Когда мы вернулись в Барратор, я шел бодрым шагом. Объяснение Эдмунда его близости с Отэмн наконец-то позволило навсегда победить съедавшую меня ревность. Подготовка к вечеринке шла хорошо. Отэмн была счастлива. Даже видение не стало помехой для ее растущей силы.
Я постучал в дверь комнаты Элфи, ожидая, что он отправит меня к черту, но был приятно удивлен, когда меня пригласили войти. В гостиной я увидел укутанную в одеяло Лизбет. Ее ноги были вытянуты, и Элфи красил ей ногти.
Он бросил на меня короткий взгляд, чтобы оценить улыбку, в которой расплылось мое лицо.
— Отэмн? Подожди минутку. Я сейчас закончу вот с этим маленьким пальчиком и буду готов слушать твои трели.
Лизбет, улыбаясь, покачала головой, остановила фильм, который шел на внушительных размеров плазменном экране, и предложила мне кусочек шоколада, которым они были окружены со всех сторон. Вид Элфи за таким занятием не слишком меня удивил, рука у него была набита, ведь в университете он слушал курс по искусству. Но вот то, как охотно и с какой любовью он это делал, только подтвердило мои мысли о том, насколько он был неравнодушен к ней.
Видеть Лизбет такой женственной, с распущенными волосами и непринужденной улыбкой тоже было непривычно. Ее привлекательность была простой, приветливой и розовощекой. Она была совсем не похожа на царственную и неземную красоту Отэмн, которая казалась недосягаемой и многих просто отпугивала.
Элфи закончил и с жидкостью для снятия лака в руках отправился в ванную. Лизбет же расчистила место, чтобы я мог сесть.
— Томишься от любви, — со знанием дела сказала она и улыбнулась, когда я плюхнулся на диван и закрыл голову руками.
Этих слов хватило, чтобы я принялся за свою тираду.
— Она так мне нравится, но, по-моему, она этого даже не замечает, — начал я, выпаливая фразы слишком быстро, чтобы думать об их связности. — Я не могу с собой справиться, только о ней и думаю. И мысли мне в голову приходят не всегда приличные, — признался я сквозь зубы.
Я видел, как Лизбет изо всех сил сдерживалась, чтобы спокойно кивнуть, а не расхохотаться, как сделал Элфи в соседней комнате.
— «Они зовут мою любовь мальчишеской…»14 — пропел он зычным баритоном между приступами хохота, выходя из ванной, чтобы прибрать на журнальном столике.
14
Строчка из песни «Мальчишеская любовь» (Puppy Love), которую написал и исполнил Пол Анка в 1960 г.
Я сердито глянул на него и, если бы не был так хорошо воспитан, непременно напомнил бы, что он вел себя точно так же, когда только познакомился с Лизбет. Вместо этого я продолжил изливать душу:
— И я совсем не знаю, как себя вести. Что ей говорить, что делать, как хотя бы попытаться не быть в ее присутствии таким неуклюжим…
— Невозможно, — ответил Элфи, падая на диван слева и кладя руки на мягчайшие подушки, которые идеально подходили для того, чтобы сидеть, удобно развалившись. — Твоя неуклюжесть врожденная. Это неизлечимо.
Лизбет скомкала несколько упаковок от шоколада в шарик и запустила им в Элфи.
— Фэл, тебе нужно быть собой. Если это означает выглядеть неуклюжим, так тому и быть. Она может полюбить тебя только таким, какой ты есть.
— Да, но быть собой значит быть принцем! А вы наверняка заметили, какую неприязнь она питает ко всему относящемуся к Дому Атенеа. — Я снова уронил голову на руки. — Должно быть, она единственная девушка в измерении, которая так к этому относится, и я умудрился влюбиться в нее.
Лизбет положила руку мне на плечо, а потом стала медленно описывать круги на моей спине. Это меня успокоило, и хотя мне хотелось, чтобы это была не ее рука, она помогла мне вернуться к настроению, с которым я сюда вошел.
— По крайней мере ты знаешь, что она дружит с тобой не потому, что ты — член королевской семьи. — Лизбет вздохнула. — Думаю, тебе следует рассказать ей о своих чувствах.
Я в ужасе поднял голову. Элфи встретился со мной взглядом и едва заметно покачал головой. Лизбет продолжила:
— Для тебя это станет концом неизвестности. Есть риск, что она не ответит тебе взаимностью, — призналась она, но тут же хитро улыбнулась. — Но, думаю, это маловероятно. Даже если она сейчас тебя не любит, у нее могут появиться ответные чувства, когда она узнает, как ты к ней относишься. Так было со мной, когда Элфи объявил мне о своей вечной любви прошлым летом.
Она перегнулась через подлокотник дивана, чтобы оказаться лицом к лицу с Элфи, а потом, хмурясь, повернулась в пол-оборота назад.
— О-о, этот взгляд я знаю. Принцам нужно поговорить наедине. — Она пощупала ногти на ногах и, довольная, встала, чтобы поцеловать моего двоюродного брата. — Увидимся утром.
— Постель будет сегодня холодной, — пропел Элфи, пока Лизбет закрывала за собой дверь, унося подмышкой одеяло и шоколад.
Я решил, что мне нужно извиниться, и даже открыл для этого рот, но он встал и достал две бутылки пива из небольшого холодильника. Быстро проговорив заклинание, от которого крышки полетели в сторону, он снова уселся на диван.
— Ты превращаешься в алкоголика.
Я засмеялся, но от нас обоих не укрылась неловкость, с которой я оборвал фразу. Я взял бутылку и крепко сжал горлышко.
Каждый справляется, как может.
— Слова Лизбет о том, чтобы быть собой, — это верно. Но вот говорить о своих чувствах, если не уверен, что тебе ответят взаимностью, не стоит. Слишком многое поставлено на карту, чтобы ты все испортил…
— Я знаю.
— Она нужна нам. Мы окажемся в полной заднице, если она не будет на нашей стороне.
Он с силой поставил бутылку на стеклянный стол, и я вдохнул этот звон вместе с воздухом. Глаза его были молочно-белыми.
— Я боюсь, Эл, — выпалил я прежде, чем смог сдержаться. Чувствуя себя круглым дураком, я добавил: — Не только признаться Отэмн в своих чувствах, но всего.
Элфи вздохнул, взял бутылку со стола, подошел и сел рядом. Он уперся локтями в колени и уставился на наши отражения на поверхности столика. Мы были похожи как братья. Даже наши полностью белые глаза были одинаковыми.
— Мы знали, во что ввязываемся, когда ехали сюда, — вздохнул он.
— У меня не было выбора. Меня отец заставил.
— Фэл, если до Рождества с Отэмн ничего не сдвинется, я перееду в дом в Лондоне. С Лизбет.
Я сделал несколько глотков. Это было ужасно.
— Эта чертова дыра высасывает из меня все силы, и нечестно заставлять ее ездить сюда каждую неделю из Хартфордшира.
Я еще пару раз отхлебнул из бутылки.
— Я не такой сильный, как ты. Я не буду пешкой в руках судьбы. Мне осточертела эта шахматная партия. И это ожидание тоже. А еще я не хочу втягивать в это Лизбет.
Я допил пиво двумя большими глотками.
— Я такой сильный только потому, что мне нужно быть рядом с ней. У меня нет выбора.
— Так держать! — усмехнулся он и достал мне еще одно пиво.
— Эл, у нее было видение того, как Каспар Варн занимался сексом с Виолеттой Ли.
Он сидел ко мне спиной и ничего не ответил, а только совсем тихо что-то буркнул — это могло быть реакцией на то, что пробка отлетела ему в лоб.
Он вернулся на диван, на котором сидел изначально, и улегся, заложив руку за голову и перебросив ноги через подлокотник. Потом поднял только что открытую бутылку и сказал:
— За английских девушек!
Я взял бутылку со стола, где он оставил ее для меня.
— За английских девушек!