Глава пятая
«Никакая сила на свете не заставит меня выйти замуж за Эдриана Эндрю Хоусли».
Эбби помнила, как произносила эти слова, и она говорила совершенно серьезно.
Стоя у окна в своей спальне, женщина смотрела на двор, скрытый в утреннем сумраке. Она отчетливо помнила, как вошла в кабинет отца после того, как узнала от Эдриана, что их собираются поженить. В тот момент она даже не могла бы сказать, на кого злилась больше – на его отца, на своего отца или на самого Эдриана. Или на себя. Но Эбби знала, что ей делать. До тех пор, пока Эдриан не уехал в Лондон, она не признавалась себе в том, что ее сердце и мечты разбиты вдребезги.
До тех пор, пока Эдриан не продемонстрировал столь пылко нежелание жениться на ней, она и не думала, что втайне мечтает о том, чтобы он понял и принял ее любовь. То, что произошло тогда между ними на болоте, распахнуло ее сердце и душу, заставив любовь зацвести пышным цветом. Тот факт, что после того дня Эдриан ни разу не вспоминал о происшедшем, совсем не беспокоил ее – Эбби понимала, что ему нужно время, чтобы разобраться в их отношениях. Вместо этого…
После того как боль немного поутихла, Эбби убедила себя в том, что Эдриан на самом деле любит ее, но из-за настойчивости их родителей не готов признаться себе в этом. Если так, то со временем он придет в себя, осознает истину и вернется к ней.
И Эбби ждала.
А он все не возвращался.
Пока в первый день нового года он не упал к ее ногам.
Эбби поморщилась. Она не могла лгать себе, что не любит его, – ведь она знала, что это не так. Их разделяло совсем не это.
Женщина смотрела в окно до тех пор, пока начавшаяся в доме утренняя суета не напомнила ей о том, что пора одеваться. Поджав губы, Эбби отвернулась от окна и обвела взглядом комнату.
Никакая сила на свете не заставит ее выйти замуж за Эдриана Эндрю Хоусли. Кроме, может быть, любви.
Он сказал, что вернулся на болота, чтобы начать все заново, исправив ошибки прошлого.
Если это и правда было так, возможно, ей следует сделать то же самое.
* * *
Эдриан обнаружил на столе в кабинете сделанный Эбби набросок и спустился к завтраку, держа его в руке.
– О, это просто великолепно! – Дженет улыбнулась Эбби. – Ты сможешь нарисовать и остальные комнаты? Было бы здорово посмотреть на то, что Эдриан собирается сделать.
Да, знать, что Эдриан собирается сделать, было бы и правда здорово. Прежде чем кивнуть, Эбби позволила своим глазам задержаться на его лице пару мгновений – этого хватило, чтобы заметить самодовольство в его глазах.
– Как вам будет угодно.
По крайней мере, ей будет чем заняться в свободное время.
Эбби принялась за работу сразу же после завтрака, устроившись у окна в библиотеке, где освещение было лучше всего.
– Я не помешаю? – спросила она, глядя, как Эдриан усаживается за стол.
– Справлюсь, – ответил он, приподняв бровь.
На мгновение их взгляды встретились.
Эбби тоже приподняла бровь, а затем начала работать, набросав примерный план семейной гостиной.
– Можно мне взглянуть на чертеж?
Эдриан поднялся, передавая его Эбби. Положив рядом с собой чертеж, женщина подобрала цвета, пользуясь заметками Эдриана, и принялась оживлять набросок.
Виконт наблюдал за ней, прислонившись плечом к оконной раме. В другое время Эбби прогнала бы его – она ненавидела, когда люди заглядывали ей через плечо во время работы, – но Эдриан в их юношеские годы делал это так часто, что его присутствие ее не отвлекало. По крайней мере, не так, как обычно.
– Вдоль этой стены будет полка для тарелок, – показал пальцем на рисунок Эдриан.
Эбби взяла другой карандаш, чтобы дорисовать полку. Она почувствовала колебание Эдриана, как будто он собирался ей что-то сказать.
– Я понимаю, что тебя попросила об этом мама, но Беллевер огромен. Рисовать все комнаты – очень трудоемкое задание. Я готов нанять тебя за твою обычную плату.
Эбби не перестала рисовать и не подняла глаз. Через несколько секунд она ответила:
– На Новый год был день твоего рождения, тебе исполнилось тридцать лет. Я подарю тебе эти рисунки.
Последовала тишина, наполненная мыслями и колебаниями. Затем Эдриан спросил:
– А можно я сам выберу подарок?
– Все, что ты получишь, – это рисунки.
Даже не глядя на него, Эбби знала, что он улыбается.
– В таком случае я возьму их.
Сказав это, Эдриан вернулся к своему столу. Эбби улыбнулась и продолжила рисовать.
На следующее утро, когда тетушка и мать Эдриана усадили Эбби в экипаж, направлявшийся в Ричмонд, она была уже не так самоуверенна.
День выдался удивительно погожий. Светило солнце, воздух был чист. Безлюдный парк показался Эбби прекрасным – обнаженные ветви деревьев, скованные льдом, сверкали на солнце, нависая над покрытыми снегом газонами. Рогатые олени с любопытством вытягивали головы, рассматривая чужаков.
Эбби почти забыла о хитростях Эдриана и вспомнила о них лишь в тот момент, когда он забрал у нее карандаш и потянул ее за собой по аллее.
Этот человек был распутником – возможно, самым опытным любовником в лондонском высшем обществе. Мастером соблазнения. И об этом не стоило забывать.
Особенно оставаясь наедине с ним.
– Перестань дрожать – я тебя не съем. По крайней мере, – промурлыкал Эдриан, – не здесь.
– Я замерзла. – Эбби залилась краской от столь бесстыдной лжи. Она понимала, на что он намекал, и это приводило ее в ужас.
– Ты стала такой врушкой, милая, – хмыкнул Эдриан, заставив Эбби покраснеть еще больше.
Эбигейл не удостоила его ответом. Эдриан взял ее под руку, а другую руку положил на ее ладонь, даже сквозь перчатку чувствуя ее тепло. Юбки Эбби касались его ботинок. Эдриан и Эбигейл держались за руки, и это заставляло их обоих думать о физической близости. Эбигейл вздохнула, уверенная в том, что Эдриан в этот момент смотрит на ее грудь.
– Этот бал… Там будет много народу?
– Определенно более сотни человек, а может, и более двух сотен. В это время года вряд ли наберется больше гостей.
– Две сотни человек… – Эбби попыталась представить себе эту толпу.
– Многие из них – представители старшего поколения, те, кто уже не покидает город зимой. Но будет и немало тех, кто по той или иной причине вернулся в Лондон.
Вроде самого Эдриана. Эбби подумала, сможет ли она не ударить в грязь лицом, сможет ли веселиться на балу. Будет ли Эдриан рядом с ней…
– Танцы будут?
– Да, но не так много, как в разгар сезона. Да и почетному гостю это вряд ли интересно.
– Ты имеешь в виду герцога? – Эбби посмотрела на Эдриана.
Тот кивнул, думая совсем о других вещах. Куда более интересных.
– Ты умеешь танцевать вальс?
– Немного. – Эбби поежилась.
– Ты производила фурор на каждом Охотничьем балу?
– С тех пор как ты уехал, у нас не бывало Охотничьих балов. – Эбби бросила на Эдриана неодобрительный взгляд.
Он приподнял бровь.
– В таком случае я просто обязан это компенсировать.
Не успела она понять, что он собирается сделать, как Эдриан развернул ее к себе, обнимая, и принялся вальсировать, напевая. К счастью, Эбби машинально приспосабливалась к его движениям, несмотря на то что ее глаза вытаращились от удивления.
– Эдриан! – Женщина оглянулась вокруг.
– Нас никто не видит, – ответил он, продолжая напевать и медленно двигаться.
– Олени смотрят на нас так, будто мы сошли с ума!
– Прекрати ворчать и будь внимательнее.
– Внимательнее? – Она уставилась ему в глаза. – Кто-нибудь проезжающий мимо, увидев нас тут, решит, что мы сошли с ума!
Эдриан ухмыльнулся, притянув Эбби ближе к себе.
– Тебе нужно попрактиковаться. Расслабься и следи за ритмом.
Выразив свое отношение к происходящему рассерженным хмыканьем, Эбби так и сделала. Раньше Эдриан никогда с ней не танцевал – у него не было такой возможности. Пока они кружили в вальсе по заснеженному газону, виконт думал о том, каким же недальновидным дураком он был. Было так чудесно обнимать Эбби, она была как будто создана для него. Сосредоточившись и поймав ритм, Эбигейл расслабилась, и магия танца околдовала их обоих.
Благодаря вальсу Эдриан соблазнил немало женщин, но сейчас, когда в его объятиях была Эбби, он не думал о соблазнении – не планировал каждый ход в этой игре, не искал способа победить. Он думал лишь об Эбби. О том, как ее тело движется в такт с его телом, о ее гибком стане, о манящих бедрах. Виконт смотрел на нее до тех пор, пока окружающий мир не перестал для него существовать. Их взгляды встретились.
Эдриан перестал напевать – их тела двигались под собственную музыку.
Они вальсировали, медленно кружась, на белом газоне под покрытыми изморозью ветвями. Было холодно и очень тихо, и, казалось, ничто не могло разрушить эти чары. Глядя друг другу в глаза, они вели диалог – вернее, их тела говорили за них. О желаниях, о нуждах и простых удовольствиях. О прошедших годах. О прошлом и о возможном будущем. О надеждах.
Эбби и Эдриан стали двигаться медленнее, но не заметили этого. И лишь спустя какое-то время остановились.
Их дыхание превращалось в пар. Оба замерли, не желая разрушать очарование момента. Медленно, нерешительно Эдриан склонил голову. Эбби смотрела ему в глаза, потом чуть прикрыла веки, опустив взгляд на его губы. Она потянулась навстречу Эдриану, коснувшись его губ своими, и приоткрыла рот, сливаясь с ним в поцелуе.
Будто какое-то колдовство не давало им отстраниться друг от друга. Произошло чудо озарения – старый друг вдруг обернулся возлюбленным. Эдриан и Эбигейл находились под властью чар, их губы сливались, языки переплетались. Трудно было сказать, кто из них первым подался вперед, заключая другого в объятия, – возможно, они сделали это одновременно. Руки Эдриана обвили стан Эбби, она обхватила его шею.
Это неожиданное проявление чувств потрясло виконта. Чуть не застонав, он попытался высвободиться, но Эбби крепко сжимала его в объятиях. Проклятье! Он был словно одержим ею. Эдриан не мог отказаться от того, что она ему предлагала, не мог прервать этот миг восторга.
Когда он наконец оторвался от губ Эбигейл, у него кружилась голова. Ему было больно. По-настоящему больно.
Такая податливая в его руках, Эбби посмотрела на Эдриана, ловя его взгляд. Он увидел в ее глазах растерянность, сменившуюся пониманием и нескрываемым женским триумфом.
Она улыбнулась.
Эдриан сдержал стон.
Эбби выпрямилась и огляделась вокруг.
– До дома далеко…
– Неподалеку есть хорошая гостиница.
Ее улыбка не исчезла, но стала мягче.
– Думаю, нам пора.
Эбби попыталась высвободиться из его объятий, но Эдриан удержал ее. Прижимаясь к нему, девушка прекрасно понимала его состояние. Глаза Эбигейл расширились в немом вопросе.
– У меня есть предложение, – произнес Эдриан.
Эбби вопросительно приподняла бровь.
– Я не буду пытаться соблазнить тебя, а ты не будешь заманивать меня в ловушку.
Эбби не стала сделать вид, будто не понимает, о чем он. Обдумав предложение, она спросила:
– А если ты все же попытаешься это сделать?
– Тогда в следующий раз можешь менять правила, как тебе будет угодно. – Он знал, что она все равно будет соблазнять его, пусть и невольно. – Я буду признателен, если ты пощадишь мое эго.
Эдриан выпустил Эбигейл из объятий, взял ее под руку и направился к экипажу.
– Твое эго? – Она взглянула ему в лицо.
– Неправильно, когда ловеласа соблазняет его жертва.
Эбби взглянула на дорогу. Уголки ее губ поползли вверх, превращая слабую улыбку в широкую усмешку.
– Ты действительно больше не играешь в азартные игры?
Эбби задала этот вопрос, устроившись на своем обычном месте – у окна в библиотеке. Сидя за столом, Эдриан поднял голову, посмотрел на нее и вернулся к письмам.
– Ты имеешь в виду карты, скачки и прочее?
– Да. И прочее.
Этот вопрос уже несколько дней не давал ей покоя, и она попыталась получить на него ответ.
– За семь лет я не сделал ни одной ставки.
– С тех пор, как умер отец? – поколебавшись, уточнила Эбигейл.
Эдриан покачал головой.
– Нет, я перестал играть раньше. Когда отец умер, мы с ним все еще были в ссоре, но он знал, что я прекратил проматывать состояние. – Бросив взгляд на Эбби, Эдриан увидел вопрос в ее глазах и, поколебавшись, добавил: – Умер мой друг. Нас было пятеро, мы дружили с Итона – самые отчаянные шалопаи. Мы ставили на все и на всех, больше, чем наши сверстники. И однажды Фредди – Фредерик Рэмси – за одну игру в фараон потерял все: свое родовое имение, земли, обеспечение сестры. Никто из нас не мог ему помочь – мы сами были по уши в долгах. – Виконт помолчал, глядя в глаза Эбигейл. – Фредди застрелился. Это стало потрясением для нас четверых. В ту ночь, когда я услышал об этом, я зарекся играть на деньги. – Эдриан снова выдержал паузу, а затем опустил взгляд на кучу писем на столе и поморщился. – Впрочем, кто-то может сказать, что бизнес – это тоже азартная игра. И, конечно, я играю прямо сейчас. С тобой.
– Сомной?
Подняв голову, Эдриан поймал ее взгляд.
– Я поставил все, что у меня есть, себя, свое будущее, на то, что завоюю тебя.
Эбби выдержала его взгляд, прямой и искренний, без следа чувственности. Часть ее сознания рассмеялась над этим утверждением, но в глубине души она понимала: Эдриан говорит искренне.
Она в смятении смотрела на человека, известного в лондонском обществе как «скандальный лорд Деа». Для него соблазнение было игрой, в которой он преуспел. Но в данный момент он не играл. Эбби верила, что с ней Эдриан искренен. Она или никто. Только ее он хотел видеть своей супругой, только с ней хотел связать свое будущее.
В данный момент.
В этом-то и было все дело. Эбигейл хотела быть уверена в том, что это навсегда.
Девушка взяла карандаш и вернулась к рисованию.
* * *
Разглядывая свое отражение, Эбби печально вздохнула.
– Платье чудесное! – сказала Агнесс. – Разве тебе не нравится?
Эбби вымученно улыбнулась.
– Оно просто великолепно. Не думала, что мне пойдет этот цвет.
Мерцающая аквамарином ткань подчеркивала блеск ее волос и придавала особый оттенок глазам – сейчас они казались не карими, а золотистыми.
Что до самого платья, то оно, по мнению Эбби, было чересчур откровенным. Наряд плотно облегал фигуру, а руки были прикрыты лишь укороченными оборками. Платье обнажало слишком многое, кое-что прикрывая лишь газовой материей. Оборки были и на подоле узкой юбки.
– Подай мне мой позолоченный ридикюль и нориджскую шаль.
Развернувшись, Эбби посмотрела на свое отражение через плечо, раздумывая, что скажет Эдриан.
Она была одержима тем, что он подумает. Если бы где-нибудь рядом с ней оказалась цыганка, способная читать мысли, Эбигейл без колебаний наняла бы ее. Больше, чем когда-либо в жизни, ей необходимо было знать, о чем Эдриан думает на самом деле. Что он на самом деле чувствует. Всю неделю она, как могла, старалась выяснить хоть что-нибудь, но все, что ей удалось понять из своих осторожных наблюдений, – это то, что нынешний Эдриан был уже не тем молодым человеком, которого она знала.
И изменения, которые с ним произошли, были явно к лучшему. Возможно, все было не совсем так, как она мечтала, но в целом эти перемены ей определенно нравились. Обтесанный судьбой, в глазах Эбигейл Эдриан был произведением искусства, буквально воплощением ее мечты – ее взрослой мечты.
Взяв ридикюль и шаль у Агнесс, Эбби направилась к двери. Проходя по коридору, девушка невольно поморщилась. Она знала, что чувствует, но пока мысли Эдриана оставались для нее загадкой, о собственных чувствах следовало забыть.
С ее точки зрения все было просто – она не собиралась дарить ему свое сердце только для того, чтобы он снова разбил его. О нет! Один раз она уже пережила это унижение. Больше это не повторится. Никогда.
Во многом Эдриан изменился. Но умеет ли он любить? Любовь, только любовь могла переубедить Эбигейл, заставить ее поверить в то, что они с виконтом могут быть счастливы.
Остальные уже ждали Эбби в холле, глядя на нее снизу вверх, пока она спускалась по ступенькам. Эдриан окинул ее взглядом с головы до ног, и в его глазах Эбби увидела изумление. Он тяжело вздохнул.
Затем в его взгляде вспыхнули искры. Когда Эбби была на нижней ступеньке, Эдриан шагнул вперед, протягивая ей руку. Опершись на нее затянутой в перчатку ладонью, Эбби позволила виконту помочь ей спуститься и даже не возражала, когда он осмотрел ее со всех сторон.
– Идеально!
Она услышала его шепот, когда Эдриан взял ее под руку, дав Эсме и Дженет знак идти вперед. Пока они спускались по ступеням крыльца, Эбби пыталась понять, что же выражает его взгляд.
Около кареты Эдриан остановился, дожидаясь, пока дамы подберут юбки. Дженет, воспользовавшись моментом, улыбнулась Эбби, чуть сжав ее руку.
– Благодаря такому потрясающему платью этот фокус удается лучше всего.
Эбби хотела уточнить, какой именно фокус она имеет в виду, но, едва Эдриан забрался в экипаж следом за ними, карета тронулась.
Эдриан сел рядом с ней. Всю дорогу до дома Уордсли, расположенного на Аппер Брук-стрит, Эбигейл любовалась фасадами зданий. Когда экипаж замедлил ход, пристроившись к череде карет, высаживающих гостей у покрытого красным ковром крыльца, девушка почувствовала, как Эдриан смотрит на ее обнаженные плечи. Затем его взгляд скользнул ниже…
Не поворачивая головы, Эбби скосила глаза, бросая взгляд на лицо Эдриана, освещенное светом уличных фонарей. Сейчас на нем не было маски, которую он обычно носил в обществе.
И Эбигейл поняла, что именно отражается сейчас в его глазах.
Желание обладать ею.
Эбби всегда думала, что у Эдриана глаза настоящего хищника, и сейчас, когда карета наконец подъехала к крыльцу и кучер открыл дверцу, не смогла сдержать дрожь.
Эдриан помог спуститься матери и тетушке Эсме, а затем протянул руку Эбби. Она взяла его под локоть. Следуя за старшими дамами, они оба направились в дом.
Они моментально услышали гул голосов, доносившийся со всех сторон, – множество людей кружило по холлу, обмениваясь приветствиями и осматриваясь вокруг, медленно двигаясь к входу в бальный зал, где их ждали хозяин и хозяйка.
Узнавая Эдриана и Дженет, люди останавливались и, улыбаясь, приветствовали их и представляли своих спутников. Эбби отвечала на приветствия несколько рассеянно, широко распахнутыми глазами окидывая собравшихся. Вокруг было так много цветов и оттенков, резких и мягких, ярких и темных, бледных и насыщенных. Драгоценности поблескивали на белоснежной коже и в завитых волосах. Воздух наполняли ароматы духов, сладковато-чувственных или свежих, как дуновение ветерка. Всюду, куда смотрела Эбби, она замечала контраст – в цветах, формах, позах, даже в грации и неловкости.
А разговоры! Это был бурлящий поток возрастающего воодушевления. Увлекаемая этой волной, Эбби внезапно поняла увлечение балами, смысл которого так долго ускользал от нее. Бал был не только возможностью повеселиться – это была возможность самим создать веселье. Хозяйка предоставляла место, почетные гости давали повод, но именно собравшееся общество делало бал балом.
Это было так захватывающе. Эбби оглянулась вокруг, наблюдая за праздником жизни, как будто ее глаза только что открылись.
На входе в бальный зал образовалась толчея, но Эдриан крепко держал свою спутницу за руку, защищая и оберегая ее, – Эбби заметила строгий взгляд, который он бросил на кого-то, стоявшего позади нее.
– Держись поближе ко мне.
У Эбби не было выбора. Взглянув Эдриану в глаза, она улыбнулась. Девушка отвернулась, скрывая удивление от того, что его желание обладать ею никуда не делось. Оно все еще было отчетливо написано на лице виконта.
После того как они были представлены Уордсли, их дочери, ее жениху и его именитому родственнику, Эбби и Эдриан проследовали в бальный зал. Дженет, держа Эсме за руку, отошла в сторону.
– Мы посидим вон там.
Когда дамы удалились, Эдриан повел Эбби вперед. Она машинально шла рядом с ним, но ее внимание было полностью поглощено происходящим вокруг. Эбигейл подумала, что зря она не взяла свой альбом – у нее появилось желание запечатлеть на бумаге эту бурлящую энергию. Все вокруг было таким ярким, так великолепно организованным – и таким живым. Эбби повернулась, чтобы посмотреть назад, на разделяющую холл и бальный зал стену с тремя широкими двойными дверями из стекла. Холл все еще был полон гостей, изредка прерывающих свою болтовню для того, чтобы помахать рукой тем, кто был уже внутри.
Бальный зал был выкрашен в бледные бело-голубые тона и украшен белыми и золотыми гирляндами, обвитыми вокруг рифленых колонн. Позолоченные и белые ленты висели под потолком, соединяя колонны с люстрами, также украшенными гирляндами. Позолота поблескивала в свете свечей.
Остановившись, завороженная Эбби вздохнула:
– Это просто волшебно!
Почувствовав на себе взгляд Эдриана, она посмотрела на него, обнаружив, что он несколько удивленно изучает ее.
– Как скажешь, – ответил виконт, изогнув бровь.
– Ты просто пресыщен.
– Возможно, – кивнул в ответ Эдриан.
Эсме и Дженет расположились на диванчике, Эбби и Эдриан встали рядом с ними. К ним подходили другие гости, и Эбби невольно оказалась вовлечена в многочисленные разговоры, так или иначе касающиеся ее и Эдриана.
– О, гость из деревни! – Леди Хеслек бросила на виконта цепкий взгляд. – Не ожидала от вас, лорд Деа.
Леди было около шестидесяти, исходя из чего Эбби решила, что в ее словах нет никакого скрытого смысла.
– Я знаю мисс Вулли всю свою жизнь, – скромно ответил Эдриан.
– Хм. Очень хорошо. – Леди Хеслек оценивающе взглянула на Эбби и хлопнула Эдриана веером по плечу. – Каков поворот, мальчик мой!
С этими словами она, царственно кивнув, удалилась.
– Какой еще поворот? – спросила Эбби.
– Кто знает, – ответил Эдриан, глядя старой карге в спину.
Но вот мысли виконта о троице гостей, подошедших к нему поболтать, были кристально ясны. Леди Коллиндж не проявила к Эбби интереса, но лорд Фарндейл и мистер Мортон, ее спутники, не могли отвести от нее глаз. От ее белых плеч, обрамленных ажурной пеной оборок, – плеч Афродиты. От ее глаз, огромных, ярких, отливавших золотом, когда она улыбалась. От ее губ, розовых, полных, чувственных. Мортон и Фарндейл были поражены, и Эдриан готов был поклясться, что знает, какие мысли сейчас проносятся в их головах.
Когда он увидел Эбби, спускающуюся по лестнице у него дома, его как будто ударили молотком. Эдриан смог прийти в себя, когда их экипаж уже подъезжал к дому Уордсли, – оправдываться было слишком поздно. Он боролся со своими первобытными инстинктами всю дорогу до бального зала – они советовали ему хватать эту женщину и нести ее прочь, пока никто больше не успел возжелать ее. Впрочем, в это время года его сверстники в большинстве своем находились за городом, согреваясь в объятьях других дам.
И сегодня Эбби была в безопасности.
Сейчас, видя взгляды Фарндейла и Мортона, Эдриан выругался про себя.
Леди Коллиндж надула губки, положив руку на ладонь виконта.
– Кажется, я слышу звуки вальса? – спросила она, затрепетав ресницами.
– Мисс Вулли, если позволите…
– Дорогая мисс Вулли…
Эдриан скользнул пальцем по внутренней стороне руки Эбби. Она тихонько вздохнула, взглянув на него широко распахнутыми глазами. Ее губы раскрылись. Но взгляд Эдриана был направлен на Фарндейла и Мортона.
– Джентльмены, первый вальс мисс Вулли обещала мне.
Фарндейл нахмурился. Мортон окинул Эдриана неприязненным взглядом и кивнул.
Эдриан ухмылялся во все тридцать два зуба. Они думали, что Эбби – просто его друг, что у него нет интереса к ней. Теперь они изменят свое мнение.
– Если позволите… – С легким кивком виконт повел Эбби вперед, положив руку ей на талию и прижимая ладонь к шелковой ткани платья.
Эдриан чувствовал, как напрягаются мышцы на ее спине при каждом шаге, и в его голове, словно вспышка, пронеслось воспоминание о движениях ее тела в те мгновения, когда они возлежали в одной постели.
– Леди Коллиндж сверлит тебя взглядом, – заметила Эбби, обернувшись назад.
– Могу себе представить.
– Ты уверен, что не хотел бы…
– Абсолютно. – Эдриан притянул Эбби к себе, и они окунулись в водоворот вальса.
Первые несколько минут Эбби выглядела сосредоточенной, но едва она убедилась в том, что вальсировать на полированном паркете куда проще, чем на покрытой снегом траве, как расслабилась и взглянула Эдриану в глаза. Он встретил ее взгляд, а затем поднял глаза, глядя поверх головы Эбигейл.
Первые несколько кругов Эбби оглядывалась по сторонам, подмечая небольшие сценки: немолодой джентльмен ухаживает за юной леди; юноша, краснея, пытается произвести впечатление на капризную девицу; энергичная матрона флиртует с красавчиком-кавалером. Эбигейл собирала эти зарисовки, откладывая их в памяти, чтобы использовать позже. Сначала она подумала, что внимание Эдриана сосредоточено на том, чтобы ни на кого не натолкнуться, но, оглянувшись, поняла, что большинство танцующих пар были достаточно опытными, чтобы держать необходимую дистанцию.
А уж в опыте Эдриана она не сомневалась.
Когда Эбби снова взглянула на него, взгляд виконта все еще был направлен поверх ее головы.
– Почему ты на меня не смотришь? – Она взглянула на свое декольте, на свои обнаженные плечи. – Что-то не так? Я плохо выгляжу?
Эбби подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть, как Эдриан поджал губы. Затем он взглянул ей в глаза.
– Я не смотрю на тебя, потому что иначе вынужден буду оправдать свое прозвище.
Эбби попыталась сдержать улыбку, но ей это не удалось.
– И что же именно ты будешь вынужден сделать?
– Выманить тебя из бального зала в какое-нибудь укромное место, – ответил Эдриан, изогнув бровь, и умолк.
– И?.. – не сдержалась Эбби.
– Целовать тебя до умопомрачения, затем высвободить твои прекрасные груди и лобзать их там, где их скрывает платье.
Его лицо застыло, и он снова умолк, глядя Эбби в глаза.
– И?.. – снова спросила она, чувствуя, как ее тело полыхает жаром.
Глаза Эдриана вспыхнули.
– Задрать твои элегантные юбки, войти в тебя и заниматься с тобой любовью, пока ты не закричишь.
Губы Эбигейл округлились, но она не издала ни звука, чувствуя, что краснеет. Образы в ее голове – она могла их видеть так же ясно, как людей, кружащихся в танце, – едва не заставили ее сердце замереть.
Потрясение – она не ожидала, что такая сильная волна страсти накроет ее в этот момент, – отразилось на лице Эбби. Эдриан притянул ее к себе. Его взгляд бы полон решимости. Его глаза…
Его глаза обжигали. Эдриан перевел взгляд ниже, на грудь Эбигейл.
– Господи… – выдохнул он. – Определенно ты сегодня не будешь танцевать ни с кем, кроме меня, – сказал виконт, снова взглянув ей в глаза.
А может, и никогда больше. Эдриан привлек ее к себе, обвивая руками и скользя ладонью по спине. На повороте они сильнее прижались друг к другу, и его нога оказалась между ее бедер.
Эдриан видел, как пелена чувственности застилает ее золотистые глаза, но, будучи мастером соблазнения, не стал проявлять настойчивость. Он продолжал танцевать, соблазняя Эбигейл без слов.
Когда танец закончился, Эбби чувствовала себя как выжатый лимон и горела, как в лихорадке. Она понимала, что задумал Эдриан, но это лишь усугубляло ситуацию.
Когда Эдриан выпустил ее из объятий, Эбби посмотрела ему в лицо – и, увидев его решимость, едва не задохнулась.
– Я не уйду из бального зала вместе с тобой, – твердо сказала Эбби. – Только когда настанет время ехать домой.
В ответ на это заявление Эдриан хищно улыбнулся, приподняв бровь.
– Существует более чем один способ соблазнить леди.
– И ты знаешь их все, я полагаю?
– Большинство, – ответил Эдриан, вновь беря Эбигейл под руку.
Пока они шли сквозь толпу обратно к диванчику, многие дамы и господа приветствовали Эдриана. Все дамы за редким исключением пытались завладеть его вниманием, в то время как джентльмены старались привлечь к себе взор Эбигейл. Эдриан безжалостно пресекал их поползновения, держа соперников на расстоянии. Что же касается женщин…
– Все эти леди хотели, чтобы ты обратил на них внимание, – заметила Эбби, когда они с виконтом оказались наедине.
Она имела в виду обиженные гримаски и разочарованные взгляды отвергнутых дам.
– Им не удалось его привлечь.
– Но… – В высшем обществе Эбигейл все же была новичком. – Разве ты не должен… – Она сделала неопределенный жест рукой. – Общаться?
Эдриан поймал ее руку и стал рассматривать, как будто раздумывал, не откусить ли кусочек.
– Одно из преимуществ моей репутации заключается в том, что никто не ожидает, что я стану делать что-либо наперекор собственному желанию.
Эбби отдернула руку. К ее облегчению, Эдриан тут же отпустил ее.
– Я намерен не отходить от тебя весь вечер, – добавил он, глядя в глаза Эбигейл.
Желание обладать ею светилось в его янтарных очах, и Эбби все еще не знала, как много оно значило, что предвещало.
– Если это для моего блага… – начала она, вздернув подбородок.
– Нет. Это для моего блага.
– Для твоего?
Эдриан сделал широкий жест.
– Посмотри, сколько тут женщин, жаждущих моего внимания.
Эбби не пришлось долго искать. Они были повсюду, бросали на Эдриана взгляды поверх голов своих кавалеров, осматривали его, как будто прикидывали свои шансы.
– Как по-твоему, многие ли из них замужем?
Эбби не хотелось об этом думать, но она не была наивной.
– Почти все?
– Процентов восемьдесят или больше. И знаешь, чего они от меня хотят?
Эбигейл замешкалась. К счастью, Эдриан не ждал от нее ответа.
– Несколько часов страсти без обязательств. Простой секс без лишних слов. Интрижка без прошлого и будущего.
Он умолк. Оглядывая пестрое сборище, Эбби избегала смотреть ему в глаза.
– Представляешь себе, каково это, – продолжал Эдриан, понизив голос, – когда на тебя смотрят как на тело – пусть даже и очень привлекательное – без души?
Эбби услышала горечь в его голосе. Она вспомнила, сколько тепла он был способен дать ей тогда на болотах, восемь лет назад. И всего несколько недель назад, в Беллевере. Она сжала кулаки, впившись ногтями в ладони. Пылающим взором Эбби рассматривала разукрашенные косметикой лица. Как много они взяли у Эдриана, отказываясь делиться в ответ своим теплом? Как долго он жил без поддержки, которую могла дать ему она?
Как долго он жил без любви?
Знал ли, понимал ли он это? Понимал ли Эдриан, что то, что он упустил семь лет назад, и было тем, что он так отчаянно искал теперь?
– А остальные? – хрипло спросила Эбби.
Она должна была знать, она должна была это услышать.
– Те, кто решил, что им подойдет титул виконтессы Деа? А также прилагающееся к нему состояние?
Эбби посмотрела на Эдриана и слегка сжала его руку. Его очи потемнели и стали похожи на глаза раненого животного.
– Прошло семь лет, Эбби. Если в тебе есть хоть капля жалости ко мне, не обрекай меня на дальнейшие страдания.
Они находились в центре бального зала, под пристальными взорами двух сотен человек. Эбби знала, что должна ответить Эдриану, что хочет ему ответить, но сейчас для этого был неподходящий момент. Где-то заиграли скрипки. Взяв Эдриана за руку, Эбигейл переплела его пальцы со своими и искренне улыбнулась.
– Ты ведь можешь станцевать со мной еще один раз? Это не станет причиной скандала?
Лицо виконта просветлело, губы изогнулись в улыбке.
– Могу попытаться, – ответил он, целуя Эбигейл руку.
Она не могла бы сказать, каким образом им удалось ни с кем не столкнуться. Это были волшебные мгновения. Они парили, устремив взгляды друг на друга. Эбби как никогда ощущала силу Эдриана, когда, не прилагая усилий, он кружил с ней по залу. Как никогда различала пылкую страсть в его взоре.
Краснея, девушка опустила ресницы. Мысль о том, чтобы позволить Эдриану победить, позволить ему соблазнить ее сегодня, прямо здесь, на балу, была такой заманчивой. Эбигейл все же сдержала данное себе слово, но это удалось ей с большим трудом. Слишком много было «но» и «если», слишком многое могло пойти не так.
Что, если она слишком громко закричит?
Мысль об этом так потрясла Эбби, что она прикусила язык.
Вальс подошел к концу, и Эдриан снова повел ее обратно к дивану.
И снова их подстерегали на пути.
Эдриан отвечал на реплики машинально, сам не осознавая, что говорит. Сейчас он был уверен: Эбби станет его женой. Блеск в ее глазах мог означать только это. Она будет принадлежать ему, только ему, душой, телом и разумом. Скоро. Они будут близки сегодня вечером, может, прямо на балу, как он шутя ей предложил.
Впрочем, Эдриан понял, что на балу им уединиться не удастся, несмотря на то что терпение не было одной из его добродетелей, да и страстное соитие с Эбби прямо тут – эта мысль странным образом ему нравилась – стало бы великолепным завершением карьеры распутника, «скандального виконта Деа».
Но если Эбби не хочет этого, то так тому и быть. Они будут любить друг друга сегодня ночью, в Хоусли-Хаус. Сможет ли он убедить ее прийти к нему в комнату, чтобы они смогли полностью отдаться друг другу на его огромной кровати?
Кто-то хлопнул Эдриана по плечу, возвращая его к действительности. Виконт обернулся, готовый осадить того, кто нарушил его грезы.
– Черт побери, Эдриан, спустись на землю! Тебе-то уж точно не стоит витать в облаках.
– Фитц! – Ухмыльнувшись, Эдриан пожал руку неуклюжему гиганту. Оглянувшись на Эбби, только что попрощавшуюся с двумя любопытными дамами, виконт улыбнулся. – Позволь представить тебе мистера Фитцхэммонда, моего старого друга. – Он снова посмотрел на Фитца. – Мисс Эбигейл Вулли.
Фитц галантно поклонился Эбигейл и пожал ей руку. Он быстро нашел нужные слова. Эбби улыбнулась и через несколько секунд уже расспрашивала его о сестрах, которые тоже были сейчас на балу. Эдриан слушал с довольным видом, наблюдая за тем, как Эбби очаровывает Фитца.
Затем снова заиграла музыка. Начался следующий танец. Фитц улыбнулся Эбби.
– Дорогая мисс Вулли, не окажете ли вы мне честь?
Эбби вопросительно посмотрела на Эдриана. Тот после секундного колебания кивнул.
– Я подожду тебя здесь. Фитц приведет тебя обратно.
Эбигейл улыбнулась и протянула руку Фитцу.
Эдриан посмотрел им вслед. Фитц был одним из немногих, кому он доверял. Виконт невольно подошел ближе, глядя на то, как танцует Эбби.
Стоя в непосредственной близости от танцующих и глядя на улыбающееся лицо Эбигейл, он почувствовал, как кто-то дернул его за рукав.
– Эдриан?
Он обернулся, готовый осадить гарпию, осмелившуюся назвать его по имени, но вместо злобного оскала увидел милое девичье личико.
– Памела! – Обрадованный, Эдриан взял ее за руку. – Как ты поживаешь, дорогая?
Девушка просияла. У нее был цветущий вид, и она выглядела весьма привлекательно в платье из голубого шелка, с элегантно уложенными темными волосами.
– Спасибо, хорошо. У меня есть для тебя новость…
Эбби получала от танца огромное удовольствие, пока не увидела девушку в голубом, разговаривающую с Эдрианом. Эбигейл почти не отводила от него взгляда – так хорош он был в строгой черной визитке, жилете и галстуке цвета слоновой кости. Впервые она смогла рассмотреть виконта с расстояния и сполна оценить его стиль. Эдриан был одним из самых высоких мужчин в зале. Взгляды женщин были прикованы к его широким плечам и сильным рукам.
Его окружала аура страсти. «Наверное, – подумала Эбби, – так было всегда».
То, что Эдриан искренне улыбался, беседуя с девушкой в голубом, встревожило Эбби. Она мысленно одернула себя.
Эдриан только что ей открылся. Она чувствовала, что он говорит искренне, знала, в чем он нуждается. Теперь Эбби понимала его. И когда танец увлек ее и мистера Фитцхэммонда дальше, она торжествующе улыбнулась, расслабившись.
Для Эдриана она была спасением. Он хотел ее не из логических или практических соображений. Ему нужна была ее любовь. С ней он сможет раскрыть свою душу, сможет позволить себе быть уязвимым. Теперь Эбби понимала это. Только с ним, только любя его, она сможет быть собой, и ей не придется сдерживаться или подавлять себя. Она сможет соединиться с тем, кого любит и кем любима, сможет стать свободной и цельной. Она освободит Эдриана из эмоциональной тюрьмы, в которую превратилась жизнь этого повесы из высшего общества.
Она нужна ему. Ему нужна ее любовь. Эдриан хотел, чтобы она принадлежала ему, и только ему. И он будет принадлежать ей, и только ей.
Всегда. До скончания веков.
Сердце Эбби пело от счастья. Она почти парила в вихре вальса, когда они с Фитцем вернулись на то место, откуда начали танец.
Но Эдриана там не было.
Улыбка Эбби погасла. Она огляделась. В этот момент толпа у входной двери расступилась, позволяя ей заметить широкие плечи и каштановые волосы виконта, а также голубое платье незнакомой девушки. Они удалялись прочь.
Эбби похолодела, чувствуя, как у нее кружится голова. Она не желала разлучаться с Эдрианом. Неужели он… Эбби сбилась с шага и едва не упала.
– Осторожнее! – Мистер Фитцхэммонд заботливо подхватил ее и вывел из круга танцующих.
– С… спасибо, – выдавила из себя Эбби. Ее горло сжалось. – Мне нужно… присесть…
– Я найду стул.
– Нет… Может быть, в гостиной… – Она слабо улыбнулась мистеру Фитцхэммонду. – Прошу прощения, просто я… – Эбби отвернулась. – Извините.
Эбигейл почти не слышала уверений Фитцхэммонда в том, что все в порядке, почти не видела людей, мимо которых проходила. Пестрая толпа, которой Эбби не так давно восхищалась, казалась ей сейчас морем кошмаров, которое ей предстояло преодолеть.
Очутившись перед входной дверью, в которую вышел Эдриан, Эбби, не останавливаясь и не рассуждая, будто в трансе, вышла в холл и повернула голову направо, в ту сторону, куда он направился.
Широкая лестница вела на второй этаж. Подобрав юбки, Эбби поднялась по ней, остановилась наверху и прижала ладонь к груди, где нарастала ноющая боль. Это не могло быть правдой! Эдриан не сделал бы ей больно – только не сейчас! Сердце женщины билось все быстрее. Эбби огляделась и заметила в дверном проеме отблеск свечи.
Это была элегантная гостиная. Можно было подумать, что она пуста, если бы не тени на противоположной стене. Заглянув в комнату, Эбби увидела Эдриана. Он застыл у камина в глубине длинного зала. Перед ним стояла девушка в голубом.
Эдриан держал ее руки в своих и внимательно смотрел ей в лицо. Незнакомка что-то увлеченно говорила, тихо, почти шепотом.
Эбби проскользнула в комнату. Держась в тени и обходя мебель, она подобралась ближе и затаилась за книжным шкафом. Эдриан стоял к ней спиной, но девушку в голубом она видела отчетливо.
Как она смеет стоять перед ним, сияя от счастья!
– Так вот, милорд, ребенок родится в середине лета. Теперь скажите «да» – пожалуйста, скажите «да»!
Эдриан ласково улыбнулся.
– Ну что еще я могу сказать? – Он поднес ее руки к своим губам. – Я буду польщен, дорогая.
Девушка пискнула от счастья и обвила его шею руками. Он обхватил ее тонкую фигурку и склонил голову…
Эбби попыталась сдержать всхлип.
Но Эдриан услышал его. И обернулся. Девушка в голубом прижалась к нему.
Эдриан встретился с Эбби взглядом.
Первым его движением было улыбнуться и протянуть ей руку, но ее потрясенный вид, ее широко распахнутые глаза заставили его замереть. Как будто время повернуло вспять, вернув их на семь лет назад. Сейчас он видел то, чего не заметил тогда: ее боль. Видел вопрос, застывший в ее глазах: «Опять?»
Со сдавленными рыданиями, ранящими его душу, Эбби развернулась и побежала прочь, не разбирая дороги.
– Жди меня здесь!
Оставив Памелу у камина, Эдриан бросился следом за Эбби. Добравшись до двери, он выругался и перешел на бег. Он забыл, что Эбби не слишком придерживалась правил поведения. Она не шествовала, как полагалось по этикету, она бежала. Стремглав.
Эбби значительно опередила его, добравшись до лестницы. С ужасом Эдриан смотрел на то, как она бежит вниз, рискуя сломать себе ноги или шею…
Он ринулся за ней, перепрыгивая через три ступеньки и сокращая дистанцию.
Спрыгнув с последней ступеньки, Эбби замешкалась, восстанавливая равновесие, и быстро оглянулась. Увидев Эдриана, она будто затравленная лань устремилась к входной двери.
Он поймал ее уже у порога, схватив за талию и прижав к себе. Эдриан успокаивающе кивнул дворецкому, отбросившему свою обычную бесстрастность, и вернул Эбби в дом.
– Идем наверх, – шепнул он ей на ухо, удерживая ее достаточно крепко, чтобы она не вырвалась. – Я хочу тебя кое с кем познакомить.
– Я никуда с тобой не пойду! – сердито ответила Эбби, пытаясь вырваться.
Не ослабляя хватки, Эдриан вздохнул и поднял девушку на руки.
– Эдриан!
Невзирая на ее сопротивление, виконт понес ее к лестнице.
– Немедленно поставь меня на пол!
Эдриан посмотрел на ее искаженное яростью лицо, в ее глаза, исполненные боли. Ее грудь вздымалась от тяжелого дыхания.
– Помаши публике. – Эдриан повернул голову вправо.
– Что…
Эбби лишилась дара речи. Сквозь стеклянные двери на них смотрели заинтересованные лица. Зеваки подкрепляли зрелище выпивкой.
Эбигейл вдохнула и прижалась к плечу Эдриана.
– Бога ради, – прошипела она, – поставь меня!
Виконт покачал головой.
– У тебя был шанс. Остаток сцены мы доиграем по-моему. – И с этими словами он начал подниматься по ступенькам.
Эбби в последний раз бросила взгляд на бальный зал, откуда на них жадно смотрели сотни глаз, и застонала:
– Подумай, какой скандал это вызовет!
– С моей-то репутацией? – Эдриан взглянул ей в глаза. – Стоит ли переживать? – спросил он, вопросительно подняв бровь.
– Я не собираюсь встречаться с твоей любовницей, – сказала Эбби, не отводя глаз.
– Памела Уолтем не моя любовница. У меня уже много лет не было постоянной любовницы.
– Кто же она тогда?
– Сестра Фредерика Рэмси.
– Фредерик Рэмси – твой друг, который застрелился? – осмелилась спросить Эбби после паузы.
Эдриан кивнул.
– Памела вышла замуж за Роберта Уолтема, который ждет сейчас в бальном зале, когда вернется его жена. Наверное, он пытается угадать, что она делает, учитывая то, что она должна была быть сейчас со мной.
– Почему она должна была быть с тобой?
– Пусть Памела сама ответит тебе на этот вопрос.
Эбби не удостоила эту реплику ответом.
Эдриан не отпускал ее до тех пор, пока не донес до камина в гостиной. Все это время она молчала, и в воцарившейся тишине Эдриан понял, какими хрупкими, какими уязвимыми были ее чувства.
Он и сам чувствовал то же самое.
– Мисс Эбигейл Вулли – миссис Памела Уолтем, – представил он дам друг другу. – Памела, Эбби скоро станет моей виконтессой. Расскажи ей, на что я только что согласился.
Памела просияла, переводя взгляд с Эбби на Эдриана.
– О, как чудесно! – Она захлопала в ладоши, но потом наткнулась на взгляд Эдриана. – А, о чем я просила… Я попросила Эдриана быть крестным нашему первенцу. Мы пригласили именно его, потому что Эдриан управлял фондом, который создали четверо друзей Фредди после его смерти, чтобы у нас были деньги на проживание и приданое. Без этого я не смогла бы выйти замуж, вернее, не смогла бы выйти замуж так удачно, за Роберта, которого я очень люблю. Таким образом, Эдриан в некотором роде ответственен за…
– Да, да, Памела, хватит. – Положив руку ей на плечо, Эдриан проводил ее до двери. – Лучше тебе вернуться вниз. Проходя мимо бального зала, я увидел Роберта. Он выглядел весьма озадаченным.
– Правда? Тогда я и вправду пойду. – Памела обернулась, чтобы улыбнуться Эбби. – С нетерпением жду, когда мы снова увидимся, мисс Вулли.
Эбби выдавила улыбку в ответ на эти искренние слова. Эдриан едва не вытолкал Памелу за порог, а затем закрыл и запер за ней дверь. Улыбка Эбби исчезла, когда он подошел к ней.
Она не могла бы сказать, что у него сейчас на уме, но его лицо было решительным, а глаза горели. Пока он приближался, внутри Эбби росло желание убежать. Но куда? До двери ей не добраться.
Ей следовало бы извиниться. Женщина переплела пальцы и вздернула подбородок. Когда Эдриан подошел к ней вплотную, в ее душе взметнулся ураган чувств. Эбби никогда не видела, чтобы он смотрел на нее вот так. Неужели он разозлился из-за того, что она в нем усомнилась?
Остановившись перед ней, Эдриан вытянул руки и обхватил ее лицо ладонями.
Глаза янтарного цвета поймали ее взгляд.
– Я люблю тебя, Эбби. Я никогда, никогда не сделаю ничего, что могло бы навредить тебе. Никакая сила не вынудит меня намеренно причинить тебе боль. Теперь я понимаю, что наделал в прошлом, но не знал, не понимал тогда. – Он пристально посмотрел ей в глаза. – Семь лет назад… ты была так молода. То был особенный момент – я чувствовал это, но не понимал, что это означает, и испугался. И даже тогда, если бы ты намекнула… Но я так и не понял, даже представить себе не мог, что ты любила меня. Тебе было шестнадцать. Я был гораздо старше. Если я не понимал, что такое любовь, то как ты могла это понять? – Он виновато поджал губы. – Ну, по крайней мере, так я думал.
Ладони Эбби легли на его руки, нежно обхватившие ее лицо. В глазах Эдриана сейчас как будто отражалась его душа.
– Наши отцы были неправы, пытаясь поженить нас насильно, но они были правы в том, что мы подходим друг другу. Я никогда не хотел причинить тебе боль, но знаю, что сделал это. Простишь ли ты меня?
Горло Эбби сжалось, но в ее взгляде светилось прощение, освобождавшее Эдриана от прошлого.
Прочитав это в ее глазах, он облегченно вздохнул, наклоняясь и касаясь губами ее губ.
– Мы нужны друг другу, ты и я. Я хочу тебя. Ты нужна мне. Я люблю тебя и всегда буду любить. – Закрыв глаза, он прижался лбом к ее лбу. – Бога ради, избавь меня от страданий – скажи, что выйдешь за меня.
Прошло несколько мгновений, и Эдриан отстранился, глядя Эбби в лицо и ожидая от нее ответа. Она посмотрела ему в глаза и улыбнулась, сияя от счастья, – это был тот самый ответ, которого он ждал. В слове, которое она произнесла, была вся Эбби.
– Когда?
Эдриан улыбнулся, чувствуя, как его охватывает радость, как груз одиночества наконец падает с его плеч.
– Скоро, – ответил он, прижимая Эбби к себе.
Ее губы разомкнулись, сливаясь с его губами. Язык Эдриана скользнул в медовое тепло ее рта, наслаждаясь ее сладостью. Эбби обвила его шею руками, прижимаясь крепче. Я люблю тебя! Ее тело говорило ему это так часто, что не было нужды в словах, но Эдриан хотел услышать их. Ему это было необходимо. Он отчаянно нуждался в подтверждении ее любви в те моменты, которых жаждал больше всего, – когда она обвивала его руками, прижимала к своему сердцу, позволяла войти в нее.
Руки Эдриана скользнули по ее бедрам, лаская округлые ягодицы, пальцы сжались сильнее, стиснув тугую плоть. Он притянул Эбби к себе, так, что она смогла почувствовать его возбуждение. Она вздохнула, не отрывая от него губ и страстно лаская его языком. Девушка прижалась к Эдриану еще крепче, изнывая от желания.
Обнимая Эбби одной рукой, другой он принялся расшнуровывать ее платье. Годы практики сделали свое дело – меньше чем за минуту шнуровка была распущена. Не прерывая поцелуя, Эдриан скользнул рукой под лиф, высвобождая грудь Эбби.
Его ладонь легла на левую грудь, и Эдриан нежно коснулся соска кончиком большого пальца. Эбби вздохнула, чуть отстраняясь и опуская глаза, и мгновение спустя застонала, вцепившись в плечи Эдриана, когда он наклонился к ее груди и прильнул к ней губами.
Язык Эдриана поддразнивал ее, и ее пальцы сильнее впились в его плечи. Он целовал и посасывал ее сосок, пока тело Эбби не изогнулось дугой, и тогда он приник к другой груди, повторяя сладостную пытку. Теперь оба соска набухли и затвердели. Выпрямившись, Эдриан вновь приник к ее губам долгим жарким поцелуем.
Они оба тяжело дышали, когда поцелуй прервался. Эбби прижималась к виконту, закрыв глаза.
– Эдриан? – простонала она, не уверенная в том, какой ответ хочет получить.
Поцеловав женщину за ухом, Эдриан обнял ее за талию, поворачивая к себе спиной.
– Какой прок выходить замуж за опытного соблазнителя, если тебе не приходится наслаждаться его мастерством?
– Но…
Он чувствовал, что Эбби колеблется.
– Здесь?..
– О нас и так поползут слухи, что бы мы ни сделали.
Эбигейл колебалась всего секунду.
– Чего же ты хочешь?
Он протянул руку и придвинул стул.
– Просто делай то, что я говорю.
Эбби старалась не обращать внимания на то, что одни эти слова уже выходят за рамки приличия. Голос Эдриана эхом отдавался в ее сознании, тревожа каждую жилку тела. Она услышала глухой стук и, повернувшись через плечо, увидела стул, который Эдриан поставил рядом с ними. Затем он снова повернулся к ней и поцеловал ее.
Это был страстный поцелуй. У Эбби закружилась голова, когда Эдриан отстранился на миг и прошептал:
– Приподними спереди юбки.
Она была так потрясена – и очарована – этим приказом, что не сразу подчинилась. Губы Эдриана скользнули по ее скуле.
– Я бы и сам это сделал, – прошептал он, – но я либо порву, либо помну их, и тогда мы утратим всякую надежду привести себя в пристойный вид перед возвращением в зал. Искусный соблазнитель никогда не забывает о таких мелочах.
При мысли обо всех этих людях, собравшихся в зале, – большинство из них видели, как Эдриан, этот знаменитый соблазнитель, несет ее вверх по лестнице, – у Эбби мурашки побежали по коже. Было что-то волнующее в том, чтобы бросить вызов устоям общества. Она осторожно собрала мягкую ткань и подняла подол. Едва ли в этот момент она осознавала, что делает.
Губы Эдриана приникли к устам Эбби, и этот поцелуй закружил ее, подхватил, унес в царство, где не было ничего, кроме жаркой страсти. Прохладное дуновение воздуха коснулось ее живота, а затем Эбби замерла, когда ладонь Эдриана скользнула вниз по нежным завиткам к лону.
Эбби бросило в жар.
Она чуть не выпустила подол и почувствовала, как у нее подгибаются колени, когда Эдриан начал ласкать ее бутон. Другая его ладонь обхватила ее ягодицу, пока коварные пальцы дразнили и ласкали ее. Эбби дрожала. Она чувствовала нарастающее в теле напряжение, тепло собственного лона. Поцелуй все длился. В этот момент Эбби не могла думать. Она могла только чувствовать.
Чувствовать его большое, сильное, мужественное тело. Чувствовать его возбуждение, мощь его мышц, властность его хватки, пока он поддерживал ее, а его искусные пальцы двигались все быстрее. Поцелуй становился все требовательнее, лишая Эбби рассудка. Язык Эдриана дотрагивался до ее мягких губ, суля наслаждение.
И это обещание становилось все явственнее, когда его рука скользнула между ее бедер сзади и Эдриан ввел в нее палец. Эбби охнула и задрожала. Эдриан на мгновение убрал руку, а потом вошел еще глубже. К первому пальцу присоединился второй. Эдриан словно исследовал глубины ее наслаждения. Нервы Эбби напряглись. Сейчас страсть в ней была словно туго сжатая пружина. Кожа горела огнем.
Затем Эдриан убрал руку и Эбби изогнулась дугой.
Прервав поцелуй, он поднял голову, и Эбби, подняв тяжелые веки, увидела, как он расстегивает пуговицы на брюках. Она не смогла устоять и, протянув руку, коснулась его кончиками пальцев, предвкушая наслаждение.
Эдриан застонал, пытаясь перехватить ее руку.
– Довольно, – хрипло прошептал он. Сжав ее запястье, он опустил ее руку на подол. – Придерживай юбки.
– Что ты собираешься делать?
Он сел на стул и притянул ее к себе. Теперь Эбби поняла, что он задумал. Она села на него верхом и позволила ему вести ее до тех пор, пока не почувствовала знакомое прикосновение к лону. Девушка глубоко вздохнула, зажмурилась и медленно опустилась.
Этот миг был еще лучше, чем ее воспоминания – ощущение наполненности затронуло тайные струны ее сердца. Эбби услышала, как Эдриан напряженно выдохнул, и, улыбнувшись, приподнялась. Инстинкт подсказал ей, когда остановиться и опуститься вновь.
Эдриан чувствовал ее восторг – раньше они еще так не любили друг друга. Стиснув зубы, он постарался сдержать желание командовать и позволил ей экспериментировать.
Позволил ей любить его. Пять насыщенных минут спустя Эдриан понял, что она делает – зажмурившись, Эбби использовала свое тело, чтобы дарить ему наслаждение, полностью поглощенная происходящим. На ее лице застыло выражение страстной сосредоточенности. Понимание этого пошатнуло его контроль над собой.
И в этот самый момент мышцы ее лона сжались.
Эдриан не выдержал. Застонав, он схватил ее за ягодицы и остановил. Его пальцы впились в упругую плоть. Он сумел вырвать у Эбби бразды правления и знал, что должен удержать их.
– Погоди.
Он надеялся, что ее любопытство сыграет ему на руку. Эбби снова заставила его сделать то, что не входило в его намерения. Этим вечером он не собирался переводить ее на новый уровень сексуального подчинения. Тем не менее…
Отпустив ее ягодицы, Эдриан провел ладонями по ее восхитительно длинным ногам.
– Обхвати лодыжками ножки стула, вот так. – Он показал ей, и она выполнила его просьбу.
Эбби застонала, когда он сжал ее бедра, приподнял и начал двигаться внутри нее. Прежде чем она поняла, что потеряла равновесие и теперь только Эдриан контролирует ее движения, он впился в ее губы пылким поцелуем, а потом начал поднимать и опускать. Они продолжали заниматься любовью.
Теперь ее тело было полностью в его распоряжении. Эдриан воспользовался своим мастерством, сосредоточившись на том, чтобы удовлетворить ее, ублажить, подарить ей наслаждение.
Вначале Эбби испугала собственная готовность подчиняться, испугала внезапная смена ритма. Но затем, сперва нерешительно, а потом с растущей уверенностью, она отдалась во власть его ласк. Отдалась ему.
Все еще сжимая в руках подол, Эбби наслаждалась поцелуем, позволяя Эдриану любить ее так, как ему хотелось. Позволяя каждому его движению наполнять ее, возносить на вершину блаженства. Позволяя ему овладевать ее телом, дарить ей растущее наслаждение.
А потом Эдриан отстранился и опустил голову. Эбби вскрикнула, когда его губы сомкнулись на ее набухшем соске. Их чувственный танец достиг кульминации, наслаждение и страсть слились воедино, захватив их обоих, объяв их обоих, – в мире не было ничего, кроме этого мгновения, ничего, кроме их разгоряченных тел. Блаженство разлилось по их венам.
И затем волна желания, чувственной жажды, острого блаженства и любви поднялась в них обоих и последовал взрыв, вознесший их на самый верх. Эбби охнула. Отпустив юбку, она обвила руками плечи Эдриана и крепко прижалась к нему, пока они летели. А затем наслаждение схлынуло и они медленно опустились на землю.
Эдриан тихо застонал, а потом поднял голову и вновь коснулся ее губ поцелуем.
– Просто люби меня, Эбби. Всегда.
По-прежнему сжимая его в объятиях, она прильнула к его устам, чувствуя его глубоко внутри. Она любила его.
На следующий день после большого бала у Уордсли все лондонское высшее общество пересказывало слухи о последних распутных деяниях – и сопутствующей неизбежной женитьбе – скандального виконта Деа.