— Кендалл, ты не должна ночевать у подруг в учебное время, — говорит мама в четверг вечером, загружая тарелки в посудомоечную машину. Это обязанность Кейтлин, но она в гостиной играет в приставку с Пенни, младшей сестрой Брюквы.
— Но Пенни же ночует у нас, — ною я.
Господи, я становлюсь слишком похожей на Кейтлин.
Мама отмахивается от меня полотенцем.
— Это не одно и то же. Они еще маленькие, поэтому вряд ли ввяжутся в неприятности.
Иисус, Мария и Святой Иосиф!
— Мы с Селией будем работать над общим проектом. Я буду практически у нас на заднем дворе. Могу даже помахать тебе из окна.
Папа заходит на кухню и смотрит на мой собранный рюкзак.
— Сбегаешь из дома, малышка?
Он подмигивает мне.
— Я хочу переночевать у Селии, а мама меня не пускает.
Я понимаю, что она все еще не пришла в себя после всей этой истории с телепатией, и поэтому считает, что если не выпустит меня из виду, ничего не случится. Но она не права. Потому что я иду к Селии искать информацию о людях, которым этот дом принадлежал до миссис Элиот. А потом я все равно буду охотиться за призраком. Прямо под носом у мамы.
— Почему, Сара? — интересуется папа.
Мама осуждающе смотрит на отца.
— Ты знаешь, почему, Дэвид.
Папа доливает в стакан холодного чая.
— Перестань, Сара. У нас был взрослый разговор, и она поняла, чего мы от нее ждем. Сомневаюсь, что стоит прибегать к домашнему аресту.
Точно. Учитывая, что именно в этом доме живут привидения.
— Я вообще-то здесь!
— Знаю, милая. Иди к Селии. Ты уже взрослая, и мы можем тебе доверять. Так, Сара?
Мама понимает, что нас обоих ей не победить. К тому же, я всего лишь собираюсь полазить по разным сайтам. Ведь нет ничего плохого в том, чтобы знать, кому этот дом принадлежал до нас?
Я быстро целую маму в щеку и собираюсь поцеловать отца. Но что-то меня останавливает. Я застываю на месте. В моей левой руке, прямо между большим и указательным пальцем, пульсирует странное тепло. Словно там рана. Только рука не моя… это папина рука.
Я беру его за левую руку и раздвигаю пальцы. И точно, там приклеен большой кусок пластыря.
— Что произошло?
— Ерунда, — отвечает папа.
В маме просыпается медсестра, и она тоже подходит к отцу.
— Дэвид, почему ты мне не показал? Кендалл, принеси мою сумку.
Папа движением руки останавливает меня.
— Не надо, не надо. Это всего лишь порез.
Неправда.
— Как ты порезался, пап?
— Работал над чертежами и случайно смахнул со стола кружку. Я порезался, собирая осколки.
— То же самое случилось с тем, кто работал до тебя? — спросила я.
— Кажется. Может, Ратуша стоит слишком близко к железнодорожной станции?
— В Рэдиссоне нет железной дороги, — взволнованным голосом отвечает мама.
— Ну, значит, я просто неуклюжий.
Папа поднимает руки.
— Да все нормально. Ничего со мной не случилось.
Его слова звучат вполне уверенно. Обычное офисное происшествие. Только я знаю, — часть меня теперь все время что-то знает, — что это не случайность. Кружка упала не сама по себе. Ее кто-то столкнул.
Нужно поторопиться с охотой, пока следующее папино офисное происшествие не отправило его в больницу.
— Простите за опоздание.
Тейлор усаживается на пол рядом со мной и Селией. Мы изучаем распечатки с полученной информации о прежних владельцах моего дома.
— Тебе было трудно получить разрешение? — спросила у нее Селия.
— Джейсон опять практиковался в своем ослином упрямстве.
У меня кола чуть из носа не потекла. Я мысленно представляла многие его качества, но ослиное упрямство в их число не входило. Отсмеявшись, я поинтересовалась:
— Он уже проболтался твоим родителям о наших планах?
— Пока нет, — ответила Тейлор, немного опустив голову и надув губы.
Я заметила ее необычную реакцию. Видно, что Селию это тоже взволновало. Пожалуй, пришло время копнуть психику мисс Тейлор Тиллсон поглубже.
— Что с тобой происходит, подруга? — намеренно игривым тоном спросила я. — Ты присоединилась к нашей странной команде, но ни с кем в школе больше не общаешься, а твой брат ведет себя так, словно он твоя личная национальная гвардия.
Тейлор всхлипнула и вытерла нос.
— Простите меня. Просто в моей жизни сейчас столько всего происходит, что я благодарна этой охоте за призраками. Она позволяет мне отвлечься и на время забыть, как ужасна моя жизнь.
— А что в ней такого ужасного? — вступила Селия.
— Папа переехал на Аляску, чтобы стать там рейнджером в Национальном парке. Так он пытается разобраться в себе. Понимаете, избавиться от строгих костюмов и дорогих машин и проникнуться величием дикой северной природы.
— Аляска для этого — идеальное место, — согласилась Селия, и Тейлор улыбнулась.
— Неделю назад он позвонил, и я услышала, как мама сказала ему, что подает на развод. Я никогда не думала, что со мной такое произойдет. Разведенные родители.
— Никто о таком не думает, — поддержала я.
Тейлор вытерла со щеки одинокую слезу.
— Мы с папой были очень близки, и он всегда так обо мне заботился. Наверное, теперь Джейсон пытается занять его место. Он считает себя моим отцом. Когда папа в июне уехал, мама постоянно истерила, а теперь окончательно на себе помешалась. Все происходит слишком быстро. Три недели назад она консультировалась с хирургом по поводу изменения формы носа и увеличения груди. На обратном пути она познакомилась с пилотом авиакомпании «Дельта» по имени Фредерик, и с тех пор постоянно с ним переписывается. Она сейчас так зациклена на своей внешности и собраниях ОДК, что мы с Джейсоном буквально предоставлены сами себе.
Мои родители имеют склонность к излишней заботе, но они, по крайней мере, все еще вместе. Не знаю, что бы я делала, если бы мой отец переехал в ледяную тундру, и я не смогла бы постоянно с ним видеться. А если его место займет какой-то другой мужик? Ужас!
— Что такое ОДК? — спрашиваю я, вернувшись к теме разговора.
Тейлор даже скривилась.
— Объединение Дочерей Конфедерации. Типа исторического общества, цель которого чтить память павших в Гражданской войне. Со стороны южан, конечно. По мне, так это всего лишь сборище напыщенных матрон. На своих собраниях они только и делают, что говорят о новых диетах, детях и мужьях — если они у них еще есть, — пьют фруктовые коктейли и играют в бинго.
— Аа… понятно, — отвечаю я.
Похоже, мама Тейлор слишком увлеклась новой жизнью. Жаль только, что при этом страдают ее дети. Наверное, об этом твердил мне в кафетерии Джейсон. Представляю, какой это стресс. За какие-то пару месяцев родители успели разъехаться, подать на развод и найти новых партнеров. Пожалуй, в следующий раз надо будет помягче отнестись к Джейсону.
Тейлор снова превращается в счастливую и улыбчивую себя.
— Да, ничего. Я в порядке. Мне нравится то, чем мы с вами занимаемся.
Я рада, что Тейлор доверилась нам и рассказала о своих проблемах. Теперь же пора вернуться к делу и помочь ей отвлечься.
Селия вытаскивает из-под кровати коробку.
— Это сегодня пришло по почте от GhostMart.com.
Она выбрасывает из коробки мягкое наполнение.
— Здесь три ИЭМП, фонари, датчики температуры и вот этот классный жилет.
— Да уж, не «Аберкромби и Фитч», — констатировала Тейлор, как только Селия развернула коричневое нечто.
Это жилет с десятком карманов.
— Зачем тебе это понадобилось? — спрашиваю я.
Надев жилет на себя, Селия довольно заявила:
— Он суперудобный!
— Отлично. Только зачем он? — не могу успокоиться я.
— Благодаря огромному количеству карманов этот жилет прекрасно подходит для исследователей паранормальных явлений и охотников за призраками. В эти карманы все можно впихнуть, — гордо ответила Селия. — Теперь я могу носить с собой все свое снаряжение. А вот этот крошечный карманчик сделан специально для запасных батареек.
Сняв бабушкин кулон, я замечаю:
— Этот кулон — все мое снаряжение.
— Не всем посчастливилось быть телепатами, Кендалл, — рассмеялась Селия.
Только Селии удается сказать нечто подобное и при этом выглядеть как нормальный, здравомыслящий человек. Жаль, Клэя здесь нет. Ему бы понравилась ее очаровательная улыбка. Он бы обалдел, только в хорошем смысле. Ладно, ладно, я обещала в это не вмешиваться.
Пока Селия распихивает свои многочисленные приборы по карманам нового жилета, я убираю медальон в карман и просматриваю список имен бывших владельцев дома.
— До сих пор поражаюсь, сколько всего можно найти в Интернете, — заметила я.
— Точно, — согласилась Тейлор. — Отец нашел там какую-то тетку из Рейкьявика.
— Из Исландии? — уточнила Селия.
— Ага. Она — стюардесса «Исландских авиалиний». Они познакомились в чате, и она полетела к отцу на Аляску. Нереально, правда? Поэтому мама и подает на развод. Они словно помешались на работниках авиакомпаний!
— Зато сможешь рассчитывать на большие скидки на билеты, — постаралась подбодрить ее Селия.
Я с интересом наблюдаю за Тейлор и Селией. Тейлор задумчиво качает головой, и я признаюсь:
— Не знаю, как тебе помочь.
Улыбнувшись, Тейлор ответила:
— Если научишься читать карты таро, может, узнаешь, останутся ли они вместе?
— Может быть.
— Давайте сначала разберемся с Эмили и домом Мурхед, — предложила Селия.
Согласна.
— Папа сегодня поранился на работе. Я уверена, это дело рук Эмили.
Я рассказала подругам историю о летающей кофейной чашке и о том, что произошло с папиным предшественником.
— По-моему, ты не права, Кендалл, — внимательно выслушав меня, сказала Селия. — Если подобное в этом кабинете уже случалось, это не могла быть Эмили. Я считаю, мы имеем дело с еще одним духом.
— Но в моем видении папа был очень тяжело ранен.
— Понимаю. Но это ведь может случиться дома, а не на работе.
— Я хочу, чтобы этого вообще не случилось! — завопила я.
Тейлор обняла меня.
— Нужно срочно этим заняться!
Немного успокоившись, я смотрю на распечатки.
— Я чувствую, что все начинается с дома и Эмили. Селия нашла имена жильцов начиная с 1840-х годов. Отличная работа.
— Из меня получится превосходный исследователь.
Я зачитываю фамилии:
— Элиот, Сандерс, Кертис, Хинкли, Баррингтон, Ричарде…
Сосредоточившись, я пытаюсь понять, цепляет ли меня какая-то из этих фамилий.
— Кажется, я видела некоторые на надгробиях. Нужно завтра сходить на кладбище и поискать имя Эмили, стоящее рядом с одной из этих фамилий.
На губах Селии заиграла хитрая улыбка.
— А пошли прямо сейчас?
Тейлор не поверила своим ушам.
— Сейчас? В темноте? Уже почти девять.
— Охотиться за призраками лучше всего ночью, — объяснила Селия. — В темноте. Именно тогда призраки и появляются. Такой час зла. Существуют разные мнения об оптимальном времени для охоты. Некоторые называют закат, другие предпочитают девять вечера, третьи выбирают полночь. Но есть и те, кто всегда охотится в три часа ночи, потому что в это время распяли Иисуса.
— Хватит забивать нам головы, — бормочу я.
— Тейлор задала вопрос. Я отвечаю. Мы должны учесть все эти факторы.
Тейлор потянулась за своей сумкой.
— Слишком много информации. Сразу не запомнить.
Селия взяла список фамилий и три фонаря из коробки с новым оборудованием. Раздав нам по фонарю, она скомандовала:
— Следуйте за мной.
— А твои родители нас не услышат? — спросила я.
Селия пожала плечами.
— Папа телевизор в кабинете смотрит, а мама давно отключилась от своих таблеток. Если Шимус не залает, никто нашего ухода не заметит. Оставим телевизор включенным, и они точно сюда не зайдут.
Тейлор убрала волосы в хвост и перекинула через плечо ремешок фотоаппарата.
— Я готова.
— Что ж, вперед, охотники!
Я с улыбкой подмигиваю Селии.
— Надеюсь, все пройдет удачно.
Покинув дворец Николс, мы пошли по темному городу к старому кладбищу. Пока все нормально. Никаких странных ощущений, видений и фантомных болей. Как ни странно, Тейлор совсем не боится. Ребекка Азоф сильно ошибалась, назвав ее Барби. Я, кстати, тоже, ведь мое первое впечатление о ней было примерно таким же. Барби в это время сидят дома, красят ногти и шастают по сайту Sephora.com в поисках новых косметических средств. Вряд ли они согласились бы надеть кроссовки и пойти ночью на старое заброшенное кладбище.
— Осторожно, Тейлор, — прошептала Селия, первой перебравшись через железный забор.
— Подержи мою камеру.
Поймав серый чехол, Селия опустила его на землю. Затем она помогла Тейлор перебраться на другую сторону.
— Давай, Кендалл. Это легко.
Ага. Легко. Последний раз я проделывала такое в восьмом классе. Мы с Дженни Ино забрались на чердак ее дома, потому что из чердачного окна видно комнату Уокера Питтмана — нашего тогдашнего главного «секс-символа». Тогда все кончилось приступом аллергии на пыль и носовым кровотечением, вызванным случайной встречей моего носа с локтем Дженни. Для двух девочек с биноклями, как оказалось, на том чердаке места не было.
Мне удается перебраться на другую сторону без особых происшествий. Я слышала звук рвущейся ткани, но это старые джинсы, так что нет причин для беспокойства. Зажав в руке бабушкин кулон, я присоединяюсь к подругам.
Лучи наших фонарей скрещиваются как мечи на поле битвы. Луна заливает старые могилы сине-серым светом. Тейлор идет следом за Селией и все фотографирует. Я крепко держу ИЭМП, внимательно наблюдая за поведением индикатора, показывающего силу энергетического всплеска.
Мы быстро нашли Хинкли, Ричардсов и Баррингтона.
— Никого по имени Эмили, — замечает Селия.
Она указывает на мостик, у которого я видела солдат северян — точнее, эхо, оставленное ими.
— Нужно спуститься с холма.
— А это не слишком опасно? — спросила Тейлор. — Не то, что я боюсь, просто… Tout a fait 1е contraire.
Я начинаю что-то чувствовать. Индикатор ИЭМП мигает красным.
— Селия…
— Секунду.
— Иди сюда. Быстро.
Даже в темноте видно, насколько она возбуждена.
— Индикатор зашкаливает! Круто!
— Что это значит? — интересуется Тейлор, ослепляя меня очередной вспышкой.
Селия показывает ей прибор.
— Он измеряет силу электромагнитной энергии. Подобные энергетические всплески возникают, когда духи пытаются каким-то образом проявить себя.
Тейлор смотрит на меня.
— Что ты чувствуешь, Кендалл?
У меня ком в горле. Я зажмуриваюсь.
— Поговори со мной, — просит Селия.
Ее голос сейчас очень напоминает мамин.
— Просто скажи, что с тобой происходит. Тейлор, снимай все вокруг Кендалл.
Я вытягиваю перед собой руки. Они жутко дрожат.
— Ты видишь?
— Да, — отвечает Селия.
— Здесь столько всего происходит.
Я кожей чувствую вспышки фотоаппарата. У меня снова колет пальцы.
— Губы онемели. Меня окружает мощная энергия. В районе колен.
Селия опускает ИЭМП, и индикатор зашкаливает еще сильнее.
— Кто-то очень хочет, чтобы о нем узнали, — бормочет она.
Онемение усиливается. Такое ощущение, будто у меня разом вырывают все зубы. Я понимаю, что мое лицо никуда не делось, но все равно ощупываю его. И ничего не чувствую. Звон в ушах — словно постоянно повторяющийся вопрос. Только я не знаю ответа, а звон все не проходит.
— Говори со мной, Кендалл.
Селии удается сохранять спокойствие.
— Сильная, очень сильная энергия. Как разряды статического электричества, только в сотни раз сильнее.
— Отличное описание, — замечает Тейлор. — Мне переходить на инфракрасную съемку?
— Давай.
Снова повернувшись ко мне, Селия спрашивает:
— Духи вокруг нас?
Я киваю.
— Тебе нужен кулон?
— Пока нет.
Говорить больно, а грудь сжимает какая-то ужасная серая пустота. Серая, как наш кот Смоки, которого задавил грузовик, когда он выбежал из дома. На меня волнами накатывает печаль. Я больше не могу контролировать собственное дыхание.
— Здесь… здесь… столько… столько… печали, — с огромным трудом шепчу я.
Щелк. Щелк. Щелк.
Я стараюсь не обращать внимания на звуки фотоаппарата Тейлор, сосредоточиваясь на душевной боли и физических страданиях. Но все эти ощущения слишком сильны. Они сдавливают меня своими кривыми уродливыми пальцами.
Медленно открыв глаза, я их вижу. Они повсюду. Парят над всем кладбищем.
— Вот черт!
— Что? — спрашивает Селия.
Щелк. Щелк. Щелк.
Я прижимаю кулак к груди.
— Их так много.
Тейлор резко оборачивается.
— Кого много?
— Призраков.
Я вижу страх в ее глазах и мысленно умоляю ее не паниковать.
Вдруг раздаются крики. Это не Селия. И не Тейлор. И не я. Кто-то плачет и зовет на помощь.
Мы с классом как-то ходили на огромную выставку-ярмарку. Там было так много людей, что их сливающиеся воедино голоса создавали сильные вибрации, пронзавшие меня до самых костей. Я никогда не узнаю, как у людей такое получается. А сейчас голосов еще больше. Я зажимаю уши ладонями, но это не помогает.
— Кендалл! Не молчи! — кричит Селия.
— Они повсюду, Селия!
Справа. Слева. Передо мной. Я закрываю лицо.
— Они даже на мне!
Лица, руки, глаза. Они хватают меня и тянут к себе. Господи! Не могу поверить, что больше никто этого не видит и не слышит.
Сквозь стену призраков пробивается лицо Селии.
— Кендалл! Что ты видишь?
— Я ничего не понимаю, когда вы все говорите одновременно. Заткнитесь! Давайте по одному! Очередь, что ли, займите.
Только никто меня не слушает. Вот лицо старухи. Крик индейца в национальном костюме. Неприятный запах старости. Команды армии Конфедератов. Плач умирающего от холеры младенца.
— Слишком много. Пожалуйста, хватит!
— Чего слишком много, Кендалл? — не унимается Селия. — Позволь мне помочь тебе.
Я снова закрываю глаза, но это не помогает. Я чувствую их повсюду. Сливающиеся воедино сотни голосов, создающих чудовищный диссонанс.
— Ты не можешь помочь мне, Селия. Ты их не видишь.
У меня в глазах стоят слезы, а нервы напряжены до предела.
Селия так спокойна.
— Расскажи мне о призраках.
Щелк. Щелк. Щелк.
— Я не могу. Не могу думать. Ничего не могу.
Я трясу головой, не открывая глаз.
— Лорин о таком рассказывала, — с трудом выговариваю я. — Когда призраки чувствуют того, кто может их видеть, они все слетаются и начинают бороться за возможность привлечь к себе внимание. Но это слишком. Они так наваливаются. Их таааааак много. Останови это, Селия.
Она крепко сжимает мою руку. У меня дрожат колени, и, кажется, я вот-вот упаду. Сердце бьется так быстро, что я слышу шум крови в ушах. И вдруг — ничего. Писк сердечного монитора, и голос доктора:
— Остановка сердца. Мы его потеряли.
Открыв глаза, я смотрю направо. Могила Эдмунда Кляйна Стенли.
— Он здесь! Он умер в восьмидесятых от сердечного приступа. Точнее, в 1985 году.
У меня начинает полыхать висок. Настоящий пожар.
— Там кто-то умер от огнестрельного ранения в голову.
Я сгибаюсь пополам от тошноты и боли в желудке. Я молюсь, чтобы боль ушла.
— Р-рак желудка. За мной.
Селия поддерживает меня. Индикатор ИЭМП стабильно держится в красной зоне.
Щелк. Щелк. Щелк.
Тейлор убирает камеру от моего лица.
— Что они рассказывают тебе, Кендалл?
— Все. Они говорят одновременно. Их так много. А я — самая популярная девочка на танцах, с которой всем хочется потанцевать. Они кричат: «Танец. Танец».
Я вскрикиваю, когда один особенно упертый призрак распихивает остальных и оказывается в сантиметре от моего лица.
— Отвали, приятель!
— Что? Кендалл! Черт побери!
Селия начинает волноваться. Ей нужно больше информации, но я не в силах сосредоточиться.
— Он навалился на меня. Что тебе нужно?
Он смеется мне в лицо. Не зло и грубо, игриво. По-детски весело. Словно хочет поиграть со мной. А я хочу домой. Почему это происходит?
Сукин сын! Он ударил меня! Лорин говорила, что в таких ситуациях нужна защита. Конечно, у меня под раковиной не завалялись бутылки со святой водой, но я могла бы надеть крестик или заранее помолиться. Но я ничего не сделала. И теперь они повсюду. И я не знаю, как от них избавиться.
Но мистер Агрессивный хуже всех. Он хочет внутрь.
— Внутрь? Он хочет внутрь? — вслух произношу я. — Что это значит?
Селия от удивления открывает рот.
— Он хочет, чтобы ты настроилась на него.
— Настроилась? В смысле, впустила в себя?
— Именно.
— Даже не думай об этом, Кендалл Мурхед! — решительно говорит Тейлор, хотя голос у нее дрожит. — Господи. Во что мы ввязались? Это неправильно!
Я пытаюсь объяснить:
— Ему очень больно.
Сказав это, я падаю на колени. Все тело болит, будто по венам растекается яд. Я покрываюсь потом и теряю контроль над собственным телом.
Впусти меня…
— Нет! Пошел к черту!
— Сопротивляйся, Кендалл. Мы знаем, кто это и что ему нужно, — советует мне Селия. В ее голосе столько силы, и мне на секунду кажется, что Селия превратилась в экзорсиста.
Сжав зубы, я выдавливаю:
— Я пытаюсь. Он… такой… сильный.
Тейлор бросила фотоаппарат и полезла в карман за телефоном.
— Это зашло слишком далеко! Я звоню в 911!
— И что ты им скажешь? Здравствуйте, в тело моей подруги на кладбище пытается забраться сумасшедший призрак. Не могли бы вы выслать скорую? Нет, вы должны помочь ей.
Селия опускается рядом со мной на колени и начинает растирать мне руки.
— Отпихни его, Кендалл. Пошли его куда подальше.
Но я не знаю, как с ним бороться.
Лоооооориииииин! Ну почему я тебя не послушалась? Лоооооооооооорииииииииин! Ты меня слышишь? Ты чувствуешь меня? Помоги мне!
Он смеется надо мной в моей голове.
Бип. Еще Бипы. Аа, это Тейлор набирает номер.
Я тянусь к ней.
— Не… надо. У… меня… будут… неприятности.
Селия трясет меня.
— Оставайся со мной, Кендалл!
— Он пытается пробраться в меня. Я это чувствую.
Мысленно я во всю глотку ору на него. Он немного отступает. Так, хорошо. Получается. Я кричу по-настоящему до тех пор, пока в легких не остается воздуха.
— Привет, это Тейлор. Происходит что-то ужасное, и нам нужна помощь!
Черт, черт, и еще раз черт. Только не говорите мне, что она позвонила моей маме.
— У меня голова кружится, Селия.
Она крепче обнимает меня.
— Все хорошо, Кендалл.
— Нет, не хорошо.
Меня тошнит, а вокруг все чернеет. Я уже не знаю, где я и что происходит.
Из последних сил я еще раз отпихиваю мистера Агрессивного и чувствую, как теряю сознание.
Теплые сильные руки берут меня за плечи, и я слышу знакомый голос:
— Держись, Кендалл. Я с тобой. Все будет хорошо.