Игрища!

Огромная арена за академией.

Мне казалась, что постаменты дышали собственной жизнью. Огромные, с флагами шаварского государства, бьющимися на ветру в истерии, словно одичавший пульс.

Выкрики и аплодисменты.

Мне!

Магистры и студенты. Они пришли сюда, чтобы посмотреть.

На меня!

Я дрожала. Всем телом. И не могла успокоиться.

Игрища. На которых всего один игрок.

Я!

«Тихо, тихо, Тана! Успокойся, девочка!» — магический шепот Алена, пробивающийся сквозь рев толпы. Он повторял слова, которые уже говорил мне в эту ночь, перед игрищами. Говорил, гладил мои волосы и целовал в висок.

— Тихо, девочка моя! Перестань дрожать. Ты сможешь. Ты лучшая. Ты артефактор. Посмотри на меня, Тана. Верь мне! Ты выйдешь победительницей с этих игрищ. И никто более не посмотрит на тебя косо. Все будет хорошо. Ничего не бойся!

«Не бойся, Тана! — шепнула я самой себе. — И не такое проходили».

Но все равно сердце билось часто. Не от ужаса перед мифами. Уж к кому-кому, а к этим созданиям я уже привычна. У меня заходился пульс от воющих трибун, от того, что я должна доказать им собственную состоятельность в артефакторике. И тогда… Меня примут.

Впервые за все время моего пребывания в Шеване я хотела, чтобы меня приняли. Чтобы не смотрели, как на дополнение к правителю, а видели. Не ведьму самарийскую, а просто ведьму, артефактора, правительницу!

Я повыше приподняла голову.

И пусть дыхание частое.

Я докажу.

Рык горкона за спиной заставил меня отпрыгнуть в сторону.

Миф шел на меня, щуря глаза и смотря не зло, с интересом. Из-за его спины выходил грифон. Клацал клювом и крутил головой, косясь на меня то одним глазом, то другим.

Я моргнула. Истинное зрение открыло мне цветные нити магии, рассекающие арену. Несколько фиолетовых, отходящих от горкона, и ярко-синий от грифона.

Я улыбнулась, отправляя к ним небесно-голубую дружественную магию.

Горкон помахал хвостом, грифон прижал крылья и встряхнул головой.

«Ну вот, все легко!» — подумала и уже собралась повернуться к замершей арене, показывая, что мифы полностью принимают меня. А это значит, что я истинный артефактор!

Сколько же торжества было сейчас на моем лице!

Вот только мне не удалось насладиться легкой победой и быстрым доказательством собственного превосходства.

Я успела заметить, как у самого барьера мелькнула знакомая тень. Высокая, с волевым лицом и жестким взглядом.

Отец Кира!

В его руках появилась тонкая трубочка. Он послал мне ненавистный взгляд и выдохнул. Из тонкого отверстия трубки вылетел небольшой черный шарик.

Слишком быстро это происходило. Я растерялась. Не ожидала. Ведь помогла их семье! Они должны были покинуть Шеван! Все это молниеносно пролетело в мыслях. А оборотень усмехнулся, смотря в мое побледневшее лицо, и исчез в рядах зрителей, которые не видели никого, кроме меня, остолбеневшей на арене.

Шарик рассек воздух и взорвался в ногах мифов. Окутывающие их нити магии тут же окрасились в черный. Злостью и ненавистью потянуло со стороны древних существ.

Глаза их потемнели, потеряв всякую осмысленность.

Я отступила, нервно оглянулась по сторонам.

Горкон и грифон уже не выглядели дружелюбно.

И явно больше не видели дружелюбия во мне.

Хвост горкона жестко хлестал бока.

Грифон расправил крылья и огласил клекотом арену.

Я изо всех сил искала хоть одну светлую нить, чтобы отправить ее мифам, попытаться разогнать черную магию. И не находила. Тыкалась, словно слепой котенок, в серые мертвые нити, поднятые черной магией оборотня-некроманта.

Теперь нужно было думать об одном: как спасать себя.

Оглянулась на правителя. Он сидел замерев, словно огромная жуткая статуя, с искаженной мордой. Взгляд потемнел. Крылья напряглись. Он точно видел, что-то пошло не так! А я однозначно понимала: если он кинется мне на помощь, то все… Никто больше не поверит, что я истинный артефактор. Это понимал и он. И все же весь подался вперед, готовый сорваться с трибуны и прикрыть меня от внезапно разъярившихся мифов.

Зрители смолки и не отрываясь смотрели на меня, но эти от любопытства.

«Нет!» — молча строго приказала я Кирану и повернулась к мифам.

Сила заиграла на пальцах. Отозвалась волной магии по всему телу. Я развела руки в стороны, готовая ударить при первом же нападении. И все же для начала попыталась послать если не магический, то ментальный призыв к тем, кто должен отзываться на слово артефактора.

Призыв запутался в черных нитях и заглох, так и не дойдя до мифов.

Что ж, видят боги самарийские, я не хотела никого убивать!

И не убила.

Не успела.

Черная тень скользнула вдоль барьера. Огромным прыжком пересекла арену и встала между мной и мифами, прикрывая маленькую самарийскую ведьму крупным телом. Черные кисточки на круглых ушах подрагивали от негодования.

Девона!

Тяжело вздымались разодранные нежитью бока. Пена текла из пасти от быстрого бега. Химера спешила, она одолела огромное расстояние, чтобы попасть ко мне.

Она пришла вовремя и была горда этим. Девона глухо зарычала. Загривок встал дыбом.

Химера грозно посмотрела на напряженных мифов.

Горкон ответил ей удивленным рыком. Грифон замер, всматриваясь в мою защитницу, и не узнавая ее через пелену некромантской магии.

Химера напряглась. Заиграли под черной шкурой мышцы. Горкон издал утробный вой, обращенный к химере. Та в ответ огрызнулась. Грифон с недоумением посмотрел на химеру, потом перевел взгляд на меня.

А я увидела, как по спине химеры поползли яркие серебристые нити истинной магии. Ухватилась за них как за спасительные. Тонкие чары защитницы. Я наспех плела аркан, пока недоумевающие мифы переговаривались с моей химерой.

Когда горкон, не выдержав, все же сделал прыжок, готовый схлестнуться с Девоной в смертельной схватке, я накинула аркан на его шею. А следом второй конец послала к грифону. Магия вспыхнула серебристым фейерверком, проглатывая черные нити.

Горкон перекувыркнулся в прыжке. Моргнул. Глаза его прояснились. Он встал в паре шагов от нас с Девоной и замурчал, как огромный кот, ластясь и всем своим видом извиняясь. Грифон покрутил башкой, не понимая, что произошло. Опустил голову и направился ко мне.

Девона стояла, напряженно глядя на своих собратьев. Недовольно заворчала, когда те приблизились и потянули ко мне морды.

«Все хорошо! — шепнула я химере.

«Все хорошо!» — молчаливо отправила Кирану. Оглянулась. Он все еще стоял напряженный. Крылья подрагивали от переживаний.

Я улыбнулась ему. Устало и вымученно.

Дракон облегченно выдохнул. Все закончилось. Трибуны рукоплескали. Кто-то прокричал вызывающе громко:

— Тана наш артефактор!

— Наш! Наш! — вслед ему гаркнула сотня голосов.

«Наш артефактор!» — боем отозвалось у меня в висках.

Я с высоко поднятой головой покидала арену. Рядом была гордая Девона. Позади нас, мурча и склонив головы, шли горкон и грифон.

Я вошла под арку.

Видела лица студентов, разгоряченные и довольные.

Кто-то дружественно хлопнул меня по плечу и тут же отскочил под рык химеры.

Кто-то пытался пожать мне руку, но, остерегаясь мифов, только помахал.

Я сделала пару шагов. Остановилась. Увидела Знойку в руках улыбающегося Лоди, еще слабого, но радующегося за меня.

Я тоже должна была радоваться. Как странно. Где же радость и ликование? Все пропало, едва вышла с арены. Гордость за себя и радость — все разом ушло.

У меня по щекам побежали слезы. Сердце тоскливо и болезненно сжалось.

Я закрыла лицо руками. Нет, ведьмы не плачут. Тем более на виду у сотни сокурсников. Но что же это?

Мне не показалось. Чья-то рука коснулась моей ладони, всовывая в нее конверт.

Девона дернулась в сторону. Я вскинула голову, пытаясь увидеть, кто это был. И не увидела. Мало того, химера стояла, напряженно всматриваясь в толпу и водя носом. Потом вопросительно посмотрела на меня. Среди множества студентов она потеряла запах, мелькнувший всего на секунду. А я уже и не искала. Дрожащими руками разорвала конверт, в руку мне лег плоский черный камень.

«Тана! — прорезался чужой голос сквозь гул толпы. Я оглянулась, ища зовущего. — Ты должна быть не здесь, Тана! — Вокруг только радостные лица. А голос — он не радостный, он жесткий и холодный, с леденящим душу приказом. — Вернись в свой город! Или…»

Этот голос внутри меня. Или нет, он исходит из черного артефакта в моих руках. Мне захотелось бросить его, отшвырнуть в сторону. Но вместо этого сжала сильнее. Чувствуя, как от его давящей силы у меня сжало душу, а сердце болезненно застонало.

«Или что?» — шепнула беззвучно.

Мир вокруг меня покачнулся от боли. От невыносимого страдания.

Лицо и тело словно обожгло невидимым огнем.

Я больше не видела восторженных лиц сокурсников. Лоди пропал за серой пеленой, застлавшей мне глаза. Тонкий писк Знойки утонул в вопле, разорвавшем мне разум и душу на миллион отчаявшихся осколков.

Девона успела подставить раненый бок, чтобы я не рухнула прямо на пол. Только чуть поморщилась, когда я судорожно вцепилась в ее шкуру.

«Ты придешь ко мне, Тана!» — У меня полыхало сознание. Боль пронзила мышцы. Тело будто опалилось изнутри невидимым огнем.

— Нет! — Крик вырвался такой горький и отчаянный, что вокруг все разом смолкли, непонимающе взирая на меня.

Я выпустила плотную шкуру химеры из руки и рухнула на колени.

— Тана! — раздался испуганный вскрик Лоди.

Я не видела его лица. Все вокруг плыло.

— Пропустите! — гаркнул рядом голос Алена. Я потянула к нему руки.

Всхлипнула.

Он подхватил меня, прижал к себе. Я уткнулась в его плечо, обняла и, уже не сдерживаясь, все-таки заплакала.

Не было ни коридоров, ни стен, ничего. Черная зыбь портала, а потом уже знакомая мне комната — покои Кирана.

— Что это за заклятие, Тана? Что тебя ломает? Скажи, я сниму… — Голос Алена глухо пробивался сквозь мои невыносимые страдания.

Темный лорд опустил меня на кровать. Мягкая перина показалась мне невыносимо горячей.

— Не сможешь, — всхлипнула я. — Это не заклятие. Это смерть. Ведьмы… Пять… Шесть… Семь… Они умирают!..

— Кто? — разнесся по комнате рык ректора. — Кто их убивает?

Я хотела ответить, но вместо этого выгнулась дугой от боли, разом принесенной смертью десяти ведьм.

Слезы хлынули потоком.

— Ненавижу, — всхлипнула на выдохе.

— Кого, Тана? Кого?

Я не ответила, не могла больше. Обессиленно выдохнула и рухнула на простыни.

Замерла, раскинув руки. Для меня больше ничего не существовало. Только далекий зов, исходящий из зажатого в руке камня.

Словно в пугающем болезненном сне, рассеялись очертания комнаты. Пропал Ален. Я стояла среди поля. Зеленые травы покачивались вокруг. Ветер трепал мои распущенные волосы.

— Тана! — глухой шепот.

Я оглянулась.

Никого.

Травы, травы, ни деревьев, ни домов… Ничего. Поле? Нет, и не поле вовсе. Травы стремительно темнели, становились черными. Жухли у моих ног.

— Тана!

— Что вам нужно?

— Ты так ничего и не поняла…

Я смотрела испуганно на черные травы вокруг себя. Они осыпались пеплом.

Я стояла босоногая на выжженной земле. А где-то далеко кровавыми зарницами полыхало небо.

Морок. Сильный. Черный. Я таких никогда не видела.

— Единственный истинный артефактор. — Голос витал вокруг. Впивался в кожу, обжигая ее. — Ты узнала слишком много секретов. Ты правда думала, что я отпущу тебя? Дам жить спокойно при дворе Кирана? Нет, моя девочка. Ты сама придешь ко мне…

— Нет… Я не приду. Я…

Невидимая рука схватила меня за горло.

— Придешь! Как бы ты ни старалась. Как бы ни хотела. Кем бы ты ни стала. Ты всегда будешь ведьмой в душе своей. А ведьмы чувствуют смерть друг друга… Много ли вас осталось? А станет еще меньше, Тана.

— Не смей… Они… Они ни в чем не виновны… Я никогда никому не скажу… Не тронь! — У меня щипало горло от пепла, взвившегося в воздух.

— Посмею, Тана! На Тартароте не останется ни одной ведьмы! Дым костров, ты его чуешь? Да-а-а-а… Горящая плоть… Они все будут преданы огню… Ни одной не останется!

Меня начало трясти.

— Ни одной! — повторила, теряя голос. — Ни одной…

— Ты вернешься в Симирал! Ты придешь, когда возгорятся новые костры… Успей, артефактор, или ты увидишь не только горящий у столбов хворост!

Пепел взвился, закрутился воронкой.

И наступила тьма. Не просто чернота, а дьявольская — душащая и пугающая.

Когда она рассеялась, я увидела, что так же лежу на кровати. Надо мною сидел склонившись Ален. Смотрел переживающим взглядом.

Рядом, растянувшись на кровати, тыкалась мне в лицо мордой Девона.

— Тана, — осторожно позвал Ален.

— Мне нужно остаться одной, — прошептала я.

— Ну уж нет! — Он нахмурился. — Пока ты мне все не расскажешь…

Расскажешь? Я умоляюще посмотрела на него. Не могу я тебе ничего рассказать. Потому что от этого жизни сотен ведьм зависят.

«Это не твоя боль, темный лорд, правитель шаваров. Это моя боль. Мой народ…»

— Я расскажу, — сказала едва слышно. — Но не сейчас… Мне нужно отдохнуть.

Врала ли я ему? Да. Прекрасно понимая, что уже ничего не расскажу. Потому что он мне слишком дорог, чтобы я рисковала им.

Темный лорд смотрел на меня слишком внимательно. Я не отводила взгляда.

— Дай мне время, Ален.

Он кивнул. Нехотя поднялся и, больше ничего не говоря, направился к двери.

— Спасибо, — сказала я одними губами.

Он ничего не ответил, махнул рукой и вышел.