Шон

Я так и не смог простить любимому брату несправедливо нанесенную обиду.

В спальню ворвался Кент и начал избивать меня, спящего, обвиняя в том, что я переспал с его невестой. До сих пор помню налитые ненавистью и презрением глаза брата. Кент, как сумасшедший, набросился и не слышал моих объяснений. Я потерял сознание от боли, когда он сломал мне руку. Может быть, именно это его остановило, и он не убил меня.

Рука потом долго заживала, перелом был сложным, но я не стал говорить отцу, как это произошло. Наврал, что упал с коня.

После этого случая я замкнулся в себе, перестал общаться с братом, хотя раньше мы были неразлучны. Через месяц после возвращения домой я даже присутствовал на их свадьбе. Напился потом — жуть. Моя любимая теперь чужая жена, и ничего нельзя изменить.

Когда протрезвел, попросил отправить меня послом в соседнюю страну, королевство Брославией. Вернулся через шесть лет, на похороны отца. Вновь, после долгой разлуки, увидев Этери, я понял, что так и не смог её разлюбить.

Мысли о мести посещали меня и раньше, но после того, как я понял, что брат, не любит свою жену, да и она относится к нему прохладно, я стал думать об этом постоянно. У них уже родилось четверо детей, и они давно спали в разных спальнях. Проследив за братом, узнал, что у него есть любовница, и может даже не одна.

Сколько раз я давал себе обещание забыть и о любви, и о мести! Уходил в загул, трахал всех баб подряд, пил неделями, не просыхая. Заработал репутацию дуэлянта, дебошира и бабника, и никто мне даже слова не мог сказать. Герцог, брат короля — персона неприкосновенная.

Но, проходил месяц или два, я срывался с места, и, загоняя лошадей, летел к ней.

Иногда, среди ночи, мне удавалось красть ее любовь. Я уже говорил, что они спали отдельно? После рождения близнецов Этери долго восстанавливала свое здоровье. Она настояла на отдельной спальне. Кенту это было безразлично. Он уже давно развлекался на стороне, а жену посещал скорее по привычке, чем по необходимости. Я же, пользуясь нашей абсолютной идентичностью, спал с его женой, наверное, даже чаще, чем он.

В одну из таких ночей, когда, утомленные любовью, мы лежали на постели, я задал Этери вопрос, который мучил меня уже много лет.

— Скажи мне, Этери, кто отец Дмитрия? Ты спала с Шоном? — она удивилась моему вопросу,

— Я думала, ты знаешь, и поэтому, никогда не спрашивал меня. Я никогда не спала с твоим братом. Отец Димы — принц Отерон. Но я так благодарна тебе за то, что ты любишь Диму, как родного, — после минутного молчания дрожащим от волнения голосом произнесла моя любимая.

Вот это да! Какой неожиданный поворот, у меня даже речь отнялась на минуту. Я подождал, пока она успокоится и заснет, встал, оделся и вылез в окно.

Это что же получается: Кент, увидев Рона, подумал, что это я, пришел и избил меня, а эта скотина Рон, зная правду, даже не подумал помочь нам разобраться.

Предатель!

Мой верный слуга ждал меня неподалеку, сидя на траве под деревом, к ветке которого он привязал наших лошадей. Я вскочил верхом, и мы поскакали в ближайшую деревню, где в трактире спокойно спала моя охрана, в полной уверенности, что их грозный герцог в своей комнате кувыркается с веселой дочкой трактирщика. Я торопился, скоро рассвет, и мне хотелось незаметно вернуться, пока не проснулись слуги.

Девушка еще спала — снотворное, которое я использовал, еще никогда меня не подводило. Я разделся и лег рядом, создавая видимость бурной ночи. Полежав немного, сдернул одеяло с моей соседки по постели и шлепнул ее по пышному заду.

Вставай, красотка! — она сонно заморгала.

— Ой, Ваша Светлость, я, что, тут заснула? Извиняюсь!

— Беги к себе, детка, поторапливайся. И скажи там, чтобы воду принесли и завтрак подавали.

Я сунул ей пару золотых монет, и служанка, накинув платье, выскользнула за дверь. Я лежал и слушал, как она прошлепала босыми ногами по коридору, потом сбежала вниз по лестнице и крикнула отцу:

— Их Светлость завтрак просят!

Хлопнула соседняя дверь — это проснулась моя охрана. Мальчишка, младший сын хозяина, ойкнул, расплескав воду. Отдал остатки моему человеку, побежал за тряпкой. Тут же раздался стук в дверь.

— Ваша Светлость! Вода для умывания!

— Заходи, открыто.

Я пытался отвлечь себя повседневными мелочами от злости, клокотавшей в груди.

После завтрака я и мои люди отравились во дворец отмечать наш с братом сорок третий день рождения. Ярость постепенно утихала, возвращая четкость мыслям. Когда я слез с коня на дворцовой площади, план мести был готов, обдуман и утвержден.

Я поздравил короля, принял поздравления с днем рождения от Этери и племянников и прошел в свои апартаменты писать письмо Отерону.

Мы встретились через неделю в той самой таверне в порту, где когда-то зародились наши отношения. Сегодня я поставлю последнюю точку в повести о дружбе двух братьев и дроу.

Я пришел первым, распределил своих людей по залу, троих послал контролировать улицу, выбрал стол поближе к выходу и сел лицом к двери. С моего места было прекрасно видно весь зал. Ко мне тут же подлетела подавальщица. Чтобы не светиться, я заказал два пива и посмотрел вокруг. В забегаловке за двадцать лет ничего не изменилось — табачный дым все так же разъедал глаза, пахло прокисшей капустой и горелым луком. В точно назначенное время появился Рон.

Принц Отерон пришел один, хотя, зная его способности к магии, уверен, что он постарался обезопасить свой визит.

Хорошо, что он догадался надеть плащ с капюшоном. Портовым работникам всегда были не по душе дроу. Хотя я назначил встречу именно здесь, чтобы в том случае, если что-то пойдет не так, свалить все на местных бандитов.

— Чем была вызвана острая необходимость встречаться инкогнито в этом, забытом всеми богами, месте? — тихим высокомерным голосом спросил дроу.

— Присаживайся к столу. Есть некоторая информация, в которой, как мне кажется, ты будешь очень заинтересован.

— Не думаю, что есть что-то, чего я не знаю. Если только это не случилось в течение последних пяти часов, пока я сюда добирался.

— Нет, это произошло довольно давно. Но я не скажу тебе то, что знаю, просто так. Мне нужно кое-что взамен.

Некоторое время дроу смотрел на меня и молчал. Потом произнес:

— Говори, я тебя очень внимательно слушаю.

— Мне нужны несколько воинов — дроу, для одной операции. Это мои условия. А теперь то, ради чего ты сюда пришел. Помнишь Этери?

— Конечно, помню. Мы славно с ней покувыркались в постели несколько раз, до того, как она стала женой твоего брата. Какое отношение королева имеет к нашей встрече? — Рон улыбнулся.

Я выдержал паузу, прежде чем поразить принца новостью:

— Тогда ты должен знать, что ее первенец Дима — твой сын.

Отерон побелел, насколько это возможно при его обычной бледности.

Мне даже показалось, что ему стало нехорошо. Но он быстро взял себя в руки и сделал вид, что пьет пиво. Кстати, отвратительное, я его уже попробовал.

За соседним столом пьяные матросы горланили похабные частушки, по залу туда — сюда сновали две девки-подавальщицы, с подносами. Одна подлетела к нам:

— Будете заказывать?

— Еще два пива. — Сказал я, чтобы она отстала. Предыдущее я вылил под стол.

Рон сильно сжал ручку глиняной кружки, и я подумал: она сейчас рассыплется в пыль у него в кулаке.

— Что меня ждет в том случае, если я откажусь?

— Ну, я думаю, твой отец, Повелитель дроу, будет просто счастлив, узнать, что у него есть двадцатилетний внук, выросший среди презираемых им людей, о котором ни он, ни его сын не имели понятия. Да и Правитель эльфов не станет прыгать от радости, узнав, что его любимая племянница имела добрачную связь с ненавистными ему дроу. Ты же знаешь, что в вопросах брака эльфы еще более щепетильны, чем люди. Это только вы относитесь к бастардам, как к законным детям, и брак для вас — пустая формальность. И это, уже не говоря о том, как эта новость отразится на твоем сыне. Он потеряет право наследовать королевский престол. А так все останется по-прежнему, пусть мальчик спокойно учится, а я займу место его, можно сказать, приемного отца.

— Ты хочешь убить короля?

— Ну, скажем так, устранить. Тебе больше ничего знать не нужно. Достаточно того, что я тебе уже сказал. Решай, ты согласен с моим предложением, или нет.

Только хорошенько подумай, что случится в случае твоего отказа.

— Как ты узнал, что Дмитрий мой сын?

— Этери сказала, в очень интимной обстановке.

— Ты с ней спишь?

— Не твое дело! — прорычал я.

Дроу явно нервничал, хоть и старался этого не показывать.

Резко отодвинув стул, он встал и навис надо мной, опершись руками о столешницу. Мне пришлось задрать голову, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Хорошо, я дам тебе дроу. Но если ты нарушишь договор — войны не миновать.

— Они мне нужны послезавтра, в полдень, вот в этом месте, — я протянул Рону обрывок карты, на котором крестиком обозначил место встречи.

— Они будут там вовремя, — сказал дроу, развернулся и вышел.

— Прощай, мой бывший друг, — прошептал я, давая знак моим людям, что готов уходить.

Я знал, что мой брат иногда удирает от охраны и отдыхает от государственных дел в охотничьем домике недалеко от столицы. Встретиться с ним и попросить взять с собой не составило труда. Я догнал его на полпути. Дроу выскочили из леса и напали на нас. Лошадь Кента встала на дыбы, он упал и сразу поднялся, уже с мечом в руке. Я спрыгнул следом, и мы начали отбиваться от дроу. В какой-то момент я «случайно» неудачно повернулся, моя сабля встретилась с лицом брата, рассекая ему лоб и щеку. Кровь хлынула, и он упал на землю. По моему знаку схватка прекратилась. Я опустился на колени и быстро перевязал голову Кента заранее приготовленной чистой тряпкой. Его смерть в мои планы не входила. Сняв кольца и медальоны и проверив его карманы, я приказал дроу забрать его с собой.

Дроу поймали коней, перевалили Кента через седло и исчезли в лесу. Я еще какое-то время оставался на месте, поджидая моего человека. Приказав охраннику следовать за дроу, я сел на коня и продолжил путь в охотничий домик уже как король.

На следующий день я вернулся во дворец. В условленном месте лежала записка от следившего за дроу человека, очень короткая — «Рабство».

Убить дроу не составило труда, я дал их приметы наемному убийце.

Человек, следивший за дроу, умер на следующий день в своей постели. Вдова в обиде не осталась. Наемного убийцу оставил в живых — он еще может пригодиться.

Прошло уже больше года с того момента, как я стал королем. Этери, любовь всей моей жизни, стала моей женой. Ее дети не заметили разницы и считают меня своим отцом. Я полностью вжился в роль моего брата.

Я проснулся засветло, правая рука затекла от того, что на ней полночи лежала золотистая головка моей любимой жены. Простыня сбилась в ногах, и прохладный ночной ветер обдувал наши, разгоряченные после ночи любви, тела. Близился рассвет, и небо на горизонте уже слегка порозовело. Этери лежала ко мне спиной.

Желание проснулось вновь, и я, прижав к себе податливое тело жены, нежно прикоснулся к ее мягкой груди. Целуя ее плечо и шею, я вошел в нее сзади, и начал двигаться. Моя рука гладила, мяла, ласкала ее грудь и низ живота.

Этери застонала и стала двигаться вместе со мной.

Через несколько минут я с благодарностью поцеловал жену и опрокинулся на спину. Осторожно вытащил руку из-под ее головы и накрыл ее простыней. Этери повернулась на живот и опять заснула. Я встал и отправился мыться.

Пока Кент был королем, он провел канализацию во дворце, и слуги с ночными вазами и с ведрами воды больше не бегают по коридорам замка.

После ванной, завернувшись в шелковую простыню, я вернулся в спальню.

На ковре возле кровати белел конверт. Письмо? Я нагнулся поднять его и краем глаза заметил мерцание портала за застекленной дверью, ведущей на балкон, и силуэт мужчины на его фоне.

Я кинулся туда, но наступил на край простыни и свалился на ковер. Пока вставал, портал погас. Выпавший из рук конверт теперь лежал под столом.

Этери проснулась и спросила:

— Что случилось?

— Спи, милая, это стул упал.

Обнаженная королева повернулась на другой бок и опять заснула.

Я одевался, поглядывая на письмо. Разные догадки приходили в голову, но действительность превзошла мои самые смелые предположения. Я вышел на балкон с письмом в руке, когда солнце уже показалось над горизонтом и давало достаточно света для чтения, и стал читать.

" Брат мой!

Зову тебя так в последний раз. Твой поступок перечеркнул всю мою жизнь. Хочу сразу сказать, мстить тебе я не буду. Так что правь спокойно. Я даже в какой-то мере благодарен тебе за то, что ты избавил меня от такой обузы, как трон. По своей воле я бы никогда не стал королем и, тем более, не женился бы по расчету.

Надеюсь, моя «жена» тебя полностью удовлетворяет. Хотя мне она в последнее время казалась снулой рыбой.

Хочется верить, что моих детей ты обижать не будешь. Все-таки они твои племянники, и всегда любили тебя. Но разлуку с ними я тебе никогда не прощу!

Схема дворцовых порталов лежит в потайном ящике, в библиотеке, второй стенд от двери направо, пятая полка снизу, за книгами. Ключ под нижним правым ящиком письменного стола в кабинете.

Там еще много чего интересного лежит, в частности, мой дневник. Можешь почитать, разрешаю.

Меня не ищи. Я не вернусь.

Прощай, король.

Живи, если сможешь.

Твой бывший брат, Кент»

Сколько времени я простоял на балконе — не знаю. Солнце висело уже высоко, когда, очнувшись, я направился в кабинет и нашел ключ. В библиотеке отыскал нужную полку. Вынул книги и за деревянной панелью обнаружил железный сейф, вмурованный в стену. Кент не обманул, все оказалось именно там, где он указал. Ключ подошел идеально.

Сверху лежала стопка бумаг, я просмотрел их — шпионские донесения. Надо будет изучить их на досуге. Под ними обнаружилась схема порталов.

Это тоже придумал Кент, а устанавливал наш придворный маг, Юлий.

В глубине, рядом со шкатулкой с драгоценностями, под тяжелым мешочком золота, лежал дневник моего брата. Я сразу узнал его, у меня есть такой же. Наш отец подарил их нам на пятнадцатилетие. Толстая тетрадь в кожаной обложке с золотым гербом посередине, такой же замочек сбоку, и маленький ключик на цепочке.

Я положил обратно все, кроме тетради. Правда, открыл шкатулку. В ней лежали, переливаясь всеми цветами радуги, фамильные драгоценности. Мамины украшения, я видел на портрете. Хм, Этери он их не отдал.

Поставив шкатулку на место, я закрыл сейф, вернул на место книги и прошел к столу. Сел в кресло, вставил ключ в замок, раздался щелчок, и тетрадь открылась приблизительно на середине. Я начал читать и уже не мог остановиться.

" Этери сегодня родила сына. Назову его Дмитрий, надеюсь, он будет похож на Шона. В последнее время мне все больше не хватает брата. И я не знаю, какими словами объяснить ему, что мне очень стыдно за то, что я сделал. Как я мог поднять руку на брата! И из-за кого! Из-за этой красивой куклы! Да она не любит никого, кроме себя и своего отражения в зеркале. Не удивлюсь, что она использовала приворотное зелье для того, чтобы околдовать и меня, и тебя, и даже Рона. Не зря мне Рон советовал не доверять ей.

Шон! Я по тебе очень скучаю. Как бы я хотел тебя увидеть! Показать тебе сына. Обещаю, что буду любить его как родного.

Дед счастлив — получил внука. Весь день пьет, не просыхая»

Я закрыл тетрадь, не в силах продолжать читать. Все перевернулось с ног на голову. Я прожил свою жизнь зря, любовь показалась мне дешевкой, просто сексуальным влечением, месть — детской игрой с трагическим концом.

— И где мне теперь искать тебя, Кент? Я сделаю все, чтобы найти тебя. Просто, чтобы увидеть тебя живым и сказать, что я идиот.