедалище, Горлом изрытая соль, Криком, как визг, и мыслью, как бред, Сквозь скрежет зубов Вдосталь клял он Море, сокрушителя тел: "Лжешь, неистовое, 70 Хищную шею твою Уж вломило ты под канатное ярмо: Мой, мой царь Ныне тебя возмутит Соснами, отродьями гор, Ныне замкнет В свой беглый взгляд твою плавную гладь. Лживая буйственница, Вековая ненавистница, Любовница ветров, гончих меж волн". 80 Так хрипел он, спершись в груди, Крутою пеною Извергая из губ глубинную соль. Но уже расточалась в бег Торопливая вражеская сила; Шеями вперед Гибли струги, дробясь о мель; Рвались из рук Черные ладейные ноги, В челюстях крушились 90 Мраморными брызгами дети ртов. Было море в трупах, как небо в звездах: Ослепшие, Бездыханные, Щекотали они волны, бременили берега, А там, на песке, Дрогла нагота, Кипели слезы С криком и стуком Рук о грудь, 100 С похоронным стоном О земле отцов: "Мисия моя, Горные складки в космах лесов, Вырваться бы к вам Из ристалища ветров, 106 Да не канет моя плоть незасыпанною! ...................... 115 ...Умчаться бы мне туда, Где вовек бы моему властелину Над плавью Геллы Крыши не крыть для дальновидного пути! Тогда бы 120 Не шел я на эллинского Ареса От Тмольских круч и лидийских Сард. А ныне Где обресть мне Сладкий приют от избежимой ли судьбы? Илионский брод - Единое мне разрешение от бед, Если пасть там к колену Горной Матери, Охватить те руки о дивных локтях Владычицы, одетой в черную листву: 130 "Вызволи, золотоволосая, Меня, меня, прегражденного в днях, Да не вынет мне жизнь Бьющее под челюсть Скорое железо в привычной руке, Да не размечет меня Северный ветер, губитель кораблей, Ходок по волнам, Леденящий в ночи, - Ибо уже одичалый вал 140 Разымает мне с членом член, Чтобы лечь мне в снедь Пагубным клювам плотоядных стай". Таковы лились горючие стенания. А как пал, Сирый, в бою Пажитных насельник Келен Пред железным рубителем эллином, И заворотило его за волосы горлом вверх, - Он обвил молящей рукой сгиб нависших ног, 150 Он заплел язык азийский эллинским, Он взломал чекан печати на устах своих, След следя ионийских слов: "Я меня тебя как? Какое дело? Никогда обратно: Вести меня сюда мой царь; Больше, отче, нет, нет, Никогда воевать сюда, Сяду тихо! 160 Я не тебя сюда, я там - Сарды, Сузы, Агбатаны! Артемис, мой великий бог, В Эфес защита!" Но уже, расточившись вспять, Быстропутные беглецы Обоюдоострые дроты пометали из рук, Врезали в лица острия ногтей, Растерзали на грудях персидскую ткань, Сладили голосами азийский вопль, 170 И царев собор Отгрянул их стонущему ужасу, Вскинувши взоры на встающую страду. А царь, Взвидев силу свою В завороте, в смуте, в отпоре, в беге, Поверг себя на колени, Вскинул на себя руки И, обуреваемый вспененною судьбой, Молвил: 180 "Горе дому, которому не стоять! О, палящие струги эллинов, Извели вы Юных лет многолюдный цвет: Не увить ему ладей в их обратной тропе, Ибо их сгрызет Пышущая пасть безъяремного огня, Да восстанет скорбь по всей Персиде. О, тяжек мне и горек эллинский путь! Так не медлите же, 190 Запрягите мне колесницу о четырех конях, Бессчетную благодать вздымите на возы, Запалите шатры, - Да не станет им впрок мое обилие". А те, Вскинувши победный столб И святейший удел Крониду, Прозвенели песнь - Иэ, иэ - Спасителю Пеану, Стуча стопой 200 в лад высокой переступи пляса. "Иэ, Пеан, Величатель Новозданиой Музы, Золотой лирницы, Приди подспорником песнословиям моим! Ибо мощный народ, Знатный отцами, Долгий днями, Правящий Спарту, 210 Брызжущий юным ее цветом, Стрекалом меня жжет, Вменяя в бесчестье Древней Музе Юные песни. А я от тех песен Не чуждаю Ни старого, ни юного, ни сверстного, А гоню я прочь Лишь охальников старой Музы, 220 Терзателей лада, Истошных вопленников, С площадными горланами мерящих голоса. Первым Орфей, Сын Каллиопы, пиерийский горец, Пестрозвучную породил черепаху; За ним Терпандр, Вскормленник Антиссы в эолийском Лесбосе, В славных песнях Запряг свою Музу на десять сторон; 230 И вот Тимофей, Вздыбив кифару В мере и ладе одиннадцати струн, Отверзает залежь Певчего сокровища в тереме Муз. А родил его Милет, Первый город Ахейского люда о двенадцати стенах, И к тому ли святому городу Низойди, 240 Пифийский стрелец, Одаряя непомутимый народ Зацветающим обилием и миром Благозакония".

Чащу из змеиного дерева Он наполнил черной бессмертной влагой, В дышащей пене, Вливши двадцать мер вакхической крови С новопролитыми слезами нимф...

Ежели Харон, Тимофеев сын, Нам претит пренебрегать Ниобеиным, Но велит отваливать от причала, И зовет ночная судьба, Коей долженствует внимать...

...что мудрая-де богиня, Мудрую снасть Взявши Афина в руки, В страхе стыда за неладный облик Бросила прочь, В славу рукоплескателю Марсию, Нимфорожденной твари, - Этого не приемлет мой ум! Статочно ли жалиться 10 Страстью о стройной красоте Той, кому от Клофо велено быть В девстве, безбрачном и бездетном?.. ...Праздно и неладно Те пустые вздоры торговцев Муз Ввились в Элладу На укор людям умного ремесла. ...В лучший дар дареного Бромию От святой богини, чей вздох - как ветр И как блеск - вихрекрылатые пальцы.

Гигиея-Здравие, Старейшая меж блаженных, С тобою, Прозорливою однодомницею, Мне дожить бы остаток жизни! Ежели даруется радость В деньгах, в детях, В царской ли богоравняющей мощи, В страсти ли, настигаемой 10 Афродитиною тайною снастью, В чем ли ином, От богов людям данном в сласть и отдых, - Лишь с тобою, Блаженная Гигиея, Все цветет и блещет в песнях Харит, Без тебя же ни единый не счастлив.

Добродетель, Многотруднейшая для смертного рода, Краснейшая добыча жизни людской, За девственную твою красоту И умереть, И труды принять мощные, неутомимые - Завиднейший жребий в Элладе: Такою силой Наполняешь ты наши души, 10 Силой бессмертной, Властнее злата, Властнее предков, Властнее сна, умягчающего взор. Во имя твое Геракл, сын Зевса, и двое близнецов Леды Великие претерпели заботы, Залучая силу твою. Взыскуя тебя, Низошли в обитель Аида Ахилл и Аякс. 20 И, о твоей ревнуя красе, Вскормленник Атарнея не видит более полдневных лучей. Не за это ли ждет его песнь И бессмертье От Муз, дочерей Мнемосины, Которые во имя ЗевсаТостеприимца Возвеличат дар незыблемой его дружбы?

Гимны поют вам, божества, Фебу и Зевсу, праотцу Дидимы: "Да не падет мор на стада четвероногих, хищный мор проклятый, Юноша, ты, сердцем моим трижды любимый, отврати несчастье. 4 Тучный мой скот пусть без вреда травку зеленую мирно поедает. ........................ 7 Отчий твой род к Дайту идет, матери предки кровные восходят К тем, от кого .......... ты происходишь прямо от Лапифа". Только ты, Феб, это сказал - он уж ликует от твоих подарков, Место в лесу, где он тебя видел впервые, делает священным, Ключ где двойной бьет из земли, крепит он в землю лавровые ветки. Милостив будь, наш господин, ты, о Дельфиний, - имя таковое Ставлю в зачин, с Делоса ведь ты в град Экусий прибыл на дельфине.

I Эвий! Эвий великий, сюда! В облике бычьем, плющом обвив Кудри, к весенней приди земле, Бромий, в священную пору! Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! Древле в Фивах вакхических Ты рожден был Фионою - Гимн запели бессмертные, Возвеселилися смертные, 10 Вакх, твоим появлением! Иэ, Пеан-Спаситель, иэ! Град сей, Вакх всеблагой, храни С благодатным богатством! II Стали славить тебя неистово Славная Кадмом гладь равнин, Бухты минийской ширь, Щедрый остров Евбея! Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! В Дельфах гимнами гордое 20 Возликовало святилище, Ясен лик ослепительный В хороводе дельфийских дев Вакха в ущельях Парнаса! Иэ, Пеан-Спаситель, иэ! Град сей, Вакх всеблагой, храни С благодатным богатством! III [Леопардовый мех] рукой Сотрясая неистово, Вихрем мчишься ты, о Пеан, 30 К элевсинским святыням! Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! Племя эллинов и земля Ждут тебя и зовут Со жрецом Дионисовым К таинствам - не дано Созерцать их смертным... Иэ, Пеан-Спаситель, иэ! Град сей, Вакх всеблагой, храни С благодатным богатством! .................... V После к благостным пажитям Фессалийским он держит путь, К склону Олимпа, наделу Муз, К славной Пиерии! Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! Музы-девы венками в круге Плющевыми увенчаны, 60 Воспоют на бессмертного, И Пеаном почествуют. Песнь Аполлон заводит. Иэ, Пеан-Спаситель, иэ! Град сей, Вакх всеблагой, храни С благодатным богатством! ..................... IX Завершить побуждает бог Дело амфиктионов Споро, пока молодой стоит Месяц в небе и медлит! Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! 110 В ежегодичных празднествах Ты, с богами сроднившийся, Гимн священный и жертву яви От богатства Эллады всей Всенародным молением! Иэ, Пеан-Спаситель, иэ! Град сей, Вакх всеблагой, храни С благодатным богатством! X Ты - блаженство и радость нам, Счастье смертного племени, 120 Вечно юный, ты наделил Паствой храм Феба владычного! Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! ... с золотыми кумирами златом блещущий... ...волосы - серебро и слоновая кость, властный ладом исконным... Иэ, Пеан-Спаситель, иэ! Град сей, Вакх всеблагой, храни 130 С благодатным богатством! XI Ты в пифийском святилище Раз в пять лет повелел справлять Празднество с пеньем и пляскою И состязанья годичные - Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! Равно звонкоголосыми Запеваньями статую Вакха ставить у золотых Львов, ты устроил священному 140 Богу приют подобающий! Иэ, Пеан-Спаситель, иэ! Град сей, Вакх всеблагой, храни С благодатным богатством! XII Так встречайте Диониса Хороводными плясками, Плющевые венки надев! Эвоэ, Иовакх! О Пеан, иэ! Во славу изобилья Эллады...

Иэ, Пеан! Восхвалим бога, народы, Обитающего в Эпидавре святом! Ибо так заповедали предки И праотцы наши, о Феб-Аполлон! Промыслом Зевса родителя Эрато Сочеталась священными брачными узами с Малом. Флегий, что жил в Эпидавре родимом, Дочерь Мала взял в жены - была Эрато Матерью Клеофемы, - так ее звали. 10 Имя дали дочери Флегия - Эгла, За красоту прозвали ее Коронидой! Феб златострелый, узрев ее в домах Мала, девичество Эглы похитил, Возлегши на сладостном ложе, - О Лето златокудрый отпрыск! Чту тебя: родила в благовонном наделе Эгла, Роды ей облегчили Дня дитя и с Мойрами Лахесис, именитая повивальная бабка! Прозванье ему от матери Эглы - Асклепий - 20 Дал Аполлон, Асклепий, целитель болезней, Даятель здоровья, великого дара для смертных! Иэ, Пеан! О иэ, Пеан! Радуйся, боже Асклепий! Чтимый твоим Эпидавром, матери градом, Лучезарного дай процветанья Телу и разуму - Пеан, иэ! Дивную силу свою ты явил перед нами, Асклепий: В те времена, когда ходил Филипп на спартанцев С войском, ревнуя награду отторгнуть почести царской, Из Эпидавра святого воинственный прянул Асклепий, 30 Род Гераклидов храня, на помощь - и Зевс пощадил их! Как-то пришел сюда изнуренный отрок с Боспора, И повстречался он с богом; воинским грозным доспехом В злате блистал ты, Асклепий, и отпрыск, бога завидев, Руки подъяв, умолял, с прошеньем к нему обращаясь: "Я обделен твоими дарами, целитель Асклепий, Смилуйся!" Ты, пресветлый, на речи такие ответил: "Здесь побудь, ободрись, к тебе приду, но сначала Тяжкий жребий войны отведу я от лакедемонян - Чтут они Феба пророчества, столь справедливо по коим 40 В граде законы Ликург для жизни сограждан устроил!" В Спарту он устремился, во мне побудив помышленье Лакедемонянам тотчас божественный в слове поведать Промысел. И от меня тогда услыхали спартанцы Вести спасительной глас - и вправду, Асклепий, ты спас их! Пышно велели они принять тебя, величая: Пелопоннеса просторноравнинного дивный Спаситель! Гимн этот, бог из бессмертных добрейший, сложен Исиллом, Славившим силу твою, владыка, как то подобает!

Как боги всеблагие и всесильные Городу мирволят! Издалека Деметрия с Деметрою К нам приводит случай: Она справляет девы Коры в городе Таинства святые, А он, улыбчивый, сияя красотой, Словно бог, нисходит... Величественно выступает он, кольцом 10 Встали тесные други, Как звезды в небе, верные соратники - Сам он словно солнце! О, здравствуй, отпрыск Посейдона мощного, Здравствуй, сын Киприды! Иные боги далеко находятся, К ним мольбы напрасны, И нет их здесь, не внемлет ни один из них, Ты - стоишь пред нами Не каменный, не деревянный, но живой! 20 Молимся мы тебе: О милосерднейший, дай поскорей нам мир, Всемогущ ты ныне! Не Фивы, нет, теперь Элладу целую Сфинга одолела, На этолийских скалах возлегла она, Словно встарь, ужасна, И жизни наши похищает, алчная, Нет в нас сил сражаться, Вор этолийский крал, что далеко лежит, 30 Ныне - что поближе! Карай его своею властью - если нет, Нам найди Эдипа, Чтоб Сфингу эту он со скал высоких сверг Или опозорил.

Прилетела ласточка, Принесла погоду, Добрые годы Да на брюшке белом, Да на спинке черной. Выносите сладости Из полного дома, Да сыру кусок, Да вина глоток, 10 Не откажется она От пшеничной булки, От бобовой каши. С чем вернемся, что возьмем? Дай хоть немного! А не дашь, так не уйдем, Прямо вместе с косяком Двери утащим Иль жену твою возьмем Прямо из дома, 20 Она ростом-то мала - Легче потащим. Если дашь нам что-нибудь - Хорошо отдаримся. Отворяй-ка, отворяй Ласточке двери! Мы не старцы-старики - Малые дети! Смело вступи, Кора, на мост: Поле трижды еще не вспахано. Дождик, дождик, Зевс, пошли На поля родных Афин И на пажити равнин. - Где мои розы? Где мои фиалки? Где мой сочный сельдерей? - Вот они, розы! Вот мои фиалки! Вот он, сочный сельдерей! Получай свою удачу! Получай свое здоровье! Вам дает его богиня, Та, кого мы призывали.

В бой, сыны достойных граждан, Дети мужественной Спарты! Крепко щит рукой сжимая, Грозно копьями потрясши, Жизней ваших не щадите За отечество, за Спарту!

О Паллада, владычица Афина, Тритогена! Правь градом и народом, Охраняя от мора и смут, Ранней смерти лихой, - ты и родитель твой. Час венки надевать - пою Деметру, Олимпийскую мать Богатства славлю, Персефону с ней, Зевсову дщерь. Слава, богини, вам! Город блюдите сей. Делос! Здесь родила Лето когда-то Златокудрого Феба-Аполлона С Артемидой, что ланей разит, Девой-охотницей, властной над женами. Пан! Хозяин Аркадии преславной! О плясун, спутник Вакха, нимф шумливых! Рассмейся, о Пан, улыбнись! Песни веселый звук пусть усладит тебя! Мы хотели того - мы победили. Даровали бессмертные победу, Чтя Пандросу, любезную Афине. Было б можно проникнуть внутрь другого - Грудь раскрыть и его увидеть мысли, Все узнать и обратно закрыть, Чтобы друзьями звать тех, в ком обмана нет. Благо высшее смертному - здоровье, А второе - пригожим уродиться, Третье - честно богатством владеть, А четвертое - молодость с друзьями! Пока на суше - путь свой рассчитывай, Коль ты моряк и дельный, и стоящий, А вышел в море - тут уж надо Мчаться туда, куда ветер дует. Клешнею зажав змею, Такое вымолвил рак: "А другу надо быть прямее! Не надо кривить душой!" С веткой миртовой меч нести я стану, Как Гармодий нес с Аристогитоном, Умертвивши тирана вдвоем, Равнозаконие граду Афинам дав. О любимый Гармодий, ты не умер! Говорят, ты на острове блаженных, Где Ахилл быстроногий живет, Отпрыск Тидея где, доблестный Диомед. С веткой миртовой меч нести я стану, Как Гармодий нес с Аристогитоном, Ведь тирана Гиппарха они Умертвили на празднестве в Афинах. Ваша слава вовеки не померкнет, О Гармодий, и ты, Аристогитон. Вы тирана убили вдвоем, Равнозаконие граду Афинам дав. Друг! Адмета завет знай хорошо - храбрых люби душой! Трусов, друг, сторонись! Помни всегда - нет благородства в них! Аякс, Теламонов сын, о копейщик, молва идет - После Пелида сильнейшим был ты под Троей меж воинов. Говорят, что Теламон первым был, Аякс вторым Среди всех, кто на Трою шел, после Ахилла мощного. О, если б стал я лирою кости слоновой - несли б меня В хороводе вакхическом отроки превосходные. Вот бы мне самородком стать золота чистейшего, Вот бы носила меня тогда та жена, что душой чиста! Зовут царем великим и хозяином. Пью - так пей, а люблю - тоже люби! Вместе возьмем венки! Я шалею - шалей! В разуме я - в разум и ты войди. Друг! Под камнем любым злой скорпион может запрятаться, Ты смотри берегись! Всякий обман с глаз наших прячется. Зуб свинья вонзает в желудь - а уж сгрызть другой не прочь! У меня девчонка - прелесть, но другую я - не прочь! Свойство есть, что роднит между собой девку и банщика: Всех в корыто одно - плох ли, хорош - всех одинаково. Ну-ка, слуга, смотри не забудь, налей за Кедона, Долг твой - за добрых мужей добрым мужам наливать. Эх, Липсидрий - товарищей предатель! Скольких ты погубил мужей прекрасных! Скольких отпрысков славных домов! Битва явила всем - дети отцам под стать. Кто друзей никогда не предавал - стоит заслуженно От богов и людей чести большой, - вот что я думаю. Богатство велико мое - копье да меч, Да добрый щит, удары отражающий. Они мне и пашут, они мне и жнут И мне вино из гроздьев давят сладкое, За них я господином величаюся. А кто иметь не смеет ни копье, ни меч, Ни добрый щит, удары отражающий, Целуют, припав, колено мое .................... Зовут царем великим и хозяином. Юноши, вы, чей удел наследный - подвиги предков, дары Харит! Не чуждайтесь водить знакомства с добрыми в цвете юности! Ведь среди городов Халкиды Эрос разымчивый с Мужеством Равно сияют. Кратер наполним, чтоб был он Харитами Полон до края, слово потайное скажем! Дайте знак, что Деве Сплетем мы песен венки, Той, что, явившись, копьем сокрушила Под Троей у достопамятных кораблей Пойманного во тьме Ночной соглядатая. Муз ласковоокая матерь, Следуй... собственных чад: Свежерасцветшую песнь, Новейшей премудростью изукрашенную, Мы воспоем. Корабль наш омыли Ахелоевы росы. Хватить бродяжить, ослабим канаты, Опустим крылья льняные и торопливо Ступим на светлую гальку прибрежья! 10 Дружно! Следите за морем, К суше прибившись, грозной страшитесь Ярости мрачной бродяги морского - южного ветра.

[Но трудно доискаться,] Кто вышел первым на свет из людей. Или в Беотии Алалкоменей При водах озера Копаидского, Или куреты идейские, поросль богов, иль корибанты фригийские Первыми были, кого Солнце узрело возросшими, словно деревья. Быть может, первой Аркадия Породила Пеласга, 10 Кто старше самой Луны, Иль элевсинская пашня Рарийская - Жителя своего Дисавла, Или Лемнос - Дивных чад своих Кабиров С их заповедными таинствами, Или Пеллена - Флегрейского Алкионея, Старейшего из гигантов? Ливийцы же сказывают, 20 Будто средь их выжженных равнин Явился на свет перворожденным Иарбант От услады Зевесовых чресл. В жизни людской безнадежной Самая редкость - не яркое злато, Не адамант, не носилки работы серебряной - Так полагают, кому это взоры слепит, - И не просторы земельных наделов, Нивы, родящие пышно. Самая редкость - Единые мысли у добрых людей. [Превратилась Гекуба] в собаку с ярым взором, И медный вой, Из пасти ее старой исторгавшийся, Слыхала Ида, Слыхал волной омытый Тенедос, Слыхали скалы Фракии, излюбленные ветром.

Сына спартанских равнин, Эллады прекрасной вождя, Мы песней прославим своей - Ио, пеан!

У Пифо богозданного, Камня в Дельфах священного, У святого оракула Ты - о иэйэ, Пеан! - Аполлон, обитаешь - лик Чтимый Дня и девы Лето, Коя дщери, - таков божественный Промысл, - иэ, Пеан, иэ! Там, у треножника божьего, 10 Лавр колебля нарезанный, Ты приступаешь к пророчествам Вещим, иэйэ, Пеан! Из святилища грозного Правду благочестивую Лирой звонкой о будущем Возвещаешь - иэ, Пеан! В доле темпейском очистившись Милостью Зевса всемощного, Лишь Паллада уверила 20 Гею плодную - о Пеан! - С пышнокудрой Фемидою, Вняв Афины внушению, Ты в Пифо и направился Благовонный - иэ, Пеан! Оттого-то и девы храм Тритогенеи в пророчествах С благодарностью вечною Ты и чтишь - иэ, Пеан! - С благородством и прелестью, 30 И бессрочною памятью Деву - богиню горнюю Чествуешь ты - иэ, Пеан! Дарят тебя бессмертные: Посейдон - округой святой, Нимфы-девы - пещерами Корикийскими - о Пеан! - Бромий - факельным празднеством, Артемида - охотничьей Псов добычей, хранят они 40 Край твой - иэйэ, Пеан! От зеленых парнасских круч, От потоков Касталии Полноводных, цветя красой Утонченной, - иэ, Пеан! - Славимый гимнами нашими, Дай, по обычаю божьему, Нам богатства и с нами будь, О Спаситель! Иэ, Пеан!

Средь святых святую владычицу Гестию Восславим: о ты, Олимпа И земли царица, ты владеешь срединным Лавром пифийским, Святыми плясками Правишь ты в храме высоковратном Феба, Радуясь в сердце пророчествам у треножников И златой Аполлона кифаре, Когда бог, веселясь, на лире На семизвучной бряцая, Гимнами почитает бессмертных! Славься, Реи и Крона дочерь! Полнишь одна ты гласом божественным Издревле чтимые жертвенники олимпийцев! Даруй, о Гестия, милости Божеской - нам пляски священные, Вечно владея великим богатством прекраснопрестольн У твоего алтаря справлять!

К первой строке приступая, я Муз хоровод с Геликона Сердце мое вдохновить умоляю на новую песню, - С писчей доской на коленях ее сочинил я недавно, - Песню о брани безмерной, неистовом деле Арея. Я умоляю, да чуткие уши всех смертных услышат, Как, на лягушек напавши с воинственной доблестью, мыши В подвигах уподоблялись землею рожденным гигантам. Дело, согласно сказанью, начало имело такое. Раз как-то, мучимый жаждою, только что спасшись от кошки, 10 Вытянув жадную мордочку, в ближнем болоте мышонок Сладкой водой упивался, - его на беду вдруг увидел Житель болота болтливый и с речью к нему обратился: "Странник, ты кто? Из какого ты роду? И прибыл откуда? Всю ты мне правду поведай, да лживым тебя не признаю. Если окажешься дружбы достойным, сведу тебя в дом свой И, как любезного гостя, дарами почту торовато. Сам я прославленный царь Вздуломорда и здесь на болоте Искони всепочитаемый вождь и владыка лягушек. Родом же я от Грязного, который с царевною Водной 20 На берегах Эридана в любви сочетался счастливо. Впрочем, и ты, полагаю, из роду не вовсе простого: Может быть, царь-скиптродержец и мощный в боях предводитель? Ну, не таи же, открой мне скорее свой род именитый". Тут на расспросы лягушки мышонок пространно ответил: "Что ты о роде моем все пытаешь? Он всюду известен: Людям, бессмертным богам и под небом витающим птицам. Имя мое - Крохобор, я горжусь быть достойным потомком Храброго духом отца Хлебогрыза и матери милой, Ситолизуньи, любезнейшей дочки царя Мясоеда. 30 А родился в шалаше я и пищей обильной взлелеян: Смоквою нежною, сочным орехом и всяческой снедью. Дружба же вряд ли меж нами возможна: мы слишком несхожи. Жизнь вся твоя на воде протекает, а мне вот на суше Пища привычна людей, и меня на дозоре не минет: Ни из красивоплетеной корзины калач белоснежный, Ни с чечевичной начинкой пирог с творогом многослойный, Ни окровавленный окорок, ни с белым жиром печенка, Ни простокваша, ни сыр молодой, ни парная сметана, Ни пирожочки медовые - их же вкушают и боги, - 40 Словом, ничто из того, что к гшрам повара припасают, Вкусно приправами всякими пищу людей услащая. Не убегал никогда я с опасного поля сраженья, Первому следуя зову, я в первых рядах подвизаюсь. Даже его не страшусь, человека с огромнейшим телом: Смело на ложе взобравшись, цепляюсь за кончики пальцев Или пяту ухвачу, и, хоть боль до людей не доходит, Скованный сном человек моего не избегнет укуса. Но, признаюсь, опасаюсь и я двух чудовищ на свете: Ястреба в небе и кошки - великое с ними мне горе, - 50 Также и скорбной ловушки, где рок затаился коварный. Эти напасти - все страшные, наистрашнейшая - кошка: Даже к зарытым в норе норовит она ловко пробраться. Редьки же грызть я не склонен, ни толстой капусты, ни тыквы, И не питаюсь ни луком зловоннейшим, ни сельдереем - Яства отменные, впрочем, для тех, кто живет у болота..." На Крохобора слова Вздуломорда со смехом ответил: "Что ты, о друг, все о брюхе толкуешь? Поверь мне, немало Есть и у нас, на воде и на суше, чему подивиться. Жизнь нам, лягушкам, завидно-двойную назначил Кронион: 60 Можем мы прыгать по суше, можем плясать под водою И обитаем в жилищах, обеим стихиям открытых. Если желаешь, ты можешь и сам в том легко убедиться: На спину только мне прыгни, держись, понадежней усевшись, А уже я тебя с радостью в самый свой дом переправлю". Так убеждал он и спину подставил, и тотчас мышонок, Лапками мягкую шейку обняв, на лягушку взобрался. Был он вначале доволен: поблизости виделась пристань, Плыл на чужой он спине с наслажденьем... Но, как внезапно Буйной хлестнуло волною в него, проклиная затею, 70 Жалобно тут завопил он, стал волосы рвать и метаться, Горестно лапки под брюхом ломать, а трусливое сердце Билось неистово и порывалось на берег желанный. От леденящего страха стенаньями глушь оглашая, Правит меж тем он подвижным хвостом, как послушным кормилом, И умоляет богов привести его на берег целым. Так, чем он более тонет, тем стонет безудержней, громче И, наконец, исторгает из уст своих слово такое: "Верно, не так увозил на хребте свою милую ношу Вол, что по волнам провел до далекого Крита Европу, 80 Как, свою спину подставивши, в дом свой меня перевозит Сей лягушонок, что мордой противною воду пятнает!" Вдруг над равниною водной, высокую вытянув шею, - Вот уж где ужас обоих, - явилася грозная гидра. Гидру увидев, нырнул Вздуломорда, о том и не вспомнив, Гостя какого, коварный, на верную смерть обрекает. Сам углубился в болото и гибели близкой избегнул, Мышь же, опоры лишившись, немедленно навзничь упала, Лапками лагодя влагу и жалобный писк испуская. Часто ее заливала волна, но, живучая, снова 90 Наверх она выплывала... Однако судьбы не избегнешь... Шерстка намокшая с большей все тяжестью книзу тянула, И, уж волной заливаем, пред смертью промолвил мышонок: "Ты, Вздуломорда, не думай, что скроешь коварством проступок: Как со скалы - потерпевшего в море кораблекрушенье, С тела меня ты низвергнул... В открытой борьбе или беге Не превзошел бы меня ты на суше. Так наглым обманом В воду меня заманил... Но всевидящий бог покарает (Грозного не избежишь ты возмездья от рати мышиной)!" Так он сказал и свой дух на воде испустил. Но случайно 100 Это узрел Блюдолиз, на крутом побережье сидевший. С писком ужасным пустился он весть сообщить всем мышатам. Эти же, новость проведав, вспылали ужаснейшим гневом И повелели глашатаям громко прокликать, чтоб утром Прибыли все на собранье в палаты царя Хлебогрыза, Старца, отца Крохобора, которого труп по болоту Выплывший жалко носился - не к брегу родному, однако, Нет, уносился, несчастный, в открытого моря пучину. Спешно, с зарей, все явились, и первым в собранье поднялся, Скорбью по сыну томимый, отец Хлебогрыз и промолвил: 110 "Други, хотя и один я теперь претерпел от лягушек, Лютая может беда приключиться внезапно со всяким, Жалкий, несчастный родитель, троих сыновей я лишился: Первого сына сгубила, свирепо похитив из норки, Нашему роду враждебная, неукротимая кошка. Сына второго жестокие люди на смерть натолкнули, С необычайным искусством из дерева хитрость устроив, Эту-то пагубу нашу ловушкой они называют. Третий же сын - был и мой он любимец, и матери нежной... Ах, и его погубил Вздуломорда, сманивши в пучину. 120 Но ополчимся, друзья, и грянем в поход на лягушек, Тело, как должно, свое облачив в боевые доспехи". Речью такою он всех убедил за оружие взяться. Их возбуждал и Арей, постоянный войны подстрекатель. Прежде всего облекли они ноги и гибкие бедра, Ловко для этого стручья зеленых бобов приспособив, - Их же в течение ночи немало они понагрызли. А с камышей прибережных сняв шкуру растерзанной кошкой Мыши, ее разодравши, искусно сготовили латы. Вместо щита был блестящий кружочек светильни, а иглы - 130 Всякою медью владеет Арей - им как копья служили. Шлемом надежным для них оказалась скорлупка ореха. Во всеоружье таком на войну ополчились мышата. Живо узнали про это лягушки, и, вынырнув, тотчас В место одно собрались, и совет о войне учредили. Только пошли пересуды, откуда и кто неприятель, Вражий внезапно явился, жезлом потрясая, глашатай - Творогоеда бесстрашного сын, Горшколаз знаменитый. Он, объявляя войну, к ним со словом таким обратился: "Я от мышей к вам, лягушки, и послан я с вызовом грозным: 140 Вооружайтесь поспешно, готовьтесь к войне и сраженьям. Ибо в воде увидали они Крохобора, в чьей смерти Царь Вздуломорда повинен. Так будьте теперь все в ответе. Тот же из вас, кто храбрее, на бой пусть скорее дерзает". Так объявил им глашатай, и, грозное слово услышав, Затрепетали сердца и у самых бесстрашных лягушек, Но Вздуломорда, поднявшись, их речью такой успокоил: "Други, не я убивал Крохобора и даже не видел, Как он погиб: верно, сам утонул он, резвясь у болота, В плаванье нам подражая. А эти гауснейшие мыши 150 Вздумали ныне меня обвинять. Ну, тем лучше. Изыщем Способ мы раз навсегда весь их род уничтожить коварный. Вот что я вам предложу и что кажется мне наилучшим: В броню себя заковавши, мы сомкнутым строем, все рядом Станем у края болота, на самом обрывистом месте, Чтобы, когда устремятся на нас ненавистные мыши, Каждый ближайшего мог супостата, за шлем ухвативши, Вместе с оружием грозным низвергнуть в пучину болота. Там уже, плавать бессильных, мы быстро их всех перетопим, Сами же мы, мышебойцы, трофей величавый воздвигнем". 160 Речью такой убедил он лягушек облечься в доспехи: Голени прежде всего они листьями мальвы покрыли, Крепкие панцири соорудили из свеклы зеленой, А для щитов подобрали искусно капустные листья. Вместо копья был тростник у них, длинный и остроконечный, Шлем же вполне заменяла улитки открытой ракушка. Так на высоком прибрежье стояли, сомкнувшись, лягушки, Копьями все потрясали, и каждый был полон отваги. Зевс же богов и богинь всех на звездное небо сзывает И, показав им величье войны и воителей храбрых, 170 Мощных и многих, на битву огромные копья несущих, Рати походной кентавров подобно иль гордых гигантов, С радостным смехом спросил, не желает ли кто из лягушек Иль за мышей воевать. А Афине промолвил особо: "Дочка, быть может, прийти ты на помощь мышам помышляешь, Ибо под храмом твоим они пляшут всегда с наслажденьем, Жиром, тебе приносимым, и вкусною снедью питаясь?" Так посмеялся Кронид, и ему отвечает Афина. "Нет, мой отец, никогда я мышам на подмогу не стану, Даже и в лютой беде их: от них претерпела я много: 180 Масло лампадное лижут, и вечно венки мои портят, И еще горшей обидою сердце мое уязвили: Новенький плащ мой изгрызли, который сама я, трудяся, Выткала тонким утком и основу пряла столь усердно. Дыр понаделали множество, и за заплаты починщик Плату великую просит, а это богам всего хуже. Да и за нитки еще я должна, расплатиться же нечем. Так вот с мышатами... Все ж и лягушкам помочь не желаю: Не по душе мне их нрав переменчивый, да и недавно, С битвы когда, утомленная, я на покой возвращалась, 190 Кваком своим оглушительным не дали спать мне лягушки, Глаз из-за них не сомкнувши, я целую ночь протомилась. И, когда петел запел, поднялась я с больной головою. Да и зачем вообще помогать нам мышам иль лягушкам. Острой стрелою, поди, и бессмертного могут поранить. Бой у них ожесточенный, пощады и богу не будет. Лучше, пожалуй, нам издали распрей чужой наслаждаться". Так говорила Афина. И с ней согласились другие. Тотчас все боги, собравшись, пошли в безопасное место. Временем тем комары в большие трубы к сраженью 200 Вражеским станам обоим знак протрубили, а с неба Зевс загремел Громовержец, начало войны знаменуя. Первым Квакун Сластолиза - тот в первых рядах подвизался Метким копьем поражает в самую печень по чреву: Навзничь упал он, и нежная шерстка его запылилась. С грохотом страшным скатился, доспехи на нем зазвенели. Этому вслед Норолаз поражает копьем Грязевого Прямо в могучую грудь. Отлетела от мертвого тела Живо душа, и упавшего черная смерть осеняет. Острой стрелою тут в сердце Свекольник убил Горшколаза. 210 [В брюхо удар Хлебоеда на смерть Крикуна повергает: Наземь упал он стремглав, и от тела душа отлетела. Гибель героя увидев и мщеньем за друга пылая, Камень огромный, на жернов похожий, схватил Болотняник, В шею метнул Норолазу; в глазах у того потемнело. Тут уже жалость взяла Травоглода, и дротиком острым Он упредил нападенье врага. Но и сам поплатился: Ловко копьем дальнолетным в него размахнулся Облиза, Меток удар был, под самую печень копье угодило. Он на Капустника, по побережью бежавшего, яро 220 Ринулся, но, не смутившись, тот сам обратил его в бегство. В воду злосчастный упал и живой уж не выплыл, багровой Кровью окрасил болото, и, вздутый, с кишками наружу, Долго еще труп героя у берега горестно бился.] Творогоед же от смерти и на берегу не сберегся. В ужас пришел Мятолюб, когда Жирообжору увидел: Бросивши щит, он проворно спасается бегством к болоту. Соня Болотный убил знаменитого Землеподкопа [А Водорад поразил беспощадно царя Лизопята,] Тяжким булыжником череп ему раскроив. Размягченный 230 Из носу мозг его вытек, и кровью земля обагрилась. Соне Болотному смерть причинил Блюдолиз безупречный, Дротик свой бросив, и тьма ему взоры навеки покрыла. Это увидел Чесночник и, за ноги труп расторопно Крепкой рукою схвативши, в болото Болотного бросил. Тут за убитого друга герой Крохобор заступился, Ранил жестоко Чесночника в печень, под самое чрево. Тело простерлось бессильно, душа же в Аид отлетела. Болотолаз, то увидев, горсть грязи швырнул в Крохобора: Тина лицо облепила, он зрения чуть не лишился. 240 Гневом вспылал Крохобор и, могучей рукой ухвативши Камень из долу огромный - земли многолетнее бремя - В Болотолаза метнул его яростно. Вся раздробилась Правая голень его, и, подрубленный, пал он на землю. Тут и Пискун на него напустился и сильно ударил В чрево. Проникло в утробу копье глубоко, и, как только Крепкой рукою копье извлек из брюха противник, Тотчас наружу за ним и все внутренности потянулись. Видя, что на побережье от смерти не убережешься, Еле плетясь и измученный страшно, сраженье покинув, 250 В ров Зерногрыз пробирался, чтоб гибели лютой избегнуть. В пятку копьем уязвив, поразил Хлебогрыз Вздуломорду. [Позже, хоть раненный тяжко, он вынырнул вновь из болота.] Видя, что дышащий трудно во прахе простерт Вздуломорда, К первым рядам устремившись, копье в него Луковник бросил, Но уцелел крепкий щит, и копья острие в нем застряло. Также и дивный Полынник, в сражениях равный Арею, Сбросить не смог с головы Вздуломорды тяжелого шлема, Хоть средь лягушек воинственных витязем первым считался: Слишком уж много врагов на него устремилось. Пред грозным 260 Натиском не устоял он и спешно в болоте укрылся. Был средь мышей еще юный, но храбростью всех превзошедший, Славный герой Блюдоцап, знаменитого сын Хлебоскреба. Из дому вызвавши сына, отец его в бой посылает. Этот же витязь, с угрозою весь истребить род лягушек, Гордо вперед выступает, пылая с врагами сразиться. Тотчас лягушки, объятые ужасом, в бегство пустились. Силой владея великою, тут бы их всех погубил он, Если бы зоркий Кронион, отец и бессмертных и смертных, Гибнущих видя лягушек, к ним жалостью вдруг не проникся 270 И, головой сокрушенно качая, богам не промолвил: "Боги! Великое диво я вижу своими глазами. Скоро, пожалуй, побьет и меня самого сей разбойник, Что на болоте свирепствует. Впрочем, его успокоим. Тотчас Афину пошлем или шумного в битвах Арея: Эти его, хоть отважного, живо от битвы отвадят". Кроноса сын так промолвил. Арей же ему возражает: "Ныне, Кронид, уж ни мудрость Афины, ни сила Арея Лютую смерть отвратить не сумеют от жалких лягушек, Разве на помощь им все мы направимся, да и оружье, 280 Коим когда-то сразил Капанея, могучего мужа, Дерзостного Энкелада и дикое племя гигантов, Ты и теперь пустишь в ход - перед этим и храбрый смирится". Только промолвил Арей, громовою молнией грянул Кроноса грозного сын, - и великий Олимп содрогнулся, Знаменье страшное в ужас повергло мышей и лягушек, Все же мышиное войско сражения не прекращало, Крепко надеясь лягушачий род истребить совершенно, Что и могло бы случиться, если б с Олимпа Кронион, Сжалившись, в помощь лягушкам не выслал защитников новых. 290 Вдруг появились создания странные: кривоклешневы, В латы закованы, винтообразны, с походкой кривою, Рот словно ножницы, кожа - как кости, а плечи лоснятся, Станом искривлены, спины горбаты, глядят из-под груди, Рук у них нет, зато восьмеро ног, и к тому двуголовы - Раками их называют... И тотчас они начинают Мышьи хвосты отгрызать, заодно уж и ноги и руки. Струсили жалкие мыши и, копья назад повернувши, В бегство пустились постыдное... Солнце меж тем закатилось, И однодневной войне волей Зевса конец наступает.

3 ......... среди первых Пискун подвизался, ............ был из мышей он храбрейшим. Но не вернулся он больше в отчую землю родную, Ибо, схватив посеред, раньше всех его ласка загрызла. Дома осталась супруга, нещадно терзая ланиты, В гладкообкусанной спальне. Хоть в мыслях была и разумна Дочь ...сеона царя, все ж наружу она выбегала. 10 Вот какое несчастье от ласки мышам приключилось. Тотчас стремительным шагом помчался к супруге глашатай .............. в мышином народе. И, обратившися к ней, слова он крылатые молвил: "Умер Пискун, что в сраженьях всегда у нас был безупречен". Горько стенать, власы вырывая и щеки терзая, Стала она по супругу... "............. обуздай .................. ............... не тревожь наши души". Боги меж тем пировали на гордой вершине Олимпа. 20 К месту, где сушатся фиги, Гермес поспешил илленийский, ................ (из всех своих нор) показались, Где полевой виноград ......... на всех ........... Лозы оставивших, - к бою судьба их и боги сбирали. Тотчас мышиные рати, грядущие купно на вече, Ласка, увидев, рекла своему беспокойному сердцу: "Горе мне, что это мыши во множестве здесь собралися? Вижу я, грозная брань и сражение тяжкое грянет, Ежели мне и мышам за победу придется бороться. 29 ............ гложет забота мне сердце". 31 ............ под корнями оливы сокрылась. 51 ...Спарту они населяли и Пилоса город священный, И не в подвалах ютились, и на чердаки не взбирались - Жили в равнинах привольных и средь лесов густолистых. С лаской на страшную бигву так они собирались. Мельничий им возвещал, который... Не был он в беге искусен, но мыслил инаких мудрее - Этим средь всех выделялся и многое прошлое ведал. Он, благо мыслил полный, витийствовал так перед сонмом: "Ведал я все это, мыши, отца поучения помня 60 Нашего, он..."